Текст книги "Будущий Бывший Босс (СИ)"
Автор книги: Стелла Вокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 15
Настя
Приходить в себя не хотелось. На грани сознания, я слышала, что нахожусь не одна, но веки отказывались подниматься. Слышу голоса родных. О господи, наверно, когда узнали, переполошились не на шутку, опять у мамы давление скакать будет. Прости мама за твои потраченные нервы, наверняка глаза ни разу не сомкнула из-за переживаний. Я ее знаю, она всегда была наседкой. Хоть мы с братом уже и выросли, но кажется, она этого еще не поняла до конца. Конечно, она старается не лезть в мою личную жизнь, но ее идея фикс выдать меня замуж и завести внуков, стоит у меня поперек горла.
Замуж. Я же ушла в этот самый замуж только что, если это можно так назвать. Прислушиваюсь, о, мой благоверный тоже здесь, как всегда бурчит под нос себе, вот мама обрадуется такому прибавлению генофонда в нашей огромной семье. Послушав окружающих, поразилась. Сколько же здесь было человек? Так, в ухо кто-то упорно дышит и шепчет картавым голосом:
– Ну ты и соня, я что зря что ли летел к тебе, как ты спишь, мог бы и в другой раз посмотреть. Настэйшн, ты же любишь меня? Ну очнись пожалуйста, я же маленький, а маленьким нервничать нельзя. Ну, давай.
Маленькие ладошки гладили меня по лицу, я ощутила влагу на нем, кажется, мой боевой племяш размяк, уговаривая меня очнуться. Сейчас, еще минутку отдохну и точно открою глаза, но сил больше не осталось, темнота опять поглотила меня.
Я еще несколько раз была в таком пограничном состоянии, пытаясь прийти в себя, но все было тщетно. Мое тело отказывалось меня слушаться, конечности отказывались подчиняться, глаза не открывались, дышать мешало какое-то приспособление на лице. Не представляю, сколько я провалялась, но туман в моем сознании постепенно начал рассеиваться и у меня получилось открыть глаза.
Надо мной голубой потолок, какой-то прибор надоедливо пикает постоянно, чем очень меня раздражает, все тело болело адски, конечности так и не двигались. Я начала паниковать. Неужели меня парализовало? Паника и страх перемешались в моем сознании, но подступающий ужас развеял, как ни странно мой муж.
– Наконец-то девочка моя. Ты очнулась. Все хорошо, теперь все точно будет хорошо. Не дергайся и не пытайся снять маску, она помогает тебе дышать. Сейчас позову доктора, он осмотрит тебя и скажет можно ли тебе дышать самостоятельно.
Ого, как он сдал, кажется, в том же костюме что и был на регистрации, весь грязный и осунувшийся, легкая щетина, обычно красовавшаяся на его симпатичной мордахе, грозила стать настоящей бородой, видимо долго я тут отлеживаюсь. Растерянно обвожу палату глазами, шикарно, однако, даже мой номер в Турции не был так хорош, как эта комната. На ремонт здесь явно денег никто не пожалел, даже софа стоящая в углу выглядела очень помпезно и дорого.
Михаил нажал какую-то кнопку в изголовье кровати и в палату начал стекаться народ в больничной одежде. Щупали пульс, смотрели в глаза, слушали, что-то обсуждали, а я только и могла, что смотреть на мужа, который метался по палате и был вне себя от тревоги за меня, обычно в своей стальной скорлупе у него минимум эмоций на лице, а тут целый спектр. Приятно однако, но больше таких случаев я бы не хотела на своей практике и хочу, чтобы муж был таким со мной всегда, настоящим и живым, а не деловым и бездушным. Что-то меня опять не в ту степь понесло, не помешало бы прислушаться, что же все-таки со мной и какие прогнозы. Из диалога докторов выяснила, что прогнозы неутешительные лично для меня, но не смертельные. Немного расслабилась, не смертельно, значит жить можно. Врачи, еще немного посовещавшись, сняли эту маску удушья и ушли по своим делам, сказав что скоро опять наведаются проверить мое состояние.
В горле першило и я знаками пыталась показать на воду, которая стояла на прикроватной тумбочке. Муж, слава Богу оказался не дурак и понял по моим судорожным движениям что же все-таки мне необходимо, подставляя мне под нос стакан с соломинкой.
– Только потихоньку. Не торопись, воды добуду целую цистерну, если понадобиться. Набирайся сил и приходи окончательно в себя.
Миша сжал крепко мое ладонь и о чудо, я это почувствовала. Не сильно, как будто котенок погладил. Блин, Марс, голодный поди сидит.
– Марс, – прохрипела своим сухим голоском.
– Вот это да, Лапа. Я тут днями и ночами не сплю, умирая от страха за тебя, сторожу твой покой от твоей семейки, а ты первое, что произнесла имя своего кота? Серьезно?
– Нашей.
– Что нашей?
– Семейки нашей.
Видимо нервы сдали, полился монолог, накопившийся в душе у мужчины. Открытий на меня вылилось масса. Не сказать, что я была в восторге, но пойдет.
