Текст книги "Не надо меня обижать (СИ)"

Автор книги: Степанида Воск

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Аву ты рекомендовала в команду? – еще раз задала вопрос девушке.

– Ну, я. А что? Разве это противозаконно? – на каждое слово Эмили ощетинивалась, словно дикобраз.

– Нет. Абсолютно, – подтвердила очевидное. – Ее, как я знаю, приняли? Так?

– Да.

– Что за посвящение должна была пройти Ава, чтобы быть принятой? – задала следующий вопрос.

Пока я спрашивала Эмили, девушка напряглась, но стоило ей услышать вопрос полностью, как она расслабилась.

– Ничего необычного. Выпить шампанское из последнего выигранного кубка.

Для подготовленного человека, это ничего не стоило, – заметила девушка, поглядывая на часы.

Кто-то в скорости должен прийти, так расценила я взгляд Эмили. Мне следовало спешить, если я хочу выяснить хоть какие-нибудь подробности о времени нахождения Авы в команде.

– Только и всего? – принялась настаивать, чувствуя, что девушка мне чего-то не договаривает.

– Ага, – слишком поспешно произнесла Эмили.

Я понимала, что если в конкретный момент ничего не придумаю, то вряд ли что-либо смогу вытащить из девушки. Больше такой возможности у меня не будет.

– Ты видела кто надругался над Авой? – вопрос сам слетел с моих губ, а ведь я о нем не думала вовсе.

– Нет. Нет. Я не видела. Я ничего не знаю, – повысила голос Эмили. Собака, лежащая у ее ног, зарычала. Еще мне не хватало быть покусанной огромной псиной.

От страха я задрожала, но даже и виду не подала, что боюсь. Уж чего-чего, а блефовать жизнь меня научила.

– Знаешь, но пытаешься это скрыть от следствия, – уверенным тоном ответила на эмоциональное заявление девушки. – В твоих интересах все мне рассказать именно сейчас. Ведь я все равно узнаю. Только тогда тебя привлекут за соучастие. И мотать тебе срок по полной программе. Но ты можешь избежать этой страшной участи, если поможешь следствию.

Нечто подобное я говорила во время съемочного процесса, тыча в партнера дубинкой. Мы тогда еще снимали несколько дублей, потому как не могли без смеха произносить заученный текст. Обывателям кажется, что в порно фильмах слова это не главное, но на самом деле без достойного антуража и пикантные сцены выглядят пресными. Потому не один час нами был убит на отработку подводок перед сценами секса.

– Это все Айзек, это он.

– Кто такой Айзек и что он сделал. Только четко и по делу. Мне не надо тут лишних слов. Ты меня поняла? – я строго смотрела на девушку, молясь, чтобы выяснить что именно случилось с Авой.

– Айзек это наш голкипер. Вернее, не наш, а нашей футбольной команды. Ава за ним бегала, просто проходу не давала, куда он, туда и она, ходила следом, буквально на пятки наступала. И все с какими-то глупостями приставала, то значок подарит, то открытку, то футболку норовит сложить. Айзек на нее никакого внимания не обращал, у него девок, как собак нерезаных, а потом он стал дружить с нашей примой Кларисой. Она-то его и подговорила предложить Аве потрахаться, чтобы мол отстала раз и навсегда. Айзек вроде бы вначале был против, но потом случился провальный матч, в котором он пропустил пару мячей. А тут ему под руку попалась Ава. Он и предложил у него отсосать. Ава не соглашалась. Не знаю, что там произошло и как, но свидетелями того, что Айзек провел по лицу Авы членом, была вся футбольная команда, и некоторые наши девочки. Естественно, они подняли Аву на смех, она убежала вся в слезах. А больше ничего не было. Вот правда. Подумаешь, по лицу членом, разве это преступление? А уж тем более это не повод, чтобы резать себе вены.

Я только собралась разразиться обличительной речью по поводу того, что натворили эти идиоты, как входная дверь открылась и в комнату вошла чуть полноватая женщина, чем-то внешне напоминающая Эмили.

– Дочка, у на гости? – спросила она, даже не поздоровавшись.

Девушка бросила на меня затравленный взгляд.

