Текст книги "Слагаемые (СИ)"

Автор книги: Стейси Сью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

    Я постучалась и вошла, стараясь несмотреть, вокруг, быстро прошла к Арнольду Витальевичу, чувствуя,как краснею под взглядами, и отдала папку мужчине.

– Инга Петровна просила передать.

  – Спасибо, Лесь.

Я кивнула и поспешила поскорее покинуть комнату. Щеки жгло огнем, выйдя наружу, я завернула за угол и застыла, во мне поднимала какая-то волна, может адреналин,тетя Ингаговорила что-то о нем. Пока я шла обратно, в моей голове зрела мысль, а не попробовать ли, как говорил Арнольд Витальевич, понаблюдать за всеми?"

   Я оторвалась от записей, чувствуя, что горят уже мои щеки. Вот оно, даже мимолетное упоминание о Болотове меркло перед тем, что я искала. Что же такого нашла Леся, что боялась это оставлять и не хотела уничтожать. Мой взгляд упал на часы, пора было идти, как бы мне не хотелось продолжить читать. Спрятав дневник, я покинула комнату, направляясь в соседний корпус, где обитал наш психолог. Очередной вынос мозга.

   – Итак, Лена, как дела?

   – Хорошо, – я взяла за моду отвечать стандартными и общими фразами, чтобы как можно быстрее отделаться от психолога и не позволять ей обвинять меня в излишней замкнутости и заставлять копаться в себе еще глубже, чем мне этого хотелось бы.

   – Ты отвечаешь хорошо, потому что привыкла говорить это своим подругам?

   – Я отвечаю хорошо, потому что у меня все хорошо.

   – И ты не хотела бы что-то поменять?

   – Все что-то хотят поменять, – пожала я плечами. – Но это ни о чем не говорит.

   – Совсем не так Лена. Что бы ты хотела поменять? Какую-то ситуацию или саму себя?

   Ну вот, кажется, ничего и не говорила, а она опять вышла на свою любимую тропу.

   – Я думаю лишь о том, что чем меньше вы заставляете меня копаться к себе, тем лучше я себя чувствую.

   – Копить подобные эмоции нельзя в себе Лена, и пока ты не научишься давать этому выход, наши занятия будут продолжаться.

   – Выход чему?

   – Ненависти.

   Едва оказавшись снова в своей комнате, я закрылась на замок и кинулась к тайнику, как алкоголик к своей заначке. Достав тетрадь, я поспешно нашла место, на котором остановилась и продолжила чтение.

   "Не могу понять, что именно я должна писать. Неужели все, каждую мелочь? Может начать с этого? Это так сложно, я думала, будет проще. Кстати, я набралась смелости и заглянула в ангар, когда там никого не было. Я подошла к манекену, совсем не зная, как по нему бить и попробовала ударить. Это было нелепо, я сама чувствовала. И тут из подсобки показался Виктор Михайлович. У меня сердце в пятки ушло, хотелось провалиться сквозь землю, я даже покраснела.

    – Зашла наконец-то?

  Я только и смогла, что промямлить что-то нечленораздельное. Он не смеялся, даже наоборот, показал, как надо бить, сделал манекен меньше и оставил меня одну. Я била так долго, что у меня заболели руки и даже покраснели. Наверное, так и должно быть. Он так и не вышел больше из своей подсобки, и я ушла домой"

Я закрыла тетрадь и легла на кровати, свернувшись в клубок. В чем-то психолог была права, внутри меня копилось что-то, но я не была уверенна, что это ненависть. Возможно, это кувшин, в который как вода постепенно капает все, что мне не нравится здесь, и когда-нибудь этот кувшин переполнится, но сейчас он еще не переливается через край.

   Я вспомнила девушку, которую видела на праздновании нового года. Ей не нравилось это место и жила она тем, что выучившись, сполна отомстит своим обидчикам их же монетой. Может они думают, что после всего этого, я стала такой же, как она? После того, как я напала на Ингу и Виктора на поле. Тогда, это лишь зашита самих себя, а не помощь мне найти себя. Возможно, им не нужны агрессоры, которые ненавидели бы их так сильно. Но тот порыв был сиюминутным, и я совершенно не понимала, что делала. Обычно это называют состоянием аффекта. Но, чтобы это ни было, и как бы я их ни ненавидела, я все еще не в состоянии их убить, не хочу быть такой как они...

