Текст книги "Молот богов. Led Zeppelin"

Автор книги: Стивен Дэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Часть Вторая

Лед Зеппелин! Эксцентричные тайные слухи! Cотни

Исключительных фотографий! Почему Джимми

Пейдж боится любви? Группи рассказывает, почему

Она ушла от Роберта Планта! Что превращает Лед

Зеппелин в величайшую хэви-металл группу! Лед

Зеппелин: они вышибут вам мозги! Проклятие

Алистера Кроули! Сенсационные новости о

Цеппелинах! Лед Зеппелин против поцелуя! Сотни

Редчайших фотографий великих рок-монстров!

Джимми Пейдж: убьет ли его черная магия?

Большие фотографии – в рамку! Обнаружена правда

О Лед Зеппелин! Преследуемые дьявольским

Проклятием! Останется ли песня неизменной?

Избавятся ли они от проклятья? Жизнь по-

Цеппелиновски! Уникально! История Лед

Зеппелин в словах и фотографиях! Аминь злу!

Выживут ли Лед Зеппелин?

– подзаголовки из любительских журналов 1973-75 годов

Глава седьмая: Звездный корабль

И если сделал выбор, подумай насколько Хорошо …

«Роял Орлеанс».

В 1973 году Лед Зеппелин достигла вершины своего полета. В течение трех последующих лет группа будет находиться в зените славы, в апогее артистической и духовной мощи. Хотя Лед Зеппелин не выпустила пластинку в предыдущем году, ее предыдущие 4 альбома продавались отлично, а 18 % от общих продаж фирмы “Atlantic” приходились на долю группы в 1972 году. Через годы эта цифра вырастет почти до 30 %. Группа обладала огромной внутренней силой и уверенностью в себе. Созидательная энергия музыкантов фокусировалась исключительно на деятельности группы: они не тратили усилия на выпуск сольных альбомов, индивидуальные турне и смену состава. Появилось множество других хэви-металлических групп, но никто не сумел достигнуть неотразимой мистики Лед Зеппелин. Цеппелины так и оставались секретным обществом. Популярность не ограничивалась только рамками мира рока, она привлекала и отвергаемую властями публику: молодых ребят – преимущественно рабочих, ассоциировавших себя не только с музыкой Лед Зеппелин, но и с мифологической, мистической философией группы. Они стали заправилами в любом захолустном американском городке 70-х.

Но в 1973 году музыканты не желали, чтобы из них делали культ. Они хотели настоящей славы и известности, выходивших за рамки рок музыки. Ненависть музыкальной прессы, обвинившей Лед Зеппелин в жестокости и культурном фашизме, постоянно оправдывалась. Если уж Цеппелины стали величайшей группой мира, то частнособственнические инстинкты требовали, чтобы общественность знала это в полной мере. Попытки Б. П. Фаллона разрекламировать Лед Зеппелин имели мало успеха. И Питер Грант стал искать такого американского пресс-агента, который бы сумел продвинуть группу на первые страницы прессы.

Турне по Англии продолжалось в течение января 1973 года. 2-го января по пути в Шеффилд сломался «Бентли» и Бонзо с Робертом были вынуждены добираться автостопом. В результате Роберт простудился и несколько концертов отменили. 16-го января – дали эксцентричное шоу в Абериствите (соседнем с Брон-Е-О городе). Музыканты играли в “King’s Hall” перед 8 сотнями тихой и спокойной публики, которые никогда во время концерта не покидали своих кресел и лишь вежливо аплодировали сильно сокращенному шоу. Поездка завершилась в Шотландии в конце месяца. В феврале группа взяла тайм-аут перед мартовскими гастролями по Европе. В мае планировалось большое турне по США. Новый альбом вот-вот должен был выйти. Как известно, многие месяцы оказались потерянными из-за проблем с обложкой пластинки. Это был первый альбом Лед Зеппелин, имевший собственное имя – “Houses of the Holy”, хотя на нем и не было одноименной песни (она появится там лишь через 2 года). На конверте опять отсутствовало название группы. Там изображались голые светловолосые дети, ползущие вверх по склону каменистого холма неолитовой формации на Стаффине – острове в западной части Гибрид. На развороте был нарисован могучий голый человек в позе смирения и жертвенности, положивший руку на голову ребенка на фоне разрушенной крепости. Отсрочка выпуска вызвал процесс комбинирования цветов обложки. Поначалу фигурки детей выкрасили в фиолетовый цвет. После некоторой редакции, альбом появился в странном темно-оранжевом виде. Здесь же были отпечатаны тексты песен. Это делалось впервые за исключением случая со “Stairway To Heaven”. Некоторые фразы были неверно написаны или даже умышленно искажены. Это касалось, например, мировоззрения Роберта в песне “The Ocean”, которое на бумаге изменилось, не выражая вообще никаких чувств.

