Текст книги "Деградация (ЛП)"

Автор книги: Стило Фантом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Тогда нет. Я никогда не получала денег за секс, – согласилась Тейт.

– Понимаешь, Элли, некоторым людям не нужно платить за секс. Во всяком случае, ты ожидаешь больше в обмен на секс, чем когда-либо ожидала Тейт. Все, что она хочет, – это кончить, что я могу обеспечить ей очень легко. Ты, однако, требуешь мужа, фамилию, детей, принятия, правильную машину, правильный дом. А ты не стоишь этой цены, абсолютно, – объяснил Джеймсон.

Если бы она была самым богатым человеком в мире, Тейт отдала бы каждый цент, чтобы записать этот момент. Глаза Элли распахнулись, челюсть отвисла. Кожа покраснела. И услышать, как Джеймсон говорит, что никогда не устанет от Тейт, даже если это была игра, было бесценно. Тейт вдруг прыснула со смеху. Истерично. Словно это была самая забавная вещь, которую она когда-либо слышала за всю свою жизнь. Девушка согнулась пополам, наклоняясь вперед.

– Что здесь происходит? Вечеринка без меня? – Роберт рассмеялся, присоединившись к ним.

– Я ложусь спать! – Элли почти вскрикнула, прежде чем ступить на лестницу.

– С О'Ши жизнь всегда, как вечеринка, – сухо ответил Джеймсон, прежде чем отправиться наверх.

– Похоже, остались только мы с тобой, Тейтум, – промурлыкал Роберт. Она почувствовала его пальцы на обнаженной спине и вздрогнула, отступая от него.

– Что ты делаешь? – спросила она. Мужчина снова приблизился к ней.

– Элли рассказала мне все о Джеймсоне, о вас с ним. У тебя пунктик к любовникам старшей сестры? Мне это нравится, – сказал Роберт тихо.

Возможно, с флиртом я немного перестаралась. Боже, богатые люди более противны, чем бедные.

– Нет, спасибо, – огрызнулась Тейт.

– Да ладно. Она рассказала мне о Джеймсоне, о сумасшедших вещах, которые он обычно просил у нее сделать для него. Ты, должно быть, охрененно трахаешься, чтобы такой парень, как он, преследовал тебя, – заметил Роберт. Тейт стояла немного в шоке. Это должно было закончиться, сейчас.

– Слушай, у меня нет «пунктика» к любовникам Элли. У меня даже не было никаких чувств к нему, это просто произошло. Случайно. Я ни сейчас и ни когда-либо не собираюсь трахаться с тобой, так что можешь сразу отвалить с этой идеей, – сказала она ему, скрестив руки на груди. Роберт уставился на нее.

– Ты чертова динамщица. Ты и твоя сестра. Чертовы динамщицы, – огрызнулся он, прежде чем протолкнуться мимо нее, долго оценивая ее взглядом через плечо. Споткнувшись, Тейт отступила назад и, схватившись за перила, чтобы не упасть.

Ублюдок гребаный.

Тейтум называли очень по-разному, но она была уверена, что «динамщица» было использовано впервые.

Она тоже поднялась наверх, вошла в комнату Джеймсона. Он был в душе, и ей не хотелось присоединяться к нему, поэтому она побрела обратно в свою комнату. Тейт чувствовала странную смесь из злости на него и благодарности ему. Ему не стоило загонять Тейт в ловушку с ее семьей, это заходило слишком далеко – но то, как он поставил Элли на свое место спустя все эти годы, доставляло такое удовольствие, что не найдется и слов, чтобы это описать. Было приятно иметь кого-то в качестве поддержки, когда она сказала, что это не было запланировано, и что было сделано не нарочно. Она была очень благодарна ему. Все это не давало ей сердиться на него.

Когда она выбралась из платья, ее разум возвратился к словам Элли. Словам Роберта. Шлюха. Приманка. Тейт была зла. Она хотела отомстить им. Они не так уже и преуспели. Шесть лет, и один ребенок – Тейтум поставила бы деньги на то, что у них никогда не было хорошего секса. Элли просто не была сексуальным человеком, и Роберт был слишком извращенным; он должен был получить его в другом месте. Тейт все время видела таких типов в своем баре, охотящимися за ней, пока их жены уходили в уборную. От этого она очень злилась. У нее возникла мысль. Когда Тейт была зла, была лишь одна вещь, от которой она чувствовала себя лучше...