– Я провожу социологический опрос на тему преступности, – тут же нашлась, что сказать. – Мы с Эмили уже закончили, – я поднялась, чтобы уйти.

– А в чем конкретно заключается опрос? – принялась настаивать мать девушки.

– Думаю, что Эмили вам все расскажет. Мне уже пора, надо еще обобщить собранную информацию. Эмили, если мне понадобится еще кое-что у тебя уточнить, то я обязательно тебе позвоню, – предупредила девушку.

Та сидела, словно в рот воды набрала. Влияние матери на дочь было заметно невооруженным глазом.

– Всего доброго, – я стремилась как можно быстрее уйти из дома бывшей подружки Авы.

Почему-то я была не совсем уверена, что Эмили сказала мне всю правду. Но вот в том, что сотворили эти уроды, я немного разобралась. Что-то мне подсказывало, что без травли Авы со стороны девиц не обошлось. Не могли они просто так оставить без внимания случившееся. Скорее всего история имела свое продолжение, которое и вылилось в трагедию.

* * *

– Я знаю, что случилось с моей сестрой, – от Эмили я сразу же направилась в больницу. В кабинете Эльзы ничего не изменилось с моего прошлого посещения.

– Так, и что ты выяснила? – спросила у меня женщина, отрывая взгляд от бумаг, разложенных на столе.

Я в подробностях рассказала все что узнала от подружек Авы. И еще добавила собственные мысли, роившиеся словно пчелы в улье.

– Это поможет? – спросила у женщины, вглядываясь в ее лицо, чтобы обнаружить там ответ до того, как его произнесут.

– Мы сделаем все возможное, – уклончиво ответила она, снимая очки, делающие Эльзу старше.

– То есть, вы не уверены? – повысив голос, уточнила у врача. Мне совсем не понравилось услышанное.

– Ты хочешь сладкую ложь или горькую правду? – глухо спросила у меня женщина.

– Правду, – одними губами ответила ей.

– Прежней Ава уже не будет. Мы, наверняка, сможем вытащить ее из того пограничного состояния, в котором она находится, но вернуть прежнего ребенка не сможем никогда. И я не дам гарантии, что подобное, что было с Авой, не случится более. Ты должна это знать. Иногда несостоявшийся суицид может иметь отложенное действие.

– Я знаю. Я сама была на краю, – вспомнила ветер, запутавшийся в моих волосах, когда я стояла на той высотке.

– Нет. Ты не сравнивай. Люди делятся на две категории. Тех, которые остановились у черты, и тех, которые через нее перешагнули. Это большая разница.

Для Авы умирать не страшно. Для нее страшнее жить. Поэтому она стремится к смерти. Ты же хотела жить, поэтому у тебя ничего не получилось. Сейчас наша задача отыскать в Аве хоть малейшую крупинку желания жить, потому как если над ней ослабить контроль, то она уйдет. Это и так ясно. То, что ты узнала причину, очень хорошо. Но это не решит в один миг проблемы, стоящей перед всеми нами. Тебе понятно? – в уголках глаз женщины я видела морщинки, как память о прожитых годах

– Да, – глухо произнесла. – Я могу увидеться с Авой?

Мне не хотелось уходить еще раз не увидев сестру. Перед глазами до сих пор стоял образ, запечатлевшийся в первый миг моего появления в палате.

– Сегодня уже нет, – твердо произнесла врач.

– Почему? – встрепенулась. Я была готова лезть на амбразуры и все ради сестры.

– Потому что она уже спит, – ответила мне Эльза.

– Под действием препаратов? – горько спросила у женщины. Почему-то не сомневалась в своей правоте.

– Да. Именно под ними. Девочка самостоятельно не может этого делать.

– А когда сможет? – меня интересовало все о здоровье Авы.

– Может случиться так, что никогда, – был категоричный ответ со стороны Эльзы.

Мне пришлось уйти из клиники не солоно хлебавши. Я понимала, что ругаться с медперсоналом смысла не было вовсе. Ибо в их власти пускать меня или нет. Алиса подписала «добро» на лечение Авы. Врачи могли делать с девушкой очень многое. В том числе, контролировать все ее контакты.

В отель я возвращалась уже затемно. Я так устала за день, что мне хотелось только лишь лечь спать и ничего более. А еще выпить.

