Текст книги "Убить казика"

Автор книги: Светлана Дмитриева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Светлана Дмитриева
Убить казика

Фея Рада, 1 марта, суббота

Полоса невезения началась утром первого весеннего дня. То есть, совершенно весенним этот сырой и хмурый день назвать было сложно, однако календарный листок нахально утверждал, что зима закончилась. Проснувшись, Рада первым делом почувствовала, что артефакт, заряженный фирменным, не имеющим аналогов заклинанием «Мой дом – моя крепость» то ли разрядился, то ли вообще никогда не работал. И до этого ей просто везло. Заклинание должно было отпугивать от дома многочисленных московских голубей, следы жизнедеятельности которых сейчас красноречиво белели на подоконнике. Рада протерла подоконник тряпкой и спустилась вниз – собираться.

На выходные она обычно отправлялась за город, в Школу Золотого озера, где сейчас постигали азы магии обе ее дочери: старшая – Велеслава и младшая – Милолика. Велеслава, правда, даже в выходные редко могла уделить внимание приехавшей матери – она подавала большие надежды и много занималась. Зато Милолика до сих пор не могла привыкнуть к тому, что теперь она живет в Школе, а не дома, и с субботы на воскресенье ночевала в гостевом корпусе. Рада улыбнулась – в шесть лет ей тоже не очень нравилось подолгу не видеть родителей и постоянно учиться.

Милолика ждала ее на скамейке рядом с гостевым корпусом. Губы ее подрагивали, а по щекам стекали горькие слезы. Оказалось, что этой ночью внезапно издох ее любимый барбус. Этих рыбок дочка разводила не для экспериментов, а для души и создания в комнате, где она жила уже два года, домашней атмосферы.

Мальчик, худенький и веснушчатый, очевидно, приехавший с родителями навестить сестру, с интересом прислушивался к их разговору.

– Понимаешь, вчера еще все нормально было, – всхлипывала Милолика. – А сегодня смотрю – он кверху пузом плавает. Не понимаю, что с ним могло случиться.

– Если сдохла ваша киска, значит навы где‑то близко, – вдруг авторитетно произнес чужой мальчик и захихикал.

Милолика вскинулась: – Вот еще что‑нибудь ляпнешь такое, я тебя в дерево превращу. И на тебя собаки писать будут!

– Лика, – одернула ее Рада. – Перестань сейчас же. Этим нельзя шутить. Немедленно извинись.

– Никогда, – отмахнулась Милолика. – Это Жданин братец, он над всеми издевается. И его обязательно кто‑нибудь побьет за его шуточки. Может быть, даже Ждана.

Мальчик показал им длинный розовый язык и убежал.

– Ты останешься сегодня? – с тревогой спросила дочь нахмурившуюся Раду. – Велька занята, у нее зачет скоро. Она, наверное, не выйдет.

– Конечно, останусь, – кивнула Рада. – А как у тебя с учебой?

– Нормально, – Милолика пожала плечами и спрыгнула со скамейки. – У нас утренник через неделю будет. Папа придет?

– Если сможет, – мягко ответила Рада, – Но он очень постарается. Пойдем, поможешь мне разобрать сумку.

Переговариваясь, они медленно пошли по аллее к гостевому корпусу Школы. Фата Капитолина, ректор этого учебного заведения, проводила их задумчивым взглядом и отправилась на ежедневный обход своих владений.

Школа Золотого Озера, 1 марта, суббота, 13.10

Родители в эту субботу приехали далеко не ко всем. По выходным у младших занятий не было и девочки, разбившись на группки, играли в сквере. Фея Акулина присматривала за ними из окна первого этажа, отрываясь периодически от экрана телевизора. Неподалеку от входа в здание Школы три закадычные подружки Милолики затеяли прятки.

Весилена наморщила лоб и, тыкая длинным, измазанным в краске пальцем в подружек, ритмично проговорила: «Желтый прячется в тумане, черный выпил воду в кране, рыжий – трус и много врет, а зеленый всех убьет».

