Текст книги "Ангелина, или Ненасытная тварь"
Автор книги: Светлана Хорошилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Затаившая обиду из-за разрыва с Полковником, она превращалась в женщину-вамп, восполняя своё нутро за счёт постоянно прибывающих доноров. Эти новые персонажи её биографии вносили каждый свой непосредственный вклад. Каждый из них был не пустой тратой времени, а полезным опытом, открывающим двери в мир мужской психологии. Сами мужчины взращивали ненасытного монстра, который впоследствии будет их заглатывать и выплёвывать, как переработанный жмых с косточками, а потом идти дальше, выискивая того, кто вызовет в ней более сильные эмоции, будет ей более интересен…
Глава 2. Педагог любви
Морозным январским вечером Ангелина возвращалась из института на автобусе, и когда пассажиры приготовились выходить на конечной, заметила, что какой-то здоровенный парень уснул в самом конце салона. Народ равнодушно проходил мимо, но ей чисто по-человечески стало его жаль, она попыталась его растормошить. Здоровяк, шатаясь, вышел с ней вместе, и девушка поняла, что он сильно пьян. Тогда она вызвалась проводить его до дома. Надо сказать, что Ангелина всегда доводила едва плетущихся поддатых прохожих до их домов, и этот был – не исключение.
Евгений – так его звали, оценил участие незнакомой девушки в его судьбе: мало ли что могло случиться в таком состоянии… Он и без того промахнул лишнюю остановку, а по дороге домой мог навернуться на льду, удариться головой обо что-то и окоченеть на морозе. Когда они подходили к дому, здоровяк немного протрезвел, и как бы на всякий случай, спросил номер её домашнего телефона. А позвонил уже на следующий день.
Женя регулярно посещал тренажёрные залы. Он лелеял своё красивое и мускулистое тело, уделяя внимание всем его участкам. Каждый день он любовался собой перед зеркалом, выискивал – где ему сегодня подкачаться, чтобы всё тело выглядело идеально. Ангелина на первом свидании, которое состоялось на территории местной детской площадки, определила Евгения в разряд «подходящих». Последующие встречи продолжались в его квартире, если быть точнее – в границах его комнаты, а ещё точнее – в границах разложенного дивана. Евгений приглашал девушку к себе строго в отсутствие родителей, никому её не показывал, ни с кем не знакомил и никуда не водил. Она приходила по первому зову и выполняла его пожелания, потакала прихотям и делала так, как ему хотелось. Он мог вообще ни разу не пошевелиться за её приход, распластавшись на своём любимом диване в позе морской звезды. Всю двигательную работу брала на себя Ангелина.
Это был не просто партнёр, а наставник, педагог любви. Евгений постоянно руководил её действиями, консультировал: что доставит удовольствие мужчинам, и какие моменты, наоборот, нужно избегать. Он оттачивал её мастерство день за днём, всё время усовершенствовал каждое движение. Впоследствии она дала название этим отношениям: «Школа любви». Он её использовал, как инструмент для получения своих потребностей. При хорошо развитой мускулатуре, один орган у него заметно отставал, и во время традиционных вариантах секса Евгений не получал удовольствия, возможно из-за этого он так внимательно относился к изучению точек на человеческом теле, массированию и другим возможностям, чтобы как-то корректировать свою дисфункцию.
Переключаясь на выполнение чужих потребностей, она затыкала кровоточащую рану. Рана свербила, не затягивалась, в стенах дома сиделось, как на иголках, но стоило зазвонить телефону, сразу легчало… Евгений её ждал. Сейчас она побежит на вызов к своему тайному другу, тем более жил он поблизости, в одной остановке и снова всё забудется… Качок был единственным мужчиной, кто осмелился посвятить Ангелину в подробности её фригидности, до этого она не понимала, как должно быть, не взирая на так называемый опыт за плечами… Он относился с пониманием. В каком-то роде они были «два сапога – пара». Пока он обучал партнёршу, как удовлетворять его самого, в ней постепенно раскрывались другие таланты, и секс для неё стал не поводом отвлечься от мыслей и изнурительным обязательством – ей действительно стала нравиться эта сторона жизни.
