Текст книги "Возвращение душ (СИ)"

Автор книги: Светлана Фетисова

Соавторы: Иван Фетисов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– А как же тогда Муриэль? – немного подумав, вдруг спросил Серафим. – Почему он смог предать клан?

– Муриэль – один из Высших, Сандал, – помрачнев ещё больше, пояснил Беллор. – Таким, как он, клеймо не ставят.

– Что значит – Высший?

– Высшие – это Первые ангелы. Те, что родились в Раю и «упали» по собственному желанию. Все они очень сильны и все из класса Воинов. Именно Высшие основали на земле клан и, с тех пор, следят за его существованием. Таких ангелов осталось очень мало. Четыре десятка, не больше. Остальные Падшие родились уже здесь, на Земле. И все они имеют клеймо, про которое мы говорим.

– Но у меня нет никакого клейма, я точно знаю.

– Конечно, у тебя его нет, – небрежно фыркнув, вмешался Тадиэль. – Ангелам со Свободной волей клеймо не ставится, потому что Закон обязывает их убивать. В день посвящения, в присутствии Совета Старших, определяются характеристики мальчика и ему ставят клеймо. Если определяется Свободная воля – мальчика убивают. Не только потому, что он может вырасти слишком независимым и поднять бунт, но ещё и потому, что клеймо Аспида не в состоянии его удержать, и такой ангел может быть подвержен зову Люцифера. Тебя определили, как Ангела Свободной воли, Сандал, но Афаэл уговорил Совет сохранить тебе жизнь ради Лайлы. Многие были против, но спорить с Афаэлом не посмели. Он и так уничтожил почти всех Высших ангелов.

– Так значит, я тоже подвержен зову Люцифера, Тадиэль? – Серафим побледнел. – Я могу предать клан?

– Как и любой из Высших ангелов, Повелитель, – Падший пожал плечами. – Всё зависит от твоего желания. Именно поэтому клан и потребовал от тебя клятву преданности Законам в день твоего избрания Правителем. Ты должен всё делать по правилам, если не хочешь дать Люциферу повод смутить твою душу.

– А в нашей общине есть Высшие? – внезапно спросил Сандал, на что Тадиэль снисходительно усмехнулся, вновь переглянувшись с блондином.

– В нашей общине почти все – Высшие, Серафим, – наконец, сказал он. – Сильнейшие из всех Высших. Правда, недавно четверо из них погибли.

– О ком ты говоришь?

– Ну, одного из таких Высших убил ты. Я говорю об Афаэле. Муриэль сгорел в Святом Огне, Самаэль погиб в сражении с Шетрами, а о Хемахе позаботился Беллор.

– А ты, Тадиэль? – парень прищурился. – Ты – Высший?

– Да, – взгляд ангела Жертвы стал холодным и слегка надменным. – Я – Высший, Сандал.

– Кто ещё?

– Все, кроме Ариоха, Соэля, Эрола и Армисаэля. Младшие не в счёт.

– Значит, и ты тоже? – Сандал взглянул на Беллора.

– А ты думал, такие, как Беллор, на Земле рождаются? – ответил за блондина Тадиэль. – Нет, Серафим. Все Падшие, кто хоть чего-нибудь стоит, родились в Раю. И они в разы сильнее, умнее и способнее тех, кто появился после. Кроме того, все Высшие обладают уникальной магией, повторить которую их потомки не в состоянии. Я знаю, что у Лайлы родились очень сильные по своим характеристикам мальчики. И о некоторых таких характеристиках мы не слышали уже давно. Но всё равно, это будет лишь жалкое подобие того, что мы имели раньше.

– Сколько вас было, когда вы «упали»?

– Почти девятьсот. Многие погибли в сражении со Светлыми. Остальные – в борьбе за власть с Афаэлом. Ну, и кое-кто погиб после.

– Раньше я не задумывался о том, какое значение, на самом деле, имеют наши обряды, Тадиэль, – помолчав, вздохнул Серафим. – Жаль, что никто не рассказал мне этого прежде, чем родился Арий.

– Теперь ты понимаешь, как много сделал Офаниэль, чтобы предотвратить катастрофу, Сандал? – чуть слышно спросил Падший. – Даже я не припомню, чтобы этот ангел хоть раз пошёл против собственных правил и заставил Аспида подчиниться. Я знаю, ты зол на него из-за Наты, но тебе лучше уступить, иначе больше никто не захочет тебе помогать.

