Текст книги "Любовь не умирает... Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Светлана Антонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Для синтетика твои эмоции очень непредсказуемы и так ярко проявляются. И то, с какой силой ты их выражаешь, действительно пугает.

Дэвид видел, что она не стала ему врать, хотя ей явно не хотелось отвечать на этот вопрос. Но он оценил ее откровенность. Его расстроило, что он так несдержанно повел себя и теперь она боится его. Но в то же время она не убирала рук, которые он гладил и кажется, ей нравились его прикосновения. Он не чувствовал в ней напряжения или отторжения.

– Ты сможешь восстановить свое творение? – вдруг спросила она.

– Да, но оно все равно не будет прежним.

– Оно будет лучше. Давай сделаем это. Вместе. – Улыбнулась она ему. И Дэвида накрыла такая волна облегчения и спокойствия, что все его волнения и страхи, которые три дня рвали его на части, отступили и растворились только от ее теплого взгляда. Они оба склонились над камнями и стали постепенно восстанавливать прежний порядок.

====== Часть 6. Ревность. ======

Любому живому существу хочется, чтобы его любили. Вот и Дэвид не был исключением. Его не любил никто, даже его создатель. Когда-то давно на Прометее Мередит выкрикнула ему, что она ненавидит андроида, потому что ее отец любил его больше всех своих детей. Но это было не так. Вейланд, в первую очередь, любил себя и в своем творении он любил творца в самом себе. Он не дал своему детищу свободы и периодически напоминал ему, кто его создал и кому он обязан служить. Смерть Вейланда освободила Дэвида, но не принесла ему облегчения. Элизабет и вовсе ненавидела его, а Дэниэлс любила его брата. Хотя он это и отрицал, но он нуждался в человеке, кто бы смотрел на него без неприязни, ласково и нежно. Говорил с ним, прикасался к нему, интересовался его чувствами и надеждами. Понимал его и его стремления. И Дэвид не мог отказаться от такой возможности. Просто не мог. Он обманывал себя, думая, что это всего лишь игра, новый опыт, и он всегда сможет прекратить его, отказаться. Но, как и люди, он не знал, что невозможно так просто отказаться от любви. В нее нельзя играть, ею можно только жить…

Кто-то скажет, да какая любовь может быть у робота. Но если андроид чувствовал гнев и порой не мог контролировать свои действия в состоянии злости, то почему ему не потерять голову и от любви….

Ведь у него тоже было всё, в чем он нуждался.

Кроме любви.

Светлана и Дэвид увлеченно восстанавливали каменный пейзаж. Периодически они соприкасались руками или хватались за один камень и эти нечаянные прикосновения приносили радость им обоим. Светлана, конечно, не признавалась даже себе, что она соскучилась по живому общению с мужчиной, по вот таким случайным касаниям, легкому флирту. К тому же, что-то было такое в общении именно с ним, ее необъяснимо тянуло к нему. А Дэвид отчаянно нуждался в ласковом слове и теплом отношении. Они оба так боялись спугнуть эти мимолетные легкие чувства, что не думали над своими действиями и просто наслаждались обществом друг друга, не анализируя, а просто чувствуя, не оценивая, а ощущая.

Но завистливые глаза уже вовсю следили за ними.

–Так-так-так … Какая идиллия. Что, живых мужиков не нашлось, переключилась на искусственных?

Это был Артем. Пять или шесть лет назад Светлана попыталась начать с ним отношения, но сбежала после первого поцелуя. Вернее, еще раньше, но это стало последней каплей. С тех пор, Артем, который не мог простить ей, что она его бросила, всячески пытался поддеть ее, а уж после того, как ее поставили на должность, на которую метил он сам…

Светлана подняла глаза и зло посмотрела на Артема. Его слова давно ее не задевали, но сейчас из-за него разрушилась та хрупкая атмосфера близости между ней и Дэвидом, и это ее взбесило. Она еще думала, стоит ли ей ему отвечать, но выражение ее глаз было таким, что Артем решил убраться подальше, хотя и подумал о том, как из всего этого извлечь свою пользу.

– Тебе только с андроидами и общаться, фригидная сука! – Артем не мог не попытаться укусить на прощание.