Я редко выпивала, считая алкоголь причиной множества бед. Однако в моей ситуации не выпить значило гораздо больше, чем выпить. Прямиком, по приходу в отель, я направилась в бар, чтобы промочить горло. Я конечно же могла купить бутылку виски, заглянув по пути в магазин, но пить в одиночестве само по себе плохо. Усложнять свое положение я не стала.

– Виски. Двойной, – скомандовала бармену, стоило усесться около барной стойки.

– Не много ли для столь красивой женщины? – раздалось сбоку, стоило мне опрокинуть в себя рюмку с виски.

Лем собственной персоной оказался рядом. И когда только успел подойти?

Вроде бы как еще пару мгновений назад оглядывалась по сторонам и никого рядом не было.

– В самый раз, – ответила коротко, жалея, что Стефан стал свидетелем моего состояния.

– Тогда позволь тебе составить компанию. Если ты, конечно, не против? – спросил Лем, усаживаясь рядом, совершенно не ожидая моего разрешения.

– Это общественное место, – пожала плечами, кивком головы подзывая бармена, делающего вид, что ничего вокруг не замечает.

Парень оказался рядом тут как тут.

– Повторить, – произнесла, указывая на пустую тару.

– Мне тоже самое, – заявил Лем, после того, как бармен поинтересовался что желает гость.

На стойке теперь стояли две рюмки с огненной водой.

– Я так понимаю, что ничего хорошего мы не отмечаем, – заметил Лем, беря свою рюмку.

– Какой ты наблюдательный, – без толики сарказма ответила мужчине, а после чего опрокинула рюмку с виски в рот. Порция хоть и была небольшая, но заставила перехватить дыхание. Лишь усилием воли не позволила себе закашляться. Все же я пила редко. А выпивка без постоянной тренировки имела определенные неудобства.

– Ну, а я выпью за тебя, – заявил Стефан, прежде чем уничтожить свою порцию.

– Спасибо, но не стоило, – пожала плечами. Разговор с Эльзой все никак не шел у меня из головы.

Неужели я не смогу помочь своей сестре? Я должна. Я просто обязана. А еще я не имею права оставлять без внимания случившееся. Иначе я не буду себя уважать.

– Что-то к вечеру ты стала слишком колюча, – заметил Лем.

Очередная партия виски стояла на стойке. Одну из рюмок взял Стефан, я же потянулась за другой.

– Я всегда была такой, – не хотела обижать Лема, оно само собой получилось.

Гребаное подсознание сработало быстрее, чем я подумала.

– Виски это исправит? – спросил у меня Стефан.

– Не знаю. Может быть, – пожала плечами, чувствуя, что начала хмелеть. Это ощущением с каждым мгновением мне нравилось все больше и больше.

Стефан еще заказал виски, с опаской поглядывая на меня.

Меня же так и подмывало сказать: «Думаешь, что меня развезет? И придется тащить домой?

Я с благодарностью посмотрела на мужчину, радуясь, что он угадал чего я хочу.

Одна рюмка, вторая, третья, а после Стефан просто взял меня за руку и увел, а точнее оттащил от стойки.

– Тебе хватит, – безапелляционно заявил он, посмотрев на меня таким взглядом, что я поняла – мне действительно достаточно.

– Хватит, так хватит. Как скажешь, – милостиво согласилась, смотря в безумно привлекательные глаза мужчины. – А ты красивый. И глаза у тебя красивые, – не стала скрывать свои чувства.

– Ты пьяна, – произнес Лем с каким-то потаенным разочарованием в голосе. Это прозвучало так, как будто он на что-то надеялся, а я все испортила своим поведением.

– И что? – спросила с вызовом. Мы стояли в центре ресторана, смотря друг на друга будто бойцы на ринге.

– Тебе надо поспать. Пойдем, провожу до номера, – взял меня за руку Лем.

Я не стала вырывать руку. Мне было приятно почувствовать тепло Стефана. А если говорить откровенно, то хотелось к нему прижаться и желательно всем телом.

Алкоголь сделал свое дело, сорвав все придуманные преграды, отменив все наносные условности. Я хотела тепла, так почему же я должна себе в этом отказывать?

