Текст книги "НФ: Альманах научной фантастики. Бесконечная игра"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: Рэй Дуглас Брэдбери,Роберт Энсон Хайнлайн,Эрик Фрэнк Рассел,Пол Уильям Андерсон,Генри Каттнер,Курт Воннегут-мл,Теодор Гамильтон Старджон,Джек Финней,Ллойд, Биггл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

СБОРНИК НАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ
БЕСКОНЕЧНАЯ ИГРА

СТАРАЯ ГВАРДИЯ

Эрик Фрэнк Рассел
АБРАКАДАБРА

Впервые за долгое время на “Неугомонном” воцарилась тишина. Он стоял в Сириусском космическом порту. Его дюзы остыли, корпус был исцарапан космическими частицами. Корабль напоминал спортсмена, изнемогшего после бега на длинную дистанцию. Оно и понятно: он возвратился из долгого полета, который проходил далеко не гладко.

Но теперь, в порту, начался заслуженный кратковременный отдых. Покой, блаженный покой! Никаких тебе забот, никаких критических минут, никаких авралов, никаких неприятностей, обычных при двух полетах в день. Покой, и только!

– Ух!

Капитан Макноот отдыхал в своей каюте. Он задрал ноги на письменный стол; расслабил все мышцы и блаженствовал. Двигатели замерли. Впервые за несколько месяцев не было слышно их дьявольской стукотни. Четыреста человек экипажа гуляли и веселились в близлежащем большом городе под ослепительным солнцем. Вечером, когда старший офицер Грегори вернется к исполнению своих обязанностей, капитан погрузится в благоуханный сумрак и обойдет залитые неоновым светом местные достопримечательности.

В этом – вся роскошь долгожданной посадки. Люди могут отдать дань своей натуре и развлечься кто как хочет. На космодроме нет ни службы, ни опасностей, ни ответственности, ни беспокойства. Надежная гавань и утешение для усталых скитальцев.

– Опять?! Ух!

В каюту вошел старший радист Бэрмен. Он был один из пяти или шести оставшихся на посту. Лицо его выражало досаду, что он не может заняться каким-либо более интересным делом.

– Только что поступила ретранслированная радиограмма, сэр! Он передал бумагу и ждал: капитан прочтет ее и, может быть, продиктует ответ.

Взяв листок, Макноот снял ноги со стола, сел прямо и прочел послание вслух:

ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. “НЕУГОМОННОМУ”. ОСТАВАЙТЕСЬ В СИРИУССКОМ ПОРТУ ВПРЕДЬ ДО ОСОБЫХ РАСПОРЯЖЕНИЙ. СЕМНАДЦАТОГО К ВАМ ПРИБУДЕТ КОНТР-АДМИРАЛ ВЕЙН В.КАССИДИ. ФЕЛЬДМЕН, КОМАНДУЮЩИЙ СИРИУССКОЙ СЕКЦИЕЙ ВОЗДУШНОГО ФЛОТА.

Макноот оторвал глаза от радиограммы. Теперь его обветренное лицо отнюдь не выражало довольства. Он тяжело вздохнул.

– Что-нибудь неладно? – встревоженно спросил Бэрмен.

Макноот указал на три тощие книжки, украшавшие его стол.

– Средняя, страница двадцать, – потребовал он.

Перелистав книжку, Бэрмен нашел место, где было сказано: “Вейн В.Кассиди, контр-адмирал, главный инспектор судов и складов”.

Бэрмен с трудом проглотил слюну.

– Это значит?..

– Да, это значит… – без всякого удовольствия подтвердил Макноот. – Назад к тренировочному колледжу со всеми его нелепостями. Крась рубки и мой палубу мылом, плюй и вытирай. – Он придал лицу официальное выражение и заговорил голосом важного начальника: “Капитан, у вас всего семьсот девяносто девять аварийных пайков. Между тем вам полагается иметь восемьсот. Из вашего бортового журнала не видно, что стало с недостающим пайком. Где он? Что с ним случилось? И как это вышло, что а вещевом мешке одного из ваших людей нет своевременно выданной ему законной пары подтяжек? Вы подали рапорт об этой недостаче?”

– Почему он вдруг решил наброситься на нас? – спросил ошеломленный Бэрмен. – Раньше он никогда к нам не совался.

Макноот хмуро уставился на стену.

– Почему? А потому, что пришел наш черед получить порку. – Его взгляд упал на календарь. – В нашем распоряжении три дня, и дорога каждая минута. Скажите младшему радисту, пусть сейчас же придет сюда.

