Текст книги "Личная танцовщица"

Автор книги: Стивен Лезер (Лизер)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

БРЮС

Я не мог поверить в это, когда я увидел ее. Я шёл из Плаза, слегка потрепанный, когда я услышал мое имя. Это Джой, как обычно вся в косметике, бежала по тротуару и махала мне. Она была одета в просторную рубашку с Микки Маусом, которую, как я думаю, ей подарил Пит, синие джинсы и большие черные массивные ботинки. Она задыхалась, и начала сообщать мне, что она только что прибыла из Сурина, и не имела места, где остановиться. Я сказал, что она могла бы остаться со мной, и мы вошли в такси.

– Я не озабочусь, если у Пита сейчас леди, я посплю на диване, – сказала она. Она показала мне мозоли на ее больших пальцах, которые, она сказала, она натерла на посадке риса в течение прошлого месяца.

– Почему ты уехала из Бангкока? – спросил я.

– Пит сказал мне уехать. Он говорил, что он не хочет, что бы я работала в «Зомби», он говорил, что он хочет, что бы я уехала в Сурин.

Я не понимаю Пита, действительно не понимаю. Эта чертова девочка сделала все, что он когда-либо просил ее. Он сказал ей уехать в Сурин, она уехала. Он сказал ей не танцевать, она не танцует. Он сказал ей звонить ему, она звонила. Она показала мне татуировку на ее левом плече, красное сердце с его именем. Он думает, что она сделала бы это, если бы она не любила его? Я говорил ему время от времени, что он должен дать девочке шанс, позволить ей жить с ним, чтобы он мог следить за ней двадцать четыре часа в день. Он скоро узнал бы, была ли она серьезна или нет. Я имею в виду, посмотрите на то, что она делала с ее запястьем. Она вырезала его имя на плоти осколком стекла.

Я сказал ей, что Пит думал, что она имеет тайского дружка, но она искренне покачала головой. «Нет, Брюс. Вы должны сообщить Питу, что у меня только он один.» Я верю ей, но Пит только продолжает проверять ее. Как будто он хочет довести ее до самоубийства. Я думаю, что он будет только счастлив, если она убьет себя.

Так или иначе, когда я открыл дверь к квартире, не было видно женской обуви, так что я был относительно уверен, что он один. Я постучал в дверь и сказал ему, что здесь Джой, а затем оставил их наедине. Регулярный маленький Купидон, не так ли?

ПИТ

Я не знал, что сказать ей. Не мог найти слова. Я имею в виду, она уехала почти пять недель назад. Она носила рубашку с Микки Маусом, которую я дал ей почти год назад. Мы провели два часа за разговорами, и это была та же самая старая установившаяся практика. Я сказал ей, что я знал, что она была с ее мужем, когда она работала как официантка. Она отрицала это. Я сказал ей, что я знал, что ее бар-файн был оплачен, что она оставляла бар с по крайней мере одним фарангом. Она отрицала это. Она в свою очередь хотела знать, почему я заплатил бар-файн за Дит и Кэт. Я сказал ей, потому что я хотел, чтобы она узнала, что они в-действительности не были ее подругами. И потому что я хотел поговорить с ними о ней, и ее муже.

– Почему Вы дали им слишком много денег? – спросила она. – Вы дали Дит шесть тысяч бат. Почему, Пит? Я не понимаю.

Беседа не пошла. Я спросил ее, где она остановилась, и она только пожала плечами. «Я шла и увидела мою подругу,» сказала она. «Возможно, я смогу остановиться у нее.»

Я спросил ее, где ее одежда, и она сказала, что она оставила кое-что у ее подруг и у Сунан. Все, что у нее было, это маленькая сумочка с косметикой и ее ярким красным бумажником. Моя фотография все еще была там. После всего того, что случилось, она все еще носила мою фотографию в ее бумажнике.

Я сказал ей, что она может остаться со мной той ночью, и она обняла меня и поцеловала. Мы занимались любовью дважды, и я заснул, обнимая ее.

