Текст книги "Жажда острых ощущений"

Автор книги: Светлана Алешина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

После того как все произошло, Фомин заснул. И проснулся только тогда, когда услышал веселые женские голоса. Это вернулись с работы Лена и Оля. Они его растолкали и безапелляционно заявили, что пьяны и желают продолжить веселье в какой-нибудь экзотической обстановке. Фомин вспомнил про ресторан «Чайка» и посоветовал им ехать туда. Сам же он осознал все-таки сквозь алкогольный дурман, что пока еще женатый мужчина и, соответственно, должен ехать домой.

И сейчас, победив очередной синдром недопития путем приема внутрь ста граммов русского национального напитка, он был готов сесть за руль и доехать до дому. Положение спасало то, что от частного дома Борисовой до его «сталинки» можно было добраться так называемыми «огородами». Здесь не околачивались менты, и обстановка для подвыпивших водителей была самая что ни на есть спокойная.

Отдышавшись, Фомин присел на стул и закурил. Он хмуро посмотрел на декабрьский ландшафт за окном.

«Нет, все-таки есть в жизни счастье», – подумал он. И это ощущение появилось не только потому, что ему полегчало и хмель растворился в организме приятной волной, а потому, что две женщины его любят и преданы ему.

Катя, несмотря ни на что, его любит и никогда ни на кого не променяет. Арине, этой в принципе одинокой и беспутной по-своему женщине, он тоже весьма дорог. Еще парочка встреч с ней, и Лохман, претендовавший на роль героя-любовника, будет повержен. Знать она его больше не захочет… Тоже мне… будет знать, как заглядываться на его женщин. Сначала Арину увел, потом Катю чуть не соблазнил… Да может быть, даже и соблазнил – теперь какая уже разница! Да что это такое, в конце концов! У него, наверное, комплекс неполноценности – ему обязательно нужно для самоутверждения отбить у друга женщину.

Вот Фомин ни у кого ничего не отбивает, у него и так получается все само собой. Это все потому, что он их, то есть женщин, любит, а Лохман все пытается завоевать их или, хуже того, купить.

«Ни хрена ты не понимаешь, Витек, в жизни!» – с горьким вздохом подумал Борис.

И ко всему прочему ты предатель… Фомин вспомнил июльскую историю, когда по возвращении из командировки в Москву, в которую он волею случая поехал вместе с Ариной, дома его ждал жуткий скандал. Он-то и подвел черту под его отношениями с Ариной. Фомину было абсолютно ясно, что в этом виноват Лохман.

Но ничего, Борис человек добрый, отходчивый… И простил Витька, ведь он желал ему в жизни только добра. Но в голове у того был сплошной бардак, как и в его квартире. И ничего уже с этим не сделаешь – не виноват Фомин в этом и ничем не может помочь своему приятелю.

Мысли Бориса метались от одной идеи к другой. Это, кстати, весьма помогало ему в жизни. Когда он слегка подпивал, его, как незабвенного Остапа, несло… Его красноречие, помноженное на остатки непропитого до сих пор интеллекта, производили впечатление на противоположный пол.

Да и в бизнесе это здорово помогало. Он мог заболтать даже бандитов – это мало кому удавалось. И, если бы он не пил, быть бы ему каким-нибудь боссом в губернском правительстве или владельцем крупной фирмы. А так…

Все-таки, может быть, бросить пить? Фомин уныло посмотрел на бутылку. Там оставалось еще граммов пятьдесят.

Нет, вот сейчас последний раз, последний раз в жизни, и все!

И все!

Завтра же надо идти к своему врачу и сдаваться на его милость. Ну, конечно, придется вернуться полностью в семью, не без этого… Рядом с Ариной оставаться трезвым невозможно, на алкоголе строится многое в их отношениях.

– Вот сейчас последний раз! – вслух сказал Фомин, словно гипнотизируя словами самого себя. – Чуть-чуть, и все! Там всего-то пятьдесят грамм – какая ерунда!

Борис, мысленно настроившись на последнюю алкогольную дозу, потянулся за бутылкой. Налил в бокал уже вполне твердой рукой и выпил…

– Хорошо пошла, черт побери! – снова вслух сказал он.

