Текст книги "Замок для рая (СИ)"
Автор книги: Степанида Воск
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
На лице Кароевича заиграли желваки. Он был не просто зол, он был крайне зол.
Но молчал.
И даже не орал.
Тишина, повисшая между нами была столь взрывоопасной, что поднеси огонь и рванет.
Я ждала.
Долго ждала.
Пока Кароевич не успокоился.
– Хорошо, – выдохнул он так, как будто пар спустил. Со свистом и придыханием. – Но ты мне еще за это заплатишь.
– Я и так все здоровье на вас положила. Куда уж больше? – мое настроение стало значительно лучше. – Когда отправляться в командировку? – даже повеселела.
– Через три недели, – пробурчал Кароевич, – как только закончишь работу по запуску нового бренда.
– Отлично. Тогда я работать. Всего хорошего, – улыбалась уже гораздо шире. Прибавку к зарплате за вредность я выбила колоссальную. И теперь меня мало интересовало кто там будет у меня в руководителях, главное, в моем кармане были баблосики. Я уж как-нибудь сработаюсь даже с чертом. А вот лишние деньги мне не помешают.
Оно с другой стороны и хорошо, что я улетаю в командировку. На фирме никто не заметит мой растущий живот, а когда увидят, то это еще не известно. Поживем – увидим.
ГЛАВА 4
Из дверей казино вывалилась шумная компания, состоящая из четырех человек: трех девушек и одного мужчины. Все они были изрядно выпившие. Одна из девиц так и вовсе висела на шее у своего знакомого, державшего в одной руке открытую бутылку шампанского. Другой он придерживал полуневменяемую красавицу, голова которой свесилась на грудь, а волосы упали на лицо. Она с трудом переставляла ноги и то только потому, что ее держали.
– Девочки, а ну-ка запрыгивайте все в машину. Сегодня мы гуляем, – закричал мужчина, размахивая бутылкой. Он попытался отхлебнуть из горла, но пенный напиток потек мимо рта, капая на белоснежную рубаху. – Вот, зараза, – принялся оттирать мокрое пятно.
– Михаил Иванович, может быть вам вызвать такси? – к компании подскочил охранник в черном костюме и с микрофоном за ухом.
– А зачем? – удивился тот.
– Вы же выпили, – принялся объяснять очевидное парень.
– Всего чуть-чуть. Правда, девочки? – обратился он к подругам, кружащимся вокруг, словно ночные бабочки. Впрочем, именно ими они и были.
– Да, – нестройным хором ответили не менее пьяные девицы.
– Может быть, все же вызвать? – еще раз попытался образумить посетителя казино охранник.
– Я сказал – нет. Иди работай. А то пожалуюсь твоему начальству, что ты пристаешь к посетителям, – Михаил Иванович махнул бутылкой.
– Как скажете, – умыл руки парень. Ему не хотелось лишиться работы. Дома его ждала молодая жена и маленькая дочь.
– То-то же. Девочки, вон моя машина. Красненькая, – указал направление Михаил. – Идем туда.
И они вчетвером, пошатываясь, постоянно спотыкаясь, направились в сторону машины. По пути одна из девиц затянула русскую народную песню, повествующую о нелегкой доле молодой женщины, полюбившей несвободного мужчину, остальные ее подхватили, горланя на всю округу.
Молодой охранник, покачивая головой, смотрел в след уходящим.
У него мелькнула мысль, а не в последний ли раз он видит постоянного посетителя Краснюкова Михаила Ивановича. И тут же пропала. По внутренней связи его вызвали в большой зал, там требовалось успокоить одного не в меру разбушевавшегося посетителя.
* * *
С того дня, как Кароевич объявил о моей командировке, мне перестало хватать двадцати четырех часов. Я то и раньше была занята настолько сильно, что иной раз опускала голову к бумагам, когда приходила на работу, а поднимала ее, когда все люди уже спешили по домам, я же только вспоминала, что надо пообедать или хотя бы попить чаю.