   Я вновь потянулась за тетрадью.

   «Наконец-то первый плод моего наблюдения! Я видела, как большой мальчик из кампании перелезал через забор, вот глупые, видимо они не знают про проход в стене. Как оказалось, они это делали на спор и скоро вернулись на эту сторону. Что-то говорили про охрану, если четно я ничего непоняла. Но видимо за забор лазить таким образом нельзя. Но я не вижу толка от этих наблюдений, я их совсем не знаю... Сегодня хочу пробраться снова к кабинету Арнольда Витальевича в то же время, может, удастся еще что-то услышать о наблюдении? Наверное, я что-то не так делаю...»

   Позже.

"Я пробралась к кабинету, на счастье там была приоткрыта дверь, прямо как в прошлый раз и вот что он говорил.

  – Не следует для начала усложнять себе задачу. Выбираете объект, о котором вы уже знаете базовую информацию. Например, имя, род деятельности. Так вам будет намного легче вникнуть в его жизнь. С незнакомым человеком намного сложнее. И стоит заметить, что не всегда честные методы верны. Вы должны подглядывать, подслушивать, в общем, забудьте о морали, ваша обязанность засунуть свой нос так глубоко в дела этого человека, как никому этого не удавалось сделать до вас.

Я решила последовать этим советам. Конечно, здесь я знаю не многих, и я решила выбрать три человека, это будут тетя Инга, Виктор Михайлович и сам Арнольд Витальевич. Начну завтра..."

   В дверь кто-то настойчиво забарабанил, я поднялась с кровати и открыла ее. На пороге была Альбина.

   – Пошли, у нас шоколадно-пижамная вечеринка.

   – Ладно, – я с сожалением оглянулась на свою кровать, – сейчас приду, только пижаму переодену.

   Альбина ушла, а я быстро убрала тетрадь в стол и, переодевшись в пижаму, пошла к девочкам.

   Час пыток каждый день, именно это назначили мне. Выходя в очередной раз от психолога, я чувствовала себя выжатой как лимон. Она каждый раз словно пропускала меня через мясорубку, и это становилось все труднее терпеть. Неужели она этого и добивается? Чтобы я сорвалась?

   Я прислонилась спиной к стене, только выйдя из кабинета психолога и на секунду абстрагировалась, чтобы сбросить все это с себя, все раздражение, что я получила в этой комнате.

   – Бесит, правда, – послышался тихий голос совсем рядом, – лезут в твою душу, копаются там, хотя на самом деле не понимают, что тебе нужно не то, что они готовы предложить.

   Я повернула голову направо и увидела незнакомого мне парня. Мне бросилась в глаза его серьга в ухе и взъерошенные волосы. Я отстранилась от стены и пошла в его сторону, выход по любому был там.

   – Есть такое... – согласилась я, поравнявшись с ним, и оглянулась на дверь. Я не исключала возможности, что у нее есть уши, похоже парень меня понял, подмигнув мне, он продолжил серьезным голосом, но с ироничной гримасой на лице.

   – Но в итоге, все это очень помогает, ты начинаешь лучше разбираться в себе. Поверь мне. Поэтому прикладывай больше стараний.

   Я посмотрела на него с подозрением.

   – Конечно, приложу все усилия, – в моем голосе полностью отсутствовала убедительность.

   Моим желанием было поскорее убраться из этого коридора и подальше от кабинета. Я обошла парня и быстро двинулась к лестнице. Он нагнал меня, когда я уже спустилась на пару пролетом.

   – Эй, стой.

   Я остановилась и обернулась.

   – Что?

   – Ты ведь Лена? Девчонка, что участвовала на отборочных?

   – Если ты знаешь, то зачем спрашиваешь, – поморщилась я и, развернувшись, продолжила свой путь. Мне совершенно не хотела осуждать сейчас с этим парнем отборочные.

