Текст книги "Магия нуля (СИ)"

Автор книги: Степан Абрамыч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14

– Премного благодарим вас за ночлег, мы, определенно, никогда не забудем вашей неизмеримой доброты.

– Спасибо.

Отряд из трех пешеходов выстроился рядком перед сутулым дедком, покачивая головами в такт речи Роберта. Одеты они были в те же атрибуты, что и вчерашним днем.

– Перед тем, как уйдете. Знаете, мой сын как-то раз сказал мне одну смесьную фразу.

– …?

– Прозить зизнь нузьно так, сьтобы никто не радовался твоей смерти.

– Я что-то не поняла, Усатик.

Девочка шепотом спросила Роберта о произнесенной цитате.

– Он сказал: «Прожить жизнь нужно так, чтобы никто не радовался твоей смерти».

– А, понятно.

Пока они тихо изъяснились меж друг другом, два родственника уперлись в друг друга взглядами, сопровождаемые улыбками.

– Надеюсь, у него получилось, старик.

– Нет.

Он печально кинул эту фразу своему внуку и повернулся к ним спиной, возвращаясь на прежнюю спящую позицию.

«У тебя похоже тоже».

Губы Брома снова сжались в безразличную полоску, и он повернул направо, развернувшись разом всем телом.

– Ну что ж, пошли.

. .

Шаг. Шаг. Еще шаг. Еще шаг. Осталось немного. Осталось немного. Осталось немного.

– Хью… Город… Далеко?

– …

Юноша вытянул ладонь с неутешительным ответом. Все пальцы были разогнуты.

– Усатик. Еще 5 километров. Я… Ах… Похоже, я умираю.

– Ты… Говоришь это уже седьмой раз.

– Значит. Я умерла уже 7 раз.

Тому, кто придумал жару, собеседники хотели бы выразить общую признательность. Солнце настолько сильно палило их головы, будто само небо объявило им войну, направив на них свои штыки.

– Скорее уж огнеметы.

– А?

– Я о своем.

Если поставить перед собой лицо человека, не обремененного никакими тяготами, а потом несколько раз долбануть какой-нибудь кияночкой, облить ледяной водой, дать пару пощечин, морально унизить и сильно ткнуть в висок, то вы получите чуть ли не полную копию раскрасневшихся рож, блуждающих по кирпичным дорожкам.

Прически стали какой-то пародией на волосы, глаза заплыли потом и отказывались открываться, а плечи так немощно опустились, что со стороны могло бы показаться, что по песчаным просторам шагает группа зомби.

И как на зло…

– Ни одной тени.

– А?

– Я о своем.

Действительно, хоть они и не шли по песку, глотающему стопы, но ничего похожего на домики, деревья, стены, холмы просто не было.

– Может… Остановимся?

– Где?

Нигде, в том то и дело. Спрятаться от этой невыносимой жары невозможно.

– Там пещера.

– Чего?

Бром устремил свой взгляд в сторону их движения, но абсолютно ничего не заметил.

– Справа.

– А.

Вдалеке виднелся холм, внутри которого зияла большая черная дыра, а в ней. В ней была тень.

– Пошли.

. .

– Я заметил, что Диана слишком часто отрубается, что-то не так с ее режимом сна.

– Ну, тебе, как доктору, виднее.

Девочка уже посапывала на прохладном песочке, рассыпавшемся в пещере, яростно сражающейся с рвущимся к странникам теплом. Тени благосклонно закрыли обзор на каменные стены, а голоса двух мужчин эхом отскакивали от незримых стенок, уходящих далеко вглубь.

Роберт совершенно расслабился. Удивительно, что он вообще не свалился со своей поклажей, которою без устали тащил всю их нелегкую дорогу. Усы не было видно из-за темноты, и только карие глаза слегка поблескивали во тьме, дружелюбно перемигиваясь по ходу разговора.

– Тебе бы тоже не мешало поспать.

– Согласен, Хьюго, нам всем надо хорошенько отдохнуть.

– Спокойной ночи.

– Спокойной…

Роберт широко зевнул, отчего его глаза, скрываемые за очками, не хило прослезились, он улегся на землю и заснул.

