Текст книги "Черное пламя (др. перевод)"

Автор книги: Стенли Вейнбаум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

5. ЧЕРНАЯ МАРГО

Хелл осторожно пробирался через лес. Ему пришлось применить всю хитрость горного жителя, чтобы незаметно прокрасться сквозь ряды егерей. Наконец он дошел до полей, рядом с Ормистоном, и потом попал на дорогу, которая шла из Селуи.

Везде были видны следы поражения. Лежали перевернутые повозки. Лошадей, во время бегства, наверняка угнали возчики. Ружья и пистолеты, многие из них разорвавшиеся, валялись на дороге. Время от времени, встречались черные закопченные круги, обозначавшие места, где взорвались повозки с боеприпасами.

Но сам Ормистон был почти не поврежден. Хелл увидел несколько объятых огнем остатков складов, где хранился порох. Внизу улицы до сих пор дымилось несколько крыш. Но не было видно никаких следов битвы. Лишь заполненные народом улицы говорили о необычности происходящего.

Хелл нашел Файла Ормсона в группе, наблюдавшей из города за дорогой из Норса, как раз здесь делавшую поворот. Хелл пропустил блестящий марш Повелителя. Его войска сейчас стояли в отдалении от города. Даже егеря не вошли в Ормистон и расположились коричневой ровной линией на ближайших полях. Они даже не пытались охранять пленных, а просто гнали перепуганных защитников назад в деревню. Хоакин Смит снова победил; он захватил город без единого трупа и почти без травм, если не считать обожженных рук и повреждений от взрывов.

Внезапно Хелл заметил, что людей слишком мало.

– Где люди Конфедерации? – резко спросил он.

Файл Ормсон мрачно посмотрел на него.

– Сбежали. Они помчались в Селуи, словно напуганные крысы в свои норы. – Он вздохнул и улыбнулся. – Ты безрассудно поступил у ручья Орлиной Лапы, Хелл. Глупо, но смело.

Юноша скривился.

– Я думал, вы последуете за мной.

– Так и должно было быть, но эти чертовы лучи забрали у нас всю смелость. Они могли убить нас так же легко; когда это было необходимо в Мемфисе, то они убивали легко.

Хелл вспомнил о зеленоглазом юноше.

– Мне кажется, я чуть не испытал подобное, – сказал он улыбаясь.

Внизу на дороге началось какое-то движение. Хелл напряг глаза и заметил серебряный шлем Повелителя. Тот слез с лошади и беседовал с кем-то. Ну да, это был старый Маркус Ормистон. Он оставил Файла Ормсона и пробился сквозь толпу поближе к этим двоим.

Хоакин Смит продолжал говорить:

– И, – сказал он, – все налоги должны направляться в Н'Орлеан, включая налоги на ваши земли. Половину из них я буду использовать для укрепления государства, но половину вы можете использовать в своем районе, который будет управляться губернатором, которого я пришлю из Селуи, когда город будет взят. Вы больше не Владыка, но в настоящий момент вы можете продолжать собирать налоги, правда, в размере, который я установлю.

Старый Маркус был крайне напуган. Хелл видел, как его борода подрагивает словно гнездо иволги на ветру. Но в нем осталась еще капля смелости.

– Вы ведете себя слишком жестоко, – пробормотал Маркус, вы оставили Пейса Хельма в качестве Владыки Норса и не сняли его. Почему вы наказываете меня? Я ведь сражался за то, что принадлежит мне. Почему вы так разгневаны на меня?

– Я не разгневан, – спокойно сказал Повелитель. – Я никогда не наказываю тех, кто сражается против меня, но моя политика – награждать владык, которые сдались без боя.

Он сделал паузу.

– Таковы мои условия, и я считаю, что они справедливы.

Они действительно были справедливы, подумал Хелл, особенно для людей Ормистона, которые получат половину своих налогов в виде мостов, дорог и колодцев.

– А мои… мои земли? – пробормотал Владыка.