День изо дня Качок усовершенствовал свою подружку, ему хотелось привить ей чувство прекрасного, и речь идёт не только о том, что мы привыкли понимать под этим словом. Например, он показывал, как надо закуривать, чтобы это выглядело красиво. Хочу отметить, что Ангелину всегда пытались угостить сигаретой, но она, несмотря на это, так и осталась на протяжении жизни некурящей, часто предлагали наркотики, но она не стала наркоманкой, и при таком количестве спиртного, льющегося рекой, обязательно должна была окончательно спиться, но этого не произошло.
Прикурив косяк, Евгений наглядно продемонстрировал, как надо изящно затягиваться. Ангелина повторила за ним и уставилась на него, хлопая глазами.
– Ты чувствуешь? – загадочно спросил он.
– Что?
– Посмотри наверх! – Качок закатил глаза к небу.
– Ну?
– Видишь звёзды стали ярче и небо ближе?
Они сидели у подъезда с поднятыми вверх глазами, но Ангелина не понимала, чего он от неё хочет. Она и без косяка всегда восхищалась красотой окружающего мира. В данный момент этот приятный майский вечер с запахами сирени и ярким мерцанием звёзд итак вызывал в ней состояние кайфа, и для этого не надо было дополнительно накуриваться сомнительным дешёвым «планом».
У Качка была старая раздолбанная «четвёрка», доставшаяся ему от отца, видавшая виды аварийная консервная банка. Выглядело забавно, как Евгений, блистая молодцеватостью, загружал в эту рухлядь свой идеальный спортивный накачанный торс, а потом с рёвом мчался на высокой скорости по ночному городу.
Один раз, изрядно обкурившись, он сел за руль и решил покатать Ангелину. После этой поездки девушка зареклась садиться в его машину. Вцепившись в руль с вытаращенными глазами, Евгений вихлял по дороге и орал, что не знает, куда дальше ехать. Его остекленевшие зрачки метались в поиске правильного пути, так как перед ним маячила многочисленная разметка, разделявшая теперь не одну, а множество таких полос. Качок замигал аварийкой и остановился прямо посреди дороги, не реагируя на сигналы объезжающих машин. Ему понадобилось время, чтобы отдышаться.
Ангелина сравнивала всех водителей с Полковником. Когда тот был за рулём, она ощущала себя в полной безопасности. И хотя теперь каждый жил своей жизнью, она продолжала периодически с ним встречаться по его изредка проявляющейся инициативе. Полковник провожал до квартиры свою будущую невзрачную жену, с которой уже был назначен день свадьбы, возвращался домой и отправлял Ангелине сообщение на пейджер. Для невесты он слыл образцом добродетели, романтиком и изображал сдержанного, постоянно трезвого претендента на место в её порядочной семье, поэтому во встречах с Ангелиной он по-прежнему нуждался: она слепо бежала к нему, давая Полковнику возможность побыть самим собой и усмирить переполняющуюся сексуальную активность. В её присутствии он и напивался, и накуривался. Ангелина прощалась с «педагогом любви» и переходила в соседний дом, где её ждал Полковник. Вечер продолжался в том же духе, но уже с другим «педагогом». Разница была лишь в том, что после свидания с ним она могла расплакаться.
Как-то в один из таких поздних вечеров Полковник, по обыкновению, ждал Ангелину у себя. Перед этим Качок угостил её чудодейственной таблеткой, которую, с его слов, выдавали бойцам в Чечне накануне самых жутких операций. Девушка согласилась её заглотить только из любопытства. С этого момента она провалилась в беспамятство. Вспоминая этот день, Ангелина поражалась: почему Евгений отпустил её одну в столь поздний час неизвестно куда в таком бесконтрольном состоянии? Она ещё не раз отметит безразличное отношение со стороны этого «педагога». Возможно поэтому он никогда не был в числе тех, кого она хоть немного любила.
