Текст книги "Завтра Млечного Пути (СИ)"

Автор книги: Сурен Цормудян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

ГЛАВА 14

На Зети наступило утро. Новый день был одет в безрадостные цвета пасмурной погоды. Тучи собрались за ночь и заслонили небо от светила. Население нехотя просыпалось и покидало свои жилища. Но кое-кто уже давно не спал.

– Послушайте! – гневно кричал в телефонную трубку Ди Рэйв. – О каких форс-мажорных обстоятельствах вы мне тут твердите?… Да я уже понял, что у вас на планете траур, но у меня контракт!… Мы же договаривались?… Да ну и что, что это было до теракта… Послушайте! Вам известно понятие деловых обязательств?… А каким тоном мне говорить, если вы мне срываете мероприятие?!… Да! Миллионные убытки!… Это вы мне о совести говорите?! Ха!… Да, больше разговора у меня с вами небудет! Только через адвокатов! Вам это еще боком выйдет!… – Симон бросил трубку.

Жанна убрала от своего лица утреннюю газету, которую принес робот уборщик час назад.

– Представляешь, моя презентация не состоится. Они взяли и сорвали мне все. Все за чем я сюда летел, – вздохнул он, повернув голову к сидящей на диване спутнице.

– Я поражена, Симон, – произнесла вдруг она осуждающим тоном и глядя на него с укором. – Ты же читал эту газету. И телевизор сегодня смотрел. Ты же в курсе какая трагедия случилась у них. Погибли сотни. А ты говоришь тут о бизнесе и деньгах. Как ты так можешь?

Она попала в самую точку. И Ди Рэйв это понял. Такие давно забытые им эмоции как сострадание и милосердие вдруг проснулись в нем и принялись повторять слова Жанны. Когда-то он был способным сопереживать. Видя чужую беду, хотел помочь. Даже имел большие проблемы из-за этого на Спейсаре, когда саботировал предписание по уничтожению пленных. Но именно Спейсар начал его ожесточение. Тяжелый быт. Война. Страшная потеря, о которой он даже боялся вспоминать. С годами он стал циником. Либо просто одел маску цинизма которая со временем приросла к его лицу…

Ди Рэйву стало стыдно, но что ответить Жанне он не знал.

Она ответа не ждала, угадав заполнившие его разум мысли по его глазам. Она видимо поняла, что добилась чего хотела, а именно пробудила его совесть и поэтому решила избавить его от поиска ответа.

– Котик, я, пожалуй, пойду, полежу еще. Голова все еще болит и в висках пульсация. Ладно?

– Это от перемены планеты. Ты еще не адаптировалась. – Пробормотал он несколько сконфуженно. – Тут все другое. И гравитация и магнитное поле, и суточный цикл и давление спутников. Ты полежи и все придет в норму. – Он подошел к ней и поцеловал в лоб. – Я пока прокачусь по городу. Ты не против? – Ему действительно хотелось убраться. Ему стало очень стыдно перед Жанной.

– Нет, милый, я не против – улыбнулась девушка.

* * *

Эрвин Валдис, Саидбей Махмутдин Али и тайный посланник фенфирийцев по имени Зузалляк сидели за столом в рабочем кабинете канцлера. Сам Лейба Зоренсон возглавлял данное совещание, восседая в своем кресле.

– У вас все представители человеческой расы? – спросил канцлер у пирата.

– Да, все, – кивнул тот.

– Это хорошо. Поубавит пыл тех, кто недоволен прибытием фенфиров.

Услышав это, Зузалляк шмыгнул носом. Лингвисты утверждают, что так фенфирийцы матерятся.

– Значит так, – продолжал Зоренсон. – К завтрашнему дню я думаю, мы сумеем собрать и завезти на базу две тысячи восемьсот универсальных комплектов обмундирования Зетианской штурмовой полиции.

– Простите, – вздохнул Саидбей, – Две тысячи семьсот девяносто семь.

– Как? – от удивления у Валдиса даже шея вытянулась. – А что стало с тремя?