– Сохрани то, что сможешь обработать, – сказал Хоакин Смит спокойно,

– остальное отойдет всем желающим.

Он повернулся, вставил ногу в стремя и ускакал на своей белой кобыле. Хелл внимательно рассмотрел захватчика. Черные волосы закрывали уши, холодные зеленовато-серые глаза и рот, в котором была юмористическая складка. Он был так же высок как Хелл, но более изящно сложен. У Повелителя были могучие плечи и, казалось, ему было не более двадцати пяти лет, во всяком случае, не более тридцати. Хотя Хелл знал, что это – всего лишь магия Мартина Сейра, потому что прошло уже восемьдесят лет со дня его рождения в горах близ Мехико. Хоакин Смит был одет в воинский костюм южных

– рубаху с металлическими чешуйками, короткие, до конца бедра, штаны из сверкающего шелковистого материала и котурны. Его бронзовое тело походило на те статуи, которые Хелл видел в Селуи, и было видно, что его совершенно не интересует, что думают о нем люди. Привлекательный мужчина. Правда, в его лице было что-то вызывающее. Нет, не столько вызов, сколько гордыня или самонадеянность. Он чувствовал себя баловнем судьбы, каким наверняка и был.

Повелитель заговорил снова, теперь обращаясь к своим людям:

– Расположитесь здесь лагерем, – приказал он, махнув в сторону Ормистона. – Не устраивайте разбоев и грабежей.

Хоакин Смит поскакал вперед. Дюжина офицеров последовала за ним.

– В церковь, – приказал он.

Голос, отчаянный, срывающийся голос раздался за спиной Хелла.

– Ты! Это Хелл! Это ты! – Подбежала бледная Вейл, со слезами на глазах.

– Мне сказали, что ты… – Она замолчала, всхлипывая, прижимаясь к нему, в то время, как Энох Ормистон мрачно смотрел на эту сцену.

Хелл обнял ее.

– Похоже, я подвел тебя, – сказал он сокрушенно. – Но я очень старался, Вейл.

– Подвел? Меня это не волнует, – зарыдала она снова. – Меня ничего не волнует, главное – что ты здесь.

– И все не так плохо, как могло было бы быть, – успокаивал он Вейл. – Он оказался не таким злодеем, как я думал.

– Злодеем? – повторила она. – Неужели ты веришь его словам, Хелл? Сначала наши налоги, потом наши земли, а потом наши жизни. Как минимум, жизнь моего отца. Неужели ты не понял? Это ведь был не просто Владыка другого города, Хелл – это был Хоакин Смит. Хоакин Смит! Ты веришь ему?

– Вейл, ты хоть сама веришь в то, что говоришь?

– Конечно, верю! – Она снова начала всхлипывать. – Ты видел, как он победил половину города, когда… когда упомянул о налогах. Неужели он победил и тебя, Хелл? Я не выдержу этого!

– Меня не победить, – поклялся он.

– Он, Черная Марго и вся эта банда! Я ненавижу их, Хелл. Я… Посмотри. Посмотри!

Хелл обернулся. Он видел всего лишь зеленоглазого юношу, который посмотрел на него глазами смерти у ручья Орлиной лапы, скачущего на могучем черном жеребце. Юноша! Внезапно Хелл понял, что это женщина, скорее даже девушка. Восемнадцать – двадцать пять лет? Он не мог бы сказать точно. Ее лицо оставалось неподвижным, когда она оглядывала толпу, выстроившуюся на противоположной стороне улицы. Солнце горело в черном облаке волос, настолько черных, что они отливали синевой – густая, невероятная чернота. Подобно Хоакину Смиту, она была одета лишь в рубашку и очень короткие шорты, но кожаные прокладки защищали ее стройные ноги от контакта с телом скакуна. Удивительной была грация, с которой она сидела на спине лошади. В одной руке поводья, вторая – держит хлыст. Испанская кровь ее матери проявлялась лишь в мягком оливковом цвете кожи и, естественно, в черноте волос.