В глазах стали возникать обрывистые картинки. После кадра «квартира Качка» сразу шёл кадр «квартира Полковника». Всё, что творилось в промежутке, память не выдавала. Полковник зависал дома с Цукановым – это их общий друг, с которым Ангелина была давно знакома. Почувствовав себя плохо, девушка сразу завалилась на кровать в состоянии полной прострации. Моментами она проваливалась в сон, и просыпалась от прикосновений Полковника, взбирающегося на неё. Опять сон и снова прикосновения… Ангелина открыла глаза: на ней был Цукан. Она стала кричать в истерике, сталкивать его, бить со всей силы… Комната поплыла… Снова сон и снова Полковник. Всё перемешалось… Картинки менялись одна за другой.
Утро оказалось куда ужаснее, чем ночь. Полковник, заваривая чай, твердил: это были галлюцинации, Цуканов всю ночь проспал в соседней комнате и никуда не выходил. После, когда Ангелина немного пришла в себя, он оживлённо рассказывал, как она в бешенстве кидалась на них, демонстрировал побои на теле… Что-то не вязалось… «Почему – на них? – копалась в мыслях Ангелина. – Ведь Цукан же не выходил из соседней комнаты…» Как было на самом деле, осталось за кадром. Где реальность, а где помрачение сознания, ей было не разобрать. Собираясь домой, она обнаружила, что пропали её золотые украшения и дорогая кожаная куртка.
Вещи так и не нашлись. Качок уверял, что уходила она в них, а Полковник с Цуканом клялись, что пришла она без них. Это тоже осталось за кадром. Может в промежуток между двумя домами с ней происходили другие невыясненные события, но Ангелина так и не вспомнила, где шаталась до прихода к Полковнику. У неё появилось недоверие ко всем вышеперечисленным, закрался червячок… Теперь легко всё сваливать на галлюцинации. Может она и не помнила момент перемещения между домами, но точно знала, что у неё есть привычка снимать золотые кольца перед мытьём рук и класть их на полку над раковиной, что она часто проделывала дома у Евгения. И уйти от него под воздействием таблетки она запросто могла без куртки. А что касается Цуканова… Это ещё тот похотливый кобель. Глядя на неё, у Цукана постоянно чесалось… И такая тёмная личность, как Полковник, которого она всё лучше узнавала, мог запросто поделиться с другом, видя, что девка под кайфом и ничего не вспомнит.
После этого случая Ангелина перестала тусоваться в тех двух соседних домах, да и ребята пропали, почувствовали за собой грешок. Это было к лучшему. Гулянки сократились, что дало возможность погрузиться с головой в сдачу итоговых экзаменов. На кону был диплом.
Единственным мужчиной, с которым она проводила свободное время и могла совместно напиться в данный период, являлся её отец. Об этой незаурядной личности не мешало бы написать множество отдельных историй, или целый роман, скорее многотомник. Он так же сыграл ключевую роль в её воспитании, в превращении ребёнка-ангела в порядочную стерву. Папа таскал Ангелину, начиная с подросткового возраста с собой по кабакам. Более того, ему нравилось выдавать собственную дочь за свою бабу. Он любил похвастаться перед мужиками, большинство из которых не были в курсе – кто она на самом деле, и верили, что у него такая молодая и сексуальная подружка. Кому-то он для большего эффекта представлял Ангелину в качестве новой молодой жены и уверял, что развёлся с предыдущей. Все поражались, степень их удивления сложно было передать, а отец от этого испытывал кайф.
Эта игра стала любимым развлечением отца. Иногда он просил, чтобы Ангелина представлялась просто знакомой, якобы у них общие дела по работе. Состряпав на ходу сценарий, он вёз её к очередному дружбану, объясняя в дороге, как она должна подыгрывать, строить глазки, флиртовать… Разработал целую систему подмигиваний, где коронным моментом был исход операции. Попавший на приманку приятель не сводил с Ангелины глаз, истекал слюной, перешёптывался с отцом: как бы это знакомство продолжить в приватной обстановке… Папа, доведя друга до пика жажды, увозил Ангелину обратно, а по пути хохотал над ним всю дорогу. Это стало его хобби: таскать свою привлекательную дочь по знакомым, чтобы над ними поржать.