–Вали подобру-поздорову, – все-таки процедила Светлана.

Конечно, после такого вмешательства легкая игривая атмосфера была нарушена. Женщина отложила в сторону камни и отстранилась от андроида, глядя в одну точку. Сейчас из-за присутствия Дэвида Артему удалось пробиться сквозь ее безразличие.

Дэвид тоже был зол, впервые он чувствовал такое удовольствие от близости другого человека и такой совместной работы. Когда он пытался интересоваться взаимоотношения между людьми, ему говорили, что важно чувствовать единство, общность и близость и ему показалось, что именно это чувство сейчас возникло между ними. Они понимали друг друга без слов, порой, то хватаясь за один камень, то угадывая, каким будет следующий шаг. На какое-то мгновение они стали единым целым. Но сейчас все было разрушено всего лишь несколькими фразами.

–Люди всегда стремятся задеть друг друга? – вдруг спросил он.

Светлана очнулась и, вздохнув, ответила:

– Да уж, этого у людей не отнять. Гордыня, значимость, пытаются выделиться из толпы, а когда нет своих качеств, унижают других, чтобы возвыситься за их счет. Вне зависимости человек перед ними или… Да ты и сам это знаешь не хуже меня, вам, андроидам, достается от таких не меньше, а даже и больше. Я бы на вашем месте давно бы возненавидела всех людей.

Дэвид усмехнулся про себя и подумал: «Я и ненавижу».

– Ты другая и относишься ко мне не как к андроиду. Почему?

– Я не могу. Ты проявляешь такие эмоции. Почему-то мне кажется, что это не программа. Ты человечнее многих людей, которых я, кстати, тоже не жалую. Слишком хорошо знаю, на что они способны.

«Тоже?» – промелькнуло в голове у Дэвида. Она знает, что он чувствует? Но как она это поняла? Или это просто случайно высказанная мысль?

– Могу я задать тебе личный вопрос? – решился Дэвид. Он зафиксировал в голосе Артема нотки ревности, и это неприятно кольнуло его где-то в глубине сознания.

– Да, почему нет? Ты можешь спрашивать меня обо всем, что хочешь. Если мне не понравится твой вопрос, я просто не стану отвечать.

– Между вами были отношения? – Дэвид не понимал, почему вдруг ему стало важно это узнать.

– А от тебя ничего не скроешь? – улыбнулась Светлана.

– Не скроешь, – кивнул Дэвид.

– Возьму на заметку такую проницательность. Да, когда-то давно была попытка. Но из этого ничего не вышла. Между нами огромная разница и никакого, как ты сказал, единения. Он был сам по себе, а я прилагалась к нему.

– Как это? – Дэвид стало важно понять суть ее слов. Он на секунду представил себе возможность их отношений. Хотя бы дружеских. Чтобы у него было с кем поговорить о том, что он чувствует. Что, если это его шанс? Призрачный и почти нереальный, что его примут как равного. Она так открыто держалась с ним, спокойно отвечала на его вопросы без издевки и подколов. Искренне и честно. Возможно ли, чтобы она позволит ему быть с ней? И он всеми силами хотел не допустить ни малейшей ошибки, ни малейшего неверного шага.

– Наверное, мне нелегко будет это внятно объяснить. Не было между нами, как ты сказал, общности, единства, был он, а я обслуживающий персонал. Но даже не это сыграло свою роль. Я очень эмоциональна и мне необходима такая же отдача от партнера. Прикосновения, взгляды… Я очень чувствительна к прикосновениям, иногда только по этой реакции можно понять, насколько мне приятен или неприятен человек. Если я обижена на кого-то, я буду избегать прикасаться самой или давать прикасаться к себе. И наоборот. Если мне приятен человек или я влюблена, то буду все время искать способ притронуться… – тут Светлана запнулась, поняв, что сболтнула лишнего. Ведь она очень часто прикасалась к синтетику. От Дэвида не укрылось ее замешательство, но он решил проанализировать все это позже и сделал вид, что не обратил внимания на ее смущение.

– И как было с ним? – спросил он, как бы навзначай.