– Я понимаю, – парень сжал зубы, но всё же кивнул. – Скажи, Тадиэль: у нас в клане только один Змеиный ангел?

– Да, – Падший нахмурился. – И если ты убьёшь Офаниэля, Высшие этого не простят. Ты останешься один.

– Он не будет один, Тадиэль, – неожиданно вмешался Беллор, лицо которого вдруг стало холодным и непроницаемым. – Но в остальном, к сожалению, ты прав. Высшие не простят подобного вероломства и больше не поддержат Сандала. Однако я тоже считаю, что Офаниэль зашёл слишком далеко в своей дерзости. Натаниэль – не разменная монета. Она – одна из нас. А Сандал – наш Правитель. Нам нужно придумать что-то, чтобы все стороны в этом вопросе остались довольны.

– Единственное, что можно сделать – это заявить об участии в Церемонии самого Сандала, – подумав, согласился Падший. – Тогда ни один Закон не позволит Офаниэлю выступить впереди Правителя клана. Он сможет быть лишь вторым, что само по себе уже привилегия. Тогда гордость и авторитет Сандала не пострадают, и никто не сможет его упрекнуть.

– Чтобы авторитет Сандала не пострадал – этого мало, – блондин задумчиво покачал головой. – Подчеркнуть привилегию Офаниэля должны мы с тобой, Тадиэль. В этот раз Правитель должен поставить Змеиного ангела выше нас. Только так тот смирится с тем, что не получит обещанного.

– Ты не можешь принимать участия в церемонии, Беллор. У тебя есть Аурика.

– Ну и что? По Закону я не могу растить второго ребёнка, но я и не претендую. Пусть его вырастит кто-то другой из Старших.

– А если будет девочка? – Тадиэль прищурился. – Ты отдашь её?

Беллор побледнел и, не найдя, что ответить, отвернулся.

– Просто не отдавайте её в другую общину, – в конце концов, всё же отозвался он. – Пусть кто-нибудь из наших растит.

– Что скажешь, Сандал?

– Я согласен, – Серафим, не раздумывая, кивнул. – Я хочу зачать ребёнка по всем правилам. Надеюсь, для Правителя, это возможно?

– Учитывая обстоятельства – да. Правитель вправе сам решать, когда принимать участие в церемонии. И рождение Ария вне церемонии здесь не играет особой роли.

– В подготовке Натаниэль я тоже буду участвовать, – подумав, решительно заявил Сандал. – Только вы оба должны как следует объяснить мне правила.

– Первое правило – держать язык за зубами, – Тадиэль хитро прищурился. – Ни сейчас, ни потом, самка не должна знать, кто принимал участие в этой игре. Ни одного намёка, Сандал, понял? Это – Закон.

– Разве она не сможет вычислить нас по запаху?

– Нет. Моя магия делает так, что все запахи исчезают, а темнота настолько плотная, что невозможно разглядеть даже силуэты. Кроме того, категорически запрещается использовать знакомые самке жесты, ласки и приёмы. Говорить можно только шёпотом. Никакого секса, никакого давления. Все участники обязаны отказывать в ласке, если она слишком провокационная. Смысл в том, чтобы довести девушку до предела чувственности, а самому сохранить спокойствие.

– Это больше похоже на пытку, – Сандал усмехнулся.

– Это гораздо хуже, – буркнул Беллор, тяжело вздохнув. – Я уже третий раз подряд проиграл. Армисаэль меня уборщиком в больнице назначил. Неделю пришлось полы мыть, как какому-то нефилиму.

– Армисаэль самый стойкий из нас, – подтвердил Тадиэль, смеясь. – У доктора иммунитет к прикосновениям.

– У него ко всему иммунитет, – блондин фыркнул. Потом улыбнулся и продолжил: – Главное, чтобы самка не испугалась, и не отвергла тебя сразу. Не дави на неё. Попроси разрешения взять за руку или погладить по плечу. Дотронуться до щеки или легонько наступить на ногу. Пусть она расслабится и потеряет бдительность. Очень скоро ты поймёшь, что ничего о ней не знаешь. Это интересная игра.