– Один отравился алкоголем. Вернее слишком много выпил. Потом уснул. Рвота и асфиксия. Двое зарезаны в драке начавшейся из-за карточного мошенничества во время игры в покер. Еще у пятерых переломы и у одного ухо откушено. – Объяснил пират.

– Зафигеть, – хмыкнул фенфириец.

Зоренсон стукнул кулаком по столу.

– И с такими людьми вы мне предлагаете иметь дело?! – воскликнул канцлер. – Они друг друга убивают! А что с моей планетой и ее населением будет?

– Лучше подумайте, что с вашими врагами будет, – пират улыбнулся так, что больше походило на оскал фенфирийца.

– Черт возьми, мне нужны гарантии… – договорить начатую фразу, канцлеру помешала мелодичная трель коммутатора. – Да, слушаю! – рявкнул он.

– Простите, – послышался виноватый голос секретарши, – К вам посетитель.

– А сегодня что, приемный день? – угрожающе произнес Зоренсон.

– Простите, но он уверяет, что он очень важный посетитель. Он вчера с Земли прилетел. И говорит что не с пустыми руками к вам.

Зоренсон и Валдис переглянулись. Неужели это тот самый тайный эмиссар, о котором говорили мудрецы? Ну конечно! Они ведь предупредили, что помимо двух экспертов прибудет еще кое-кто. И не с пустыми руками. Эрвин понял его взгляд и едва заметно кивнул.

– Так, пока все свободны. Продолжим нашу беседу за обедом… – затем, взглянув на фенфирийца, канцлер подумал и добавил, – Нет, лучше после обеда.

Когда все удалились из его кабинета, Зоренсон тихо сказал в микрофон коммутатора:

– Проводите его ко мне.

В кабинет вошел плотного телосложения брюнет среднего в черном костюме. Взгляд у него был странный. Не то злой или суровый, не то абсолютно равнодушный. Трудно было уловить.

– Приветствую вас, господин канцлер, – гость слегка улыбнулся.

– Здравствуйте, – Зетианский правитель вышел из-за стола и протянул ему руку. – С кем имею честь общаться?

– Меня зовут Симон Ди Рэйв.

– Итак, господин Ди Рэйв. Я, Лейба Зоренсон – канцлер свободной планеты Зети, – он пригласил гостя сесть за стол и сам направился к своему креслу, – Что привело вас ко мне?

– Меня привело к вам дело, – Симон многозначительно улыбнулся. Хотя на самом деле он был очень напряжен, думая о том, как правильно поставить разговор с канцлером.

– Я так полагаю… – Зоренсон на секунду замялся, -…у нас на Земле есть общие знакомые?

Ди Рэйв задумался, но думать надо было быстро. О чем это он?

– Очень даже может быть, – Симон снова многозначительно улыбнулся, решив, что это будет наиболее оптимальный ответ.

– Очень хорошо, – канцлер достал из стола вино и бокалы, – Вы не представляете, с каким отребьем мне приходится иметь дело. Очень хочется работать с человеком нашего уровня. Вы, судя по всему, именно тот человек. – Он протянул Симону наполненный вином бокал.

'За кого он меня принимает?' – думал киномагнат.

– За знакомство, – он залпом осушил бокал.

– Наши общие знакомые просили что-нибудь передать на словах? Какие-нибудь устные инструкции? – поинтересовался канцлер, смакуя вино.

'Сейчас я попадусь', – Симон напрягся. – 'Какие еще знакомые? Такое ощущение, что он меня ждал'.

– Может нам стоит обсудить все аспекты самостоятельной деятельности? Зачем нам излишняя опека? Вы не думали о том, чтобы делать то, что нужно вам, а не то, что от вас хотят другие? – он решил играть ва-банк и говорить по возможности туманно, постепенно подходя к главному.

'Вот оно!' – теперь напрягся Зоренсон, – 'Чистая провокация! Мудрецы решили проверить мою верность им. Наверняка у него есть инструкции по моему устранению, в случае неверного ответа. Но они ошибаются, я не полный идиот!'