Если к дочери приходила подруга Надя, то отец брал с собой обеих. От этого эффект только усиливался: папа подъезжал на вечеринку к друзьям в сопровождении двух хорошеньких молодых тёлок. У присутствующих мужиков сразу загорались глаза, и папа в безудержном экстазе отвозил девок назад, покатываясь со смеху.
Он всегда жаждал, чтобы какой-нибудь друг захотел и маму, но мама категорически отказывалась в этом участвовать. Ангелина была инструментом для реализации его скрытых фантазий. Даже её внешний облик был отшлифован им самим: высокий каблук, короткая юбка, прозрачные детали одежды, подогревающие воображение… Не подруги, а папа давал советы, что одеть и как накраситься, на что именно клюнет противоположный пол… Он воплотил в Ангелине образ идеальной для себя женщины.
Глава 3. Дюймовочка с кротом
Было теплое июньское утро. Листва шумела над головой на фоне растянутых по всему пространству голубого неба увесистых облаков. Горожане, облачённые в лёгкие ткани летних расцветок, привычно бежали по делам. Кто-то застыл в ожидании общественного транспорта. Подошёл автобус. Ангелина на этой остановке делала пересадку, чтобы добраться в институт на сдачу последнего экзамена. Она вошла в автобус, присела, сложив на коленях пёстрый пакет со стопкой тетрадей и стала с интересом осматриваться по сторонам. Напротив сидел какой-то придурок и громко матерно обсуждал свою бабу с таким же, ему под стать, собеседником. У Ангелины «завяли уши». Она косилась на него и сочувствовала той, о которой сейчас шла речь. Придурок приготовился на выход, и тут в его «объектив» попала нарядная симпатичная блондинка в коротком розовом с белыми цветами платье, бросающая на него укоризненные взгляды.
– Девушка! Вы – моя судьба! – выпалил он, обращаясь к Ангелине. У той сразу поползли на лоб удивлённые брови. Она огляделась по сторонам и к своему сожалению убедилась, что обращается он именно к ней.
– Мне сейчас выходить… Дайте быстрее свой телефон! – Придурок в нетерпении то и дело поглядывал в окна.
Чем ближе подъезжал автобус к очередной остановке, тем настойчивее убеждал он её не совершать роковой ошибки:
– Судьбу не обманешь, и эта встреча не случайна… Я просто уверен, что мы оказались в одном месте неспроста. Это сигнал! Это свыше!
На них таращились все пассажиры. Ангелина не выдержала и крикнула ему свой шестизначный номер, когда тот уже стоял на тротуаре, сдерживая руками двери автобуса. Она надеялась, что придурок его не запомнит, но за окном постепенно удалялась сцена, как этот «подарок судьбы» выспрашивает в газетном ларьке ручку, после чего быстро записывает цифры на запястье. Девушка ухмыльнулась и тут же выкинула этот эпизод из головы.
На следующий день закрутилась карусель из родственников и друзей по случаю дня рождения Ангелины и успешной сдачи экзаменов заодно. Но не только её друзей – на все дни рождения дочери отец приглашал всех своих, было не протолкнуться… Весь вечер трещал телефон, она едва успевала отвечать на поздравления тех, кто сегодня не уместился в их квартире. Папа гоготал. В один момент она, ответив на звонок, услышала в трубке незнакомый мужской голос. По ходу беседы виновница торжества сообразила кому он принадлежит – тому самому придурку, свисающему с подножки автобуса. Его звонок был некстати, она попыталась от него отвязаться, ссылаясь на гостей, которые галдели на заднем фоне. Но Сергей – у придурка было имя, услышав по какому поводу все собрались, попросил, чтобы они включили радио и ждали. Ангелина была заинтригована.