– Если тебе три раза отказали – ты выбываешь, – подхватил наставления Тадиэль. – Идёшь к стене, и на ощупь продвигаешься к чёрным занавесям. Там их три ряда. Проходи каждый по очереди, прежде закрыв предыдущий. Если крыша едет – тоже уходи. Никаких оргий в моём капище, ясно? Иначе пеняй на себя. Поджарю, как свинью на вертеле – это серьёзно.

– А другие ангелы не расскажут Натаниэль, кто принимал участие в игре?

– Нет, – Тадиэль рассмеялся. – Все знают Закон, Сандал. Лайла что только ни делала, выпытывая у Падших, кто принимал участие в её подготовке, но все держат язык за зубами.

– Потому что знают – я им его отрежу, если проболтаются, – невозмутимо поддакнул блондин. – Главное, сам не проговорись, Правитель. Как показывает опыт – ни к чему хорошему это не приводит.

– А что даст такая игра самой Натаниэль?

– Она сможет преодолеть свой страх перед Падшими, – вновь заговорил ангел Жертвы. – Девушка перестанет бояться, обретёт уверенность в себе, почувствует превосходство над мужчиной. Научится доверять, и сможет открыто наслаждаться страстью. После первой же подготовки ты не узнаешь её, Сандал, поверь мне.

– Кто будет участвовать?

– Беллор? – Тадиэль вопросительно взглянул на блондина.

– Если Сандал позволит мне участвовать в церемонии, то я помогу и в подготовке, – поразмышляв, Падший кивнул.

– Что скажешь, Серафим?

– Назначай день, Тадиэль, – Сандал согласно кивнул. – И на этот раз пусть всё будет по правилам.

– Значит, соберём Сбор из Старших ангелов и решим, кто будет участвовать в Церемонии. Потом начнём подготовку. Пусть нефилимы предупредят всех о Дне Сбора, и отдельно о Дне Посвящения мальчиков. Думаю, можно договориться с Офаниэлем, и провести всё через неделю. Беллор, займёшься этим?

– Да, я разошлю нефилимов, Тадиэль.

– Хорошо. Теперь о кормилице для Ария… Пока я не привезу новую, пусть о нём позаботится женщина, что кормит Аурику. Армисаэль сказал, что молока у неё хватит на всех. Устрой это, Беллор, – распорядившись таким образом, ангел Жертвы развернулся и ушёл.

– Спасибо, что поддержал меня, – совсем тихо поблагодарил Сандал, когда они остались одни. – Не очень-то хотелось начинать своё правление с убийства Высшего ангела. Но он меня слишком взбесил.

– Просто у тебя пока мало опыта с такими, как он, Сандал. Ты научишься, если не будешь действовать сгоряча.

– Ладно, мне пора, – парень устало кивнул. – Нужно погулять с сыном, а то Ната за меня там отдувается. После зайду за молоком для Ария.

– А, вот и она, – Беллор кивнул в сторону дороги, где увидел Натаниэль, прогуливающуюся с коляской. – Кажется, твой наследник разбушевался, – хмыкнул он, услышав надрывный плач ребёнка. – Может, голодный?

– Наверное, – Сандал кивнул. – Ваша кормилица когда сцеживаться будет?

– Сейчас будет кормить, – посмотрев на часы, Беллор сделал жест рукой, приглашая Нату зайти. – Давай, она и твоего сразу покормит. Чего туда-сюда бегать?

Он пошёл девушке навстречу и, забрав у неё ребёнка, понёс в дом.

– Прости, если помешала вашему разговору, но Арий так разошёлся, что я не могла его успокоить, – смущённо призналась Натаниэль, подходя к Сандалу. – Может, он заболел?

– Нет, он просто голодный, – парень улыбнулся. – Сейчас поест и будет спать, как убитый. Арий вообще только ест и спит, ты заметила?

– Я заметила, что он совсем не улыбается, – Ната невольно нахмурилась. – Не интересуется игрушками… Сандал, может, я и зря волнуюсь, но мне кажется, с ним что-то не так…

– Думаю, ты зря волнуешься. Наш сын… – парень не успел договорить. В доме что-то глухо стукнуло, и послышались проклятия Беллора. Потом он сам выскочил на крыльцо, держа на руках Ария, и жестом позвал Сандала. Парень в ту же секунду скрылся в доме.

– Эвия! – передав малыша отцу, блондин кинулся к кормилице, которая лежала на полу и билась в страшных судорогах. – Эвия, что с тобой? – он подхватил женщину на руки и отнёс на кровать. Несколько секунд она ещё дёргалась, но потом её тело разом обмякло и замерло. Губы посинели, на лице и шее проступили чёрные пятна. Блондин проверил пульс и выпрямился.