Оставшись лишь в туфлях, нижнем белье и чулках она бросилась через коридор в комнату Джеймсона. Он все еще был в ванной, поэтому она растянулась на его кровати. Он подолгу принимал душ, поэтому Тейт знала, что может пройти некоторое время. Она перекатилась на спину и закрыла глаза. Представила его под водой. Голым. Ее злость на него отступала все дальше и дальше.

Когда дверь его ванной, наконец, открылась, она лежала, держа ноги вертикально в воздухе, скрестив их в лодыжках. В комнате было темно, и он, похоже, сначала не заметил ее. Джеймсон прошел через комнату, закрепив полотенце на талии, когда направился к своему чемодану. Он был на полпути, когда увидел Тейт.

– Что это? – спросил Джеймсон, останавливаясь. Прижав колени к друг другу, а ноги держа прямо, Тейт позволила им упасть, а голову свесила с края кровати, чтобы иметь возможность посмотреть на него снизу вверх.

– Звучишь удивленным, – прокомментировала она, соединяя ноги и медленно разводя их. Его глаза последовали за движением – Джеймсон любил ее ноги.

– Три часа назад ты говорила мне, что ненавидишь. Я был готов спать один сегодня вечером, – объяснил Джеймсон.

– Тсс, глупыш. Только потому, что я ненавижу тебя, не значит, что я не хочу тебя трахнуть, – ответила Тейт. Джеймсон ухмыльнулся ей.

– Кто-то очень зол, – сказал он. Она кивнула и перекатилась на живот, прижав колени к матрасу и используя ноги, чтобы откинуть свое тело назад и сесть вертикально – классическое движение стриптизерши. Он не был застрахован от этого – Тейт могла сказать, что под его полотенцем начинают происходить интересные вещи.

– Да. Я выиграла в твоей маленькой игре, я осталась. Я хочу свою оплату, – сообщила она, вытаскивая ноги из-под себя и двигаясь к краю кровати.

– И что именно ты хочешь? Может, мне не хочется платить, – было его ответом. Тейт рассмеялась и встала.

– О, ты заплатишь, – усмехнулась она и подошла к стене справа от нее. Она прижалась к ней спиной, протянула руки вдоль стены.

– Что происходит в твоей голове, малышка? – спросил Джеймсон тихим голосом, подходя к ней.

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо здесь. У этой стены. Как можно жестче, – сказала она ему.

– Похоже, я выигрываю в этой сделке.

Тейт подняла ногу, вытянув ее, прикоснувшись к его твердому, словно стиральная доска, животу каблуком своей дорогой обуви, которую он купил для нее. Слегка впилась им в его кожу, надеясь пустить кровь. Он схватил ее за лодыжку, удержав у своего бедра.

– Я хочу, чтобы ты называл меня самыми грязными именами, которые только сможешь придумать. Я хочу, чтобы ты трахал меня, словно абсолютно ненавидишь меня, – прошептала Тейт. Его глаза сузились.

– Похоже на мою игру. В чем подвох? – спросил он.

– Мы не можем сдвигаться с этого места. От этой стены. Я хочу, чтобы ты ударял мною о нее, – объяснила она. Джеймсон уронил ее ногу.

– Кто с другой стороны? Элли и Роберт? Очень умно, малышка. Очень грязно, – его голос звучал низко.

– Это то, зачем я пришла. Я не буду молчать, – предупредила она его.

– Это действительно то, что ты хочешь сделать? – Он дважды проверил. Его нерешительность раздражала ее. Она выгнула спину, отталкивая бедра от стены и вздохнула. Тейт отвела глаза от него, как будто устала от их разговора.

– Если ты этого не хочешь, все в порядке. Уверена, что смогу найти кого-то другого, с кем можно поиграть. Роберт был очень увлечен мгновение назад, – сказала она скучающим голосом. Брови Джеймсона взлетели. Теперь она привлекла его внимание.

– Да неужели? Я видел, как он смотрел на тебя. Что он сказал? – спросил Джеймсон, приближаясь к ней. Она пожала плечами.

– Фигню. Кое-что. Поскольку у меня пунктик к сентиментальным избранникам Элли, по правде говоря, почему бы не дать ему шанс. Какой же хороший трах это должен быть. Какая же я динамщица за то, что не показываю ему, – небрежно ответила Тейт. Теперь Джеймсон прижался к ней.