Бром тоже повалился на песок, раскинув руки в разные стороны, давая мышцам заслуженную передышку. С потолка иногда сыпалась пыль, мешающая Брому заснуть. Хотя он и не пытался этого сделать, его сердобольно задумчивое лицо уставилось в темноту, будто разглядывая что-то среди не видимых ему каменных стен.

«Все-таки мы разные. Я не добр. Я не наивен. Я не вежлив. С чего я взял, что мы можем стать друзьями. Даже сон…»

Спустя от силы 15 минут Бром поднялся со своей произвольной кровати, направившись к выходу.

«Я его никогда не видел».

У входа в ущелье, озаряемого солнцем, лежала огромная сумка Роберта. Бром посмотрел в будущее.

«Груда мяса. Зачем?»

Он провел кровожадным взглядом по неподвижному телу усатого джентльмена, раздумывая о его смерти. Брови устало согнулись в гримасу бешенства.

«Сострадание. И правда. Оставим все, как и есть».

Кудрявый юноша пригнулся перед разогретым песком на выходе из пещеры, водя пальцем меж песчинок, тем самым вырисовывая изученные им символы, и задумался над сущностью своего названного друга.

«Он очевидно маг. Ни одна машина, ни один дорожный знак, ни одна карта – ничего не показывает, где находится Мааравья. Только карта Байрона, значит. Такого города не существует. Как этого не понял Роберт? Никого кроме меня и Байрона там не будет, значит он собирается убить его. Меня бы он убил давно, а, если бы был союзником, не скрывал бы свою личность».

Указательный палец окончательно окунулся в песок, поставив жирную точку на кривом послании.

– Я Дьявол. Позаботься о девочке. Приблизишься – убью.

Бром еще раз проговорил свое изречение, начерченное на земле и двинулся по пустыне, прищуривая глаза от неумолимого солнца.

«Ради кого я вообще это делаю? Марина? Скорее всего, да. Я устраню все угрозы, которые создал и покину ее. Но… Что будет дальше?»

Маска наконец-то спала с его лица: двигающиеся ноги задрожали, а по лицу потекли слезы, сметаемые огненным ветром.

«Я останусь один? Совсем один? Я приношу боль, я приношу невзгоды, я вызываю трудности. Я… Я, действительно, Дьявол. И мне… мне надо спрятать себя от этого мира, унеся с собой еще одного себе подобного. Способен ли я? Способен ли я пойти на такую жертву? Или я оставлю все, как и есть? Буду приносить людям горе, а после носиться, чтобы их осчастливить и обезопасить. Сострадание. А кому я должен сострадать?»

Он остановился, как вкопанный.

«Себе или другим? Кто больше заслуживает сострадания?»

Он не мог, он трясся. Как бы не были спокойны действия, произошедшие до сих пор, никогда Брому не было так плохо. Зарыться в песок, укрыться ото всех, ощутить ласку, ощутить заботу и при этом никого не ранить – он просто хотел покоя. Но вместо этого он был сбит с толку, растерян, в его голове творился сущий кошмар, и слезы бешеным потоком говорили о том, что в сердце все было также скверно.

«А мне? Мне кто-нибудь сострадал? Данте, который затащил меня в эту адскую пучину? Байрон, использовавший меня, как пушечное мясо? Агния, которая просто спустила на меня свои переживания? Говард, который использовал меня для непонятных целей? Марина, из-за которой я ношусь по пустыне и стою перед выбором? Дед, который не предложил мне ничего кроме убийства, посчитав меня за монстра? Диана, которая обманула меня, не беспокоясь о моей жизни? Роберт, который использовал меня, чтобы добраться до Байрона? Никто из них. Никто из них никогда не проявлял ко мне сострадания. Только я. Разве не только я достоин состраданий. Я столько пережил, столько боли и горя ощутил, но при этом… Сострадаю только я».

Он снова сделал шаг вперед.

«Значит, я буду делать это дальше. Не важно, чего мне это стоит и, что мне еще предстоит пережить. Я отдам все свои долги и уйду с миром, оставив всех наделенными моей добротой. Это мой долг».

Бром выпрямил спину, направив свой разгоряченный взгляд на солнце. Сетчатка глаза сгорела, но юноша не отрывал взгляда от солнечного шара, тем самым бросая огненному кольцу вызов. На лице, возможно, впервые появилась искренняя улыбка, и она так естественно устроилась на его блещущем лице, что ее прежнее отсутствие показалось бы чем-то на уровне святотатства.

