Текст книги "Ангелина, или Ненасытная тварь"
Автор книги: Светлана Хорошилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 5. Иллюзия свободы
Все вещи были на время перевезены в загрязнённый, покрытый слоем заводской пыли, цех, по которому сновали крысы. Этот цех родители приобрели для расширения бизнеса, в нём планировалось изготовление кованных изделий. У родителей Ангелина не рисковала оставаться: Лукин её везде выслеживал, угрожал убить, говорил, что заставит с ним жить.
Первое время она скиталась с минимальным количеством сумок по знакомым, вскоре ей удалось подыскать новое жильё, хотя снова арендованное, недешёвое, зато тихое, о котором знали только самые посвящённые. Из рекламы ей пришлось уволиться. Директор долго с ней беседовал, не хотел отпускать, но невменяемый Лукин практически ежедневно стоял возле входа здания рекламного агентства, подпирая костлявым позвоночником кирпичную стену, и подкарауливал бывшую жену. Он и директору звонил, предупреждал, что у них работает одна опасная сотрудница – террористка, но тот не обращал внимания на этого маразматика. Несмотря на хорошую зарплату, Ангелине пришлось отказаться от этой работы и перейти в родительскую фирму. Ей хотелось всё поменять, начать с чистого листа. Ребёнка устроили в садик, и теперь, благодаря освободившемуся времени, появилась возможность помогать родителям справляться с документацией, принимать на работу людей и общаться с заказчиками.
Как-то она пересекала родной район и случайно наткнулась на Женю-качка. «Педагог любви» выглядел очень достойно, в тренде последнего сезона. Судя по перекинутой через плечо спортивной сумке, он направлялся «в» или «из» тренажёрного зала, как всегда развернув здоровенные плечи и покачивая оттопыренными бицепсами. Ангелина, наоборот, была в неброской повседневной курточке, без косметики на лице, с волосами, на бегу убранными в хвост.
После неловкого пустого диалога посреди улицы, мачо предложил зайти куда-нибудь выпить по кружке пива. Они зашли в небольшое кафе, единственное на районе, заказали по бокалу и разговорились о жизни. Евгений в ходе беседы кружил вокруг темы о её ребёнке. Ангелина охотно о нём рассказывала, где-то хвасталась, расписывая, какие он делает успехи и как быстро приобретает навыки.
Когда Качок расслабился, он начал настаивать на том, чтобы она показала ему ребёнка. Ангелина сначала не поняла – зачем? Женя выставил пятерню, пересчитал на пальцах месяцы и решил, что маловато прошло от последней встречи с ним до рождения сына. Бывшая «ученица» уставилась на него с удивлением. На самом деле прошло чуть больше девяти месяцев, но Евгений, явно имеющий признаки нарциссизма, считал себя центральной фигурой во всех происходящих событиях, и если где-то родился ребёнок, то конечно же от него. Ангелина отказалась показывать ему сына за ненадобностью, она не видела в этом никакого смысла. Слава богу, что Никита был копией Лукина, иначе за ней бы стал ходить ещё один ненормальный, бередя, добытую с трудом, её относительно спокойную жизнь.
«Педагог», так и не получив согласия на свидание с ребёнком, начал намекать на возобновление встреч у него дома, по старинке… В мыслях Ангелины припомнились моменты, как она бегала к нему, словно девка по вызову, даже уходила, когда он велел. И почему он всё-таки ни разу не познакомил её с родителями, друзьями? Он что, стеснялся её? Может она безобразная или недостойная его окружения? Какой же слабой она была, какой же бесхарактерной… Но люди меняются. Теперь она не бросит ребёнка, чтобы нестись к нему сломя голову. Да к тому же он только в день свадьбы сказал: «Приходи завтра», обычно говорил: «Приходи сейчас. Как это часа через два? Это долго… Ну хватит выделываться! Короче, я жду!»
Сидящие за столиками залипли в телевизоре, по которому началась трансляция футбольного матча. Евгений на минуту тоже отвлёкся на футболистов.