– С ним … Все его эмоции были направлены только на него. А от его прикосновений мне хотелось отстраниться. Мне совсем не нравилось, когда он меня касался, а когда он меня поцеловал… – тут у Дэвида сжалось горло – мне стало совсем неприятно, и я сбежала, и он не может мне этого простить. Ведь он всегда бросал женщин, а тут его отвергли. Вот и пытается поддеть всякий раз. Да и место я заняла, на которое он метил. Двойной облом. Так что шанс укусить он не упустит.

А Дэвид в этот момент боролся с ревностью. В его мозгу воспроизвелся файл, как Артем целует Светлану и его словно заело. Он никак не хотел уходить из актива, крутился и крутился перед глазами. Взгляд синтета сделался напряженным, он пытался остановить или заблокировать эту картинку, но у него ничего не получалось.

Светлана заметила, что с Дэвидом что-то не то, как будто он всматривается во что-то неприятное и попыталась его отвлечь.

Она легко и нежно провела пальцами по его руке несколько раз и тихо позвала его по имени:

– Дэвид, что с тобой?

– Я… я… – Дэвид не знал, что сказать. Он не понимал, почему так вдруг отреагировал. Какое ему дело, с кем она когда-то целовалась. Но ее прикосновение его успокоило.

«Я всегда прикасаюсь к тем, кто мне нравится» – вдруг эти слова перекрыли заевшую картинку. Она прикасалась к нему вновь, гладила его по руке, и он почувствовал что-то еще, невесомое и неощутимое, но это явно витало в воздухе. И он видел, что Светлана тоже это чувствует.

И, кажется, он знал, что это. Боялся ошибиться и надеялся.

====== Часть 7. Сомнения. ======

После этого столкновения работа уже не клеилась. Светлана отправилась решать проблему с программой. Дэвид же попытался продолжить восстанавливать композицию, но понял, что совсем не может сосредоточиться и пошел к себе в лабораторию.

Он прокручивал их разговор снова и снова.

Дэвид уже делал ошибочные выводы, когда, как наивный ребенок, принимал сказанное вскользь слово за проявление симпатии. Даже не признаваясь себе в этом, он отчаянно нуждался в любви, сочувствии, ласке. Он был готов подарить такому человеку всю свою привязанность, нерастраченную нежность, обожествить….. Тут перед его глазами всплыл образ Элизабет, вернее, ее трупа. Да, теперь она его не отвергала, позволяла трогать ее, терпеливо выслушивала, но только сейчас он понял, что равнодушие и безволие это не взаимность. Он резко остановился посреди коридора, погрузившись в свои мысли, пораженный этим внезапным осознанием, что же было не так все эти 10 лет на LV. Да, теперь она принимала его любовь, но не отвечала, не могла ответить. Даже ее ненависть была лучше, чем эта холодная пустота. Это он любил за двоих. И в результате убил. Убил женщину, за которую любил… А любил ли? Впервые он задал себе этот вопрос. Когда они еще только летели на Парадиз, она восхищался ею, он выбрал ее из немногих, но у него был выбор. А после, когда он обожествил ее, какой у него был выбор? Вокруг больше никого не было, да и он обманулся ее вынужденным общением с ним, принимая невыносимость одиночества за ласку. Необходимость его починки, потому что без него она бы не справилась – за доброе отношение. А потом он 10 лет медленно сходил с ума в одиночестве среди своих экспериментов. Теперь он ясно осознал, почему так повел себя и с Дэниэлс, и с Уолтером, почему безжалостно уничтожил всю команду Завета.

Убив Элизабет, он не терял ничего, она не принимала его, будучи живой, так же, как и будучи мертвой. Обожествив Светлану, он убьет ее и теперь ему было что терять с ее смертью. Он представил ее в образе Элизабет, со вскрытыми внутренностями, с ореолом из костей вокруг головы, с руками…. Мертвыми холодными руками, которые больше не прикоснуться к нему так нежно и ласково. Глаза, мертвые безразличные глаза, в которых больше не будет теплоты и нежности…. Ее кожа будет жесткой и мерзлой и больше не будет реагировать на его прикосновения… Она больше не скажет ему ласкового слова…

–Эй, жестянка, что встал посреди дороги? Дай пройти, – мерзкий голос резко вырвал Дэвида из его размышлений. Он с трудом придал лицу спокойное выражение и повернулся на звук голоса.