Он был готов к битве.

. .

Он не был готов к такому повороту событий.

«Откуда она здесь?»

Байрон с опаской поглядывал на девушку с рыжим каре, расхаживающую по аэропорту и спрашивающую окружающих о пропавшем черноволосом кудрявом парне.

«Бальзак же ее убил».

Его зрачки испуганно подкашивались, падая вниз, и вновь нервно дрыгаясь вверх.

«Бром».

Он успокоился, облегченно схватившись за стакан кристально чистой воды. Хромой маг восседал в том же аэропорту Эйноя, попивая стакан известной всем жидкости в каком-то подобии на ресторан. Никакого плаща или трости уже не было. На теле был коричневый жилет, увешанный невообразимым количеством подсумков, заполненных чем-то металлическим, а на ногах красовались легкие потертые брюки, спускающиеся до самых пяток, отчего его черных сапог, наделенных металлическими креплениями, создающиеся нечто вроде ножного катета, не было видно. На растрепанной прическе красовалась серая кепка, а недавно трясущиеся глаза закрывали темные квадратные солнцезащитные очки.

«Он воскресил ее. Значит, вот где он пропадал. Она говорит, что он был черноволосый, и правда, когда мы заключили сделку его кудри таковыми и были, но после они вернулись в прежнее состояние. Почему? Ему снесло голову? Почему я заметил это только сейчас? Это опять вмешательство Данте?»

Девушка продолжала безуспешно расспрашивать прохожих, но в ответ она лишь получала одинаковые отрицательные кивки головой. Она была одета в развевающееся по теплому ветру бежево-серое пальто, в целом она сильно похорошела после их последней встречи. Хотя эффект должен был быть обратным.

«Кольцо?»

На ее безымянном пальчике изредка поблескивало в ответ солнечным лучам золотое толстоватое колечко с белым камешком.

«Бром, ты гений! Ты первая свинья, настолько приблизившаяся к моей смерти. Обмануть меня своей податливостью, прибавив дерзостью, и подсунуть мне липовое кольцо, чтобы в конце без промедления и сопротивления покончить со мной. Ты… Ты гений!»

Глаза Байрона заискрились под темными линзами аксессуара, но этого никто не заметил.

«Но ты допустил одну ошибку. И это она».

Марина отошла в сторону, решив передохнуть от нескончаемых расспросов.

«Ты стал рыцарем, а должен был стать мужем. Перед тобой не жена, а глупая принцесса. Ты… Ты допустил ту же ошибку, что и я. Так что я не виню тебя. Твое будущее зависит от нее, как она…»

Девушка незаметно для мага подошла к нему в упор, скрестив руки за спиной.

– Джордж Гордон Байрон.

«Что?»

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

«Дам ей шанс»

– Я Марина, мы виделись в Санмортилонгиандроапле, вы были вместе с Бромом.

«Я никогда не видел таких тупых свиней».

– Ах, это ты. И что же тебе от меня надо в таком неожиданном месте для встречи?

«Ты же не…»

– Вы не знаете, где Бром?

«…»

– Где Бром, говоришь?

– Да.

«…»

– А с чего ты взяла, что я знаю, где он?

– Так мне сказал Данте.

«…»

– И зачем же тебе Бром?

– Как бы это объяснить, Данте посетил Санмортилонгиандроапль в поисках новых кадров и завербовал крайне умелого мага Виктора Астафьева, но он, к сожалению, до этого события жил в трущобах, отчего его здоровье оставляло желать лучшее. И он… умер. Сила Брома сейчас крайне необходима, не хотелось бы терять такого полезного мага, да и в целом хорошего человека.

«Ты свинья. Ты не умеешь врать»

– Это печально, но к Брому сейчас очень тяжело попасть, я конечно могу обеспечить вам встречу, но не знаю обрадуется ли он ей.

«Это последний шанс. Все-таки Бром лишь поросенок, так грубо распотрошить его было бы грубо, если эта свинья не…»

– Давайте!

Марина протянула хромому магу свою нежную и слегка покрасневшую от жары ладошку… Именно ту, на которой светилось кольцо.