– Обними меня, а я то я могу упасть. Я же пьяна, – усмехнулась, подойдя вплотную к Стефану.

– С огромным удовольствием, – буркнул мужчина, правда, особого удовольствия в его голосе я не услышала.

Лем обнял меня одной рукой, прижав к себе. Я же захотела быть еще ближе, склонив голову на грудь мужчины, вдохнув его запах, немного терпкий, с легчайшими нотками мускуса.

– Ты здорово пахнешь. Мне нравится, – выдала свое заключение.

– Для тебя сейчас все мужчины хорошо пахнут, если от них исходит запах виски, – принялся брюзжать Стефан, так и не начав двигаться в сторону выхода из ресторана.

– А вот и не правда, – принялась возмущаться. – Мне, вообще, мужчины редко когда приятны, чтобы вот так, как ты. А точнее … почти никогда, – выдала свою самую страшную тайну.

Вот не даром говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Вряд ли бы кто мог подумать, что я практически не интересовалась мужчинами. Нет. Я не была лесбиянкой. И фригидной я не была. Но для меня все мужчины были на один. член.

Или лицо. Впрочем, я даже не пыталась различить их как мужчин. Приятны они мне или нет. Нравятся или нет. Мужчины были рабочим инструментом, с помощью которого я зарабатывала деньги. Мое тело так же было средством добычи средств, только и всего. В работу никогда не вовлекалась моя душа.

– Ты еще скажи, что не спишь с мужчинами.

Я отстранилась от Лема настолько, чтобы видеть его глаза.

– Я трахаюсь с мужчинами за деньги на камеру, я не сплю с ними, если ты понимаешь о чем идет речь. А если не понимаешь, то я вряд ли смогу объяснить разницу. Ведь мужчины делятся на две категории, которые считают всех женщин шлюхами, даже если они невинны, и которые так не считают. К какой категории относишься ты? – тут я усмехнулась. – Скорее всего к первой. И не возражай. К ней относятся почти девяносто процентов мужчин. Большинство, – протянула.

Мне показалось или Лема передернуло?

– Пойдем. Я тебя уложу в кровать, – потянул меня из зала мужчина.

– Хорошо, – согласилась. А чего спорить? Ведь я для себя выяснила главное. По крайней мере, мне так показалось.

По пути до номера я, подначиваемая каким-то внутренним бесом, несколько раз зацепила грудью руку мужчины. Просто так, из вредности. Зачем и сама не знала.

– Дай ключ, – потребовал Стефан, когда мы остановились около моего номера.

– А где «пожалуйста»? – произнесла капризно так, как обычно говорила, играя в фильмах.

– Будь добра, ключ, – сухо произнес мужчина.

– Он здесь, – протянула свою сумочку.

Стефан недобро на меня посмотрел, но сумочку взял.

– В отделе слева, – подсказала, не желая и дальше мучить Лема. Он ведь мне не сделал ничего плохого.

Стефан обнаружил ключ именно там, где я указала. Открыв замок, мужчина распахнул дверь, приглашая войти.

– Только после тебя. Я же хозяйка, должна заходить последней, – произнесла, думая, что мужчина откажется.

К моему удивлению Лем послушался. И мы столкнулись в дверях, оказавшись настолько близко друг к другу, что я ощутила, что мужчина возбужден. Сделанное открытие провокационным образом подействовало на меня. Я уже забыла когда в последний раз вот так вспыхивала от мимолетного прикосновения. А тут вдруг зажглась, загоревшись, словно спичка.

Стефан внимательно посмотрел мне в глаза, я не отвела своих. Кажется, мы друг друга поняли так как надо.

Дверь в номер была закрыта без слов. Так же молча я сделала первый шаг по направлению к мужчине.

– А ты не такой бесчувственный, как хочешь казаться, – усмехнулась, прижимаясь грудью к мужчине.

– Вообще-то, я совсем не бесчувственный, как кажется тебе, – в унисон ответил мне Лем.

– А вот это мы сейчас и проверим, – мурлыкнула, принявшись снимать со Стефана твидовый пиджак. Мужчина не сопротивлялся, наблюдая за мной.