Взгляд его упал на новые сапоги, которые принесла себе Елена Петрова. Хорошая женщина эта Ленка! – неожиданно подумал Фомин про подругу своей любовницы.

Надо их всех, что ли, трахнуть? – мелькнула у него шаловливая мыслишка. И Ленку, и Лельку! А то последняя совсем уже с ума сходит в свои девятнадцать лет по поводу того, что все еще девственница!

Но это потом, а сейчас пора было собираться. Фомин посмотрел на часы. Да, явно пора домой… Броситься в ноги своей Катеньке, вымолить в очередной раз прощение, сказать ей о принятом им решении завязать и…

Потом спать. Только спать. Завтра будет новый день и новая жизнь.

Фомин вздохнул, надел ботинки, выкинул пустую бутылку в мусорное ведро и, хлопнув себя по карманам, убедился, что все его ключи на месте. Выключив свет, он вышел в сени, открыл железную дверь и, немного погодя, захлопнул ее.

Во дворе было темно и тихо. Массив частного сектора, где находился дом Арины Борисовой, не отличался шумом. И эта тишина неожиданно вселила в него оптимистический взгляд на жизнь. Ему вдруг открылась простая истина, заключавшаяся в том, что если он все-таки бросит пить, с завтрашнего дня все в его жизни может пойти по-другому.

Охваченный этими мыслями, Фомин вышел на улицу и открыл дверцу своего джипа «Чероки». Он, не торопясь, сел на водительское место и начал разогревать двигатель.

Он решил открыть бумажник, чтобы пересчитать наличность. С внутренней стороны его улыбалась фотография жены и дочери. «Все-таки они у меня красивые», – ласково подумал Фомин…

…Бог дал ему шанс умереть с благими мыслями. После того как Борис бросил этот взгляд на своих самых близких людей, его джип сотряс страшный взрыв.

Глава 3

«Вольво» не зря называют «королевой московских дорог». Несмотря на то что эти события происходили в другом российском городе, дороги в нем нельзя было отнести к разряду образцовых. Тем более зимой, когда под колесами снег и гололед. А уж в зиме шведы знают толк.

Поэтому, когда расстояние между «Вольво» и «Ауди», в которой увозили неизвестные злоумышленники в неизвестном же направлении несчастную Арину Борисову, равнялось примерно кварталу, Лариса не очень беспокоилась. Несмотря на то, что «Ауди» двигалась достаточно быстро, даже, можно сказать, рискованно быстро для такой погоды.

Светофоры мигали лишь желтыми огнями – время было позднее. Гаишников как ветром сдуло с улиц – на всем протяжении длиннющей улицы Чернышевского их не было вообще. Наконец «Ауди» свернула куда-то влево, на боковую улицу, застроенную многоэтажными домами.

Лариса, не обращая внимания на истеричные вопли сидевшей рядом Ардабацкой, притормозила возле этой боковой улицы и, едва справившись с управлением, повернула.

Открывшийся вид не давал особо радужных надежд. «Ауди» исчезла. Но Лариса не теряла присутствия духа. Обогнув квартал многоэтажек, она пришла к выводу, что машине некуда было деться, кроме как заехать во двор. Туда-то она и направила свою серебристую красавицу.

Двор образовывался одной девятиэтажкой, двумя пятиэтажками и одним четырехэтажным зданием сталинского типа, за которым стояло еще одно здание, что-то типа школы или детского сада. Осветив фарами двор, Лариса увидела в их свете лишь пару темных машин, стоявших явно на ночевке, и мерцавшую задними габаритами «шестерку» у подъезда «сталинки».

Черт побери! Куда же делись бандиты? Неужели она ошиблась, и «Ауди» проехала куда-то еще мимо этого двора?

Ардабацкая словно почувствовала раздражение Ларисы и заверещала:

– Господи, да что ж это такое делается-то! В центре города, у элитного ресторана похищают людей! Я знаю, знаю, что во всем виноват этот негодяй Лохман!

Лариса старалась не обращать внимания на свою соседку, но это было очень сложно сделать, поскольку весь салон автомобиля заполнил весьма резкий и громкий голос Ольги.

