Текст книги "Вы просили нескромной судьбы? или Русский фатум"

Автор книги: Светлана Борминская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

МАКСИМИЛИАН

Пока ждешь, время движется, словно черепаха...

Прошла уже неделя с того момента, как увезли чудотворный образ из храма пророка Илии, а счастья в Москве не прибавилось – отмечали некоторые журналисты, да и не журналисты тоже.

Такие вот люди – все им не так, а на подносе подай...

Максимилиан Хруслов, который жил в одном доме с Наташей Тупицыной, любил поиграть. Но не в бирюльки и даже не на нервах... Максимилиан продувал денежки в автоматах, коими утыкана вся Первопрестольная. Сколько зарабатывал санитаром в скорой психиатрической помощи, столько и продувал, надеясь на выигрыш.

Ну а то, что работал санитаром, а не медбратом или фельдшером, – Максим почти и не переживал, ну, не всем же взлетать в заоблачные выси, считал он, и бабушка Домна его всячески в этом поддерживала.

– Санитары нужны?.. Нужны. И платят неплохо – три тыщи и сто рублей месячный оклад. С голоду не подохнешь. Работа не пыльная. Загрузишь буйных полоумных в «Скорую», зафиксируешь их с помощью ремней на носилках, и все, бабуль...

– Да, – соглашалась бабушка Домна. – Ты только, Максик, фиксируй их покрепче, а то вырвутся!

– Ага... Вот недавно одного главного редактора зафиксировали некрепко, пожалели хлипкого, а он вырвался. На машину забрался и нас сверху – того... Ну, того самого, бабушка, – вздохнул Максим и содрогнулся, вспоминая вчерашний казус.

Бабушка Домна быстро перекрестилась.

– Матом обложил?.. – закусив кончик платочка, шепотом спросила она.

– Если бы, – утерся Максимилиан. – Если бы, бабушка... А чего это желание-то не исполняется?..

– Погоди, исполнится. – Бабушка Домна тяжело вздохнула и встала. – Ты спи... Спи.

Максим посмотрел на полную луну в окне, кивнул и лег спать.

– Утро вечера мудренее, – напутствовала бабушка внука на сон грядущий и, перекрестив, тихо вышла, прикрыв за собой дверь.

Максимилиан вздохнул, перевернулся на живот, полежал и, наконец, уснул на левом боку. А ведь бабушка Домна строго предупреждала, что нельзя на левом спать – сердце заспишь. И приснилось ему, что было, а именно – посещение храма в ту пятницу...

Правда, сон шел не по порядку. Снилось, что стоит он на коленях перед образом Ионы и счастья просит. Здесь же бабушка неподалеку причитает о чем-то своем, исключительно старушечьем. И вот он поворачивает голову и видит, как к Ионе приближается женщина – очень спелая женщина и красивая...

«Это моя», – подумал он во сне. А Наташа (это была Наташа) подошла к иконе и стояла возле нее целую минуту. Просила о чем-то, о чем, Максимилиан так и не услышал.

— Господи, дай мне эту женщину и денег «дипломат»! – быстро проговорил Максим. – Ну и пожить, сколько можно!.. – выпалил он и побежал к выходу, чтобы догнать Наташу. – Ой, забыл бабушке ста лет жизни попросить, а где бабушка-то?.. – Стукнув себя по лбу, Максимилиан вернулся и попытался снова войти в храм, но дверь была уже закрыта.

– Бабушка вас на улице дожидается, за воротами. Идите-идите отсюда, – выглянул на его зов седенький служка.

– Так нет же никого! – возмутился Максимилиан – Ну, дай, попрошу, впусти в храм!..

Служка качнул головой и шепотом изрек:

– Не кричите у храма... А хотите, я одно ваше старое желание поменяю на другое новое?..

– Эх ты, ну давай, вот сто лет моей бабушке, ну, какая мне жизнь без нее, поменяй там, а?.. – Выпалив, Максимилиан побежал по ступенькам вниз, но Наташи уже не было, а бабушка действительно стояла за воротами под березой и ждала его.

– Ладно, поменяю, – вслед сказал служка.