– Ну что вы, господин Ди Рэйв! – канцлер изобразил шок, – Как вы могли подумать, что я способен на подобные крамольные мысли? Разве великие мудрецы сомневаются в моей лояльности? Мы ведь все делаем одно дело, и интересы 'Золотой элиты' – есть интересы каждого состоящего в ней!

Симон чуть не подпрыгнул вместе с креслом, – 'Это именно то, о чем говорил Калашников! 'Золотая элита'! Как метко я попал! Но кто такие великие мудрецы?'

– Я слышал, на вашей планете произошла страшная трагедия. Этот чудовищный теракт. – Вздохнул Ди Рэйв.

'Почему он заговорил об этом?' – Зоренсон занервничал, – 'Это ведь идея мудрецов была. Их план. Он должен быть в курсе. Или это еще одна проверка? Более хитрая. В чем же здесь подвох?'

'Чего он так боится?' – подумал Симон, глядя на собеседника.

– Кстати я несу убытки из-за этого. – Добавил он.

– Не понимаю, – канцлер налил еще вина. – 'Убытки? Как сие понимать?'.

– Я ведь летел сюда с презентацией нового фильма и с некой коммерческой целью. У меня был договор с вашим 'Агентством культурного досуга'. Но теперь они мне от ворот поворот дают. Ссылаются на пятидневный траур. Но когда траур закончиться, меня уже тут не будет. Я ничего не успею.

– Ах, вот оно что, – Зоренсон сделал вид, что все понял, хотя на самом деле не понял ровным счетом ничего. – Вы хотите, чтобы я уладил это дело?

'Ни в коем случае!' – подумал Симон, вспомнив упрек Жанны.

– Нет, – медленно сказал он. Совесть не оставила бы его в покое, воспользуйся он такой возможностью.

– Тогда я что-то не пойму. – Признался канцлер.

– Мне сейчас нужно другое. Нам нужно наладить с вами тесное сотрудничество. Без посредников. У нас ведь наверняка есть обоюдные интересы. В знак моего расположения я делаю вам подарок, который доставят вам в течении пары часов.

– Чтож. Весьма польщен. Как мне использовать то, что вы для меня привезли?

'А канцлер оказывается тот еще взяточник', – хмыкнул про себя Ди Рэйв, – 'Не успел я заикнуться о презенте, а он уже намекает на то, будет ли это ему полезно или нет'.

– Я думаю, вы найдете мудрое применение, – ответил он. – Это уже вам решать.

'Еще один ребус', – нахмурился Лейба.

– А разве те, кто просили доставить мне этот презент не дали инструкций по его использованию? – Зоренсон отпил вина.

'Откуда он знает, что меня в КГБ просили сделать ему подарок?' – теперь нахмурился Симон.

– Они… полагались… на вашу мудрость… – ответил Ди Рэйв первое что пришло ему в голову и подумал, что разговор получается абсолютно бредовый.

– Странно. Они уверяли, что я все сразу пойму, – вслух подумал канцлер.

'Кто они?' – Симон хотел уже прямо спросить об этом. Все это стало порядком его раздражать.

– Спросите у них сами, – пожал он плечами и тут же подумал, – 'Блин, что я сказал'.

– Не хотелось по пустякам их беспокоить. Да и связь у нас сами знаете какая. Но я пожалуй так и сделаю. А о каких обоюдных интересах вы говорили? Что конкретно вас интересует?

'Вот, вот, правильно', – мысленно обрадовался Симон, – 'Давай свернем с этой непонятной темы'.