Бэрмен ушел мрачный. Вскоре явился Пайк. Его лицо подтверждало старинное присловье, что дурные вести не лежат на месте.

– Выпишите ордер, – приказал ему Макноот, – на сто галлонов пластикатной краски серо-голубой, утвержденного состава. Изготовьте другой ордер на тридцать галлонов эмалевой для внутренних помещений… Немедленно отнесите оба ордера на портовый склад. Скажите им, чтоб доставили все сегодня, не позже шести вечера. К ним пусть добавят сколько следует кистей и пульверизаторов. Прихватите тряпок и концов – всего, что дают бесплатно.

– Людям это не понравится, – слабым голосом проговорил Пайк.

– Прикажут – и понравится! – заверил его Макноот. – На чистом, как стеклышко, корабле, где все сверкает, выше и моральное состояние экипажа. Так сказано вот в этой книжонке. Ну, ступайте и займитесь ордерами. Когда вернетесь, разыщите ведомости запасов и оборудования и принесите сюда. Надо проверить наличность до прибытия этого Кассиди. Когда он явится, у нас не будет возможности восполнить нехватки или незаметно пристроить излишки.

– Слушаюсь, сэр!

Пайк ушел с таким же выражением лица, как у Бэрмена.

Откинувшись в кресле, Макноот что-то бормотал. У него ныли кости, словно предвещая беду. Нехватка по какой-либо статье – дело серьезное, если о ней не сообщено в своевременном рапорте. Ее толкуют как небрежность или несчастный случай. А излишек – совсем скверная штука. Он порождает мысль о наглом хищении государственного имущества с благословения командира.

Например, недавно разбиралось дело Вильямса с крейсера “Быстрый”. Макноот слышал об этом по радио, летая в районе созвездия Волопаса. В распоряжении Вильямса случайно оказалось одиннадцать бухт проволоки электрического заграждения, хотя по документам их числилось десять. Пришлось созвать военный суд, доказавший, что лишняя проволока, имеющая огромную меновую ценность на одной из планет, не была украдена из кладовой или, на матросском жаргоне, “сплавлена за борт”. Все же Вильямсу объявили выговор. А это мало способствует продвижению по службе.

Капитан все еще раздраженно ворчал, когда возвратился Пайк и принес папку с инвентарной ведомостью.

– Начнем сразу, сэр?

– Придется. – Он, кряхтя, встал, мысленно распрощавшись с надеждой на дни отдыха и радостью созерцания неоновых огней. – Быстро не проверишь всего от носа до кормы! Осмотром вещевых мешков команды я займусь в последнюю очередь.

Выйдя из каюты, Макноот двинулся к носу корабля. Пайк печально и неохотно следовал за ним,

Когда они проходили мимо открытого главного люка, их заметил Желток. Он выскочил в коридор и побежал за ними. Предки этого крупного пса отличались скорее восторженностью, чем породистостью. Он гордо носил широкий ошейник с надписью: “Желток – собственность космического корабля “Неугомонный”. Он был равноправным членом команды, и его основные обязанности, толково им выполняемые, состояли в том, чтобы не подпускать к кораблю посторонних, а также – изредка – обнаруживать нюхом опасности, незаметные человеческому глазу и носу.

Так эти трое шагали вперед: Макноот и Пайк с видом людей, мрачно отрекающихся от удовольствий во имя долга, а Желток – часто дыша и с явной готовностью принять участие в любой новой забаве.

Дойдя до носовой кабины, Макноот плюхнулся на сиденье пилота и взял у радиста папку.

– Вы тут все знаете лучше, чем я. Мои владения – штурманская рубка. Поэтому я буду читать названия, а вы проверяйте. – Он раскрыл папку и начал с первой страницы: – К1. Лучевой компас, типа D, одна штука.

– Есть, – сказал Пайк.

– К2. Электронный индикатор расстояния и направления, типа JJ, одна штука.

– Есть.

– К3. Гравитометры обоих бортов, образца Казини, одна пара.

– Есть.

Желток положил голову на колени Макнооту, выразительно заморгал и взвизгнул. Он начал понимать недовольство людей. Нудное перечисление статей и проверка – забава никуда не годная. Чтобы утешить пса, Макноот опустил руку и, потрепал ему уши, ни на минуту не отрываясь от дела.

– К187. Пенопластовые подушки для обоих пилотов, одна пара.

– Есть.