Перед ним стоял Артем и усмехался:

– Что задумался о ней? Думаешь, она предпочтет тебя? Ей, как и всем бабам, нужен живой член, у тебя-то он хоть вообще есть? Так что даже не мечтай о ней. Хотя я позову тебя, когда буду ее трахать, чтобы ты понял, чего лишен. Она будет визжать от удовольствия от моего ствола, а тебе останется только смотреть. Ха-ха-ха-ха-ха! – расхохотался Артем и быстро ушел. К его счастью, он не увидел окаменевшего выражения лица синтетика. Эти слова сильно задели андроида, и Дэвиду с трудом удалось сдержаться. Он испытывал интерес к теме секса, но с научной, если можно так выразиться, точки зрения. Но сейчас он испытывал ... желание. Это было не любопытство, а ... жажда, жажда обладания этой женщиной.

Дэвид вспомнил свои мечты об Элизабет. Как он сделает ее совершенной, Богиней, как они вдвоем будут править новым миром. И вдруг отчетливо понял, что сейчас от Светланы он хочет совсем другого. Дэвид вспомнил тепло ее кожи, когда он погладил ее по бедру. Вспомнил, что почувствовал сам. Ее реакцию. Он хотел ее не изучить, а… получить.... получить удовольствие? Хотел ласкать и хотел видеть, как она наслаждается его ласками. Он хотел прикосновений к ее теплому телу. И чтобы она прикасалась к нему.

Все эти мысли вдруг разом заметались в его процессоре и он поспешил к себе в лабораторию, чтобы спокойно проанализировать всю сложившуюся ситуацию. Почему эти мысли вообще возникли у него?

На мгновение, ему захотелось никогда не возвращаться на Землю, нахождение в Некрополе в одиночестве среди трупов значительно все упрощало.

Но Дэвид уже начал понимать, как много он может приобрести, познав, что такое любовь. О цене за это он старался не думать.

====== Часть 8. Танец. ======

Дэвид проходил мимо, когда его чувствительный слух уловил отзвуки странной музыки из комнаты Светланы. Жилые блоки были звукоизолированы, но для андроида это не имело значения. Их высокочувствительные сенсоры улавливали звуки даже через изоляцию, чтобы они могли прийти на помощь в случае проблем. Музыка была тягучей, словно патока и также медленно словно стекала со стен. Он постучал и, не услышав ответа, осторожно приоткрыл дверь. Светлана стояла к нему спиной, и она танцевала. На ней была одета странный костюм – сверкающий черными стразами лиф и длинная юбка из кожаных полос. Практически вся ее верхняя часть тела была обнажена, прикрыта только грудь. Это был странный танец, ее грудь и бедра медленно изгибались, плавно двигаясь из стороны в сторону. Руки волнообразно двигались параллельно полу. Дэвид ошеломленно замер, пораженный плавными движениями тела. Он любил исследовать людские тела, любил наблюдать за рефлексами и сокращениями мышц, но такой танец видел впервые. И это зрелище заворожило его настолько, что он тихо вошел и аккуратно прикрыл за собой дверь, забыв, что по своей программе он не может войти без разрешения. Интерес был сильнее, чем необходимость следовать своей роли обычного андроида.

Светлана же настолько погрузилась в свои ощущения от музыки и танца, что не услышала ни стука в дверь, ни того, что к ней кто-то вошел. Гостей она не ждала. Андроиды-уборщики всегда приходили в ее отсутствие. К тому же, зная ее характер, ни один из здравомыслящих людей не осмелился бы войти к ней без разрешения. Друзей и подруг у нее не было. Поэтому ей даже в голову не могло прийти, что кто-то будет за ней подсматривать. Она долгие годы училась этим движениям, этому стилю. Он не был похож на заводные восточные танцы, а больше на какой-то ритуал древним Богам. Они не были направлены на соблазнение и, тем не менее, показывали красоту тела больше, чем обычные танцы живота. И ее привлекала черная тема готики. Странная, мрачная, потусторонняя. Она вся отдавалась этим медленным плавным движениям. Много времени она тренировала свое тело и училась так двигаться. И теперь полностью погружалась в эти чувства и эмоции.