И тут неожиданно на боковой аллее, которая проходила с задней стороны «сталинки», показалась «Ауди». Автомобиль направлялся явно к выезду из двора. Лариса тут же дала задний ход и до упора надавила на педаль акселератора.

Во дворе раздался рев двигателя и несколько секунд спустя визг тормозов. «Вольво» затормозила в полуметре от гаражей, которые закрывали выезд. «Ауди» была вынуждена остановиться.

Как только машина встала, Лариса открыла дверь своего автомобиля, вылезла и подбежала к «Ауди». Там уже открывалось стекло со стороны водителя. Послышался мужской бас, который произнес сложноподчиненное матерное выражение с использованием почти всего арсенала слов неформальной лексики.

– Где Арина? – чуть задыхаясь, спросила Лариса.

– Какая еще на хер Арина? – спросил ее в ответ водитель, крепкий мужик средних лет в кожаной дубленке. – Ты что, датая, что ли?

И подозрительно оглядел Ларису. Та в свою очередь заглянула в салон. Рядом с водителем сидел хмурый парень, телосложением под стать первому, на заднем же сиденье никого не было.

– Вы похитили около ресторана «Чайка» женщину полчаса назад. Где она? – повторила свой вопрос Лариса.

– Ты не только пьяница, а еще и фантазерка! – ухмыльнулся водитель, открывая дверь и ставя ноги на снег. – Убирай свою тачку и дай проехать.

– Где Арина? – это уже Ардабацкая, выбравшись наконец из «Вольво», подбежала к водителю «Ауди» и буквально накинулась на него.

Тот среагировал быстро. Еще пока она бежала, выставил вперед свой локоть, а когда Ольга приблизилась к нему, он резко ударил им по ее лицу. Ардабацкая, схватившись за лицо, упала ничком на землю.

Лариса не успела ничего предпринять, чтобы обезопасить себя. В следующий момент широкоплечий водитель «Ауди» сгреб ее в охапку и с размаха шваркнул спиной о стену гаража. В ее глазах заискрилось, и сознание через мгновение отключилось. Сквозь какую-то пелену она услышала шум двигателя отъезжавшей «Ауди». Автомобилю пришлось совершить некоторые маневры, чтобы объехать «Вольво» Ларисы. На это у водителя «Ауди» ушло где-то около минуты. Сразу же после того, как преграда была устранена, машина на большой скорости выехала со двора.

* * *

Когда сознание вернулось к Ларисе, она уже знала, что будет делать дальше. Временная неудача только больше раззадорила ее. Руки ее саднили от того, что она неудачно упала на лед, голова же болела из-за нанесенной бандитом травмы.

– Оля! – позвала она Ардабацкую, которая продолжала лежать на снегу.

– Угу, сейчас, – простонала та, делая неуклюжие движения, пытаясь подняться на ноги.

Лариса, превозмогая собственную слабость, приподняла девушку, и Ольга приняла сидячее положение.

– Как ты?

– Плохо, я пьяная и окровавленная, – заплетающимся языком ответила девушка.

Из ее носа действительно сочилась кровь, капая на ее натуральную норковую шубу. Пошмыгав чуть-чуть носом, она снова отключилась и упала прямо на руки Ларисы.

Там, где они находились, был задний двор, и людей не было вообще. Здесь и днем-то наверняка было достаточно безлюдно, а около полуночи нельзя было и надеяться на то, что кто-нибудь может помочь. Приходилось рассчитывать только на себя. Поэтому Лариса, собрав все силы, волоком оттащила бесчувственную Ардабацкую к «Вольво» и, немного передохнув, затолкала ее на заднее сиденье.

Заведя мотор, она посмотрела на Ольгу снова. Сознание не вернулось к ней.

«Черт побери!» – выругалась Лариса. И вдруг она вспомнила… Она достала визитку, которую ей совсем недавно вручила Катя Удальцова. Активизировав свой сотовый, который всегда был с ней, она набрала номер.

– Алло, Екатерина Сергеевна, это Котова Лариса, я у вас позавчера была в гостях, – отчеканила Лариса. – Мне необходим домашний адрес вашего знакомого Виктора Лохмана.

– А что случилось? – встревоженно и удивленно спросила Удальцова.