И тут Максимилиан проснулся... Возможно, ему только показалось, что рядом с его кроватью в темноте кто-то стоит. Максимилиан с минуту всматривался в темноту, потом вскочил, чтобы включить свет, и снова лег и через несколько минут, успокоенный, вновь заснул, уже без снов.

Он пока не знал, что его просьба попала на небо в числе первой сотни.

ВМЕСТЕ С АНГЕЛАМИ

А желания, надо вам сказать, уже начали исполняться, примерно по сотне в день – таков был плановый распорядок небесной канцелярии. Только не у всех, кто просил, – ведь просили разное, и порой одно желание безнадежно нивелировало другое. Один просил себе денег, а другой желал ему смерти, и в итоге получалось, что человек, просивший денег, вместо денег оставался жив, а просивший смерти – сам становился хром или слеп на один глаз, чтоб неповадно было в голове темные мысли складывать...

Пасмурная погода с бесстыжими запахами июня в воздухе.

– Собирайтесь, бани открываются в шесть!.. – разбудил ангелов и архангелов звеньевой ангел Z.

Мужские бани высшей категории и ангелы в них, приходящие на обязательную помывку с раннего утра, представляли обычное зрелище. Без крыльев ангелы походили на небольших сутулых мужчин или на детей-семиклассников со сколиозом. Сутулость была значительной, вероятно, из-за долгого ношения тяжелых ангельских крыльев.

– Мы много ходим, – распаренные ангелы сидели на лавках у педикюрщиков, и мозоли их чистых ног походили на крестьянские...

– Днем не полетаешь, – рассуждали они через час в светлом предбаннике, благоухающие свежим и даже где-то святым духом.

– Пемзы купил, – последним выйдя из педикюрни, похвалился ангел Z и, сложив кусочки пемзы в сумку, вытащил оттуда колу и пиво. – Ну, и кто что?

Ангелы пили и разговаривали. Они любили это раннее время, когда в мужских банях было не бог весть сколько людей, ведь ангелам с людьми лучше не смешиваться.

– Не совсем комфортабельно. – Старый ангел вздохнул, вытирая пот. – Жарко, вы не находите?..

– Потому что лето. – Ангел Z закашлялся, пиво попало не в то горло, и снова полез в сумку. – Тишина какая-то, не замечаете?.. – вдруг спросил он. – А вот глядите, что я сегодня получил из небесной канцелярии.

Ангелы повернулись.

– С ног сбились, а нашли три лотерейных билета, каждый на миллион. – Ангел Z показал и быстро убрал разноцветные билеты в боковой карман сумки.

– По какому курсу? – ворчливо спросил Забывчивый архангел.

– По курсу страны, в которой находимся! – еще более ворчливо ответил ангел Z. – Мы обслуживаем в той валюте, которая сейчас действует в каждой из стран, прошу не забывать...

По динамику мужских бань долго и нудно бубнил диктор, перечисляя все платные услуги от массажа до педикюра, и вдруг запела Алла Пугачева.

Бани постепенно заполнялись мужчинами всех возрастов и комплекций.

– Чудотворство, – сквозь зубы зло проговорил разоблачавшийся рядом дядька, отдаленно напоминавший черта.

Ангелы вздрогнули, а дядька направился в душевую, только волосатые ягодицы тряслись от скорости, с которой он переступал по кафельной плитке.

Ангелы переглянулись и начали потихоньку одеваться.

– Просят, а сами... – Забывчивый архангел пожевал губами и недоговорил.

– Жизнь впопад счастью, что сами же выпросили, не могут вести, – вздохнул Средний ангел и стал надевать клетчатые брюки-стрейч. – Вот и этот, допустим, который Лениным пожелал стать...

– Мужики, а хотите, расскажу по-быстрому быль про ангела, который плохо кончил?.. Мылся, женился, развелся? – спросил их вернувшийся дядька, похожий на черта. – Ну, чего надулись, мужики? – Он обвел глазами притихших ангелов и достал из пакета на полу мочалку и мыло. – Анекдоты любите?..

Архангел Забывчивый за всех ответил:

– Нет, предпочитаем фольклор.