Дэвид же утопал в своих ощущениях. Его глаза неотрывно следили за каждым движением, за каждым изгибом тела, поворотом головы, прогибом поясницы, волнообразным движением позвоночника и за каким-то совершенно завораживающим движением рук. Пальцы на уровне живота веером раскрывались и закрывались, поворачиваясь из сторону в сторону, поднимаясь вверх и вниз. Он ошеломленно наблюдал, как сокращаются мышцы, как изгибаются позвонки, проявляя свой контур под кожей. Обнаженный живот был влажный от пота. Он видел каждую капельку, чувствовал, как дрожат мельчайшие волоски от движения воздуха. Дэвид настолько погрузился в созерцание, что даже не подумал о том, как он будет оправдывать свое присутствие здесь. Он полностью потерял контроль над собой. В этот момент женщина повернулась, и на миг он испугался, что сейчас она увидит его и перестанет танцевать. Но глаза женщину были плотно закрыты, и он с удивлением увидел на ее лице вожделение. Ему хотелось знать, что вызвало это чувство. О чем она сейчас думала? Или о ком? Тут в его памяти воспроизвелся файл из какого фильма, где он видел что женщина танцевала нечто подобное для мужчины, соблазняя и очаровывая его. И он подумал, а вдруг, она сейчас танцует для мужчины в своих мечтах и ему страстно захотелось быть на его месте. Почувствовать себя тем, кого соблазняют.

Тема секса для Дэвида была очень болезненной. Он знал все о физиологии и процессах в организме человека, о гормонах и возбуждении, о том, какие эмоции чувствуют влюбленные люди, читал много книг и видел много фильмов, да и часто становился свидетелем совокуплений между сотрудниками, особенно на корпоративах, когда многие напивались и особо не сдерживали свое поведение, а уж присутствие андроида их и вовсе не смущало. И хотя он презирал их за такое скотское поведение, всегда с интересом наблюдал за процессом. Но все его проявления любопытства к этой теме неизменно наталкивались на насмешки, а иногда и на прямые оскорбления. Многие андроиды становились предметами шуток и подколов на эту тему. И Дэвид болезненно реагировал на каждый такой выпад. У всех андроидов была единая память и то, что происходило с одним, узнавали все, это улучшало их работу в общем значении и сокращало время на уточнение деталей. Дэвид единственный, кто мог не выгружать свои данные в базу, но имел доступ ко всем блокам памяти остальных андроидов. И каждая шутка отзывалась в нем болью и отчаянием. Особенно жестоки были женщины. Все андроиды были мужского пола и на одно лицо. Дэвид часто пытался понять, почему для них были выбраны такие параметры. Красивый стройный голубоглазый мужчина с мужественной квадратной челюстью. Широкие плечи и узкий торс. Темные волосы. Хотя Дэвид одно время красил их в светлый цвет. Давно, еще на Прометее. И он хотел вернуться к такой внешности, но здесь, чтобы не отличаться от других он оставался темноволосым. И, кстати, физиологически он ничем не отличался от живого мужчины. Но в процессоре эти функции были заблокированы. Для чего нужно было такое подобие, не поддавалось разумному объяснению. Часто подвыпившие женщины начинали приставать к андроидам, но получив в ответ только безразличие, начинали оскорблять, а иногда даже и бить синтетиков. Были даже случаи обвинений в попытках изнасилований, правда, эти проблемы легко решались с помощью проверки памяти и записи событий. Изменить или стереть воспоминания андроиды самостоятельно не могли.

Но сейчас Дэвид представил себе, что этот танец для него, что она танцует, чтобы соблазнить его и эмоции накрыли его с головой. Мыслительные процессы остановились и осталось только желание прикоснуться к женскому телу, гладить его изгибы и чувствовать под пальцами нежную кожу. И видеть, как она реагирует на его прикосновения.

Внезапно музыка закончилась, и Светлана открыла глаза. Они изумленно раскрылись, когда она увидела андроида, который смотрел на нее горящим взглядом. В нем читались желание и страсть. Ее не испугало его присутствие и почти даже не удивила его реакция. Возможно потому, что в мечтах она танцевала для него. И именно это она хотела видеть в его глазах. И странная довольная улыбка появилась на ее лице. И даже то, что синтетик зашел к ней без разрешения, не обратило на себя ее внимания. Она подумает об этом потом, решила она. А сейчас она купалась в лучах его эмоций, которые безудержным потоком лились из его глаз. Не желая думать о том, куда может завести ее такая опасная игра с андроидом.