– Лада, ты водишь! – радостно закричала Невзора и девочки бросились врассыпную.

Светолада, высокая, нескладная, послушно отвернулась к дереву, хотя водить ей совершенно не хотелось. Но кто‑то же должен водить, когда играют в прятки! Она вздохнула и медленно начала считать до десяти, чтобы подружки, затаившиеся в сквере, успели навести морок.

Фата Капитолина, тщательно осмотрев первый этаж и не найдя в оформлении его никаких несоответствий духу Школы, поднималась на второй, обычно занимаемый старшими ученицами.

Досчитав, Светолада осторожно отступила от дерева и огляделась. Не заметив вокруг новых кустов и деревьев, она сосредоточилась и двинулась вперед по аллее, периодически взмахивая руками и бормоча про себя нетвердо усвоенные поисковые заклинания. Лада была ненамного старше своих подружек, но в таком возрасте разница в два года кажется огромной. На их фоне она смотрелась переростком – худенькая, с длинной загорелой шеей и неаккуратно обломанными ногтями. Но Невзора, Милолика и Весилена относились к ней по‑доброму, чего нельзя было сказать о ее сверстницах. «Ты – страшненькая, а мы красивые», – не мудрствуя лукаво, поведала ей восьмилетняя Ждана: – «Нам неприятно с тобой играть». Младшим же девочкам пока еще было неважно, красива или нет их более взрослая подруга.

* * *

Ректор открыла дверь туалета на втором этаже и озабоченно покачала головой. «В туалете нет бумаги – это происки Сантьяги!» – красовалось на двери крайней кабинки. Из приличных семей вроде девочки, серьезные, способные, а все равно безобразничают… Впрочем, бумаги действительно нет, это надо будет исправить и поставить на вид хозяйственникам. Небрежным жестом руки фата Капитолина стерла неполиткорректную надпись и вышла в коридор.

* * *

Перед одной из скамеек Светолада замерла. Кто‑то из подружек явно прятался здесь – иначе зачем наводить морок? Но кто? По условиям игры водящий должен был громко назвать по имени найденного. Светолада прикусила губу и попыталась догадаться. Заклинание, позволяющее видеть сквозь морок, а не просто определять его присутствие они ещё не проходили. Со стороны скамейки донеслось хихиканье, измененное мороком и потому неузнаваемое. Ошибиться с определением прячущегося означало водить еще раз, и еще. А с и‑ден‑ти‑фи‑кацией у Лады было не то, чтобы очень хорошо. Зато она умела замечательно прятаться. Светоладе было ужасно обидно. Проходящая мимо девочка постарше сочувственно взглянула на нее и, прикрыв глаза, пошевелила губами.

– Невзора! – звонко выкрикнула Лада.

– Это нечестно! – запротестовала ее подружка, снимая морок. – Я все видела, она тебе помогла! Давай переиграем!

– Давай, – грустно согласилась Светолада и отправилась обратно к дереву.

– И больше чур не мухлевать! – донеслось до нее.

Светолада покладисто кивнула и зажмурилась. Вот прямо сегодня вечером она сядет и будет тренироваться!

* * *

На третьем этаже, где находились аудитории младшей группы, было совсем тихо, только возле двери испуганно возился забытый кем‑то из девочек ежик. Фата Капитолина отнесла зверька в угловой кабинет и аккуратно посадила в большой пустой вольер. В коридоре на подоконнике ручкой было коряво нацарапано: «Все мальчишки рыжие – наглые, бистыжие!». Фата уничтожила порочащую Школу надпись и сделала себе пометку увеличить в младшей группе количество часов грамотности. Сделать примитивную ошибку в хулиганской надписи – что может быть неприличнее?

Четвертый этаж встретил ректора опрокинутой корзиной для бумаг, зачем‑то вытащенной из комнаты воспитательной работы и образчиком чьего‑то малохудожественного творчества на оконном стекле.

 
Наглый жадный старый шас
Магазин открыл для нас
Мы не ходим в магазин –
Разорится п…с.
 

