Текст книги "Князь Тьмы"

Автор книги: Светик Семиcветик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Влад, я люблю тебя,– прошептала она, припадая нежным поцелуем к его губам.

Мужчина отстранил Ангелину от себя и вгляделся в ее глаза. Его взгляд стал более осмысленным, живым.

– Ангел,– прошептал он, прижимая ее к своей груди.

– Да, это я,– шептала девушка, уткнувшись носом в его шею. Пряный запах защекотал ей нос.

– Ты жива, жива, Ангел,– шептал он, крепко прижимая ее к себе.

Ангелина замерла, не зная так ли это. То, что она не мертва – это точно, но вот жива ли?

Влад отстранил ее от себя и заглянул в глаза. Прочитав в ее глазах, цвета чистого неба отражение своей любви, он припал к губам девушки долгим нежным поцелуем. Как она скучала по нему, по его прикосновениям.

Ангелина прильнула к любимому, отвечая на поцелуй, прижимаясь к нему теснее. Сейчас она острее чувствовала его прикосновения, наверное, из-за того что она вампир. Или из-за безмерной любви к этому мужчине? Ни один другой не пробуждал в ней таких чувств. Как будто она нашла свою вторую часть, без которой все чувства были неполными, как бы разрозненными. Но что-то темное вытесняло из Ангелины нежность.

Она вздрогнула, когда он оторвался от ее губ и начал целовать мочку уха, опускаясь все ниже. Когда его губы коснулись крошечных шрамов, Влад отпрянул. Его взгляд наполнился невыразимой тоской и печалью. Теперь его лучик света навечно померк, растворился во мраке.

– Нет,– прошептал он.

– Это все еще я, Влад. Я все та же Ангелина, только теперь меня не нужно защищать.

Она притянула его лицо к своему и поцеловала. Тягучая тоска постепенно исчезала из его движений. Ангелина понимала, что он никогда не хотел делать ее такой, замерзшей во времени, никогда не хотел подвергать ее опасности.

– Когда человек любит,– заговорила девушка, отрываясь от него,– время для него останавливается. Как и у нас с тобой.

– Ангел,– прошептал Влад.

Мужчина подхватил ее на руки и перенес на диванчик. Его руки блуждали по телу Ангелины. Она выгнулась, прижимаясь к нему теснее. Руки Влада запутались в ее волосах. Он целовал ее все неистовее, одежда мешала чувствовать тепло Ангела. Мужчина стянул с нее платье и восхищенным взглядом окинул ее тело. Он склонился к ее груди и начал целовать. Девушка застонала, выгибаясь всем телом, желая плотнее к нему прижаться. Длинные ногти впивались ему в спину.

Ангелина потянулась, расстегивая его рубашку. Ее руки блуждали по обнаженной груди, удовлетворяя ее любопытство.

Но одних поцелуев ей уже было мало. Ангелине казалось, что ее кровь кипит, по всему телу пробежал сладкий и мучительный огонь. Ей уже было все равно, что в любую минуту сюда могла войти Настя, Ангелине было важно успокоить Влада и унять сладкую боль, что разливалась у нее где-то внизу живота.

Посчитав несправедливым, что она лежит обнаженная, а мужчина был все еще одет, ее ладони скользнули по его груди. Подцепив рубашку, девушка стянула ее и восхищенным взглядом окинула красивое тело Влада. Ее любопытные пальцы потянулись к молнии на брюках.

Сейчас, когда мужчина предстал перед Ангелиной во всей красе, для нее не было ничего важнее, чем обладать им, отдавая ему всю себя. До конца, без остатка.

Он медленно вошел в нее и из груди Влада вырвался восхищенный вздох. Ангелина выгнулась ему навстречу, желая теснее прижаться к любимому. Раньше все чувства были неполными, как бы разрозненными, теперь же Ангелина переживала всю полноту ощущений, что как лавина накатывала на нее, грозя смять, унести в бездну, а потом вознести ввысь.

Влад двигался то медленно и нежно, то неистово, повторяя побеждающие стороны ее души, грани любви. Нежную и светлую, темную и хищную.

Ангелина радостно вскрикнула, утопая в блаженстве, путаясь в облаках. Влад вскрикнул и замер, обессилено упав на нее и прижав к дивану.