То, что Лем не проявлял никаких особых действий меня совершенно не напрягало, главное, что согласие мужчины было получено, возбуждение имелось, а все остальное я могла сделать и сама, иначе я бы не была Ирмой Сладкие губки. Как же я ненавидела свое прозвище.

Легкий поцелуй в основание шеи заставил Стефана откинуть голову назад. Я сознательно не тянулась к губам, зная, что для многих именно поцелуй в губы был актом доверия. Речь шла о настоящем поцелуе, а не о его имитации. Через рот разговаривают души людей, а секс это всего лишь рукопожатие тел.

Под пиджаком у Лема была сорочка в мелкую клеточку, весьма забавный выбор, для того места, где я с ним познакомилась. Звезды порно бизнеса рубашки в клеточку не носят, так же как и твидовые пиджаки. Впрочем, откуда мне знать что носит Стефан в повседневной жизни.

Мужчина чуть застонал, когда я провела кончиком языка вдоль трахеи, не забыв обрисовать по контуру, ходящий туда-сюда кадык. Мне было приятно исследовать тело Стефана, пусть и самого доступного участка. Дыхание мужчины выдавало его возбуждение. Однако он не спешил вмешиваться в процесс обольщения, что меня еще больше заводило. Я не просто ласкала мужчину, я прислушивалась к себе, пусть и слегка замутненным сознанием. Зная наверняка, что в любой момент могу прерваться, если вдруг мне что-то не понравится.

Лем, как будто чувствовал мое настроение, и не спешил переходить к активным действиям.

Сорочка мужчины в несколько мгновений была расстегнута опытными пальцами. Сколько раз перед камерой мне приходилось раздевать мужчин. Десятки, сотни раз. Сколько их у меня было? Вряд ли бы я сходу могла всех вспомнить. Лица партнеров по кадру сливались для меня в одно. В принципе, их всех можно было заменить лицом Сержика, моего последнего более-менее адекватного партнера.

Избавившись от рубашки и отбросив ее в сторону, я занялась исследованием тела Лема, чувствуя, что сама потихоньку начинаю желать ласки. Еще не критично, но все же.

Бархатистая кожа Стефана под моими пальцами. Маленькие ареолы сосков, твердые горошинки в центре, которые так и хочется царапнуть ноготками. Развитые грудные мышцы. Разлет плеч. Стальные бицепсы, мерно играющие в такт движениям. Руки сильные и надежные. Опять плечи. Ключицы под моими пальцами.

Ямка в основании шеи. Шумно вздымающаяся грудь. Кубики идеального пресса, обведенные по контуру. Едва заметная рыжеватая дорожка жестких волосков, убегающая за пряжку ремня.

Руки знали свое дело, быстро расстегнув застежку брюк. Несколько мгновений и мои пальцы уже под резинкой белья, стягивающие его вниз, чтобы выпустить на волю нервно подрагивающего от напряжения жеребца.

Плавное движение вниз и я уже стаю на коленях, перед покачивающимся из стороны в сторону метрономом из плоти и крови.

«Мой любимый размер», – шальная мысль пролетела в голове, стоило рассмотреть поближе мужское богатство Стефана.

Отточенное сотнями дней съемок мастерство не пропить несколькими рюмками виски. Губы привычным образом обхватили налитую кровью головку. Я успела совершить всего лишь несколько возвратно-поступательных движений, как была отлучена от тела Лема.

– Э, нет. Мы так не договаривались. Здесь нет ни камеры, ни софитов, и я не очередной статист, – грубовато произнес мужчина, поднимая меня с колен.

Я недоуменно посмотрела на Стефана.

– Ты не хочешь? – растерянно спросила у мужчины.

– Хочу. Очень хочу. Но не так, – Лем потянул брюки вместе с бельем, желая заправиться.

– А как? Ну, хочешь давай сзади. Я не возражаю, если тебе так нравится больше.

Лем криво улыбнулся.

– Я не сомневаюсь, что ты можешь и сзади, и спереди, так же как и заменить мужчину в паре, если потребуется. Мастерство Ирмы Сладкие губки многогранно и великолепно в любом исполнении.

Из меня моментально выветрился весь хмель.