– Понимаете, господин Зоренсон, – начал он, – Свободные миры таят в себе практически неисчерпаемый потенциал. Здесь можно реализовать себя так, как душе угодно, что сами понимаете, невозможно на планетах Союза прогрессивных цивилизаций. Там царит вопиющая несправедливость. Этот, – он сжал кулаки и изобразил отвращение, – Социал-коммунизм! – с ходу придумал он неуклюжий термин, в противовес проповедуемому 'Золотой элитой' социал-дарвинизму. – Социальное общество всеобщего равенства. Меня приравнивают к черни. Но это, сами понимаете, абсурд. Есть главный закон эволюции – естественный отбор. Ну конечно поймите меня правильно, я вовсе не собираюсь уничтожать экономически несостоятельный человеческий материал. Просто каждый должен знать свое место. И находиться на этом месте. Есть избранные люди-гении, способные делать деньги и управлять. А есть те, кто может только повиноваться и быть используемым. Если человек не в состоянии своей хитростью и умом создать все условия для продолжения своего рода, то он должен свернуть с дистанции. Уйти на обочину жизни. Это сурово, но справедливо. А там где я живу, каждому дают такой шанс, что возмущению нет предела. Причем, в том числе и за счет самых успешных людей бизнеса. Таких как я, например.

Симон чувствовал отвращение оттого, что говорил, но продолжал свой монолог, используя актерские уловки, которым научился в Голливуде.

– Но ведь это и есть цель 'Золотой элиты'. – Развел руками Зоренсон. – Разве не так? Наша общая цель – добиться как раз такого строя, который желаете и вы.

– Ну, я же говорю, что у нас обоюдные интересы, – Ди Рэйв задумался. Ему казалось, что он сейчас может попасть в тупик. Надо было как-то разруливать ситуацию.

– Простите, я не совсем понял, – Зоренсон решил, что настал момент истины в их разговоре и, сделав глубокий вдох, тихо спросил, – Вы хотите избавиться от опеки мудрецов?

Симон посмотрел на него, прищурившись и скрестив руки на груди. Это чтобы не дать понять собеседнику, что он в растерянности.

'Я попался', – подумал Ди Рэйв. – 'Я совершенно не знаю, что мне говорить теперь'.

'Мне конец', – подумал канцлер, видя взгляд своего гостя и его позу. – 'Он понял, что я хочу выйти из игры'.

– Знаете что, господин Зоренсон. Нам явно нужно решить вопрос доверия между нами. Речь идет, разумеется, о доверии сугубо деловом. У вас есть время подумать о нашем возможном сотрудничестве. – Симон поднялся.

Зоренсон покрылся потом. Как понимать сказанное им? Он дает время… Время на что? А потом что? Убийство меня?!

– Конечно, – продолжал гость, – если вы откажетесь, я не в праве обижаться. Ничего личного…

'Ничего личного! Ничего личного!!! Это же смертельный приговор!!!'

– Но времени на размышления у нас мало. – Продолжал Симон. – Я здесь не надолго. А сейчас мне необходимо удалиться. Дело в том, что я прибыл на эту планету не один. – Ди Рэйв улыбнулся и протянул канцлеру руку. – Был очень рад с вами познакомиться.

– Я тоже, – осипшим голосом пробормотал тот, пожимая Симону руку.

Когда гость ушел, Зоренсон дрожащей рукой достал из шкатулки на своем столе тонкую сигару и нервно закурил, ходя по кабинету из угла в угол.

'Он не один. Их целая банда', – лихорадочно думал канцлер, – 'Он расколол меня. Настоящий профессионал. Проклятье. Мне конец. Мне конец!'.

Выйдя из кабинета Ди Рэйв тут же вспотел. Напряжение дало о себе знать. Он решил, что ушел достойно, не дав канцлеру ничего заподозрить. Хотя конечно разговор был очеьн странным и поведение канцлера тоже. Еще неизвестно что он там себе подумал. Однако дело сделано. Главное всучить ему этих роботов, а дальше пусть в КГБ сами разбираются.

* * *

Облаченная в бархатный халат Жанна лежала на кровати, прикрыв глаза. У нее действительно болела голова он смены планеты. Симон еще не вернулся.

В дверь позвонили. Это явно не он. Ведь у него есть ключь-карта.

Девушка протянула руку и взяла с прикроватной тумбочки переговорное устройство.

– Кто там? – спросила она.