– Разве такое возможно, если не быть человеком?– прошептала Ангелина, тщетно пытаясь выровнять дыхание.

ГЛАВА 19

Они лежали, обнявшись, согревая не только тела, но и сердца друг другу. Ангелина приподнялась на локте и посмотрела на тускнеющее солнце. Оно неумолимо опускалось к горизонту, приближая час расставания. Девушка вздохнула и посмотрела на спящего Влада. Он открыл глаза и их взгляды встретились. В его взгляде читалась тревога и боль. Он все еще не принял того, что она стала вампиром.

– Кто это сделал?– спросил Влад охрипшим голосом,– кто обратил тебя?

– Настя,– прошептала девушка, выскальзывая из его объятий.

– Князь не должен знать об этом. О Насте,– проговорил он, тоже вставая.

– Я знаю,– проговорила Ангелина, натягивая платье.

Она подошла к нему и улыбнулась.

– Все хорошо. Теперь Князь думает, что я мертва. Это даст мне время докопаться до правды, теперь я должна это сделать.

– Он ошибся, полагая, что все готовы жить во тьме,– ухмыльнулся Влад,– но мой лучик света не померк.

Мужчина сжал ее в объятиях. Она вскрикнула, когда весь воздух из легких исчез. Пройдясь пальцами по его ребрам, Лина вызвала приступ искреннего смеха у Влада. Девушка улыбнулась и уткнулась носом в его шею.

– Я люблю тебя,– прошептала она, глядя, как солнце неумолимо падает вниз,– одевайся, скоро придет Настя.

Влад улыбнулся и отпустил девушку. Как только последняя пуговица на рубашке была застегнута, в дверь тихо постучали.

В проем просунулось милое личико Насти.

– Тебе пора. Князь скоро проснется,– пролепетала девушка, видя их счастливые лица.

– Мне пора,– прошептала Ангелина и легонько коснулась губами его губ.

– Вскоре увидимся,– прошептал он ей в губы.

Ангелина позволила Насте себя увести. Сама бы она не ушла, не нашла бы в себе сил.

Настя вывела ее тем же путем, что и привела. Попрощавшись на пороге ненужного теперь убежища, Настя ушла, а Ангелина еще несколько минут постояла на пороге, глядя, как солнце угасает в едва заметном тумане.

Девушка вошла в дом и погрузилась в темноту. Но сумрак больше не пугал и не угнетал. Теперь он дарил успокоение. Ангелина прошлась по холлу, разглядывая бедное убранство. Она сдернула белую ткань с диванчика и села в него. Выцветшая обивка казалась темнее и уродливее в сумраке комнаты. На каминной полке стояли давно замершие часы, и несколько статуэток. Одна особенно понравилась Ангелине. Балерина в пачке, с изящной хрупкой фигуркой, с поднятыми руками и длинными тонкими ножками. Ангелина не удержалась и взяла ее в руки.

Она перевела взгляд со статуэтки на часы и вздрогнула. Замершие во времени. Статуэтка выскользнула из дрогнувших пальцев и с громким звоном разлетелась вдребезги. На много белоснежных осколков, когда-то прекрасной балерины. Ангелина с удивлением смотрела на осколки и понимала, что так же легко разбилась ее жизнь, превратившись в бесформенную груду осколков. И хоть взамен она получила нечто большее, о чем не смела даже мечтать, привычный мир не станет уже прежним.

Девушка собрала осколки и долго смотрела на хрупкий фарфор, что бесформенной массой лежал у нее на ладони. Она встряхнула головой и пошла в комнатку под лестницей. Зажгла свечу и окинула комнатку равнодушным взглядом.

Ангелина без труда нашла дневники бабушки и старые записи, некоторые из которых были двухсотлетней давности. Ночь она провела за тем, что разбирала записи, раскладывала их по датам. К утру она разложила все записи, но дневника прабабки так и не нашла.

Потянувшись и взяв несколько записей, девушка поднялась в спальню и улеглась на кровать. Спать не хотелось, и она начала читать самый ранний документ. Писала женщина, высоким размашистым почерком.

Читая его, стараясь разобрать почерк на потемневшей бумаге, Ангелина незаметно для себя уснула.