Впоследствии она узнала, что нет такого места, где бы у этого Серёжи Лукина не было знакомых. В самый ближайший момент по радио голосом очень известной ведущей зазвучало поздравление для Ангелины Нестеровой от её лучшего друга Сергея. Ведущая елейным голосом щебетала слаженной речью, в то время, как гости слушали в ступоре и молчали. Их удивлению не было предела – в то время по радио такое звучало лишь в избранных случаях: мало было каналов, поздравительных передач, и очень редко кто дозванивался.
Через несколько дней Ангелине и сокурсникам вручили дипломы, сразу после торжественной части начался выпускной вечер. Под воздействием алкоголя на выпускницу накатила сентиментальность. Провожая глазами уходящих сокурсниц, обнимающихся со своими кавалерами, ей захотелось, чтобы её похвалил и поздравил кого-нибудь не из числа родственников, а близкий друг, и она набрала номер Качка. Ангелина стояла на улице у открытого телефона-автомата, какие тогда висели на стенах зданий, в новом шикарном платье и промокала под дождём, выслушивая занудные оправдания, что сегодня он сильно занят и не может сейчас разговаривать. Качок положил трубку, даже не поздравив.
Зато на следующее утро позвонил Сергей Лукин и завалил её с головы до ног красноречивыми поздравлениями с похвалой. Ангелина была очень падка на лесть, по этой причине и не выдержала – согласилась на встречу с этим чудиком.
Лукин пришёл на свидание практически со всей семьёй: братом, его женой и пятилетней племянницей. За неделю она забыла, как он выглядит и переводя взгляд с одного на другого из двух одинаково высоких парней, вспоминала: который из них? Серёжей Лукиным оказался тот, кто был пострашнее. Его тонкое бледное лицо с узкими губами плохо запоминалось. От старшего брата отличали растопыренные уши и излишняя худоба, будто он совсем не ел, или «не в коня корм». Он был настолько худым, что с него сваливались без того малоразмерные джинсы. Ремень их едва удерживал на плоских ягодицах и узких, таких же, как талия, бёдрах. Это после него отец Ангелины выпалил знаменитую фразу: «Лин! Вот ты девка вроде симпатичная, фигура у тебя такая хорошая… Но мужики твои – зоопарк!»
Несмотря на это, она увлеклась Лукиным и всё больше им восхищалась. Остроумный, обладающий уникальным чувством юмора Серёжа не употреблял ни капли спиртного, ну разве что безалкогольное пиво. Нецензурно в её присутствии он не выражался, в последний раз это было при знакомстве в автобусе, тогда же и в первый.
В её жизни ещё не было такого уникума. Свой высокий интеллект Лукин никогда не знал куда применить, великолепное чувство юмора не знал куда пристроить. А умение быстро находить с людьми общий язык и легко с ними договариваться помогло ему обрести своеобразную профессию, которая так и называлась с его слов – «договариваться с людьми». Но никто за всю жизнь так и не узнал, что это за профессия и кем он работал.
Лукин одевался с иголочки. На нём всегда были дорогие, не по карману, туфли, одежда высокого качества. Но когда Ангелина впервые попала к нему домой (это было в тот же день, когда он пришёл на первое свидание с семьёй), то поняла, что живёт он как бомж. Может это не совсем верное сравнение: бомжи не имеют квартир, но… думаю, вы поняли, о чём я.
Его родня: брат, сноха, ребёнок и вместе с ними Ангелина в тот же день остались у него ночевать, все в одной комнате. На утро в квартире появилась импозантная мама и увидев новую подружку повела Лукина на кухню разбираться. Она долго отчитывала его полушёпотом, из-за чего у Ангелины сложилось впечатление, что родители Лукина строгие, внимательные к сыновьям.
– Да ей лет четырнадцать! Ты что, на детей переключился? – доносилось из кухни. – Когда ты за ум возьмёшься? Тебе сколько лет? Двадцать восемь? Тебе давно жениться пора!