– прочитала она и поморщилась брезгливо. Нынешняя средняя группа, обладала, бесспорно, выдающимися способностями, но с характером большинства девочек нужно было что‑то делать. Их переходный возраст явно затянулся. Фата Капитолина положила ладонь на стекло и, определив имя юной поэтессы, удалила запись. В другом конце коридора той же рукой было намалевано:

 
Хван напился в доску пьян –
Перепил его масан,
Потому‑то этот хван
И ползет, как таракан.
 

– Это уже лучше, – пробормотала ректор, представив ползущего четверорукого хвана, но стерла и это произведение тоже.

Может, поручить девочке формирование школьной газеты? Так юное дарование полезным делом занято будет и перестанет окна уродовать…

Рада, гостевой корпус Школы Золотого озера, суббота, 22.00

Снаружи в окна стучали капли дождя, словно небесная вода требовала впустить ее внутрь. Но в комнате ее не ждали. Рада, сделав последнюю на сегодня пометку в рукописи трактата «Об использовании магии в быту», укладывала Лику спать. Велеслава пообещала зайти в гостевой корпус завтра, если успеет дописать конспект. И в кого она такая обязательная получилась?

– Мама! – шепотом позвала Милолика, оторвав Раду от размышлений. – Мама, а сказка?

– Что – сказка? – не поняла Рада.

– Ты обещала мне сказку показать, – настойчиво сказала дочь.

– Сама учись, – проговорила фея Зеленого Дома. – В конце концов, ты уже большая, а в этом ничего сложного нет.

– Ну, мама, – заныла Милолика, – Ну в последний препоследний раз! Я послезавтра сразу учиться сяду… Правда. Мам, у меня навы плохо получаются, а я хочу с навами сказку к утреннику сделать!

– Придумай себе сказку с масанами, – Рада пожала плечами. – Почему обязательно с навами?

– Не, – Милолика сморщилась, как будто сьела что‑то очень кислое, – Масаны мне не нравятся. И вообще – у всех есть навы, а у меня не будет, так, что ли?

– У кого – у всех? – Рада заинтересованно поглядела на дочь, вздохнула и присела на край кровати.

– У всех, – протянула Милолика капризно. – Невзора хвасталась, что она про навского князя сказку придумала, у Светолады сказка про навскую любовь, у Василены – про первую войну с навами. Василена мне показывала кусочек, там все так красиво, навы бегают, маленькие такие, но похоже… А у меня почему‑то у комиссара в самый неподходящий момент рога вырастают…

– Значит, ты неправильно задала образ нава в заклинании! – нахмурилась Рада. – Сейчас посчитаем параметры… Эта сказка тебе к субботе нужна?

Дочь кивнула и поуютнее устроилась под одеялом.

– Ладно уж, покажу тебе сказку. Если ты обещаешь внимательно следить за тем, что я делаю и запоминать, как правильно визуализировать нава, – нарочито строго проговорила фата.

– Конечно, конечно! – заверила ее Милолика, проказливо улыбаясь. – Мамочка, ты у меня самая замечательная! Наша с тобой сказка самой лучшей будет, вот увидишь!

Рада прикрыла глаза, сосредотачиваясь.

– Ты в сюжете сказки, про который на прошлой неделе мне рассказывала, ничего не меняла? – спросила она на всякий случай.

– Нет, почти ничего… – сонно отозвалась дочь. – Только концовка там должна быть трагичной… Не хочу дрянь всякую в Школе разводить. Еще от феи‑воспитательницы влетит. Она у нас знаешь, какая строгая…

* * *

Давным‑давно, когда навы были молоды, владели горами и степями, а челы еще не рисковали далеко отходить от своих пещер…

– А чудов еще совсем не было, – педантично добавила Милолика.