Мы не проснулись до полудня. Мы снова начали разговарить, и через минуту мы вернулись к тем же старым обвинениям. Как будто я не мог прекратить нажимать на нее, пытаясь вызвать реакцию, словно дуя холодным воздухом в дырку зуба, зная, что это вредно, но тем не менее делая это. Она продолжала повторять, что она порвала с ее мужем, что она не сказала мне, что он работал в «Зомби», потому, что она не хотела, чтобы я волновался, и она никогда не позволяла клиентам оплачивать ее бар-файн, когда она работала официанткой. Я хотел верить ей, Боже, как я хотел верить ей.

Она пошла в ванную, пока я одевался. Когда она вышла, она держала комок туалетной бумаги, прижав его к левому запястью. «Пит», сказала она, запинаясь. «Вы не верите мне. Так что я даю Вам мою кровь.» Она убрала бумагу и вытянула ее левую руку. На ее запястье были два глубоких пореза бритвой, и кровь закапала на ковер. Она улыбнулась. «Я люблю Вас, Пит. У меня нет мужа.»

Я посадил ее на кровать. Порезы были глубокими, но она порезала только кожу, оставляя нижнюю часть нетронутой. Она резала ее запястье много раз прежде, и ясно знала, что она делала, но она не сделала что-нибудь ужасающее. Я взял большой кусок ткани и прижал к порезам, чтобы остановить кровь.

Я спросил ее, почему она сделала это. «Потому что я люблю Вас,» сказала она. «Я хочу, что бы Вы знали, что я люблю Вас.»

Я обработал порезы антисептиком и заклеил их лейкопластырем. Я не знал, что делать или говорить. Я дал ее две тысячи бат. Я хотел, что бы она ушла из квартиры, но в то же самое время я хотел просить ее остаться со мной навсегда. Я спросил, планировала ли она снова работать в «Зомби», но она сказала, что она не хочет идти куда-нибудь в Нана Плаза. «Я хочу быть хорошей девочкой для Вас», сказала она. Я спросил ее, что она собирается делать. Она сказала, что она хочет найти комнату, где она может остановиться, а затем она попробует найти работу в ресторане или магазине. Я знал, что она будет не способна содержать себя, если она планирует жить одна. Ее заработной платы официантки в ресторане не хватило бы даже на арендную плату, и прежде чем я осознал, что я делаю, я услышал себя предлагающим оплатить ее комнату и счета за коммунальное обслуживание.

Она бросилась ко мне и крепко обняла. «Я очень сильно люблю Вас», сказала она. «Я дам Вам ключ от моей комнаты, Вы можете приходить повидать меня, когда Вы захотите. Вы можете проверять меня каждый день.»

Я сидел на кровати с нею, пока кровотечение не остановилось, а затем я перевязал ее запястье. Порезы, казалось, вообще не беспокоили ее, она, казалось, была гораздо более заинтересована тем, где она должна жить, и сколько я мог платить за ее арендную плату. Мы остановились на четырех тысячах бат в месяц максимум.

БОЛЬШОЙ РОН

Пит вошел с большой мокрой усмешкой на его лице, словно он только что выиграл в лотерею.

– Джой вернулась, – сказал я, и его лицо осказилось, я испортил ему эту новость.

– Как ты узнал? – спросил он.

