Текст книги "Мир Смерти"

Автор книги: Стив Лайонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Четырнадцатая глава

Лоренцо выставил правую руку с ножом, чтобы защитить голову, и попытался также прикрыться левой, но она уже была под землей. Он погрузил ее глубже и коснулся знакомого предмета. Он нащупал его, сначала казалось, будто Лоренцо хватает холодную слизь, но затем пальцы сомкнулись на металле. Напрягаясь, он вытащил из трясины лазган и обеими руками поднял его над головой.

Орк так сильно ударил по оружию, что Лоренцо всего тряхнуло. На мгновение ему показалось, что он потерял и этот лазган, что он наверняка развалится на две части, но каким-то чудом тот уцелел. Катаканец понял, что из-за удара и собственных усилий он погрузился в землю по самые плечи.

Когда зомби приготовился нанести новый удар, Лоренцо перевернул лазган и нажал на курок, но оружие заклинило. Грязь в стволе. Лоренцо тут же полоснул ножом по ноге существа и оставил на ней глубокий порез, но оно никак не отреагировало. Трясина уже поднималась почти до затылка, лаская его уши холодными щупальцами.

Ему не победить монстра. Он мог лишь надеяться сдерживать существо достаточно долго, чтобы планета поглотила его, заполнила нос и рот своей субстанцией.

Ему не победить монстра. Поэтому он прекратил сражаться.

Из бедра зомби смешно торчал пучок цветков. Лоренцо с трудом потянулся и схватился за него, после чего начал выбираться из болота, которое, хотя чавкало и пыталось дальше засасывать его, понемногу все же отпускало. Держа лазган, нож и цепляясь за цветки, Лоренцо не смог уклониться от следующего удара, который зомби нанес ему обеими кулаками по затылку. От боли у Лоренцо потемнело в глазах, и он едва не лишился сознания, но, крепко стиснув зубы, катаканец стоически перенес его. Казалось, будто череп треснул. А затем он ощутил, что цветы с корнем оторвались от земляной плоти зомби.

Лоренцо полетел назад, он не мог переставить ноги, чтобы выровняться, но, выбросив руки, крепко ухватился за ноги самого зомби. Монстр не успел вовремя отреагировать, пошатнулся, потеряв равновесие, и завалился в трясину. Лоренцо вцепился в его холодное влажное тело и, словно по бревну на реке, принялся карабкаться вверх. Подтягивая за собою ноги, он поднимался по зомби, срывая с него сгнившие листья по пути и одновременно погружая его все глубже в землю.

Когда голова твари исчезла в трясине, Лоренцо сумел, наконец, встать прямо. Он оттолкнулся от его груди, как от трамплина, и допрыгнул до края лагеря. Катаканец приземлился обеими ногами в болото и тут же вновь погрузился по пояс, но при этом верхняя часть его тела подалась вперед, он сумел ухватиться за ветку и, как ранее Сторм, и начал с ее помощью выбираться из болота.

Оглянувшись, он увидел, что зомби постепенно поднимается на поверхность – и что в его сторону направляется еще один. Времени на то, чтобы полностью освободиться от хватки Рогара у него не оставалось. Вместо этого Лоренцо обхватил ствол дерева и вылез по пояс на твердую землю. Затем запихнул палец в дуло лазгана и принялся выковыривать оттуда грязь, после чего приставил приклад к плечу, прицелился во второго зомби и нажал на курок. Лазган тихо взвыл и выпустил луч тусклого света. Зомби почти добрался до него. Лоренцо вновь вжал курок, и лишь с четвертой попытки дуло, наконец, выплюнуло грязь, и оружие выстрелило.

Лоренцо опять целился в колено, ему потребовалось четыре выстрела, чтобы достать до кости. Приближающееся существо рухнуло, подобно кукле с обрезанными ниточками, и тут же исчезло под поверхностью.

К этому времени первый зомби сумел подняться на ноги и теперь направлялся к нему. На него у Лоренцо ушло целых шесть выстрелов, и существо упало менее чем в метре от него, протянув к катаканцу руки. Лоренцо воздал благодарность Богу-Императору за замедленные рефлексы зомби: если бы он сместил вес на здоровую ногу, то еще бы простоял достаточно долго, чтобы успеть вцепиться ему в горло.