– Не смей мне такого говорить!– кричал мужчина, расхаживая по комнате, как загнанный зверь.

– Но это правда. Она не сможет иметь детей, а твой первенец слишком слаб, и к трем годам вряд ли доживет,– проговорила девушка, вставая на его пути,– разведись с Гриппой и женись на Соломии. Чем плоха она? Детей тебе родит. Здоровых детей!

– Не смей так говорить! Я люблю Гриппу, и Максимилиан крепкий мальчик, он не может умереть. Поэтому не смей мне такого говорить.

Запись криво оборвалась, и возобновилась, судя по всему через несколько месяцев.

Гриппа сильно простыла, она уже больше недели лежит в постели. Максимилиан очень скучает, все время плачет, я боюсь, что он может заболеть. Алексей ходит мрачнее тучи, ежедневно ходит в церковь, молится, оставляет там деньги, чтобы священники денно и нощно молились за жизнь Агриппины, но, кажется, Бог отвернулся от нас.

Запись снова оборвалась. Словно та, что писала, не желала, чтобы кто-то знал о записях, боялась, что ее застанут за этим занятием. Последние слова сбивались в кучку, ложились на бумагу кривыми буквами. Как будто их дописывали в спешке, боясь забыть их навсегда.

Бог не хочет слышать наши молитвы. Гриппа уже почти не дышит. Лекари, проклятые лекари просят у Алексея все больше и больше денег. И он дает, отдает им все, что те желают в последней надежде спасти свою любовь. Но, ни одна микстура больше не способна вдохнуть жизнь в истощенное долгой болезнью тело.

Сегодня утром в город пришел старец, оборванный нищий, назвавший себя бродячим лекарем. Он пообещал Алексею вылечить Гриппу и сделать Максимилиана сильным. И Алексей, гонимый безумным желанием спасти свою жену и сына поверил ему. Он привел в дом старца и тот надолго заперся в комнате Агриппины.

Наутро произошло чудо – Гриппа встала с постели. Максимилиан успокоился и впервые со времени болезни матери уснул спокойно.

Ангелина открыла глаза и уставилась в потолок. Это что сон такой? Посмотрев в окно. Она поняла, что проспала почти весь день. Но она не видела картинок, это не был сон в прямом его смысле. Лина как будто читала запись во сне. Перечитав ее от начала до конца, девушка поняла, что не ошиблась.

Не зацикливаясь на этом странном событии, Ангелина потянулась за следующими записями. Дальше рассказывалось, что Гриппа быстро пошла на поправку, как будто вовсе и не болела. Но Максимилиан продолжать болеть, а старец, пообещавший вылечить мальчика, исчез.

Ангелина отложила пожелтевший лист и взяла следующий. Он был написан на шесть лет позже. В нем говорилось, что Дитя Тьмы, преемник самого Князя, собрал обращенных и нападает на город.

В холле тихо что-то зашуршало. Ангелина напряглась и, вскочив с кровати, закричала.

ГЛАВА 20

Ангелина вскрикнула и замерла. На пороге появился Влад.

– Прости,– прошептал он, видя ее испуг,– я пришел помочь тебе.

Девушка прижала руку к груди, усмиряя обезумевшее сердце.

– Черт!– прошептала она,– ты напугал меня до полусмерти!

– Прости!– проговорил он, сжимая ее в объятиях.

Девушка прижалась к нему, вдыхая знакомый запах. Как приятно было чувствовать его рядом, тонуть в зеленых озерах любви.

– Князь не знает о твоем обращении, но скоро поймет, что ты жива,– прошептал Влад с невыносимой болью в голосе.

– Как?!!– девушка отстранилась и удивленно уставилась на любимого.

– Я не знаю. Но он всегда обо всем знает. Словно кто-то ведет его, кто-то указывает. Иногда он становиться прежним, таким, каким я его помню.

– Он тебе действительно брат. А Настя?– спросила девушка, садясь на подоконник.

Влад подошел к окну и невидящим взглядом смотрел вдаль. Он напрягся, казалось, он не хотел отвечать. Ангелина смотрела на напряженную фигуру мужчины, и понимала, что абсолютно ничего о нем не знает. Но это не помешало ей влюбиться в этого человека, и Ангелина абсолютно об этом не жалела.