«Простите»

Больше всего Байрону сейчас хотелось бы убить эту тупоголовую девицу, но он выбрал для нее более тяжелую участь. С невообразимой скоростью он провел пальцами по ее ладони, аккуратно стянув золотое колечко, и натянул на ее безымянный отросток свое черное кольцо. После этого действия он схватил не сумевшую заметить такую мимолетную скорость девушку за руку и на секунду исчез с ней из аэропорта.

Но это была лишь секунда. Он в одиночестве сидел в ресторане, попивая свою прохладную воду, а на его руке переливалось солнечным светом золотое кольцо с белым камешком.

Вряд ли кто-то сумел заметить, что недавно расхаживающаяся и щеголяющая своим пальто рыжеволосая девушка просто исчезла из здания, оставив после себя лишь расстроенного мужчину за бокалом воды.

«Пора уже подготовиться»

Он поднялся со стула, отряхнув слегка запачканные песком сапоги, и вышел из аэропорта, оставив кучку серебряных и бронзовых монет на столе.

. .

– Что?

Роберт ошарашенно рассматривал песчаное послание, оставленное его товарищем.

– Дьявол? Он все это время был Дьяволом.

Он упал на колени, его лицо исказилось от удивления и некоторого страха. Страха быть убитым.

Несмотря на то, что Бром большую часть своей сознательной жизни просидел без движения, его знали абсолютно все. И все его боялись. Дети, которых пугали страшилками о Дьяволе по ночам, взрослые, перегоняющие между друг другом слухи, богатые и влиятельные люди, с неимоверным страхом вспоминая про самого бесшумного и опасного убийцу в мире, и даже маги. Не было в мире мага, который бы не боялся Брома. Все достижения, все силы, все чувства, все, что когда-либо было дорого, могло быть уничтожено примитивным прикосновением. Дьявол был опасен, он был смертелен, он был неописуемо ужасен. И за этого все его боялись.

И Роберт не был исключением, какую бы мощную силу он не демонстрировал при схватке с Байроном, прикосновения действительно бы достаточно, чтобы покончить с его жизнью.

– Но куда ты пошел? Что я должен сделать с девочкой?

– Не думал, что встречу тебя здесь.

Напротив растерявшегося усатого мага уверенно стоял Байрон все в том же жилете. Он презрительно взирал на убогую свинью, сложив ладони перед собой.

– Ты…

– Стоять, хоть намек на Хайда, и ты труп.

– Кто же ты такой?

– Меня зовут Джордж Гордон Байрон, тебе повезло недавно лишить меня жизни. Точнее говоря, Хайду.

– Откуда ты знаешь?

– Я просто знаю. Знаю, что ты никакой не маг. У тебя раздвоение личности, и магией владеет только Хайд, твоя вторая сущность.

– …

– Ты таскаешь гору мяса в сумке, чтобы удовлетворять его голод, но при этом держишь себя молодцом.

– …

– Хайям сказал тебя меня убить.

– Откуда?

– Запомни этот урок на всю свою жизнь.

– …

– Ты всего лишь ничтожество, и тебе никогда не достичь моего уровня, уровня Хайяма, уровня Брома. Ты жалкая свинья, это все, что ты должен понять перед смертью.

– Я…

Роберт яростно взглянул в глаза диктующего ему заповеди мага, его зрачки начали наливаться кроваво-красным.

В мгновение ока Байрон схватил сидящего на песке усатого монстра за шиворот и одним молниеносным рывком выкинул его в воздух, отправив отчаявшегося Роберта в стратосферу.

– Если бы не Хайд, я бы просто убил тебя.

Хромой маг проговорил это вслед уходящей комете, разбрызгивающей кровью по огненной траектории, создаваемой от невыносимо быстрой скорости.

– Ха.

Байрон схватился за свое лицо.

– ХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХА!!!

«Я не могу. Я просто не могу не смеяться. Все так идеально, все так филигранно идет в мою пользу. Марина, Стивенсон – все свиньи собрались в одном месте, чтобы быть выкинутыми из этого мира, быть опрокинутыми мои праведным мечом!»

Громогласный смех, хрипло и звонко перепрыгивающий меж каменный стенок, наткнулся на чей-то отчаянный плач. Жалкие притихшие всхлипы еле различались среди бешенных волн сумасшедшего Байрона. Но это не помешало ему четко услышать Диану.

– Кто?