Больше ему непосредственно ничего не угрожало, поэтому он вновь окинул взглядом поле боя. Майерс и Армстронг понемногу брали верх над своими соперниками – но вот у Бракстона были проблемы.

Валидианца окружили трое зомби, и его засасывало в грязь. Голова гвардейца уже исчезла, он не мог дышать.

Грейсс заметил, что происходит, только когда расправился со своим противником. Он бил его катаканским клыком до тех пор, пока не добрался до хребта, а затем схватил его и вырвал из тела. Отбросив останки отвратительного существа в сторону, Грейсс с рычанием пошел к Бракстону, но из-за грязи, доходившей ему до живота, сержант продвигался очень медленно.

Сторм открыл огонь, и, наконец, один из напавших на Бракстона зомби повалился под его выстрелами. Дикарь сменил цель, и Лоренцо присоединился к нему, их совместный огонь за пару секунд прожег колено второму существу.

Последний зомби обернулся к Грейссу и взмахнул увесистым кулаком, но старый сержант увернулся. Его голова находилась вровень с животом существа, которое было настолько огромным, что, казалось, могло раздавить сержанта одним пальцем – но Старый Упрямец ударил его прикладом по ноге и, к удивлению Лоренцо, сломал ее. Кость, наверное, была старой и ломкой. Но рефлексы этого зомби оказались лучше, нежели у собратьев. Он устоял на одной ноге и посмотрел вниз, где на тинистых нитях свисала его вторая нога.

Затем со звериным рыком Грейсс ударил прикладом еще раз, и зомби медленно, словно сражаясь с самой силой притяжения, упал в болото и исчез. Теперь Грейсс мог добраться до Бракстона, но валидианца уже полностью затянуло.

Лоренцо был слишком далеко, потому ничем бы не смог ему помочь. Вместо этого он открыл огонь по все еще стоявшим зомби, которые наседали на Майерса и Армстронга. Но, тем не менее, он продолжал бросать взгляды на участок болота, где исчезла голова Бракстона, и затаил дыхание, когда туда, наконец, добрался Грейсс и погрузил руку в булькающую грязь.

Майерс расправился со своим орком-зомби, но бой дорого ему обошелся. Он стремительно тонул. Сторм запрыгнул обратно в трясину и побрел на помощь товарищу. Он дотянулся до Майерса, схватил его под руки и принялся вытаскивать, но за каждые два сантиметра, которые удавалось преодолеть двоим, трясина утягивала их на один, и теперь Стрелок погрузился уже по шею. Лоренцо сконцентрировался на том, чтобы освободить ноги. Планета отпустила его столь резко, что катаканец свалился в кусты и потерял драгоценные мгновения, высвобождаясь от шипов. Он помчался вдоль края трясины туда, где находился Сторм. Погрузив одну ногу в грязь, а другой упершись в твердую землю, Лоренцо схватил протянутую руку Дикаря и изо всех сил потянул его на себя.

В другом конце лагеря, к облегчению Лоренцо, Грейсс вытаскивал кашляющего и отплевывающегося Бракстона на поверхность – но из-за его усилий сержант сам начал тонуть, поэтому над болотом виднелись лишь две беззащитные головы.

Армстронг снял последнего зомби, но проблемы от него никуда не делись – он находился недалеко от края, но из-за раненной руки не мог до него дотянуться. Стиснув зубы, Лоренцо потянул сильнее, так, что Сторм упал на берег рядом с ним, после чего они оба схватили Майерса за руки и принялись вытаскивать. Стрелок при этом пытался что-то схватить под землей. Напрягшись, он вырвал из ослабевшей хватки планеты покрытый грязью рюкзак. Свой же вместе с курткой и патронташем Лоренцо потерял. Не успев вылезти из болота, Майерс уже рылся в рюкзаке, и Сторм усмехнулся в черную бороду, когда тот достал веревку. Наверное, он свил ее из корней растений после того, как все остальные они потеряли на реке.