– Черная Марго! – прошептал Хелл. – Бесстыдная! Полуголая! И что в ней такого красивого?

Словно услышав его шепот, Марго внезапно повернулась. Ее изумрудные глаза скользнули по толпе рядом с ним и он получил ответ на свой вопрос. Ее красота была просто ошеломляющей – дерзкой, кричащей. Это было больше, чем просто чистота линий. Это была жаркая пылающая красота, которая пугала. Складка юмора у рта Повелителя – в ее губах превратилась в насмешку; ее совершенные губы, казалось, в любой момент готовы улыбнуться, но улыбнуться жестко и сардонически. Марго была дерзким и безжалостным совершенством, но, тем не менее, это было совершенство, несмотря на несколько восточный вид, который придавали ей черные волосы и зеленые, как море, глаза.

Эти глаза встретились с глазами Хелла, и он почти услышал щелчок. Он увидел, что Марго узнала его и внимательно осмотрела его могучую фигуру. Он застеснялся, отвел взгляд и украдкой стал смотреть на ее тело, начиная с волос цвета полуночи и кончая котурнами на ногах. Если она, все же, заметила этот взгляд, то ответила на него самой слабой из всех насмешливых улыбок. Марго поскакала к Хоакину Смиту.

Вейл, стоявшая рядом с Хеллом, дрожала. Было большим облегчением заглянуть в ее глубокие, но вовсе не загадочные, голубые глаза и увидеть вполне понятную прелесть ее бледных черт. Ну и что, что у нее нет совершенства Принцессы, подумал он. Она была сладкой, честной и лояльной к тому, во что верила, и он любил ее. Но он не мог забыть о Принцессе на черном жеребце.

– Она… она улыбнулась тебе, Хелл! – выдохнула Вейл. – Я боюсь. Я ужасно боюсь.

Его восхищение сменилось ненавистью к Хоакину Смиту, Принцессе и всей империи. Он любил Вейл, и она была обижена ими. Мысль медленно зрела в нем, когда Хелл направился к улице, где Хоакин Смит слез с лошади и вошел в небольшую церковь. Повелитель слышал, как шепот одобрения пополз по толпе, уже наполовину завоеванной обещанием раздачи земель. Это была простая политика – молитва Повелителя в церкви Ормистона. Жест для толпы.

Хелл снял со спины свой стальной лук и осмотрел его. Тетива была на месте; жар был достаточно силен, чтобы обжечь кожу, но не заставил ее сгореть.

– Подожди здесь! – буркнул он Вейл и направился к церкви.

Снаружи стояло не меньше дюжины людей Империи. Принцесса слезла со своего черного жеребца. Хелл проскочил на церковный двор и забрался в заросли плюща, которые шли до самой крыши. Выдержат ли они его вес? Плющ выдержал, и он мало-помалу забрался на самый верх. Шпиль скрывал его от людей Повелителя, и ни один из людей Ормистона не смотрел в его сторону. Хелл подобрался ближе к краю крыши.

Повелитель до сих пор был в церкви. Против своей воли Хелл смотрел на Черную Марго. Даже вставив стрелу в тетиву, он направил ее на горло Принцессы, цвета слоновой кости. Нет, он не мог. Он не мог спустить тетиву.

Ниже него началась суета. Хоакин Смит вышел из церкви и направился к своей белой кобыле. Теперь – время. Хелл встал на колени, надеясь, что ему удастся удержаться на покатой крыше. Осторожно он натянул тетиву.

Раздался крик. Хелла увидели и голубой луч сотряс его тело болью. Он проигнорировал боль, стиснул зубы и спустив стрелу, скатился с крыши.

Он упал на мягкую глину. Дюжина рук подхватила его и поставила на ноги. Он снова увидел Хоакина Смита на лошади, но сверкающая стрела торчала, словно плюмаж в его серебряном шлеме, а кровь, текущая по щеке, окрашивала ее в красный цвет.

Но он не был убит. Повелитель снял шлем с головы, махнул рукой группе офицеров и собственной рукой перевязал себе голову белой тканью. Затем он посмотрел на Хелла холодными серыми глазами.