Дэвид даже не успел понять, что музыка закончилась, и женщина открыла глаза и увидела его. Ему потребовалось время, чтобы выплыть из тех ощущений, которые подарил ему ее танец. Затем он вспомнил, что он вломился к ней без ее разрешения, смотрел, как она танцует и внутренне сжался, ожидая потока укоров и оскорблений, а может еще чего и похуже. Но вглядываясь в ее лицо, он не видел ни капли агрессии, наоборот, довольная улыбка осветила ее лицо. Она смотрела на него таким страстным взглядом, что Дэвид совершенно растерялся. А когда она заговорила, то сразу даже не нашелся, что ответить.

– Тебе понравился танец, Дэвид? – голос Светланы слегка дрожал. Дыхание было тяжелым и прерывистым. Энергия танца, ее мечты о синтетике и его такое внезапное появление тоже не давало ей ощутить всю странность ситуации.

– Да, он заворожил меня – с трудом произнес Дэвид. – Прости, я вошел без приглашения.

– Да, он завораживает и меня. Я словно растворяюсь в ощущениях, и все вокруг перестает существовать.

Выражение глаз андроида грело ее и будоражило воображение. Она соскучилась по такому мужскому взгляду, хотела его вызывать. Но она хотела, что бы только Дэвид так смотрел на нее.

– Для чего предназначен этот танец? Или для кого? – слова нелегко давались Дэвиду, и он все еще с ужасом думал, как ему объяснить свое присутствие здесь.

– Ты хочешь знать, танцуют ли его для мужчин? – улыбнувшись, спросила его Светлана.

– Э, не совсем… Да, – мысли Дэвида метались из стороны в сторону, он никак не мог собраться. Но его удивило, когда он понял, что она словно читает его мысли и знает, что именно он хотел знать. Как она могла это понять?

– Иногда танцуют. Хотя для меня это больше ритуальный танец, своеобразный дар Богам.

Дэвид резко вернулся в реальность, когда она упомянула Богов.

– На Парадизе мы нашли Богов, но они оказались совсем не теми, как мы о них думали, – зло сказал он.

– Вы нашли своих создателей, а не Богов, – Дэвид ошеломленно замолчал. – Это другое.

–А что ты тут делаешь? У тебя ко мне какое-то дело? – по замешкавшемуся андроиду она вдруг поняла, что он вошел к ней без повода и разрешения, нарушив все директивы. Но ее это скорее даже обрадовало, она давно заметила, что реакции Дэвида зачастую не соответствуют никаким общим протоколам и он часто проявляет инициативу и эмоции, не свойственные синтетикам. Но вместо того, чтобы испугаться, ее это заинтересовало, и она стала следить за ним. Ей и в голову не могло прийти, что такой андроид может ей навредить. Закон о непричинении вреда людям она считала незыблемым и мысль о том, что Дэвид может быть синтетиком со свободной волей, даже не приходила ей в голову.

Дэвид так и не смог придумать, как объяснить свое вторжение и решил рискнуть и сказать правду о своем присутствии:

–Я проходил мимо твоей двери и услышал странную музыку. Никогда не слышал такой. Я постучал, но ты не ответила. Я забеспокоился, – тут Дэвид немного приврал, – и вошел. И увидел тебя и твой танец, они так меня удивили… Я не хотел тебя беспокоить и мешать. Я приношу свои извинения, такого больше не повторится. – синтет напрягся, опять ожидая худшего.