– Долго объяснять…

– Ну, хорошо, Белоглинская, 18, квартира 81, – все так же растерянно продиктовала она. – Что случилось-то? Бориса нет дома до сих пор, я волнуюсь.

Однако Лариса уже повесила трубку и надавила на газ. До Белоглинской, где проживал господин Лохман, единственный из четверки запутавшихся в любовных сетях людей, с которым она не общалась лично, Лариса доехала минут за десять. Она сразу же нашла дом. Это была стандартная хрущевская пятиэтажка.

Оставив Ольгу в машине, она вошла в подъезд. Уже на втором этаже она услышала громкую музыку, доносившуюся откуда-то сверху. Помимо музыки, слышались также возбужденные мужские и женские голоса. Поднявшись выше, на четвертый этаж, где находилась дверь с цифрой «81», она поняла, что попала по адресу.

Она позвонила, обратив попутно внимание на дверь, которая представляла собой весьма жалкое зрелище. Создавалось впечатление, что ее очень часто ломают, забыв дома ключи – древесина вокруг замка была раскурочена, а в нижней части двери была большая трещина, как будто кто-то методично и сурово лупил по ней ногой. Сквозь щель пробивался свет из квартиры, а музыка и голоса были слышны так, как будто все это происходило на лестничной площадке.

«Бедные соседи!» – подумала Лариса. Видно, привыкли и не возмущаются, хотя время уже позднее…

На ее звонок дверь тем временем открыл невысокий щупленький мужчина с усиками, в пиджаке с накладными плечами. Выглядел он интеллигентно и подчеркнуто вежливо осведомился:

– Вы к кому в столь поздний час?

– Мне нужен Лохман, – ответила Лариса.

– А Вити нет, он отлучился по делам, скоро должен быть, – поведал усатый мужчина и оглядел Ларису.

Очевидно, он был весьма удовлетворен увиденным, поскольку, посторонившись, улыбнулся и сказал:

– Вы можете подождать его здесь. У нас достаточно интересная компания…

И, видя, что Лариса застыла в нерешительности, добавил:

– Я чувства опасности у вас не вызываю?

– Нет, – честно ответила Лариса, внимательно посмотрев в глаза интеллигентного брюнета. – У меня в машине девушка, с ней произошел несчастный случай, у нее разбито лицо, – поведала она. – Вы не поможете мне доставить ее сюда?

– Поможем, – с готовностью откликнулся усатый. – Кстати, меня зовут Анатолий, я психолог, психотерапевт.

Тут в прихожую выглянул еще один мужчина, также невысокого роста, с чуть красноватым лицом, в свитере и водолазке. Он не отличался крепким телосложением, но лицо его несло на себе печать благородства и мужественности.

– Сейчас, – оценив тут же ситуацию, сказал он и бросился к выходу. – Меня зовут Павел Абрамцев, и хотя я психолог, но тоже рад помочь при случае приятной даме.

«Вот и хорошо, Павел, с вами тоже познакомиться не мешает», – подумала Лариса, вспоминая, что Удальцова рассказывала ей о пьянке с его участием, с которой, собственно, и началась вся эта история.

Находившиеся в квартире еще две женщины, до этого веселившиеся и громко смеявшиеся, приутихли и убавили громкость на усилителе.

Через минуту Ардабацкая уже была перебазирована в квартиру и уложена на диван.

– Что, парень по пьянке врезал, да? – сочувственно спросила у Ларисы одна из девиц.

Лариса сделала неопределенный жест рукой, что могло означать и «да», и «нет». Ей было не до разговоров, она напряженно обдумывала ситуацию. Лохмана дома нет, и, учитывая, что время позднее и совсем не подходящее для того, чтобы «отлучиться по делам», вполне возможно, что Ардабацкая права и он действительно причастен к похищению Арины. Но только каким образом ее успели перетащить из салона «Ауди» и куда?

Лариса вспомнила о «шестерке», которая стояла у подъезда «сталинки». Когда ее «Вольво» выезжала из двора, «Жигулей» там уже не было. Может быть, именно на этой машине Арину повезли дальше?

От размышлений на эту тему ее оторвал вкрадчиво-ласковый голос психотерапевта Толика.

