Текст книги "Стерва на договоре"
Автор книги: Светлана Бестужева-Лада
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Глава пятая Начать сначала
– Ты в порядке? – озабоченно спросил меня в высшей степени привлекательный мужчина, сидевший напротив через столик. – Так побледнела…
– Вас зовут Александром, и это не псевдоним, – медленно произнесла я. – Мы шапочно познакомились в самолете после посадки. И я уехала в Кемер. Одна…
– Вспомнила, – констатировал Александр.
Он откинулся на спинку кресла и закурил. Непохоже было, чтобы он нервничал или чувствовал какую-то неловкость. То ли был готов к такому повороту событий, то ли обладал завидным хладнокровием.
– Вот именно, – кивнула я. – Почему ты оказался в больнице? И зачем тебе понадобилось изображать моего давнего любовника?
– Уже на «ты». Это хорошо. Значит, я грамотно распорядился ситуацией.
– Какой ситуацией, черт побери?! Амнезия не повод для экспериментов.
– Ты права: не повод. Но великолепная возможность сблизиться с женщиной, которая мне давно нравится. Даже больше, чем нравится.
Сказать, что я удивилась, значит – ничего не сказать. Давно нравлюсь? С каких это пор, интересно? Но еще больше удивила меня внезапно пришедшая мысль: а ведь если бы Александр начал ухаживать за мной тогда, когда я находилась, так сказать, в здравом уме и твердой памяти, вряд ли я с энтузиазмом рванулась бы навстречу его чувствам. Существует Сергей, с которым я еще не прекратила отношений, хотя… к этому все идет. И вообще стремительность – это не мой жанр.
Выходит, что Александр действительно грамотно воспользовался ситуацией, и теперь я нахожусь перед фактом: мы любовники. Более того, мне с ним хорошо, даже очень хорошо, так что можно не думать о том, подходим мы друг другу в интимной сфере или не подходим. Ясно, что подходим. Но вот во всем остальном…
– Что значит давно? – осведомилась я, тоже закуривая.
– Несколько месяцев. Эллочка, мы раз пять сталкивались на разных совещаниях, но ты никак не хотела обращать на меня внимания. Я знал, что у тебя есть друг, но понятия не имел, как ты к нему относишься и что у вас за отношения…
– Теперь знаешь?
– Теперь и ты знаешь, – усмехнулся Александр. – Помнишь свой прелестный разговор в самолете с соседом по креслу? Конечно помнишь. Ну, так или я совершенно ничего не понимаю в людях, или тебя этот разговор здорово разозлил…
Против своей воли я улыбнулась. Психологом Александр оказался действительно неплохим. Только упомянутый разговор меня не разозлил, а расставил все точки над «i» в затянувшихся и потерявших смысл отношениях с Сергеем. Если он жалуется на меня за моей спиной, если считает, что я «ловлю» его в брачные сети, то может считать себя свободным. Равно как и я.
– Так почему ты оказался в больнице? – вернулась я к первому вопросу.
– По роду своих занятий. В той же больнице после того же взрыва в кафе на набережной оказался клиент нашей компании. По-турецки я говорю неплохо, услышал болтовню персонала о «немке, которая ничего не помнит», решил полюбопытствовать. И увидел тебя.
– Перст судьбы, – иронично заметила я.
– Нет, обыкновенная добросовестность. Немка тоже могла быть нашей клиенткой. Мы же в основном с иностранцами работаем или с очень богатыми людьми. Представляешь, сколько стоит эвакуация из Кемера больного в сопровождении врача и медсестры?
Я примерно представляла. Действительно, мы работали в «смежном» бизнесе и могли присутствовать на одних и тех же совещаниях «высшего среднего звена». Тут Александр явно не кривил душой. Но вот что забавно: вспомнить его на этих самых совещаниях я все равно не могла. То ли амнезия прошла лишь частично, то ли я тоже слишком добросовестно отношусь к своим обязанностям.