– Сервис-служба отеля 'Галактика', – послышался мужской голос, – Я принес ваш заказ. Свежие фрукты.

– Секунду, – Жанна поднялась и подошла к двери. Открыла ее.

На пороге стоял высокий молодой человек лет тридцати. Одет он был в бордовую униформу служащего отеля. Перед ним стояла накрытая скатертью тележка.

– Добрый день, – сказал он улыбнувшись.

– Прошу, – она пригласила его войти и захлопнула дверь, после того как он вошел.

– Все чисто? – тихо спросил вдруг он, окинув номер взглядом.

– Чисто, – Жанна кивнула.

– Тебе привет от наших, – еще тише сказал мужчина.

– Спасибо. Ну, давай. Что там за фрукты.

Служащий убрал скатерть. Там действительно был серебряный поднос с фруктами. Но на нижнем ярусе тележки находился черный кейс с кодовым замком. Он достал его.

– Комбинация цифр – дата рождения шефа, – Произнес мужчина, набирая код, – Сначала число, потом месяц, потом год.

Кейс открылся. Внутри было оружие и документы.

– Спейсарская снайперская винтовка залпового огня 'Геносайд'. Тут она в разобранном виде. Собирается очень легко. Два режима альтернативного огня. Ведет до четырех целей и делает залп поражая их одновременно. А это классический 'Браунинг' 2096 года с встроенным излучателем парализатора. Время паралича можно настроить от пяти минут до получаса. Здесь документы, разрешающие ношение оружия на этой планете.

Девушка в четыре приема собрала снайперскую винтовку. Затем также быстро разобрала ее и сложила обратно в кейс. Повертела в руке пистолет.

– Лучше бы ты вместо 'Браунинга', 'Стечкина' принес. – Вздохнула она ложа пистолет на место.

– Жанна, ты знаешь правила. Русское оружие в таких случаях исключено.

– Да, конечно. Спасибо тебе, – она улыбнулась и взяла в руки кейс и поднос с фруктами.

– Ну ладно Жанна, я пошел, – он тоже улыбнулся и вышел из номера, толкая перед собой тележку.

ГЛАВА 15

3 мая 2131 года. Земля. Калининград.

Вот уже более полувека первые десять майских дней в России являлись официальными весенними каникулами. Это было связано с тремя всенародно любимыми праздниками. Первомай. Седьмое мая – день возрождения Державы и Великий День победы – 9 мая. Десятого числа все отдыхали уже от отдыха и готовились к рабочим будням.

Олегу Ганну пришлось прийти в свой офис, так как куратор попросил его о внеплановой встрече. Частный детектив сидел в своем кресле и смотрел в окно, на празднично украшенный город. С улицы слышалась музыка и какая-то радостная, праздничная суета. А плюс ко всему и весна ворвалась в Калининград яркими красками и ароматами, и все это освещало полуденное солнце. Город цвел на глазах.

В кабинет вошел куратор.

– Привет Олег. С праздником. Извини, что опоздал, – быстро проговорил он и сел в кресло напротив детектива.

Это был рослый мужчина лет пятидесяти или больше. В каштановых волосах проглядывали седые островки, а под правой щекой был глубокий шрам, похожий на ожог от бластера. Конечно, от шрамов несложно было избавиться, но многие офицеры, получившие шрам в настоящем бою, считали его чем-то вроде награды, и для них было занятием недостойным от шрама избавляться. Ведь, как говориться, шрамы украшали мужчин. Исключения составляли серьезные повреждения. Хотя, если кто и желал подправить лицо пластикой и избавиться от шрама, это было не сложно сделать.

Боевой офицер, полковник запаса Святогор Кузнецов был одним из представителей той самой Русской военной элиты, которая делала Россию великой и непобедимой державой. Мемуарами таких людей и историями о них российские мальчишки зачитывались, желая во всем походить на славных героев родного Отечества.