– Ты пришел ко мне, чтобы оскорблять? – мой голос звенел. До жути хотелось залепить пощечину или того лучше впечатать кулаком в красивое лицо Лема. Но я не могла себе такое позволить. Это бы значило, что слова мужчины меня задели за живое. И хоть так было на самом деле, но я не желала показывать свою слабость перед тем, кто меня унизил.

– Нет. Совсем нет, – возмутился мужчина.

– А что тогда? К чему было ждать? Или хотел увидеть меня у своих ног? Так я могу повторить, мне не сложно, – выплюнула с горечью, чувствуя себя натянутой струной.

– Ирма, ты меня не слышишь.

– А что я должна слышать? Объясни, – я чувствовала, что на глаза вот-вот навернутся слезы.

Я не плакала уже долгие годы, а тут вдруг приспичило. А все почему? От обиды.

За себя. За свое растоптанное сердце, которое я так неразумно приоткрыла.

Какая же я дура.

Мужчина взял меня за руки и повел к кровати, но не для того чтобы уложить или же приняться раздевать, он просто усадил меня на нее, а сам сел рядом.

– Ирма, милая, я к тебе очень хорошо отношусь. Даже очень хорошо. Просто я не хочу, чтобы наши отношения были вот такими.

– Какими такими? – кажется, я всхлипнула, хотя, все еще держалась за свои слезы, не желая их никому показывать.

– Холодными. Механическими. Не живыми. Ты понимаешь о чем я говорю? – мужчина приподнял мой подбородок так, что я была вынуждена смотреть ему в глаза. – Ты для меня самая желанная женщина, от которой у меня кружится голова и сердце начинает частить. Я до безумия хочу тебя, как женщину. Но именно тебя, Ирма, а не тот образ который ты тщательно выставляешь напоказ.

– Это я и есть, – что-то горячее скатилось по моей щеке.

– Нет. Я знаю. Я вижу. Ты другая. Совсем другая.

– Ту, которую ты ищешь давно умерла, – еле слышно прошептала в ответ.

– Я этому не верю. Я знаю, она рядом. Тут. Со мной. Я это чувствую. Вот здесь, – и мужчина взял мою руку и положил себе на сердце. И не надо плакать. Я не достоин твоих слез.

Стефан склонился надо мной и слизнул со щеки слезинку, зависшую в одиночестве. Она была такой же как и я. Крохотной, маленькой, всеми забытой.

– Давай начнем сначала, – мужчина вновь прикоснулся губами к моей щеке.

От сладости ощущений я закрыла глаза, чтобы как можно глубже впитать необычный миг, запомнив его надолго.

Губы Стефана легкими перышками скользили по щекам, порхали над закрытыми глазами, трогали дуновением ветерка мой нос и ни разу не задели губы.

И чем больше поцелуев мне доставалось, тем сильнее хотела ощутить губы Лема на вкус.

– Что ты хочешь больше всего? – едва расслышала.

– Поцелуй, – попросила.

Словно снежинка задела краешек моих губ и … растаяла. Жаркое дыхание мужчины опалило мои уста, но позволило вкусить запретного плода. Я с нетерпением ждала что же будет дальше, желая в полной мере насладиться приятными моментами. Уголку губ досталась капелька дождя, крохотная, почти невесомая. Ожидание. И вновь огненный смерч прошелся рядом. Я трепетала, как трепещет юная дева в надежде на первый поцелуй.

И дождалась. Губы Стефана накрыли мои, властно сминая, заставляя раскрыться, чтобы впустить в мой рот язык. Контраст между нежными прикосновениями и агрессивным напором был разительный, но тем сильнее возбуждающий, заставляющий вспыхнуть от острого наслаждения, пронзившего тело.

Стон, глубокий, гортанный, вырвался из моих уст от переполняющих чувств, некоторые из них были испытаны мною впервые.

– Вот это другое дело. Теперь я вижу совершенно другую Ирму. Живую.

Чувственную. Настоящую, – прошептал мужчина, увлекая меня на кровать.

Я безропотно позволила себя положить, так и не открыв глаз, ощущая себя в маленькой сказке, созданной специально для меня.

А может быть я просто боялась вернуться в реальность?