В марте Лед Зеппелин играла перед зрителями Дании, Норвегии, Швеции, Австрии и Германии. В Японии и Англии “The Song Remains The Same” была объявлена своим первоначальным именем “Campaign”. Она вызвала овации за сложное гитарное соло, мелодию и тонкий аромат мистики. По реакции публики на новые композиции музыканты поняли, что их альбом будет иметь большой успех. 26 марта Лед Зеппелин начала гастроли по 5 городам Франции. Концерты открывались в Лионе. Во время устанавки оборудования, Питер Грант к своему ужасу обнаружил, что импресарио позабыл обеспечить безопасность. Тогда Питер попросил Бено Готье – французского служащего “Atlantic”, знавшего группу с самого начала и путешествовавшего по Франции вместе с музыкантами, обеспечить безопасность Лед Зеппелин. В Германии толпы оказались очень агрессивными, а Питер ожидал еще больших беспорядков во Франции. Готье со сдержанным обожанием относился к крутизне и жесткости менеджера Лед Зеппелин, как и большинство работавших на Гранта. «В среде шоу-бизнеса он имел репутацию опасного разъебая. С ним было трудно – он мог обидеть словом и действием. Но Питер никогда не создавал людям проблем, пока они не создавали их ему. Я наблюдал за его поведением много раз, когда он ломал вещи, избивал людей, но каждый раз Грант делал это лишь тогда, когда люди заслуживали таких действий. Он был профессионалом, джентльменом, всегда взвешивавшим свои поступки, прекрасно относившимся к людям, работавшими с ним, а особенно к тем, кто хоть как-то помогал Лед Зеппелин».

Первое шоу состоялось в лионском баскетбольном зале, рассчитанным на 12000 зрителей с 4-мя ярусами мест. Неприятность произошла еще до начала концерта, когда появилась большая толпа зрителей без билетов, требуя бесплатного входа. Это были (по выражению Готье) – «останки 1968 года», когда альянс французских студентов и рабочих чуть не привел к свержению правительства на волне демонстраций и забастовок. Грант и Готье наблюдали, как безбилетники избивали пожилых билетеров у входа. И Питер приказал роуди вмешаться. «Они не боялись драк», – говорит Готье. «Уж так было заведено у Питера. Если что-то происходило не по плану, то он становился бешеным. В таком состоянии Грант мог убить, ведь это был огромный и сильный мужик. Его слово и мнение имели большой вес». Неприятности начались сразу же после начала концерта. Сцена находилась как раз под балконными ярусами, и один юный балбес принялся швырять пустые винные бутылки прямо в музыкантов с самого высокого яруса. Осколки стекла летели через всю сцену. Готье поднялся наверх, поймал парня и отвел его за кулисы, крепко держа за длинные волосы. Роуди безжалостно отпиздили парнишку и вышвырнули его вон. А Питер Грант попросил Бено Готье обеспечивать безопасность группы до конца ее пребывания во Франции.

Готье указывает, что Цеппелины сильно отличались от участников других рок-групп, посещавших Францию. Музыканты были неразрывно связаны друг с другом. Своего рода братство Робина Гуда, где Джимми – Робин, Роберт – служанка Марианна, грубый Бонзо – маленький Джон, угрюмый Джон Пол – менестрель Алан А’ Дэйл. Питеру Гранту досталась роль распутного монаха Тука, а скрытный Коул занял место епископа Ноттингемского. Безумная и неуправляемая команда обслуги выступала в роли банды «веселых людей». Действительно, в облике Лед Зеппелин было что-то средневековое – вельветовые свободные одежды, обувь с загнутыми носками, меховые куртки, типично английские носы и длинные волнистые волосы.