А чуды еще не нашли дорогу на Землю, искусством магических воздействий владели не только разумные, но и неразумные существа. Самые известные из таких магических животных назывались казиками. Они умели маскироваться с помощью магии – это называется мимикрия. Эту способность казиков современные ученые воспроизвели в «Накидке пыльных дорог», с помощью которой ты вчера спряталась от феи Акулины в парке. Кстати, я надеюсь, ты завтра объяснишь ей, в чем было дело…

Навы не сразу поняли, с чем они столкнулись, потому что не ожидали встретить в этом мире давно знакомых обитателей своей родины. Казики набегали на склады целыми семьями и, опустошив их, скрывались в неизвестном направлении. Но они никогда не забывали места, где раньше уже паслись и всегда возвращались на удачное место, стараясь остаться незамеченными. Для обнаружения и уничтожения казиков навам пришлось использовать сильнейшую поисковую магию и охранные заклинания. Вся беда заключалась в том, что в новом мире у способных к магии казиков не нашлось естественных врагов, тогда как в родном мире они находились почти в самом низу пищевой пирамиды. Кроме того, здесь не нашлось других потребителей природной магической энергии, и способности казиков к мимикрии неимоверно возросли. Казики привыкли жить в горах и любили высоту, поэтому селились под самыми крышами навских домов.

– Мама, неужели ты думаешь, что это похоже на навскую Цитадель?

– Тогда как, по‑твоему, она должна выглядеть?

– Мрачнее… Еще мрачнее…

– Дорогая, мы же уточнили, что навы тогда были юной расой.

– Все равно вряд ли на окнах Цитадели стояли горшки с геранью.

– Ну хорошо, герань можно убрать и поставить туда…

– Нет, мама, никаких цветов. В крайнем случае – сигнализация.

Эти небольшие, грузные существа с мохнатыми хвостами и умными глазами не представляли себя в отрыве от семьи или стаи. Они плодились с невероятной скоростью и обладали зачатками коллективного разума, так что там, где навы замечали одного казика‑разведчика, через несколько дней появлялась орда его наглых родственников. Так прошло несколько тысяч лет. За это время челы изобрели пращу, косметику и примитивную письменность. Образчики своего творчества челы, опасаясь нашествия казиков, которых они называли баггейнами, домовыми, бесами и лешими, хранили на глиняных табличках и каменных плитах. Казики не ели камень и глину, предпочитая человское зерно и навский шуркь, хотя вообще в еде были непривередливы. В голодные годы орды казиков периодически пытались штурмовать Цитадель и крупные, обнесенные рвом и крепостной стеной, города челов. На своих толстых лапах они разносили болезни: проказу, слабоумие и диарею.

– Мам?

– Что, милая?

– Это не стоит показывать… Нарисуй лучше комиссара Темного Двора…

– Хорошо.

Противостояние казиков и навов началось с того, что однажды комиссар Темного Двора решил устроить проверку пищевых запасов Цитадели. С удивлением он обнаружил, что за последнюю неделю провиант, хранимый на случай осады, понёс значительный урон от маленьких острых зубов. А так как никакой осады Цитадели не случалось уже несколько сезонов, он призвал к себе гарок.

– А как же наемники?

– Дорогая, Кортес тогда еще не родился.

Итак, призвал он к себе гарок и приказал им пополнить запасы и охранять склады три дня и три ночи, не смыкая глаз. Заполнив склад продовольствием, гарки отправились в дозор. Три ночи и три дня посменно они сторожили склад, но никого не заметили, хотя каждое утро количество пищи уменьшалось. Тогда на четвертую ночь комиссар Темного Двора остался караулить запасы сам. Когда солнце ушло за горизонт и земля начала остывать, комиссара неожиданно потянуло в сон. Он протер глаза и на мгновение ему показалось, что подвал заполнили призрачные существа размером с небольшую кошку. Комиссар встряхнул головой и активизировал заклинание истинного зрения. Тогда впервые он увидел казиков в таком количестве.

– И завизжал…

– Нет, дорогая, навы не умеют визжать. Это будет слишком. Он принялся убивать вредителей.