– Ну ладно, я побегу! – Ангелина, воспользовавшись случаем, стала натягивать верхнюю одежду. Качок вяло кивнул и продолжил дальше следить за игроками. В какой-то момент он всё-таки перевёл взгляд от телевизора. Она удалялась за окном – маленькая и уверенная в себе… «Стоит ли она того, чтобы продолжать её добиваться, – думал он, – или в ней ничего нет?» – Силуэт окончательно скрылся из виду. – «Так от кого же пацан?»
Ангелина по-прежнему ходила и оглядывалась: Лукин доставал её родителей. К тому времени он успел достать всех. Она приходила домой и не могла нарадоваться тому спокойствию, которое теперь испытывала, живя в укромной квартирке вдвоём с ребёнком.
Семью Нестеровых как-то пригласили на свадьбу к сыну друга отца. В день свадьбы Ангелина пристроила ребёнка к няне, сама же переоделась в облегающие джинсы, тёмно-синий переливающийся топ и вместе с родителями поехала зажигать. К тому времени из-за нервов и гонок она сильно похудела и очень привлекательно выглядела на каблуках.
На свадьбе с неё не сводил глаз один гость. Ему даже не мешал тот факт, что рядом под боком сидела жена, беспрерывно за ним наблюдая. Ангелина развеселилась на полную катушку: начала ходить на руках, показывая акробатические трюки. На неё обиделась тучная тётка, которую она случайно зацепила ногой. Тётка с ненавистью повалила пьяную циркачку, и та, приняв нормальное вертикальное положение, пошла с ней разбираться. Они устроили сумасшедшую разборку, в которой Ангелина одержала победу.
Жена новоявленного поклонника не расслаблялась, контролируя каждый его шаг, но стоило баламутящей это мероприятие акробатке предложить ему поехать с ними для продолжения банкета, как поклонник тут же отдёрнул руку от жены и запрыгнул в такси.
Возле дома, где жили родители, из двух машин вывалилась шумная компания. Все расположились на легендарной кухне: мать, отец, друг отца, одна знакомая тётка, Ангелина и парень со свадьбы. Вечер стихийно продолжался: звенели стаканы, взрывался громкий хохот, а молодые люди украдкой поглядывали друг на друга, ломая голову: как же им отсоединиться от этой толпы, не вызывая подозрений… Через пару часов мать, сбивая на ходу все углы, оторвалась от коллектива и завалилась в зале на диване.
Ангелина незаметно увела парня в спальню, пользуясь пьяным состоянием родителей. Секса у неё не было уже семь месяцев, последний раз он был с мужем, к которому давно пропало влечение, да и с ним последнее соитие было задолго до разъезда. После Лукинских «концертов» она старалась залёживаться в ванной или на ночь затевала стирку, лишь бы он уснул без неё.
В предвкушении долгожданной близости, разгорячённые молодые люди погасили свет и улеглись на подростковую кровать, ранее принадлежавшую Ангелине. В самый ответственный момент, когда всё только должно было начаться, неожиданно распахнулась дверь – в комнату ввалилась мама. Выставив вперёд руки, мама нащупала кровать, и со словами «подвинься, я лягу» навалилась на парня, освобождая себе место. Молодые люди вынуждены были подвинуться, чтобы маме было куда примоститься. Парень лежал с краю, в результате он оказался тесно зажатым между двумя женщинами. Мать прислонилась своим задом к его голому заду и продолжила прерванный сон.
Некоторое время пара боялась пошевелиться, едва сдерживая смех. Наконец, набравшись духу, сплющенный ходок начал постепенно одеваться, замирая от каждого шороха со стороны матери. В итоге он медленно выбрался из постели, и Ангелине пришлось провожать его до дверей. Для обоих вечер закончился обломом, но она ощутила удовлетворение от того, как легко ей удалось заполучить понравившегося мужчину, как искусно она может увести его из-под носа жены. Она просто упивалась, чувствуя в себе развитие такого таланта.