   – Эй, стой, я не хотел тебя обидеть! – этот упрямец обогнал меня, оказавшись передо мной. – Я только хотел казать, что мне жаль, что ты окунулась во все это так рано.

   – А тебе то, какое дело?

   – Я слышал о тебе, и я знаю, что значит не желать принимать это место.

   – На каком ты курсе?

   – На пятом...

   – Почти выпускник, и думаешь, я тебе поверю, что ты знаешь, что значит не принимать это место? Что ты не забыл это ощущение? – я спустилась на шаг, оттесняя парня вниз, я ожидала, что он отойдет назад, но он остался на своем месте, и вместо этого я глупо уперлась в его грудь, но отступать тоже не собиралась.

   – Это так больно, когда это место сначала отнимает у тебя права, потом навязывает обязанности, принуждает к вещам, неприятным тебе, они ждут, что ты станешь роботом, выполняющим только нужные им команды или марионеткой, но ты не хочешь. И не захочешь, до тех пор, пока ты держишь в себе то, что этот психолог так настойчиво пытается из тебя выбить.

   – Лесю?

   – Подруга, что ж. Не забывай это чувство. Иначе и себя забудешь.

   Он развернулся и пошел вниз, я поняла, что наш разговор окончен.

   – Эй, ты что, специально тут был? – отмерев, окрикнула я парня.

   – Нет, мимо проходил, увидел тебя... Меня, кстати, Игнат зовут, если понадобится помощь, обращайся.

   – Даже если решу сбежать? – с сомнением спросила я.

   – Особенно, если соберешься бежать.

   Он ушел, оставив меня в растерянности.

   Я направлялась в свою комнату с определенными планами на вечер. Конечно же, это были дневники Леси. Я намеревалась погрузиться в чтение и не прерываться до самой ночи, до тех пор, пока глаза окончательно не устанут и не начнут закрываться сами, потому что я хотела знать об этом месте все. Оставшись в логове врага в одиночку, нет ничего лучше, чем изучить его как можно лучше. Я удивилась, увидев, что дверь в мою комнату приоткрыта, толкнув ее, я вошла внутрь, готовая высказать все свое возмущение наглому взломщику и волнуясь за сохранность своего тайника. Слова негодования, готовые сорваться с моих губ, остались не произнесенными, когда я увидела в центре комнаты Ингу Петровну.

   – А вот и Лена!

   – Здравствуйте, – отозвалась я, с подозрением посмотрев на второго человека в комнате. Незнакомая мне девчонка.

   – Лена, я привела к тебе новую соседку. Ты ведь поможешь ей освоиться?

   – Помогу... – без особого энтузиазма ответила я.

   – Хорошо, я пойду, а вы знакомьтесь.

   Женщина покинула комнату, бросив на меня внимательный взгляд. Что-то заподозрила? Обнаружила тайник? Как только дверь закрылась, я посмотрела на стол, а затем в сторону ванной. Никаких следов...

   – Давно пришли сюда? – беззаботно поинтересовалась я у девчонки. – Многое она успела тебе рассказать?

   – Только вошли, и появилась ты. Я знаю совсем немного. Меня Таня зовут.

   – Лена, – я облегченно вздохнула, ни одна их моих новых тайн не выплыла наружу.

   – Так ты мне что-нибудь расскажешь про это место? – спросила она.

   Я посмотрела на новую соседку, сама мысль эта была чужеродной, трудно было представить в этом статусе кого-либо, кроме Леси. Но Леся уже не моя соседка. Таня была любопытна, это заметно по ее горящим глазам, и, судя по всему, она не боялась этого места, ей наоборот, было интересно.

   – Это ад, вот и все, что я могу рассказать тебе про это место, – отрезала я, подходя к своей кровати. Рука потянулась к ящику, но остановилась. Стоило ли доставать тетрадь при наличии такой любопытной соседки? Наверняка тут же постарается засунуть туда свой нос, чтобы узнать, что я читаю, и что за материалы нам дают. Откуда ей знать, что это не лекции. Или не дай бог поймет, что это дневник, пусть и не мой.

   – Так ты мне расскажешь, что здесь и как?