К тому времени, когда вернулся старший офицер Грегори, они добрались до маленькой рубки внутренней связи и шарили по углам в полумраке. Желтку здесь не понравилось, и он давно ушел.

– М24. Запасные трехдюймовые микрогромкоговорители, типа Т2, один набор из шести штук.

– Есть.

Грегори заглянул в рубку и выпучил глаза.

– Что тут происходит?

– Предстоит общая проверка инвентаря. – Макноот взглянул на часы. – Пойдите и посмотрите, доставил ли склад то, что мы затребовали, и если нет, то почему. Потом поможете мне, а Пайку надо на несколько часов дать увольнительную.

– Это значит, что отпуска на берег отменяются? – спросил Грегори.

– Само собой разумеется! Пока эта зануда не уберется прочь. – Он перевел взгляд на Пайка. – Когда будете в городе, осмотритесь и пошлите на борт всех наших людей, кого только найдете. Никаких возражений или оправданий. А также никаких задержек. Это – приказ!

Пайк сделал несчастное лицо. Грегори сурово посмотрел на него, ушел и через некоторое время вернулся.

– Склад пришлет все через двадцать минут.

Он угрюмо следил за сборами Пайка на берег.

– М47. Кабель внутренней связи, три барабана.

– Есть, – произнес Грегори, мысленно ругая себя за то, что явился так рано.

Аврал продолжался до позднего вечера и возобновился с раннего утра. К этому времени три четверти экипажа, не покладая рук, трудились внутри и снаружи корабля. Они выполняли работу с таким видом, словно их приговорили к ней за преступления, задуманные, но еще не совершенные.

Люди передвигались по судовым коридорам и ходам боком, наподобие крабов, стараясь не прикоснуться к переборкам. Еще раз было доказано, что жители Земли страдают паническим страхом перед невысохшей краской. Первое же пятно приводит их в отчаяние и на десять лет сокращает их убогую жизнь.

И вот под вечер второго дня кости Макноота доказали, что их ощущения были пророческими. Он читал девятую страницу ведомости, а Жан Бланшар подтверждал наличие каждого из перечисляемых предметов.

Пройдя две трети пути, они, выражаясь метафорически, налетели на скалу и начали быстро тонуть.

Макноот устало прочел:

– В1097. Миска эмалированная, одна штука.

– Вот она, – сказал Бланшар, постучав по ней пальцем.

– В1098. Кор. ес, одна штука.

– Quoi? 11
  Что? (франц.)


[Закрыть]– с недоумением спросил Бланшар.

– В1098. Кор. ес, одна штука, – повторил Макноот. – Что с вами? По голове вас, что ли, трахнули? Мы в камбузе. И вы старший кок. Вам известно, что должно быть в камбузе, не так ли? Где же этот кор. ес?

– Никогда о таком не слыхал, – уперся Бланшар.

– Должны были слышать! Это черным по белому написано в ведомости оборудования. Так и сказано: “Кор. ес, одна штука”. Эта вещь была здесь четыре года назад, когда оборудовали корабль. Мы сами все проверили и приняли под расписку.

– Я не расписывался ни за какой кор. ес, – продолжал отрицать Бланшар. – У меня в камбузе ничего такого нет.

– Посмотрите!

Макноот, нахмурясь, показал коку ведомость.

Бланшар взглянул и презрительно фыркнул.

– У меня есть электронная плита, одна штука. У меня есть котлы с паровой рубашкой, разной емкости, один комплект. У меня есть сковороды, шесть штук. И никакого кор. еса. Не слыхивал о таком. Ничего о нем не знаю. – Он растопырил пальцы и пожал плечами. – Нет у меня кор. еса.

– Должен быть, – настаивал Макноот. – Когда явится Кассиди, а этой штуки не будет, он нас не погладит по головке.

– Найдите ее, – предложил Бланшар.

– Вы получили аттестат от Кулинарной школы международных отелей. Вы получили аттестат и звание первоклассного повара от Кулинарного колледжа. Вы получили свидетельство об окончании курса с отличием от Кулинарного центра космического флота, – стал перечислять Макноот. – И вы не знаете, что такое кор. ес!

– Nom d’un chien! 22
  Ругательство. Приблизительно “пес его возьми!” (франц.).


[Закрыть]– размахивая руками, закричал Бланшар. – Говорю вам в тысячный раз: нет никакого кор. еса. И никогда не было! Сам черт не нашел бы кор. еса, которого вовсе нет. Волшебник я, что ли?