Постепенно я вытащила из Александра всю информацию о том, что он успел сделать с момента обнаружения меня в больнице, и до того утра, когда забрал оттуда. Первым делом он направился в отель, где я должна была разместиться. Убедился, к величайшему своему изумлению, что вместо Стелы Шмидт там зарегистрирована Ксения Булыгина, хотя портье описывал именно мою внешность. Разобрался с моим паспортом, так и лежавшим в конторке у портье. Потребовал открыть мой номер, произвел краткую ревизию вещей, связался по моему мобильнику с моим же шефом и попросил подключиться к урегулированию ситуации…
– Ты сказал Мими, что я потеряла память? – ужаснулась я.
– Нет. Решил подождать. Главным в тот момент было спокойно забрать тебя из больницы, разместить в отеле с максимальным комфортом и…
– И до конца использовать ситуацию в своих интересах, – фыркнула я с некоторым сарказмом.
– Верно, – неожиданно кротко согласился Александр. – Но ты могла сослаться на слабость, усталость, головную боль, наконец. Не сослалась. Из чего я сделал вывод, что отвращения у тебя не вызываю и что мысль о нашей связи тебе в принципе не претит.
– Привет от Шерлока Холмса, – прокомментировала я. – Похоже, метод дедукции действительно бессмертен.
Александр от души рассмеялся.
– Дорогой мой Ватсон, а не пройтись ли нам по набережной? То есть я предлагаю пойти и погулять по городу, отдохнуть от страшных разоблачений и трагических признаний. Просто погулять, как… двум влюбленным.
– В каком смысле? – слегка опешила я.
– Ну… роман мы начали, считай, с середины, так что начало нужно компенсировать. Тем более я и намеревался разыскать тебя в отеле и начать осаду твоего сердца по всем правилам.
– Хорошо, – великодушно согласилась я, – начинай осаду. Действительно, ведь обидно пропустить самое интересное и романтичное.
Что ж, в последующие два часа романтики было вполне достаточно. Конечно, я не первый раз в жизни гуляла вечером по восточному курортному городу, но впервые у меня был спутник, не коллега, а кавалер, если угодно. Впервые в жизни мне не приходилось на такой прогулке доставать деньги из сумочки, если возникало желание выпить чашку чая или купить прелестный тончайший платочек.
Впервые в жизни я не пыталась настаивать на собственной финансовой независимости. Не хотелось. Надоело быть сильной и самостоятельной, захотелось для разнообразия стать просто женщиной.
Несколько раз за время прогулки я ловила на себе странные взгляды Саши. Не то чтобы изучающие – в конце концов, у него в обозримом будущем предполагалось достаточное количество времени на изучение моей персоны, а… удивленные, что ли. Как будто он собирался встретиться с одной женщиной, а на свидание к нему пришла совершенно другая. Не лучше и не хуже, а просто – другая. Наконец, я не выдержала.
– Тебя что-то удивляет, Саша? Я веду себя как-то не так и это тебя не устраивает?
Ответ меня просто ошеломил:
– Ты ведешь себя не «как-то», а совершенно не так. Мне кое-кто рассказывал о тебе как о жесткой и оч-ч-ень эмансипированной женщине, которая мужчин только терпит. А я вижу рядом с собой тебя – нормальную, умную, нежную и очень женственную…
– Так тебя это что – не устраивает? – уже более нетерпеливо повторила я свой вопрос.
Александр нежно обнял меня за плечи.
– Меня-то это очень устраивает, но я… как бы это тебе сказать… обескуражен. Готовился к борьбе, к завоеванию, приготовил массу действенных, как мне казалось, приемов…
– Приручения? – улыбнулась я.
Кажется, во мне пропала актриса. Или не пропала, просто я так удачно выстроила защиту своего, с трудом обретенного и налаженного мирка, что со временем маска плотно приросла к лицу. Любое покушение на мою независимость я отбивала, пожалуй, до того, как его пытались совершить. Что ж, в таком случае, я действительно заслужила репутацию стервы. Зачем только Александру вся эта головная боль? Выбрал бы себе сразу нежную и удивительную…
– Можно сказать и так. Только, видишь ли, я вовсе не собирался тебя приручать.