   Я задумчиво посмотрела на девушку, в мою голову пришла идея, как избавиться от нежеланной обязанности.

   – Давай сделаем лучше, я тебя познакомлю с Женей, и она все тебе здесь покажет и объяснит.

   – А кто это?

   – Это моя подруга, пойдем!

   Распахнув дверь, я позвала новоявленную соседку за собой, выходя в коридор. Убедившись, что Таня последовала за мной, я быстро достигла комнаты Жени, надеясь, что подруга находится внутри.

   Я несколько раз настойчиво ударила в дверь, а затем толкнула ее, по опыту зная, что она редко бывает заперта. Женя была именно здесь, девушка валялась на своей кровати, закинув ноги на стену и напевая песню, что играла в ее наушниках, она листала журнал и была настолько увлечена, что даже не сразу заметила меня. Откинув журнал, она вытащила наушники, когда я уже подошла к ней.

   – О, привет Ленка. Ты что-то хотела?

   – Да, занять тебя увлекательной миссией.

   На лице Жени отразилось недоумение, ее взгляд проскользнул мне за спину, я обернулась. Таня мялась на пороге, не торопясь зайти.

   – Кого ты ко мне привела? – озадаченно спросила девушка, садясь на кровати уже по-человечески. Я буквально угадывала на ее лице напряженную умственную работу. Женя, знавшая всех и вся, сейчас ощущала себя беспомощной без нужной информации.

   – Это новенькая, Таня, она теперь моя соседка. Будь другой, расскажи ей все про это место, а то у меня есть кое-какие дела.

   Женя посмотрела на меня с толикой недоверия, явно сомневаясь в важности моих дел, но ничего не сказала на это.

   – Привет Таня, я Женя. Пойдем, я тебе не только расскажу, но и покажу.

   Мы вышли из комнаты, и Женя скрылась с Таней в глубине коридора, начиная свою долгую и явно обширную экскурсию, а я поспешила обратно в комнату, у меня было не так много времени, чтобы решить, что делать с тайником и если потребуется, найти новое укромное место. Если уж не для хранения, то точно для изучения тайн. К сожалению, теперь я лишилась своей крепости.

   Войдя в комнату, я несколько раз пересекла ее туда-обратно, пытаясь обдумать проблему и найти решение. Стоит ли сохранить тайник или все же лучше переменить его место. А возможно стоит лишь читать в другом месте, а дневники оставить на прежнем месте? Вариантов было множество, но ситуация требовала быстрого решения. Сейчас было так же наиболее выгодное время, для смены тайника, поскольку почти все, наслаждаясь погодой, были на улице, вместо того, чтобы торчать в душных комнатах. Я подошла к окну, и мой взгляд наткнулся на знакомую фигуру Игоря, мелькнувшую вдалеке. Идея пришла внезапно, уже через минуту я опустошила свой тайник и быстро пересекала общий коридор. Поднимаясь по лестнице вверх, я на свою удачу не встретила ни души, сжимая свое сокровище.

   Отличная память на мелочи уже в который раз сыграла для меня благоприятную роль. Рядом с выходом на крышу, куда как-то поднимались мы с Игорем, я подметила дверь. Закуток был удобен своей непримечательностью. Дверь была с замком, но оказалась не закрыта. Я вошла в небольшую кладовку. Здесь валялись какие-то совершенно ненужные вещи, стояло пару стульев, и было несколько верхних полок, так же полных различным хламом. Именно наверх я и спрятала тетради, рассудив, что если кто и войдет, ему будет совершенно плевать на ненужные и сломанные вещи, хранящиеся здесь. Но вряд ли найдется много желающих посидеть в чулане, когда рядом выход на крышу, куда более привлекательная цель, а кладовок и в других коридорах хватает.

   Я взяла самую верхнюю тетрадь, еще не прочитанную до конца и устроилась прямо на пыльном полу.

