Текст книги "Гнездышко мелких гадов"

Автор книги: Светлана Алешина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Мать, ну ты совсем каменный век! – улыбнулся Дмитрий. – А что же, грязными, что ли, трахаться? Ну ты даешь! – Постель я не буду твою стирать, – категорично заявила мать. – Сам стирай после своих девиц! Водишь сюда всяких… Завел бы подружку нормальную, а то все потаскух каких-то таскаешь. Прямо хоть не уезжай никуда.

– Какие они потаскухи, нормальные девчонки, – примиряюще ответил сын. – А Надежде Федоровне язык нужно отрезать. Она небось до утра не спала, все прислушивалась, старая кошелка.

– Да ты как разговариваешь! – взъярилась мать. – Ну-ка, давай сюда бутылку! И вообще, с сегодняшнего дня под домашним арестом будешь у меня сидеть. Никуда не пойдешь, а то и тебя укокошат. Ты думаешь, так, что ли, все просто? Наверняка какие-нибудь бандиты и грохнули твоего Сережку. Зачем только дружил ты с ним?

Мать присела рядом с сыном и попыталась его обнять, создавая таким образом, как ей казалось, атмосферу доверительности и теплоты. Дмитрий, однако, только скривился.

– А с кем дружить?

– С нормальными ребятами. Неужели нормальных нет в институте? У кого родители хорошие…

– Родители всегда хорошие, – ехидно протянул сын.

– А Сережка твой сам нарвался наверняка. С него станется. Я уж его узнала за три года вашей дружбы, – сказала мать. – Говорил мне: «Зоя Николаевна, вокруг одни козлы и идиоты!» Он один больно хороший был. Ты уж, Дима, дома посиди, никуда не ходи, а то и тебя под горячую руку бандюги эти угрохают. Сказал бы матери, что у вас там случилось… Может, в милицию надо заявить?

– Мать, успокойся, а! Какую милицию, о чем ты говоришь?

– С кем повздорили-то?

Дмитрий молчал. Он налил себе в рюмку джина, потом хотел налить тоник, но вдруг передумал и одним залпом осушил рюмку. Зоя Николаевна только и успела, что снова всплеснуть руками. Парень закашлялся от крепости напитка и долгое время не мог успокоиться.

– Вот, раскраснелся весь, – прокомментировала мать с укоризной.

Едва только Дмитрий откашлялся, она снова принялась за укоры и расспросы:

– Откуда вы тогда пришли-то, ты можешь мне сказать или нет?

– Когда тогда? – почти с ненавистью глядя на мать, переспросил Дмитрий.

– Когда? Тогда! – повысила голос Зоя Николаевна. – Заявились вы со своим Никитиным разукрашенные! Мне Надежда Федоровна говорит – Сережка и твой пришли все в синяках, ссадинах, матерились на весь подъезд. С кем тогда подрались?

– Тебе-то какая разница? – уже окончательно устав от утомительного диалога, спросил Дмитрий.

– Дима, одумайся, зачем тебе все это?

– Что – это? Бабы, что ли, зачем? – с вызовом спросил сын.

– Да бабы – ладно! Зачем нарываешься-то? Ведь люди сейчас какие пошли – за копейку угрохают.

– Брось, ты ничего не понимаешь, – продолжал отмахиваться Дмитрий.

– Конечно, я ничего не понимаю. Ты больно много понимаешь!

– Я-то понимаю, конечно, – пробурчал себе под нос Дмитрий.

– Надежда Федоровна говорила вон…

– Короче, мне надоело, – Дмитрий поднялся с дивана, оттолкнул мать и пошел к выходу из квартиры как был, в одних трусах и футболке. – Сейчас я этой дуре накостыляю.

Мать бросилась следом за ним и нагнала его уже в дверях, когда сын открывал замок.

– Куда ты, куда ты! – зашипела она на него. – Люди-то что подумают?

– Да плевать мне на людей! – заорал сын. – У меня друга убили, а они все сплетничают!