Недели через три одна незамужняя подруга завлекла её в заведение под названием «Панорама». Из окон зала со столиками открывался горизонт, город мерцал растянутой линией огней. Создавалось ощущение свободы, соблазн, подталкивающий к интригам был велик. В клубе скопилось много народу. Неожиданно для себя, Ангелина увидела за соседним столиком одного знакомого – Дениса. От этого парня у неё просто «сносило крышу» ещё до замужества. Когда-то она часто посещала популярный тогда, давно уже закрытый, клуб и делала это ради него. Денис был старше лет на семь и никогда не замечал маленькую влюблённую малолетку. В этот раз он её сразу заметил, но не узнал. Девушки сидели к нему спиной. Официантка принесла шампанское с пояснением, что это – презент от молодых людей.
– Благодарю вас! – повернулась Ангелина.
Ребята предложили пересесть за их столик, но подруги сказали: «Лучше вы к нам!» Весь вечер Денис не сводил с неё глаз. Она много говорила и привлекала внимание других посетителей. На неё поглядывали все. Он наклонялся и шептал ей на ухо комплименты. Когда приехало такси, и компания вышла на улицу, Ангелина шепнула ему: «А поехали ко мне». Ни минуты не раздумывая, Денис сразу согласился, они отделились от остальных, чтобы сесть в другое такси. Друзья подбежали и начали его отговаривать, но Денис их не слушал. Даже, если б его квартира горела в огне или её заливал прорвавшийся водопровод, он всё равно бы уехал с этой соблазнительной блондинкой, чем-то похожей на Мерилин Монро.
По дороге у Дениса в кармане то и дело трезвонил сотовый. Денис неохотно брал, что-то объяснял жене, придумывал какие-то отмазки, а потом взял и вырубил его напрочь. Это всего лишь надоедливый прибор, помеха, отвлекающая от реализации планов на завершение вечера. Такси высадило их возле дома, где Ангелина снимала жильё. Время на церемонию и на всякую другую прелюдию было затрачено в клубе, поэтому Денис сразу перешёл к делу.
Они метались по квартире, раздеваясь на ходу и пристраиваясь к каждому предмету мебели. Страсти швыряли их из угла в угол. Без внимания осталась только навесная мебель, всё, что стояло на полу было использовано многократно, как подставка под ягодицы, упор для колен, регулятор высоты для людей, значительно не соответствовавших по росту. Под ними развалилась на две части гладильная доска. За остаток ночи им нисколько не удалось поспать, а учитывая звукопроводимость панельного дома, не удалось поспать и соседям.
Как её зовут он спросил только утром. Ангелину это покоробило. Даже теперь, когда она, хоть и с запозданием, получила мужчину своих желаний, он оставался для неё чужим, холодным и недосягаемым. Денис предоставил в пользование своё тело, но не самого себя, а этого добра итак хватало – половина людей на улицах…
Она назвалась вымышленным именем и закрыла за ним дверь. Этот этап был завершён. Денис стёрся из списка желаний, перестал быть мечтой. Ангелина подметила, что в этот раз ей тоже легко удалось заполучить мужчину, на которого упал глаз. Несколько лет назад чего она только не выделывала: переписывала в институте расписание его занятий, подкарауливала, якобы случайно натыкалась, пыталась заговорить, но всё безрезультатно… А сейчас – раз и всё! Чтобы привлечь внимание Дениса у неё ушла доля секунды, хотя по большому счёту сама она осталась прежней. Или не совсем прежней… Тогда она была свежее, худее и моднее… Значит дело в другом. Мастерство – вот чего не доставало той неопытной дурочке: как кинуть взгляд, как захватить губами оливку, какие вопросы задавать и в какой момент брать быка за рога. Ну а потом в квартире включалась «педагогика» Качка, раскрывшего ей мужские тайны.
На работе Ангелина пожаловалась между делом, что у неё дома некому прибить полку. Тут же вызвался Витя Павлухин, работающий у них сварщиком. В течении дня Витя подходил к ней, чтобы напомнить про полку, расспрашивал: есть ли дома какой инструмент, что за полка, и у неё уже не оставалось выбора, как пригласить Витю к себе.