– Каким ветром в этот холодный и неприветливый зимний вечер занесло вас на Белоглинскую, в богемную обитель Вити Лохмана? – с улыбкой поднося Ларисе чашку чая, спросил он.

– Совершенно случайно, – ответила Лариса. – А по какому делу ушел Виктор? И когда он, кстати, вернется?

– Он не докладывал… У нас здесь компания, мы собирались порадоваться жизни до его возвращения, – психолог красноречиво кивнул в сторону двух девиц. – А Витя, должно быть, тоже где-то молится потихоньку своим гедоническим божкам… Вы его старая знакомая?

Он пристально взглянул на свою собеседницу, словно стараясь определить, что она за личность. Было видно, что она его заинтересовала как женщина и он будет стараться всеми средствами произвести на нее впечатление.

– Нет, я его даже не знаю. Я скорее знакомая Арины Борисовой.

– Ариночки? – удивился Анатолий. – Как она поживает, лапочка наша? Что-то давно мы ее здесь не видели…

– Ее похитили несколько часов назад, – сухо ответила Лариса.

Первым на это сообщение отреагировал Павел Абрамцев.

– Похитили? – выпучил он на Ларису свои черные глаза-жучки.

– Да, и я стала случайной свидетельницей этого. Мы пытались задержать похитителей, но они оказались сильнее – ударили Ольгу, да и я пострадала, – Лариса приложила руку к голове, которая все еще болела. – А приехали мы сюда потому, что знали – Виктора связывали с ней определенные отношения, в последнее время несколько конфликтные, так что, сами понимаете…

Она сделала паузу и, нахмурившись, добавила:

– Поэтому его отсутствие дома в столь поздний час в сочетании с тем, что произошло, выглядит весьма подозрительно.

Анатолий несколько помрачнел и не стал комментировать слова Ларисы. Абрамцев же шумно выдохнул и опустил голову.

– Эх, жизнь моя, иль ты приснилась мне? – изрек он сакраментальную фразу. – Да-а, Борян заварил кашу…

– Это вы про кого? – поинтересовалась Лариса.

– Есть у нас один общий друг, Боря Фомин, – пояснил Абрамцев. – Так вот совсем недавно он отбил у Лохмана его любовницу, Арину Васильевну Борисову. Справедливости ради надо сказать правду – это было просто возвращение на круги своя… Чуть ранее Лохман отбивал Арину у Фомина.

– Да она просто переходящее знамя какое-то! – невольно воскликнула Лариса.

– Да, – со вздохом согласился Анатолий. – Ариночка у нас женщина с широкой душой, готова подарить необъятный океан своей любви всем достойным ее мужчинам.

– Только вот почему-то подобные желания возникают у нее, как правило, в состоянии алкогольного опьянения, – ехидно заметил Абрамцев.

Лариса внимательно посмотрела на этого человека. Было ясно, что перед ней классический пример скептика, может быть, даже слегка в гипертрофированном варианте. Несмотря на угрюмую внешность, Ларисе показалось почему-то, что этот человек наиболее искренен из всей этой компании, и она решила, что именно на него надо ориентироваться, чтобы получить правдивую информацию.

И поэтому она отважилась задать вопрос:

– Скажите, во время вашей недавней пьянки в квартире Фомина ничего необычного не происходило?

– А вы-то откуда об этом всем знаете? – искренне удивился Абрамцев.

– Я волею обстоятельств оказалась втянутой в эту историю, – уклончиво ответила Лариса. – Так что же там у вас произошло?

– Да ничего особенного. А в чем дело? – повысил голос Абрамцев. – Ну, выпили, посидели… Потом пришла его жена, наорала на нас, а на следующий день обвинила нас в том, что мы, видите ли, испортили ей энергетику кухни! Вы вдумайтесь в эти слова! Это же полный бред! Она совершенно съехавшая женщина и потенциальная клиентка Толика. Скажи, Толик, ты займешься бедной женщиной?

Павел улыбнулся и потрепал Анатолия по плечу.

– Ну, батенька, вы же знаете методы моего лечения! – широко улыбнувшись, сказал он.