– Это часть кухонного оборудования, – твердил свое Макноот. – Раз эта вещь названа в ведомости, значит она должна быть. И раз она указана на девятой странице, стало быть, ее место в камбузе, на попечении старшего кока.

– Черта с два! – возразил Бланшар, показывая на металлическую коробку на переборке. – Вот усилитель внутренней связи. Это моя вещь?

Макноот подумал и согласился:

– Нет, это вещь Бэрмена. Его добро раскидано по всему кораблю.

– Так и спрашивайте у него этот собачий кор. ес! – с торжеством выкрикнул Бланшар.

– И спрошу. Если этот кор. ес не ваш, он должен быть его. Давайте сначала кончим здесь проверку. Если я не буду действовать систематически и основательно, Кассиди сорвет с меня все знаки отличия. – Он заглянул в ведомость. – В1099. Кожаный ошейник с надписью и латунными кнопками, для ношения собакой. Не стоит его искать. Я сам видел его пять минут назад. – Он отметил статью и продолжал: – В1100. Спальная корзина, камышового плетения, одна штука.

– Вот она, – сказал Бланшар, толкнув ее ногой в угол.

– В1101. Пенопластовая подушка, по размеру спальной корзины, одна штука.

– Половина подушки! – возразил Бланшар. – За четыре года Желток ее наполовину изгрыз.

– Может быть, Кассиди разрешит нам выписать новую. Впрочем, это не важно. Предъявим сохранившуюся половину, и по этой статье будем чисты. – Макноот встал и закрыл папку. – Вот и все по камбузу. Пойду поговорю с Бэрменом насчет недостающего пункта.

Бэрмен отключил приемник высокой частоты, снял наушники и вопросительно поднял одну бровь.

– В камбузе не хватает какого-то кор. еса, – объяснил свой приход Макноот. – Где он?

– Почему вы спрашиваете у меня? Камбуз – владение Бланшара.

– Не совсем. Сквозь камбуз проходит немало ваших кабелей. У вас там две распределительные коробки, а также автоматический выключатель и усилитель внутренней связи. Так где кор. ес.?

– Никогда о нем не слышал, – опешил Бэрмен.

– Будет мне очки втирать! – заорал Макноот. – Я уже наслышался таких уверений от Бланшара. Четыре года назад у нас был кор. ес. Это сказано вот здесь. Это – копия документа, который мы проверили и подписали. Тут сказано, что мы расписались в наличии кор. еса. Значит, такой кор. ес у нас должен быть. Его надо разыскать, пока сюда не нагрянул Кассиди.

– Мне очень жаль, сэр, – сочувственно проговорил Бэрмен, – но я ничем не могу вам помочь.

– Подумайте еще, – предложил Макноот. – В носовом отсеке стоит индикатор направления и расстояния. Как вы называете его между собой?

– Инирчик, – удивленно ответил Бэрмен.

– А это, – продолжал Макноот, указывая на передатчик импульсов, – как вы называете это?

– Пимпи.

– Детские прозвища, а? Теперь поднатужьте мозги и вспомните, что вы четыре года назад называли кор. ес.

– Насколько мне известно, – заявил Бэрмен, – нет у нас предмета с таким названием.

– Почему же мы дали расписку? – спросил Макноот.

– Я не давал никаких расписок. Все бумаги подписывали вы.

– В то время, как вы и другие проверяли наличие. Четыре года назад – дело происходило скорее всего в камбузе – я прочел: “Кор. ес. Одна штука”. И вы или Бланшар указали на него и сказали: “Есть”. Я положился на чье-то слово. Мне часто приходится полагаться на слово наших специалистов. Я опытный штурман и знаком со всеми новейшими навигационными приборами, но не с прочими материями. Поэтому я вынужден полагаться на людей, которые знают – или, по крайней мере, должны знать, – что такое кор. ес.

У Бэрмена блеснула мысль.

– Когда у нас устанавливали оборудование, всякую всячину складывали в главном трюме, коридорах и камбузе. Потом нам пришлось сортировать множество вещей и располагать их там, где было их настоящее место. Помните? Этот самый кор. ес. сегодня может быть где угодно, и ответственность лежит не обязательно на мне или Бланшаре.

– Я послушаю, что скажут другие, – согласился Макноот. – Грегори, Уорс, Сэндерсон или кто-нибудь еще, может быть, держат эту штуку у себя. Но где бы она ни была, ее надо найти. Или же – оформить то количество, которое было израсходовано,

Он ушел. Бэрмен состроил рожу, надел наушники и опять начал возиться с аппаратом. Час спустя Макноот пришел опять. Мрачный, как туча.