– А ты бы показала ему? – спросил он, прижимаясь к ее ребрам, а затем скользя руками на ее спину. Она хохотнула.

– Если бы я могла связать Элли и заставить ее смотреть, возможно, – ответила она.

– Изощренно. А мне тоже можно посмотреть? – спросил Джеймсон, расстегивая ее бюстгальтер и спуская его по рукам.

– Я так не думаю. В последнее время ты не очень хорошо относился ко мне, – заметила она. Джеймсон рассмеялся, убирая полотенце с бедер, и возрасил:

– Малышка, я всегда хорошо к тебе отношусь.

– Это вопрос мнения.

– А твое мнение не имеет значения.

И затем словно сработал переключатель. Джеймсон разорвал на ней трусики – те дорогие, которые сам купил для нее, – схватил ее за задницу, заставив ногами обвить его талию, и врезался в нее. Тейт закричала и ударила руками по стене над головой. Девушка собиралась устроить спектакль, который Роберт и Элли никогда не забудут.

Поначалу это было почти комично, словно в одном из порно Энджа. Она говорила то, что обычно не говорила, то, над чем смеялась, если это говорили другие люди. «Ты трахаешь меня так хорошо, о мой бог, твой член такой большой, о да, сильнее, медленнее, прямо там, ты потрясающий». И, конечно, его имя, снова и снова. В конце концов, она не могла позволить им забыть, с кем они имеют дело. Она даже слышала, как Джеймсон засмеялся в один момент.

Но по мере того, как его толчки становились все жестче, грани игры стерлись. Она стонала и кричала по-настоящему, стуча одной рукой по стене. Рамки с фото падали вниз. Книги соскакивали с полки. Напротив них стояло зеркало, и вид их отражения, наблюдение, как его мускулистая спина и сильные ноги напрягаются, его бедра двигаются против нее с такой силой, практически уничтожило ее. Они даже не стояли там очень долго, а уже кончала со скоростью грузового поезда.

Джеймсон не замедлился. Во всяком случае, он вбивался в нее еще сильнее. Всем своим весом он прижимал ее к стене, одной рукой впившись в задницу, а другой до боли сжимая грудь. Он прижался щекой к ее щеке, рыча на нее сквозь стиснутые зубы. Называл ее всякими грязными именами, о которых она когда-либо слышала, и добавил парочку новых. Однако, Тейт была удивлена, что он придерживался только имен. Обычно ему нравилось действительно унижать ее, говорить ужасные, ужасные вещи о ней, но не в ту ночь.

Спустя, казалось, вечность и еще два оргазма для нее, он буквально бросил ее на пол и громко приказал ей сосать его член. Пока она это делала, он прижался к стене, ударяя кулаком по ней, когда Тейт прижималась к особенно чувствительным участкам. Когда он наконец кончил, то объявил об этом всему дому, удерживая ее голову за волосы, потянув за корни.

Побольше наших игр должны быть вот такими.

– И как? Достаточно хорошо? – прошептал он, прислонив предплечья к стене над ней, и с трудом дыша. Тейт отстранилась от него.

– Пока сойдет, – отшутилась она, хватая воздух и одновременно вытирая рот. Он застонал и схватил ее волосы в кулак.

– Не могу дождаться, чтобы отвезти тебя домой и показать тебе по-настоящему плохое отношение, – проворчал он, поднимая ее на ноги и ведя к кровати.

Как и я.

Глава 10

На следующее утро Тейтум проснулась от того, что Джеймсон кусал ее задницу. Буквально. Она рассмеялась и ударила его. Он сказал ей, что ее отец будет дома через пару часов, поэтому она, вероятно, должна приготовиться и собраться с духом. Он предложил ей присоединиться к нему в душе, но она знала, что так никогда не соберется, поэтому спасовала и отправила его одного.

Ворча, Тейт надела свои фирменные гетры, какие-то надутые шорты и длинную майку, прежде чем отправиться вниз. Джеймсон купил ей целый гардероб на выходные, всё высшего качества, но хорошо подумал, включив ее обычную пижаму. Это заставило Тейт почувствовать себя более комфортно, и ей показалось, что она больше чувствовала себя собой, пока брела на кухню. Ее мать стояла у кофейника, наблюдая, как наполняется чашка кофе.