Конечно же, сам Майерс и сделал бросок. Конец веревки плюхнулся в грязь рядом с головой Грейсса, но утонул прежде, чем тот смог освободить руку и схватить его. Грейсс и Бракстон с трудом начали шевелить руками в трясине, чтобы отыскать тонущую веревку, подбородок Бракстона вновь ушел под землю, и он закашлялся, выплевывая попавшую в рот грязь. Затем валидианец крикнул: «есть!», и Маейрс с Лоренцо потянули ее на себя

В это время Сторм нашел ветку, которая свисала практически над Армстронгом. Дикарь взобрался на самый ее край, и та согнулась под его весом. Армстронг протянул здоровую руку и с трудом ухватился за ладонь Дикаря.

Наконец, шестеро грязных измученных солдат лежали на твердой земле и печально глядели на трясину, некогда бывшей их лагерем. Каждого из них терзали мысли о том, сколько вещей там пропало и сколько им удалось спасти.

У них осталось всего три наполовину пустые фляги: Лоренцо, Сторм и Армстронг потеряли свои вместе с рюкзаками. Без деталей, которые нес Сторм, они уже не могли вновь собрать огнемет. И, тем не менее, батареи для лазганов, которые были у Майерса, остались целы.

Но больше всего Лоренцо было жаль Армстронга, потому что он потерял в болоте свой дьявольский коготь. Из-за этого ветеран джунглевых бойцов казался опустошенным, боль от подобной утраты мучила его сильнее раненного плеча. Бракстон предложил ему взять взамен дьявольский коготь Вудса, но тот лишь отмахнулся. Это было далеко не одно и то же.

– Не хочется этого говорить, – заявил Грейсс, – но нам придется еще немного пройтись, прежде чем разбить следующий лагерь.

– Думаешь, на этой чертовой планете хоть где-то безопасно? – угрюмо спросил Армстронг.

– Могу поспорить, что у Рогара ушло много времени на то, чтобы превратить это место в болото, – сказал Грейсс. – Иначе, почему он ждал столько времени? С этого времени нам придется менять стоянку по несколько раз за ночь, и спать будем всего по пару часов за раз.

Хотя идея была совсем безрадостной, все они понимали ее необходимость.

Катаканцы прошли несколько сотен метров, прежде чем Грейсс распорядился вновь расчистить участок. На караул встали Лоренцо и Армстронг, а остальные улеглись спать. Армстронгу совершенно не хотелось говорить, он просто сидел на поваленном стволе и пялился в землю. К счастью, Лоренцо проспал довольно долго и сейчас чувствовал себя относительно бодрым. Он в одиночку навесил защитную пленку над головами товарищей, хотя вскоре после этого дождь, наконец, прекратился.

Несколько раз из травы доносилось шипение змей с серебряными спинами, но, к счастью, оставшаяся часть ночи минула без происшествий.

На следующее утро у джунглевых бойцов появился нежданный гость.

Когда они готовились выступать, из-за деревьев вышла фигура, и в нее тут же прицелилось шесть лазганов. Тем не менее, та не совершала никаких угрожающих движений.

Лоренцо с удивлением оглядел ее. По росту и телосложению существо походило на человека и состояло из растительности Рогара, до определенной степени напоминая орков-зомби. Но оно носило куртку, сплетенную из разноцветных листьев, а через плечо у него была переброшена ветка, так, как джунглевые бойцы носили лазганы. Казалось, у него было даже лицо, широкоглазое и ухмыляющееся, хотя оно было создано таким (уж не случайно ли?) из искривленных стеблей и растений, покрывавших его грубо вытесанную голову. Из самой же головы торчал пучок соломы, словно копна светлых волос. Какую-то минуту существо ухмылялось джунглевым бойцам, пока те с опаской следили за ним. Затем фигура издала странный нечеловеческий звук: последовательность гортанных щелчков и трель гласных звуков, после чего развернулась и неуклюжей, пошатывающейся походкой, от которой она едва не разваливалась, зашагала в ту сторону, куда катаканцы намеревались идти. Дойдя до края джунглей, существо рывками подняло руку и резко опустило, затем еще и еще раз.