– А именно эти методы там и нужны, – с напором на слово «эти» сказал Абрамцев. – Дело в том, что она побочно обвинила нас в том, что мы стимулируем ее сексуальную активность… А Толик у нас по этому делу большой мастак!

– Ну, не преувеличивайте, батенька, моих заслуг, не преувеличивайте! – на лице Толика по-прежнему сияла самодовольная улыбка.

Ларисе показалось, что она вообще у него никогда не сходит с лица. Он после десяти минут общения с ним создавал впечатление человека, который живет, как ему нравится, и всем доволен, оставаясь при любых жизненных катаклизмах оптимистом.

– Но… Это не имеет отношения к делу, – продолжил тем временем Абрамцев. – То, что произошло с Ариной, – гораздо серьезнее. Вы уверены в том, что ее похитили?

– Да, абсолютно. – И Лариса описала все события последних часов.

– Н-да-а, дела, – протянул Абрамцев и нервно почесал затылок. – И Витек еще непонятно куда делся… В такой-то поздний час.

Внезапно раздался телефонный звонок. К телефону подошел Анатолий.

– Нет… Нет… А, Лариса? Высокая блондинка, похожая на английскую леди, да, здесь… Вас к телефону, – сказал он и передал трубку Ларисе. – Это Удальцова Екатерина Сергеевна…

Лариса взяла трубку и услышала нервный голос Кати:

– Вы объясните, в конце концов, что происходит? Бориса до сих пор нет дома, и у меня совершенно раскалывается голова!

– Сегодня вечером похитили Арину Борисову, – оборвала Удальцову Лариса.

– Мне наплевать, что ее похитили! – неожиданно взорвалась Катя после секундной паузы, наступившей после сообщения Ларисы. – Вас рекомендовали мне…

– Я не занимаюсь профессионально решением чужих проблем, – жестко оборвала ее Лариса. – Я это делаю добровольно, на общественных началах и только тогда, когда сочту нужным.

Удальцова на секунду замешкалась, потом, изменив тон, спросила:

– Лохман дома?

– Его нет.

– А вы что там делаете?

– Развлекаюсь в обществе мужчин, – резко ответила Лариса. – Когда будет нужно, я сама наберу ваш номер. До свидания.

Разговор с Удальцовой немного вывел Ларису из себя. Она вдруг почувствовала себя на месте Фомина, который вынужден терпеть экстравагантные выходки своей супруги каждый день, и поняла, что жизнь у мужика не сахар. Однако это, конечно, не оправдывало его в ее глазах – пьянство и прелюбодейство для Ларисы являлись пороками.

Она вздохнула, вспомнив про Евгения. Ее собственный муженек страдал такими же пороками, только после возвращения из Москвы на постоянное место жительства на родину он как-то поутих.

Тем временем Анатолий быстренько сгонял на кухню, и перед Ларисой вскоре уже стояла тарелка с нарезанным бисквитным рулетом.

– Что бог послал, – маслено улыбаясь, сказал он. – Не взыщите…

Лариса, посмотрев на часы и бросив взгляд в сторону Ардабацкой, лежавшей на диване, начала пить чай. В конце концов, раз уж она ввязалась в это дело, то стоило подождать господина Лохмана.

Примерно около часа прошло в достаточно непринужденной беседе. По крайней мере, Толя вовсю старался сделать ее таковой. Он рассуждал о поэзии Серебряного века, говорил о том, как нынешняя реальная российская жизнь похожа на ту, которую описывал в своих романах незабвенный Федор Михайлович Достоевский. Ничего не изменилось в человеческой природе, говорил он. Потом разговор плавно перетек на тему взаимоотношения полов, и Анатолий попытался выяснить сначала любовные пристрастия Ларисы и вкрадчиво осведомился, а какой, собственно, мужчина может являться героем ее романа.

На все эти вопросы Лариса отвечала крайне уклончиво, а на последний ответить просто не успела.

Именно в этот момент в дверь квартиры позвонили. Позвонили настойчиво и даже бесцеремонно. Анатолий сразу же стал серьезным и насторожился.

Понятно, что необходимо было открыть дверь. Но Анатолий почему-то не решался этого сделать. Первым не выдержал Абрамцев. Бросив на приятеля какой-то укоризненный взгляд, он встал со стула и пошел в прихожую.