– Что случилось? – решился спросить Сандал, когда Беллор отошёл от кормилицы и, взяв на руки Аурику, прижал к себе.

– Я не знаю, – Падший угрюмо покачал головой. – Эвия стала кормить Ария. Потом вдруг закашлялась и начала биться в конвульсиях. Я едва успел выхватить малыша у неё из рук. Она упала и… – он не договорил. – Нужно позвать Армисаэля. Не нравится мне это. Вторая кормилица за неделю умирает.

– Я попрошу Нату привести доктора, а сам съезжу в город за молочной смесью. Придётся докармливать детей, пока Тадиэль что-нибудь придумает.

– Хорошо, оставь Ария. Я присмотрю за ним, пока Ната не вернётся.

Сандал отнёс сына и уложил в коляску. После чего сел в машину Беллора и помчался в город.

Очень скоро возле ворот дома хлопнула дверца джипа, и во двор вошёл Армисаэль, в сопровождении Наты и Тадиэля. Коротко рассказав им о том, что произошло, блондин повёл Падших на место происшествия.

– Я заберу тело и попробую установить точную причину смерти, – осмотрев труп, заговорил доктор. – Сейчас могу сказать, что это очень похоже на закупорку артерий. На вид смерть естественная, но меня беспокоит тот факт, что с такими же симптомами умерла и кормилица Ария.

– Нужно срочно посвящать мальчиков, – помолчав, хмуро заметил Тадиэль. – Возможно, эти смерти неслучайны, как и предостережение Адороса. Беллор, скажи нефилимам: пусть приглашают всех через два дня. Офаниэля я предупрежу.

– Хорошо, Тадиэль.

– Я заеду через полчаса с Ироном, и мы заберём тело. Если что-то узнаю – сразу сообщу, – коротко предупредил Армисаэль, исчезая в дверях.

– Где Сандал? – тут же спросил ангел Жертвы, едва за доктором закрылась дверь.

– Поехал в город за молочной смесью.

– Хорошо. Вот что, Беллор, корми Аурику пока смесью и бери сцеженное молоко у других кормилиц, если останется. Я постараюсь завтра с утра привезти замену Эвии. Если получится, переходи на бутылочку. Больше грудью свою дочь кормить не позволяй. И ещё: – уже уходя, тихо добавил ангел. – Держи Аурику подальше от Ария, пока мальчика не посвятили… Так… На всякий случай…

Когда Офаниэль, Сандал, Соэль и Тадиэль подъехали к воротам бункера, уже смеркалось. Поляна в лесу была полна народу. Ангелы, у большинства из которых на руках были дети, собрались возле ворот и терпеливо ждали начала обряда.

– Почему так много детей, Тадиэль? – Сандал вышел из машины с сыном на руках. – Разве мальчиков не восемь?

– Ангелов восемь, но здесь ещё нефилимы. Старшие решили, что их тоже нужно клеймить.

– Разве для них это не опасно?

– Если нефилим сильный – нет. Ну, а если организм слишком слаб – ребёнок погибнет.

– Естественный отбор? – Сандал нахмурился.

– Что-то в этом роде, – Тадиэль невозмутимо кивнул, открывая замок бункера. Потом обернулся и обвёл взглядом собравшихся. – Нефилимы пройдут посвящение в Сером зале, – коротко проинструктировал он. – Переодевайте детей и идите туда. Обряд начнут с вас, потом Тадиэль займётся чистокровными. Их будут посвящать в Красном Зале, там всё приготовлено, – после этих слов ангел Жертвы открыл двери и, впустив сначала Сандала, Офаниэля и Соэля, разрешил войти остальным.

Ангелы разделились. Больше половины отцов понесли своих детей по левому коридору к Серому залу. Другие, среди которых был и Сандал, отправились направо.

Пока Офаниэль и ангел Жертвы занимались нефилимами, Тёмный Серафим с интересом изучал обстановку Красного зала. Своё название это помещение получило из-за задрапированных красным атласом стен. Зал не был слишком большим. В центре него полукругом стояли восемь овальных столов с бортиками, устеленные белоснежной тканью. Рядом уже знакомый жертвенный стол, на котором сейчас находились большая круглая серебряная чаша, чаша поменьше на широкой ножке, железное клеймо в виде змеи на длинной деревянной ручке, сосуд с мягким чёрным воском и маленький золотой ковшик. В прихожей были аккуратно сложены серебристые мантии, в которые и переоделись Падшие. Детей тоже переодели. Им достались шёлковые серебристые накидки, украшенные чёрным и золотым шитьём.