Дядька отстал, опять убежав в парилку, но меньше чем через минуту снова появился и спросил, подмигнув:

– А что с Лениным-то?

Ангелы молчали, как партизаны, и любопытный, нахмурившись, снова слинял.

– Смерть как хочется счастья, – прошамкала рядом уборщица, сметавшая в совок бумажки.

– Нескромно, бабушка, – тихо попенял Старый ангел, поднимая ноги, чтоб той удобнее было мести. – Счастье-то внутри нас!..

– Я знаю и помню, когда внутри счастье! – Старая карга подвигала бедрами и, вздохнув, вышла из предбанника.

Ангелы переглянулись – их двухчасовой оплаченный сеанс заканчивался.

– Будьте политкорректны, – раздалось покашливанье с неба. – Дайте старухе счастья!..

Ангелы вздрогнули и, похватав сумки, выкатились из мужских бань на улицу, оставив бабкино счастье в шкафу с метлами, на полочке для чистых тряпок.

Хмурь над городом прошла, и над Москвой светило солнышко, мягкое, как попка младенца...

СЛУХИ О ВОЛШЕБСТВЕ

Еще целый месяц после отбытия в Аделаиду образа чудотворного Ионы в Москве ходили фантастические разговоры о настоящем волшебстве... Говорили, что сам Путин, приехав к храму на улице Цандера на метро, в кепке и пиджаке, как обычный русский человек, чтоб не узнали, тоже отстоял очередь и просил себе счастья... Вот оно что!

И если Наташа Тупицына уже начала есть, на всякий случай в ожидании предстоящего счастья, по плитке шоколада с мятой в день, чтоб встретить счастье худой и без целлюлита, то Максимилиан Хруслов на пару со своей бабушкой, не дождавшись за месяц никакого счастья, начали потихоньку о нем забывать.

Если бы они только знали, что творилось сейчас с людьми, счастья дождавшимися, они, возможно, перекрестились бы и попросили ничего в своих тихих, спокойных жизнях не менять. Ведь человек порой просит то, что ему совсем не нужно, а ему хочется, а оно и не нужно, если рассудить здраво на трезвую, как стеклышко, голову, а не на пьяную в какой-нибудь хлам.

Вот как, допустим, Ленин попросил, и ему досталось...

ПРО ДВОЙНИКА

В то утро в Москве пели птицы, словно и не Москва была вокруг, а Курская какая-нибудь губерния... Владимир Ильич Чугунов проснулся раненько и долго не открывал глаза, прислушиваясь к соловьиным трелям за окном своей квартирки... Он любил просыпаться пораньше и слушать, что творится за окнами.

Уже больше десяти лет Владимир Ильич трудился двойником своего тезки, фотографируясь со всеми желающими на Красной площади в ясную погоду зимой и летом. Хороший заработок... Хотя последний год приходилось все больше накладывать грим и безбожно пудрить лысину... Чугунов старел и все больше становился похож на собственного деда Григория, а не на светоча Октябрьской революции.

«Жизнь только к шестидесяти годам начала налаживаться, – размышлял Владимир Ильич, возвращаясь на гудящих ногах на пятый этаж своей древней хрущевки. – Даже секс наладился, – отмечал он, близко снюхавшись с двумя отличными девушками – фриками Надежды Бабкиной и Мерилин Монро.

Вот из-за возрастных проблем он и сходил в храм в те три дня, когда икона была в Москве, озвучив просьбу – стать настоящим Лениным, чтобы работать на Красной площади в обличье вождя мирового пролетариата и не бояться больше усыхания собственной кожи. «Ленину-то все равно, а мне – прибавка к пенсии, жизнь-то в Москве дорогонькая», озвучил он свое желание в храме и стал ждать.

Ждал-ждал, но как мазал себя гримом перед зеркалом в ванной, так и продолжал мазать целых две недели после посещения храма. Как был слегка сходен, так и остался, смирясь поневоле с текущим от майского солнца гримом и отходя за угол и подправляя его, как все время делал в жару... А в прошлую пятницу неожиданно умер! Прямо на Красной площади в конце рабочего дня.