Напавших на склад казиков он уничтожил очень быстро, но некоторые из них все же успели скрыться. Следующей ночью Цитадель была разбужена топотом тысяч маленьких лапок. Казики волной прокатывались по коридорам, мстя за убитых родичей. На своем пути они перегрызали все, что попадалось в их острые зубы. Более же всего пострадала комната комиссара, запах которого спасшиеся от расправы казики запомнили очень хорошо. Целый месяц навы тщетно боролись с нашествием умных зверьков. В Цитадели то и дело слышался воинственный визг и предсмертные вопли казиков, но количество нахальных маленьких партизан не уменьшалось. Древние книги, хранящие в себе мудрость Нави, в большинстве своем были погрызены. И тогда Князь Темного Двора, сделав комиссару строгое внушение, призвал к себе советников и сильнейших магов, чтобы изыскать, наконец, способ избавиться от напасти.

– Вот как раз здесь у комиссара обычно и вырастают рога!

– Тогда я понимаю, в чем дело. Соотносить комиссара с рассерженным Князем вовсе не стоит.

Но такой способ был найден только тогда, когда навы совершенно отчаялись. Они уничтожали казиков всеми видами атакующей магии, но их противники становились все злее и многочисленнее. Чем более страшные заклинания применяла Навь, надеясь отвадить казиков от Цитадели, тем изворотливее и коварнее становились те. Проблема вредителей, несмотря на свою внешнюю смехотворность, перевешивала уже по важности практически все прочие проблемы Нави. Наконец, все силы, все лучшие умы Темного Двора были брошены на ее решение.

Тем временем комиссар с помощью лично составленных арканов пытался подчинить себе враждебные орды.

– А вот здесь, по‑моему, стоит ввести индивидуальную тему комиссара… Ты спишь?

– Нет… Еще нет. Давай попробуем.

Рада на мгновение задумалась над тем, как бы поэффектнее переключить внимание зрителей на впечатления комиссара Темного Двора. Потом провела над созданной иллюзией раскрытой ладонью и продолжила: – Так… Степь, видимая с высоты навского роста, слышен шум шагов. Вдалеке виднеются заснеженные вершины Кавказских гор. Изображение слегка смазано для создания эффекта яркого жаркого дня. И почти без паузы вступает мужской голос:

«В сопровождении отряда гарок я отправился на поиски гнезда казиков. У меня были некоторые знания о биологии этих существ, но я с немалым трудом настроил на их поиск заклинание. Единственное, что меня смущало – это их численность. Если даже разведотряды их были столь огромны, сколько же их должно оказаться в горах? В том, что казики – животные стайные, на тот момент не сомневался никто. Слишком организованно было их нашествие, слишком слаженно они действовали. Казики яростно мстили за своих убитых и покалеченных соплеменников и общались между собой звуками разного тона и длительности, а иногда выдавали целые музыкальные фразы. Мне казалось даже, что казиков вполне можно назвать условно‑разумными животными, вроде местных насекомых. А это значило, что их возможно подчинить и в дальнейшем использовать в качестве ударной армии или мощной защиты. В том, что нам будет от кого защищать наш прекрасный новый мир, я был уверен – такова наша линия, как говорит мой знакомый философ Сааведра. И вот в один далеко не лучший в моей долгой жизни день нам посчастливилось, наконец, обнаружить крупное скопление казиков неподалеку от Цитадели. Возможно, они готовили очередной рейд и только это спасает меня от ужасных угрызений совести. В таком случае, отряд пожертвовал собой не напрасно – их гибель позволила сорвать планы казиков.

Мы медленно, стараясь не привлекать излишнего внимания, передвинулись ближе и увидели, что долина, на которую указало поисковое заклинание, полностью занята нашим убогим, но многочисленным противником. Их копошащиеся, мерзкие тела закрывали траву и землю. Редкие деревья были обглоданы до толстых стволов. Вся эта неизмеримая толпа пищала, словно переругивалась, суетилась и колыхалась. И тогда я решил использовать свою магическую разработку, которую я назвал «анализатором речи». Я активизировал аркан и жестом приказал гаркам ждать и не открывать своего присутствия. Так мы стояли минут двадцать – не шевелясь, под палящим земным солнцем. И я слушал невнятные переговоры животных. Я с трудом улавливал нюансы их общения. Слух казиков был гораздо тоньше моего. Если я был способен воспринимать пятнадцать музыкальных тонов, то диапазон, используемый ими, включал в себя не менее восемнадцати. Казики толкались и шумели, перекрикивая друг друга и периодически я терялся, пытаясь разобраться в этой чудовищной атональной какофонии. К счастью, язык казиков оказался сравнительно простым и я без труда запомнил основные понятия, используемые ими. Самым часто повторяемым из них было понятие «свободная еда». Чуть реже – «еда, за которую надо биться». И третье – «уничтожить‑и‑расплодиться» или, что, наверное, будет точнее «занять территорию противника».