Оставив Ария с Соэлем, Сандал наблюдал, как двое Младших ангелов – прислужники в бункере, одетые в серые балахоны – внесли в Красный зал закрытую корзину и установили её на возвышении у одной из стен.

– Что это? – поинтересовался Серафим, когда они закончили.

– Это – Муссурана, Правитель, – пояснил один из Младших. – Враг всех ядовитых змей. Офаниэль приказал принести её сюда.

– А взглянуть можно?

– Да. Это ещё молодая муссурана, так что опасности нет.

Младший приподнял крышку и Сандал увидел довольно крупную змею. Её кожа была пурпурно красного цвета. Узкую голову украшала чёрная шапочка. Под ней – белый воротничок. Змея явно нервничала. Она шипела, высовывая свой раздвоенный язык, и металась по дну корзины, пытаясь выбраться.

– Для чего она? – не удержался от вопроса парень, когда Младший закрыл корзину.

– Для ритуала, – коротко ответил ангел и отправился догонять товарища.

Выйдя в коридор, освещённый множеством горящих факелов, Сандал увидел Тадиэля, дававшего какие-то распоряжения Серым прислужникам. Заметив Серафима, ангел Жертвы жестом отпустил Младших и направился к Правителю.

– Офаниэль скоро подойдёт – только переоденется, – сразу же проговорил он.

– Я смотрю, тут здорово всё организовано, – не удержался от замечания Сандал. – Ты распоряжаешься?

– Да, это моя обязанность, – Падший кивнул.

– И сколько ангелов здесь работает?

– Четверо Младших. Но помогают все. Никто не отказывается.

– Это хорошо, – в голосе Серафима прозвучало невольное уважение. – Как там нефилимы? Все живы?

– Из двенадцати – десять, Сандал, – коротко бросил Тадиэль. – Это нормально.

Правитель нахмурился, но ничего не сказал.

– Не беспокойся, – заметив его тревогу, ангел Жертвы заговорил вновь. – Чистокровные не пострадают. Их клеймят по другой схеме.

– То есть?

– Они получают обезболивание.

– А нефилимов клеймите без обезболивания? – вскинулся Сандал.

– Нефилимы – вне Закона, Правитель. Они самой природой не предусмотрены. Мы и так их щадим – разве этого мало?

Сандал ничего не сказал, однако изменился в лице. Оно было слишком бледным, когда он вернулся в комнату, где его ждали Соэль и Арий.

====== Глава 8. Мальчик и змея ======

В Красном зале стояла полутьма. Детей уже уложили в деревянные кюветы, когда в помещение вошли Тадиэль и Змеиный ангел. Оба были одеты в чёрные балахоны с капюшонами. Падшие встали посреди зала, попросив отцов отойти к стене. Все отошли, кроме Сандала. Он остался стоять возле сына, только чуть отступил назад.

– Начнём, – тихо проговорил Тадиэль, подходя к одному из детей. Этот малыш был сыном Пахадрона из другой общины. По правилам, детей из дальних поселений посвящали первыми.

Коснувшись лба мальчика кончиками пальцев, Тадиэль что-то прошептал и закрыл глаза.

– Характеристики ментальной магии, – произнёс он после небольшой паузы. – Этот ангелочек – Чтец. Насколько я помню, после гибели последнего Чтеца Мыслей прошло четыре тысячелетия. Поздравляю, Пахадрон! Достойный у тебя наследник родился! – и он кивнул Падшему, который, покраснев от гордости, расплылся в довольной улыбке.

Тем временем Тадиэль уже осматривал следующего мальчика.

– Друид, – хмыкнул ангел Жертвы, покосившись на Даниила, который, затаив дыхание, ждал его вердикта. – Мальчик сможет подчинять себе силы природы. Очень редкая характеристика и, безусловно полезная всему клану. Поздравляю, Даниил!

Следующим был сын Сариила. С ним Тадиэль провозился чуть дольше, но когда закончил, его глаза сияли.