    "Арнольд Витальевич говорил, что эффективнее применять в работе не только правильные средства. Можно подсматривать и подслушивать, но мне было очень сложно решиться на это. Я часто остаюсь в кабинете тети Инги одна, но уже два дня боюсь даже пошевелиться. А вдруг она вернется и застанет меня за этим занятием или войдет кто-нибудь другой. К тому же было стыдно. На словах вроде как казалось все просто, а на практике вообще невозможно. Наконец я набралась смелости и решила открыть нижний ящик стола тети Инги и посмотреть что там. Мое сердце колотилось так сильно и быстро, что казалось, готово выскочить наружу. Я выдвинула ящик и удивилась. Я ожидала, что там будут бумаги, в которых мне придется рыться, но... я сама не верила, но там был нож, большой, как такие называл Виктор Михайлович, охотничий. И на его краях запеклось что-то красное. Я задвинула ящик и вернулась к дивану, сев на него я задумалась, как это записать. У меня не было никаких выводов. Не ходит же тетя Инга охотиться в лес на животных. Разводы, так похожие на кровь, точно не могли ею являться. Однако других предположений у меня нет, вот так первое же наблюдение поставило меня в самый настоящий тупик. Тетя Инга вернулась и спросила, не скучно ли мне. Я не могла смотреть ей в глаза, потупившись, сказала, что пойду прогуляться, и вышла в коридор. Только бы они ничего не узнала. Я пошла в сторону кабинета Арнольда Витальевича. Занятия в школе уже закончились, ученики разошлись из этого крыла, только некоторые отрабатывали свои наказания и мыли пол. Когда я подошла к кабинету и заглянула внутрь, то увидела, что там никого нет. Я вошла внутрь и прошлась по классу, потом дошла до стола учителя. Он был идеально чист. Впрочем, я не должно же все быть так просто. Я выдвинула первый ящик, но там была лишь только чистая бумага, во втором какие-то тетради учеников, а третий вообще был пуст. Значит, здесь Арнольд Витальевич ничего не хранил. Я разочарованно закрыла все ящики и села на стул, сложив руки на столе, я опустила на них голову.

    – Скучаешь? – в кабинет зашел мой объект. Он не мог меня видеть, однако я все равно чувствовала неловкость. Мои щеки побагровели.

  – Сходи к Виктору Михайловичу, он говорил, ты неплохо бьешь наши манекены.

    Он подмигнул мне и ушел из кабинета, забрав тетради. Мне ничего не оставалось, как последовать его совету, тем более Виктор Михайлович был моим третьим объектом. Но когда я пришла в ангар, там были ребята, и конечно я не стала тренироваться, а просто села в углу. Виктор Михайлович показывал им какие-то удары. В какой-то момент он стянул футболку, и я увидела у него на руке причудливую татуировку. Интересно, что она значит?"

   Я закрыла тетрадь и вышла из каморки. Особенного желания погружаться в грязь этого места сегодня у меня не было. Поэтому, подумав, я пробралась на крышу. Ветер ударил мне в лицо и растрепал волосы. Солнце уже село за горизонт и вокруг была серая темнота, еще немного и она станет непроглядной тьмой. Я подошла к краю крыши и остановилась, опустив голову и посмотрев вниз. Ветер трепал волосы, из-за чего они лезли в лицо и раздражали. Вздохнув, я отошла от края и, взяв валявшийся неподалеку ящик, присела на него.

   ***

   Я бессовестно клевала носом, только что в тарелку с яичницей не упала, проспав всего несколько часов, я чувствовала неимоверную усталость, а новенькая, проявив заботу, решила меня разбудить.

   – Ленка, полундра, ну ты и соня, через неделю семестр, а ты совсем расклеилась от лени! – Альбина ткнула меня в бок, и я вяло улыбнулась.

   – Просто бессонница мучила, лишь под утро заснула.

   – А я спала как убитая! – влезла в разговор новенькая Таня.

   Я вздрогнула, услышав подобное сравнение, но, похоже, этого никто не заметил. Таня продолжала бодро болтать, без труда вливаясь в нашу кампанию. Отчасти я была ей благодарна, за то, что она завладела вниманием остальных, и тем самым отвлекла его от меня. Может психолог прав и у меня и правда начинает зарождаться фобия простого человеческого общения. Я оглядела обеденный зал и заметила Игоря. Парень внимательно наблюдал за мною, я попыталась вспомнить, как давно мы с ним говорили в последний раз и не смогла. Меня съедала совесть за то, что я так поступила с ним. Я поднялась из-за нашего стола и приблизилась к нему. Игорь сидел в гордом одиночестве.