Я только покачал головой и назвал его грустным ебарем. Он все равно не поймет этого. Джой проститутка, профессионалка, которая заинтересована только одной вещью, его деньгами. Я считаю, каждый фаранг имеет свое слабое место, независимо от того, как долго они жили здесь, независимо от того, как они думают, что они знают, и Джой – Ахиллесова пята Пита. Вы только всмотритесь в нее, чтобы узнать, что она думает о нем, и Вы сможете увидеть это в ее глазах. Банкомат, это все, что она думает, что он гребаная денежная машина. Она нажимает правильные кнопки, и деньги выпадают, а один банкомат практически одинаков с любым другим. Я знаю одного парня, ребята называют его Сквикли из за его высокого голоса. У Сквикли есть тайская жена, довольно небольшая штучка, которая танцевала в переулке «Ковбой». Он купил дом на ее имя и в течение нескольких месяцев он был счастлив. Потом его жена говорит, что ее отцу нехорошо, и что он должен приехать и жить с ними. Никаках проблем, говорит Сквикли, есть много комнат. Тогда его жена говорит, что ее отец собирается спать в ее комнате. Так Сквикли попадает в запасную спальню. Старик прибывает, хотя фактически он не так уж и стар. Жена Сквикли говорит, что ее отец был юн, когда она родилась, он моложе ее матери. Сквикли все еще не чувствует крысу, и он регулярно поёбывает ее в запасной спальне, но что было потом? Он пришел сюда на прошлой неделе и сказал всем, что он купил его жене золотое ожерелье за четыре тысячи бать, но его теперь носит ее отец. «Почему она отдала это ее отцу?» спросил он. Да потому что это не ее грёбаный отец, это ее ебаный муж, хотел я сказать, но не сделал этого. Иногда нет смысла говорить людям. Вы должны позволить им делать их собственные ошибки.

Это как с Питом. Он выяснит в конечном счете. Я получил мой урок много лет назад, меня обчищали долгое время, и этого никогда не случится снова. Вы начните с предпосылки, что все, что Вы слышите в барах – ложь. Я оплачиваю их бар-файны, ебу их, а затем посылаю нах. Это единственный способ обращаться с ними. Я никогда не позволю остаться на ночь. Никогда. Это правило. Они проститутки, а проститутки не остаются на ночь. Как только я кончил, они сваливают. Я выгоню их пинками, если нужно, но они уйдут. Сосуды для спермы, это всё, что они из себя представляют, и рассматривать их как то еще – только напрашиваться на неприятности.

– Она порезала ее запястье, – сказал он.

– И?

– И я думаю, что она любит меня.

Чепуха. Чепуха, чепуха, чепуха. Я знаю, что множество девок режут их запястья. Это ничего не значит. Они никогда не убивают себя, это только форма само-искажения из-за низкого чувства собственного достоинства. Это не даже крик для помощи. Если девка захочет покончить с собой, она повесится или бросится с высокого здания. Я не сказал ничего потому, что я не хотел сделать из него дурака. Но он грустный ебарь.

АЛИСТЕР

Работа Пита шла все хуже и хуже. Он отставал с путеводителем, и ничего не сделал насчет фотографий. Главное бюро метало дерьмом. Они пробовали издать осенний каталог, но без фотографий он даже не был способен окупиться. И мы имели только половину статей, в которых мы нуждались. Также не было никакой статьи о Кампучии, хотя он уже занес в его расходы. Главный офис разъярился из-за этого. Счета за бесчисленные звонки в Таиланд из его гостиничного номера составляли сотни долларов. Они требовали объяснений, но он уходил от ответа. Я пробовал поговорить с ним, но его никогда не было дома, когда я звонил. Я поговорил с его соседом, Брюсом, и Брюс сказал, что Пит проводит большую часть его времени с Джой. Боже, я думал, что он выкинул эту проститутку из своей жизни. Назначение Пита на такую должность быстро превращалось в бедствие, и я так и сказал ему в записке. Это было последнее предупреждение. Если он не вытянет, мы должны будем расстаться.

ПИТ

Джой нашла комнату за пару дней по возвращению в Бангкок. Она находилась в переулке «Диско» от улицы Силом, недалеко от Патпонга. Это в нескольких милях от моей квартиры, в районе, заполненном магазинами и ресторанами, и я посчитал это хорошим признаком, потому что далеко от Нана Плаза. Симпатичная комната на первом этаже с ванной в тайском стиле и маленьким внутренним двориком. Она стоила четыре тысячи бат в месяц, и я поехал с Джой, чтобы оплатить арендную плату за три месяца вперед. Единственной мебелью было двуспальная кровать, дешевый платяной шкаф из фанеры, и маленький столик, но было чисто и свежепокрашено. Я поехал с ней делать покупки, и мы купили простыни, подушки, портативный цветовой телевизор, электрический чайник, тарелки с чашками, и ванные принадлежности. Джой получала скидки в каждом магазине, в который мы заходили.