– Доброе утро, дорогая, – зевнула она. Тейт выдавила улыбку.

– Доброе, – ответила и, опершись локтями о стол, тоже уставилась на кофейник.

– Я остановилась и заглянула к тебе около пяти утра, но тебя не было в комнате. Где ты была? – спросила ее мама. Тейт взглянула на нее. Это было по-настоящему?

– В комнате Джеймсона, – честно ответила девушка. Неужели мама ничего не слышала?

– О, боже! Я думала, вы просто друзья! – воскликнула мама. Тейт выпрямилась.

– Друзья. Мы очень, очень хорошие друзья, – подчеркнула она. Ее мать начала заламывать руки.

– Думаешь, это настолько хорошая идея, милая? Я имею в виду, с Элли и остальным, может, было бы лучше... ты же знаешь, не дружить, – предположила ее мать.

Она сейчас, бл*дь, шутит?

– Мама. Мне дважды насрать на Элли, или на то, как она себя чувствует, – ответила Тейт твердым голосом. Ее мать ахнула.

– Не нужно так говорить! Тебе стоит проявить некоторое уважение к своей сестре и ее чувствам! – настаивала она. Тейт откинула голову и засмеялась.

– Это сраная шутка? Почему я должна ее уважать? Или кого-то из вас? Она не разговаривала со мной семь лет, по-прежнему относится ко мне, как к вавилонской шлюхе, и ее муж приударил за мной прошлой ночью, после того как она пожаловалась на то, что я разрушила отношения между ней и Джеймсоном. Папа даже не признает моего существования, а ты звонишь мне только, когда напьешься и чувствуешь себя виноватой, – выплюнула она.

Мать смотрела на нее секунду, глаза наливались слезами, а затем она выбежала из кухни и всхлипнула. Элли вошла в этот момент, отпрыгнув с дороги. Некоторое время она наблюдала за ней, а затем посмотрела на Тейт.

– Видишь. Ты все портишь. Вчерашнее шоу было отвратительным. С тобой что-то не так, – прошипела Элли. Тейт сладко улыбнулась.

– То шоу было лучшим сексом, которого у тебя никогда не будет, поэтому, на здоровье, – ответила она, посылая сестре воздушный поцелуй. Элли ощетинилась.

– У меня был хороший секс. Ты знаешь, я первая с ним переспала, – отрезала она. Тейт рассмеялась.

– Не одно и то же, Элли. И это не соревнование, кто получил его первым, а кто последним. Тогда я не хотела его, и сейчас он мне не принадлежит. Ты даже переживать не должна о том, кто он, или кем не является, бл*дь, ты замужем, – заметила Тейт.

– Но я должна была выйти замуж за него! – вдруг закричала Элли.

– Что ты сказала?

Они оба обернулись, чтобы увидеть, как Роберт стоит в проходе в коридоре. Элли застонала.

– Ничего, я не... – начала она.

– Нам нужно поговорить, сейчас, – огрызнулся он, прежде чем повернуться и выйти из комнаты. Элли вздохнула, а затем в последний раз посмотрела на Тейт.

– Видишь?! Всё. Ты портишь всё, – повторила она, прежде чем поспешить за своим мужем.

Заставить себя приехать в отчужденную семью. Есть. Джеймсон поставил ее сестру на свое место. Есть. Удивительный громкий секс, который заставляет всех чувствовать себя некомфортно. Есть. Заставить мать плакать. Есть. Разрушить брак. Есть. Невероятное воссоединение семьи!

Тейт бездельничала на кухне, приготовила себе миску с хлопьями и съела ее. Затем наполнила две кружки кофе, зная, что Джеймсон захочет, как только выйдет из ванной. Она осторожно поднялась с ними по лестнице, прислушиваясь к звуку душа. Прошло уже полчаса, но он все еще был там. Она покачала головой. Иногда он прихорашивался больше, чем девушка.

Она собиралась пробраться в свою комнату, когда шум привлек ее внимание. Спор. Дверь в комнату Элли не была полностью закрыта, и звуки ссоры доходили до коридора. Издав короткий смешок, Тейт на цыпочках подошла ближе, прислушиваясь к тому, что говорилось.

– Ты тупая чертова сука!

Тейт была удивлена. Роберт не казался тем парнем, который вот так будет разговаривать со своей женой.