Его глаза испуганно сжались, превратив лоб в скопление бесконечных морщин, а рот в злобный оскал. Его кровожадность возвелась до абсолюта: он упустил сразу двух свиней, не окунув свои руки в их распростертые кровавые тела. Ничто и никогда не передало бы все безумие, охватившее его зеленые зрачки. Сдаться, умереть – никаких других мыслей перед ними бы не появилось.

– Свиииииииньяя?!!!

Байрон устрашающе протянул гласную и с вопящим криком в мгновение ока добрался до девочки, приложив свой кинжал к ее горлу. Шея Дианы испуганно дергалась, двигая своей нежной кожей в упор к стальному лезвию, пока кровожадные глазницы мага варварски впирались в ее лицо, рассматривая сморщенные черты девичьего лица.

– Ты…

Он приблизил свое лицо, чуть не коснувшись носом побледневшего лба Дианы.

– …Свинья?

Девочка понимала, что ничего легче у нее в жизни не спрашивали, и ответ был очевиден. Но страх крепко сжал девичью глотку, передавив горло, отчего из дрожащего рта вырвался лишь невнятный хрип.

– Ты не свинья.

Маг убрал кинжал и направился вон из пещеры, оставив смертельно напуганную девочку в полном одиночестве. Его кровожадность никуда не исчезла, он бешено осматривал окрестности, надеясь встретить там кого-нибудь, кого он смог бы распотрошить.

– Я не могу сражаться в таком состоянии.

Байрон вытянул правую руку в сторону, сжав ее в кулак, поднял наверх, слегка напрягая пальцы, и схватился левой ладонью за бицепс, причем так резко, что по пустыни раздался резкий хлопок.

– Вот.

Рядом появился другой Байрон, на этот раз в красном пальто, красной рубашке, красной шляпе, красных брюках, красных туфлях. Да что уж говорить, все его лицо было окрашено в тот же кровавый цвет. Ни одна частичка его тела не была другого оттенка.

Он держал в руке какого-то голого мужчину, у него было довольно мускулистое телосложение, короткая рыжая прическа и небольшая борода.

– Опять, опя…

Не успел он что-то сказать, как первый Байрон схватился за его кадык. Один рывок, и он был вырван. Оторвалось ухо. Распоролся нос. Вырвались глаза. Раздробилась челюсть. Выдавился мозг. Вырвался язык. Споролся живот. Выбросились кишки. Открылась грудная клетка. Взорвалось сердце. Выкинулись легкие. Разорвались гениталии. Оторвались ноги. Отодрался таз.

– Достаточно.

Байрон удовлетворенно отошел от кровавого месива, отряхая с себя кусочки костей и сухожилий. Красный Байрон взялся за скальп, отброшенный в сторону и исчез с этой незначительной частью тела.

«Такого со мной давно не было, что ж. Теперь…»

Он был готов к битве.

Глава 15

Очередная горсть песчаной пыли рассыпалась в знойном воздухе, разлетаясь вокруг бледной ноги. Тропинка следов отпечаталась по пустыни, прочертив по песчаному полю тонкую полоску отметин от зеленых перетаптывающих шлепанцев.

Яростно воодушевленные глаза уставились вдаль, не сводя с раскаленного горизонта взгляда.

Бром шел по пустыне. После недавнего душевного подъема не прошло много времени, от силы 10 или 15 минут. Пещера уже давно скрылась вдали, оставив о себе лишь смутные печально брошенные воспоминания.

– Байрон?

Посреди дюн появилась стройная фигура. Не очень длинные волосы, оттенки, сливающиеся с окружающейся жарой, и сложенные на груди руки. Если бы кудрявый юноша всю дорогу так не топорщился вдаль, он бы возможно и не заметил появления этого силуэта.

– …

Бром с опаской замедлил темп, а фигура начала набирать скорость, потихоньку приближаясь к нему. Кольцо маг оставил Диане, незаметно натянув его на палец сопящей девочке, так что его настороженность и готовность к битве не надо было выражать чем-то определенным. Хватило бы одного его присутствия.

– Что?

«Говард. Он говорил. Говорил, что она здесь будет, я знал, но при этом… Почему я так удивлен?»

– Марина?!

Маг уже слегка облегченно прокричал это сквозь горячий воздух, вздымающий жару белыми волнами ввысь.

Девушка замахала рукой, не прекращая свой усердный бег, финишем которого являлся ее муж.

– Бром!