Мы увидели пластмассовое растение в горшке, высотой в четыре фута, с длинными зелеными листьями и желтыми цветами, и тоже купили его.

В комнате был телефон, Джой записала номер на клочке бумаги, и отдала его мне вместе с ключом к двери и ключевой карточкой для входа в здание. «Теперь Вы можете приходить проведать меня каждый день,» сказала она.

ВЕРНОН

Я поговорил с Сунан и сказал ей, что Фирафан сказал, что Бирд не был ее братом. Она спросила, кто такой Фирафан, и я сказал, что это частный детектив, тот самый человек, которого нанимал Пит для проверки Джой в Сурине. Сунан рассмеялась и сказала, что я не должен верить тому, что он сказал. Она сказала, что Пит хотел развестись с Джой, и нанимал частного детектива для того, чтобы Пит мог получить развод, не оставляя Джой денег. Фирафан лгал о том, что у Джой есть муж, он лгал обо всем. Сунан сказала, что Пит не любил ее, и он вероятно заплатил Фирафану, чтобы тот говорил плохие вещи про нее.

Сунан сказала, что она любила меня. «Если я не люблю Вас, Вернон, почему я выхожу за Вас замуж? Почему я говорю, что приеду в Америку, чтобы жить с Вами?»

Это был хороший аргумент. Если у нее был тайский дружок или муж, она могла бы остаться с ним и вернуться к работе в барах. Она могла бы зарабатывать танцовщицей больше, чем я платил ей.

– Пит хочет, чтобы Вы не верили мне, – сказала Сунан. – Он плохой парень, Вернон. Он не такой, как Вы.

Я думаю, что она права, что Пит пробовал поссорить нас, и тем насолить Джой. И я думаю, что он ревновал к нашим отношениям. Сунан намного более нежная, намного более заботящаяся, чем Джой, а также более симпатичная. У Джой, как мне казалось, твердые черты лица, холодные глаза. Она смотрела вокруг, как будто пробовала вычислить, сколько у Вас денег и сколько вы потратите на нее. Она неуравновешенна, я думаю, Вы можете понять это, увидев шрамы на ее запястьях. Сунан никогда не делала себе что-нибудь вроде этого. Она разумная, уравновешенная молодая женщина, и она собирается стать отличной женой. Она моя душа, и Пит не сможет поссорить нас.

ДЖОЙ

Сунан думает, что я сумасшедшая. Она говорит, что я должна снова начать работать, потому что Пит никогда не заботился обо мне должным образом. Я сказала ей, что я хочу дать ему шанс. Парк живет с Даенг, я не видела его. Что мне, спрашивается, делать? Начать танцевать снова, чтобы все мои друзья знали, что я потеряла Парка и Пита? Сунан хорошо, у нее Вернон в Америке и Тоин в Норвегии. И у нее Бирд. А кто у меня? Никого.

Пит снова дает мне деньги, платит за мою комнату, электричество, телефон, он купил мне телевизор, и он обещает купить холодильник. Я думаю, что на сей раз он будет заботиться обо мне. Возможно, он заберет меня в Англию. Я надеюсь на это, потому что мне надоело в Таиланде. Мне надоело все. Хотя за исключением баров. Трудно объяснить, почему. Есть что-то такое в барах. Люди, шум, ваши подруги вокруг. Я наслаждалась прогулками с девочками после работы, выпить и попеть караоке. Я все еще могу делать это, конечно, но Питу это не понравится. Он ожидает, что я буду находиться в комнате двадцать четыре часа в день, как собака.

ДЕМЬЕН

Большая ошибка, которую делают большинство фарангов, состоит в том, что они думают, что девочки не любят работать проститутками. На самом деле они чертовски любят это. Для начала, есть секс. Большинство этих девочек теряет девственность прежде, чем им исполняется тринадцать лет, от их отца, или брата, или одного из друзей брата. Я имею в виду, они крестьяне, они видят животных, делающие это вокруг них, и это тот случай, когда обезьяна делает то, что видит. Секс для них столь же естественен, как еда или туалет. Я не говорю, что они любят секс, я не говорю, что они получают жуткий оргазм каждый раз, когда большие, потные немцы трахают их, но наличия секса обыденно для них.