– Конечно! – гневно объявил он. – Нет такой вещи на корабле. Никто о ней не знает. Никто понятия не имеет, что это такое.

– Вычеркните ее и подайте рапорт, что она утеряна.

– Что?! Мало у нас и без этого неприятностей? Вы знаете не хуже моего, что о всякой потере или повреждении нужно докладывать немедленно. Если я скажу Кассиди, что кор. ес. пропал в космическом пространстве, он пожелает знать, когда, где, как, а также почему об этом не было доложено. Что если эта штука стоит полмиллиона? Какой тогда поднимется переполох! Я не могу просто махнуть на это рукой.

– Какой же выход? – спросил Бэрмен, не подозревая, что шагает прямо в ловушку.

– Выход один, и только один, – сказал Макноот. – Вы изготовите кор. ес.

– Кто?.. Я?.. – чуть не задохнулся Бэрмен. У него задвигалась кожа на черепе.

– Вы и никто иной. Я убежден, что это птица из вашей голубятни.

– Почему?

– Потому, что такие шутливые названия характерны для ваших финтифлюшек. Готов поспорить на месячный оклад, что кор. ес. – какая-то научная абракадабра. Может быть, это что-то коротковолновое. А то-прибор для слепого полета.

– Приемопередатчик для слепого полета называется у нас “присик”, – сообщил Бэрмен.

– Вот видите! – воскликнул Макноот, словно это решало дело. – Итак, вы изготовите кор. ес. Завтра в шесть вечера он должен быть готов. Тогда я осмотрю его. Конечно, у него должен быть внушительный и приятный вид, и действовать он должен убедительно.

Бэрмен встал. Руки у него висели, как плети.

– Как я могу изготовить кор. ес, – хрипло произнес он, – если и даже не знаю, что это такое?

– Кассиди тоже не знает, – возразил Макноот, хитро поглядывая на старшего радиста. – Он отвечает всего лишь за количество, а в общем мало что смыслит. Поэтому он считает предметы, смотрит на них, удостоверяет, что они существуют, выслушивает заявления о качестве их работы и степени износа. Нам надо лишь выдумать внушительную абракадабру и сказать ему, что это кор. ес.

– Святые угодники! – прошептал взволнованный Бэрмен.

– Не будем полагаться на сомнительную помощь библейских персонажей, – пожурил его Макноот, – а пустим в ход мозги, которые нам дал господь. Беритесь за паяльник, и чтобы завтра, к шести вечера, у вас был готов образцовый кор. ес. Это – приказ.

Он удалился, довольный найденным решением. Бэрмен мрачно уставился на переборку, потом облизнул губы – раз и другой.

Контр-адмирал Вейн В.Кассиди прибыл точно в назначенное время. Он был приземист, толст, с багровым лицом и глазами дохлой рыбы. Он не шел, а важно вышагивал.

– Ну, капитан, я надеюсь, у вас все в полнейшем порядке.

– Как всегда, – немедленно заверил его Макноот. – Я слежу за этим.

Он говорил весьма уверенно.

– Прекрасно! – одобрил Кассиди. – Я ценю командиров, которые понимают свою ответственность. К сожалению, должен сказать, что это не всегда так. – Он спустился в главный люк и холодным взором отметил свежую эмалевую краску. – С чего вы хотите начать: с носа или кормы?

– Опись составлялась от носа к корме. Можно в таком же порядке и проверить ее.

– Очень хорошо. – Контр-адмирал неторопливо направился в носовую часть палубы, но по дороге остановился, погладил Желтка и осмотрел его ошейник. – Хорошо упитан, я вижу. Приносит это животное пользу?

– Он спас на Мардии пять жизней, пролаяв в знак предостережения.

– Подробности, я полагаю, внесены в бортовой журнал?

– Да, сэр. Журнал находится в штурманской рубке, и вы можете его проверить.

– Мы дойдем до него в свое время. – Контр-адмирал вошел в носовую кабину, сел, принял из рук Макноота папку и начал в деловом темпе; – К1. Лучевой компас, типа D, одна штука.

– Вот он, сэр, – показал Макноот.

– Все еще исправно работает?

– Да, сэр.

Они продолжали проверку, достигли рубки внутренней связи, помещения вычислительных машин, посетили ряд других мест и вернулись к камбузу. Бланшар, красовавшийся в свежевыглаженном белом костюме, недоверчиво оглядел пришельца.