Павлухин энергично собрал детали изделия, демонстрируя Ангелине какой он расторопный специалист. После этого он ровно прикрутил полку к стене. Девушка полюбовалась проделанной работой и в благодарность решила угостить его пивком.
Витя так же энергично много рассказывал о себе, поглощая холодное пиво, делился своими переживаниями по поводу развода с женой, с которой сошлись «по залёту», разоткровенничался о ребёнке, по которому сильно скучает… Поведал, каким он был трудягой на предыдущих работах, и Ангелина не успела опомниться, как оказалась с ним в одной постели.
С этих дней они стали с Павлухиным встречаться. На работе никто об этом не догадывался: пара, сталкиваясь в цеху, вела себя нарочито отдалённо, лишь незаметно посылала друг другу знаки. В это же время в сотовом постоянно высвечивался Денис. Попробовав Ангелину один раз, он загорелся желанием и, называя её чужим именем, настойчиво уговаривал встретиться. Но после многочисленных разочарований, после болезненных шишек, набитых по вине мужчин, в ней с каждым днём пробуждалась стерва. Ей хотелось отомстить за то, что она так усиленно старалась в прошлом привлечь внимание этого Дениса, поджидала его у входа в ночной клуб, специально для него наряжалась, а он всё равно её не замечал, будто она – пустое место. Поэтому, раскатавший губу, настойчивый плейбой слышал в трубке одни отказы.
Глава 6. Счастливая и несчастная
Виктор постепенно перебрался к ней. На работе всё раскрылось, многие завидовали, наблюдая, как в конце рабочего дня простой сварщик вместе с привлекательной дочкой хозяина фирмы садится к нему в машину, и тот увозит их домой. Началась счастливая жизнь. Прогулки по парку вместе с Витей и Никиткой, отдых на лужайке, корзина с едой… Романтика…
Даже удалось найти общий язык с Лукиным. Бывший муж приходил навестить сына, здоровался за руку с обувающимся в дверях Павлухиным, подбадривая говорил: «пост сдал – пост принял», и первым делом направлялся не к сыну, а к холодильнику.
Ангелина была хорошей хозяйкой, всячески изгалялась в кулинарных способностях, по вечерам, после того, как ребёнок затихал, удивляла своего любимого исполнением эротического танца. Но ещё больше Витю удивлял её отец.
В одно нерабочее воскресенье в шесть утра кто-то начал трезвонить в дверь. Парочка никого в это время не ждала и не двинулась с места, продолжая валяться в постели. Звонок не прекращал разрываться, причём очень настойчиво. Витя с Ангелиной стали упрашивать друг друга пойти посмотреть. В конце концов не выдержал Витя, он и отправился к двери. На пороге стоял отец, держащий в охапку бутылки с пивом.
– О! Ребят, а я с вами пивка пришёл попить!
У Павлухина не было слов, пришлось отойти в сторону, пропуская тестя. Ангелина отругала отца за то, что припёрся в такую рань, включила от безвыходности телевизор, и вся компания уселась завтракать пивом с воблой. Когда отец приходил, но не заставал их дома, он всегда оставлял на стене метку, намазанную побелкой: «ПППП», что означало: «Приходил папа попить пива». Павлухин, выйдя из лифта, упирался в эту надпись и откровенно ржал:
– О! Папа приходил!
После этого он брал тряпку, озирался по сторонам, вытирая стену, будто соседи тоже могли разгадать этот шифр, но метка появлялась вновь. Витя изгалялся, расшифровывая её по-всякому: «Приходил папа к Павлухину пьяный», или после того, как педантичный Витя навёл в квартире порядок, обращал на это внимание словами: «Павлухин помыл, прибрал, постирал».
Ангелина однажды задала ему вопрос, пытаясь нарваться на комплимент:
– Что тебе нравиться во мне больше всего?
В ответ она услышала:
– Твой отец!