Они также любят танцевать. Они всегда танцуют, даже когда работа окончена – они идут на дискотеку или в ресторан, получают кайф от тайского виски или героина, и тогда они танцуют, танцуют, пока не упадут. Ди-джеи знают, какая музыка нравится девочкам, и они танцуют все вместе, так что для них это забава, а не работа. И они любят обожание. Тот факт, что множество парней смотрят на них с твердым членом, желают их, хотят заплатить деньги за то, что на ферме они делали бесплатно.

Я скажу Вам, существуют девочки из «Зомби», вышедшие замуж, они уезжают в Германию, Данию или Англию, они живут с фарангом в течение нескольких лет, а потом они говорят, что они должны вернуться посетить больного родственника или что-то еще. Несомненно, они едут в глубь страны на несколько дней, но потом они возвращаются сюда, на сцену, сверкая их грудями и задницами. Почему? Потому что им это нравится. У них есть парни, смотрящие на них, желающие их, жаждущие их. Несомненно, мужчины входят в бары и получают женщин, вешающихся на них, но мы знаем, что это за деньги. С девочками по другому. Они любят требовать. Это возбуждает. Это власть. Это чувство они никогда не получат от мужа и семьи. То, в чем они нуждаются. Именно поэтому парни подобные Питу никогда не смогут победить. Он никогда не станет способным дать Джой что-нибудь хотя бы близкое к тому, что она получает, танцуя голой.

Другая большая ошибка, которую делают фаранги, состоит в том, что они думают, что работа в баре позорна. Они думают, что они придут сюда и спасут девочек от этой жизни, что девочки хотят убежать. Они не понимают, что нет никакого позора в том, что бы работать проституткой. Никакого вообще. ОК, некоторые из более образованых тайцев смотрят сверху вниз на барных девочек, но в-основном тайская социальная структура построена на приобретении денег и создание отношений, которые приведут к получению денег. Для образованного тайца, или рожденного в богатой семье, это похоже на формирование и поддержание связей с армией, правительством и полицией. Для рабочего класса это означает хорошие отношения с вашим боссом и с организациями, в которых Вы делаете бизнес. С проститутками получается, чтобы фаранг влюбился в Вас так, чтобы Вы смогли забрать у них все, что они имеют. Тайцы знают, что проститутки просто выполняют работу.

Но фаранги думают об этом по их собственным моральным нормам. Там, откуда они приехали, проститутка считается греховной вещью, этого следует стыдиться. ОК, тайская барная девочка не афиширует по радио, что она проститутка, но она не стесняется пойти в универмаг Робинсона, держась за руку мужика вдвое старше ее. Скорее она гордится этим фактом. Смотрите на меня, у меня есть богатый парень, который водит меня в магазин, покупает мне то, что я хочу.

Есть деревня в Исарн, прямо в конце автотрассы в одной из беднейших частей страны. Вы проходите поворот и оказваетесь среди множества больших, дорогих зданий. Они называют это Швейцарской Деревней. Не потому, что такой стиль домов, не потому, что чертова деревня построена на швейцарские деньги. Приблизительно пятнадцать лет назад девочка от деревни поехала работать проституткой в баре Цюриха. Она сделала состояние по тайским меркам, вернулась и построила дом для ее родителей, купила пикап и пару мотоциклов для ее братьев. Скоро пошел слух, как она сделала деньги. Вы думаете, что сельские жители начали показывать на нее пальцами и кричать «позор, позор, позор»? Хрен! Девочки из деревни встали в очередь у ее двери, спрашивая, как они могут поехать поработать в Цюрихе. Таким образом несколько местных девочек поехали работать в тот же самый бар. Они делают деньги, больше денег, чем средний тайский фермер сделал бы за сотню лет. Они возвращаются, они покупают землю и большой дом, и за несколько лет фактически все способные к ебле девочки из области летали в Швейцарию. Эти проклятый бизнес. Как только девочка достаточно подрастет, и при условии что она не уродливая свинья, к ней приходит агент. Агент посылает ее в Бангкок на шесть месяцев, где она ходит в школу иностранных языков, чтобы изучить французский или немецкий. Потом она поступает в своего рода институт благородных девиц, где девочки, которые побывали в Швейцарии, учат их курить, пить, ласкать мужиков. К тому времени большинство девочек уже имеют сексуальный опыт, но если остаются девственницы, то представитель компании, управляющей барами, фаранг, лишает их девственности.