– В147. Электронная плита, одна штука.

– Вот она, – промолвил Бланшар, – пренебрежительно указывая на плиту.

– Работает удовлетворительно? – осведомился Кассиди, окидывая его рыбьим взглядом.

– Маловата, – объявил Бланшар. Выразительным жестом он охватил весь камбуз. – Все недостаточно велико. Само помещение мало. Все слишком мало. Я chef de cuisine 33
  Главный повар (франц.).


[Закрыть], а весь камбуз – как чулан.

– Это военный корабль, а не лайнер для увеселительных поездок! – оборвал его Кассиди. Он хмуро посмотрел на ведомость.

– В148. Хронометрическое приспособление к электронной плите, со шнуром и штепселем. Одна штука.

– Вот, – буркнул Бланшар, готовый вышвырнуть весь этот “хлам” в ближайший иллюминатор.

Проверяя наличие по ведомости, Кассиди все ближе и ближе подбирался к опасному месту. Нервное напряжение у окружающих нарастало. Наконец он дошел до критической точки и провозгласил:

– В1098. Кор. ес. Одна штука.

– Morbleu! 44
  Черт возьми! (франц.).


[Закрыть]– возмутился Бланшар. Глаза его метали искры. – Я уже говорил и повторяю: никогда не было…

– Кор. ес находится в радиорубке, сэр, – поспешно вмешался Макноот.

– Вот как? – Кассиди снова заглянул в ведомость. – Почему же он назван вместе с оборудованием камбуза?

– Когда на корабле монтировали оборудование, кор. ес. поместили в камбузе, сэр. Это один из тех переносных приборов, которые нам разрешили устанавливать где удобнее.

– Гм, гм! Тогда его надо было перенести в ведомость радиорубки. Почему вы этого не сделали?

– Я ожидал вашего указания, сэр.

Рыбьи глаза отразили удовлетворение.

– Да, вы поступили вполне правильно, капитан. Я сейчас перенесу сам. – Он зачеркнул статью на листе 9 и перенес ее на лист 16. Поставил очередной шифр: В1099. Ошейник с надписью, кожаный, Ах, да, я его видел. Он был на собаке.

Контр-адмирал поставил “птичку”. Часом позже он прошагал в радиорубку. Бэрмен встал, расправил плечи, но его руки и ноги непроизвольно задвигались. Он широко раскрыл глаза и молча устремил умоляющий взгляд на Макноота, Старший радист был похож на человека, к которому в штаны забрался дикобраз.

– В1098. Кор. ес. Одна штука, – продолжал Кассиди своим обычным тоном человека, не терпящего глупостей.

Двигаясь толчками, как слегка разладившийся робот, Бэрмен взял в руки небольшой ящик. Его передняя стенка была оснащена циферблатами, выключателями и цветными лампочками. Все это было похоже на машинку для выжимания соков, созданную плохим радиолюбителем. Бэрмен щелкнул одним или двумя выключателями. Лампочки вспыхнули и замелькали в разнообразных сочетаниях.

– Вот он, – с трудом проговорил Бэрмен.

– Ага! – Кассиди встал со стула и передвинулся ближе. – Не помню, чтобы я видел раньше такой прибор. Но ведь теперь выпускают столько моделей одного и того же изделия. Он все еще работает исправно?

– Да, сэр.

– Это одно из самых полезных приспособлений на корабле, – добавил от себя Макноот.

– А каково, собственно, его назначение? – спросил Кассиди, ожидая от Бэрмена небывалых откровений.

Бэрмен побледнел. Макноот пришел ему на выручку:

– Полное объяснение было бы сложно и носило бы очень специальный характер. Но, если выразить идею прибора проще, он дает нам возможность находить равновесие между противоположными полями тяготения. Колебания источников света указывают степень неуравновешенности в данный момент.

Узнав о таких ценных свойствах прибора, Бэрмен обнаглел.

– Идея тут очень глубокая, – сказал он. – Все основано на постоянной Вральмана.

– Я понимаю, – отозвался Кассиди, хотя ничего не понял. Он снова сел, отметил”птичкой” кор. ес и продолжал: – Т44. Автоматическая распределительная доска на сорок линий внутренней связи. Одна штука.

– Вот она, сэр.

Кассиди, мельком взглянув на распределительную доску, опять уткнулся в ведомость. Остальные воспользовались маленькой передышкой, чтобы утереть пот со лба.

Победа одержана!

Все великолепно!