Движения Лема были неторопливы, когда он снимал с меня одежду, и при этом сопровождались легкими, как порхание бабочки, поцелуями. Вроде бы все то же, что происходило всегда в такие моментах, но иначе. Объяснить разницу я бы вряд ли могла, а вот ощутить получалось на все сто.

Я давно не получала подарков, а я теперь ждала, что же будет дальше, какой еще сюрприз приготовил мне Лем.

Легкий ветерок на коже. Трепетные прикосновения. Звуки снимаемой в спешке одежды. Шум телевизора в соседнем номере. Все воспринималось мной как будто в первый раз. Я с нетерпением вслушивалась в окружающее меня пространство, жадно ловя каждый шорох, пытаясь понять что он значит.

Упавшая на пол туфля, за ней вторая, известили, что кое-кто их снял. Шуршание одежды, полет, возможно рубашки, куда-то в сторону, стук часов о туалетный столик.

Я все это буквально видела ушами.

И полнейшая тишина в комнате. Что это? Затишье перед бурей? Затяжной прыжок в омут? Или задумчивое созерцание увиденного?

Быть обнаженной перед десятком людей? Что может быть проще? Но быть обнаженной перед одним человеком, ожидая его одобрения это испытание.

Секунды, какие же они долгие?! Иной раз дни короче.

Шорох рассекаемого воздуха. Что это? Стефан уходит? Болезненно захотелось открыть глаза и узнать. Но я смогла пересилить себя. Ожидание не всегда враг, но иногда и не друг. Прогнувшийся под весом тяжелого тела матрас, известил о том, что никто никуда не ушел.

Я ждала. Жадно вслушиваясь в пространство, ловя малейшие звуки.

– Тебе говорили, что ты красива? – голос прогремел, словно гром среди ясного неба.

От неожиданности открыла глаза, чтобы встретиться с зеленью глаз Стефана.

– Не знаю. Не помню, – растерялась.

Мне говорили, что я сексуальна, обворожительна, что на меня встает, что мне бы вдули, что у меня отличные сиськи и славная задница. А простые слова, которые говорят миллионам женщин, говорили ли мне? Я затруднялась ответить. Может быть эти слова потонули под толщей других слов, более громких, но менее содержательных. Сложно сказать.

– А вот я тебе такое никогда не говорил, – мужчина потянулся и взял меня за руку, переплел наши пальцы, потянул к себе и поцеловал тыльную сторону руки. – Но будь уверена, что это я скажу тебе еще не один десяток раз.

Мне было не очень удобно смотреть на мужчину и я повернулась на бок.

«Ну, не забавно ли? Я с мужчиной лежу в постели и веду праздные разговоры. Но что самое интересное, я от этого кайфую. И молчу. Что я могу сказать? Будет ли у нас еще один шанс побыть вместе? Кто знает?»

Я смотрела на все философски, не питая никаких иллюзий.

– Ирма, а ты когда-нибудь любила? – странный вопрос в свете происходящего.

Обычно их задают после секса, когда любовники отдыхают от жарких объятий, начиная трахать друг другу мозг.

– Нет, – любовь к сестре и друзьям не в счет. Стефан же спрашивал явно о другом.

– А хотела бы?

– Хотеть и мочь это разные вещи, – пожать плечами, лежа на боку, не совсем удачное решение.

– А я вот хотел бы, – поделился со мной мужчина.

Сердце сорвалось в галоп. С чего бы это? Вроде бы ничего такого я не услышала от Стефана.

Я начала мерзнуть.

Мое тело в миг покрылось мурашками. А Стефан все медлил. Но и я его не торопила. Рука против воли поползла в сторону и сгребла покрывало, чтобы накинуть на себя. Я не против полежать рядом с мужчиной, но пусть мне будет тепло.

Желание тела, разбуженное Стефаном тлело углями где-то внутри, немного грело, но не опаляло. Приятно. Если не сказать чудесно.

– Я думаю, что тебе обязательно повезет, – подбодрила Стефана.

– Непременно, – улыбнулся он мне, заворачивая на себя другую часть покрывала.

Кусок ткани оказался не очень большой на всего мужчину не хватило. Он, не долго думая, просто взял и пододвинулся ко мне вплотную, даже ногу просунул между моими.