– У тебя сильный лук, – сказал он.

Внезапно огонь узнавания мелькнул в его глазах.

– Я ведь пощадил твою жизнь несколько часов назад, так?

Хелл ничего не ответил.

– Почему, – продолжал Повелитель, – ты хотел убить меня, когда твой Владыка договорился со мной? Ты сейчас – часть Империи, а это – измена.

– Я не заключал с тобой мира, – буркнул Хелл.

– Это сделал твой вождь, а ты должен подчиняться.

Хелл не мог отвести взгляда от изумрудных очей Принцессы, которая смотрела на него безо всякого выражения, не считая слабой насмешки.

– Тебе нечего сказать? – спросил Хоакин Смит.

– Нечего.

Глаза Повелителя скользнули по Хеллу.

– Ты рожден в Ормистоне? – спросил он. – Как тебя зовут?

Не было нужды приносить неприятности своим друзьям.

– Нет, – сказал Хелл. – Меня зовут Хелл Тарвиш.

Завоеватель отвернулся.

– Закройте его, – холодно приказал он. – Позвольте ему сделать необходимые приготовления, какой бы религии он не поклонялся и затем – казните его.

Поверх шепота толпы Хелл услышал отчаянный крик Вейл Ормистон. Он повернулся, чтобы улыбнуться ей, и увидел, как ее схватили два человека Империи, когда она пыталась пробиться к нему.

– Мне очень жаль, – мягко сказал Хелл. – Я люблю тебя, Вейл.

Затем его поволокли по улице.

Его втолкнули в каменный подвал Хью Хельма. Дом бы очищен от всего. Без сомнения, его готовили для квартирования офицеров. Хелл стоял неподвижно и пассивно смотрел на наступающую тьму, где одинокий луч солнечного заката пробивался под дверью, за которой стояли два человека Империи.

Один из них сказал:

– Веди себя тихо, Сорняк 55
  сорняк – термин, употребляемый Доминистами (прислужниками Повелителя) для обозначения противника; он возник после реплики Хоакина Смита перед битвой за Мемфис: «Даже сорняки в поле вооружились против меня"


[Закрыть].

Говорил он с н'орлеанским акцентом.

– Давай побыстрее читай свои молитвы, или что ты там делаешь.

– Я ничего не делаю, – ответил Хелл. – Горные жители верят, что правильная жизнь лучше правильной смерти. Правильно или неправильно – это всего лишь призрак.

Охранник улыбнулся.

– Вот и ты скоро превратишься в призрака.

– Если я стану призраком, – сказал Хелл, медленно поворачиваясь к охраннику, – я прихвачу с собой еще кого-нибудь – за компанию!

Он внезапно прыгнул, ударил могучей рукой по руке охранника, в которой было оружие, толкнул одного охранника на другого и вылетел в темноту. Когда Хелл обегал дом, что-то очень сильно ударило его в голову, заставив его, в полуобморочном состоянии, прислониться к стене.

6. ХАРРИЕРЫ

На короткое мгновение Хелл чуть не потерял сознание, но потом его мускулы пересилили боль. Он заставил себя встать на ноги и повернуться лицом к тому, что его ожидало. В дверях до сих пор грудились гвардейцы, но прямо перед ним возвышался всадник на черном жеребце и два человека по бокам от него. Всадником, естественно была Принцесса. Ее невероятные зеленые глаза светились, словно у кота в темноте, когда она засовывала в ножны короткий меч. Именно удар рукояткой меча ошеломил Хелла.

Теперь она достала короткое лучевое ружье. Хеллу пришло в голову, что он еще ни разу не слышал ее голоса, но тут Марго заговорила голосом сочным, хотя и холодным. Холодным, словно ручей зимой, покрывающийся коркой льда.

– Стой спокойно, Хелл Тарвиш, – сказала она. – Одна вспышка и твое упрямое сердце остановится навсегда.