Подбежав достаточно близко, она остановилась перед ним, поглядывая в его разгоряченные бледно-голубые глаза. Бром делал тоже самое.

– Что ты здесь делаешь, все хорошо?

– Да, все в порядке, не переживай.

– Я же вроде говорил, что скоро вернусь, зачем было так мчаться сюда? Я недостаточно ясно объяснил при отъезде, какому риску ты можешь нас подвергнуть, если явишься сюда?

– Прости меня, я… я не удержалась, мне было очень плохо без тебя.

– Ух, ладно, в принципе, ничего критического не произошло, что ты здесь. Но все равно, не стоит так безрассудно самовольничать в будущем.

– Хорошо, я запомнила.

Бром наивно полагал, что причиной ее появления был Говард, от этого никаких особых подозрений или возмущений с сомнениями в его голове не возникло, ведь его воля, наконец, окончательно окрепла.

– Ах, Бром, как же я давно не видела. Кажется, будто прошла целая вечность.

Она вытянула свои слегка покрасневшие от зноя руки, приближаясь к юноше. В ответ он уже собирался обнять ее, окончательно залатав недавние душевные раны.

\ Она падает, падает замертво, глупо растормошив свои одряхлевшие конечности по песку. Она умирает. Тупо и бесцельно. \

Увидев будущее, Бром испуганно отскочил назад, чуть не опрокинувшись на землю. Марина изумленно остановилась, посматривая на своего мужа.

– Что-то не так?

На его лице задрожали все мускулы, глаза ошарашенно тряслись от обозримого, мозг плавился от одной мысли о том, что это могло произойти. Он – убить? Ее? Это вершина греха, который он мог совершить.

Наконец, он заметил.

– Марина…

– Что?

Она до сих пор не понимала внезапно возникших на его лице эмоций.

– Что с твоим кольцом?

– А?

Она глуповато похлопала ресницами, разглядывая оттенок своего аксессуара. Оно стало черным.

И ей нечего было сказать в свое оправдание.

– Марина…

«Почему я подумал об этом только сейчас. Что так сильно затуманило мой разум? Почему?»

– Да?

Она уже поняла, за что ее будут отчитывать, отчего миловидное личике пыталось спрятаться за слегка дрожащими от волнения ладонями.

– Как ты сюда попала?

«Что могло произойти? Что могло произойти? Что могло произойти? Байрон? Нет. Данте? Нет. Виктор? Точно нет. Роберт? Это единственный маг, чьи способности мне абсолютно неизвестны и к кому Марина могла в теории обратиться, да. Да. Все хорошо, я зря так встревожился».

– Мне помог Байрон…

Она проговорила это невероятно тихо в неимоверном испуге и стыде.

«*звуки треска*»

По-другому никак не описать его мысли. Это разлом, трещина, уничтожение, ликвидация, аннигиляция – весь его план… Рухнул в один миг. И именно тогда…

«*звуки треска*»

…Когда он был готов к битве.

– Зачем ты это сделала?

Улыбка? Оскал? Слезы? Нет, немое и безжизненно безэмоциальное лицо спросило это у трясущейся девушки.

– Мне… Мне было плохо…

– Ты уже говорила об этом, почему ты обратилась к Байрону. Ты же знаешь, что он стоит за твоей смертью.

– Я… Я подумала, что он решит, что Бальзак не справился с работой и огорченным отправит меня к тебе.

– Угу. Логично.

– Да?

– Нет.

– …

Он не собирался разъяснять ей свое отрицание.

– Как он переместил тебя сюда?

– Он… Он просто коснулся меня.

– Просто коснулся?

«*звуки треска*»

– Да.

– Хм, понятно…… Марина…

– Что, Бром?

– Нам надо расстаться.

– Что?

– Прямо сейчас.

Никаких признаков чувств, сомнений, размышлений – ничего не осталось ни в его речи, ни в его взгляде.

– Бром, не надо…

– Когда я появился в городе, первой я встретил тебя. Это было незабываемое чувство. Смятение, смущение, необъяснимая неприязнь, вызывающая удовольствие. Ты открыла мне глаза на строение человеческих мыслей, без тебя бы не было ни Брома, ни Хьюго. Но на этом… На этом твоя польза закончилась.

– Что?