– Какого черта это значит? – выдохнул Майерс.

– Не догадываешься? – проворчал Грейсс. – Он хочет казаться одним из нас. Взгляни на него, Стрелок. Он изображает, будто прорубает путь сквозь джунгли, прямо как мы.

– Думаю, оно пытается говорить, – сказал Армстронг. – Существо хочет говорить, как мы, подражать нашим голосам, но не понимает языка.

– И мы должны повестись на это? – спросил Лоренцо, не зная, удивляться ему или опасаться. – От нас ожидают, что мы подумаем, будто оно – наш товарищ, позволим ему присоединиться к нам, а дальше?

– Я за то, чтобы мы этого не узнали, – сказал Майерс.

– Я тоже за, – согласился с ним Грейсс.

Катаканцы взяли на прицел неудачливого двойника. Тот обернулся к джунглевым бойцам, и не знай Лоренцо о его природе, то мог бы поклясться, что на его лице отразилось удивление. А затем фигура взорвалась.

Из груди и рта существа выстрелили похожие на крошечные дротики колючки, и джунглевые бойцы тут же бросились в укрытия. К счастью, между ними и чучелом было большое расстояние, поэтому оно ни в кого не попало. Приподняв голову, Лоренцо увидел, что из дерева возле него торчат с десяток колючек. Среди травы он также обнаружил несколько штук и увидел, что их острия истекали ядом. От самого же существа не осталось и следа. Оно развалилось на части, слившись обратно с породившими его джунглями, так что Лоренцо не мог уже сказать, из каких листьев и растений существо ранее состояло.

Следующее чучело появилось почти четыре часа спустя. Оно просто вышло позади джунглевых бойцов на дорогу, которую те прорубили, и что-то неразборчиво прощебетало. Но не прошло и секунды, и катаканцы так изрешетили его лазерными лучами, что существо повалилось на спину и выпустило свой смертоносный заряд в небо. Лоренцо едва успел рассмотреть чучело, хотя у него осталось явственное впечатление, что его создали уже тщательнее, нежели предшественника. Именно тогда они и почувствовали первую дрожь.

По меркам джунглевых бойцов день прошел спокойно. Они убивали джунглевых ящериц, змей и растения-плевальщиков, но не было ничего, что по-настоящему могло бы им угрожать. После случая со вторым чучелом никто больше не замечал, будто их преследуют, поэтому казалось, что – по крайней мере, пока – зомби от них отвязались.

С каждым шагом их боевой дух возрастал. Лоренцо чувствовал, будто они, наконец, познали этот мир смерти, что Рогар исчерпал все возможности навредить катаканцам и смирился с их превосходством. Это было прекрасное чувство. Чувство собственной значимости. Благодаря ему все их жертвы теперь не казались бессмысленными.

Никто не упоминал о дрожи. Скорее всего, это было явление местного характера – и чем больше времени проходило, тем сильнее оно таковым и казалось.

С заходом солнца джунгли поредели, и, когда идти стало легче, бойцы смогли вложить ножи в ножны. Вскоре они обнаружили следы гретчинов и поняли, что до цели осталось совсем немного. Катаканцы вернулись немного назад, пока не вышли к уединенной полянке, где можно было немного передохнуть. Все понимали, что это было в последний раз перед самой важной частью их задания. Найти и устранить воеводу орков. Теперь их мысли вновь вернулись к этой проблеме.

Грейсс не возражал, чтобы они разожгли огонь, листва здесь была густой, и дым, скорее всего, никто не заметит. В любом случае, стандартных пайков у катаканцев оставалось всего ничего, но у них были джунглевые ящерицы, которых поймали Майерс и Сторм, а также пару пригоршней отборных корешков. Прежде чем бросить в котелок, Стрелок попробовал каждый из них, на случай, если те изменились с тех пор, когда их ели в последний раз. На случай, если планета хотела удивить их новым ядом.