– Милиция! – послышалось из-за двери.

Помедлив секунду, Абрамцев открыл дверь. И в следующий момент был буквально впечатан ворвавшимися в квартиру людьми в камуфляже в дверь санузла.

– Всем оставаться на местах! – грубый голос омоновца прозвучал как приказ.

Собственно, совершать какие-либо движения никто и не собирался. Анатолий, у которого кусок бисквитного рулета застрял в горле, даже и проглотить-то его боялся. Две девчонки испуганно забились в угол комнаты, где спрятались за кресла. Ардабацкая стонала на диване и была безучастна к происходящему.

Одна Лариса оставалась спокойной. Она сидела за столом и с интересом наблюдала за тем, как развиваются события.

– Кто из вас Лохман Виктор Эдуардович? – спросил наконец старший опергруппы, высокий крепкий мужчина в кожаном плаще. – Майор Николаев, – представился он.

Он единственный среди четверых ворвавшихся в квартиру был с открытым лицом. У остальных на лицах были маски.

– Его здесь нет, – отважился сказать Анатолий.

– Это его квартира?

– Да, но его нет дома. Мы его друзья, он оставил нас здесь, а сам ушел.

– Куда?

– Этого мы не знаем… А что случилось? Чем объясняется такой неожиданный визит силовых структур посреди ночи? – к Анатолию стали возвращаться природный оптимизм и уверенность.

В этот момент в дверь вошли еще двое, мужчина и женщина. И в женщине Лариса узнала свою недавнюю знакомую Елену Петрову. Ее лицо было заплакано. Спутником Петровой был невысокий субъект с достаточно серой и невыразительной внешностью.

– Вы кто? – сразу спросил у него майор.

– Моя фамилия Паратов, зовут Александр Анатольевич, – слегка картавя, поведал мужчина. – А мою спутницу зовут Елена Валерьяновна Петрова. Мы можем даже документы вам показать. Это мы позвонили в милицию по поводу похищения женщины и взрыва машины.

– А, понятно, – кивнул Николаев.

– Че-го? – очухавшийся Абрамцев, потирающий ушибленный бок, и вальяжно сидевший в кресле Анатолий почти одновременно произнесли это слово. – Какого взрыва?

– Два часа назад произошел взрыв джипа «Чероки», принадлежавшего некоему Фомину Борису Николаевичу, – отчеканил старший опергруппы. – Вы знакомы с ним?

– Что? – У Абрамцева в глазах промелькнул ужас. – Борькин джип? Взор-вал-ся?

– Да, прямо около нашего дома, – плача, сказала Петрова. – Я после ресторана поехала туда, а там – горящая груда металла… Дело в том, что Боря жил у нас последние несколько дней, у него были проблемы дома, – голос ее дрогнул. – Я позвонила своему бывшему мужу, – Петрова кивнула в сторону Паратова, – потом в милицию, а затем мы вместе приехали сюда.

Лариса кивнула в знак того, что она поняла, почему опергруппа так быстро отреагировала на события и прибыла по этому адресу. Конечно, для нее сообщение о гибели Фомина было совершенно неожиданным. И по всему выходило, что как не хотела она влезать в новое авантюрное дело, но судьба распорядилась по-своему.

– Документы у вас у всех имеются? – спросил тем временем майор.

– У меня – да, – Анатолий полез в карман пиджака и предъявил свое водительское удостоверение.

– У меня – нет, – сказал Абрамцев. – Единственное, что я могу сказать в данной ситуации, – я не Лохман. И джип не взрывал.

По его глазам было видно, что он шокирован сообщением ментов, и в этот момент он пытался осознать случившееся и выстроить версию происшествия.

– Вы не нашли Арину? – тем временем поинтересовалась Петрова у Ларисы.

– Нет, мы преследовали похитителей, но они нас избили. Ольгу сильно ударили, сами посмотрите, в каком она состоянии. – Лариса кивнула на Ардабацкую. – Ну, и меня тоже слегка задели.

– О чем идет речь, можно узнать? – вмешался в разговор майор Николаев. – Дело в том, что мы прибыли сюда по делу о взрыве джипа «Чероки».