– Я расскажу тебе свою историю,– его голос разорвал звенящую тишину.

Ангелина вздрогнула. Влад, ища в ней поддержку, чтобы выдержать поток воспоминаний, сжал ее руку. Она переплела его пальцы со своими и легонько сжала их.

– Это началось лет десять назад. Я и Настя тогда жили с отцом, а Денис – здесь с матерью,– его тихий печальный голос проникал в ее душу, сжимал невидимой хваткой холодной боли,– Денис был самым старшим в семье. Ему тогда было семнадцать лет, мне шестнадцать, а Настя была самой младшей. Ей тогда было десять.

С Денисом начались проблемы, он начал убегать из дому, его находили возле замка, оборванным и изможденным. Мать была безумно напугана, и попросила приехать отца, чтобы хоть он как-то повлиял на буйного сына. Тогда мы вместе с отцом приехали в город.

Влад ухмыльнулся, вспомнив, как впервые вернулся домой.

– Мне тогда нужно было остаться с бабушкой – матерью отца, а не ехать сюда, чтобы навечно потерять лучик света и стремиться к тьме. Хотя,– Влад ухмыльнулся,– тогда я бы не встретил тебя.

Он притянул девушку к себе, и она прижалась к его широкой груди. Слушая мерное биение его сердца, девушка терпеливо ждала продолжения. Но ревность полоснула ее по сердцу.

– Что за лучик света?– спросила Ангелина, желая поскорее узнать продолжение.

– Когда я впервые вернулся сюда, то однажды, всего на несколько мгновений увидел девочку, ей тогда было лет девять-десять. Она была чиста как ангел и так же притягательна. Со всей искренностью юношества я отдал неизвестной мне девочке сердце. Лишь одна мимолетная встреча, единственный взгляд на нее озарил мою мрачную жизнь. Я сильно переживал развод родителей, разлуку с братом. Тогда мне казалось, что девочка вдохнула в меня жизнь. Она была так чиста, что казалось, снизошла с небес, чтобы возродить меня, а потом безжалостно растоптать.

Ее волосы были белоснежными, словно солнечные лучики сплелись в мягкую гриву ее волос, а глаза были цвета чистого весеннего неба.

Влад замолчал, переводя дыхание после вдохновенного рассказа о первой любви. Девушка напряглась, чувствуя необъяснимую горечь, будто эта девочка была рядом, и могла разрушить ее и без того хрупкое счастье. Как фарфор – такое прекрасное, но ужасно хрупкое. Почувствовав ее состояние, как будто прочтя мысли, Влад крепче прижал девушку к груди.

– Тогда я безропотно отдал ей свое сердце, думая, что это навсегда. Но «навсегда» – это так долго. Потом я встретил тебя, ангела, что как солнечный свет, осветила мне путь из ада,– продолжил он свой рассказ, нежно покачивая Ангелину, убаюкивая ее,– я увидел ее лишь однажды, а на следующий день она исчезла. Навсегда. И словно свет померк. Не только в моей душе. Но казалось, что солнце больше не взойдет в городе, как будто кто-то властной рукой закрыл его. Тогда навечно изменился Дэн, меня и Настю отправили к бабушке, чтобы мы не подпали под влияние брата. Денис пропадал в замке, говорил, что его взял в ученики Князь.

– Я помню, в то время бабушка запрещала мне ходить к замку, говорила, что там жил старый безумец. Она говорила, что он может меня обидеть. Это он сделал вас такими?– заговорила Ангелина, заглядывая ему в глаза.

– Не перебивай,– проговорил Влад, нежно целуя ее,– тогда мы с Настей уехали, а отец и мать остались в городе, чтобы хоть что-то сделать с братом. Он совсем отбился от рук. А однажды, незадолго до моего отъезда Дэн сказал мне, что знает как жить вечно, и если учитель разрешит, то он научит жить вечно и меня. Я не хотел жить вечно, тогда не хотел, потому что лучик померк, исчез из моей жизни. Мы уехали жить к бабушке, а через несколько дней я узнал, что Денис погиб. Мать от горя свихнулась, отец отправил ее больницу, а сам попал в автокатастрофу. Так в один миг я потерял почти всю семью. От этого мое сердце замерло в груди, я стал мрачнее тучи. Единственное, что удерживало меня на грани жалкого существования, была сестра и бабушка. Ради них каждое утро я просыпался, дышал, заставлял себя хорошо учиться, сначала в школе, потом в институте. Ради них я нашел работу и жену.