– Твоя смерть… Я посчитал ее своим убийством. Я решил взять на себя ответственность за нее, отплатить тебе сполна тем, чем ты, действительно нуждалась.

– То есть ты…

– Я никогда тебя не любил. Я никогда ничего не чувствовал. Ни страха, ни печали, ни радости. Я просто… Просто имитировал то, что видел у других, и из меня вышел замечательный актер.

– Не любил?..

– Что ты, что другие. Вы все чего-то желаете. И чем сильнее вы это желаете, тем меньше что-то делаете. По факту, у меня нет никаких причин сейчас с тобой разговаривать.

– Не любил?..

– Я дважды спас тебя от смерти, один раз вернул ее тебе, сохранил и обезопасил, обеспечил нормальной жизнью. Но тебе все мало. Я не получил ничего взамен. И ты все равно меня ограничиваешь.

– Бром…

– Я бы хотел сказать, что ты тупая. Хотел бы сказать, что ты поступила очень глупо, но теперь гнев и раздражение лишь иллюзии, чуждые мне.

– А?

– Я прощаю тебя, Марина, ты только что испоганила свою и мою жизнь. Испортила мне весь план своей недальновидностью. Опорочила все то, что я так старательно для тебя сделал. Но я, все равно, прощаю тебя. Это же и есть милосердие?

– …

– Так пускай ты и запомнишь меня милосердным. Никогда и ни за что не приближайся ко мне, не ковыряй в ране, которую же ты и поставила. Иди в пещеру по моим следам, найди девочку – заботься о ней. Там будет усатый мужчина – выйди за него замуж, он как раз мечтает об этом. Если ты не сострадаешь мне, так сделай это другим.

– Бром, пожалуйста…

По ее лицу уже давно текли слезы, она не выдерживала всех этих хоть и тихих, но жестоко болезненных слов.

– Я не виню тебя, ведь ты человек…

Он шагнул мимо нее.

– …а все люди одинаковы

У него осталось сил, не осталось нервов, чтобы выплеснуть хоть что-то похожее на гнев. Он, как мотылек, слепо рвался к огню, не думая уже ни о чем. Ведь он умер.

Бром. Хьюго. Эти двое были жестоко убиты и распотрошенными выставлены на показ.

Остался только Дьявол, ведь в нем нечего было убивать и потрошить. Он остался пустым.

«Без плана. Я просто разберусь с ним как-нибудь. Потрачу все усилия, но разберусь с ним. Чего бы мне это не стоило».

Бром бы сейчас усмехнулся.

«А мне это уже ничего не стоит»

Дьявол продолжал двигаться, приближаясь к заветной разлагающейся груде мяса. Уже неважная для него девушка осталась позади, скрючившись в опустошении и горе. История близилась к концу. И ее финал был предрешен.

. .

– Привет.

– Привет.

Неважно, кто сказал это первым: их голоса звучали одинаково холодно и отдаленно.

Хромой маг в полувоенной экипировке с легка развивающимися на ветру коричневыми волосами и бледный пепельноволосый и кудрявый юноша, чьи пустые блекло-голубые глаза безразлично осматривают будущее поле жатвы.

Даже песок притих, кульминируя происходящее.

– Мы все-таки добрались до этого места.

Каждый понимал, что под этим подразумевался бой, но маги коллективно закрыли на это глаза, устремив свое незаинтересованное внимание на груду полусгнивших костей.

– Это Говард Лавкрафт.

В голове Дьявола ничего не сложилось воедино, ведь складываться было уже нечему.

– Просто коснуться два раза, да?

– Да, сделай это.

Юноша приблизился к серо-коричневой массе, чуть ли не полностью усыпанной песком. Он опустился на колени, приблизившись к побелевшим кусочкам костей, торчащим острыми краями к небу. По плоти еле заметно перебирали лапками жучки, пока песчинки заливались в появляющиеся отверстия в дряхлом мясе. Дьявол небрежно дотронулся до останков Говарда и направил свой взгляд на передвигающиеся капли крови, появившиеся из неоткуда.

Мышцы и сухожилия вновь покраснели, разбрызгав песок с жучками по знойному ветру. Кости сомкнулись воедино, образуя череп и позвоночник. Неумолимым вихрем кровь обволокла уродливое подобие человека, и на песке остался лишь сутулый мужчина с плешью и длинными черными волосами.