Когда они готовы, компания делает им паспорта и визы, и привозит их.

Они перемещаются из бара в бар, никогда не проводя больше месяца в одном баре. Это выглядит так, как будто бары всегда получают новых девочек. Остроумное перемещение. Клиенты не понимают, что девочка некоторое время находится в Швейцарии. Они думают, что она недавно прилетела из Таиланда. Девочки танцуют, и они убеждают клиентов выпить шампанское за Бог знают какую цену. Они получают комиссионные, и могут зарабатывать до тысячи фунтов в месяц. Там нет системы с бар-файном, потому что компания легальная и повинуется закону неукоснительно, но после закрытия девочки свободны делать все, что они хотят. И они делают. Через восемь месяцев они летят назад. Позор? Не говорите со мной о позоре. Единственный позор в Таиланде – бедность.

Я потерял счет фарангам, которые писали мне, спрашивая, преданы ли им их «подруги», или они все еще ходят с клиентами. Обычно они каждый месяц посылают деньги девочкам, а девочки говорят им, что они хотят продолжать работать в баре, чтобы они могли общаться с их подругами. Письма идут прямо в мусорное ведро. Если девочки танцуют в баре, они должны ходить с клиентами. Обязаны. Мы встраиваем это в их заработную плату. Если их бар-файн оплачен семь раз в месяц, они получают полную зарплату. Если их бар-файн оплачен шесть раз, мы вычитаем из их зарплаты три сотни бат. Нет бар-файнов за месяц – и мы вычитаем 2,100 бат из их заработной платы. Бар-файны – большая часть нашего дохода, и если девочка не продается, мы ничего не приобретаем, и мы только выиграем материально без нее. Так что, если барная девочка сообщает ее дружку-фарангу, что она только танцует в баре и не трахается с клиентами, то она врёт. Фактически, если барная девочка что-то говорит ее дружку-фарангу, то она врёт. Это золотое правило, когда Вы имеете дело с барными девочками – если их губы шевелятся, то они лгут.

У официанток другая структура оплаты, чем у танцовщиц, но большинство их ходит перепихнуться с клиентами. Мы не снижаем их зарплату, если они не делают этого, это их выбор.

Работа официанткой – один из способов, которыми девочки приходят в проституцию, это на полпути к сцене. Так они улучшают их английский язык, они ходят вокруг фарангов, и они видят, как работают танцовщицы. Потом они одна за другой поддаются искушению и танцуют вокруг серебристых шестов.

Через несколько дней после того, как Пит пришел в офис, я пошел поискать Джой. Номер 127. Она не выглядит особенной, но я должен сказать, что она симпатичная кхмерка. Длинные волосы, темная кожа, вздернутый нос. Я завел ее в комнату для перепиха и отодрал её. Ничего особенного. По правде говоря, слишком стара для меня.