Это был мой шанс снова завоевать расположение князя. На основе данных, полученных с помощью анализатора, я на месте создал аркан‑переводчик и решил обратиться к животным с приказными формулами на их языке. К сожалению, часть их слов казалась мне совершенной бессмыслицей и употреблялась, на мой взгляд, совершенно хаотично. Очевидно, это меня и подвело.»

За окном в комнату все также стучали капли дождя. Монотонный голос Рады убаюкивал девочку. Закрыв глаза и уже почти заснув, она думала о своем дебюте.

Школа Золотого озера, 8 марта, суббота. 11.30

Фата Капитолина была сосредоточена и спокойна. Предварительный просмотр самостоятельных работ девочек к утреннику шел своим чередом. Делая карандашом пометки в толстом, потрепанном блокноте, ректор кивала, хмурилась, делала замечания расшалившимся ученицам, но при этом думала не столько о работах, сколько о характере самих учениц. Младший поток оказался на редкость конфликтным и несобранным. Слишком домашние дети, не привыкшие еще к дисциплине, не приемлющие компромиссов. Слишком много немотивированной агрессии, которую они еще не умеют подавлять.

– Можно? Можно я тоже скажу? – четырехлетняя Владислава приплясывала от нетерпения и тянула руку.

– Ты что‑то подготовила? – удивилась фея Акулина.

– Да, да! – радовалась девочка.

– Хорошо, мы тебя слушаем, – Капитолина улыбнулась благосклонно.

Владислава повернула к залу сияющую мордашку и с чувством продекламировала:

 
На улицах города слышится визг –
У Ордена снова сбежал василиск
Великий магистр от страха дрожит:
Что будет, когда мантикора сбежит?
 

Зал дружно грохнул.

– Я не буду выяснять, кто из старших подучил Владиславу прочитать нам эту гадость, – ровно сказала ректор Школы Золотого Озера, дождавшись тишины. – Но я надеюсь, что больше ни одна из вас не позволит себе подобных выходок.

В аудитории медленно стихли последние смешки, больше уже похожие на нервные хихиканья, нежели на здоровый детский смех. Фата Капитолина обвела девочек спокойным взглядом и сделала знак приблизиться. Несмело разноцветная стайка переместилась поближе к ректору. Капитолина взяла за руку стушевавшуюся Владиславу и поднялась со стула.

– А им, им что, обидные анекдоты про нас рассказывать можно? – звонким голосом выкрикнул кто‑то из задних рядов.

– Далеко не все могут позволить себе открытое хамство и высокомерие по отношению к соседям по планете, – Капитолина повысила голос, чтобы всем без исключения ученицам было слышно, что она говорит. – И только тот по‑настоящему мудр, кто не показывает своему противнику ни истинного своего отношения, ни своего ума. Я хочу, чтобы вы очень хорошо запомнили это. Наш Дом уникален, потому что только у нас политическим лидером всегда становится женщина. И наша магия – исключительная привилегия женщин. Нас с вами, девочки. Как вам, должно быть, хорошо известно, Темный Двор и уже упомянутый сегодня Орден предводительствуется мужчинами, и мужчины – их основная боевая сила. Они не привыкли серьезно относиться к женщинам. И чем дольше навы и чуды считают нас слабыми и глупыми блондинками, тем лучше для нас. Их Дома, бесспорно, сильнее, но они – мужчины и в этом их слабость. Очень многие полководцы проигрывали свои битвы только потому, что недооценили противника.