Ангелина вздрогнула и отстранилась от него. Так он помимо того, что вампир, так еще и женат?!! Буря эмоций отразилась на ее лице, а в глазах застыла печаль.

Влад казалось, не заметил ее потрясения. Он смотрел куда-то вдаль, снедаемый пережитыми потрясениями, что даже спустя годы причиняли ему невыносимую боль. Лина, как никто дугой могла понять его тогдашнее состояние, ведь сама росла практически без родителей, пережила гибель брата и дедушки.

– На первом курсе я познакомился с милой девушкой, а когда мне исполнилось восемнадцать, мы поженились. В нашем браке не было любви, лишь холодный расчет. Алле нужно было бесплатное жилье, мне хозяйка, которая помогала бы бабушке и сестре. Через два года она влюбилась в какого-то старика и сбежала с ним, но когда они отправились в путешествие, то их корабль попал в шторм и затонул. Казалось, сама смерть ходила рядом со мной. Через несколько месяцев после смерти жены, умерла и бабушка. И мы остались вдвоем с Настей.

Влад замолчал, рассказ истощал его, забытые эмоции и переживания были выплеснуты наружу, не принося облегчения, а только тревожили старые раны. Ангелина с силой сжала его похолодевшую ладонь, желая хоть как-то помочь ему, вытащить из прошлого. Но Влад этого не замечал, всецело отдавшись воспоминаниям, которые он спрятал в самые темные уголки сознания. Мужчина был рад, что ему не снились сны, в которых он раз за разом переживал все события своей жизни.

– Два года назад я узнал, что Настя беременна и хочет сделать аборт. Я чисто случайно узнал об этом и едва успел ее остановить. Но было слишком поздно. Я спас ее отчасти. Из-за неудачной операции она впала в кому, и недели две не приходила в сознание. Тогда-то и появился этот чудаковатый старец. Он предложил мне сделку, от которой я не смог отказаться. Он пообещал вылечить Настю, за пустячную цену – жизнь в вечной тьме, с ненавистью к солнцу,– он рассмеялся, надрывно, словно безумный, чем испугал Ангелину,– что это могло значить, я даже не пытался понять. Я всего лишь хотел спасти сестру. Единственное, что у меня оставалось. Без колебаний я согласился. Так мы стали такими, и тогда я узнал, что Дэн жив, просто стал Князем. И это он прислал старца, чтобы спасти семью.

В комнате воцарилось гнетущее молчание. Влад, потемневшими от боли глазами смотрел на темное небо, Ангелина изучала его хмурое лицо.

– Так ты только два года такой?– нарушила она гнетущую тишину.

Влад вздрогнул и перевел взгляд на девушку.

– Да,– прошептал он, прижимая ее податливое тело к груди,– я не могу позволить тебе умереть. За эти два года я потерял всякую надежду на спасение, я видел и делал такое, что боялся, что дороги назад уже нет. Единственной надеждой была призрачная девушка, Хранительница ключа, которая не то погибла десять лет назад, не то исчезла. Я не смогу еще раз пережить твою смерть.

ГЛАВА 21

Ангелина смотрела на Влада и пыталась вспомнить ту ночь, когда она едва не умерла. Ту ночь, когда погибли самые дорогие люди в ее жизни – дедушка, брат и Денис. Сердцем она чувствовала, что тогда случилось что-то важное то, что может помочь найти утерянный ключ, убить Князя и остановить это безумие. Но как бы она не старалась, память надежно скрывала от нее пережитое потрясение.

– Кто был Князем до Дениса?– немного подумав, спросила девушка, прижимаясь к нему.

– Не знаю,– Влад пожал плечами,– Денис никогда не говорит о нем, я когда-то спрашивал, но ответом мне было молчание. Я пытался расспросить старца, но он бесследно исчез.