Еще интересней! А зачем тогда заваривать всю эту кашу? Просто для того, чтобы уложить в постель приглянувшуюся женщину? Вполне, кстати, возможный вариант. Мужчины – удивительные существа, и ради подобной цели готовы и на дно морское опуститься, и подняться за облака, и сразиться с трехголовым драконом. А получив после этих подвигов «трофей», задумчиво разглядывают его и чешут в затылке: оно мне надо?
Судя по всему, моя стервозность никуда не делась, и все свои соображения я последовательно изложила Александру, чем изрядно его насмешила.
– Ну, знаешь, мужчин ты действительно, мягко говоря. не любишь. Чем тебе так насолили мои братья по разуму? Впрочем, это твое личное дело, я не горю желанием слушать исповеди, тем более что и сам исповедаться не собираюсь…
– Боюсь, что придется, – ангельским голосом заметила я. – Ты знаешь обо мне очень много и еще чуть-чуть. Я о тебе не знаю практически ничего. Тебе не кажется, что получается не совсем справедливо?
– Кажется, – охотно согласился Саша. – Задавай вопросы, получишь короткие и правдивые ответы. Остальное придется постигать в процессе развития отношений. А еще лучше давай-ка я тебе представлю свое резюме, а если что-то останется за кадром, задашь дополнительные вопросы. Годится?
Я посмотрела на своего кавалера с уважением: деловая хватка у него имелась. Даже в личных отношениях умудряется обходиться без лишних слов и ненужных подробностей.
– Попробуй.
– Поехали. Сорок лет, разведен, детей нет. Квартира, машина, хорошая работа. Высшее техническое образование плюс знание языков. Внешние данные оценишь сама. Кредо: «живи и давай жить другим». Морально скорее подвижен, нежели устойчив. Из активных видов спорта предпочитаю бассейн и тренажерный зал, крайне люблю комфорт и довольно равнодушен к красотам дикой природы. Вот, пожалуй, и все. Ах да, я – трудоголик, и в интересах дела могу наплевать на все остальное. Но это тебя, кажется, не должно ни смущать, ни раздражать: сама такая. Вопросы есть?
– Есть. Что тебе от меня нужно?
– Дружок, в моем возрасте пора обзаводиться женой, а не временной подругой.
Я онемела. В очередной раз. Александр искоса наблюдал за мной, искренне наслаждаясь ситуацией, и не спешил приходить мне на помощь. Я же просто не знала, что сказать: крайне редкий случай в моей жизни.
К счастью, нам встретилось очередное кафе со столиками под деревьями. Я плюхнулась за ближайший свободный, с одной мыслью: если не выпить чего-нибудь бодрящего, соображать я разучусь окончательно и бесповоротно.
– Мартини или чего-нибудь покрепче? – осведомился Александр, устраиваясь напротив.
– Мартини. Двойную порцию. Пожалуйста.
Последнее слово я произнесла после некоторой паузы, с запозданием вспомнив о правилах хорошего тона.
– Ну, что ты, не за что, милая. Расслабься. Хотел бы я знать, кто окрестил тебя «железной женщиной»?
– Я бы тоже этого хотела, – пробормотала я. – Но гораздо больше я сейчас хочу выпить.
– Нет проблем. Я же сказал – расслабься. Вот и наш официант.
Более или менее я пришла в себя тогда, когда передо мной появился высокий запотевший стакан, украшенный ломтиком лимона. Александр на этот раз решил побаловать себя кофе с коньяком. Я подумала, что эдак он не уснет, но вслух ничего говорить не стала: взрослый мальчик, сам знает, что и когда делать.
Ледяной мартини помог: в голове прояснилось, и мир вокруг стал более четким. Давненько мне не делали предложения руки и сердца. Или это и не предложение вовсе, а просто милая шутка? Чувство юмора у людей бывает достаточно своеобразным, по себе знаю.
– Итак, ты решил обзавестись женой, – небрежным тоном заметила я. – Это нужно рассматривать как брачное предложение?
– Это никак не нужно рассматривать, – отозвался Александр, откровенно смакуя коньяк. – Это нужно воспринимать, как информацию.
– К размышлению? – автоматически съязвила я.