Последние свои слова фата договаривала уже негромко. В зале стояла мертвая тишина.

– А теперь продолжим, – выдержав паузу, сказала Капитолина. – Невзора, будь добра, продемонстрируй свои достижения в области творения иллюзий. Я надеюсь, ты не посрамишь своего звания лучшей ученицы потока.

Невзора с достоинством кивнула и подошла к столу. Под руками отличницы на его поверхности сгустилась тьма. В самом ее сердце под негромкое музыкальное сопровождение – Вагнер, «Полет Валькирий» – натужно рефлексировала парочка навов. Один – в черном балахоне. Второй – в костюме цвета сливочного мороженого. «Он не хочет меня видеть!» – со слезою в голосе говорил первый. «Не тревожьтесь, Князь» – отвечал второй, – «Испейте лучше кофею…»

Рада, Школа Золотого озера, 8 марта, суббота, 16.00

Желтый школьный автобус мягко притормозил около ворот. Из стеклянной будки возле них неторопливо выглянул охранник и, махнув в сторону автобуса слабо пискнувшим сканером, нажал на кнопку открытия. Тяжелые чугунные ворота раскрылись практически бесшумно. Автобус развернулся, встал дверями к лесенке входа в центр и в небольшой сквер чинно выгрузились приехавшие родители.

Велеслава, зажав под мышкой стопку листов, уже ждала Раду, чтобы похвастаться результатами зачета. Переговариваясь, они неторопливо вошли в холл Школы.

Им навстречу вылетела Милолика – злая, расстроенная и растерянная. Незаслуженно обругала школьную кошку, подошедшую потереться о ботинки. Небрежно швырнула на журнальный столик около раздевалки папку с оценками за неделю.

– Этот комиссар бродит во мне, как вчерашний завтрак, – сообщила она, слегка отдышавшись.

Велеслава оборвала на середине фразу и обернулась к сестре:

– Так не говорят! Учись выражаться правильно. Большая уже. Когда начинается твоя демонстрация? Я тоже хочу посмотреть…

– Никогда, – пробормотала младшая.

– Как? – ахнула Велеслава. – Не приняли?

– Они ничего не понимают! – зло бросила Милолика. – Представляешь, фея Акулина сказала мне, что казиков не могло быть на Земле! Что в то время навы воевали только с асурами.

– Если я все правильно помню, именно у нее с воображением всегда было плохо, – прищурилась Рада. – Поэтому она так и не продвинулась выше заведующей детским сектором.

– Слушай маму и не обращай внимания на придирки! – Велеслава дурашливо чмокнула младшую сестру в макушку. – Ты у нас ужасно талантливая и точка.

– Вот уйду в моряны! – Милолика все еще сопела обиженно.

– Морянами не становятся, морянами рождаются, – спокойно поправила ее Рада. – А теперь давай посмотрим, что вкусного нам собрал папа… А потом я поговорю с Капой и она посмотрит твою работу, хорошо?

Рада была безумно зла на мужа. Неужели он не мог пропустить одну из своих дурацких тренировок, чтобы полюбоваться успехами Милолики? Ведь для девочки так важно было его присутствие! В последнее время он вообще слишком много внимания уделяет своим тренировкам… Может быть, заметил наконец, что у него растет пузо? Или дело совсем не в этом, а в новой тренерше, подтянутой, спортивной и, чего греха таить – красивой женщине? Рада вынула зеркало и с неудовольствием погляделась в него, не забывая поглядывать на увлеченную визуализацией дочку. Пока все шло гладко – казики не разбегались со стола, а комиссар успешно терял отряд гарок под их натиском. Фея Акулина, получившая строгое внушение от ректора за самовольство, с недовольным видом сидела в первом ряду.