После лионских концертов группа решила отправиться в Нант, и Бено Готье нанял парочку машин. Питер Грант ехал в большом «Вольво» с Робертом и Джимми, в то время как Готье путешествовал в «Мерседесе» в компании с Бонзо и охранником Пэтси Коллинзом. (За два дня до прибытия в Лион, Пэтси сломал кому-то челюсть и прославился как наиболее жестокий из всех охранников, обслуживавших рок-группы. Он погибнет позже после суровых боев за Лед Зеппелин, работая на Deep Purple в шахте лифта в Джакарте.) По пути в Нант Питер Грант решил, что ему необходим «Мерседес» и во время остановки на отдых, он осуществил свое желание, арендовав автомобиль. Бонзо пожелал вести «Вольво» самостоятельно. «Удивляюсь, как мы только не погибли», – говорит Готье. Бонзо 5 или 10 минут ехал по встречной полосе, пытаясь обогнать каждую машину. Через час во время привала, Бено напоил Бонзо крепким красным вином и сам сел за руль. В Нанте процессия сразу отправилась в концертный зал проверить качество акустики. Но ворота заднего входа заклинило и стайки юнцов стали понемногу собираться вокруг машин музыкантов. Питер Грант смело направил «Мерседес» на ворота, протаранил их, начисто срезав крылья автомобиля. После первого же концерта испарился французский импресарио группы, оставив последнюю на волю судьбы. Бонзо решил, что ему не нравятся еда и питье, предлагаемые за кулисами. Поэтому, взяв в руки деревянный молоток, он начал лупить в свой симфонический гонг (диаметром в 38 дюймов), а после уничтожил 3 автоприцепа, используемых в качестве костюмерных за кулисами. Затем группа отправилась в свой небольшой отель, выглядевший как приют для бродяг. Роберт попытался найти немного молока для чая, но оно отсутствовало. Тогда выпустили на волю свору роуди, которые затопили 2 этажа из пожарных шлангов, снесли двери с петель, разбомбили туалеты и уничтожили мебель. «Работая» таким образом, рабочие превратили жизнь других обитателей гостиницы в ужас.

Бено Готье с Джимми и Робертом незаметно отправились на поиски съестного в единственный ночной ресторан Нанта. Через полчаса туда ввалились Бонзо и Коул со своими верными роуди. Все были пьяны до изумления и искали чего-нибудь пожрать. Бонзо набросился на Джимми с обвинениями в том, что тот его не подождал. В конце концов, он успокоился. Пьяный, Бонзо рычал как раненный разъяренный питбуль, поэтому Готье дал ему прозвище Ле Бет – Зверь (The Beast). Джимми и Роберт ухватились за прозвище. Конечно же Зверь! Кличка прочно приклеилась.

После ужина, Готье, Джимми и Роберт залезли в «Вольво» и приготовились к отъезду. Неожиданно в эту же машину забрался Бонзо с роуди. Готье пришлось вести машину с 16 людьми на борту, с торчавшими из окон руками, ногами и задницами. Проезжая по пустынным улицам из машины доносились пьяные вопли и песни. Во время езды роуди принялись крушить машину. Они оторвали крышку багажника, вышибли все 4 двери. Набор инструментов, запасное колесо и домкрат – все полетело прямо на дорогу. Вдруг компания увидела, что за ними едут несколько полицейских машин. Готье испугался, ведь в машине он был единственным французом и в случае ареста – именно на него падает вся ответственность за учиненные беспорядки. Они неслись по улицам и вдоль аллей, пытаясь скрыться от преследователей. Музыканты и роуди истерично хохотали, кто-то ударил каблуком по щитку управления. Наконец «Вольво» остановилась, так как местная жандармерия ухитрилась блокировать машину. Компания попыталась удрать, но была окружена и отправлена в кутузку. «Не говорите им, что я француз», – умолял Готье шепотом.

Полиция уже побывала в разгромленном Цеппелинами отеле и поразилась размерами содеянного. Готье что-то объяснял, но был также отправлен в камеру. Такая же участь постигла и остальных. Лишь Ричард Коул не испугался французских копов: он заставил остальных орать песенки футбольных фанов. И полиция не выдержала, когда 16 пьяных англичан разразились кабацкими песнями и футбольными приветствиями. Полиция сломалась в 5 минут. Цеппелинов и их окружение освободили из-под стражи, препроводили в отель и заперли на ключ в своих номерах до утра. «Вольво», вернее то, что от нее осталось, вернули агентству на следующий день.