Большинство офицеров, выходя в запас по достижению пенсионного возраста, решали продолжить службу государству. Многие из них шли консультантами в музеи и военно-исторические издательства. Иные находили себя в клубах военно-патриотического воспитания молодежи. Другие шли работать в координационные центры аналитической службы МВД России, курирующие все частные детективные и юридические агентства. Именно этот путь и выбрал полковник запаса Святогор Кузнецов. Конечно, бывшие сотрудники силовых ведомств это делали не из-за того, что им нужен был дополнительный заработок вследствие мизерных пенсий. Нет. Военные и им равные были элитой общества. Такова была государственная политика Великой державы. Наряду с ними в элиту входили учителя, ученые, врачи, покорители космоса и те, кто осваивал новые миры. Пенсии у них были заоблачные. Просто многие офицеры желали продолжать служить отечеству, и отечество охотно шло им на встречу. Конечно, многие, выйдя в запас, уходили на отдых и занимались своими любимыми делами и увлечениями. Но разве кто-то в праве их осуждать за это? Они по праву заслужили это, и каждый мог делать выбор. И Святогор выбрал работу куратора, взяв по разнарядке КГБ частные детективные агенства Калининграда.

– Видишь ли, Олег, – начал говорить Кузнецов, – Твой последний отчет весьма заинтересовал наш аналитический отдел. Это я о деле внука английских эмигрантов Рональда Генриховича Ловского.

– А что не так? – разочарованно произнес Ганн. Праздники видимо потеряны.

– Да все так. Тут вопрос очень даже деликатный. Мы не имеем права вмешиваться в твою работу и приватность твоих клиентов. Но только не в том случае, когда вероятен нехороший поворот событий, с которым ты сам не справишься. Дело в том, что все это непосредственно касается его жены. А его жена перспективный сотрудник Института физики черных дыр. Ты ведь знаешь, какой традиционно интерес у КГБ к физикам.

– Ага, – теперь Олег начал понимать, чем все это черевато.

– Мы опасаемся, что он может ее убить. Конечно, это не значит, что будь она не физиком, а скажем, садоводом-любителем, то мы махнули бы рукой на угрозу для нее. Вовсе нет. Тут вопрос уже лежит в другой плоскости. И мы подозреваем, что ее могли завербовать иностранные или инопланетные спецслужбы. И вербовщиком выступал ее любовник.

– Я все понимаю, Святогор Николаевич.

– По результатам обработки данных, процент того, что Ловский убьет свою жену, очень велик. Шестьдесят два процента. Надо сие пресечь, если не поздно конечно. А ее любовника, в случае продолжения их общения, проверить на предмет шпионской деятельности.

– А в чем моя функция? – Олег уже настроился на то, что о праздниках придется забыть, и пожалел о том, что отпустил Жанну. Ее помощ была бы сейчас кстати. – Шпионаж не мой профиль. Это дело комитета.

– Само собой. От тебя требуется сущий пустяк. Ну, сам знаешь, вопреки расхожему мнению мы и госбезопасность не очень-то вмешивается в частную жизнь наших граждан. Конечно, если не наступает критический момент, как, видимо, произошло сейчас. Однако пока у нас нет полномочий брать всю ситуацию под 'колпак'. Мы можем пока выполнять роль сторонних наблюдателей. От тебя, Олег, требуется мелочь. Надо нашего клиента расшевелить. Просто позвони ему. Придумай предлог. Можно из чисто человеческих побуждений. Или пусть Плутонова позвонит. Она же психолог, которого ты ему рекомендовал, но он у нее так и не появился. Верно? Вот тоже предлог. Важно, чтобы Ловский почувствовал, что о нем не забыли. Что к нему есть внимание. Тогда мы, возможно, предотвратим беду. В любом случае мы увидим его реакцию и тогда решим, что делать дальше. Всего один звонок, Олег и отдыхай дальше. – Кузнецов улыбнулся, – Праздников я тебя не лишу.

– А что с любовником? Он ведь улетел.

– Он не твоя забота. Если появится снова на Земле, мы его проверим. А пока надо предотвратить убийство. Надеюсь еще не поздно…

* * *

Вечером того же дня, праздничная атмосфера в Калининграде только усилилась. Больше шума и радостной суеты. Больше людей на улицах.