– Прости, прости, – повторяла Элли снова и снова. Тейт нахмурилась. Элли не казалась расстроенной. Она казалась... напуганной.

– Бл*дь, опозорить меня?! Перед сестрой-шлюхой! – сейчас Роберт действительно кричал. Тейт прикоснулась пальцем к дверной ручке, едва нажав на нее, но достаточно, чтобы открыть дверь. У нее была крошечная щель с видом на комнату. Она увидела, что Роберт стоит, запустив пальцы себе в волосы. Элли сидела на краю кровати, заламывая руки.

– Нет! Я не хотела! Я была расстроена! Прости!

– Ты знаешь, что у его офисов в Нью-Йорке контракт с моей фирмой! Если она настучит ему о своей сестре с пи*дой вместо мозгов, я могу все потерять!

«Пи*да» было особенным словом для Тейт. Оно было самым грязным из всех слов, очень запретным. Пожалуй, волновало ее больше остальных. Но с другой стороны, оно не без причины было запретным. Оно было очень плохим, злым, злобным словом. По ее опыту, люди, которые спокойно использовали его в порыве злости, были не очень приятными людьми. Для большинства потребовалось бы много времени, чтобы употребить слово на «П» в ссоре, а Роберт просто бросил его, словно желал доброго утра, или что-то в этом роде.

– Я поговорю с ней, обещаю. Заставлю не говорить ему, – заверяла его Элли.

– А зачем ей тебя слушать?! Ты проклятый дьявол, насколько ей известно, – ответил Роберт.

– Я заставлю ее, обещаю...

Рука Роберта врезалась в лицо Элли, и Тейт ахнула, уронив чашки с кофе. Ее сестра не была ей другом. Если на то пошло, Элли была ей врагом. Но она была женщиной. И беременной. А ее муж только что ударил ее. Он схватил Элли за руку и поднял ее с кровати, отведя руку для очередного удара.

– ЭЙ! – закричала Тейт, врываясь в дверь. Они оба повернулись и уставились на нее.

– Тейтум! – крикнул Роберт весело, отпустив Элли. – Как кофе? Ты…

– Отвали от моей сестры, ты, кусок дерьма! – закричала Тейт, подходя к стойке у изножья кровати.

– Тейт, просто уходи, ты не поним... – начала Элли, подняв руку.

– Заткнись, – Тейт и Роберт оба зашипели в унисон.

– Ты не являешься настоящей частью этой семьи. Пожалуйста, уходи, – холодным голосом попросил Роберт. Тейт скрестила руки на груди.

– Ты и вали. Я никуда не уйду, – сообщила она.

– Я не буду просить повторно.

– Никогда не бил того, кто может ударить в ответ, да?

– Не нарывайся.

– Пожалуйста! – Элли вмешалась, вскочив на ноги. – Пожалуйста, просто остановитесь! Оставь ее в покое!

– Что, прости?! – Роберт выглядел потрясенным, глядя на свою жену. Тейт тоже была шокирована.

– Оставь ее в покое! Убирайся, позволь мне поговорить с моей сестрой! – потребовала Элли.

Он снова отвесил ей пощечину, и Тейт бросилась на него в ту же секунду без колебаний. Роберт попытался схватить ее, и она закричала, отвешивая удар. Тейт была уверена, что он пришелся на его ухо. Она была обычным уличным задирой. Мужчина отвернулся, и Тейт забралась ему на спину, потянув за волосы и ударив его по макушке. Элли начала плакать. Роберт развернулся кругом, крича на Тейт, чтобы та слезла с него. Когда стало очевидно, что она не собиралась этого делать, он вдавил ее в стену собой. Боль проползла по позвоночнику Тейт, и она отпустила его, падая на ноги. Роберт развернулся и ударил ее так сильно, что сбил с ног. Она отползла, чтобы оказаться подальше от него, пятясь в угол.

Он не успел сделать и двух шагов к ней, когда Джеймсон оказался рядом, припечатывая его к стене. Тейт даже не заметила, когда Джеймсон вошел в комнату. Он был намного крупнее, с гораздо большей физической силой – Роберт не мог пошевельнуться. Тейт вскочила на ноги, тяжело дыша, прижав руку к щеке. Джеймсон взглянул на нее.

– Ты в порядке? – спросил он. Она кивнула.