И он рванул на себя дверь. Мать ударилась головой о стену и застонала. Дмитрий же выбежал на лестничную площадку, подскочил к соседней двери и забарабанил в нее. Никто ему, однако, не открыл. Дмитрий продолжал стучать. Он стучал все сильнее, злее, подключив к рукам еще и ноги. Когда он в ярости стукнул в дверь соседки головой, к нему подскочила очнувшаяся от шока мать.

– Димочка, сынок, пойдем домой. Ну что ты меня позоришь? – почти шепотом, умоляюще заговорила она. – Не надо, ну пожалуйста, а то она разозлится и всем расскажет, что вы с Сережкой поссорились накануне, – мать окончательно перешла на шепот. – Еще, чего доброго, тебя обвинят.

– Че-го? – вырвался из настойчивых материнских объятий Дмитрий. – Ты чего несешь-то?

– Она… Надежда Федоровна… говорила, что вы в подъезде с Сережкой дрались… Четвертого числа… – запинаясь под бешеным взглядом сына, заговорила Зоя Николаевна.

– Пошла она!.. – заорал Дмитрий, со злостью пнув ногой дверь отсутствовавшей на ее счастье соседки. – Придет, я ей башку отшибу!

Тут открылась другая дверь и на площадке появился с недовольным лицом усатый мужик средних лет.

– Вы чего буяните-то? – строго спросил он, нахмурив брови.

– А вам чего? – так же хмуро, но уже не агрессивно бросил в ответ Дмитрий.

– Чего-чего… Посмотреть хоккей не даете нормально, орете тут как резаные. Что случилось-то? – уже более миролюбиво спросил он.

– Да ничего не случилось, – отмахнулся Дмитрий, стараясь не смотреть на соседа.

– Ничего не случилось, – подтвердила мать, извиняющимся взглядом пытаясь успокоить соседа. – Выпил он на праздники лишнего, и вот…

– А, выпил? – понимающе протянул сосед. – Ну, все ясно.

И захлопнул свою дверь.

А мать Дмитрия торопливо зашептала:

– Пойдем, пойдем… Сейчас таблетку тебе дам успокоительную, ляжешь, поспишь, потом все хорошо будет… Ну пойдем, мой хороший… Не вернешь ведь его, Сережку-то… Не вернешь уже… Ну что ты в самом деле?

Пока мать успокаивала своего разошедшегося не на шутку буяна-сына, в настроении последнего произошли кардинальные изменения. Им овладела необыкновенная плаксивость, и он, прислонившись к плечу матери, как в детстве, начал сдавленно рыдать, чем спровоцировал еще большее проявление материнских чувств. Зоя Николаевна сама готова была зарыдать в голос.

Она повела сына обратно в квартиру и только собралась захлопнуть дверь – рыдающий в истерике Дмитрий был уже в прихожей, – как перед ней возникла хорошо одетая женщина лет тридцати пяти. Незнакомка любезно осведомилась:

– Добрый день, это квартира Шатиловых?

В голове у матери забродили тревожные мысли. Настороженно оглядев женщину, она ответила:

– Да, Шатиловых. А что вы хотели?

– Ваш сын Дмитрий дома?

Лариса сразу поняла, что перед ней мать парня, и не стала тратить время на ожидания подтверждения своей догадки. Мать хотела было ответить «нет», но тут Дмитрий, прекратив рыдания, сам высунул голову в дверной проем и уставился на Ларису мутным от алкоголя и слез взглядом.

– Ну? – только и спросил он.

– Меня зовут Лариса Котова, я частный детектив. Можно войти? – выдержав взгляд молодого человека, спросила она.

– Ну… заходите, – совсем растерявшись, ответила мать. – Меня Зоя Николаевна зовут.

– Очень приятно. А это, как я понимаю, Дима? – кивнула Лариса на покачивавшегося Шатилова-младшего.

– Да. Дима, – коротко ответил тот.

Поводив руками по бедрам, Шатилов сам обратил внимание Ларисы на свою одежду и, как бы извиняясь, произнес:

– Как видите, я не совсем в форме.

– Ничего страшного, – тут же успокоила его Лариса, снимая пальто в коридоре.

А Зоя Николаевна в это время зашикала на сына с тем, чтобы тот пошел в свою комнату и оделся. Сама же она бросилась туда же – убирать бутылки, рюмки и вообще спешно приводить комнату в порядок, пытаясь хоть как-то создать впечатление благообразности.