Перед важными парижскими концертами должны были состояться 2 шоу – в Марселе и Лилле. Но Питер Грант отменил их из-за исчезновения импресарио. Цеппелины имели несколько свободных дней на вино и женщин. В Париж решили отправиться поездом. Питер заплатил за билеты, достав деньги из громадного саквояжа, наполненного различными европейскими деньгами. Джимми опоздал на поезд, и роуди нажали на стоп-кран. Пока суть да дело – подоспел Джимми с опозданием в 20 минут. Узнав, что вагон-ресторан закрыт, Бонзо пришел в ярость. Его еле уговорили не крушить поезд.

В Париже Лед Зеппелин обосновалась в отеле Георга 5-го – одном из самых престижных отелей мира. Окруженные прекрасными гобеленами, старинной мебелью и собственным грязным бельем, группа жаждала развлечений. Бено Готье сказал, что обеспечит музыкантом чем угодно, кроме наркотиков. «Было очевидно, что некоторые из них употребляют наркотики», – говорит он, – «но делали это очень осторожно. Они никогда не просили «травку» или что-то типа этого, только дозволенные вещи, в основном, девчонок. Проституция во Франции разрешена законом. Им была нужна хорошая выпивка и компания, да девочки. Питер Грант заявил: «Хочу, чтобы сегодня вечером все отдохнули как следует, можешь ли ты найти 6-х действительно хороших девчонок?»» И Бено позвонил мадам Клод – самой известной и дорогой сводне Парижа тех времен и возвратился со счетом к Питеру Гранту. «Знаешь, у мадам Клод все стоит очень дорого. Во всяком случае, тебе достанется девочка с руками и ногами за такую-то сумму». На другой вечер, в отеле было организовано секс-шоу. Ребята хотели, чтобы две телки занимались любовью на глазах у публики. Погасили большой свет, а девочек предупредили, чтобы все было натурально, будто никто и не наблюдает. Просто хорошее, здоровое развлечение.

Готье изучал характеры Цеппелинов и сделал довольно интересные наблюдения. Он отмечал, что Бонзо бывал двуликим в своем поведении. «Он мог быть отличным парнем и мерзавцем одновременно», – говорит Готье. «Бонзо мог плакать, рассказывая о своей семье. Иногда, роуди провоцировали его на подвиги – тогда он просто становился сумасшедшим. Мог бить бокалы и разливать напитки или переворачивать блюда с едой, если Джимми просил об этом. У Бонзо не было естественной защиты и каждый мог манипулировать им по своему усмотрению». Однажды, Бонзо предложил Бено большую порцию кокаина, и француз уже было согласился. Посмотрев внимательно, Готье понял, что это не кокаин, а героин. «Но ведь это героин!», – сказал Готье. Бонзо решил, что его собеседник смешон и принялся кататься по полу от смеха. «Он подумал, что просто смешно предлагать кокаин. А ведь героином можно запросто убить». На следующий день, Готье похвалил отличную майку Бонзо. Джон сразу же снял и отдал ее Бено.

Бено и Роберт отправились в магазин, чтобы купить шубу. «Роберт был прекрасным парнем», – говорит он. «Он никогда никому не делал вреда, обладал хорошими манерами и всегда улыбался … Всем своим видом он напоминал мне, что в группе есть 2 категории ребят. Одни – выходцы из недр музыкальной индустрии, которые вечно все планировали и всегда знали, что произойдет. Двое других, я их называл «парнями из сказки», провинциалы – Роберт и Джон.

Описание Готье Джона Пола Джонса удивительно, особенно, когда он касается замкнутости музыканта. «Хочется с ним быть ясным, умным и культурным. Это блестящий человек. Но мог быть злым и опасным. Сумел бы стать звездой самостоятельно, но ушел из компании звукозаписи. «Конечно, Джимми – заглавная фигура, он всегда контролировал себя. Когда однажды я увидел его, готовившим кокаин, я был просто шокирован. Казалось, что Пейдж – человек другого сорта. Шок происходил не от того, что Джимми употреблял наркотики, а от того, что я открыл эту тайну. В первый раз я видел Джимми, потерявшего контроль над собой. «Именно тогда я стал думать, что самый мудрый человек в группе – Джон Пол Джонс. Почему? Его никогда не подловили в сомнительной ситуации. Никто не знал, где он останавливался. Он сам вел машину и был всегда независимым от группы. Питер и музыканты всегда говорили: «Где он, мать его!» Это расстраивало их, так как никто не мог им верховодить. Он никому не посылал проклятий. Джонс был самым вредным в группе. Он любил игры с использованием умственных способностей. Он мог предложить: «Что-то Джимми напрягся. Будет смешно, если кто-нибудь запустит в него щипцами». И конечно же Джон Боннэм, кинет щипцы в Джимми. Я считал, что он великолепен. Он мог выполнять любую работу и имел чувство юмора.»