– В порядке. Он ударил ее. Сильно, – ответила она, указывая на Элли, чье лицо было скрыто за руками.

– Какой кусок дерьма бьет женщину? Беременную женщину? – спросил Джеймсон тихим голосом, его глаза были наполнены холодом. Его предплечье было прижато к гортани извивающегося Роберта.

– Это не твое дело, она моя жена, – задыхался тот.

– А Тейтум – мое дело, – прорычал Джеймсон, кивая головой на Тейт.

– Да ладно. Мы слышали, как ты разговаривал с ней прошлой ночью – шлюхе, вероятно, нравится, когда ее бьют.

Ни одного колебания – кулак Джеймсона мгновенно врезался в челюсть Роберта, и тот упал на пол. Тейт поспешила вперед, глядя на мужчину без сознания. Она поморщилась; его челюсть, вероятно, была сломана. Наконец она взглянула на Джеймсона. Он тяжело дышал, его руки сжались в кулаки, и он смотрел на Роберта дикими глазами. Тейт подошла вплотную к нему и прижала руки к его груди, растирая ими вверх и вниз. Тот же жест, которым она привыкла успокаивать Энджа. Глаза Джеймсона вернулись к ней. Он уставился на нее.

Это больше не игра.

Джеймсон ушел искать Сандерса, который оставался в гостевом домике. Тейтум отвела почти рыдающую Элли в свою комнату. Они сели на кровати, она потирала спину сестры, ждала, пока та успокоится.

– Как долго это продолжается? – прошептала Тейт.

– Так было всегда. С тех пор, как мы поженились. Во время медового месяца он рассердился на меня и ударил. Он никогда не делал этого прежде, – шмыгнула носом Элли.

Шесть лет. Элли терпела жестокое обращение шесть лет. В течение последних шести лет Тейт умолял мужчин толкать ее к краю и называть грязными именами. Но никогда вот так и не против ее воли. Она вздохнула и обняла плечи сестры – ​​никогда не думала, что сделает это.

– Брось его, – выдохнула она. Элли покачала головой.

– Не могу. Я беременна.

– Одиноких мам много.

– Папа будет очень зол. Он выбирал его для меня.

– Нахер то, что говорит папа. Он знает, что Роберт тебя бьет?

Молчание.

Тейт не могла поверить в это. Конечно. Конечно, ее отец знал. Роберт был хорошим славным мальчиком из старой доброй семьи, поэтому, как бы он ни обращался с женщинами, все было в порядке. Хоть ее отец никогда не бил ее мать, Тейт не видела, чтобы он относился к ней с каким-либо уважением. Миссис О'Ши лучше было видеть, а не слушать. Это был его собственный вид жестокого обращения. Она справлялась с этим, глотая таблетки и алкоголь. Элли вышла замуж за мужчину, который не пренебрегал жестоким обращением. Тейт трахалась с социопатом.

Насколько же мы все испорчены.

– Я не могу оставить его, Тейтум, – повторила Элли, отстраняясь.

– Почему? Почему не можешь? – потребовала Тейт.

– Ты ничего не знаешь о нас, обо мне. У меня есть обязанности. Куда мне идти, во всяком случае? – потребовала она. Ее броня восстанавливалась. Довольно скоро Тейт не пробьется.

– Куда угодно. Поехали с нами, ты можешь остаться у меня, – побуждала ее Тейт. Элли рассмеялась.

– Спасибо, но нет. Я напугана на всю жизнь тем, что слышала вчера вечером от вас двоих. Я не смогу справиться с тем, чтобы буду в том же доме, пока вы поливаете друг друга горячим воском или что-то еще, – пошутила она. Тейт почти рассмеялась – это так на них похоже.

– Пожалуйста, Элли, – прошептала Тейт. По лестнице послышались шаги, два человека прошли мимо двери.

– Нет. Все будет хорошо. Он увидит ребенка, и все будет хорошо, – быстро сказала Элли, вскочила и побежала к двери. Тейт последовала за ней в коридор, как раз вовремя, чтобы увидеть Сандерса и Джеймсона, несущих стонущего Роберта по коридору.

– Куда вы его забираете? – спросила Тейт.

– В больницу. После того, как они помогут привести его в сознание, я убью его, – сказал Джеймсон. Элли снова заплакала.