Теперь же мне требовалось полноценное питание, как сказал врач, которого я выбрала через интернет. Я долго шерстила сеть в поисках того, кто будет вести меня на протяжении всей беременности. И вроде бы нашла подходящего доктора, имеющего множество положительных отзывов. Я даже не поленилась проверить парочку из них, найдя контакты женщин. Как оказалось врач на самом деле компетентный, принявший множество детей. Женщины о нем говорили очень тепло, называя его руки золотыми.
Когда Виталий Сергеевич услышал о моей незапланированной командировке, то он долго сокрушался. Я же предложила ему такой вариант работы: пока я буду за границей, то все плановые анализы буду проходить там, а советоваться с ним в том числе, хвала тому кто придумал интернет. По моим подсчетам рожать все равно дома. Вряд ли мой новый наниматель захочет брать ответственность за беременную бабу, когда узнает, какой сюрприз ему приготовил Кароевич.
Представляя лицо этого мистера икс, когда он увидит мой растущий живот, я втайне похихикивала.
Мужу по поводу беременности я так ничего и не сообщила. По телефону о таких вещах не говорят, а в живую мы еще не встречались. Согласно договоренности все наши встречи должны проходить в моем городе. Так было проще. Мне не надо было ездить к Мише на свидания, а он считал поездку в столицу чем-то в качестве развлечения. Потому у меня не возникло даже мысли отправиться к нему в гости и обрадовать возможным отцовством. Кроме того, меня останавливала боязнь встретить рядом с мужем его брата. После расставания, прошедшего не совсем на дружеской ноте, я не представляла как смотреть ему в глаза.
Когда занялась вплотную организацией поездки, то выяснилось, что до окончания действия загранпаспорта осталось всего лишь несколько месяцев и мне срочно пришлось задаться сбором и подачей документов на новый.
Я крутилась, словно белка в колесе.
Работа. Сборы в командировку. Сдача анализов и прохождение врачей. И все это надо было сделать быстро, не привлекая внимания.
Я настолько уставала, что приходя домой могла только принять душ и лечь спать, ни на что другое у меня не хватало времени. И если раньше в выходные дни могла уделить себе внимание, то теперь и они были заняты решением постоянно возникающих проблем.
А тут еще запуск нового бреда, о котором говорил Кароевич. С ним постоянно были какие-то неприятности. Я буквально выбивалась из сил, чувствуя, что еще некоторое время в таком ритме и не выдержу, сорвусь.
Однако беда пришла оттуда, откуда я ее не ждала.
Звонок среди ночи сам по себе не сулит ничего хорошо. Спящий человек при громких звуках, выдергивающих за уши из сна, пугается, вздрагивает. Но еще страшнее, когда незнакомый человек говорит, что случилось страшное.
– Это капитан полиции Иванов, с кем я говорю? – холодный сухой голос заставил меня сжаться в комочек.
Я представилась по имени, поинтересовалась зачем ему нужны мои данные.
– Краснюков Михаил Иванович кем вам доводится?
– Муж, – произнесла занемевшими губами.
– Сегодня ночью на двадцать пятом километре федеральной трассы произошла авария – четыре человека погибли, в том числе ваш муж. Он не справился с управлением, машина вылетела на полосу встречного движения, ударилась об отбойник. Вам надо прибыть для опознания тела.
Сообщение, произнесенное казенным голосом, перевернуло весь мир перед глазами. Время как будто остановилось. Мысли завязли в пустоте.
Я не могла поверить, что никогда уже не увижу Мишу, не проведу по его волосам, не обниму.
Да. Мы не любили друг друга, но я называла его мужем, а он меня женой. Сами по себе эти понятия несли определенный сакральный смысл. А теперь его нет в живых и от этого горько и страшно.
И теперь у моего пусть пока еще не рожденного ребенка уже никогда не будет родного отца. И вот это уже никак не исправить.
После окончания разговора с полицейским, я долго лежала в кровати, приложив уже выключенную трубку к уху, а в моей голове прокручивались отдельные моменты наших встреч с Мишей.