– Мою подругу Арину Борисову похитили где-то два часа назад около ресторана «Чайка», затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении, – сказала Петрова. – Лариса с Ольгой пытались устроить погоню, но неудачно…

– Два часа назад? – переспросил Николаев. – Очень интересно… Джип взорвали примерно в то же время.

– Интересно еще и то, – сказала Лариса, – что покойного Фомина, похищенную Арину Борисову и пребывающего неизвестно где Лохмана связывали некоторые отношения.

– Какие же?

– Я думаю, об этом лучше расскажут знающие их люди. Я познакомилась с ними совсем недавно.

В этот момент в дверь, которую закрыли после своего прихода Паратов с Петровой, позвонили. Решительно отстранив бросившегося было открывать Паратова, двое силовиков в масках встали по обе стороны двери. Майор Николаев посмотрел в «глазок».

– Женщина, – констатировал он и открыл дверь.

На пороге квартиры стояла Екатерина Удальцова. Она удивленно посмотрела на оперативников. Когда она вошла, в самый первый момент в ее глазах были решимость и воля, которые через мгновение сменились удивлением, а спустя некоторое время испугом.

– Что случилось?

Абрамцев и Анатолий опустили глаза.

– Ваши документы, пожалуйста, – вежливо обратился к ней Николаев.

– Нет у меня документов, – бросив на него взгляд, ответила Удальцова.

– Это жена Фомина, – тихо сказал Абрамцев.

Майор застыл на месте.

– Вы в курсе, что ваш муж… – начал было он, но его перебил Анатолий.

– Екатерина Сергеевна, присядьте, пожалуйста, на диван… Пропустите ее, – попросил он оперативников в масках.

Совсем уже запуганная Удальцова нерешительно прошла в комнату и, с беспокойством оглядев всех присутствующих, опустилась на диван.

– Дело в том, что… – осторожно начал Анатолий.

– Что Лохмана нет, я уже вижу, – вдруг нервно перебила его Удальцова. – Что с ним произошло? В принципе мне это достаточно безразлично, но все же…

– С Виктором непонятно что, – отмахнулся Анатолий. – А вот с вашим мужем случилось несчастье.

Зрачки Удальцовой расширились, и она буквально замерла на месте, боясь пошевелить даже пальцем.

– Его больше нет среди нас, – решился сказать Анатолий.

– Как это нет? – Удальцова прижала руки к груди.

Наступило молчание, которое нарушил майор Николаев.

– Джип «Чероки», номерной знак 368, вам принадлежит? – спросил он.

– Да, – выдохнула из себя Катя.

– Два часа назад его взорвали около частного дома на улице Вольской, в районе научного института, – сухим официальным тоном сообщил Николаев. – В салоне машины найден обгоревший труп, опознать который, увы, не представляется возможным. Но мы полагаем, что это владелец машины Борис Николаевич Фомин.

Глаза Удальцовой закатились, и она упала прямо на Ардабацкую, лежавшую с ней рядом на диване.

Анатолий бросился на кухню за нашатырем. Лариса воспользовалась паузой в разговоре и подошла к майору. Она отвела его в другую комнату и поведала о тех событиях, в которых невольно приняла участие, – начиная с ресторана «Чайка» до приезда на Белоглинскую, 18.

– Я все понял, мы во всем разберемся, – выслушав ее рассказ, заявил Николаев. – Только вам придется проехать с нами в отдел, чтобы мы составили протокол.

– Когда?

– Да прямо сейчас. Я распоряжусь…

Он прошел в комнату, где Анатолий приводил в себя Удальцову с помощью нашатыря. Абрамцев угрюмо сидел в углу, обхватив голову руками. Петрова и Паратов пытались привести в чувство Ардабацкую. Две девушки, которые находились в квартире еще до прихода туда Ларисы, испуганно наблюдали за происходящим.

Собровцы рассредоточились по комнате, блестя глазами сквозь свои черные маски. Один из них при появлении Николаева и Ларисы пошел в направлении двери. Он подождал, пока Лариса оденется, и проводил ее до машины. Через два часа она, после соблюдения всех милицейских формальностей, смогла наконец вернуться домой и буквально рухнула на постель рядом с безмятежно спящим Евгением.