Европейское турне завершилось двумя концертами в парижском “Palace de Sports” в начале апреля. Опять возникли проблемы с французскими импресарио. Их было двое: один имел лицензию на проведение шоу, а другой – деньги. Оба они спорили по поводу денег в зале. Грант не позволил группе оставлять отель до тех пор, пока у него находилась наличность. Когда Грант спорил с импресарио, Ричард Коул исследовал содержимое женской сумочки, которую он обнаружил в пустой костюмерной. Там находились суточные счета. Коул уложил их обратно и шепнул Гранту, что можно посылать за музыкантами.

… Двое американцев приехали во Францию. Они хотели увидеть второй парижский концерт. Одному было за пятьдесят – человек в хорошем костюме и галстуке, а другому – слегка за двадцать. У этого волосы были даже длиннее, чем у Цеппелинов. Этими людьми оказались новые пресс-агенты из Нью-Йорка.

Старшего мужчину звали Ли Солтерс – известнейший в мире шоу-бизнеса Америки пресс-агент, в числе клиентов которого был Фрэнк Синатра. Имя молодого человека – Дэнни Голдберг, которому было всего 23 года. Он работал в “Billboard” и писал статьи для “Rolling Stone”. Сейчас он изучал искусство пиара у Солтерса, работая на фирму последнего. Питер Грант и Солтерс недавно стали деловыми партнерами.

К предстоящим в мае 1973 года гастролям Лед Зеппелин по США (было запланировано 33 концерта), Грант расширил свою уникальную философию (музыканты забирают все), порвав связи со старым агентством – нью-йоркским “Premier Talent”. Занимаясь самопродюсированием, Лед Зеппелин совместно с калифорнийской фирмой “Concerts West” и импрессарио Джерри Вентраубом (продюсировавшего всемогущего Элвиса), группа смогла бы заработать еще 10 % и даже больше дополнительно. Это был новейший очень наглый ход, поэтому скоро группа станет объектом ненависти посредников – агентов и импресарио, распоряжавшихся в концертной индустрии. Такая политика помешает Лед Зеппелин создать свой собственный лейбл в последствии.

По дороге в Париж, Солтерс спросил Дэнни о его отношении к Лед Зеппелин. Крутая ли это группа? Хорошая ли? Дэнни объяснил, что они очень популярны у своих поклонников, но сейчас им необходимо прихватить другую публику. Проблема заключается в отрицательном отношении прессы, которая считает музыкантов грубыми варварами. Даже "Rolling Stone”, освещая деятельность группы, считал Лед Зеппелин грубой и безвкусной, виновной в еще большем грехе – воровстве и переработке блюзов других музыкантов. «Каковы же намерения?», – поинтересовался Солтерс. Дэнни предложил, что во время гастролей Лед Зеппелин сделает несколько пожертвований какому-нибудь местному американскому музею блюза на юге страны. Этим вечером в Париже Лед Зеппелин открыла концерт яростным “Rock-n-Roll” и “Palais des Sport” взорвался сверхгромким хард-роком. После первой же песни Солтерс наклонился к Дэнни и сказал: «Ты возьмешься за это». Исполнение более мягкого акустического сета произвело на Солтерса впечатление. Джимми Пейдж действительно был хорошим музыкантом.

На следующий день журналисты впервые встретились с Питером Грантом в отеле “Geages V”. Солтерс, предпочитавший честный разговор с клиентами, объяснил, что у цеппелинов проблема с имиджем, а СМИ считают их за варваров. После представления группе Солтерса и Дэнни, Питер Грант обратился к первому: «Расскажите ребятам об имидже в Америке. Что это за слово? Что пресса думает о нас?» Солтерс попросил Дэнни Голдберга ответить на вопросы. Смущаясь, Дэнни ответил, что пресса считает их варварами. Музыканты рассмеялись, а Голдберг понял, что группа настроена благожелательно.