– Я еду с вами, – сказала Тейт, прежде чем броситься в свою комнату и надеть штаны. Это оказались брюки и смотрелись в разногласии с ее майкой, но ей было все равно. Она поторопила Элли к ее машине, а затем отвезла их в больницу, следуя за Сандерсом.

Челюсть Роберта была сломана. По-видимому, Джеймсон не просто так махал кулаками в воздухе. Элли сказала, что он упал с лестницы. Сотрудники больницы не очень поверили, вероятно, из-за того, что Джеймсон стоял, глядя на всех, словно демон. Он даже не разговаривал, просто бросил Роберта в кресло-каталку, а затем ушел. Сандерс позаботился обо всем, суетился с Элли и медсестрами, оставив Тейт наедине с Сатаной.

– Ты в порядке? – спросил он грубым голосом. Она взглянула на него. Он смотрел прямо вперед, пытаясь прожечь дыру в стене.

– Я в порядке. А ты? – ответила она.

– Не меня ударили. Ты в порядке? – раздался сердитый голос.

– Удар был не такой уж и сильный, я в порядке, – настаивала она. Джеймсон внезапно повернулся и схватил ее лицо, повернув левой стороной к себе. Она споткнулась и прижалась руками к его талии.

– Он ударил тебя. Я видел, как ты упала. Не говори мне, что это не сильно, – прорычал Джеймсон, глядя на ее лицо.

– Он, правда, не был сильным, клянусь. Даже не больно, – заверила она его.

– Ему повезло, что он не оставил синяк. Боже, я хочу убить его, – выдохнул мужчтина, его хватка на ее подбородке была почти болезненной. Тейт толкнула его.

– Ты вот-вот оставишь синяк. Успокойся, – она попыталась рассмеяться.

– Мне можно. Если какой-нибудь е*аный ублюдок когда-нибудь снова тебя тронет... – его голос умолк. Тейт подняла на него глаза.

Он действительно расстроен из-за этого.

– Джеймсон, – она громко произнесла его имя. Его глаза поднялись к ее. – Я в порядке. Я жесткая девушка из плохого района Бостона, которая также, похоже, спит с психически неуравновешенным биржевым брокером, у которого потрясающий правый хук. Я не переживаю.

Он усмехнулся и, наконец, отпустил ее, но не отвел взгляд.

– Не так я представлял пройдет наш уикенд. Я хотел увидеть, как ты будешь выкручиваться. Хотел заставить тебя чувствовать себя некомфортно, – объяснил он. Тейт рассмеялась.

– Миссия выполнена, мистер Кейн.

– Твой отец когда-нибудь тебя бил? – спросил Джеймсон. Она покачала головой.

– Нет. Он был строг, был зол, но никогда не поднимал руку, – ответила она.

– Элли будет в порядке? – продолжал Джеймсон. Тейт пожала плечами.

– Я начинаю думать, что она никогда и не была. Она как бы одержима этим отношением между нами, – ответила Тейт, указывая на них. – Тебе стоило услышать ее на кухне сегодня утром. А потом она рассказала, что Роберт проделывал это с ней с тех пор, как они поженились. Она думает, что ребенок остановит его.

– Черт, – пробормотал Джеймсон, опуская голову.

Вскоре Элли вернулась, и все они отправились домой. Элли направилась прямо в свою комнату, ни с кем не разговаривала. Тейт повела Сандерса в его гостевой домик, и он долго смотрел на нее у двери. Он не сказал ни слова, поэтому она сжала его руку, а затем ушла. Джеймсон размышлял в офисе отца. Мать написалась и притворилась, что все в порядке.

Я не переживу эти выходные.

Когда она услышала, как машина отца подъехала по подъездной дорожке, Тейт поднялась наверх, чтобы переодеться. Теперь она поняла, почему Джеймсон купил ей одежду на выходные. У Тейт не было ничего подходящего для ее отца, больше нет. Убрав волосы вверх в красивый, аккуратный конский хвост, она надела платье до колен с расклешенной юбкой. Но когда попыталась застегнуть молнию сзади, поняла, что ее руки дрожат. Она расхаживала по кругу, пытаясь привести свои пальцы в чувство, когда Джеймсон вошел в комнату.

– Остановись, – пробормотал он, хватая ее за плечи и поворачивая вокруг. Он застегнул платье, а затем повернул ее назад, разглаживая материал руками.