Только Байрон понял, что произошло, но было уже поздно.

Как только глаза Говарда распахнулись, его руки с невероятной скоростью поднялись слегка вверх и опустились на песок. Этот шлепок вызвал неописуемо громадный взрыв, перевернувший пустыню. Песок проглотил сам себя, унося магов в свои недра.

На поверхности остался только хромой и недоумевающий маг.

. .

– Вроде бы здесь.

Кто-то двинул рукой в сторону отчего бесчисленное количество песка и земли уничтожилось в невероятном потоке мощи. Эта сила образовала некое подобие бункера. Снизу песок, сверху песок, по бокам песок – так выглядело произвольное помещение, в котором сидел Говард.

– Извини, все-таки, я немного ошибся.

Из потолка торчала босая нога, не подающая признаков жизни.

К бледной ступне приблизился говорящий сутулый мужчина и дунул на нее. Импульс от исходящего воздуха уничтожил песок, скрывающий его замурованного собеседника.

Перед ним теперь лежал Дьявол.

– Наконец-то, мы встретились.

– У меня нет настроения с тобой разговаривать.

– Действительно? И тебе нечего у меня спросить?

Пустые зрачки кудрявого юноши сполна бы ответили на этот вопрос, но Говард решил проигнорировать этот печальный факт.

– Какова твоя способность?

– Так ты понял.

– Я еще могу адекватно рассуждать.

– Моя истинная способность проста – я знаю все.

Хоть сутулый и голый мужчина говорил своим привычным хриплым голосом, он звучал очень взволнованно и воодушевленно.

– И зачем ты притащил меня сюда?

– Поговорить.

– Серьезно?

– Может тебя еще что-нибудь интересует?

– Нет…

– Эм… Может что-нибудь про свою способность или слабости Байрона?

– Нет.

– Ты мне не доверяешь?

– Назови хоть одну причину это делать.

– Ну…

– Погоди.

В голове Дьявола зажглась искра, отчего его глаза снова загорелись живым светом.

– Ты можешь убить меня?

Юноша умоляюще устремился взглядом в зрачки Говарда.

– Да, но я не буду этого делать.

– Тогда мне не о чем с тобой разговаривать.

Дьявол повернулся к нему спиной и зашагал вглубь туннеля, созданного его собеседником, в конце которого слегка заметно сиял свет.

– Но ты же должен убить меня.

Говард печально уставился на уходящий силуэт.

– Ты отказываешься убить меня и при этом требуешь от меня того же. До чего ты жалок.

– Но смерть – не подарок, почему ты так рассуждаешь?

– Ничто в мире не имеет большего значения, чем смерть. Ты должен знать это, раз тебе известно все.

– Понял…

Он молнией рванул до шагающего юноши.

– …Но я готовился к этому всю жизнь.

Одно прикосновение. Говард упал замертво.

Дьявол остановился.

– Идиот. Жалкая, безрассудная, скупая и, как всегда, эгоистичная смерть. И такие люди ее достойны? Это жестоко.

Распластавшееся тело не могло что-то ответить не изменившемуся в лице юноше. Радостно растянувшиеся в улыбке губы мертвеца подогревали отвращение мага.

– А вот и он.

Абсолютная тишина ответила на это замечание Дьявола, но буквально через несколько секунд рядом с ним образовался Байрон.

– Ты… Ты сделал это.

– Да.

Хромой маг сдерживал бешенную ухмылку, как только мог.

– Я… Я… Отвернись ненадолго.

– Да.

Байрон подхватил труп, исчез и вернулся вновь уже без него.

– А теперь…

– Слушай, Байрон.

– …

– А зачем нам сражаться?

– …

– На тебе кольцо, а я бессмертен, так что это противостояние ничем не кончится. Я понимаю, что наше с тобой соглашение было условным и являлось лишь предлогом для окончательной победы над друг другом, но… Теперь у нас не осталось ничего кроме этого договора. Мои условия изменились, и они стали гораздо скромнее. Просто не трогай Марину, и все.

– То есть ты предлагаешь разойтись.

– Да.

Байрон закрыл лицо ладонью.

– Прости, Бром, но мои следующие поступки не зависят от моего отношения к тебе или каких-то соглашения. Это просо принципы.

Мгновенно маг оказался позади Дьявола, а юношеское горло рассеклось кинжалом в его руке.