Дэвид предпочел держаться подальше от всего этого шума и больших масс людей. Он сидел в уютном кафе на берегу Верхнего озера возле пешеходного моста и пил ананасовый сок.

Рональд Ловский быстрым шагом двигался по пешеходному мосту. Дэвид издалека его заметил.

– В чем дело, любезный, опять соскучились? – усмехнулся Дэвид, когда тот сел за столик рядом с ним.

– Вы же сами сказали дать вам знать, если что-то произойдет, – Ловский тяжело дышал.

– А что произошло? – блондин уставился на него.

– Сегодня днем мне звонили. – Произнес Рональд и замолчал.

– Ну что за идиотская манера! Мне сегодня двадцать раз звонили, так что мне повеситься теперь? Если вы начали говорить, то говорите все предложение целиком и не надо мне тут ваших дурацких театральных пауз! – раздраженно произнес Дэвид.

– Звонила психолог.

– Кто такая и что ей нужно было?

– У вас сигареты не найдется?

– Любезный, вы курить стали? Как скверно. Нет. Мне мое здоровье еще пригодиться. Вы не ответили на мой вопрос.

– Частный детектив, которого я нанимал, посоветовал мне обратиться к психологу. Это его знакомая. Частный практикующий психолог. Я, разумеется, сказал 'да конечно', а сам плюнул на это дело. Теперь она мне звонит и интересуется моим состоянием. Спрашивает, все ли у меня в порядке и почему я не обратился к ней по совету Олега. Дескать, она уже внесла меня в график и откорректировала свои рабочие часы.

– Олег – это детектив? – спросил блондин.

– Да. – Ловский кивнул.

– Продолжайте.

– Я сказал, что все в норме и в психотерапии не нуждаюсь. Тогда она спросила, как у меня обстоят отношения с… С женой, – Рональд повесил голову.

– А вы? – Дэвид пристально посмотрел на собеседника.

– Я сказал, что это не ее дело и повесил трубку.

– Та-а-ак, – протянул блондин и откинулся на спинку стула.

– Это еще не все. Через минут десять она перезвонила и извинилась. Сказала – 'поймите меня, я же врач'. Потом сказала, что если все-таки я надумаю, она рада будет меня принять, а если меня смущает стоимость сеансов, то она напишет мне рекомендацию в областной реабилитационный центр министерства здравоохранения. Там для граждан России любая помощь бесплатно. Я сказал спасибо и снова повесил трубку. Она нарушила мой относительный покой, понимаете?

– Черт возьми, Рональд. Я право же не знаю с чего начать, – вздохнул блондин, – С того, что вы молодец, или с того, что вы идиот?

– Не понимаю.

– То, что вы меня поставили в известность, безусловно, очко в вашу пользу. Вы молодец. Но вам надо было согласиться на прием и послушной овечкой явится к этой особе. Тут вы сглупили отказавшись.

– Да вы что! Она же профессиональный психолог! Она бы в два счета раскрыла бы, что произошло! – возмутился Ловский.

– Бросьте. Ей, думаете, есть дело до ваших переживаний? Вы бы сидели в уютном кресле и бормотали о том, как плохо быть рогатым мужем, а она думала бы о том, что съесть на ужин. Тут о врачебной этике можно не говорить, потому что вы не больной. Вам не поставлен диагноз, и вы не нуждаетесь в лечении. Вот и вся психологическая помощь. А то, что она позвонила вам, говорит о том, что кто-то закинул удочку. Кто-то прощупывает вас.

– Что? Кто? Кому это надо? – у Рональда расширились его маленькие глаза.

– Ваша жена ведь физик, не так ли?

– Ну да… Была… Правда без особой ученой степени… Но готовила диссертацию.

– Черт возьми. Вы под 'колпаком', любезный. Это я вам гарантирую. За вами наверняка следят. А теперь и на меня вышли благодаря вашей недальновидности. – Дэвид помрачнел.

– Но кто?