– Может быть залезем под одеяло, так будет теплее, – предложила безо всякой задней мысли. И только потом сообразила, что произнесла.

Стефан хитро улыбнулся.

– А давай.

И буквально через секунду я лежала в объятьях мужчины, бережно укрытая со спины одеялом, которое подтыкал под меня Лем.

«Что он делает? Зачем?» – было удивительно.

А в это время мужчина подсовывал мне под голову свою руку, притягивая к себе ближе.

– Будем спать? – догадалась.

– Угу, – мужчина щелкнул выключателем, погружая комнату в темноту.

«А мы так не договаривались».

Я лежала рядом с сопящим мне куда-то в макушку Лемом, соприкасалась с ним кожей, чувствовала его возбуждение, но при этом понимала, что никакого продолжения не будет. Похоже, кое-кто решил просто со мной полежать, пусть даже это будет в ущерб собственному здоровью и удовольствию.

«Забавно».

Повторно проявлять инициативу я не собиралась. Спать, так спать. Хотя, я уже забыла, когда просто так лежала в постели с мужчиной. Не трахалась, а просто лежала. Да и лежала ли просто вообще?

Сон сморил меня мгновенно. Вроде бы только рассуждала и тут же провалилась в беспамятство.

Все же алкоголь чудесное снотворное.

В редкую ночь меня не мучили кошмары. А тут как бабка пошептала. Спала, словно младенец. Мне даже приснилось что-то приятное, такое теплое и нежное.

Жаль, что не могла вспомнить о чем шла речь во сне.

А на утро я проснулась. одна.

Да. Одна.

В моей постели никого не было. Стефан ушел, даже не попрощавшись. Не то, чтобы я сильно обиделась, но ведь мог бы хотя бы оставить записку?

Наверное, мог, но не оставил. Посчитал, что в этом нет необходимости. Я перед глазами прокручивала вчерашний вечер, лежа в постели, однако не смогла понять чего хотел мужчина. Его действия и цели были для меня загадкой. Если хотел потрахаться, то почему остановил меня? Ведь, я бы могла ему устроить незабываемую ночь. А если рассчитывал на продолжение отношений, то тогда почему сбежал, словно вор?

– Ничего не понимаю, – произнесла вслух, вставая с кровати.

В комнате до сих пор слышался запах парфюма Лема, а подушка хранила отпечаток его головы.

– Я должна огорчиться или нет? – спросила у своего отражения, стоя в ванной. – Должна. Я огорчена. Это так. Но кому от этого будет хуже? Только мне. А раз так, то я постараюсь забыть этот случай, как страшный сон. Я не буду вспоминать. Я не буду.

Не буду, – смотрела на себя и пыталась убедить. Вот только почему-то ничего не получалось. Предательски ныло сердце, как будто в него засунули занозу. Я то думала, что совсем забыла об этом органе, а оказалось, что нет, оно существует.

Так до конца и не смогла избавиться от нерациональной обиды на Стефана, сколько не пыталась себя убедить, что ничего страшного и из ряда вон выходящего не случилось.

Вот вроде бы он не сделал ничего плохого, наоборот, был нежен, ласков, помог мне нормально выспаться, но тем не менее я была на него зла.

Он мне ничего не обещал, ничего не предлагал, мы ничего не планировали вместе. Стефан всего лишь проводил меня до номера, отказался от секса и провел рядом ночь, словно юный девственник. И все. Но так почему я чувствовала себя обманутой?

Я пыталась разобраться в себе, сидя на заднем сиденье такси, пока ехала в лечебницу, чтобы навестить Аву. И не могла понять. Ничего. Совершенно ничего. От дум начала болеть голова, а желудок предательски поднывал, обидевшись, что его не покормили.

В дурном расположении духа я оказалась перед воротами больницы, где и столкнулась с Эльзой.

– Ирма, что-то случилось? – спросила женщина, пропуская меня в дверь.

– С чего ты решила? – удивилась.

– На тебе лица нет. Я понимаю, что ты расстроена по поводу сестры, но не надо так убиваться. Не надо себя вгонять в депрессию. Это может привести к нежелательным последствиям, – принялась увещевать меня женщина, пока мы шли по коридору.