Текст книги "Искупительная пирамида"

Автор книги: Стенли Вейнбаум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Я начал понимать.

– Но что… при чем тут эта пирамида?

– Вы и в самом деле не понимаете?

– Да будь я проклят, если понимаю! Если Гандерсон построил пирамиду, это, наверное, было в последний день. Я готовился к взлету, так что носа не высовывал наружу. Но… ах да, у них тут была какая-то церемония!

– Да. Гандерсон упомянул о ней, когда ваш корабль прибыл в Нордвил на Ио. Все надеялись, что он оставил свою формулу в этой пирамиде. Но никто не знал местонахождения пирамиды, кроме вас и вашего напарника Крацки, который исчез. Поэтому Межпланетному Совету было приказано снарядить эту экспедицию и взять вас пилотом – по крайней мере, так сказал мне Стивен. Меня наняли только для того, чтобы устроить мероприятию хорошую рекламу, а Стивен должен был наблюдать за вами – в надежде, что вы выдадите место. Понимаете ли, эта формула невероятно важна.

– Понимаю. А при чем тут Гогрол?

Клер нахмурилась:

– Не знаю. Стивен намекал, что он как-то связан с Гарриком из Межпланетного Совета или, может быть, имеет на него влияние. Гаррик настаивал, чтобы его включили в экспедицию.

– Вот черт! – внезапно воскликнул я. – Он ведь знал о пирамиде! Знал, где искать!

У Клер расширились зрачки:

– Да, он знал! Он… не мог он быть представителем какого-то иностранного правительства? Если бы мы могли его остановить! Но он обвел нас вокруг пальца! Почему же он нас не убил?

– Могу догадаться, – сказал я мрачно. – Он один не может лететь на «Минос»! Хэншоу мертв, а если умрет и Коретти… что ж, тогда один из нас пригодится ему, чтобы выполнять работу пилота!

Она задрожала всем телом.

– Лучше бы мне тоже умереть, – прошептала она, – чем путешествовать наедине с ним!

– И я тоже лучше увидел бы вас мертвой, – согласился я хмуро. – Ох, как бы я хотел, чтобы вы не попали в эту передрягу! Могли бы сидеть дома, наслаждаясь своими деньгами.

– Деньгами! – вспыхнула она. – Да нет у меня никаких денег! Никакого состояния Эйвори не существует – его и не было с тех пор, как умер мой отец. Последние два года я отчаянно нуждалась в деньгах, чтобы сохранить поместье в Коннектикуте для моей матери – она бы просто умерла, если бы потеряла его. С 1910 года в течение двухсот лет это был родной дом для моей семьи, и я ни за что не соглашусь потерять его!

У меня ушла целая минута на то, чтобы осознать ее слова.

– Но гоночная ракета – не игрушка для бедного человека, – произнес я неуверенно. – И, конечно же, девушка вроде вас могла бы найти…

– Девушка вроде меня! – повторила она с горечью. – О, я знаю, что у меня хорошая фигура и приятный голос, и я, возможно, могла бы найти работу в хоре для телевидения, но я нуждалась в настоящих деньгах. У меня было два способа их достать: или выйти за них замуж, или сломать себе шею на тяжелой работе! Вы видите, какой способ я выбрала. В качестве Золотой Вспышки я могу украсить коробки с готовыми завтраками и дорогую косметику. Вот почему я рисковала в этих ракетных гонках. И все получилось, только… – ее голос чуть дрогнул. – Я бы хотела, чтоб у меня была возможность прекратить играть в азартные игры. Я этого терпеть не могу!

И тут я почувствовал к ней не только жалость. Ее признание в бедности все меняло: она больше не была взбалмошной богачкой. Она была просто покинутая и несчастная девушка, человек, нуждающийся в любви и утешении. А потом я вспомнил тот вечер и руку Коретти, обвившуюся вокруг ее талии. Так что я посмотрел немного на золото ее волос – и медленно отвернулся.

Мы собрали несколько печеночных листьев на ужин, и я попытался убедить Клер, что нас обязательно спасут. Ни один из нас в это не верил: мы прекрасно понимали, что Гогрол не привезет ни одного своего спутника на Ио живым; тот, кто поможет ему вести «Минос», перед посадкой будет убит и выброшен в космос.

– Плевать мне, – сказала Клер. – Я рада, что я здесь, с вами.

Я вспомнил о Коретти и ничего не ответил. Мы в мрачном молчании сидели у костра, когда Гогрол снова сошел с холмов.

Клер первая увидела его и схватила меня за руку.

– Что вы предполагаете… – нервно начала Клер.

– Наверное, Коретти умер. Или, может быть, слишком тяжело ранен, чтобы помочь нам.

Боль исказила ее лицо.

– Да, или… О, я знаю, Джек! Дело в том, что Гогрол не может задать курс. Он умеет вести ракету, он может следовать уже готовым курсом, но он не может составить его сам – и Стивен тоже не может!

Я сразу понял, что она права. Гогрол в жизни не отыщет в космосе ни Ио, ни Землю. Я мог бы это сделать. Клер тоже, это необходимо знать тому, кто водит гоночные ракеты, но астронавигаторы не так часто встречаются даже среди пилотов.