Павлухин наивно верил, что он – третий у Ангелины. С тем же успехом она могла бы его уверить, что первый, только наличие ребёнка налицо, значит, один мужчина точно был, а также у неё по пьяни проскользнули откровения о Полковнике, значит, ещё – плюс один. Когда пара прогуливалась по её родному району, каждый десятый, кого они встречали, был из бывших. Мужчины вежливо здоровались, а на вопрос Павлухина: «кто это был?», Ангелина отвечала по-разному, когда – сосед, когда – со старой работы… Даже, если б она начала утверждать, что все эти люди – её бывшие любовники, Витя бы ей не поверил, он счёл бы, что она говорит это специально, чтобы его позлить.
Павлухину нравилось её окружение, он с удовольствием в нём растворился. Со всеми было интересно и весело, у родителей водились деньги. Только о Наде хотелось бы написать отдельно, потому что как раз в это, счастливое для Ангелины время, с Надей происходили противоположные события.
Ещё в тот период, когда Ангелина держала палатку с детскими вещами, она решила помочь находившейся в бедственном положении подруге. Муж в тюрьме, на руках маленький ребёнок, брат с перекошенным от пьянки лицом, постоянно похмеляющийся с утра со времён восьмого класса… Ни работы, ни денег… У семьи огромные долги по квартплате. Ангелина взяла её к себе продавцом, заодно разрешила Наде брать для ребёнка вещи, а расплачиваться за них потом.
Через пару недель продавцы из соседних палаток доложили, что Надя каждое утро сидит в палатке с баклажкой пива. Ангелина внезапно нагрянула и убедилась в этом лично. Ещё через несколько дней, видя, что всё без изменений, она уволила Надю, и та ушла, так и не отдав долг за одежду.
Глядя на то, в каких условиях живёт внучка, Надина свекровь предложила им переехать к ней. Женщина проживала одна с тех пор, как в тюрьме оказались оба сына-домушника. За это время она стала очень религиозной. Надя с дочкой жили у неё, как у Христа за пазухой. В квартире было чисто, уютно, никто не пил, и витал запах свежесваренных щей. Свекровь молилась сама, приучала к религии сноху. Даже устроила Надю на работу в ларёк по продаже церковных принадлежностей.
Но спустя полгода Надя перебралась назад, к матери. Ангелина пыталась расспросить у неё, почему она вернулась в этот ад, на что та пожаловалась, что у свекрови надо убирать, пылесосить ковры, готовить и совсем нельзя употреблять спиртного. А в её квартире никто ничего не делал, работать не заставлял и пили сколько хотели. Надина дочка снова стала ходить грязной, непричёсанной и голодной. С ребёнком почти никогда не гуляли. Девочка числилась в детском саду, только Надя водила её туда, когда было не лень вставать в семь утра. И со временем заведующая садом попросила её не занимать место.
Муж Володя, отмотав срок, освободился из тюрьмы. Он увидел во что превратилась его дочь, избил Надю и забрал ребёнка к матери. Этого ему казалось недостаточно. Периодически он наведывался к жене, и эти встречи всегда заканчивались побоями. В Надиной квартире на обоях появлялись новые кровавые пятна, обстановка напоминала декорации к фильмам ужасов. Володя всем объяснял, что бьёт её, потому что она пьёт. Но Надя пила из-за этого больше и хлеще, и уже не пиво-водку, а аптечные настойки. Она, не в силах разорвать этот замкнутый круг, с каждым днём скатывалась в глубокую пропасть.
В один хмурый осенний день Надя полуодетая, босая и трясущаяся, прибежала к Ангелине, которая как раз пришла навестить родителей, живущих в том же подъезде. Надя умоляла дать ей валокордин. Пока Ангелина перетряхивала родительскую аптечку, ей удалось выпытать, что же произошло. Подруга истерила, стакан с успокоительным подпрыгивал в руках, и всё же запинаясь, она сумела донести, что у них дома завелась нечистая сила.