– Умница. Я хочу жениться. Лучшей кандидатуры, чем твоя, не имеется. Подумай, подходит ли тебе мое предложение. Я тебя не тороплю.
– И на том спасибо, – пробормотала я. – Но понимаешь ли, замужем я уже побывала, и мне вовсе не хочется возвращаться в это состояние. Домашнее хозяйство – не моя стихия.
– А я и не предлагаю тебе оставить работу.
– Тогда тем более из меня не получится образцовой жены. Ты же сам сказал: я тоже трудоголик.
– Эллочка, ты никак не хочешь понять простую вещь: мне не нужна домработница. Во-первых, она у меня есть и, надеюсь, будет у нас. Во-вторых, жена, которая через силу, после напряженной работы, что-то там изображает на кухне меня просто раздражает. А жена, которая на этой кухне проводит всю жизнь…
– Допустим, с домашним хозяйством разобрались, – усмехнулась я. – А как с детьми? Дети тебя не интересуют?
– Почему же, интересуют, но у моих детей должна быть соответствующая мать. И мне кажется, я ее нашел…
Я открыла было рот, но Саша предостерегающе поднял руку:
– Только не нужно насчет того, что работа и дети плохо совмещаются. Ты слышала о том, что существуют няни? Что женщина может делать успешную карьеру и не с одним ребенком, а с тремя-четырьмя?
– Я не эстрадная певица, если ты хочешь ее привести в пример.
– Вовсе нет. У меня есть несколько приятелей, жены которых работают и даже имеют собственный небольшой бизнес, и дети им не мешают. Мне, понимаешь ли, захотелось иметь такую же семью. Давно уже захотелось…
Я молчала. Слишком все это было неожиданно и… нестандартно. Я бы сказала: пугающе нестандартно. Конечно, очень лестно услышать, что именно ты больше других подходишь на роль жены, что из многих претенденток выбрали именно тебя, но… Но я вовсе не была уверена в том, хочу ли я играть эту роль, готова ли я к этому.
С другой стороны, тридцать пять лет – такой возраст, когда нужно всерьез решать, как ты проживешь всю оставшуюся жизнь. Конечно, я еще лет двадцать могу заниматься работой и самой собой, не будучи обремененной ни семьей, ни постоянной, узаконенной связью. И, естественно, отказавшись от мысли иметь детей…
Выходить замуж без любви? По взаимному расчету? Вот в этом-то я как раз ничего ужасного не видела, поскольку по любви – большой и чистой – замуж уже сходила. Что же касается ребенка, то тут я с Сашей была даже солидарна: его будущему отпрыску нужна соответствующая мать, моему будущему ребенку – соответствующий отец. А в этом плане кандидатура мужчины, который сейчас сидел напротив меня, была вне конкуренции.
– И сколько времени ты мне даешь на размышление? – поинтересовалась я наконец.
– То есть немедленного отказа не будет? – оживился Александр.
– Немедленного точно не будет. Более того, пока я вообще не собираюсь от тебя отказываться. Прости за терминологию, заимствовано у тебя. Но мне нужно…
– Свыкнуться с мыслью о том, что мы поженимся, – подхватил Александр.
– Мертвого уговоришь, – проворчала я. – Не нужно так давить на психику. Или уж сказал бы с утра, что мы женаты, я бы уже немного свыклась с этой мыслью.
Александр досадливо прищелкнул языком.
– Слушай, действительно, не додумал! Хотя это был бы перебор.
– Возможно. Но недобором то, что ты вытворяешь сейчас, я бы тоже не назвала.
– Заметь, милая, никакого физического воздействия, исключительно жесткий мозговой прессинг.
– Бог наградит тебя за доброту, – пробормотала я. – Спасибо, что не связал и не бросил в подвал с крысами.
– Да не за что. У меня есть идея получше. Давай обручимся.
– Вот с этого места поподробнее, – попросила я. – И закажи мне, пожалуйста, еще мартини. С твоими идеями без поллитры, как говорится, не разберешься.