– Я прохожу дресс-код? – пошутила она. Джеймсон положил руки ей на бедра и уставился на нее на расстоянии носа.

– Больше, чем я мог подумать.

Ей поплохело от сентиментальности, и она протиснулась мимо него, направляясь вниз по лестнице. Когда дошла до нижней ступеньки, ее отец как раз вышел из кухни. Они оба остановились. Смотрели друг на друга. Он стал старше, полнее. Появилось больше седых волос. Тейт знала, что она другая, и очень преобразилась за последние годы. Она задавалась вопросом, о чем он думал, когда смотрел на нее. О чем он вообще всегда думал.

– Тейтум. Я не поверил Кейну, когда он сказал, что привезет тебя, – заявил ее отец. Тейт выдохнула.

– Вот я здесь, – тихо сказала она.

– Хорошо выглядишь, – сказал он, прежде чем пробраться мимо нее и пройти в кабинет. Джеймсон стал рядом с ней, и Тейт посмотрела на него.

– Твоя игра все еще забавная? – прошептала она. Парень покачал головой.

– Ни капли, – ответил он, поднимая руки и потирая ее плечи. Элли вышла из-за угла, шаркая ногами, и Тейт автоматически отступила от Джеймсона.

Потому что он не мой.

Ужин был, по меньшей мере, странным. Ее отец спрашивал, где Роберт, и все посмотрели на Элли, которая нервно засмеялась. Он спрашивал Джеймсона, как дела, спрашивал жену, как прошел ее день. Не сказал ни слова Тейтум. Она пила. Много. В какой-то момент Джеймсон отставил от нее бокал, но она всего лишь начала наполнять вином свой стакан из-под воды.

Почему богатые люди не могут быть нормальными и пить виски?!

Они «перекочевали» в гостиную. Джеймсон закурил сигару, которую она никогда раньше не видела – от этого ей стало жарко. Она выпила много вина, и представляла себе разные вещи, которые она могла сделать с огромной Маканудо (прим. пер. – марка сигар).

Тейт задавалась вопросом, что с ней было не так.

Она наконец сбежала спать примерно в девять часов. Девушка ни слова не сказала за час, никто не разговаривал с ней, поэтому она подумала, что никто не будет по ней скучать. Она вошла в свою комнату и сняла с себя всю одежду, прежде чем забраться под одеяло. Пытаясь скрыть свои всхлипывания, она написала Энджу.

Что делаешь?

Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

Три попытки угадать.

Тейт почти рассмеялась.

Секс. Дельтапланеризм. Марафон «Звездных Войн: Галактика».

Две правильные. Что случилось, синичка?

Я дома.

Думал, тебя заперли за городом! Я дотрахаю эту суку и принесу «Звездные Войны» к тебе.

Нет. Я дома. ДОМА дома. Типа там, где родилась. В Пенсильвании.

Святые мошонки.

Она действительно прыснула со смеху над этим. Эндж так хорошо понимал ее чувства.

Сама все еще в шоке.

Сатана заставил тебя это сделать?

А кто еще? Сказать, что все прошло не очень, будет преуменьшением.

Плохо?

Хуже.

Детали.

Мама – алкоголик, глотающий таблетки. Папа все еще отказывается признать мое существование. Элли все еще думает, что я самая гнусная шлюха в мире. Ее муж – извращенец, не брезгующий жестоким обращением. Меня ударили в лицо. Я напилась.

Последовала еще одна длинная пауза.

Если тебя ударил Сатана, я убью его, черт побери.

Нет. Муж Элли.

Сатана расстроился или возбудился?

Он сломал чуваку челюсть.

Ладно. Это даже меня немного завело.

Тейт рассмеялась, и тут же ее дверь заскрипела.

– Ты звучишь, как умалишенная, – голос Джеймсона был мягким. Его обволакивал свет из коридора, а затем дверь закрылась, оставив их в темноте.

– Наверное, потому что я такая и есть, – ответила она. Тейт почувствовала, что мужчина садится на край кровати, а затем его рука опустилась на ее живот.

– Над чем смеешься? – спросил он.

– Над Энджем. Мы переписываемся, – объяснила она.

– А, конечно. Энджер. Ты в порядке?

– Тебя действительно волнует?

– Дерзишь.

– Нет. Устала, – закончила она со вздохом. Кончиками пальцев Джеймсон коснулся ее лба, убирая волосы.