Пришлось стоять неподвижно, опираясь спиной на стену. Хелл не сомневался, что Принцесса наверняка убьет его, если он посмеет шевельнуться. Он не сомневался, прочтя это в ее холодных глазах. Хелл внезапно вспомнил фразу, сказанную не так давно старым Эйнаром: «Сатанински красивая», так старик называл ее. Так оно и было. Ад или искусство Мартина Сейра сделали так, что мужчина не мог смотреть спокойно на фальшивую чистоту ее лица. Во всяком случае, мужчина, в жилах которого текла настоящая кровь.

Она заговорила снова, в то же время поглядывая на двух охранников рядом.

– Повелитель был бы рад, – сказала она насмешливо, – узнать, каким образом невооруженный Сорняк победил двух человек его армии.

Ближайший охранник замялся.

– Но, Ваше Высочество, он неожиданно напал на нас…

– Неважно, – отрезала она и снова повернулась к Хеллу.

Впервые он почувствовал дуновение смерти, когда она холодно сказала:

– Я собираюсь убить тебя.

– Ну давай! – буркнул он.

– Я пришла сюда посмотреть, как ты умрешь, – сказала она спокойно. – Мне интересно смотреть, как мужчины умирают. Трусливо, честно или отчаянно. Я думаю, ты умрешь честно.

Хеллу показалось, что она специально издевается над ним.

– Так что ты медлишь? – сказал он.

– Но, кроме того, я подумала, – продолжала она, – что твоя жизнь может развлечь меня больше, чем смерть и… – на сей раз в ее голосе появилось какое-то чувство. – Бог видит, как я нуждаюсь в развлечениях!

Тон ее снова стал холодным.

– Я дарю тебе твою жизнь.

– Ваше Высочество, – пробормотал один из охранников. – Повелитель приказал…

– Я отменяю его приказ, – коротко ответила она.

И затем снова обратился к Хеллу.

– Ты – воин. Но можно ли положиться на твое слово?

– Если нет, – ответил он, – то ложь, которую я сейчас произнесу – ничего для меня не значит.

Она холодно улыбнулась.

– Хорошо, я уверена в этом, Хелл Тарвиш. Ты уйдешь отсюда, дав слово не хвататься за оружие и обещание посетить меня вечером в моей квартире в доме Владыки?

Она замолчала.

– Ну как?

– Я даю слово.

– А я беру его.

Она толкнула коленями ребра огромного жеребца и конь развернулся.

– Все расходитесь! – приказала она. – А вы двое, приготовьте мне ванну и воду для нее!

И Черная Марго ускакала по улице.

Хелл позволил себе несколько расслабиться и прислонился к стене с глубоким вздохом. Пот катился по его виску, его могучие мускулы дрожали от напряжения. Не потому, что он страшился смерти, а от напряжения, которое он ощущал, глядя в эти убийственные, дьявольские, изумрудные глаза. Холодное издевательство в голосе Черной Марго. Чувство, что она издевается над ним, смеется, даже этот небрежный жест с освобождением… Хелл выпрямился. Хотя он и говорил, что не боится смерти, все же он любил жизнь и этого было достаточно.

Хелл медленно брел по улице. В доме Маркуса Ормистона горел свет, и он подумал, не здесь ли Вейл. Видимо, прислуживает Принцессе. Предположил Хелл, взвесив все обстоятельства. Он хотел найти Вейл. Он хотел использовать ее красоту в качестве прививки против темного яда красоты Марго, на которую он так долго смотрел. Возле решетки он внезапно повернулся. Группа людей в форме Империи приближалась к калитке. Среди них, без шлема с непокрытой головой, Повелитель.

Его глаза остановились на Хелле. Он внезапно остановился и вздохнул.

– Снова ты! – воскликнул он. – Как тебе удалось выжить, Хелл Тарвиш?

– Принцесса распорядилась.

Хоакин Смит нахмурился.

– Значит, – сказал медленно Хоакин Смит, – Маргарет решила все же вмешаться. Я так полагаю, она освободила тебя?