– Ваш вездесущий комитет, я думаю.

– Комитет? – переспросил Ловский.

– Вы что, совсем тупой? КГБ!

– О боже! – Рональд нервно завертел головой.

– Не дергайтесь! – Рявкнул на него блондин. – Надо спешить. Теперь до экзаменов ждать никак нельзя. У ваших курсантов ведь есть предэкзаменационные тренировки с практическими полетами?

– Ну, есть?

– Когда ближайший полет?

– Сразу после праздников. Одиннадцатого. Это кажется пятница.

– Отлично, любезный Рональд. Вы должны попасть на корабль. Ясно?

* * *

Лейба Зоренсон смотрел на парочку роботов с некоторым недоумением. Один высокий. Даже выше его. Кирпичного цвета с крохотными, прямоугольными злыми глазками, светящимися красным светом. Другой приземистый. Вдвое ниже своего напарника. На гусеничном ходу. Полимреные гуснеицы охватывали два ведущих больших колеса, два опорных маленьких колеса между ними и одно поддерживающее вверху, образуя треугольник. И обладал он большой плоской головой с единственным крупным оптическим широкоугольным сенсором с большим фокусным расстоянием, дающим большое увеличение, сенсором.

– Это что такое? – выдавил, наконец, канцлер.

– Это подарок нашего гостя. Роботы Сайлер и Текнас. – довольным голосом произнес стоявший рядом Эрвин Валдис.

– Ну и на кой черт они нужны? Эти мудрецы, о чем там думают? Вместо грамотного помощника шлют мне киллера с недвусмысленными намеками и странным именем, а вместо нужного нам оборудования, оружия или денег присылают двух бытовых роботов! Какой прок от них? – Зоренсон был очень возмущен.

– Ну, это же новые модели, господин канцлер. В хозяйстве пригодятся. – Пытался подбодрить его Валдис.

– А в деле они для чего? Скажи? У тебя хоть какие-нибудь идеи есть в твоей лысой башке? Может быть, они способны навести здесь порядок и Рейнхарда убить? – канцлер зло посмотрел на своего помощника.

– Кого-кого надо убить? – Оживился Сайлер.

Валдис и Зоренсон уставились на робота, затем переглянулись и снова уставились.

– Ты чего сказал? – спросил канцлер.

– Кого надо убить, о мой новый хозяин! – воскликнул робот, – Или прикажете называть вас господин?

– Конечно господин! – нахмурился Зоренсон. – Ты еще спрашиваешь?

– Простите, о мой новый господин! Я больше не буду переспрашивать. Если надо кого-то убить, вы только скажите.

– Ерунда какая-то, – шепнул канцлер Эрвину на ухо, – Роботы не могут убивать.

– А я могу! – радостно возвестил Сайлер.

– Не подслушивай! – Зоренсон взял своего помощника за локоть и повел на террасу, – Бессмыслица какая-то, – сказал он, когда они вышли, – Роботы ведь не могут убивать. Это основополагающий закон робототехники. Они даже говорить об этом не могут! Никаких предпосылок быть не должно!

– Значит, мудрецы прислали нам особого робота. Это же гениально! Никто не будет подозревать робота в том, что он способен на убийство! Эти мудрецы действительно очень мудры! – Валдиса охватил восторг.

– Ага, и покрасили его в очень незаметный цвет, – хмыкнул канцлер, – Его же за милю видать. А еще он при ходьбе жужжит и бряцает. Очень скрытный убийца я тебе скажу.

– Так в том-то все и дело. Никто от него ожидать подвоха не будет.

– Ну, бред! Что мне его, в лес отправить, Рейнхарда искать? Он же пропадет там. А второй робот? Это же просто пылесос!

– Не сомневайтесь в нас, господин! – послышался вопль Сайлера из помещения.

– Он что, все слышит? – Зоренсон уставился на помощника.

Валдис развел руками.

– Видите, – сказал он, – у него масса достоинств. Одни слуховые сенсоры чего стоят. Он будет очень нам полезен.