Ха-ха!

Контр-адмирал Кассиди отбыл довольный и наговорил комплиментов. Не прошло и часа, как экипаж сломя голову устремился в город. Макноот и Грегори по очереди уступали тяге неоновых огней. Ближайшие пять суток царили покой и веселье.

На шестой день Бэрмен принес радиограмму и бросил ее на стол, ожидая реакции капитана. У старшего радиста был блаженный вид человека, узнавшего, что его добродетели скоро будут вознаграждены.

ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. “НЕУГОМОННОМУ”. НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ СЮДА ДЛЯ КАПИТАЛЬНОГО РЕМОНТА И ПЕРЕОБОРУДОВАНИЯ. ПОЛУЧИТЕ УСОВЕРШЕНСТВОВАННУЮ СИЛОВУЮ УСТАНОВКУ. ФЕЛЬДМЕН, КОМАНДУЮЩИЙ СИРИУССКОЙ СЕКЦИЕЙ ВОЗДУШНОГО ФЛОТА.

– Назад на Терру! – с восхищением произнес Макноот. – Капитальный ремонт-это отпуск не меньше чем на месяц. – Он посмотрел на Бэрмена. – Передайте всем дежурным офицерам, пусть сейчас же отправляются в город и прикажут людям возвращаться на борт. Узнав, в чем дело, они бегом прибегут.

– Есть, сэр! – с веселой улыбкой произнес Бэрмен.

Все продолжали весело улыбаться и две недели спустя, когда Сириусский порт остался далеко позади, а солнце превратилось в тусклое пятнышко в искрящейся мгле звездного поля впереди корабля. Еще одиннадцать недель ходу, однако стоит потерпеть. Назад на Терру. Ура!

Но после того, как однажды вечером Бэрмену вдруг открылась страшная правда, улыбки в капитанской каюте сразу исчезли. Старший радист вошел, жуя нижнюю губу, и остановился в ожидании, когда Макноот кончит вносить записи в бортовой журнал.

Наконец Макноот оттолкнул от себя журнал, поднял глаза, нахмурился:

– Что с вами? Живот схватило, а?

– Нет, сэр. Я просто думаю.

– Неужели это так больно?

– Я думаю, – похоронным тоном повторил Бэрмен. – Мы возвращаемся для капитального ремонта. Вы понимаете, что это значит? Мы уйдем с корабля, а вместо нас нахлынет целая орда специалистов. – Он трагически уставился на капитана. – Я сказал – специалистов!

– Конечно, это будут специалисты, – согласился Макноот. – Нельзя, чтобы оборудование монтировала и регулировала компания болванов.

– Обыкновенного специалиста мало, чтобы отрегулировать кор. ес. Для этого нужен гений.

Макноот откинулся на стуле. Выражение его лица изменилось так быстро, словно он сменил маску.

– Елки зеленые! – воскликнул капитан. – А я – то начисто забыл всю эту историю! На Терре нам не удастся обморочить тамошних молодчиков научными фокусами.

– Не удастся, сэр, – подтвердил Бэрмен. Он больше ничего не сказал, но лицо его прямо-таки вопило: “Вы утопили меня в этой трясине, вы и вытаскивайте!” – Он ждал, глядя на Макноота, погрузившегося в раздумье, потом напомнил о себе:

– Что вы предложите, сэр?

Мало-помалу лицо Макноота осветила довольная улыбка.

– Разбейте это устройство и бросьте осколки в мусоропровод.

– Это не решит проблемы, – возразил Бэрмен. – У нас по-прежнему будет недостача одного кор. еса.

– Ничего подобного! Я доложу, что он погиб от случайностей, неизбежных в космосе. – Капитан выразительно прищурил один глаз. – Мы сейчас летим в безвоздушном пространстве.

Он потянулся за бланком для радиограмм и, взглянув на облегченно улыбавшегося Бэрмена, стал писать:

ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. ОТ “НЕУГОМОННОГО”. СТАТЬЯ В1098. КОР. ЕС. ОДНА ШТУКА. РАЗВАЛИЛСЯ ПОД ВОЗДЕЙСТВИЕМ ГРАВИТАЦИОННОГО НАПРЯЖЕНИЯ ПРИ ПРОХОДЕ ЧЕРЕЗ ПОЛЕ ДВОЙНОЙ ЗВЕЗДЫ ГЕКТОР БОЛЬШОЙ–МАЛЫЙ. МАТЕРИАЛ ИСПОЛЬЗОВАН В КАЧЕСТВЕ ТОПЛИВА. КОМАНДИР “НЕУГОМОННОГО” МАКНООТ.