Мартини Саша мне заказал, заодно заказал мороженое. И потребовал, чтобы я его съела, поскольку обсуждать серьезные вещи с женщиной под хмельком ему не хочется. Меня же неожиданно разобрало самое настоящее любопытство, так что мороженое, кстати удивительно вкусное, я с удовольствием съела. За что была немедленно вознаграждена грандиозной идеей.
Мы покупаем мне кольцо – не обручальное, а с камешком, или просто то, которое приглянется, и с этого момента считаемся женихом и невестой. Можно об этом объявить принародно, можно не афишировать – по желанию. А дальше живем в обрученном состоянии столько, сколько захотим, привыкаем друг к другу, присматриваемся и… либо женимся, либо мирно и цивилизованно расходимся. То есть типично западная модель, которая меня всегда привлекала в отличие от привычной российской: нестись сломя голову в ЗАГС, закатывать пышную свадьбу, а через месяц горько раскаиваться и мечтать о разводе.
Наверное, я все-таки стукнулась головой сильнее, чем полагали врачи, потому что Сашино предложение мне понравилось. Приняв его, я ничего не теряла, зато приобретала возможность изменить свою жизнь к лучшему. Нет, я не о гипотетической свадьбе, а о возможности интересно проводить свободное от работы время с интересным и приятным мне человеком. Действительно ведь нет худа без добра, правильно говорится в пословице.
– Ювелирные магазины, наверное, уже закрыты? – предположила я.
– А если открыты? – вопросом на вопрос ответил мне Александр. – Ну, хотя бы один…
– Давай проверим. Найдем колечко – ты выиграл, обручимся. Не найдем…
– Обручимся завтра, – радостно продолжил Саша.
– Не факт, – фыркнула я. – Завтра с утра серьезные переговоры, потом проверка документов, то-се, пятое-двадцатое. Наконец, я могу передумать… до отлета в Москву. Билет у меня на послезавтра, правильно?
– Абсолютно. У меня тоже. И что характерно – на тот же рейс.
– Послушай, – спросила я, поднимаясь из-за стола, – а если бы Ксения согласилась полететь в эту командировку? Ведь тогда наша встреча могла бы просто не состояться вне зависимости от того, потеряла бы я память или нет. Сидела бы в Москве…
Тут я очень четко представила себе это «московское сидение» и непроизвольно скривилась. Одно из двух: либо я поехала бы с Сергеем на первые в сезоне шашлыки и сполна вкусила все прелести еще не просохшей земли и уже пробуждающейся мошкары, а также ночного холода в очень плохо отапливаемом домике его друзей. Либо… отказалась от поездки, то есть пошла бы на скандал и проводила выходные в гордом одиночестве, да еще с сознанием собственной вины из-за стервозного характера.
Моя гримаса не ускользнула от внимания Саши.
– Придумал бы что-нибудь еще, – отозвался он. – Попросил бы Мишку отправить нас в какую-нибудь командировку вместе.
– Мишка – это кто? – ошарашенно спросила я.
– Твой начальник, дорогая. Которого ты так нежно зовешь Мими. Мы с ним, между прочим, в одном доме жили и в одном классе учились.
– Он и тогда был женоненавистником?
Александр веселился долго и со вкусом.
– Мишка? Женоненавистник? Да он женщин обожает трепетно и нежно, причем настолько, что никак единственную и неповторимую не выберет. Но к тебе, кстати, относится с огромным уважением и постоянно хвалит. Не как женщину, а…
– А как сотрудника, понятно, – вздохнула я. – Это он тебе сказал про мой стервозный характер и амбициозность?
– Его это напрягает меньше, чем других мужчин. Он же за тобой ухаживать не намерен. Тем более – жениться. Ладно, пошли искать кольцо, а то, неровен час, передумаешь. Придется разрабатывать новый план, а мне этот очень нравится.
Не сразу, но нашелся открытый ювелирный магазин, хозяин которого был счастлив встретить покупателей и в такое позднее время. Не спят они тут никогда, что ли? Нас усадили за низенький столик, предложили неизменный чай и сладости, продавец принес поднос с ювелирными изделиями.
– Выбирай, дорогая, – сказал Александр, придвигая поднос ко мне.