Существовала небольшая вероятность, что на них могли натолкнуться гретчины-фуражиры, поэтому Лоренцо вместе с Армстронгом расставили несколько ловушек. Всякое существо, которое подберется к ним в пределах слышимости, попадется в сети и не сможет поднять тревогу. Они ели, и постепенно их беседа перетекла в обычное русло: о товарищах, ушедших, но не забытых. Они говорили о Спеце, Акульем Укусе и Башке, а также о том, как они сражались с орочьими ордами. Конечно, все они уже успели услышать эти истории, но никто не возражал против того, чтобы послушать их вновь. Это их успокаивало и помогало лучше запомнить подробности, когда им придется пересказывать их в следующий раз. Катаканцы говорили об отваге Ландона, и о, без сомнения, героическом поединке против синего света, в котором пал Дуган Стальная Нога. Потом начали вспоминать более ранние истории, и это было еще лучше, ибо Армстронг с Бракстоном были новичками в их отделении, и еще не слышали их.

Грейсс припомнил, как Вудс Спец, тогда еще молодой и пылкий салага, бросился к орочьему снайперу, который своим огнем прижал отделение и, чудом не получив ни единой царапины, зарубил его на месте. Майерс и Сторм по очереди рассказали, как Доновиц Башка пережил схватку с застрявшим в ловушке космическим десантником Хаоса, просто перехитрив его, и были удовлетворены, когда Бракстон задавал вопросы и восхищался в положенных местах. Затем они слушали истории Армстронга о героях из его бывшего отделения, и все дружно согласились, что им бы стоило познакомиться со столь великими людьми и лично стать свидетелями их деяний.

Затем Майерс поведал рассказ о том, как свое прозвище получил Старый Упрямец. Конечно, эти события случились еще до появления Лоренцо, даже до Майерса, если уж на то пошло, но оба знали ее наизусть. Тогда еще рядовой Грейсс был в составе взвода, который уничтожил дредноут Хаоса. Чудище попалось в одну из расставленных Грейссом ловушек, и пока оно пыталось освободиться, боец установил ему на ногу мину. К несчастью, он не успел отбежать достаточно далеко, когда взрыв разнес дредноут на куски. Но, возможно, дело было не в удаче, а именно благодаря судьбе в голову Грейссу попал увесистый осколок. Говорили, что хирурги уже списали его со счетов, но благодаря своему волевому характеру он сумел выкарабкаться.

– Если бы не та металлическая пластинка у него в голове, – подытожил Майерс, – он бы не был тем сварливым старым хрычом, которого мы сегодня знаем.

– Завязывай, Стрелок, – проворчал Грейсс, – если не хочешь чистить сортиры, когда мы вернемся обратно к цивилизации.

– Ничего, скоро о тебе напишут на первой полосе «Орла и Болтера», сержант, – ответил Майерс. – Как-никак, среди нас затесался репортер.

– И правда, – вспомнил Сторм и обернулся к Бракстону. – Я слышал, ты пишешь о нас историю?

– Мы дали тебе уже достаточно материала? – вставил Майерс.

– Расслабьтесь, вы, оба, – сказал Грейсс. – Вы же знаете, что представляют собою те газетенки. Командование вовек не позволит Бракстону напечатать это, даже если бы он хотел. Им важна лишь своя правда.

– Хотел бы я поспорить с этим, – ответил Бракстон, – но вы правы, да. Я всегда писал то, что мне приказывали писать – об успешных операциях и захваченных территориях. Не думаю, что хотя бы половина из всего этого правда. Да я и не спрашивал.

– Все широкополоски на одно лицо, – отметил Майерс.

– И я всегда думал, что ничего в этом такого нет, – продолжил Бракстон, – так как делал это ради боевого духа солдат. Так всегда говорил Макензи, и комиссар до него. Представь все в самых ярких красках, говорили они. Говори войскам о полномасштабной кампании, о том, как Империум побеждает врагов, и напомни, ради чего они делают это. Не позволяй им задумываться о деталях – о том, как люди вроде них страдают и умирают ради достижения общей цели. Ваша история ничем бы не отличалась от других. Пару строчек о вашей великой победе, возможно, перечень имен для комиссара. Они никогда бы не позволили мне написать о Вудсе, Дугане и остальных.

– Еще одна причина, чтобы вернуться живыми, – сказал Сторм. – Ведь если не мы поведаем эти истории, то кто?