   – Привет, – поздоровался парень первым, как только я оказалась достаточно близко, чтобы услышать его.

   – Привет Игорь, почему ты сидишь один?

   – Вокруг тебя много людей, но если присмотреться ты тоже одна.

   Его слова оказались весьма точны.

   – Да, ты прав, не мне задавать вопросы об одиночестве.

   Я присела напротив него.

   – Не ты одна такая, – он кивнул куда-то мне за спину. Я оглянулась, оглядывая зал, увидев Леру, я догадалась, о чем он. У дальней стены девушка завтракала в глубоком одиночестве, вяло ковыряясь в содержимом своей тарелки.

   – Королева отдалилась от улья? – недоуменно поинтересовалась я, разворачиваясь обратно.

   – Все может быть, по крайней мере, на время отдалилась. Но если не поторопится, то ее место займет новая амбициозная девчонка.

   – Разве Лера способна так легко упустить сквозь пальцы свое лидерство?

   – Видимо у нее просто сменились приоритеты, – Игорь пожал плечами.

   – Стать никем? Серьезно?

   Я скептически усмехнулась. Да, я не тянулась к большим сплоченным группам убийц энтузиастов, но я и не стремилась стать такой как они, лучшей. С Лерой же было по-другому. Резко поменять свою политику, похоже на слом, но я не верила, что, такая как Лера способна сломаться после того, что произошло. Видимо общий ход моих мыслей отразился на моем лице.

   – Никем она уже точно не станет. Одиночка не так уж и плохо. Она просто не нуждается больше в свите, по своей сути бесполезной. А авторитет она себе заработала, теперь он будет работать на нее. У вас новенькая? – резко сменил он тему, кивнув в сторону нашего стола.

   – Да, Инга вчера подселила ее ко мне. Зовут Таня.

   Мы некоторое время помолчали. Игорь внимательно смотрел на меня, словно бы у меня выросла новая голова или появились морщины. Это было жутко неудобно.

   – Что-то не так?

   – Что-то изменилось, только я не могу понять что... Знаешь, может мы сегодня с тобой потренируемся вместе?

   Я хотела отказаться, но потом передумала. Тренироваться с Болотовым мне не хотелось, а тренировки нужны. Тем более идти к крыше так рано, все равно, что махать флагом, привлекая к себе внимание. На верхних этажах ученикам сейчас, по сути, делать было нечего.

   – Да, можно. Может прямо сейчас?

   – Ага.

   Я не стала прощаться с девочками, и мы сразу пошла на улицу. Было жарко. Мы пересекли поле, и пошли в ангар. Там было пусто, Игорь по-деловому натаскал маты в центр и скинул футболку. Я посмотрела на его плечи, мне показалось, что он стал еще мощнее.

   – Ты все лето тренировался? – предположила я, и угадала.

   – Да. Что еще остается? И тебе бы конечно не стоило расслабляться. Виктор тебя угоняет.

   – Ну и пусть.

   Я встала в оборонительную стойку, Игорь наносил удары аккуратно, я бы даже сказала заботливо. Сначала это было мило, затем начало бесить, я терпеть не могу поблажек, я конечно слабая по сравнению с ним, но не жалкая же.

   – Игорь, хватит драться как девчонка, ударь меня! – закричала я на парня.

   Я начала его подначивать, и сама пошла в нападение, чувствуя, как внутри меня нарастает адреналин. Это было то самое новое, что я еще не успела прочувствовать до конца и научиться контролировать. Мне хотелось причинять боль. На лице парня появилось удивление, однако он вместе со мной начинал наращивать жестокость. Войдя в азарт, я попыталась ударить его по коленной чашечке, но промахнулась, он сделал подсечку, и я оказалась на полу. Неожиданно парень оказался сверху, он взял мои руки и жестко прижал их к мату.