Я покачала головой.
– Выбери сам, милый. А я посмотрю, насколько наши вкусы совпадают.
– Один-ноль, малыш, – почему-то весело отозвался Саша. – Заметь, в твою пользу.
– Это только начало, – пообещала я. – Скучно не будет.
– Очень на это надеюсь, – пробормотал Саша, перебирая самые разнообразные кольца.
Я молча наблюдала за этим священнодействием и думала, что, окажись на его месте Сергей, выбор был бы сделан в течение двух минут: золото и красный камень. Потом последовал бы вопрос о цене, священный ужас, снова стремительный выбор, и в результате мы бы ушли из магазина ни с чем. Нет, ювелирных изделий Сергей мне никогда не дарил, да я, собственно, этого и не ждала: финансовое положение моего бойфренда было мне отлично известно. Но я десятки раз видела, как он пытался приобрести для себя что-нибудь типа галстука или зажигалки (реже – что-то из одежды), и все заканчивалось случайной покупкой за гроши на вещевом рынке.
При этом Сергей отнюдь не был скуп, просто равнодушен к вещам, особенно дорогим. Вот на туристическое и спортивное снаряжение или на фотопринадлежности он готов был потратить любые деньги и покупал все только высшего качества.
– Вот это, пожалуй, – услышала я голос Саши. – Как тебе?
На его ладони лежало кольцо, которое… Да, пожалуй, именно его я бы и выбрала. Элегантное – не слишком тонкое, но и не массивное, оно было сделано из светлого золота и украшено крохотным бриллиантом. Я влюбилась в него с первого взгляда, но попыталась этого не показать.
– Очень неплохо, – только и сказала я.
Несколько дней тому назад я бы обязательно справилась о цене. Мне почему-то всегда казалось, что если мне дарят дорогой подарок, я должна ему как-то соответствовать, как-то… отрабатывать, что ли, поэтому всеми силами избегала подобных подношений. Но на сей раз мне было безразлично, сколько должен будет уплатить Александр за возможность стать моим почти официальным женихом. Хочется ему поиграть в такие игры – да ради бога, я возражать не стану!
Так для меня и осталось загадкой, сколько стоило мое первое в жизни обручальное кольцо. Первое, потому что Курт, естественно, купил только два гладких кольца, доходчиво разъяснив мне, что лучше немного сэкономить на всяких свадебных примочках и оборудовать более современную кухню.
На этой самой кухне я в конце концов и озверела от ежедневного повторения одних и тех же манипуляций с соковыжималкой, тостером, кофемолкой, кофеваркой, овощерезкой, духовкой-гриль и посудомоечной машиной. Если верить телевизионной рекламе, не было женщины счастливей меня…
Только после развода и возвращения в Москву я предпочитаю пить растворимый кофе и разогревать готовые блюда в микроволновке…
Главным было то, что кольцо пришлось мне точно впору.
– Берем? – осведомился Саша. – Ты помнишь наш уговор?
Я кивнула.
Разумеется, какое-то время ушло на то, что хозяин и Александр увлеченно торговались. Но поскольку делали они это по-турецки, я все равно не понимала ни слова, даже числительные в этом языке мне были незнакомы. Поэтому я тихо сидела, покуривая сигаретку, исподтишка любовалась своей рукой с новым украшением и наслаждалась совершенно необычным для меня состоянием: ни во что не вмешиваться, ничего не решать, ничем не руководить. Оказалось, что это – очень приятное состояние.
Разумеется, мы отпраздновали нашу помолвку. Только не в ресторане и даже не в кафе, а в номере отеля, куда по заказу Александра доставили все необходимое. И уже далеко заполночь я упала в объятия своего новообретенного жениха, где тут же забыла обо всем, словно меня накрыл очередной приступ амнезии. Только это была такая сладкая, такая ни на что не похожая амнезия, что избавляться от нее мне ни в коем случае не хотелось.
Уже засыпая, проваливаясь в блаженное забытье, я успела поймать мысль о том, как это прекрасно: ни о чем не думать. Мой вечный компьютер, моя голова, наконец-то отключилась…