Роберт отвел молодого человека в сторону и сказал: «Слушай, ты должен понять, что находясь в Америке впервые, я был очень молод – мне только исполнилось 19 и я обезумел. Я встретил группи и ум зашел за разум. Я из захолустного мидлендского городка, а здесь эти девчонки с зовущими оголенными грудями». Конечно же, мы просто взбесились. Но те дни прошли. Мы стали взрослыми и превратились в удачливых бизнесменов. Я выкинул всю ерунду из своей головы». Дэнни отметил для себя малейшие штрихи разговора. Роберт объяснял: «Все чудовищно преувеличено. Когда мы начинали в 60-х, действительно было безумие. Но мы не знаем человека, который может в чем-то упрекнуть нас».

Джон Боннэм был также активен на этой встрече. Он был трезв и поразил Дэнни своими детскими чертами характера. «Ты должен как-то связаться с людьми, которые ничего не знают о нас. Чем не идея?» И сам ответил на поставленный вопрос: «Слава богу, ты здесь. Мы крупнейшая и лучшая группа, но … никто не знает об этом. Что-то тут надо делать». Джон Пол Джонс сидел бесстрастно во время разговора, казался угрюмым и язвительным. Джимми тоже молчал, лишь однажды сказал несколько горьких слов о “Rolling Stone”. «Он был великолепен: ресницы и строгое лицо. Это такая звезда. Казалось, что от него исходил холод». Дэнни предложил музыкантам сделать взносы в музей блюза … Идея, похоже, пришлась по душе. Договорились, что Дэнни будет освещать 9-е американское турне Лед Зеппелин, которое должно начаться на следующий месяц в Атланте.

Американское турне 1973 года стало крупнейшей компанией Лед Зеппелин за всю историю. Оно охватывало 33 города и продолжалось с мая по июль с небольшим перерывом в середине. Только гастроли должны принести группе 4,5 миллионов долларов как минимум. В начале мая лондонская “Financial Times” высмеяла амбиции Питера Гранта, который собирался отхватить 30 миллионов в этом году. Был продуман и стиль проведения гастролей. Аэрофобия преследовала Джимми. Он заявил журналисту, что ему надо сильно напиться, чтобы войти в самолет. В прошлом, Грант нанимал небольшой частный самолет для коротких перелетов из города в город, но Джимми это не понравилось. На этот раз Грант арендовал “The Starship” – авиалайнер «Боинг 720», владельцем которого был продюсер телешоу “Monkees”. “The Starship” был переделан в роскошный самолет на 40 посадочных мест, напоминая своим интерьером отель Лас-Вегаса с большим баром, видео, плюшевыми креслами, спальнями с фальшивыми каминами и душевыми. Короче, все удобства налицо. Здесь находился даже настоящий камин. Аренда самолета стоила баснословно дорого, Лед Зеппелин не торговалась. Музыканты могли жить в одном городе, ежедневно отправляться на концерты в близлежащие города на самолете или машинах, а вечером возвращаться в знакомый отель, а не скакать из одного места в другое.

В группе произошли очень важные изменения. Подготовка концертов изменилась из-за клавишных инструментов Джонса, а “No Quarter” сопровождалась спецэффектами: использовали сухой лед для имитации клубящегося тумана. Ранее Лед Зеппелин эффекты не использовала, только музыка и музыканты. Теперь же они наняли техасскую компанию “Showco” для обеспечения световых эффектов и световых шаров над сценой, огромных отражателей у барабанной установки, пушек и дымовых бомб для ошеломления публики в финале. Наняли целую бригаду из 30 человек для управления этим эффектным процессом и осуществлением контроля за звуком. В дополнение к сказанному, у каждого музыканта имелся собственный роуди. Рэй Томас работал на Джимми, настраивая различные гитары для каждой новой песни. Бенджи Лефевр координировал искусственные вокальные эффекты для Роберта. Брайан Конлифф, работавший еще для Yardbirds, теперь обслуживал Джона Пола Джонса. Роуди Мик Хинтон – добросердечный кокни, следил за барабанами Бонзо. В свое время он трудился у Джинджера Бейкера, а теперь служил Бонзо в качестве камердинера и конспиратора. Эти джентльмены отвечали также за размещение своего начальства в люксах отелей, они создавали уют, что и было указано в их договорах о найме. У Джимми всегда должны быть цветы и фрукты, бутылки с газированной водой и электрический чайник. Шторы должны быть опущены, а свечи зажжены. Обязательными атрибутами являлись холодное шампанское, прохладный апельсиновый сок и стереоприемник в спальне, настроенный на FM станцию, в каком бы городе и отеле Пейдж не находился. Роберту требовалось то же самое плюс запас чая “Earl Grey”, меда и лимонов. Бонзо нуждался в овчинном пледе. Джонсу было необходимо, по возможности, иметь в номере пианино.