Лариса, войдя в комнату, повела носом, ощутив спертый запах перегара и еще чего-то столь же неароматного. Зоя Николаевна, заметив движение гостьи, бросилась открывать окно.

– Пойдемте, может быть, в зал, а то тут Дима накурил… Сколько раз говорила ему, чтобы не курил дома.

Дмитрий только покачал головой, услышав причитания матери. Послушно пройдя в другую комнату, он сел в кресло и демонстративно закурил. Лариса уселась на диван и тоже вынула сигареты. Зоя Николаевна устроилась за столом и приготовилась внимательно слушать, о чем пойдет речь.

– Мать, налей чаю, что ли, – грубовато попросил Дмитрий, которого присутствие родительницы начало раздражать. – Или лучше кофе, а то башка болит.

Зоя Николаевна нерешительно помялась, а сын повторил с нажимом:

– Мать, у меня болит башка, ты понимаешь? Налей кофе, а то вообще жизни нет никакой…

Лариса положила на маленький журнальный столик пачку своих сигарет, но закуривать не стала. Она довольно миролюбиво взглянула на Дмитрия и сказала:

– Дима, ты, наверное, понимаешь, зачем я пришла?

– А чего же тут непонятного? – отреагировал Шатилов с несколько заносчивой интонацией, свойственной многим подросткам и не совсем сформировавшимся молодым людям. – Все понятно. Только вот не думал, что частные детективы будут этим заниматься.

– Ну, милицию особо проворной у нас не назовешь, – улыбнулась Лариса.

– Менты? – переспросил Шатилов и улыбнулся в ответ. – Да менты вообще – козлы! Ненавижу ментов.

– Ну, зачем же так категорично?

– А потому, что когда они на фиг не нужны, они тут как тут. А когда надо – фиг дозовешься. Поэтому и не люблю их.

В этот момент вернулась Зоя Николаевна с подносом, на котором стояли две чашки кофе.

– Это что такое? – наморщив нос, спросил Дмитрий. – Растворимый, что ли? Мать, ну ты чего, не понимаешь, что ли? Могла бы нормальный сварить. Как будто мы нищие какие, пойло хлебать.

Мать, зардевшись, повернулась к Ларисе и начала было оправдываться, но гостья остановила ее рукой.

– Дима, давай не будем нервничать и спокойно поговорим. Твой друг Сережа, он с кем-нибудь ссорился вчера?

– Да ни с кем он не ссорился, – тут же ответил Шатилов. – Чего ему ссориться-то?

– А вот знакомые его говорили, что он, когда выпивал, очень любил задираться.

– Это какие знакомые? Губины, что ли? – ухмыльнулся Дмитрий.

– Хотя бы даже и Губины.

– Да ерунда это все! – отмахнулся Шатилов. – Серега нормальный парень… был, – Дмитрий сглотнул слюну. – Чего тут говорить-то…

– Хорошо, – тут же согласилась Лариса. – А ты не можешь рассказать мне, как прошла вчерашняя ночь у Губиных?

– Это Губины, что ли, вас наняли? – грубовато осведомился Шатилов.

И, поскольку Лариса промолчала, сам же прокомментировал:

– Конечно, они. У родичей-то бабок немерено. Только что-то они больно стараются от себя ментов отвести… Подозрительно это все, не правда ли?

И Шатилов уставился на Ларису.

– Вот именно поэтому я и хочу послушать очевидца событий, – ответила Котова.

– Ну ладно, слушайте, – снисходительным тоном заявил Шатилов. – К Губиным мы пришли в восемь вечера. Там уже была Тонька… как ее, фамилия какая-то украинская…

– Лавриненко.

– Вот-вот. Она была. И Айрапет со своей этой… не знаю, как ее… ну, в общем, с девкой… был. Потом Оксанка пришла, потом Ювеналий. Вернее, они вместе пришли, – наморщив лоб, пояснил Шатилов. – Ну и, в общем, выпили мы.

– А пить-то не надо было, – снова вступила Зоя Николаевна.