Лежал на синей брусчатке в синем галстуке в горошек, в жилетке потертой... Брючки черные задрались, обнаружив черные хлопчатые носки, пиджак и кепка почти ленинские валялись где-то метрах в двух, словно отползли от умершего хозяина подальше, надеясь, что подберет их кто-нибудь, вполне еще живой, и поносит... И хитрое выражение на лице Чугунова, которое не стерлось вместе со смертью, зачем-то осталось...

– Кто тут фрик Ленина?.. – спросил с верхотуры роста какой-то человек хриплым голосом. – Где он лежит?.. Ага, видим... Там труповоз за ним приехал.

Толпа норовила потихоньку разбрестись, было совсем уж поздно, и к покрытому куском полиэтилена фрику подошли два санитара с носилками. Одним был тот самый Максимилиан Хруслов.

Санитары, не торопясь, загрузили мертвого старичка в машину «Скорой» и закурили... Водитель с кем-то оживленно разговаривал по рации, время терпело, и можно было перекурить...

– Ага... ага, слушаюсь, – дважды повторил водитель. – Все, поехали, сейчас сгрузим покойничка – и домой.

– В какой морг? – поинтересовался Максимилиан, зело уставший за длинную смену.

– Да не в морг, не в морг!.. – Водитель хмыкнул и вытер матерчатой кепкой вспотевший лоб.

Санитары пожали плечами и сели в кузов машины, где лежал напудренный и симпатичный покойник.

– Похож на кого-то. – Максимилиан с удивлением разглядывал новопреставленного в жилетке и с красной вялой гвоздикой в петлице.

Второй санитар на покойника не смотрел, он категорически не любил покойников и разговора с Максимилианом не поддержал.

Чугунов помнил, как внезапно умер – на том самом месте, где стоял, примерно в ста шагах от коробки Мавзолея.

...как глубокая черная бархатная дыра раскрылась над головой и засосала его в себяза пару секунд, даже не поперхнувшись маленьким мужчиной.

...потом он урывками оживал и видел, как его роняют на заплеванный каменный пол, потом снова несут и до обидного неаккуратно раздевают на каком-то металлическом столе и кладут в ванну.

Он очнулся и обвел глазами место, в котором находился, лишь не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, видел темноту и свет, а когда стал различать быстро чередующиеся лица людей, жадно глядевших на него, – внезапно понял, где он!..

«Да вы с ума посходили все?! – хотелось прокричать ему. – Я не согласен! Вы что?!»

Да, да... Он, Владимир Ильич Чугунов, урожденный курянин, лежал на месте мумии Ленина в одноименном Мавзолее на самой Красной площади в Москве.

– Смотри, а мумия-то помолодела и смотрит, – по губам считывал он реплики многих глазастых посетителей и изо всей силы подмигивал им, пытаясь открыть зашитый рот, чтобы...

Так исполнилось одно из желаний о счастье (не очень точно сформулированное).

МЕСЯЦ НА РАЗДУМЬЯ

Прошло уже больше месяца с того момента, как образ чудотворного «Ионы – Счастья Лучезарного» приехал из Аделаиды на улицу Цандера и уехал в ту же сторону, и практически все желания и мольбы о счастье начали потихоньку исполняться, или к этому все неуклонно шло.

Наташа Тупицына за месяц сидения на шоколадной диете похудела почти на пуд и стала весить завидные 90 килограммов, что, согласитесь, практически начало модельной внешности – 90—60—90. Печатать ее – не печатали, но и отказов после «Эскимо» она больше не слышала. Видимо, думали в издательствах, чесали головы... А это, согласитеь, внушало чрезвычайно большие надежды и... опасения.

Бабушка Моркокина вовсю невестилась с дедом Васей из соседнего подъезда и по ночам бегала к нему, как девочка.

– Сбылось! – просыпалась ночью бабушка в пыльной квартирке деда и слушала с замиранием богатырский храп Василия Макарыча Уркаганова сбоку от своей левой заблудившейся ноги.

«Резвая моя», – хвалил дед Вася старушку.

Бабушка Рая жмурилась и улыбалась.