   – Остынь. Что с тобой, это не ты!

   – Что такое? – я недовольно заерзала под ним.

   – Твои глаза, одни большие зрачки. Тебя никогда не возбуждала драка!

   Я недовольно отвернула лицо от его пристального взгляда. Я сама еще не могла найти ответа на этот вопрос.

   – Я думаю, ты не сильно отстала за лето, – он сменил тему. – Лен, посмотри на меня.

   Я снова повернула голову, и он неожиданно наклонился ниже и поцеловал меня, я ответила на поцелуй. Мне очень была нужна нежность, хотелось, чтобы пожалел кто-то сильный, уверенный в себе, как он, тот за кем можно спрятаться, на чье плечо опереться. Я корила себя, потому что его не любила, но целовала в ответ.

   – Только не на моем мате, ребята! – послышался спокойный голос Болотова. У меня перехватило дыхание. Игорь отстранился и поднялся, увлекая меня за собой.

   – Конечно, Виктор Михайлович – со смешком в голосе ответил Игорь. Я оглянулась на мужчину. Он, похоже, только сейчас понял, что это я, на его лице отразилось удивление. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, а затем просто покачал головой и удалился в свою подсобку.

   – Какой кошар, – недовольно пробормотала я.

   – Да ладно тебе, он нормальный мужик. Пойдем, погуляем.

   – Знаешь,... прости, я не могу, я пойду к себе, у меня так все тело болит, отдохну...

   – Я тебя не сильно задел – в его глазах отразилось беспокойство. И с чего я решила, что он эгоист, он милый...

   – Нет. Просто давно не занималась. Увидимся за ужином, обед я, наверное, благополучно просплю.

   – Хорошо, – Игорь немного замялся, но все же развернулся и ушел из зала.

   Я задумчиво продолжала стоять на месте, покосившись в сторону двери, за которой скрылся Болотов.

   – Знаешь, если ты будешь тренироваться так, то вряд ли достигнешь больших результатов.

   Я вздрогнула, не ожидая услышать постороннего голоса.

   В зал вошел знакомый мне парень, с которым мы пересекались на лестничном пролете.

   – А твое какое дело? – огрызнулась я, недовольная, что он нарушил мое уединение.

   – Никакого, – просто решил вывести тебя из философского ступора и обозначить свое присутствие.

   – Обозначил?

   – Обозначил, – согласился он, продвигаясь в мою сторону.

   – Ну и все, можешь быть свободен.

   – Собственно могу, только вот я сюда потренироваться шел.

   Он миновал меня и, обернувшись, я увидела манекены. Я почувствовала себя неловко. Развела тут паранойю.

   – Не буду мешать твой тренировке.

   – Как хочешь, – равнодушно пожал плечами, даже не оборачиваясь, парень.

   Я все же ушла.

   Арина сидела напротив меня и что-то записывала в своем журнале, она это проделывала регулярно с самой первой нашей встречи. Интересно, какие диагнозы она успела мне там приписать. Еще меня раздражало, что она делает это при мне, могла бы и после беседы поделиться с бумагой своим мнением.

   Я безжизненным голосом рассказала, что делала последнее время, женщина довольно кивала.

   – Лена, ты сама как считаешь, что заставляет тебя избегать людей?

   Я удивилась абсурдности вопроса.

   – Я же только что рассказала вам, мы с девочками тренировались, болтали, смотрели кино, я общалась с Игорем. Разве я избегаю людей?

   – Да. Ты отчитываешься передо мной только потому, что так нужно, на самом деле ты сторонишься их. Если и участвуешь в чем-то, то скорее как безмолвный свидетель. Если ты станешь больше с ними бывать или говорить, это не значит, что мы решили проблему. Она ведь состоит не в количестве твоего общения, а... как бы выразиться... в том, что ты говоришь, насколько тебя это интересует. Тебе это не капли не интересно.

   – По-моему я уже говорила, что у меня нет никаких проблем.

   Она снова кивнула головой, конечно, она слушала меня, но только вот не слышала. Раз уж грузит, то можно попробовать извлечь из этого пользу.