– Мать, молчи лучше, а! – раздраженно бросил Шатилов. – Свари все-таки кофе, не могу я бурду растворимую пить. Иди и свари!

Мать пробурчала себе под нос нечто о неблагодарности сыновей и молодежи в целом и удалилась на кухню.

– Это я нарочно, чтобы она не подслушивала, – объяснил Шатилов. – А то достала уже своими поучениями. В общем, я продолжаю. Мы выпили. Разошлись уже под утро.

– Сергей пошел домой один?

– Олег его выгнал, – вяло ответил Шатилов. – Он чего-то на эту с украинской фамилией погнал… Или еще на кого-то, что ли… Не помню, я спал уже… Ну, Олег и выгнал.

– А ты?

– А я что? Я посидел немного, да и тоже пошел.

– То есть Сергей пошел один, и ты его больше не видел, – уточнила Лариса.

– Ну да. Покричал немного под окнами и пошел. Я не хотел почему-то с ним идти, больно он тогда задиристый был. Да и сморило меня, если честно. А вот если бы пошел, может, ничего и не было бы… – сжал кулаки Шатилов.

– Почему?

– Потому что мы бы девчонок каких-нибудь сняли… – поднял глаза Шатилов. – Ну, познакомились бы… И ко мне пошли. Мамка-то у своего дружка ночевала.

– То есть ее дома этой ночью не было?

– Ну… Надо же и старшему поколению вести личную жизнь, – усмехнулся Дмитрий.

– Хорошо. И что ты тогда… пришел домой?

– Ну да. Пришел домой, спать лег, устал очень. Заснул, а тут вдруг телефон запищал. Я мобильник недавно приобрел, – не без гордости сообщил парень. – Ну… А там слезы – Вера Романовна, мать его, звонит. Говорит, Сережку нашли в подъезде. Я говорю – как нашли? А она – убили его. Ну, я сразу Губиным позвонил, мол, так и так. А там Машка заспанная никак ничего не поймет. Потом муж ее трубку взял. Испугался почему-то, это я по голосу понял. Ну, и все… А чего еще рассказывать-то?

– Ну, например, расскажи о том, с кем вы с Сергеем в последнее время общались. Ты же лучший друг у него был.

– Лучший, лучший, – подтвердила на ходу возвратившаяся из кухни Зоя Николаевна, ставя перед сыном чашку теперь уже сваренного натурального кофе. – Вон до чего дружба эта довела!

– Мать, иди в свою комнату! – Дмитрий встал с кресла и угрожающе надвинулся на мать. – Не мешай разговаривать.

Зоя Николаевна вспыхнула и взглядом обратилась за поддержкой к Ларисе. Котова в свою очередь обратилась к Дмитрию:

– Ничего плохого не будет, если мама поприсутствует.

– Не буду я ничего говорить при ней, – уперся Шатилов.

– А без нее скажешь всю правду? – нахмурилась Лариса.

– Ну да. Только говорить-то особо нечего…

Зоя Николаевна с оскорбленным видом направилась в соседнюю комнату. Напоследок она взглянула на сына и хотела было о чем-то его предупредить, но Дмитрий опередил ее:

– Иди, мать, иди! И не просто иди, а иди!

На такое высказывание Зоя Николаевна не нашла слов для ответа, а только махнула рукой и, всхлипывая, закрыла дверь в соседнюю комнату.

– Ты пойми, Дима, что вещь-то серьезная, – сказала Лариса, закурив-таки сигарету. – Убили твоего лучшего друга. И если учесть, что вы с ним постоянно проводили вместе время, то не исключено, что ты знаешь убийцу. Ведь просто так убийства не случаются. Мне порассказали о вас уже много лестного, – ехидно добавила Лариса.

– Интересно, что? – спросил Шатилов, тоже закуривая.

– Что ребята вы бесшабашные, любите задираться. А если с кем-нибудь не на шутку сцепились, то, может быть, Сережу убили те, кому вы нанесли обиду. Из чувства мести, например. И значит, что тебя это тоже может касаться.

Шатилов вздохнул.

– Что меня может касаться? – устало спросил он.

– Это тебе лучше знать. И лучше будет, если ты все расскажешь заблаговременно, пока не случилось худшее.