– Взамен на мое обещание не браться за оружие.

На лице завоевателя появилось странное выражение.

– Ладно, – сказал он почти мягко, – в моих планах не было намерения издеваться над тобой. Я просто хотел убить тебя за твое предательство. Может быть, ты скоро пожалеешь, что мой приказ не был исполнен.

Повелитель вошел в сад Владыки, а за ним молча следовала его свита.

Хелл направился к центру деревни. Повсюду он видел людей Империи, устраивающихся лагерем. Обоз грохотал и гремел по улицам. Он видел множество солдат, собирающихся возле повозок кашеваров. В воздухе стоял запах еды, напомнивший Хеллу, что он чудовищно проголодался. Он поспешил в свою комнату, рядом с магазином Файла Ормсона. Здесь он нашел Вейл – бледную, с заплаканными глазами.

Она посмотрела на порог, в то время, как мрачный Энох утешая ее, пытался прижать Вейл к себе. Именно Энох первым заметил Хелла. Его челюсть отвисла, глаза выпучились, шумный выдох вырвался из горла. Вейл взглянула в ту сторону ничего не понимающими глаза, мгновение смотрела безо всякого выражения, а затем, с тихим стоном, пошатнулась и потеряла сознание.

Она находилась без сознания лишь несколько мгновений, которых хватило лишь для того, чтобы Хелл внес ее в свою комнату. Она лежала на кровати, прижимаясь к его большой руке. Наконец поверив, что он жив.

– Мне кажется, – пробормотала Вейл, – ты так же бессмертен, как Хоакин Смит. Я никогда больше не поверю в твою смерть. Расскажи мне… расскажи мне, как все случилось.

Он рассказал.

– За все следует благодарить Черную Марго, – закончил он свой нехитрый рассказ.

Само имя крайне испугало Вейл.

– Она несет зло, Хелл. Ее глаза пугают меня, как, впрочем, и ее адские волосы. Я даже не смею вернуться домой, из страха перед ней.

Хелл рассмеялся.

– Не беспокойся обо мне, Вейл. Я в безопасности.

Вмешался Энох.

– Значит, есть еще один для Харриеров, – сказал он мрачно. – Мы нуждаемся в нем.

– Харриеров? – Хелл изумленно посмотрел на него.

– Да, Хелл, да! – воскликнула Вейл. – Файл Ормсон тоже среди нас. Харриеры – то, что осталось от армии. Лучшие жители Ормистона. Магия Повелителя не достигла той стороны реки, и за холмами, до сих пор, сохранились порох и ружья. Колдовство больше не властвует в долине. Один из наших перенес чашку с порохом через мост и он не взорвался.

Лучшие граждане, подумал Хелл улыбаясь. Она, конечно, имела в виду тех, кто владел землей и боялся наказания. Такого, какое настигло Маркуса Ормистона. Но вслух он только сказал:

– Сколько у вас человек?

– Вместе с фермерами окрестных холмов наберется несколько сотен. – Она взглянула ему в глаза. – Я знаю, надежда невелика, Хелл, но мы все же попытаемся. Ты ведь поможешь, не так ли?

– Конечно. Но все на что могут рассчитывать Харриеры – это набеги. Они не смогут сражаться с армией Повелителя.

– Я знаю, я знаю это, Хелл. Надежда невелика.

– Невелика? – внезапно переспросил Энох. – Хелл, разве ты не сказал, что тебе приказано явиться в квартиру Черной Марго этим вечером?

– Да.

– Тогда… послушай. Ты спрячешь нож в рукаве. Раньше или позже, но она останется с тобой один на один, и когда это случится, ты всадишь нож, точно в ее безжалостное сердце! Вот в чем наша надежда – если у тебя хватит смелости!

– Смелости! – воскликнул Хелл. – Убить женщину?

– Черная Марго – дьявол!

– Дьявол или нет, но что пользы в этом? Ведь Хоакин Смит строит Империю, а не Принцесса.