Первая встреча. Первый поцелуй. Первая близость. Свадьба. Застолье. Брачная ночь. Наши с ним походы в кино и рестораны. Безумно дорогой подарок, видя который я всегда буду вспоминать о том дне…
В моих воспоминаниях он был живой и здоровый. А теперь мне надо ехать на опознание того, что осталось от мужа.
Это было ужасно.
До рассвета надо утрясти несколько важных моментов.
Я набрала номер Кароевича, мстительно думая, что кое у кого тоже окажется бессонная ночь. А после звонка мой продажный начальник не сможет уснуть, так же как и я. И если он меня не уволит по собственной инициативе, то это лишний раз подтвердит, что я все же нужна боссу, как бы он не пытался хорохориться и утверждать обратное.
– Алле, – сонный недовольный голос начальника не перепутать ни с чьим другим. – Если ты звонишь по пьяни, то можешь заказывать гроб, – "радостно" сообщил он мне.
– Я буду кратка. Уезжаю на похороны. Ночью разбился мой муж. Работу или передайте Мымрикову, или оставьте все как есть до моего возвращения. Когда все выясню, то позвоню, – на одном дыхании сообщила боссу, недовольно сопевшему в трубку.
– Зинаида, неужели кроме тебя некому все организовать? – начал он. – Ты мне нужна в столице… – кажется, он хотел еще что-то добавить.
– Когда вы попадете в аварию, то можете дать такой совет своей жене, а я поступлю как считаю нужным. Это ясно? – мой голос аж звенел от напряжения.
– Что ты такое говоришь? – я различила панические нотки. – Еще сглазишь, дура, – кажется, Кароевич испугался.
Проклятие, произнесенное в сердцах, могло и сбыться.
– Я все сказала. Если что, то я на связи. Спокойных снов, – вымолвила, нажав на кнопку отбоя.
Мудак. Только о своих деньгах и думает.
Поднялась с кровати, в голове уже наметился план действий. Хоть я и не любила водить машину ночью, но обстоятельства того требовали. Наскоро собрав сумку, пытаясь понять что же мне может пригодиться в дороге, я посмотрела на часы. Еще даже не рассвет. Пожалуй не стоит его ждать, надо выдвигаться.
Умылась, почистила зубы, оделась.
Даже умудрилась выпить кофе, хотя врач мне говорил, что злоупотреблять им не стоит. Но без кофе процесс подъема можно считать не состоявшимся. Проверив наличие в сумочке документов, пересчитав наличность, я закрыла квартиру, отправившись на подземную стоянку.
Когда спускалась в лифте, то задалась вопросом, а кто другие погибшие вместе с Мишей люди? Что они делали в машине? Откуда ехали? Куда? И почему ночью оказались на междугородней трассе?
Ответов я не знала.
До родного города Миши я домчала очень быстро. Ночью трасса не так загружена, как днем, а под утро желающих порулить и того меньше, ведь перед рассветом сильнее всего хочется спать.
В пригород я въезжала, когда совсем расцвело и солнышко показалось на небосводе.
Капитан Иванов оставил номер телефона, по которому собиралась позвонить, но чуть позже. А пока хотела передохнуть, сняв номер в гостинице и выгрузив вещи, уж очень сильно устала. Водить машину для меня всегда было не простым занятием, тем более на дальние расстояния. Чаще всего за мной присылали водителя, который и возил туда, куда надо. А сама выезжала в лучшем случае раз в неделю, чтобы закупить продуктов, да съездить в салон красоты.
Я быстро нашла где остановиться. Мне понравилось месторасположение гостиницы, напротив живописного парка. Внезапно бодрая с утра девушка администратор проводила в номер. У нее спросила как добраться до нужного отдела полиции. Перед неприятной процедурой опознания необходимо было привести в равновесие собственные чувства.
– Зинаида, будь сильной, тебе еще ребенка растить… и похоже, что одной, – произнесла под нос, крутя кольцо. То, что Михаил выдавал за свой подарок.
ГЛАВА 5
Холодный безжизненный свет. Мертвенно белые стены морга. Воздух пропитанный человеческим горем.
