Текст книги "Маленькая книга историй о женской сексуальности"
Автор книги: Светлана Лукьянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Маленькая книга историй о женской сексуальности
сост. Александра Шадрина, Светлана Лукьянова
© No Kidding Press, 2019
* * *
Арина Бойко. Публичные места
Моё сегодняшнее утро началось с того, что я вытерла красную каплю с пола и побежала в туалет. Хотя поводов для беспокойства не было, прогнозы приложения провоцировали паранойю: месячные должны были начаться ещё позавчера.
Мы не общаемся уже несколько недель. Ты обиделся на меня за то, что я о тебе написала.
В детстве у меня была подруга Вика, похожая на тебя. Смуглая и кудрявая, она была самой высокой в классе. Однажды, когда мы были у неё дома, она предложила мне поцеловаться «как в симсах», и я согласилась. В последний момент её позвала мама. Я вздохнула с облегчением – сейчас они поругаются, и Вике будет уже не до меня. Так и случилось. Правда, через много лет Вика с её рискованными предложениями вернулась в обличии мужчины с соломенными волосами, ямочками на щеках и тихим голосом.
Познакомила нас моя коллега, дизайнерка Аня. Я переводила тебе деньги за фалафель «Сбербанком онлайн» и потом нашла по номеру телефона в телеграме. Я отправила стикер с улыбающимся котом. Ты отправил стикер с Большим Лебовски. Через неделю в туалете «Главпивмага» мы целовались взасос, и кто-то кричал: «Выходите, здесь нельзя трахаться». Мы вышли и поехали ко мне домой. «Трахаться». Это был оргазм с первого секса.
Откуда ты вообще? «Я колхозник из деревни», – написал ты в своем профиле в инстаграме, и ниже: «Save me, white Jesus». Работал в веломастерской, скопил денег, ушёл, живешь в центре, рисуешь и фотографируешь. Планируешь зарабатывать на жизнь искусством.
«Разводил лохов на дорогие запчасти для велосипедов, но стало скучно», – рассказывал ты за завтраком, насаживая на вилку кусочки омлета. Зря я боялась, что будет не о чем поговорить и мы столкнёмся с «проблемой завтрака» – так Сьюзен Сонтаг называла этот момент в сексе с красивым, но не очень интеллектуальным человеком, когда наутро хочется исчезнуть, чтобы избежать неловких пауз.
– Мне понравилось.
– Да, тоже хотел сказать.
– Ещё увидимся?
Никаких поцелуев при встрече и при прощании. Никаких гетеросексуальных соплей про любовь. «Это же просто секс между нами?» – написала я в тот же вечер. В знак согласия ты прислал китчевый стикер с бокалами шампанского и надписью «За нашу дружбу в Интернете».
У меня началась двойная жизнь, как у героя рассказа Чехова про женщину с собачкой. Ночью ты оставлял на моей шее маленькие серые пятна, а утром я замазывала их тональным кремом перед работой. «Это мои фирменные», – сказал ты, смотря, как я разглядываю их в зеркале.
Иногда серых пятен было так много, что они формировали целое созвездие засосов. Приходилось надевать водолазку из «Юникло».
До этого у меня был только один полноценный настоящий парень с сексом. Он сидел на антидепрессантах. Я его любила. Последний месяц с ним я провела, разрисовывая по номерам огромное полотно, раскраску для взрослых, и слушая «Релакс ФМ». Мы расстались – он удалился из всех соцсетей и переехал в Сочи.
«У тебя очень сильные мышцы, и вообще, ты молодец», – ты сказал после первого раза, хлопнув меня по плечу, как тренер спортсмена. Ты первый, кто хвалил мой секс. У меня не было никого год. Я улыбнулась.
Девочка, которая три дня не приходила в школу после того, как в раздевалке перед физрой за ней подглядывали мальчишки – открыли дверь и убежали, потом прочла у Ролана Барта: «Наиболее эротичны явления прерывности, мерцания: например, кусочек тела, мелькнувший между двумя частями одежды». Этим можно объяснить, почему так привлекательны клубы, почему мы всё время то закрываем, то открываем глаза во время секса. «Соблазнительно само это мерцание, иными словами, эффект появления-исчезновения», – пишет Барт в «Удовольствии от текста».
Не нужно было знакомить тебя с родителями и испытывать криндж от того, что ты уронил кусочек рагу из кабачков на коленки и не заметил этого. Можно было сидеть в тиндере или пойти на чей-то день рождения и там, напившись чачи, танцевать сальсу с тридцатишестилетним Андреем. Потом написать тебе и встретиться в новом месте, которое мы присмотрели накануне.
У фонтана на ВДНХ я была на грани оргазма дважды. Мы прикрыли моим пальто твою руку, и я громко дышала, стараясь не стонать. Какой-то мужчина подсел к нам и что-то писал в тетрадочке. Две пожилые женщины с бордовыми волосами загорали на шезлонгах неподалеку, я смотрела на них и представляла, какие они были в молодости красотки.
В супермаркете «Атак» после фильма «Теснота». В отдел с канцелярскими принадлежностями в одиннадцать вечера так никто и не заглянул. Мы не засчитали этот раз, хотя я не могу вспомнить лучшего фингеринга в моей жизни.