– Да, – согласился Энох, – но половина его власти – это искусство колдовать. Если только она погибнет, то Конфедерация разорвет его армию, как утки стайку головастиков.

– Это правда! – выдохнула Вейл. – Энох говорит чистую правду.

Хелл возмутился.

– Я дал слово не брать с собой оружие!

– Слово ей? – возмутился Энох. – В этом нет ничего страшного.

– Мое слово дано, – твердо сказал Хелл. – Я не буду лгать.

Вейл улыбнулась.

– Ты прав, – прошептала она и добавила, отчего лицо Эноха потемнело.

– За это я тебя и люблю, Хелл.

– Тогда, – вздохнул Энох, – если это не недостаток смелости, сделай так. Привлеки ее каким-нибудь образом к западным окнам. Мы сможем переправить двух или трех Харриеров на край леса, если она подойдет к окну, а свет будет сзади – ну что ж, мы не промахнемся.

– Я не смогу, – слабо возразил Хелл. – Я не сражаюсь с женщинами, и не предаю, даже если это Черная Марго.

Но голубые глаза Вейл умоляли.

– Это ведь не будет нарушением данного тобой слова, Хелл. Пожалуйста. Это не предательство. Она – колдунья. Она – зло. Пожалуйста, Хелл.

Недовольный он воскликнул.

– Ладно, я постараюсь. – Он тяжело вздохнул. – Она спасла мою жизнь и… ладно, в каких комнатах она остановилась?

– В комнатах моего отца. Моя – в западном крыле, но она отобрала ее для себя – для своей служанки.

Глаза Вейл потемнели при воспоминании об этом.

– Нам, – продолжала она, – приходится спать в кухне.

Спустя час, сытно поев, он отправился к дому с Вейл. Энох направился к холмам. Перед домом стояли палатки, в каждом окне горел свет, перед дверью стояли два темных человека Империи, которые спокойно пропустили девушку, но остановили Хелла, устроив небольшое представление. Вейл покинула его, бросив на прощание взгляд. Она уже исчезла за дверью, когда он начал отвечать на вопросы гвардейцев.

– По какому делу?

– Увидеться с Принцессой Маргарет.

– Ты – Хелл Тарвиш?

– Да.

Один из охранников стал за его спиной и бесцеремонно провел руками по его телу.

– По приказу Ее Высочества, – сказал он громко.

Хелл улыбнулся. Принцесса не поверила его слову. Через мгновение охранник закончил обыск и распахнул дверь.

Хелл вошел. Он никогда не видел дом изнутри и, на мгновение, роскошь поразила его. Изогнутая старинная мебель, шерстяные ковры, затейливой формы керосиновые лампы и даже – он не мог в это поверить – совершенно целое старинное зеркало в полный рост, из которого собственное изображение смотрело на него. До сих пор он видел только осколки и куски зеркал.

Слева от него гвардеец блокировал дверь, откуда доносились голоса. Голос старого Маркуса Ормистона.

– Но я заплачу за это. Я заплачу всем, что у меня есть.

Его тон был умоляющим.

– Нет, – холодная окончательность в голосе Хоакина Смита. – Давным-давно я поклялся Мартину Сейру никогда не давать бессмертие тому, кто не доказал себя достойным его.

Нотка сарказма зазвучала в его голосе.

– Докажи, что ты достоин его, старик, за те немногие годы, что тебе остались.

Хелл пренебрежительно хмыкнул. Было что-то мерзкое в настойчивых мольбах старика перед своим завоевателем.

– Принцесса Маргарет? – спросил Хелл и последовал согласно жесту охранника.

Наверху был ярко освещенный коридор, где стоял еще один охранник. Хелл повторил свой вопрос, но вместо ответа он услышал сочный голос самой Маргарет.

– Позволь ему войти, Корлин.

Экран перед дверью блокировал внешний вид комнаты. Хелл миновал его, сражаясь против памяти о сжигающей душу красоте, которую он помнил. Но его оборона пошатнулась. Его ожидал шок.