Она отдыхала на диване, когда к ней подкрался домовой, такой чернявый и страшный, с волосатым лицом, с жуткими прищуренными глазками. Нечистый залез на неё и начал по ней прыгать, топтать, душить мохнатыми руками. Надя настойчиво уверяла, что ей это не привиделось, даже кот замер и уставился на него с бешенными глазами. И этот домовой до сих пор там сидит. Надя боялась туда возвращаться, согласилась только в сопровождении Ангелины. Девушки с опаской поднялись в квартиру, оглядывая каждую комнату, но квартира была пуста.
После этого случая Надя стала искать спасения у святых. Над кроватью появились иконы – ими был обвешан весь угол, святые помощи лежали под подушкой, между каркасом и матрацем – везде, где их можно вложить. Под грудью теперь была постоянно обмотана лента с помощами, она их неохотно, со страхом, снимала, когда собиралась принять душ. Из-за этого мылась всё реже. Надя вздрагивала от каждого шороха и боялась находиться дома одна, поэтому всё чаще стала засиживаться у соседки этажом ниже, приторговывающей ворованным спиртом. Вглядываясь в потолок, Надя прислушивалась – что там сейчас происходит в её пустой квартире, тем временем соседка заботливо подливала спирт. Домовой стал приходить всё чаще, а девушку стали видеть трезвой всё реже. Она совсем перестала интересоваться судьбой своей маленькой дочери. Ребёнок спрашивал про маму, но мама больше не звонила.
Володя пришёл и в очередной раз избил жену. На следующий день её мать вызвала скорую для брата, который слёг с пневмонией. Медики приехали, дали назначение брату и случайно увидели Надю… Женщины в белых халатах просто ужаснулись, не только из-за побоев, они обратили внимание на её ноги: на ногах начинались процессы гниения. Но их опасения никто в этой семье не принял во внимание.
Через два дня Надя умерла. Встала утром, собралась позавтракать, села на кухне рядом с матерью, повалила голову на бок и перестала дышать.
Родственники не захотели озвучивать причину смерти. Окружающие сочли, что это случилось из-за пьянки и рукоприкладства. В последнее время Надя была побита не только Володей, её регулярно мордовал брат и накануне потрепала какая-то соперница на пьяной сходке. Говорили, что разборка между девицами происходила в ванной, Надя, падая, неудачно ударилась головой о кафель. Но ещё была одна версия: люди шептались, что покойная пристрастилась к наркотикам.
Надина могила была такой же, как она сама в последние годы: одинокой, неубранной, с гранёным стаканом, опустевшим в первый же день после похорон… Денег у семьи не было совсем, могилка выбивалась чрезмерной дешевизной среди окружающих эстетичных захоронений. Нестеровы-старшие решили взять на себя обустройство могилы подруги дочери. Близкие Нади по-прежнему валялись в забытьи в то время, как усилиями других устанавливались кованые крест и оградка.
По прошествии двух лет от последствий наркомании скончался и Володя. Все заботы о ребёнке взяла на себя бабушка – Володина мать.
Как ни старалась Ангелина вытащить подругу из этого ада, сколько бы той не предоставлялось шансов, она не воспользовалась ни одним из них. Кто-то может спросить: что могло связывать Ангелину из обеспеченной семьи с Надей из семьи алкоголиков? А ведь когда-то Надя росла в богатой и достойной семье, которой все восхищались. В советские времена её родители работали за границей. Дети у них родились в Венгрии. Вернувшись домой они привезли огромное количество фирменной одежды, техники, игрушек… Надя во дворе одевалась лучше всех. У неё были жвачки и конфеты, которых нигде нельзя было достать. Их с братом баловали и старались лишний раз не напрягать. Всё, чем она занималась – это просмотр мексиканских сериалов. Родители и на родине пристроились на блатные работы. Мать – на базу дефицитных товаров, а отец такие товары развозил. В каждый день рожденья Надя получала золотые украшения. Даже в 90-ых, когда люди покупали продукты по талонам, их семья хорошо держалась на плаву. А потом всё стало сыпаться в один миг: частые пьянки, лень, недовольство жизнью… Если бы Надя была борцом, как Ангелина, она бы сопротивлялась и выпутывалась. А в результате её просто унесло в канализацию.