– Шестьдесят – не возраст, – бормотала она, засыпая под храп деда Василия.

Наум Красавицын неожиданно для себя попал в реанимацию: его желание тоже неожиданно сбылось, и рокер Квач Духовный обратил на него свое внимание прошедшей ночью... В маленькой палате реанимации едва теплилась в аппарате искусственного дыхания жизнь Наума по возвращении из почти умерших обратно, в эту завидную реальность.

Санчес Енотов целый месяц коптил небо и не воровал, так был напуган и обескуражен той находкой на кровати, но сегодня, наконец, не выдержал и пошел на дело.

То, что он просил, – не сбылось. Но оно и не могло сбыться, вдруг понял Санчес. Ведь его желание напрямую было связано с воровством!

Особенный, с горбинкой нос, цвета оливок лицо и иссиня-черные волосы снова стали мелькать на Рождественке – там, где между офисов попадались чудные квартиры со старичками и старушками.

«В Париже ночь, в Нью-Йорке вечер...» – напевая под нос, осторожно выбирал себе добычу Енотов. И, наконец, выбрал – добыча вышла из подъезда, хромая и опираясь на палочку, и встала перед ним, благодушно улыбаясь беззубым ртом.

Религиовед Майкопская, уютная женщина в золотых очках, сходила-таки в храм и попросила себе счастья, как все нуждающиеся в нем дамы интересного возраста. Но за месяц, прошедший с того самого дня, – ничего не получила.

Она, как обыкновенно, ходила в растянутой футболке из угла в угол своей небольшой квартирки из двух комнат и рыдала белугой, когда ее взгляд задерживался на куполах храма пророка Илии...

Затем варила кофе. Британский вислоухий кот голубого окраса лежал на подоконнике и смотрел на полную спину хозяйки, без особого, впрочем, благодушия... Регина Ростиславовна, прихлебывая из фарфоровой чашки, плакалась коту:

– Ксенонов-то женится, и не на мне, хрящик свиной! – От избытка негатива Майкопская чуть не вылила на невозмутимую кошачью морду остатки кофе.

Кот только устало дрогнул и отодвинулся, но вставать не стал. Он уже примирился с тем, что стал импотентом, и от всей кошачьей души желал хозяйке того же самого, и в тройном размере. Ведь никакая еда не заменит упоительных минут любви, понимал он.

А Регина Ростиславовна, морщась, как от зубной боли, вспоминала смазливого доцента с кафедры университета Натальи Нестеровой, где преподавала религиоведение.

– Маленький такой подончик, но как же хорош, а?..

Кот и хозяйка несколько секунд рассматривали друг друга, не мигая... Наконец, Регина Ростиславовна допила кофе и вздохнула, перекрестившись.

– Ну, ничего, все как-нибудь уладится, – пообещала она себе и завалилась спать. – Не все еще потеряно, не все!..

Заправщику картриджей Ивану Ильичу Шишову наконец-то повезло, и он познакомился со скромной дочерью большого босса – невзрачненькой, маленькой и весьма пухленькой барышней по имени Наденька.

Надежда наизусть помнила содержание всех номеров журнала «Космополитен» за последние четыре года. Придраться было просто не к чему.

– Налаживается жизнь, – грезил Иван, покупая букеты и конфеты, и был абсолютно счастлив от предвкушения...

Александр Акимыч Невменько по прозвищу Катафалк и его коллега Чихмачян сидели на поваленном тополе, неподалеку от гаражей, и опустошали банки с пивом.

– Человек – это скотина, ко всему привыкает, – философски изрек Александр Акимыч.

– Чего-то опять не едут. Хоронить-то сегодня, что ль, ни одну кошку не будем? – не поддержал «философию» его приятель.

Александр Акимович Невменько грустно молчал – счастья он так и не дождался.

Павел Олегович Голда привычно строил рожи в спину своего водителя. За прошедший месяц ничего нового в его жизни не произошло.

«Может, в Аделаиду слетать и снова счастья попросить? – размышлял он. – Кстати, а о чем я просил-то?..»

Вспомнив, Павел Олегович невесело усмехнулся...