– Поздравляю, Сариил! Твой сын – Зеркальный маг! Будь с ним начеку – он может принимать любое обличие, даже копировать неодушевлённые предметы. Я уже и не помню, когда в последний раз мы сталкивались с подобной характеристикой…

У сына Кезефа, Тадиэль определил характеристику ангела Теней. Такой ангел способен сливаться с тенью и становиться невидимым для врагов.

– О! – восхищённо вырвалось у Тадиэля после того, как он прикоснулся к сыну Абаддона. – Очень редкий дар! У твоего мальчика характеристика Рунической магии. Он сможет создавать любые руны, которые будут полезны клану. Чертежи, символы, петроглифы, амулеты – это лишь малая часть его возможностей. Поздравляю, Абаддон! Твой сын станет очень значимой персоной в клане.

После того, как восторги Абаддона стихли, ангел Жертвы перешёл к следующему ребёнку.

– Посмотрим, что тут у нас… – склонившись над сыном Азраэля, пробормотал Падший. – Хм, интересно, – после минутного обследования произнёс он. – Магия Снов! Давненько я о такой не слышал. Все сны этого мальчика будут вещими. Прошлое и будущее – он сможет предупреждать о бедах и катастрофах, а также раскрывать загадки минувшего. Отличный дар! Мои поздравления, Азраэль!

Последним из рождённых Лайлой мальчиков оказался сын Уриэля. Его Тадиэль определил как Мага Крови и Целителя. Поздравив Уриэля с таким наследником, ангел Жертвы, наконец, подошёл к сыну Сандала.

Прислонив кончики пальцев к его лбу, Тадиэль долго изучал показатели. Потом вздохнул и, нахмурившись, покачал головой.

– Без сомнения, Правитель, твой сын очень силён, – проговорил он, кладя на голову Ария ладонь. – Но его характеристика мне не знакома. Она довлеет над всеми, но что это – я определить не могу. Нужно поискать ответ в древних фолиантах. Кажется, однажды я читал о чём-то подобном. Позже я найду ответ, и сообщу его тебе и Старшим клана. Пока лишь могу констатировать, что такой характеристики среди Падших, живущих на Земле ещё не было.

– Что ты ещё можешь сказать? – обратился к ангелу Жертвы Офаниэль. – У тебя есть замечания?

– Нет. Всё, что я могу добавить – среди родившихся детей от Лайлы нет ни одного со Свободной волей, и все малыши отличаются отменным здоровьем. Кроме того, все мальчики, независимо от их характеристик, принадлежат к классу Воинов и Старших ангелов.

– Обалдеть! – вырвалось у Аббадона и все Падшие заулыбались. – Это поколение войдёт в историю!

– Давно у нас такого не было! – кивнул Азраэль, не в силах скрыть своего восторга.

– Теперь нужно провести обряд, – подождав немного, пока все успокоятся, вновь заговорил Тадиэль. – Посвящать детей будем в том же порядке. После посвящения сразу уносите их из зала, чтобы было меньше шума. Соэль останется здесь и будет помогать отцам, если возникнет необходимость. Пожалуйста, переверните мальчиков, и уложите их на живот. Накидки с малышей нужно снять. Наденете их после обряда.

Падшие покорно исполнили всё, что велел Тадиэль, и замерли, ожидая дальнейших распоряжений. Проверив, всё ли в порядке, ангел Жертвы отошёл к стене и кивнул Офаниэлю. Тот потушил свечи в канделябрах и зажёг лишь те, что находились на жертвенном столе. После чего сложил ладони и опустил голову. В зале воцарилась полная тишина. Даже малыши притихли, устремив свои взгляды на огненные язычки чёрных свечей.

– Anguis, da mihi potestatem serpentis!.. – заговорил Змеиный ангел, тихим шёпотом. – Fa’me, prudens et diligens!.. Fa’me invulnerable ad inimici nostri!.. Sigillum animae, quia tui sunt: et nunc! Etiam valebit, tribu Cecidit in aeternum! *

(*Аспид, дай мне силу змея!.. Сделай меня мудрым и осторожным!.. Сделай меня неуязвимым для наших врагов!.. Запечатай души, ибо теперь они твои!.. Да восторжествует род Падших вовеки!)