– Старца?– переспросила Ангелина, только теперь поняв, что это значит,– в документе двухсотлетней давности,– девушка вытащила пожелтевший лист из дневника бабушки,– там тоже упоминался старец, который спас Агриппину.

– Гриппу?

– Ты знаешь, кто она?– удивилась девушка.

– Да. Двести лет назад беглые дворяне, князья бежали от гонений и основали этот город. Агриппина и Алексей те самые дворяне, князья,– Влад усмехнулся,– не Тьмы конечно.

– Ты уверен?– Ангелина приподняла бровь,– прочти.

Влад взял лист и углубился в чтение. Лина наблюдала. Как меняется его лицо, как по нему пробегают тени.

– Гриппу сжег какой-то фанатик, обвинив ее в колдовстве. Вскоре после ее выздоровления. Тогда сгорел княжеский особняк, Алексей едва спасся сам и спас своего сына. В память о жене он восстановил замок на скале и переехал туда. Ты думаешь, они тоже были такими?

– Я не знаю. Я только начала читать. В этом документе нет ничего, чтобы с точностью сказать, что Алексей и Князь Тьмы как-то связаны.

– Да, но старец появился не просто так.

– Да уж. Кто он вообще такой?

– Торговец Жизни,– проговорила Настя, заходя в комнату.

Ангелина вскрикнула от неожиданности, а мужчина сжал ее в объятиях.

– Кто?– переспросила Лина.

– Торговец Жизни,– девушка улыбнулась,– ему бы больше пошло имя Смерть, а не Торговец Жизни.

– Кто он?– не понял Влад.

– Я вижу, вы ничего не знаете,– прошептала она, покачивая головой,– Влад знает историю города от его восхода и до заката, Ангелина вообще ничего не знает, и полагаете, что сможете остановить Князя?

Влад и Ангелина переглянулись. Что это с Настей?

– А откуда ты все это знаешь?– удивилась девушка.

– Спросила у Князя. Мне он ответил,– Настя пожала плечами,– я хочу, чтобы это закончилось, чтобы снова любить солнце. Ты должна найти ключ, нужно узнать, что сто пятьдесят лет назад спрятали за дверью.

– Я знаю,– прошептала Ангелина, взволнованная печалью в голосе девушки.

– Где Князь?– внезапно всполошился Влад,– если он узнает, что ты обратила Ангела, то он убьет тебя, даже не посмотрит на то, что ты его сестра.

– Когда я уходила, он спал,– проговорила девушка,– он странный какой-то стал. То веселый, то вдруг печалиться. Что с ним?

Ангелина на мгновение задумалась, вспоминая что-то.

– Бабушка сказала, что ты больше всего заинтересована в том, чтобы убить Князя. Почему?

Настя посмотрела на девушку, потом на брата. Ее глаза наполнились болью и безграничной печалью. Настя повернулась к ним спиной и как-то сникла, сгорбилась. Она замерла, долго раздумывая, что-то взвешивая. Потом повернулась к ним лицом и тихо заговорила.

– Хорошо, я вам все расскажу,– девушка на мгновение замолчала, решаясь на исповедь, затем заходила по комнате, рассказывая свою историю,– ты, наверное, рассказал, что произошло, и почему нас обратили.

– Да. Я рассказал про аборт,– тихо проговорил Влад.

– Да. Но его не было.

Настя замерла, вглядываясь в их лица. Весь спектр эмоций отразился на них.

Резким движением руки девушка пресекла все вопросы, что уже готовы были вырваться наружу.

– Мне тогда было восемнадцать, и на свою беду я влюбилась. Влюбилась и ослепла одновременно. Сейчас, когда прошло два года и боль утихла, почти стерлась из памяти, я понимаю, что было чертовски глупо страдать за этим гадом и делать такой отчаянный шаг, как аборт. Но тогда это казалось мне правильным решением в сложившейся ситуации.