ФИРАФАН

Я был в Торговом центре в Бангкоке перед Рождеством и видел пару беседующих американцев. «Я встретил здесь мою жену,» – говорит один, и представляет девочку лет на десять моложе его, держащую маленького младенца. Достаточно хорошая девочка, но явно прежняя барная девочка. Обнаженный живот, слишком много косметики, вероятно замазанная татуировка. Я не мог не задаться вопросом, что ударило в голову американца, что он связался с проституткой. Разве он не знает опасности связи с барными девочками? И даже если оставить в стороне явную тщетность счастливого брака с барной девочкой, неужели он не понимает, что каждый таец, который увидит их вместе, будет знать, что она была барной девочкой? Каждый раз, когда они идут вместе, в каждом ресторане, в котором они едят, в каждом кино, куда они ходят, в каждом магазине, который они посещают. И это останется на все их время в Таиланде. Никто из тайцев, которых он встретит, не будет его серьезно воспринимать. Если он работает в тайской компании, его боссы потеряют все уважение к нему. И его тайские коллеги так же. Разве кто-то уважает человека, который женился на проститутке? Увезти ее за границу не будет выходом. Большинство людей, которые он встретит, справедливо посчитает, что он женился на шлюхе. Зачем это любому мужчине? Это побудило меня к размышлению о фарангах, которые женятся на тайках. Как мне кажется, основываясь на почти двадцать лет работы частным детективом, огромное большинство фарангов, которые женятся на тайских девочках – сексуальные туристы. И большинство тайских девочек, которые выходят замуж за жителей Запада – барные девочки. Это факт, независимо от того, насколько он горький. Обычная жалоба фарангов, которые увозят тайских жен в их собственные страны – то, что с их девочками все обращаются как с проститутками. И есть простая причина. За редким исключением, они – проститутки. Теперь, большинство сексуальных туристов не смотрят на себя со стороны. Они видят себя людьми, умудренными жизненным опытом, посетившими экзотическую страну, где молодые красивые девочки обращаются с ними как с богами. Но, на мой взгляд, девяносто девять процентов мужчин, которые посещают Таиланд без женщины – сексуальные туристы. И брак между сексуальным туристом и проституткой всегда закончится плачевно. Почему? Потому что практически все без исключения барные девочки – третий сорт. Увлекающиеся пьянками, наркотиками или азартными играми. Вероятно, с тайским мужем или дружком. Ребенок или двое у родственников в глубине страны. Коробка, полная фотографий и визитных карточек. Мобильный телефон, заполненый номерами телефонов мужчин, с которыми она спала. Недоброжелательное отношение в фарангам вообще и секс-туристам в частности.

А что секс-турист? Он заплатил за секс с молодой, сексуальной девочкой. Как он успокоится? В-общем, секс-туристы и барные девочки заслуживают друг друга. Но одна вещь точно произойдет – отношения не долго продляться. Гарантирую.

Следующая группа, которая имеют тенденцию жениться на тайских девочках – эмигранты, которые говорят, что они живут здесь. Вы встретите их в барах Бангкока и Паттайи. Они сидят там с толстой золотой цепочкой на их толстой шее и мобильным телефоном на поясе, и говорят, что Таиланд их дом. Но когда Вы знакомитесь с ними поближе, Вы обнаруживаете, что большая часть из них фактически долговременные сексуальные туристы, занимающиеся работой, которая приносит им немного больше, чем требуется на проживание и затраты. Преподаватели английского языка, владельцы баров, проектировщики веб-сайтов, инструкторы-аквалангисты. Любой, серьезно относящийся к таким профессиям, не работал бы в Таиланде. Преподаватель английского как иностранного языка может зарабатывать в несколько раз больше, работая в Штатах или Европе. Проектировщики веб-сайтов за границей зарабатывают хорошие деньги, здесь это в лучшем случае тридцать или сорок тысяч бат в месяц. Редакторы журналов здесь заработают пятую часть жалованья, которое они получали бы в Штатах. Внештатный журналист должен жить как нищий, чтобы не помереть с голоду. Эти люди здесь не для денег, они здесь для секса.