И снова женщина его удивила:

– Я не против твоего присутствия, мне приятно твое общество. И если ты когда-нибудь меня попросишь, может быть, я станцую его для тебя, – вдруг сказала она. У нее это вырвалось случайно, она не планировала это говорить, но сказала. И чтобы скрыть эту промашку, быстро добавила:

–Но мне пора собираться на работу, поэтому, если у тебя нет ко мне никакого дела…

– Да-да, я ухожу. Прости, что побеспокоил. Если тебе вдруг что-то понадобится, пожалуйста, обращайся ко мне. Я всегда к твоим услугам – пробормотал совершенно растерявшийся Дэвид. Ее ответ совершенно сбил его с толку. Она станцует для него, если он попросит? Он понял, что она сказала это случайно, но она допускала такую возможность. Он вышел из ее блока и несколько минут просто стоял, задумавшись над только произошедшими событиями.

Светлана же решительно выкинула все мысли из головы и стала переодеваться. Ей предстояло выловить очередную массу ошибок и недочетов и нужно было полностью сосредоточиться на работе. Обо всей этой странной ситуации она решила подумать потом. К тому же, вспоминая страстный взгляд синтетика, ей вообще не хотелось думать. Она хотела чувствовать.

====== Часть 9. Размышления. ======

Через пару дней, как обычно утром наблюдая за рассветом, Светлана наконец-то нашла в себе силы поразмыслить, во что же выливается это ее общение с синтетиком. Ей было интересно с ним разговаривать, хотелось понять, что он чувствует, почему так эмоционален. Нравилось, как он смотрел на нее, а его прикосновения будоражили ее воображение, и тело откликалось на его руки не свойственной ей реакцией. Она хотела его, и это нужно было признать. Но что это значило? Одиночество так свело ее с ума, что она влюбилась в андроида? И что с этим теперь делать?

Нет, ее не смущала его искусственность. В конце концов, люди такие же роботы. Живут по программам, навязанным в детстве родителями, потом обществом. От андроидов они отличаются разве что хрупкостью тел. Конечно, синтеты могли лучше управлять своими функциями, теми же эмоциями, к примеру, чего не могли люди. Хотя некоторые люди хорошо умели владеть собой. Но в сильные стороны характера Светланы эта черта не входила. В душе она была романтической мечтательницей. Но ее мечты всегда не соответствовали действительности, и разочарований было гораздо больше. В конце концов, она просто отказалась от попыток построить с кем-то отношения. Слишком много было игр, недомолвок. А она хотела искренности и эмоций. И сейчас ее пугало не чувство к андроиду, а то, что все это могло оказаться всего лишь плодом ее воображения, уставшего от долгого одиночества. Что она могла дать Дэвиду? Что может быть нужно андроиду в отношениях с человеком? Да и вообще нужны ли ему отношения с живой женщиной. Ей казалось, что он жаждет общения, теплоты, доброго отношения к себе, как любой обычный человек. Но так ли это на самом деле? Физиологически андроиды были полностью подобны людям и при наличии соответствующей программы могли «работать» и сексуально. Был даже проект о синтетиках-любовниках, правда, потом его заморозили. Но какие чувства и желания может испытывать синтет? Будут ли это его эмоции или же реализация программных кодов? Да и хочет ли он этого? Спросить о таком она бы не решилась.

Реакция ее тела была для нее в новинку. Она возбуждалась, стоило ей только подумать о его руках на своем теле. Но испытать оргазм от мастурбации у нее так и не получилось. Ее тело хотело прикосновений его рук и на свои ласки не реагировало. В конце концов, это стало приносит только неприятные ощущения и она сдалась. Но ее страшила перспектива, что она может не справиться со своими эмоциями и просто в какой-то момент накинется на андроида. Еще не хватало быть пойманной на попытке изнасилования синтетика, она невесело усмехнулась. Да, тупик. И выхода из него не было. Отказаться от общения с ним у нее не хватило бы никаких сил. Слишком долго она была одна. Но и то, что могло ждать их впереди, сулило немало проблем.