Шатилов задумался и глубоко затянулся сигаретой. Он сидел с минуту, размышляя или делая вид, что размышляет. По его мутным глазам невозможно было понять, достаточно ли ясно его сознание в данный момент. Наконец Дмитрий медленно повернул голову к Ларисе и тихо произнес:

– Была одна история недавно…

Лариса кивнула в знак того, что готова слушать. Шатилов, сделав паузу, продолжил:

– На дискотеке это было, сразу после Нового года. Второго числа. Мы были в «Джуманджи». Ну, это ночной клуб такой, недалеко от Серегиного дома. Там мы с пацанами одними схватились. Короче, я уже не помню, что точно было, но они нам кричали, что найдут и все ребра переломают, и вообще… – Шатилов вздохнул. – Потом я уж Сереге говорил, что поосторожнее надо бы, тем более что он живет рядом. А он кричал, что, мол, ему все равно, что он сам этих козлов замочит.

– Ты знаешь их? – быстро спросила Лариса.

– Знаю, – лениво ответил Дмитрий, смотря в сторону.

– Фамилии, где живут?

– Фамилии знаю. И то, что они в политехе оба. Один – Горелик, Сашка, по-моему. Другой – Демин, имени не знаю.

– Уже лучше, – констатировала Лариса, занося в свою записную книжку данные о двух парнях. – Так, а теперь скажи, из-за чего драка была?

– Из-за девчонок, – неохотно ответил Шатилов. – Серега и начал всю бузу.

– Хорошо, Дмитрий, этих парней проверят. А ты пока постарайся побыть дома и никуда не отлучайся. Кто знает, что у них на уме.

– Кто проверит-то? – поинтересовался Шатилов.

– Милиция, естественно, – ответила Лариса.

– Ну, знаете, это западло, если менты в наши разборки сунутся.

– А что ты предлагаешь?

– А пойти и накостылять им еще раз. Вообще башку разбить, за Серегу! – агрессивно заявил Шатилов и даже сделал движение, как будто он прямо сейчас намерен осуществить свои угрозы.

Лариса остановила его жестом.

– Нет, нет, успокойся, потому что дело действительно серьезное.

– Да чего там серьезного… Если это они, то им конец! – расхрабрился Шатилов. – А я-то думаю, чего же это такое? А вот вы пришли, спрашивать начали, и я понял – это они. Точно они, больше некому. А кому больше-то?

Шатилов качал головой и произносил последние фразы бурча себе под нос, словно самого себя убеждая в их правильности.

– А я-то думал… – Дмитрий вздохнул с каким-то облегчением.

– Что ты думал? – спросила Лариса.

Шатилов поднял на нее глаза и переспросил:

– Чего?

– О чем ты думал? – повторила Лариса.

Повисла напряженная пауза, потом Шатилов, что-то вспомнив, вдруг махнул рукой:

– А, ничего! Это я так!

Лариса внимательно посмотрела на парня. В нем явно происходила какая-то борьба, была у него какая-то мысль, которую он хотел скрыть. Лариса готова была за это ручаться.

– Дима, а может, было что-то еще, более серьезное, о чем ты не говоришь? – спросила она как можно мягче и вкрадчивее.

Но Шатилов решительно покачал головой в знак полного отрицания.

– Нет, – добавил он. – Чего скрывать, чего думать? Это они, точно совершенно. Зачем еще кому-то Серегу убивать?

Следующие пятнадцать минут разговора не привели ни к каким кардинальным переменам. Шатилов, окончательно уверившись в своей версии, упорно убеждал в ее правильности Ларису, которую, в свою очередь, с каждой новой фразой Шатилова обуревали все большие сомнения. Пьяные драки на дискотеке обычно имеют другие последствия, не такие кровавые. Или все же имеют, но, как правило, в тот же день, по горячим следам. А случай с Никитиным похож на спланированное убийство. Если, конечно, не произошла полная нелепость и Никитин не нарвался на какого-нибудь такого же, как сам он, оторвягу, который не стал особо с ним церемониться.