– Я, – поклялся Бракстон. – Однажды. Я расскажу всем, что значит сражаться вместе с вами, о том, как вы стараетесь помнить всех, делать так, чтобы каждая жизнь чего-то да стоила.

– Продолжай болтать в том же духе, – произнес Грейсс, – и твой следующий комиссар позаботится о том, чтобы ты отправился на первое же самоубийственное задание. Бракстон скривился, но принял шутку без возражений.

Они все еще улыбались, когда земля вновь задрожала.

В этот раз землетрясение было сильнее. Оно длилось дольше и казалось сильнее, хотя от него лишь слабо затряслись деревья, да упало несколько листьев и плодов. Дрожь прошла, не причинив особого вреда, но от Лоренцо не скрылось опасение во взглядах джунглевых бойцов. Они знали, что это могло предвещать.

Возможно, Рогар-3 пока не признал поражение. Возможно, он просто выжидал, строил планы и готовился раз и навсегда уничтожить чужаков.

Пятнадцатая глава

– Сержант, вам стоит взглянуть на это.

Проникнув глубоко в орочью территорию, джунглевые бойцы вновь стали передвигаться бесшумно, как раньше у лагеря. В этот раз идти первым поручили Майерсу. Он уже успел провести отделение мимо пары растяжек и волчьей ямы. Спустя некоторое время Стрелок торопливо вернулся к ним, с раскрасневшимся от бега лицом.

Бойцы прошли следом за ним сквозь заросли, параллельно протоптанной множеством ног тропе. Спереди постепенно начал доноситься звон, лязг и гортанные крики орков, и потому Лоренцо шел как можно осторожнее, стараясь не задеть ни единого листка.

Вдруг сквозь листву пробились лучи, и поначалу Лоренцо испугался, что их опять настиг синий свет. Но этот был куда ярче и резче, казалось, он исходил сразу из нескольких источников. Джунглевые бойцы скрылись среди теней, чтобы свет не выдал их.

Майерс аккуратно раздвинул покрытые шипами ветки, и Лоренцо понял, что было источником этого шума.

Орки рыли туннель. Поляну освещали развешанные на деревьях фонари, от их яркого света все казалось обесцвеченным. Поляна постепенно перерастала в холм, в склоне которого и зияло отверстие. Вход в туннель поддерживали деревянные опоры, и через некоторое время джунглевые бойцы заметили, как в его глубинах возник еще один источник света. Из него вышел орк, на его шишковатой голове была помятая шахтерская каска с фонарем. Он толкал перед собою кособокую тележку, под завязку нагруженную камнями, которую затем без лишних церемоний выгрузил на одну из множества груд мусора.

В камнях тут же начали рыться четверо гретчинов, внимательно осматривая каждый из них, прежде чем отбросить в сторону. Неподалеку пара орков сцепились из-за кирки, а еще десятеро зеленокожих стояло на равных промежутках друг от друга на краю поляны. Двое сторожили вход в шахту. Между орками бесцельно шатались гретчины, иногда предлагая своим хозяевам еду и воду.

– Интересно, что они ищут? – спросил Армстронг после того, как джунглевые бойцы отошли на безопасную дистанцию.

– На Рогаре и добывать-то нечего, – сказал Сторм, – по крайней мере, так говорил Башка, или я чего-то не понял?

Грейсс покачал головой.

– Все верно, Дикарь. Но Башка упоминал еще об энергетической сигнатуре планеты. Здесь есть что-то, чего не могут понять эксплораторы. Думаю, зеленокожие как раз ищут это «что-то».

– Но как? – возразил Лоренцо. – Если даже эксплораторы не могут это найти…

– Ты же знаешь орков, – пожал плечами Грейсс. – У них голова не для того, чтобы ею думать. Наверное, они просто верят, что где-то здесь есть волшебный камень, с помощью которого они сумеют нас уничтожить. Скорее всего, они изроют планету вдоль и поперек, прежде чем признают поражение.

– Сохрани нас Император, если они что-то найдут, – пробормотал Армстронг.