Закончив молитву, Офаниэль провёл ладонью над большой чашей и над сосудом с чёрным воском. Оба предмета тут же воспламенились. Воск закипел и забулькал, разбрасывая вокруг себя золотые искры. Положив железное клеймо в огонь, Офаниэль подошёл к корзине с муссураной. Змея яростно зашипела, когда ангел приоткрыл крышку и, распустив коричневые крылья, молниеносно схватил её за шею. Несколько секунд Офаниэль наблюдал, как пресмыкающееся судорожно извивается в его руке, и на губах Падшего играла холодная торжествующая усмешка.

Поднеся Муссурану к жертвенному столу, ангел выпустил острые, как лезвия когти и медленно, с неприкрытым наслаждением разрезал тело змеи по всей длине. Потом приподнял её над столом и наблюдал, как кровь стекает в пустую серебряную чашу. Наполнив её до краёв, Офаниэль брезгливо швырнул ещё подрагивающую муссурану обратно в корзину. Потом тщательно вытер руки салфеткой и подержал их над огнём.

Взяв чашу с кровью, Змеиный ангел обмакнул в неё небольшую кисточку и по кругу обошёл детей, рисуя каждому из них небольшой кружок под левой лопаткой.

– Держи мальчика! – глухо приказал Офаниэль Пахадрону. Тот сразу подчинился, прижав ручки и ножки малыша к белому шёлку. Змеиный ангел вновь сложил ладони, из которых выполз Аспид. Плавно проскользнув по спинке ребёнка, змея остановилась у кровавой метки и, яростно зашипев, нанесла удар прямо в её центр. Брызнула кровь, мальчик завизжал и забился в судорогах. Офаниэль быстро убрал змею и взял со стола раскалённое клеймо в виде извивающейся змейки. – Non sentio, non memini, non sciunt! * (*Не чувствуешь, не помнишь, не знаешь!) – прошептал он, опуская клеймо на место укуса Аспида.

Судороги ребёнка перешли в мелкое дрожание мышц, плач стих, лишь на губах проступила кровавая пена. Запахло палёной плотью. Офаниэль спокойно снял клеймо и, взяв маленький золотой ковшик, зачерпнул им расплавленного воска, которым залил рану.

– Можешь забрать его, Пахадрон, – когда воск застыл, с полуулыбкой разрешил Змеиный ангел, переходя к следующему ребёнку.

Соэль тут же помог Пахадрону с малышом. И едва шаги Падшего стихли в коридоре, обряд продолжился. Так один за другим клеймили всех детей Лайлы. Когда очередь, наконец, дошла до сына Сандала, в зале никого из детей больше не осталось. Однако стоило Офаниэлю приблизиться к мальчику, как тот завизжал и, сжав маленькие кулачки, начал отчаянно извиваться в руках Сандала. Его синие глаза почернели, наполнившись настоящей яростью, напополам с паникой.

– Впервые вижу такой развитый инстинкт опасности у маленького ребёнка, – проговорил Тадиэль, подходя ближе и наблюдая за малышом. – Это невероятно!

– Может отложить Посвящение? – Сандал явно нервничал, удерживая сына, который вырывался изо всех своих сил. Его вопли смешивались с рычанием, и сейчас он больше походил на дикого волчонка, чем на ангела.

– Нет! – Тадиэль решительно качнул головой. – Ты сам читал предупреждение Адороса, Правитель! Нельзя прерывать обряд! – он обернулся к Змеиному ангелу. – Начинай, Офаниэль!

Змеиный ангел кивнул и сложил ладони. Аспид медленно сполз на спину ребёнка и, тут же громко зашипев, соскользнул с его тела и устремился прочь.

Офаниэль схватил его за хвост, но змея обернулась вокруг запястья хозяина, не желая двигаться дальше.

– Mitescere, Anguis! – шепнул Падший, любовно погладив питомца двумя пальцами. – Eam! Age! *(*Успокойся, Аспид! Возьми своё! Давай же!) – он снял змею с руки и поднёс к окрашенному кровью пятну на спине мальчика. Аспид яростно зашипел, раскрыв пасть и обнажив два ядовитых клыка. Потом повернул голову и цапнул Офаниэля за палец. Ангел зарычал и зашипел не хуже своего питомца. Перехватив гада другой рукой, он упрямо поднёс его к кровавому пятну.

– Стой, Офаниэль! Не надо! – крикнул было Тадиэль, но было уже поздно. Аспид вонзил свои зубы в тело ребёнка и, тут же свернувшись кольцами, сам забился в смертельной агонии.