Ничего другого путного, что могло иметь отношение к делу, Ларисе у Шатилова выудить не удалось. Никого из компании, в которой они проводили время, Шатилов в качестве подозреваемого в деле рассматривать не захотел. Правда, отказался он как-то вяло, и Лариса заметила в его глазах злобный огонек. Но это были ее ощущения, которые могли и не иметь к действительности никакого отношения.

Так или иначе, Лариса была вынуждена распрощаться с Шатиловым, пообещав проверить через милицию версию о причастности парней из политехнического института и еще раз посоветовав сидеть дома и не высовываться. Последний совет горячо поддержала Зоя Николаевна, за что удостоилась от сына очередного окрика.

* * *

Подполковник Карташов встретил Ларису любезно. Перерыв, имевший место в частносысковой деятельности Ларисы, насторожил Олега Валерьяновича, и он был рад, после полугодичного расставания, снова видеть свою бывшую любовницу, хотя бы в качестве детектива.

Лариса позвонила ему накануне, чтобы подполковник сумел запросить материалы дела об убийстве Сергея Никитина из Кировского РОВД. Карташов и не подумал отказывать. И вот сейчас она сидела перед Олегом, который с важным и немного ленивым видом пересказывал содержание папки с делом.

– Убийство совершено тупым металлическим предметом по голове. Произошло это в подъезде дома Никитина. Ударили его не очень умело, пришлось бить еще раз.

– Непрофессионал? – коротко спросила Лариса.

– Естественно, – тут же со вздохом ответил Олег. – На заказуху не похоже. Да и кто будет заказывать этого Никитина? Сопляк ведь, двадцать один год. Учится в экономическом институте. Скорее всего, пьяные какие-нибудь. Рождество ведь было, все на рогах. Далее… – Карташов полистал материалы дела. – Показания некоего Губина Олега Васильевича, двадцати трех лет. Говорит, что убитый был человеком конфликтным, склонным к алкогольным возлияниям. Вот и в тот вечер, вернее, в ту рождественскую ночь, Никитин пил на квартире у Губиных.

– Это я знаю, – прервала Лариса подполковника.

– Ну, а большего сказать тебе не могу. Орудие убийства на месте преступления не найдено. Смерть наступила примерно в пять часов утра. Скорее всего, повздорил с кем-нибудь твой Никитин, – сделал глубокомысленное заключение Карташов.

– И в руках того, с кем он повздорил, очень кстати оказался тупой металлический предмет, – продолжила мысль Лариса.

– Может быть, повздорили накануне, – не смутился Карташов. – Обиженный затаил злобу, встретил обидчика в подъезде и убил.

– Всю рождественскую ночь не спал, ждал встречи, – поддакнула Лариса с ехидным выражением в голосе.

– Ну, Лара, откуда мы знаем, спал он или не спал, ждал или не ждал, – снова вздохнул Олег. – Проводится следствие. В том числе, как я понял, и тобой тоже. Что-нибудь да выяснится. Ты же не думаешь, что я этим буду заниматься?

– Конечно, не будешь. Ты у нас городское начальство, а такое дело – для участковых.

– Правильно понимаешь суть дела, – зевнул Карташов. – Чем мог, тебе помог. А теперь я хочу пригласить тебя куда-нибудь развеяться. Как у тебя с мужем-то дела?

– Не пьет, – коротко ответила Котова, покривив душой, поскольку не хотелось вдаваться в подробности взаимоотношений с Евгением.

– Надо же, молодец мужик, а я вот с Нового года никак оклематься не могу, – признался Карташов. – Так что, развеиваться будем?

Лариса задумалась. В принципе она была сердита на мужа за то, что он не удержался от выпивки, да и с Олегом она уже давно не встречалась в неформальной обстановке. Предложение Карташова в свете двух этих факторов было заманчивым. Но на нее, после тяжелой бессонной ночи, не слишком освежившего утреннего сна, накатывала усталость, и Лариса предпочла отдохнуть в одиночестве. Она отказалась от предложения Олега, на прощание сообщив ему фамилии парней из политеха, подравшихся с Шатиловым и Никитиным незадолго до убийства последнего. Олег пообещал проверить их возможную причастность и сообщить Ларисе результаты.