Остальная молодёжь присоединилась к ним, чтобы успокоить маму и ввести в курс дела. Маме они представили новую девушку в качестве невесты, невзирая на то, что Лукин с ней виделся второй раз. Ангелина смутилась, но разубеждать не стала, в тот момент цель была одна: задобрить маму. С этого дня для всех настали счастливые времена, которые продолжались всего два с половиной месяца. А теперь по порядку о том, как быстро приходит счастье и как ещё быстрее оно проходит, оставляя после себя очередные разочарования.
Лучшая подруга Надя поделилась волнующей новостью, что она беременна. Отцом ребёнка был Володя – завсегдатай того притона, где тусовались наркоманы-напёрсточники. Будущий отец был специалистом по обчистке квартир. Несмотря на ситуацию, неудачную для беременности безработной незамужней подруги, Ангелина отнеслась к этой новости с завистью. В последнее время у неё было много беременных подруг, и она помечтала, как они могли бы все вместе гулять с колясками. Посыл направился в космос – желание было исполнено. Будучи знакомой с Лукиным всего несколько свиданий, она предложила попробовать не предохраняться. Лукин очень удивился, но возражать не стал.
Через месяц она сообщила всем радостную новость. Ангелина получила, чего хотела – она собралась себе родить. Будет ли в этом участвовать Лукин – было неважно. Если такое не входило в его планы, то пожалуйста – будь свободен, она сама справится и больше его не побеспокоит… Но двадцативосмилетнего интеллектуала задел такой подход к делу, и Серёжа, не раздумывая, дал положительный ответ. Все члены немногочисленной семьи Лукиных сразу обрадовались, несмотря на то, что он встречался с этой девушкой около месяца.
Начались приготовления к большой и пышной свадьбе. Родители Ангелины сняли огромный зал для банкета, пригласили множество гостей. Молодые, ещё до женитьбы, стали жить от родителей отдельно, в снятой двухкомнатной квартире. Лукин, как говорится, носил Ангелину на руках. По иронии судьбы медовый месяц состоялся до, но никак не после свадьбы.
За день до торжества невеста ушла ночевать к родителям, чтобы жених, руководствуясь приметами, не смотрел на эту слепящую ярмарку, разложенную по всем поверхностям: два эффектных свадебных платья, три пары туфель, три пары чулок и две роскошные фаты. Вдруг зазвонил телефон. Она сняла трубку. Голос Качка был еле слышен, но дело обстояло не в неисправной связи, он виновато мямлил, напоминал загулявшего мужа, прощупывающего обстановку. С ним они виделись последний раз ещё перед выпускным, когда Ангелина случайно в него упёрлась возле его дома, и Евгений, пользуясь случаем, повёл девушку на любимый разложенный диван.
– Приходи ко мне завтра, – забубнил он в трубку. Впервые у Ангелины нигде не ёкнуло, желание бежать в тот дом напрочь отсутствовало.
– Ты что?! Я не могу.
– Ни фига себе! Всегда могла, а теперь не можешь? Такого я от тебя никогда не слышал… – Он замолчал в ожидании объяснений. Воцарилась тишина. – Почему не можешь-то?
– Я завтра занята! – Она говорила уверенно, трубка в руках горела – её хотелось скорее швырнуть.
– И чем же ты так сильно весь день занята? – допытывался Евгений.
– У меня свадьба. Я выхожу замуж.
Эти слова, произносимые с великим удовольствием, зависли в воздухе. На первый взгляд, они были неправдоподобны, в недрах телефонной трубки после леденящего молчания послышалось прерывистое дыхание: «педагог» переваривал полученную информацию. Пока он не появлялся, многое успело произойти. Его способная ученица теперь будет применять новые познания на практике, а он перешёл в категорию «бывшие» или «использованные», «отработанные», «исчерпавшие себя».
– Поня-я-тно… – только и смог он произнести. После этого Качок положил трубку, не попрощавшись и даже не поздравив, хотя бы из вежливости.