– Ну, и что дальше? – спросил Сторм, и Лоренцо заметил в его глазах нетерпеливый блеск. – Дела у нас обстоят несколько лучше, чем пару дней назад, и к тому же на нашей стороне эффект неожиданности. Если мы сразу откроем огонь, то сумеем перебить половину зеленокожих прежде, чем те поймут, что происходит.

– Половина зеленокожих меня не волнует, – проворчал Грейсс. – Мы здесь исключительно по одной причине и я пока не увидел никого, кто подходит под описание Большого Зеленки.

– Вы заметили, что там нет хижин? – внезапно отозвался Бракстон. – Где же они живут?

– В еще одном лагере неподалеку? – предположил Майерс.

– Пойдешь и разведаешь, – сказал Грейсс. – Обойдешь поляну, глянешь, есть ли где-то следы колес или еще одна тропа. Но, думаю, там ничего не окажется. Скорее всего, зеленокожие перебрались жить под землю, в шахту.

– Значит, убить их босса будет не так просто, как казалось вначале, – добавил Майерс.

– Но ему же хотя бы изредка нужно выходить на поверхность? – предположил Бракстон.

– Ой ли? – насмешливо ответил Армстронг.

– В нормальных обстоятельствах я бы выждал, – произнес Грейсс. – Расставить снайперов и обождать пару деньков, чтобы цель сама вышла к нам. Но мы на Рогаре-3. Если останемся здесь надолго, то кто знает, чем еще он нас порадует?

– Если мы ворвемся в шахту, Большой Зеленка непременно узнает об этом, – сказал Армстронг. – Если он хотя бы вполовину настолько умен, как говорил Макензи, то не даст загнать себя в угол.

– Вот тебе еще одно задание, Стрелок, – решил Грейсс. – Поищешь черный ход. Если таковой есть, то он находится в нескольких километрах отсюда и хорошо замаскирован. Но я костями чую – нам нужно зайти через главный вход. Вот только как сделать так, чтобы не встревожить при этом воеводу?

Спустя двадцать минут Лоренцо лежал на животе среди травы, а товарищи измазывали ему спину грязью. Некоторые даже со слишком большим удовольствием, подумал он. Лоренцо принялся возражать, когда Сторм попытался впихнуть ему в волосы ветку, но отвязаться от него удалось лишь тогда, когда он ткнул его в глаз.

Наконец, Лоренцо с помощью Бракстона поднялся на ноги. С него упало несколько листьев, и, едва сдерживая смех, он взглянул на измазанного схожим образом Армстронга.

У них ушло еще десять минут, чтобы закончить маскировку. Теперь он с Армстронгом стояли, и Лоренцо оценивающе наблюдал, как его товарищ постепенно исчезает под слоями грязи. Местами грязь отваливалась, и кое-где виднелась кожа Патча. На плечи Армстронгу нацепили венок из сплетенных растений, так что издалека могло показаться, будто они растут прямо из его тела. И хотя он не совсем походил на зомби, от  одного его вида у Лоренцо мурашки пошли по коже. Лоренцо не мог даже повернуть голову, чтобы от него не отвалилась грязь, но знал, что выглядит не лучше.

Грейсс оценивающе осмотрел обоих бойцов, а затем объявил, что они готовы.

– Мы, по крайней мере, сделали все, что в наших силах, – добавил он. – Думаю, вам стоит держаться теней на краю поляны и сгорбить плечи. Вы ведь должны сойти за орков. А вам, тощим чертям, еще повезет, если вас примут за гретчинов.

– Но это лишь до тех пор, пока зеленокожие не узнают в них катаканцев, а, сержант? – ухмыльнулся Майерс. К всеобщему удивлению, он достал из рюкзака две орочьи пушки, которые тут же вручил Лоренцо и Армстронгу. – Вот, так больше сойдете за орков.

– А у тебя есть еще? – спросил Грейсс.

– Боюсь что нет, сержант. Просто подобрал парочку в лагере, на всякий случай. Но в них полные обоймы.

– Тогда остальным придется стрелять из лазганов. Патч, Лоренцо – откроете огонь первыми, если повезет, орки в суматохе ничего не заметят.