В ближайшее окружение вошел и английский менестрель Рой Харпер, который открывал некоторые очень крупные концерты Лед Зеппелин. Харпер был опытным, самобытным гитаристом, поэтом, которому не давала покоя мысль о древних кельтах. Он исполнял свои песни тонким, пронзительным голосом. Роя обожали Джимми и Роберт, и постоянно находился поблизости. Джимми даже записался на двух фолк-альбомах Харпера "Life Mask” и “Stormcock”. В глазах Планта и Пейджа, Харпер олицетворял невинность, чувственность, страсть и идеализм – то, что они сами принесли в жертву Маммону – богу денег. Им казалось, что Рой – английский поэт-лирик, поэтому даже обычно невменяемый персонал обращался с ним крайне учтиво. «Лично я никогда не выходил из терпения, общаясь с Роем Харпером», – говорит Ричард Коул. «Чтоб мне ебнуться, если я знал, почему они его так любят. Мне Харпер казался чиреем на нашей общей жопе». Харпер постоянно многозначительно подмаргивал и цитировал Боба Дилана. Он считался тяжелым человеком у обслуживающего персонала группы.

Перед отъездом в Америку обсуждали проект фильма о гастролях группы. Документалисты отсняли кое-какой материал еще в 1970 году, но фильм так и не был выпущен. Музыканты познакомились с режиссером Джо Массо (знакомым Шарлотты – любовницы Джимми). Джо работал в компании “Zachariah”, занимавшейся созданием крутых фильмов о рок-музыке. Режиссер пожелал создать полнометражный фильм о гастролях Лед Зеппелин. Массо видел их триумфальное шоу в Бассе несколько лет назад и теперь предложил отснять что-то вроде документальной драмы с использованием кусков концертов с добавлением собственной фантазии. Но Грант отверг эту идею как чересчур дорогую. Да и не хватало времени на такие затеи. Очень скоро Питер изменит свое мнение.

Лед Зеппелин приземлилась в Майами за несколько дней до первого концерта в Атланте. “Houses of the Holy” потеснила пластинку Элвиса “Aloha from Hawaii via Satellite” и стала альбомом № 1 в Америке. Этот факт не помешал прессе с новой силой обрушиться на альбом. Журнал “Rolling Stone” назвал его «очередным допингом» и «косным полковником Блимпом». Вся остальные с готовностью продолжили осмеяние, выражая презрение таким образом. Дэнни Голдберг, прозванный музыкантами Золотистым Лютиком за длинные волосы, написал историю и напечатал ее в “Rolling Stone”. Красной строкой здесь было заявление Джимми – «мы находимся в долгу перед американскими блюз-музыкантами, которые вдохновили нашу музыку». Музей блюза был невелик и сразу клюнул, заявив о своей нужде, поддержав тем самым газетную кампанию Лед Зеппелин. Группа остановилась в майамском “Doral Hotel”. Там же проживала Мэгги Белл и Bee Gees. Претерпели изменения и одеяния Джимми. Теперь он одевался в черный костюм, украшенный полумесяцами и серебряными звездами. С тех пор, как среди клиентов Солтерса появился журнал “Playboy”, Дэнни Голдберг приехал узнать, не сможет ли он быть чем-нибудь полезным Лед Зеппелин. Однако пришлось признать, что из этой затеи вряд ли что-то выйдет. Музыканты, особенно Роберт и Бонзо нервничали и даже паниковали. Роберт заявил Дэнни, что такая огульная критика альбома разоряет группу. Более того, музыканты опасаются, что группа может развалиться. Но опасения оказались напрасными, когда 4-го мая состоялся первый концерт в Атланте на стадионе “Braves”. Было продано 49000 билетов, побив местный рекорд, установленный групой Three Dog’s Night. Из окон своих люксов музыканты могли видеть огромные массы тинейджеров, заполнявших постепенно стадион. Джонс высунулся в окно и закричал: «Давай ребята, несите нам свои денежки!» Простодушный и доверчивый Плант обиделся, услышав такие слова. «Джонси!», – воскликнул он. «Как можно быть таким циничным! Ведь они наши люди!» Позже, уже во время концерта, Питер Грант отвел Дэнни Голдберга на верхний ярус стадиона и показал ему вид сверху. Ряды зрителей напоминали растревоженный муравейник. Затем, Грант указал на людей, стоявших в проходах и равнодушно взиравших на Лед Зеппелин. «Это», – сказал Грант, указывая на проезжавшие мимо машины, – «те самые люди, которых нужно завоевать».