Видите ли, трудность-то в том, что вы не просто ведете корабль к точке назначения. Точка назначения тоже движется; вы рассчитываете, где должна оказаться планета, когда вы туда прибудете. А в системе Юпитера необходимо еще учитывать его гравитацию. Стоит немного ошибиться и – спокойной ночи!

– Слушайте, вы двое! – крикнул Горгол. – Предлагаю мисс Эйвори присоединиться к команде «Мино-са»!

– Вы и есть вся команда, – отрезал я. – Она не принимает ваше предложение.

Без предупреждения он поднял револьвер и выстрелил. Моя левая нога онемела. Я упал за ближайший камень и потащил за собой Клер.

– Я тебе глотку прострелю! – заорал Горгол.

И началась игра в прятки, какую я и в дурном сне не мог вообразить: мы с Клер ползали между большими камнями, а этот мерзавец с револьвером нас выслеживал, перескакивая с камня на камень. Я был недостаточно проворен, и вскоре вторая пуля обожгла ту же ногу. Он планомерно вел охоту за мной, и я понимал, что это конец.

Клер шепнула мне:

– Я иду к нему. Иначе он убьет вас, а меня в любом случае захватит.

– Нет! – захрипел я. – Нет!

Гогрол услышал и стал приближаться к нам. Клер поспешно сказала:

– Он – чудовище! По крайней мере, я могу наметить курс, который… погубит нас! – И она окликнула: – Гогрол! Я сдаюсь!

Я схватил ее за лодыжку, но слишком поздно. Тогда я пополз вслед за ней, но она почти бежала навстречу Горголу, и я услышал, как она сказала:

– Сдаюсь, если вы… не будете в него больше стрелять.

– Пошли. – Он захохотал.

– Я не могу дышать там, наверху.

– Пройди столько, сколько сможешь. Дальше я тебя потащу, а ты постарайся не помереть.

Когда я наконец выполз на открытое место, они уже поднялись по склону футов на сто.

Беспомощный, разозленный, сходящий с ума от боли, я подобрал камень и швырнул его Гогролу в спину. Он повернулся, оттолкнул кричащую Клер в сторону и снова выстрелил. Промазал, подумал я, хотя не был уверен: боль была так сильна, что я ни в чем не мог быть уверен.

– Прощайте! – крикнула Клер.

И добавила еще что-то, чего я не мог расслышать из-за обволакивающих меня красных волн боли, но Гог-рол почему-то расхохотался. Проклиная слабость, я пополз вслед за ними.

Время остановилось. Далеко впереди маячили фигуры Клер и Гогрола, и я видел, что, хотя он шагал легко, защищенный шлемом, девушка уже боролась с удушьем. Вскоре она отчаянно забилась в руках Гогрола и потеряла сознание. Гогрол небрежно подхватил ее – на Европе она весила около двенадцати футов – и потащил дальше. На самом гребне он остановился и оглянулся назад, поднял пистолет к виску, помахал им, а затем сбросил его вниз с горы по направлению ко мне. Можно было безошибочно угадать значение этого жеста: он советовал мне совершить самоубийство. Когда я добрался до пистолета, в нем оставался последний неиспользованный патрон. Я хотел всадить его в спину предателю, но Гогрол уже миновал гребень.

Я понял, что исчезла последняя надежда. Клер потеряна, а я, даже если выживу, навсегда останусь пленником этой долины.

Не знаю, сколько раз я вспоминал об этом последнем заряде, но знаю, что мысль, подсказанная Гогролом, с каждым часом все больше искушала меня – по крайней мере, это избавит меня от боли.

Если бы только я мог перебраться через эти холмы! Если бы я мог спасти Клер! Если бы я каким-то чудом перелетел через эту гряду, точно пузыристая птица! Как пузыристая птица! Я был уверен, что только лихорадка и бред могли породить такую дикую мысль. Но в конце концов, что я теряю?

Я выслеживал эту пузыристую птицу, точно кот. Раз за разом я подползал к зарослям поющего кустарника только для того, чтобы увидеть, как она беспечно проплывает у меня над головой и пересекает долину. Но наконец мне попалась беспечная птица, которая меня подпустила поближе. Я тщательно прицелился и выстрелил. Это был мой последний патрон!

Пузыристая птица упала! Осторожно – очень осторожно – я снял с этого создания пузырь, оставив в неприкосновенности вентиляционную трубочку. Затем я просунул туда свою голову и привязал пузырь полосками ткани, оторванной от моей одежды, так плотно, что чуть не задушил себя. Потом я взял в рот покрытую слизью вентиляционную трубочку, закрыл ее, накачал воздухом пузырь – еще, еще и еще. Постепенно пузырь наполнился отвратительным, вонючим и несвежим воздухом, и я начал карабкаться вверх по холму.

Не стану описывать это невероятное путешествие. На Земле оно было бы абсолютно невозможно; здесь же, поскольку я весил всего восемнадцать фунтов, у меня был крошечный шанс.