Страх превратился в азарт, азарт – в новый страх. Я боялась стать одним из тех криповых чуваков, которые мастурбируют на людях в метро.
– Всегда почему-то встречаю их на красной ветке. Красная ветка – цитадель извращенцев. – Да брось, они лохи, а мы – нет, – улыбнулся ты ямочками на щеках.
В конце апреля мы оба случайно оказались в Питере, я – по работе, ты – потому что у тебя нет работы. Мы жили в типичном питерском сквоте у твоих друзей в одной комнате с субтильным парнем, который целыми днями курил травку и смотрел чёрно-белые фильмы. Я сто раз пожалела, что не взяла отель, который предлагали от работы. Решила эти пять тысяч себе в карман положить. И вот что из этого вышло. Секс в чужом номере отеля.
Аня тоже была в Питере. Она, как нормальный человек, взяла корпоративное жильё. Она же пустила нас в свой номер. «Прям очень надо», – объяснила я ей накануне за обедом в «Маркет Плейсе». «Да без проблем», – Аня из тех людей, про которых говорят: «Она моя крёстная фея». Кажется, эту ужасную пошлость я ей тогда и сказала.
Смешно, что перед этим мы выпили: как будто планировали секс втроём. Сидели в одном баре, потом в другом и засиделись так до зари. Когда мы зашли в номер, было уже совсем светло. Большое квадратное окно с широким подоконником выходило во двор-колодец. Аня, помня о нашей договорённости, ушла в душ.
Я притянула тебя за ремень, сняла с себя футболку, засаленную теснотой баров, и легла на покрывало болотного цвета. Пока я трогала твой член, ты выдавливал на руки смазку. Меня привлекает особая текстура кожи на этом месте, по-животному мягкая, не огрубевшая. Интересно, это у всех так?
Потом я легла спиной. Я слушала звук бьющейся о кафель воды и думала, что Аня, наверное, меня ненавидит. Покрывало пахло бабушкой. Впервые я представила нас со стороны: двое далеко не атлетического телосложения людей пародируют секс, который тиражирует массовая культура. Ты время от времени останавливался и замирал, чтобы оглянуться на дверь ванной. Я считала, сколько раз ты вошёл в меня. Пять, шесть, семь. В очередную заминку я не выдержала и спросила:
– Ты чего?
– Ничего.
Тогда ты как будто со злостью, а не со страстью впился мне в шею. Это не помогло мне кончить. Десять, одиннадцать. Ты всё.
Аня мылась ещё очень долго, а мы молча сидели в телефонах.
На следующий день в поезде я написала в твиттере: «секс это конечно круто но не когда он длится пять минут». До конца я не понимаю, зачем это сделала, но и не жалею – уведомления о лайках и ретвитах приходят до сих пор. Я не думала, что из-за этого наш секс закончится. Я думала, мы вместе посмеёмся.
Вчера я отмотала твою стену вконтакте на несколько лет назад и нашла интригующие записи – аудио, картинки, капслоки очень личного содержания. По версии кибердетективного агентства имени меня, они принадлежат авторству твоей бывшей девушки. Её полупустая страница непроницаема для анализа, но одна зацепка всё же есть: фотография очаровательного ребёнка лет трёх. Этот светловолосый малыш улыбается твоими ямочками, а может, мне это только показалось, потому что приложение говорило, что у меня задержка.
Авторка благодарит телеграм-каналы «Этот ужасный секс», «Хроники страсти» и лично Марию Гаврилову
Наташа Секретарева. Я ничего не чувствую
Мы вернулись в гостиницу за полночь. За ужином я выпила три кружки пива. Хотелось перестать думать о себе, о Вите, о том, что я просила его не приезжать. Пиво вызвало тревогу. Во рту осела пшеничная горечь. Мутило. Говорить друг с другом не хотелось, поэтому обсуждали погоду. Всё это время я пугала Витю проливными дождями, ветрами и падениями в каналы. Нидерланды действительно оказались серой, покрытой плесенью дырой. Но в этот день в Гааге, как назло, светило всё ещё отдающее теплом солнце. Город превратился в кирпичные пряники. Средневековые площади заполнили чайки и клерки. Я тоже хочу стать клерком. Возможно, потому что не вижу разницы между безразличием и работой. Возможно, потому что мне на неё всё равно.
– Знаешь, Гаага не такая, как я думал. Мне даже нравится. Я бы здесь пожил.
– Тебе так только кажется.
Нидерландцы – одни из самых высоких людей на свете. Я думаю об этом, когда по пути в ванную ударяюсь лбом о балку. Отвечаю внутреннему голосу, что они также славятся экономностью и практичностью. Неуклюже наклоняюсь, чтобы намочить зубную щётку. На экране телефона пусто. Пишу маме: «Мы с Витей гуляли и ложимся спать. Всё хорошо!».
Витя заплатил почти за всё (я не возражала), но сегодняшняя прогулка всё равно стоила мне недели без шоколада, моего главного и единственного развлечения в Нидерландах. Я уже давно живу за чужой счёт, будь то Витя, родители или университет. Единственные заработанные за два года деньги я потратила на трёхдневный музыкальный фестиваль в Париже. А потом пропустила половину выступлений, потому что оказалось, что трезвой мне эта музыка не нравится, а на фестивальный алкоголь у меня денег нет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