План казался довольно рискованным. Для начала джунглевым бойцам следовало надеяться, что орки уже сталкивались с зомби-растениями.

– Когда вы подстрелите первых зеленокожих, – сказал Грейсс, – они должны считать, что на них напали их же живые мертвецы. Поэтому, парни, без героизма. Нужно уравнять шансы – снять парочку часовых, а затем отступить обратно в джунгли, не более того.

Грейсс, Майерс, Сторм и Бракстон заняли позиции, и Лоренцо с Бракстоном остались одни. Лоренцо, как и Грейсс, боялся, что из-за ран Армстронг едва ли подходит для этой операции, но когда сержант высказал свое опасение, ветеран сказал, что потерял глаз и руку, а не ноги или мозги.

Они подождали две минуты, как и было условлено, после чего поковыляли на свет фонарей и орочьи голоса. Подражать неуклюжей неестественной походке зомби оказалось куда проще, чем ожидал Лоренцо: она давалась ему естественным образом, настолько сильно он опасался, чтобы при ходьбе с него не слетела маскировка.

Едва приблизившись к поляне, они разделились – Армстронг пошел направо, а Лоренцо налево. Он не видел остальных, хотя знал, что те были неподалеку. Он сделал глубокий вдох и шагнул на открытую местность, встав у пятна света, который отбрасывал фонарь. Ближайший орк оказался несколько ближе, чем он ожидал, и Лоренцо, недолго думая, нажал спусковой крючок. Откуда-то справа тут же раздался грохот еще одного орочьего оружия.

Взревев, орк с пеной на губах ринулся к Лоренцо. Зеленокожий уже умер, но из последних сил старался прикрыть своих товарищей. Если он доберется до Лоренцо, то катаканцу не поздоровится. Лоренцо сделал шаг назад, ему ни в коем случае нельзя было показывать всю свою ловкость и скрытность, чтобы враги не разгадали обман. Катаканцу оставалось лишь стрелять и молиться. Когда воздух прошили первые лазерные росчерки, орк упал на землю. За Лоренцо бросилось еще четверо орков, и джунглевый боец понял, что пришло время уносить ноги.

Потребовалось все самообладание, чтобы не броситься на землю или не побежать – он просто отвернулся и заковылял обратно. На несколько мучительных мгновений он превратился в легкую цель. Позади орочьи шаги раздавались все ближе. Мимо уха просвистела пуля, еще одна зацепила плечо.

И как только Лоренцо прошел сквозь кусты и скрылся из поля зрения врагов, то отбросил всяческую осторожность.

Катаканец бросился в джунгли, оставляя за собою огромные комья грязи, просто надеясь на то, что преследователи в спешке ничего не заметят. Он старался оставить между собой и орками как можно больше препятствий. Орки с ревом и криками палили во всех направлениях – они его уже не слышали и не видели. Скорее всего, они подумали, что он уже давно утонул в земле, как другие зомби Рогара. По крайней мере, в теории.

Вдруг один за другим прогремели два взрыва. Орки натолкнулись на собственные растяжки, месторасположение которых Майерс и Грейсс заблаговременно поменяли. Несколько зеленокожих наверняка погибли. Но пока было рано говорить, удалась ли вторая часть плана – самая важная.

Грязь лезла Лоренцо в глаза и рот, но он все же сумел добраться до места встречи с остальным отделением. Он пришел первым. Глубоко вдыхая теплый ночной воздух, катаканец принялся сдирать с лица огромные куски грязи, выплюнув при этом забившийся в горло лист. Через некоторое время Лоренцо стал походить на самого себя, хотя кусочки земли висели на нем подобно второй коже. Он даже не знал, сумеет ли он когда-либо полностью смыть ее с себя.

Вдруг рядом с ним кто-то заговорил, и Лоренцо подскочил от неожиданности. Затем он узнал голос Грейсса и краем глаза заметил знакомую фигуру сержанта, хотя до сих пор не мог понять, что тот говорит. Возможно, все дело в грязи, которая попала в уши. Лоренцо принялся вычищать их пальцами, когда Грейсс подошел к нему и положил руку на плечо.