Бэрмен отнес бланк в свою рубку и отправил радиограмму на Землю. Опять два дня царили покой и веселье. Но вот Бэрмен с озабоченным лицом примчался в капитанскую каюту.

– Общая тревога, сэр! – задыхаясь, объявил он и сунул радиограмму капитану в руку.

ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ ВО ВСЕ СЕКТОРЫ. СПЕШНО И ВАЖНО. ВПРЕДЬ КОРАБЛЯМ НЕ ПОКИДАТЬ ЗЕМЛИ. КОРАБЛЯМ, НАХОДЯЩИМСЯ В ПОЛЕТЕ ПО ОФИЦИАЛЬНОМУ РАСПОРЯЖЕНИЮ. НАПРАВИТЬСЯ В БЛИЖАЙШИЕ КОСМИЧЕСКИЕ ПОРТЫ И ЖДАТЬ ДАЛЬНЕЙШИХ УКАЗАНИЙ. УЭЛЛИНГ, КОМАНДУЮЩИЙ АВАРИЙНОЙ И СПАСАТЕЛЬНОЙ СЛУЖБОЙ. ТЕРРА.

– Что-то стряслось, – невозмутимо заметил Макноот. В сопровождении Бэрмена он спокойно направился в штурманскую рубку. Посмотрев на карты, он набрал на телефонном аппарате внутренней связи номер Пайка и сказал:

– Началась какая-то паника. Полеты запрещены. Мы направляемся в Закстедпорт. Это около трех дней пути. Немедленно ложитесь на новый курс: штирборт, семнадцать градусов, склонение десять. – Он положил трубку и огорченно сказал: – К черту летит чудесный месяц на Терре. А Закстеда я не выношу: вонючая дыра. Люди зверски обозлятся, и я их не осуждаю.

– Что же, по-вашему, могло случиться, сэр? – спросил Бэрмен. Он был расстроен и обеспокоен.

– Это один бог знает. Последний раз общая тревога была семь лет назад, когда на полдороге к Марсу взорвался “Звездоход”. Пока шло следствие, ни один корабль не отпускали в полет. – Он потер подбородок, подумал и продолжал: – А перед тем была тревога, когда на “Сарбакане” спятил весь экипаж. Что бы ни было на этот раз, не сомневайтесь, что дело серьезное.

– Уж не начинается ли война в космосе?

– С кем? – Макноот пренебрежительно махнул рукой. – Ни на одной планете нет кораблей, которые могли бы устоять против наших. Нет, тут какая-то техническая причина. Так или иначе, мы скоро узнаем. Нас известят еще до прибытия на Закстед или сразу после.

Их известили! Не прошло и шести часов, как Бэрмен ворвался в каюту. На лице его был ужас.

– Что у вас стряслось на этот раз? – спросил Макноот, глядя на него во все глаза.

– Кор. ес! – выдавил из себя Бэрмен. Он махал руками, словно отстраняя невидимую паутину.

– В чем дело?

– Все из-за типографского дефекта в вашем экземпляре ведомости. Надо читать кор. пес.

Командир только пялил глаза,

– Кор. пес, – повторил за радистом Макноот, и в его устах это звучало, как ругательство.

– Посмотрите сами:

ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. “НЕУГОМОННОМУ”. В ВАШЕЙ ВЕДОМОСТИ ПОД ШИФРОМ В1098 ЗНАЧИТСЯ КОРАБЕЛЬНЫЙ ПЕС ЖЕЛТОК. СООБЩИТЕ ПОДРОБНО, ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ И КАК ЖИВОТНОЕ РАЗВАЛИЛОСЬ ПОД ВОЗДЕЙСТВИЕМ ГРАВИТАЦИОННОГО НАПРЯЖЕНИЯ. ОПРОСИТЕ ЭКИПАЖ И СООБЩИТЕ, КАКИЕ СИМПТОМЫ НАБЛЮДАЛИСЬ У ЛЮДЕЙ. СПЕШНО И ВАЖНО. УЭЛЛИНГ, КОМАНДУЮЩИЙ АВАРИЙНОЙ И СПАСАТЕЛЬНОЙ СЛУЖБОЙ. ТЕРРА.

В уединении своей каюты Макноот принялся грызть ногти. Время от времени он скашивал глаза и смотрел, не догрыз ли уже до живого мяса,

Перевел с английского

Д.Горфинкель