Дворник Синяков снял куртку и долго отряхивал ее. Солнце жгло, а Михаил Иванович терпеливо ждал счастья и домой не шел, его почему-то знобило. Прошел месяц, но, может, оно завтра постучится к нему?..

– Я уже устал... Плоховато я живу, плоховато... Дворник дворником, а банкир банкиром, не пора ль поменяться, Господи?.. – привычно возбудился он, обращаясь к небу.

В воздухе приятно пахло летом.

В квартире Киры Гореславской все так же тикали часы на стене, отстукивая шаги времени к старости. Самой Киры дома не было. Сегодня она пошла на свидание, как юная и неискушенная дева тридцати младых лет.

На первом этаже старого панельного дома, в квартире с застекленной лоджией, спали питбуль Боеприпас и его пьяный хозяин... Пыльные стекла и раскрытое настежь окно представляли собой обычное для их жизни состояние глубоководного одиночества. Над Москвой все так же плыли серебристые облака.

Все так же плыли...

ЧАС ИКС

А на чердаке храма пророка Илии, в коробках из-под бананов, свернувшись клубочком, спали ангелы. Раздавалось обычное в таких случаях посапыванье.

Весь этот месяц они следили за соблюдением правил воплощения в жизнь счастья в Москве, лишь ночью отвлекаясь на краткий сон. Процесс получения счастья давно был поставлен на поток, как все в современном мире. Вот раньше-то, когда людей жило значительно меньше на свете, их делами занимались непосредственно святые и сам Бог. Но сейчас, как вы понимаете, это попросту невозможно. Пока до нужного страждущего дойдет его очередь, он может элементарно перестать жить, так и не дождавшись осуществления своей мечты. Именно поэтому всю землю ежедневно «обслуживают» около миллиона ангелов, и, поверьте, они все еще требуются на небесах. Только где ж их взять?..

Ангелов на порядок меньше, чем людей, – это проза жизни.

Утро наступило внезапно, подкравшись незаметно, а птицы пели так, словно и не Москва охватывала храм пророка Илии со всех сторон. Если взглянуть на улицу Цандера с высоты, то обнаружится большое скопление зеленых насаждений, что в столице, согласитесь, встречается далеко не на каждом шагу... А птицы знали, где им селиться...

После побудки ангел Z неудачно качнул головой, нимб соскользнул и упал на пол чердака. Он поднял его и надел снова, чуть выше лба.

– Час Икс уже пробил, нам надо разобраться с оставшимися и собираться в путь, – бормотал он, глядя на зевающих ангелов, которые, причмокивая, пили обжигающий чай из термосов. – Сегодня надо осчастливить сверх дневной нормы. – Ангел Z вздохнул и обвел всех глазами. – Осталось три счастья без условий и пять с условиями.

– Кто-нибудь знает, сколько мы еще будем здесь жить? – Старый ангел отмахнулся от паука, который норовил сплести паутину на его крыльях.

– Думаю, недели две, – осторожно предположил ангел Z.

– А месяц не хотите? – зевнул Молодой ангел. – Или до осени?..

– Нет, повторяю, мы даем счастье, а что с человеком будет потом – уже не наша печаль, а его, – назидательно поднял палец ангел Z. – Итак, ангелы, имеется в наличии – мужчина рыжий, одна штука, и женщина, толстая вдобавок!.. У всех, кого осчастливили, – темные окна, и они спят сном праведников. А у этих свет горит всю ночь. Не спят люди, ждут...

Ангелы внимательно слушали и кивали, перестав пить чай.

Так для санитара скорой психиатрической помощи Максима Хруслова и домохозяйки Наташи Тупицыной был определен их момент получения счастья, того самого счастья, какое они просили. Их никто не предупредил, к сожалению, как, впрочем, и всех других «бедолаг», что все, что тебе дается помимо тебя, или, если выразиться точнее, чего ты можешь добиться от жизни сам, но перекладываешь на чужие плечи, как правило, имеет очень отдаленное сходство с тем, что ты хотел, когда раскрыл рот и выпалил просьбу прямо в ухо Господу...

Вот такой парадоксус.