Следующим вечером на концерте группы в Тампе (Флорида) присутствовало 56000 зрителей. Был побит рекорд Битлз 8-летней давности. За концерт получили 309000 долларов (Битлз, выступая перед 55000 зрителей на стадионе “Shea” в 1965 году, заработала 301000 долларов). Дэнни Голдберг моментально передал эту информацию по телеграфу. Весть была разнесена по американским газетам. На следующий день Голдбергу позвонил разгневанный Стив Вейс – адвокат из Нью-Йорка. «Где ты раздобыл эти сведения?» – жестко спросил он. Дэнни объяснил, что он просто помножил стоимость билета на количество присутствующих. Эти данные – единственное, что хоть немного имеет вес для прессы. «Лед Зеппелин никогда не публикует таких вещей», – парировал Вейс. «Никогда больше не публикуй сведений о финансовых успехах Зеппелин». Через несколько дней Питер Грант вызвал Дэнни в свой люкс. Дэнни ожидал, а Питер запихивал огромную порцию кокаина в гигантский нос. Затем, Грант заговорил: «Здорово, если бы пресса получила материалы о том, как Зеппелин уломала Атланту – крупнейшее событие со времен написания «Унесенных ветром». Дэнни уставился на Питера Гранта и пробормотал: «Да, кто-то должен об этом рассказать. Вы хотите, чтобы этим занялся я?» Грант бросил сердитый взгляд на молодого человека, будто он разговаривал с тупицей. «Нет, я не хочу сказать это. Я просто думаю, что об этом было бы неплохо заявить прессе». Неуверенный еще, был ли это момент решения или глубоко затаенного желания, Дэнни отбросил предосторожности и разослал информацию. Две ведущих нью-йоркских рок-журналистки – Лилиан Роксон и Лайза Робинсон, подхватили слова Гранта. Питер остался доволен. А когда Дэнни увидел Лед Зеппелин на обложке журнала “Atlanta Constitution” и узнал, что их приезд и концерты освещаются через телеграфное агентство, а информация передается в Нью-Йорк, то задрожал от гордости и восторга. Лишь британская пресса до сих пор сомневалась, но ведь именно она больше всех пинала и оскорбляла группу в прошлом. После появления хвалебной статьи в “Financial Times”, Роберт в восторге схватил Дэнни за плечи и с чувством произнес: «Наконец-то, отец поверит в мою удачу. Сколько себя помню, он всегда читает эту газету. Он поймет, что я занимаюсь дельными вещами и хорошо, что я не стал безвестным бухгалтером». Когда лондонская “Daily Express” перепечатала стенограмму статистических выкладок Дэнни (пресса, в общем, и не знала, что именно писать об этих неотесанных музыкантах) под заголовком «Верь или не верь – они круче Битлз», судьба Дэнни-публициста была решена. По сути он был принят в тесный цеппелиновский круг. С тех пор, как журналист стал ходить на большинство концертов, группа пришла к выводу, что Дэнни верит в них. Он стал поверенным многих интимных подробностей. Бонзо, резвясь, хватал его за промежность и спрашивал: «Ну как дела, Голова?» Джимми подшучивал, а иногда и сам выходил на серьезный разговор. Даже Джонс говорил при нем о своих срывах. Первоначально Дэнни составило большого труда убедить журналистов даже прийти на концерт Лед Зеппелин. Наконец, он убедил Лайзу Робинсон – нью-йоркского корреспондента британской музыкальной газеты “Disc” посетить шоу (поначалу она даже боялась). Но музыканты были обаятельны, и Лайза написала статью с комплиментами группе в "Disc”, из которой друзья Цеппелинов и их семьи смогли узнать о завоевании Америки. Лайзу впечатлил концерт Лед Зеппелин и в Санкт-Петербурге. Информация немедленно отправилась в журналы “Hit Parader” и “Creem”. Журналистка захотела также получить кое-какую безобидную информацию о музыкантах: долгой монашеской жизни без семьи и жен. Конечно, это никого не могло одурачить и, особенно, жен музыкантов.