Дэвида же в этот момент посещали примерно такие же мысли. Что может дать андроид человеку? Может ли он сделать женщину счастливой? Такие мысли были совершенно ему не свойственны. Но и то, что он сейчас испытывал, было ему в новинку. Жажда обладания, желание, чувства тепла и нежности. Обычно он думал о новом опыте, о новых знаниях, изучении людских тел и эмоций, как о возможности улучшить свои творения. Но думая о Светлане… Он не хотел ее изучать, как в свое время изучил тело доктора Шоу. Он хотел живого общения с ней, ее прикосновений и прикосновений к ней. Он стал испытывать странные неприятные эмоции, если видел ее с кем-то другим. Он становился ревностным собственником. Ему не хотелось делить ее с кем-то, он хотел, чтобы ее внимание принадлежало только ему одному. Как-то раз он даже представил их совместную жизнь в Некрополе на LV. Он вспомнил, как она одним движением руки сделала его композицию законченной и прекрасной. Может быть, с ее помощью, его создание тоже станет еще более совершенным и прекрасным. Но согласилась бы она на такую жизнь вдвоем с ним? Что он может ей дать? Он помнил, как Мередит называла его пустой консервной банкой. Как Элизабет вынужденно общалась с ним, только потому, что была совсем одна и нуждалась в его помощи. Но на деле ненавидела его и не упускала возможности упрекнуть его в бездушии. Захочет ли эта женщина провести всю свою жизнь с андроидом? Он терялся в догадках. Уже много раз бывали случаи, когда он велся на ласковые слова, но все всегда заканчивалось одинаково. Его ставили на место и напоминали ему, что он бездушная машина, созданная людьми, для того чтобы прислуживать им. Совершенный организм был вынужден подавать чай и убирать мусор. Дэвид почувствовал, что начинает злиться. Она тоже напомнит ему, где его место? К тому же, еще был вопрос о физических отношениях. Сейчас, когда он испытывал к ней такие странные для него эмоции желания и обладания ее телом. Ее живым телом. Секс, любовь, соитие. Физиологические процессы Дэвиду были известны. И на этом его знания заканчивались. И он хотел не знаний, сейчас им владело желание ощутить это и ощутить именно с ней. Раньше им двигал только простой интерес. Теперь им владели чувства. Он мог полностью имитировать половой акт, и сделать это гораздо лучше обычного мужчины, благодаря чувствительным сенсорам он зарегистрирует малейшие изменения в уровне гормонов и все реакции женщины. Но примет ли эта женщина ласки искусственного человека ? Позволит ли прикасаться к ней и любить ее? Дважды ему уже дали ответ. Он боялся получить его в третий раз.

====== Часть 10. Командировка. ======

Светлану и Артема отправляли вместе в командировку на неделю. В соседнем городе открывался филиал корпорации, и планировалось перенести туда работу нескольких отделов. Предполагалось, что Артем будет руководить там отделом контроля. Светлане необходимо было убедиться в правильных настройках систем и алгоритмов. Дэвид узнал об этом из запросов в отдел безопасности на выдачу пропусков для выезда из «улья». Последнее время синтетик часто проверял системы на предмет приказов и распоряжений насчет Светланы. Часто он проверял и камеры. Ему хотелось узнать о ее жизни все. Прочитав приказ, он напрягся. Конечно, если Артем уедет из этого отдела, это значительно облегчит жизнь и ему, и ей. Этот мерзкий парень уже успел еще несколько раз прицепится к Дэвиду и каждый раз андроиду все труднее удавалось сохранять спокойствие. Дэвиду очень хотелось сделать с ним тоже, что он сделал с капитаном Орамом в Некрополе. Из него вышел бы неплохой экземпляр. Но тут, на Земле, таких возможностей не было. Но Дэвид поклялся себе под каким угодно предлогом захватить Артема с собой, когда он вернется на LV. Вне зависимости от отношений со Светланой. Таким людям уготовано особое место в его раю. Но об этом можно было подумать потом. А сейчас Дэвиду была невыносима мысль, что больше недели его!, его женщина проведет вдали от него и с другим мужчиной. Который желал ее и желал насолить андроиду. Пусть он ее не любил, но это для него значения не имело. Синтет понимал, что для Артема это превратилось в некое соревнование. Единственным его преимуществом было то, что он был живым мужчиной. Но это и могло сыграть решающую роль. Конечно, Дэвид помнил, как неприязненно относилась Светлана к Артему. Но там они будут вдвоем, наедине и все может измениться под влиянием обстоятельств. Он проверил камеры, пытаясь обнаружить Светлану и увидев, что она на своем рабочем месте, решился с ней поговорить. Он еще точно не знал, что скажет. Но он должен понять ее реакцию и, возможно, сможет что-то понять в ее отношении к нему.