Рада наблюдала за перипетиями трагедии Темного Двора и машинально шевелила пальцами, будто перелистывала страницы. С тех пор как девочки переселились в Школу Золотого озера, у нее появилась масса свободного времени, которое она посвятила изучению истории. Ее очень интересовало происхождение одного сувенира, подаренного ей давным‑давно бабушкой будущего мужа. К небольшому хрустальному шару с заключенным в нем древним животным, прилагалась фантастическая легенда. Бабушка Леля утверждала, что животное это в трудный момент обязательно придет на помощь Дому, приютившему его, но как и когда это случится, она то ли не знала, то ли запамятовала.

Ни в списках известных артефактов, ни в «Бестиарии Земли» Рада упоминаний о странном звере, заключённом в шар, не обнаружила, зато некоторые отрывки из древней истории, найденные в разных источниках, навели фею на интересные мысли.

«Так мы узнали, что казики отлично защищены от чужого внушения» – сообщил замогильный голос сверху, долженствующий изображать голос комиссара. Сгорбленная двадцатисантиметровая фигурка на столе печально побрела по направлению к зрителям. Не доходя примерно двух сантиметров до края, она медленно и торжественно растворилась в воздухе, что должно было символизировать конец карьеры комиссара. По залу пронесся вздох. На заднем плане изображение Цитадели перекрыла огромная страшная тень с нервно дергающимся пушистым хвостом. В первом ряду, где располагался преподавательский состав, кто‑то мстительно захихикал. Остальные укоризненно зашикали на весельчака и смех затих. Ученицы, сидящие на галерке, слегка осмелели. Послышалось покашливание, шуршание платьев и даже парочка ободрительных возгласов.

Несколько фигур, закутанных в черное, тихо переговаривались и заметно ежились под холодным взглядом существа, сидящего на троне.

– Итак, нам не удалось использовать казиков в своих целях. Так давайте хотя бы уничтожим их, – скрипучим голосом сказало это существо.

– Князь, – промолвила одна из фигур, – Стоит ли начинать освоение нового мира с его разрушения?

Вместо ответа Князь повелительно вскинул вверх правую руку. Его советники без ненужных колебаний встали вокруг него. Через мгновение зрители увидели полыхающие багровым пламенем острые вершины Кавказских гор. Казики лавиной низвергались в долину, но бег их был недостаточно быстр, чтобы они успели спастись от хищных языков пламени. Пепел сгоревших зверьков устлал склоны гор.

Милолика выдержала эффектную паузу, дожидаясь, пока горы догорят и, пробормотав несложное заклинание, включила голос комментатора.

«Когда огненные сполохи угасли, большой отряд гарок был отправлен уничтожать остатки казиковского племени. Полуослепшие, обезумевшие от страха животные мчались на северо‑восток. Древний инстинкт подсказывал им, что там находится самое мощное место силы из подходящих им.»

Рада с интересом посмотрела на фату Капитолину, но лицо той было абсолютно непроницаемо. Лишь профессиональная благожелательность и внимание к работе ученицы читались на нем. Положение места силы, где укрылись выжившие казики, не заставило ректора что‑то подозревать. А если и заставило, наверняка она была уверена, что не стоит серьезно относиться к попыткам маленькой девочки сочинять фантастику. Многие люды прошли через тот возраст, когда так нестерпимо хочется видеть необычное и сказочное в окружающем мире.

Жутковатый мужской голос продолжал бесстрастно комментировать события на столе.

«Казикам удавалось вполне успешно скрываться в самом центре Среднерусской возвышенности довольно долго. Место силы ещё увеличило их природные способности и Темный Двор снова упустил своих врагов. Но спокойствию казиков пришел конец. Господство навов не могло продолжаться вечно.»

По краям стола вспыхнули иллюзорные костры. Двадцатисантиметровые люди в черном угрожающе потрясали кулаками в сторону испуганной группы навов.

«Вынужденные прятаться от развившихся челов, они повторили скорбный путь казиков. Затравленные Инквизицией, навы укрылись там, где остаются и до сих пор. Казики же были истреблены поголовно.»

На стол опустился иллюзорный темный полог со звездами, из‑под которого слышался горестный писк, царапанье маленьких лапок и заунывное бормотание навских магов, в котором нельзя было разобрать ни одного слова.