В десять утра перед подъездом скопилось много народу. Толпа переговаривалась друг с другом, поглядывая на окна первого этажа. Напоминало – ожидание приезда кинозвезды. В основном это были соседи, прослышавшие о свадьбе в семействе Нестеровых. Под ликование собравшихся подъехали украшенные яркими цветами и лентами автомобили. После традиционного ритуала выкупа невесты в дверях показались счастливые молодожёны, и народ зааплодировал. Ангелина заметила среди зевак одну «папарацци». Это была мать Миши, прочно закрепившая за собой репутацию чернокнижницы. Она отделялась от толпы в сторону и снимала молодых с разных ракурсов на маленький фотоаппарат, поворачивая его и стоя, и лёжа. Когда невеста уставилась на неё с удивлением, женщина с заговорщицким выражением лица пояснила, что хочет показать снимки Мише. Зачем ей это было надо, Ангелина так и не поняла.
Молодожёны устроились в машине, и свадебный кортеж двинулся в сторону центрального ЗАГСа. Женщина с фотоаппаратом долго провожала их взглядом, после чего произнесла:
– Свадьба красивая… Невеста красивая… Но жить они не будут.
На банкете гости поздравляли молодых под шумные аплодисменты, одаривая подарками, конвертами, инструкциями к бытовой технике, которую нельзя было принести в руках. Между родителями невесты и свекровью царила полная идиллия, все ходили счастливые. Володя – отец Надиного ребёнка всё время шарахался от камеры и постоянно ругался с фотографом, чтобы тот снимал свадьбу как угодно, но только без Володи в кадре. На приставания тамады – поучаствовать в конкурсах, он реагировал так же. Но, разумеется, не объяснял, что эта конспирация связана с его секретной работой – обчисткой квартир. Жених, напротив, камеры не стеснялся и за людей не прятался. В своём костюме-тройке с видом аристократа он при каждой возможности давал интервью, не забывая вставлять привычные элементы юмора, и создавалось впечатление, что приехавшая кинозвезда – это он. Кто-то из друзей подарил породистого щенка питбультерьера с большим розовым бантом, которого сразу облепили умиляющиеся девчонки. Свадьба шла полным ходом.
Под влиянием праздничного настроения жених выпил бокал шампанского, потом вина, потом водки, потом… понеслось… Трезвым его больше никто не видел. К концу торжества он успел своим, лоснящимся от новизны, костюмом протереть все поверхности, бабочка болталась на резинке, испачканный ворот был расстёгнут. Лукин беспрерывно висел на ком-нибудь из более трезвых друзей и мычал. К брачному ложу его относили втроём или вчетвером, после чего швырнули обмяклое тело на романтическую кровать прямо в ботинках и костюме.
Невеста закруглялась уже без него. Попрощалась с гостями, распорядилась насчёт размещения оставшихся на ночлег, оплатила услуги, и самостоятельно высвободившись от пут свадебного корсета, прилегла рядом с Дракулой – мужем, вбеспамятстве валявшемся с разинутым ртом в смятом чёрном одеянии и с окровавленными губами – так они выглядели из-за подтёков томатного сока.
После свадьбы невеста узнала, что её избранник – кодированный алкоголик. Первые слова, которые она от него услышала утром в номере для новобрачных: «У нас есть что выпить?» На отрицательный ответ жених взбеленился: «А почему ты не позаботилась об этом своевременно?» Не найдя ничего, Лукин на глазах шокированной невесты вскрыл бутылку шампанского, одну из двух, обвязанных красной ленточкой, и залпом опустошил её прямо из горла.
Второй день свадьбы проходил при отсутствии жениха. За столом молодых красовалась одинокая беременная невеста в коротком свадебном платье, в её состоянии гости угадывали тревогу. На вопросы о женихе она объясняла всем одно и то же: перестарался, лежит, ему плохо…
Все последующие дни Лукин не просыхал от пьянки, а жена не просыхала от слёз. Деньги, собранные на свадьбе, закончились моментально. На них планировалась покупка телевизора, стиральной машины, пылесоса, а в результате они были потрачены на бухло. Этот период своей жизни Ангелина назвала – «Школа выживания».