Он был просто красавцем, кумиром молоденьких глупышек. Высокий, широкоплечий, мускулистый, темноволосый, голубоглазый, с идеальным лицом и телом. В общем, идеал,– девушка презрительно улыбнулась,– но последним подонком, пользующимся своей внешностью. И я как глупый ребенок попалась на это смазливое лицо. Он недолго ухаживал за мной, впрочем, я недолго и сопротивлялась – была польщена его вниманием к своей скромной персоне,– и вскоре он затащил меня в постель. После того, как он получил мое тело во временное пользование, он сказал, что мы не подходим друг другу и мне лучше ему больше не звонить. Я долго плакала, унижалась, звонила ему, искала встречи, а потом я узнала, что беременна. Я позвонила Алексу и рассказала о ребенке, но он не хотел меня даже слушать. Сказал, что это не его ребенок, и он никогда не признает его своим. Первой реакцией был шок – как такое возможно? Как со мной такое могло произойти, и как жить дальше? Потом когда шок прошел, на меня накатила апатия. Абсолютное безразличие ко всему и всем. А затем пришло озарение и единственно верное решение – аборт. Деньги у меня были, поэтому, не давая себе времени на раздумья, я пошла в больницу.

Девушка замолчала, переводя дыхание. На лице Влада читалась безудержная злость, попадись сейчас ему под руку Алекс, он бы не раздумывая, оторвал ему голову. Ангелина была взволнована, и на ее лице читалось сочувствие.

– Когда я пришла, сердобольная женщина – врач начала меня уговаривать подумать,– продолжила свой рассказ Настя,– тогда ко мне вновь вернулась апатия, я не хотела больше думать, я просто хотела, чтобы это закончилось. Я не хотела быть матерью-одиночкой в восемнадцать лет, не хотела перекладывать свои проблемы на плечи Влада. Поэтому начала настаивать на операции, но врач выписала мне успокоительное и отправила домой подумать и прийти на следующий день. На меня вновь накатила апатия и, придя домой, я на автомате выпила горсть таблеток. Я не хотела умирать, нет, просто тогда мне было абсолютно все равно, проснусь ли я завтра. Когда я проснулась, то поняла, что стала такой. Потом Князь мне рассказал, что аборт я так и не сделала, и уже на протяжении двух лет я на третьем месяце беременности.

Настя замолчала, ожидая потока вопросов, упреков, но в комнате повисла гробовая тишина.

– Но как…– спустя несколько долгих мгновений Влад нарушил тишину, но так и не нашел слов, чтобы сформулировать свой вопрос.

– Замершие во времени, не едите, не стареете, не умираете,– прошептала Ангелина,– а значит и не рожаете. Просто замершие. Для вас каждый день, даже завтрашний – это вчера. У вас никогда не будет завтра, никогда ничего не измениться. Тогда чем может помочь смерть Князя? Легче все равно не станет.

Влад с недоумением смотрел на Ангелину, понимая, что она права. Даже если открыть эту проклятую дверь, если они узнают, что там и запрут туда Князя. Это им не поможет. Настя так и не родит, Ангелина никогда не сможет иметь детей, они никогда не состарятся, никогда не умрут.

– Легче может и не станет, но в одной из записей, которые хранятся в замке, говориться, что когда сожгли брата первого Князя, то все обращенные им снова стали людьми. Вот только ни в одной записи не говориться, почему они не смогли убить Князя, чего они так испугались.

– То есть если я убью тебя,– Ангелина посмотрела на Настю,– то я снова стану человеком?

– Ну, если поверить написанному, то да. Но давай не будем это проверять?

– Нет, конечно!– воскликнула Лина.

– Получается, если мы убьем Дениса, то мы все станем людьми?– спросил Влад.

– Выходит, что так,– Настя пожала плечами.

– Нет,– они недоуменно уставились на Ангелину,– не он же вас обратил. Значит, его смерть ничего не изменит.

Влад и Настя переглянулись.

– Но я не знаю где искать Торговца Жизни,– Настя посмотрела на брата, но тот отрицательно мотнул головой.

– А кто он?– спросила Лина.

Настя протянула девушке пожелтевший от времени лист бумаги,– здесь написано о нем.

ГЛАВА 22

Он нечто, не человек, не бог, не демон. Нечто иное. Он приходит во снах обреченным и дарует им жизнь, если их путь не завершен. Он Торгует Жизнями. Иногда ценой может стать простая безделушка, а иногда чужая жизнь. Но обреченным не приходиться выбирать. В безумном желании выжить они готовы заплатить любую цену.