Экран, действительно, закрывал Принцессу от взгляда охранника в коридоре, но не от глаз Хелла. Он неподвижно застыл, при виде ее лежащей совершенно спокойно в большой ванне, в то время как толстая женщина старательно растирала ее тело. Хелл не мог отвести взгляда от точеных форм, но наконец отвернулся и уставился в восточное окно, зная, что он багровый от смущения даже на спине.

– Садись, – спокойно сказала Принцесса. – Я скоро закончу.

Он не поднимал глаз, пока плескалась вода и шуршало полотенце. Затем он услышал ее шаги рядом и посмотрел, все еще опасаясь того, что может увидеть, но она была одета в халат из черного, блестящего с золотом, материала, который делал ее выше. Тонкая ткань совершенно не скрывала то, что находилось под ней. Вместо котурнов, которые она носила в походах, Марго одела на ноги сандалии на высоких каблуках, походившие на обувь, которую он видел на старых картинах. Черный халат и свободная прическа ее эбеновых волос придавала ей вид почти монашеской чистоты, за исключением зеленых адских огней, горевших в ее глазах.

В сердцах, Хелл проклял фальшивую ауру невинности, которую он чувствовал и восхищение, с которым он так упорно боролся, вспыхнуло с новой силой.

– Ну, – сказала она, – ты можешь снова сесть. Я не требую придворного этикета в полевых условиях.

Она села напротив и достала черную сигарету, прикурила ее от лампы, стоящей на столе. Хелл смотрел не отрываясь. Не потому, что не видел курящих женщин – почти каждая горная жительница имела трубку, а в каждом доме хранился кисет с табаком – сигареты были ему в новинку.

– А теперь, – сказала она, легко иронично улыбнувшись, – скажи, что говорят обо мне здесь.

– Тебя называют ведьмой.

– И меня ненавидят?

– Ненавидеть тебя? – повторил он задумчиво. – По меньшей мере, они будут сражаться с тобой и Повелителем до последней стрелы в колчане.

– Конечно. Молодые люди будут сражаться – за исключением тех, кого Хоакин купил землями владыки – потому что знают, что внутри Империи больше не будет стычек. Не будет больше веселых, будоражащих кровь, небольших войн между городами, не будет больше стычек и гордого вышагивания перед симпатичными провинциалочками…

Она замолчала.

– А ты Хелл Тарвиш, что ты думаешь обо мне?

– Я бы назвал тебя ведьмой по другим причинам.

– Другим причинам?

– Нет такой штуки, как магия, – сказал Хелл, повторяя слова старого Эйнара из Селуи. – Есть только знания.

Принцесса пристально посмотрела на него.

– Толковая мысль, для такого как ты, – пробормотала она и добавила. – Ты пришел безоружным.

– Я держу свое слово.

– Ты ведь и должен держать его. Я спасла твою жизнь.

– Как и я, – ответил Хелл серьезно, – пощадил тебя. Я мог бы послать стрелу в твое белое горло, сидя на крыше церкви. Я ведь прицелился.

Она улыбнулась.

– И что же удержало тебя?

– Я не сражаюсь с женщинами.

Он вздрогнул, вспомнив о своей миссии и засомневался в собственных словах.

– Скажи мне, – сказала Марго, – это дочь Владыки плакала так жалостно, когда тебя схватили перед церковью?

– Да.

– А ты любишь ее?

– Да.

Это казалось спасением, но слова Хелла прозвучали горько, когда он смотрел на Марго. Он решил использовать возможность.

– Я хотел бы просить об одном одолжении.

– Проси.

– Я хотел увидеть… – ему трудно было выговорить ложь, но ведь это была не совсем ложь, – комнату, которая была комнатой моей невесты. В западном крыле.

Это ведь могло быть правдой.

Принцесса весело рассмеялась.

– Тогда пошли, посмотрим ее.

На мгновение он боялся или надеялся, что она отпустит его одного. Но она поднялась и последовала за ним в коридор, к двери в бывшую комнату Вейл.