Первые дни после свадьбы у родителей остывали многочисленные родственники из других городов, и все они тоже быстро остались без денег. Свадьба стихийно продолжалась. Днём молодые зависали там же, вместе с родственниками, а ночевать уезжали на съемную квартиру. Пили все, кроме беременной невесты. Когда закончились деньги, единственная трезвенница пошла сдавать бутылки. Рядом с родительским подъездом в пристройке находился пункт приёма стеклотары, в котором работали две милые женщины-соседки. Эти женщины в день свадьбы выходили из пункта, чтобы поглазеть на красивое платье невесты и порадоваться за молодых.
Через несколько дней они услышали громыхающие звуки и увидели, как из подъезда выруливает новоиспечённая невеста с пакетами, полными пустых бутылок в обеих руках. Ангелина пнула дверь ногой и направилась к ним с удручённым видом. Она начала медленно выставлять пустую тару прямо перед их удивлёнными ртами. Соседки хотели спросить: как прошла свадьба, но не решились. Это повторялось каждый день. Накапливались новые бутылки, распахивалась дверь подъезда, и невеста обменивала их на деньги.
Во время этого беспрерывного запоя молодые пришли навестить мать Лукина. Увидев Ангелину, свекровь ужаснулась (сын её не ужасал):
– Что ж ты так отощала в твоём-то положении?
Девушка мало ела и ничего не требовала. Со стороны она была похожа на Дюймовочку – такая же миниатюрная и выгодная жена, потерявшая в последнее время уверенность в себе. Мать Лукина поинтересовалась у снохи: чего бы она хотела купить себе вкусного? Та захотела мороженного. Свекровь полезла в кошелёк и протянула ей сорок рублей на мороженое.
Когда Дюймовочка с Кротом оказались на улице, тот, не мешкая, схватил её за руку, в которой были зажаты деньги. При этом он начал причитать, как ему сейчас хреново с бодуна, и если он не похмелится сию же секунду, то ему хана. Ангелина разжала руку, и Крот побежал с деньгами в ближайший пивной ларёк. Она смотрела ему вслед, а перед глазами стояло так и не съеденное эскимо в шоколаде с клубничным джемом. Дома Ангелина припомнила ему эти несчастные сорок рублей, на что Лукин огрызнулся:
– Ты – шкура, жадная до денег!
Новоиспечённого молодожёна попёрли с работы за прогулы. В сентябре, через две недели после свадьбы, у него случилась первая в семейной жизни белая горячка. Крот забился в угол, закрывая лицо руками, и начал истошно вопить, глядя на жену:
– Помогите! Здесь инопланетянин! Выгоните его!
Оборвалась занавеска, которую он тянул, прикрываясь, затем на голову рухнул карниз. «Инопланетянин» ужасался, глядя на пугающие припадки. Была бы возможность Ангелина улетела бы прочь с этой планеты, подальше от стыда… Но на утро протрезвевший Лукин взял поводок и с умным видом отправился выгуливать подаренную им собаку. Жена снова стала надеяться на чудо. Взяв себя в руки, она собрала из холодильника последние остатки продуктов, чтобы приготовить завтрак к его возвращению. Пока готовила, убеждала себя не нервничать, считала, что всё утрясётся.
Но прождав три часа, она разволновалась и отправилась на поиски. После безрезультатных скитаний по району Ангелине ничего не оставалось, как вернуться домой. На пороге квартиры в корявой позе валялся невменяемый будущий отец с ошейником в руках. Собаку, как выяснилось, он потерял. Беременной Ангелине стоило немалых усилий, чтобы затащить муженька в квартиру. Наконец-то после немыслимых стараний ей удалось уложить его на диван. Парализованное тело в завтраке не нуждалось, оно покоилось, источая зловонный перегар и покрываясь витающей в воздухе встревоженной пылью.