Торговец Жизнями сам приходит в ваш дом, он сам выбирает, кого спасти, а кого оставить умирать. Но лишь тот, кто сильно желает остаться, у кого еще впереди длинный путь, может призвать его и получить желаемое. Но за это придется заплатить солнцем.

Дальше слова обрывались, становились незаметными на потемневшей бумаге.

– То есть первого Князя обратил старец, а потом что? Слишком много неувязок, вопросов!– Ангелина обхватила голову руками, тщетно пытаясь все понять.

– Все так запутанно.– Настя смотрела в темноту за окном,– первого Князя не смогли убить, а заперли в замке, а ключ хранила ваша семья. Денис у кого-то учился, чтобы получить вечную жизнь, но кто его обратил? Если дверь заперта, а ключа нет?

– Черт!– Влад смачно выругался,– и кого нам убивать? Чтобы прекратился этот кошмар, чтобы возродить город, нужно убить Князя, но у кого поднимется рука на Дениса?

– Ни у кого. Никто не сможет его убить. Слишком много он для нас всех значил в той, прошлой жизни,– пробормотала Ангелина и с задумчивым видом села на подоконник,– нужно искать другой выход.

– Другого пути нет. Либо смерть, либо все останется так, как сейчас. А может, будет и хуже,– Влад сел возле Лины.

Все умолкли. Каждый думал о своем. Никто не хотел убивать Дениса, никто этого просто не сможет сделать. Он был братом для Насти и Влада, а для Ангелины он был первой любовью.

Влад встал и прошелся по комнате.

– В любом случае нужно открыть дверь. Может, когда узнаем, что спрятано за ней, будет легче принять решение?

Лина и Настя смотрели на него и молчали. Они покорно соглашались с тем, что нужно сначала узнать правду, а потом уже решать, как быть дальше.

– Нам пора уходить. Князь в любую минуту может спуститься в город, и тогда быть беде,– проговорила Настя, направляясь к выходу.

Влад подошел к Ангелине и нежно поцеловал, прощаясь. Ангелина проводила их задумчивым взглядом. Решив отдохнуть, девушка устроилась на кровати и незаметно для себя уснула.

Денис стоял у окна и наблюдал, как солнце неспешно клонится к закату. Он чувствовал, как постепенно в нем нарастает чужая сила, как мозг постепенно теряет ясность, перестает сопротивляться призыву. Он устал подчиняться слепой ярости, неконтролируемой ненависти. Днем, засыпая, он чувствовал сожаление о содеянном, но ничего исправить не мог. Мужчина был марионеткой в чьих-то властных руках. И это ему не нравилось больше всего. Все считали его холодным, бессердечным, жестоким. А Дэн просто не мог им доказать, дать почувствовать ту силу, что заставляла его с восходом солнца засыпать, а на закате подчиняла своей власти. Он не мог им ничего сказать, не мог попросить о помощи. И не только потому, что ему бы просто не позволили, но и еще потому, что таким образом он подвергал опасности самых близких ему людей. Сестру и брата.

Он вспоминал хрупкую и беззащитную Ангелину. То, как она воинственно встала на защиту Влада, восхищало его, что вызывало адские приступы головной боли, поскольку он не должен был восхищаться ею. Она была врагом, и адский шепот сводил его с ума.

Как можно было не подчиниться зову? Как можно было отказать тому, кто теперь неразрывно был его частью? Пусть темной и бездушной, но все же был им.

Денис отошел от окна. Ненависть вскипала в нем с новой силой, а мозг заполнялся мерзким шепотом, от которого мужчина стремился избавиться вот уже десять лет.

«Сожалеешь?»– мерзкий, хотя не совсем, шепот, как липкая грязь наполнила все существо Князя, призывая подчинится, ломая сопротивление.

Голос был приятным и мелодичным, как голосок ребенка. Князь сомневался в том, что ребенок может быть настолько жестоким.

«Ты все равно не позволишь. Тогда зачем?»– мысленно спросил он.

«Я думал, тебе станет интересно, почему я изменил свое решение»,– холодок пробежался по спине мужчины, от жестокости, сквозившей в каждом слове.

«Ты все равно сам расскажешь»,– Денис пожал плечами и грустно улыбнулся.