Я изо всех сил старалась держаться, чтобы не впасть в банальную истерику. Ясно, что это место видело столько страданий, что еще одним больше, одним меньше для него погоды не сделает, но не хотелось доводить себя до такого состояния. Мне было противопоказано. Ради ребенка, что с каждым днем рос под сердцем.
– Пройдемте в соседний зал, он там, – патологоанатом в мятом халате с пятнами жира, мелких капелек буро-коричневого цвета, чью принадлежность я боялась предположить, повел меня, вместе с полицейскими в комнату, смежную с той, в которой мы находились.
Мужчина потянулся к замку дверцы холодильника, за ней находилось то, что когда-то было человеком во плоти. Он не успел закончить, как в помещение с диким воем влетела женщина, в которой я с трудом опознала мать Михаила.
– Где он? Покажите мне его? Почему вы от меня его скрываете? – кричала она, смотря на нас полными горя глазами. За ней следом вбежал мужчина невысокого роста. Родственник или знакомый, предположила. Я его долго не рассматривала, разве что глянула мельком.
– Ирина Николаевна, вам здесь не стоит находиться. Здесь жена Миши, ее попросили опознать тело, – от группы полицейских отделился один в штатском. Его, кажется, пригласили понятым.
– Где жена? Какая жена? Если бы у него была жена, то он не лежал бы там… в холоде, – заламывая руки, начала подвывать мать Миши.
Стало неприятно от обвинений в мой адрес.
– Я должна его увидеть. Я не верю, что это он, – женщина походила на разъяренную фурию, отталкивая всех с пути.
Стоя в стороне, не вмешивалась, трусливо надеясь, что мне не придется заглядывать в чрево холодильника.
– Ирина Николаевна, это простые формальности, машина была его, вещи тоже, просто тело… лицо… сильно пострадали, надо удостовериться.
"О, Боже", – промелькнуло у меня в голове.
Мир перед глазами поплыл и я медленно начала оседать на пол. Что было дальше уже не слышала.
В сознание пришла лежа на кушетке, а юная девушка в халатике медсестры совала мне под нос ватку с нашатырным спиртом. От резкого запаха голова непроизвольно дернулась.
– Все хватит. Достаточно, – отвела в сторону руку.
– Гаврила Петрович, она проснулась, – звонко сообщила девушка, вставая с кушетки.
Я осмотрелась. Похоже, что после обморока меня перенесли в какую-то комнату при морге, здесь так же были белые стены, облицованные кафелем, встречающимся только в казенных медучереждениях.
В поле моей видимости появился патологоанатом.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он.
– Уже лучше.
– Опознание провели без вас.
Я с облегчением вздохнула.
– Вам тут оставили адрес, откуда будут хоронить. Сказали, что на всякий случай, если вдруг вы не знаете. И просили не беспокоиться по поводу похорон, уже все организовали и без вас.
Вот такой милый плевок в лицо и завуалированная просьба не появляться на глаза.
Мужчина протянул мне клочок бумаги с неровно нацарапанным адресом.
Интересно, кто постарался? Вряд ли по этому поводу озаботилась Ирина Николаевна, она была не в том состоянии, чтобы думать о невестке, которую видела всего лишь один раз в жизни, а теперь вот второй, при этом обругав при всех.
Я поблагодарила врача за то, что не оставил лежать на холодном полу морга. Он весело заржал, заявив, что ему не привыкать смотреть на бездыханные тела. Скривилась, услышав черный юмор, но возмущаться по этому поводу не стала.
* * *
Я приехала по адресу, указанному в бумажке, остановилась посреди улицы, не зная где поставить машину, все свободные парковочные места были заняты. По звукам доносившимся из одного двора с открытыми воротам сразу было понятно – в доме горе. Плач не перепутать ни с чем. Проехав чуть дальше по улице, я приткнула машину у кого-то из соседей, надеясь, что мне не проколют колеса за несанкционированную парковку на газоне.