Тот же самое для большинства рантье. Они здесь не из-за дешевого продовольствия и храмов. Спросите себя, почему многие живут в Паттайе или в пределах прогулки пешком от Нана Плаза или переулка «Ковбой». Они долгосрочные секс-туристы, и ничего больше, и лично я с нетерпение жду дня, когда правительство вышлет их. Давайте посмотрим, как они относятся к платежу за секс с девочками втрое моложе их в их собственных странах. Как и в случае краткосрочных сексуальных туристов, долгосрочные секс-туристы не имеют шанса на близкие отношения с приличной тайской девочкой. Когда они женятся, они почти всегда женятся на барных девочках. Часто они будут лгать, что встретили девочку в Универмаге Робинсона или в храме. Чепуха. Потратьте немного времени, поговорив с женой долгосрочного секс-туриста, и вы скоро увидеть ее истинную сущность. Часто эти люди заканчивают жениться на проститутках перед возвращением в их собственную страну без гроша в кармане. Давайте повторим – Вы не сможете иметь удачные отношения с барной девочкой. Любой, кто думает, что у него есть любовь и забота с барной девочкой, хотя бы и с бывшей, просто еще не обнаружил правду. Наймите честного частного детектива вроде меня, и получите факты прежде, чем Вы выбросите хорошие деньги на плохое дело.

Возрастающий процент браков с тайками привлекает грустных уродцев, которые не могут найти жен в их собственных странах. Странно, поскольку есть большее количество счастливых историй в этой группа, чем в любой другой. Обычно люди средних лет, часто по крайней мере с одним неудачным браком за спиной, решают, что они хотят тайскую жену. Что спасает эти людей от беды – то, что они не проходят сексуально-туристскую стадию. Вместо этого они используют агентство, чтобы найти им партнера. Приличные агентства предлагают им не проституток, а девушек, всерьез желающех мужа-фаранга, и если она переезжает с ним в его страну, их браки имеют удивительно высокий процент успешных. Плюс браки через агентства имеют тенденцию меньше для секса, а больше для дружеских отношений. Сюда секс-турист обычно попадает только по воле случая. Тайская девочка, которая смотрится так привлекательно, танцуя голой вокруг серебристого шеста, совсем не так очаровывает, когда она одета в шерстяное пальто на холодных ветрах северо-востока Англии. И удивительно, как быстро стройная, сексуальная фигура барной девочки становится жирной на американской пище. Мужчины, которые используют агентства, имеют тенденцию искать товарищеские отношения, а не секс, так что менее вероятно, чтобы они разочаруются, если они не будут жить с сексуальной богиней. Или если их сексуальная богиня превратиться в жирную глыбу, хотя и с очаровательной улыбкой.

Последняя группа мужчин, которые связываются с тайскими девушками, это долговременные эмигранты. Эти люди совершенно отличаются от долгосрочных сексуальных туристов. Они имеют хорошие рабочие места и зарабатывают жалованье, сопоставимое с тем, которое получали бы в их собственных странах. Часто они были посланы в Таиланд их компаниями. Они не те мужчины, которых Вы когда-либо увидите в гоу-гоу баре, только если они не развлекают гостя из заграницы, который хочет увидеть дешевку. Они не те мужчины, которые крутятся около барных девочек. У таких людей часто есть семьи. Те, которые одиноки, в основном просто не хотят жениться на тайке. Они знают все ловушки в бракосочетании людей с различными культурами, и не будут поступать, не подумав как следует. И если они женятся на тайской девочке, она будет из хорошей семьи, или с ее собственной карьерой, или достаточно богатой, что бы ей не надо было работать. Это не будет девочка, которую он встретил в баре, работающей в универмаге, танцующей в кафе или бродящей по различный интернетовским тайским чатам.

Еще одна вещь, которую Вы заметите у долгосрочного эмигранта, женившегося на тайке – разница в возрасте намного больше, чем в его собственной стране. Обычно пять лет, иногда десять, в некоторых случаях пятнадцать. Но что Вы не увидите – долгосрочное нестандартное бракосочетание с приличной тайской девочкой, достаточно молодой, что бы быть его дочерью. Или его внучкой. Меня не заботит, что секс-туристы говорят об азиатских девочек, предпочитающих мужчин старших лет, есть что-то гротескное в прогулке за руку пятидесятилетнего старика и двадцатилетней девочки. Тридцатилетняя разница в возрасте просто смешна. От сорокалетней испытываю тошноту. Моя собственная жена только на два года моложе меня, и она часто сообщает мне, что я слишком стар для нее.