Каким-то образом я одолел гребень и оказался почти прямо над «Миносом». Корабль еще не взлетел. Гогрол не пошел этой дорогой, и теперь я понял почему. Здесь оказался обрыв в четыреста футов. Я снова подумал о низкой гравитации на Европе, а также о том, что через несколько минут я неизбежно потеряю сознание, и прыгнул.

Боль пронзила мою раненую ногу, но все обошлось лучше, чем я рассчитывал. Вероятно, раздутый воздухом пузырь сыграл роль парашюта, и приземление получилось не слишком жестким. Я пополз, огибая корабль, дальше к тому месту, где был шлюз.

Он был открыт, и слышно было, как внутри беснуется Гогрол!

– Думаешь, ты меня одурачила, а? – визгливо кричал он. – Хочешь сжечь нас в атмосфере Ио?! Еще поглядим! Еще поглядим!

Дальше последовал звук удара, а затем – слабый стон.

Эти звуки придали мне сил. Размахивая незаряженным пистолетом, я пролез в шлюз и пополз в рубку.

Видимо, потеря крови обострила мою память. Едва я увидел в темной рубке Гогрола, наклонившегося над плачущей Клер, я тут же вспомнил, где встречал его раньше.

– Крацка! – прохрипел я, и он резко повернулся. Думаю, он и Клер решили, что перед ними привидение.

– Как… как… – выдавил из себя Гогрол.

– Как видишь. – Я взмахнул пистолетом. – Вставай и выходи живо, если не хочешь получить пулю в лоб. Мы оставим тебя здесь, пока тебя не подберет полиция с Ио.

Я обратился к растерявшейся Клер:

– Закройте за ним люк. Мы взлетаем.

– Джек! – закричала она. – Он привязал Стивена к дереву, там, снаружи!

И в тот же миг, воспользовавшись нашим замешательством, Крацка бросился на меня.

– Будь ты проклят! – визжал он. – Не сможешь ты меня побить! Я сделал тебя на «Гере», то же самое я и здесь сделаю!

Я успел как следует двинуть его рукояткой пистолета, а потом отключился.

В темноте раздавались голоса.

– Нет, сначала я взлечу, а потом уже проложу курс. Сэкономим время. Мы должны доставить его на Ио. О, черт! Стивен! Если я сейчас накреню корабль… Ну почему я такой паршивый пилот?

И тут же заревели двигатели.

Потом, наверно, через несколько часов, я понял, что лежу на столе для карт в рубке, а сверху на меня смотрит Коретти.

Он спросил:

– Как самочувствие, Джек?

Он впервые назвал меня по имени.

– О’кей, – ответил я, и тут память вернулась ко мне. – Гогрол! Он же Крацка!

– Был Крацкой, – уточнил Коретти. – Он мертв.

Мертв! Значит, я упустил свой шанс распутать это дело с «Герой».

– Да, вы его убили. Размозжили ему голову пистолетом, прежде чем мы смогли вас оттащить. Но он того заслуживал.

– Да, может быть, но «Гера»…

– Неважно, Джек. И Клер, и я слышали признание Крацки. Мы все равно вас оправдаем. – Он помолчал и добавил: – Возможно, вы почувствуете себя бодрее, если я скажу, что и формула у нас, а награда за нее выручит нас троих из всех финансовых затруднений. Это Клер все настаивает на трех частях, я – то знаю, что не заслуживаю доли.

– Три доли – справедливо, – сказал я. – Это даст вам и Клер возможность хорошо устроиться.

– Мне и Клер?

– Послушайте, Коретти. Я не хотел, но я видел вас с ней в тот вечер затмения. Не похоже было, чтобы Клер сопротивлялась.

Коретти улыбнулся.

– Так вы это видели? А теперь послушайте. Мужчина, который просит девушку стать его женой, должен, как предполагается, встать к этой девушке поближе. И, если у нее есть сердце, она его не отталкивает. Она просто говорит «нет» как можно мягче.

– Она говорит – нет?

– Она так и сказала, Джек. Держу пари, что с вами будет иначе.

– Она… Она… – Мое внимание привлекло что-то знакомое в звуке двигателей. – Мы садимся.

– Да, на Ио. Садимся на два часа.

– А кто взлетал?

– Клер. Она уже пятьдесят часов у штурвала.

Я сел и сказал мрачно:

– Отведите-ка меня туда. Не спорьте, отведите.

Клер едва подняла глаза, когда Коретти усадил меня рядом с ней.

– Джек, Джек, – шепнула она. – Как я рада, что тебе лучше.

– Милая, – сказал я. – Все будет хорошо. Только позволь мне быть рядом.

Я положил руку на руль рядом с ее рукой.

Она опустила корабль ровно, без всякого крена, и приземлилась, точно птичье перышко. Но я – то не имел к этому отношения: я был так слаб, что не смог бы пошевелить рулем, хотя она этого не знала. Вера в себя – это все, в чем она нуждалась. Да, я в этом убедился. Она – способный пилот и чертовски храбрая девушка. И я даже готов простить ей то, что она уснула сразу после нашего первого поцелуя.