Глядя на количество пришедших на похороны, усомниться в известности человека было нельзя. Проводить Мишу в последний путь явилось очень много народа. Никого из них я не знала. Я вошла во двор, остановилась, чувствуя на себе любопытные взгляды. Внутри обнаружила огромную толпу людей. Все незнакомые. Куда идти? И спросить не у кого.
Я прошла еще немного вглубь. В центре двора, на постаменте стоял красивый гроб бордового цвета. Открытый. Внутри лежало тело, облаченное в костюм, а вот лицо покойника накрывала кружевная тканью. Рядом с гробом сидели женщины в черном. Плакали. Среди них я узнала Ирину Николаевну.
Мое сердце несколько раз грохнуло о грудную клетку.
Как подойти ближе? Не начнет ли женщина опять обвинять меня в смерти сына. Не буду же я оправдываться среди всех этих незнакомых людей.
Но и не подойти к гробу нельзя.
Я волевым усилием преодолела несколько шагов и застыла в паре метров от гроба.
На меня, если и обращали внимание, то не такое, какого страшилась. А, может быть, всему помешал поп, явившийся отпевать умершего.
Провожающим в последний путь пришлось посторониться, давая ему дорогу. Людская толпа заволновалась и перемешалась, уплотнившись.
– По пьяни себя угробил, да еще трех девок на тот свет прихватил, – услышала я шепот.
Чуть повернула голову, мой взгляд упал на двух местных сплетниц, стоящих неподалеку.
– И не говори. Долетался. Беспредельщик. И ладно бы сам разбился, так еще сколько горя принес в семьи, – поддержала другая.
– Говорят, что он в прошлом году женился на столичной штучке. На деньги повелся.
– Небось, Игорек пристроил по Иркиному требованию.
– Сколько раз брат его вытягивал из передряг, а все без толку. Нашел он свою смерть. Или она его.
– Говорили Ирке – нельзя любить одного сына больше другого.
– Так они же близнецы.
– Ну, и что? Для Ирки был только один сын. Младшенький. Она в нем души не чаяла. А теперь вон он с тряпкой на лице в гробу лежит, потому что от лица ничего не осталось. А гроб, между прочим, Игорь из заграницы привез. Все как всегда за его счет. У Мишки же ничего кроме долгов не было. Картежник и гуляка. А теперь еще и убийца.
– Это да.
Я стояла ни жива, ни мертва, чувствуя, как рушится все что я знала о Михаиле.
А, собственно, что я о нем знала? Да ничего.
Поп отслужил как полагается по христианскому обычаю и удалился, оставив скорбящих и дальше плакать по усопшему. В скором времени будут выносить гроб со двора, а потом повезут на кладбище. Вокруг вновь началось брожение народа.
Вдруг ни с того, ни с сего почувствовала, что кто-то на меня очень пристально смотрит. Осторожно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, повернула голову в одну сторону, потом в другую. Вроде бы никого.
Но ощущение чужого взгляда не проходило. Мне показалось, что он идет откуда-то сверху. Я посмотрела выше. От неожиданности вздрогнула. На балконе второго этажа стоял… Игорь. Весь в черном. Нервно курил. И смотрел прямо на меня. Даже желая отвести взгляд, не могла этого сделать, чувствуя себя прикованной невидимыми кандалами.
Сколько прошло времени? Секунда? Минута? А может быть час? Я не знала.
Даже расстояние не помешало разглядеть черные тени под глазами у мужчины. Усталый вид говорил, что он очень долго не спал, взбадривая себя никотином, кофеином, а может быть чем-то покрепче.
Сейчас он мало походил на брата. На лице у Миши я никогда ранее не видела столь озабоченного выражения лица.
Игорь курил до тех пор, пока сигарета не истлела до основания. И только, обжегшись, он затушил ее в пепельнице, стоящей на перилах балкона.
Вдруг он резко повернулся. Как будто его окликнули.
И когда он только успел вернуться, да еще все организовать?
Пока я раздумывала по этому поводу, гроб вынесли со двора. Во главе процессии мелькнула голова Игоря. Я не рвалась в первые ряды, предпочитая оставаться сзади.