Змеиный ангел попятился, с ужасом наблюдая, как издыхает его питомец. В это время Арий заходился от крика и бивших его судорог.

– Закончи обряд, Офаниэль! – рявкнул ангел Жертвы, пытаясь вывести того из состояния шока. Но Падший не реагировал. Несколько секунд он смотрел на мёртвого Аспида, затем вскинул голову и зашипел, переведя полный ненависти взгляд на малыша. Мёртвые, жёлто-зелёные зрачки ангела убийственно заледенели, губы дрогнули, обнажив два огромных загнутых клыка. В следующее мгновение Офаниэль бросился к Арию.

Тадиэль ринулся навстречу, пытаясь ему помешать, но, получив молниеносный удар зубов, свалился на пол. Однако добраться до мальчика Змеиный ангел всё равно не успел. Уже в следующую секунду он повис над полом, остановленный крепкой рукой Сандала, который схватил его за горло.

Соэль, увидев в глазах Серафима приговор, попытался вмешаться, но был отброшен к стене с такой силой, что едва не проломил её насквозь. Тем временем, Офаниэль уже задыхался в железной хватке Сандала. Он вцепился ему в руку, пытаясь оторвать её от своей шеи, и беспомощно болтал ногами. Серафим же продолжал медленно и невозмутимо сжимать горло врага, холодно наблюдая за тем, как из того уходит жизнь.

– Сандал! – с трудом поднявшись и зажав рукой разодранное плечо, к парню бросился Тадиэль. – Сандал, прошу: отпусти его! Нужно закончить обряд, ты слышишь?! Твой сын умрёт, если ты убьёшь Офаниэля! Он уже умирает, Сандал!!!

Последние слова ангела Жертвы всё же дошли до сознания Серафима и каким-то чудом заставили его прийти в себя. Оглянувшись на малыша, который теперь без движения лежал на белом атласе, Сандал перевёл взгляд на конвульсивно дёргающегося Офаниэля.

– Закончи обряд! – приказал он коротко, отшвырнув Змеиного ангела к корзине с дохлой муссураной. Офаниэль безжизненной массой шлёпнулся на каменный пол, и хрипло дыша, шатаясь, поднялся на ноги. Потом подошёл к жертвенному столу и, взяв с него клеймо и ковшик с воском, направился к Арию. Сандал чуть посторонился, но не отошёл, наблюдая за действиями Змеиного ангела, готовый в любую секунду вмешаться, если Офаниэль задумает вновь напасть на мальчика. Однако Падший больше не нападал. Сипло дыша, он прочёл заклинание и довёл обряд до конца.

Тем временем, Тадиэль разыскал одного из Младших ангелов и отправил его за Армисаэлем и Беллором. Те явились очень быстро. Армисаэль тут же осмотрел Ария и заверил, что, благодаря сильному организму, ребёнок очень быстро оправится от болевого шока. Мальчика завернули в пелёнки и доверили Соэлю, который к этому времени уже пришёл в себя. Закончив с малышом, доктор занялся раненным плечом ангела Жертвы.

Офаниэль всё это время сидел на корточках у стены, глядя куда-то перед собой безразличным, тусклым взглядом. Рядом с ним находился Беллор, который хорошо понимал, зачем его позвали. Сейчас блондин выглядел хмурым и сосредоточенным. Время от времени его задумчивый взгляд падал на Сандала, который неторопливо мерил шагами комнату, о чём-то размышляя.

– Соэль, побудь пока с малышом, – внезапно, приказал Серафим и обернулся к Беллору. – Возьми Офаниэля, и следуйте за мной! – кивнув на пленника, коротко бросил он, направившись к дверям. Беллор помедлил, затем за локоть приподнял Змеиного ангела и повёл по коридорам вслед за Правителем. Они пришли в каменный зал, где обычно проводился ежегодный Сбор Общин. Сандал остановился посреди огромного овального помещения и молча ждал, пока подойдут Беллор с Офаниэлем.

– Убей его, Беллор! – едва они приблизились, холодно бросил Сандал блондину.

– Не стоит этого делать, Сандал, – Беллор не шелохнулся, лишь качнул головой. – Офаниэль нужен клану. Ты можешь его наказать, но не убивать.

– Я не спрашиваю твоего совета! – рявкнул Серафим, мрачно сверкнув чёрными, как ночь глазами. – Просто делай свою работу!