   – Скажите, а после стресса может проявляться жестокость?

   – В каком смысле? – голова женщины вздернулась, а на лице появилось предвкушение интересной новости. Я уже пожалела, что заикнулась об этом.

   – Раньше я сторонилась жестокости, – заметила я, – а теперь, начиная тренироваться, могу перейти границу, словно я себя не контролирую. Как тогда, на поле, я словно возвращаюсь в то состояние.

   – Тебе хочется убивать?

   – Нет, я просто не могу остановиться.

   – В этом нет ничего плохого Лена, – женщина сделала очередную пометку в своих записях, – это не плохо, и я не думаю, что это является следствием стресса. Ты просто раскрепостилась, выпустила наружу то "я", что долго сдерживала. На самом деле все плавное обучение в школе и нацелен на это, ты можешь считать, что просто прошла ускоренный курс. Все равно, что рано созреть.

   Мне не нравилось ее объяснение, и я определенно была не рада, что спросила.

   – Я могу идти? Мы уже давно сидим.

   – Да, конечно, давай встретимся через три дня.

   Я поднялась со своего места и покинула кабинет психолога. Эти занятия все больше и больше наводили на меня опустошение. И конечно, никакого расслабления или успокоения я не получала.

   Я вошла в свою комнату, новенькой Тани не было. Словно загнанная в клетку я ходила в зад вперед. Это нормально? Нормально быть социально опасным и психически не стабильным? Нет, это определенно не нормально! Не для меня.

   Мысли переключились о последних событиях из детства Леси, прочитанных в дневнике. Нож в столе Инги, и как часто она использовала его по назначению? Очевидно, что он находится "под рукой" не случайно. Не тот ли это нож, которым чуть менее года назад карали попытавшуюся сбежать девушку? Если да, то сколько жизней он отнял, точнее нет, не так, сколько жизни отняла она, сколько ниточек к свободе отрезала всем, его лезвием.

   Но мысли об Инге не могли исключить и Виктора. Я в который раз вспомнила и осознала, что он такая же машина для убийства, как и она, воспитанная в определенных рамках и имеющая свои, совершенно отличные от моих, принципы и взгляды на жизнь.

   Мне всегда казалось, что такие как Инга не способны любить. Она выглядела слишком сухой, расчетливой и жестокой. Именно этому нас постепенно и начинали учить здесь убивать в себе чувства, выключать их. Так может все же и в Викторе на самом деле чувств не больше чем в Инге и я просто накрутила себе и создала идеальный образ, на месте идеальной машины для убийства.

   Машины, которая, не задумываясь, поддержит Ингу в желании исключить любую из студенток, а я как раз таки являюсь всего лишь такой вот учащейся...

   От неприятных мыслей становилось еще поганей на душе и хотелось забиться где-нибудь, закрыть глаза и пропасть из этой реальности, а затем открыть и оказаться в совершенно другом месте, осознав, что это всего лишь ужасный и длинный сон. Как жаль, что это невозможно.

   Не смотря на то, что время тянулось долго, время небольших каникул все же пролетело, и наступил новый учебный год.

   С наступлением нового семестра мне было уже не отвертеться от постоянных занятиях и тренировок, которые вселяли в меня страх и ужас. Что если моя неподконтрольная часть натуры окончательно вырвется наружу, заместив все остальное?

   На занятии по бою я осталась без пары, и теперь я разминалась с бывшим напарником Кирилла, Лешей. Мы практически не разговаривали, за исключением рабочих моментов.

   – Шестакова!

   Я недовольно поднялась на ноги и посмотрела на Егеря.

   – Да?

   Я хочу напомнить, что раз сегодня только первый день занятий, это еще не значит, что не будет тренировки.

   – О чем вы? – я с недоумением посмотрела на мужчину, пытаясь осознать, что он от меня хочет.

   – Про утренние пробежки. Надеюсь, вечером ты придешь.

   – Да. – проворчала я, и мужчина ушел.

   – Не знал, что он тебя держит на коротком поводке, бегать с первого утра. Жестоко. – прокомментировал мой напарник, когда Егерь оказался достаточно далеко от нас.