Гроб погрузили в катафалк, люди заспешили к машинам и автобусам, чтобы доехать до кладбища.
В столице уже давно гроб выставляют в специально предназначенном для этого ритуальном зале, откуда недалеко до места захоронения. В провинции же все иначе. Похороны проходят так же как и пятьдесят лет назад.
Траурная процессия из нескольких десятков машин медленно двинулась по улице в сторону кладбища. Я пристроилась к хвосту кортежа, приметив за кем держаться, боясь заблудиться в незнакомом городе.
Ехали мы по столичным меркам не долго. Возле кладбища процессия остановилась люди высыпались из машин. Я полезла в багажник авто, вспомнив о цветах, купленных по пути. Бордовые, почти черные розы занимали большую часть отсека для хранения. Достала с трудом, сильно поколов руки. На удивление розы оказались с многочисленными шипами.
К тому времени, как я подошла к месту захоронения, уже началось прощание. Похоже, долго у гроба никто не говорил, зато рыдали смачно и со вкусом. Плач разносился на всю округу. Вереница из прощающихся потянулась к гробу. Лицо покойника так и не открыли. Было страшно смотреть как люди прикасались к тряпице в том месте, где должен быть лоб умершего.
Я знала, что должна подойти, отдать последний долг памяти Миши, но не могла себя заставить сдвинуться с места, держа в руках огромную охапку цветов.
Наверное, я бы так и не решилась, если бы не обвиняющий взгляд Игоря, брошенный сквозь толпу. Он словно стыдил меня за слабость и боязнь выполнить необходимые в подобной ситуации вещи.
Гордо вздернула голову, отвечая на вызов.
Я не настолько слаба, чтобы перенести все это.
Первый шаг дался с огромным трудом, второй легче. Третий и вовсе не заметила.
– Будьте добры, – попросила посторониться.
На меня стали оборачиваться люди, пропуская. А за спиной зашептались, кто такая и почему лезет к гробу. Оказавшись с ним рядом, я положила цветы в ноги покойника, хотя до этого гроб уже освобождали от всего лишнего, приблизилась к изголовью. Чего мне стоило склониться и поцеловать материю, одному Богу известно, но я это сделала.
– Что она здесь делает? Уберите ее, – услышала истошный крик Ирины Николаевны. – Это она виновата в смерти моего сыночка, моей кровинушки.
Меня словно кипятком окатили, а к горлу подступил ком.
Я бросила быстрый взгляд на женщину, когда-то казавшуюся мне милой, ничего подобного от нее не ожидала.
Причем тут я и авария, в которой погиб ее сын?
Тем более именно он был за рулем. И по его вине случилось страшное.
За спиной зашептались люди, пытающиеся выяснить кто я такая и почему на меня срывается мать умершего. Тут же, с другой стороны от гроба, к матери начал пробиваться Игорь. Он обнял женщину, начавшую вырываться, успокаивая, что-то шепча на ухо.
Я чувствовала себя оплеванной, причем незаслуженно. Но даже оправдываясь, не исправлю положения.
Выбрала наиболее простой выход из положения – отступать. Внутри нещадно колотилось сердце, а во рту горчило от обвинений.
За что? Что я такого сделала?
Отойдя несколько шагов, застыла, мечтая провалиться сквозь землю.
Игорь отвел мать в сторону, благо она больше ничего не выкрикивала в мой адрес. Зато я чувствовала десятки взглядов, направленных на меня.
Оставшаяся процедура похорон прошла как в тумане. Я зафиксировала лишь момент, когда гроб заколотили и начали опускать в землю. А дальше люди один за другим потянулись к могиле, желая бросить гость земли.
Я не стала дожидаться окончания церемонии, уйдя с кладбища.
Как доехала до гостиницы, помнила плохо. И по приезду сразу же легла спать. Видимо, мозг отказывался обрабатывать информацию, выключившись.
Проспала до следующего утра. Лишь только рассвело, я проснулась. Зная, что больше мне нечего делать в этом городе, собрала свои вещи, села в машину и уехала.