– Ты почему такая бестолковая? Одного раза мало было? Надо было во второй полезть опять к этому психу и огрести по самые уши. Ты понимаешь, что ты была на грани? Мы в буквальном смысле успели в последний момент, еще бы немного промедления и все, понимаешь все. Не успели бы тебя спасти. Лапа, ты меня напугала до усрачки. Ну так же нельзя поступать. Почему ты думаешь о себе только? Все, холостая жизнь закончилась, ты теперь не одна. В твоей жизни появились мы с Майклом, а ты так безрассудно себя ведешь. Когда мы найдем Майкла, сама будешь ему объяснять, почему у тебя сквозняк в голове, хотя вроде уже и не соплячка. Я готов тебя собственноручно придушить за такое поведение, но смотря на тебя здесь, – уф, запал поутих и он перестал орать на меня и уже тихим голосом продолжил. – Понимаешь, я не готов тебя потерять, ни сейчас, ни потом, в общем, никогда не готов. Только рядом с тобой рядом у меня появилось ощущение, что я не один, что именно я кому-то нужен, мы вместе. То как ты приняла Майкла, я никогда не забуду, далеко не каждая, отважится на такой ответственный шаг, даже его родная мать оказалась не готова к таким обязательствам, попросту решив сбежать от проблем. Ты не такая, ты не бежишь от своих обязательств, а гордо встречаешь их, всегда поступая по совести. У меня кишки в узел свернулись, когда ты не приходила в сознание целых три дня, – Миша носился по палате, тыкая в меня пальцами, обвиняя во всех смертных грехах, а мне было так тепло и хорошо. Я ему не безразлична. – Впредь, в любых не понятных ситуациях ты не бросаешься грудью на амбразуру, а сообщаешь мне. Это ясно? – Кивнула. – Ты ни в коем случае не имеешь права рисковать своей жизнью. Ясно? – Опять кивнула. – Ты любишь меня? – Опять кивнула. Ой, что? Нет, нет, как ловко он меня подловил. От смущения, кажется, покраснели, даже уши, а этот нахал только улыбается, как будто поймал меня на горяченьком. – Лапа, кажется, я тебя тоже люблю.
Нас прервали, а дело то шло к поцелуям. Ну как всегда вовремя, маленькая часть моего семейства ворвалась в палату и резво запрыгнула ко мне под бочок, отчего я скривилась. Бочки мои болели, помяли мне их знатно, а племяш уже смущенно, потому что понял свой проступок, начал приговаривать:
– У собачки боли, у кошечки боли, а у моей Настейшн заживи. Прости, прости мою голову садовую, не рассчитал. Я так переживал, ты очень напугала всех. Боинг и Баня все сопли на кулак мотают, ну ты же их знаешь, они такие сентиментальные у нас всегда. Кстати, мужа ты себе крутого отхватила, он столько всего знает, он меня обещал, потом на рыбалку взять, когда на море поедем. Так что быстрее выздоравливай, хорошо? Научусь рыбу ловить, тогда уж точно с мамкой не пропадем.
Тараторила эта маленькая егоза. До чего же все дети разные, Богдан всегда был живчиком и растет настоящим богатырем, а вот Майкл немного другой. Мой мальчик, достаточно замкнутый малый и на контакт далеко не со всеми готов идти. Они с Богданом две противоположности, но надеюсь, подружатся, потому что вариантов у них не особо много.
– А где Майкл? Он скоро придет?
Миша нахмурился, но опять не успел ничего ответить, потому что влез племяш, а потом в дверях нарисовались и остальные близкие родственники, которые оттеснили мужа от моей кровати и стали причитать надо мной, как будто я уже собралась в мир иной.
– Доченька, ну слава Богу ты пришла в себя. Мы все так переживали. Как же так получилось то? Опять ты со своей инициативой лезешь, куда тебя не просят. Пообещай мне больше так не пугать нас.
– Постараюсь.
Мои силы быстро улетучивались, поэтому поговорить нам не удалось. Уплывала в забытье, наконец-то расслабившись, надеясь, что в следующий раз, когда я очнусь мальчик, который стал мне очень дорог, будет рядом.
Михаил
Три дня, три чертовых очень длинных дня и три такие же длинные ночи. Я не мог есть и пить, не мог спать, тревога не уходила. Врачи обнадежили и пообещали, что все будет хорошо, то есть Лапа скоро придет в себя, но от их заверений легче не становилось. Когда эта бестолковая девчонка очнется, сгребу в охапку и посажу дома под замок, чтобы ни в какие неприятности больше не смогла вляпаться. Чувствую, веселенькая жизнь будет у меня с такой-то женой. Все эти дни перебирал в голове общие воспоминания, которые согревали во мне надежду на хороший исход.
Знакомство с родными Лапы, прошло почти гладко, не считая пары стычек с мужской половиной этого семейства. Старшие женщины меня умиляли своей неспособностью к каким-либо действиям, они расклеились и просто страдали, а мужчины нереально меня бесили, кому-то надо было сбить спесь с этих засранцев. За меня справилась Алина, которая не дала образоваться скандалу, пару раз грозно шикнув на них, тем самым поставив их на место. Малой разбавлял нашу кислую компанию, своей беззаботностью и уверенностью в том, что его Настэйшн нужно лишь немного отдохнуть и она снова будет с нами.
Со всей этой сумятицей в личной жизни, я практически забросил дела, помощники лишь изредка наведывались подписывать бумаги. На мое невнимание они удивленно переглядывались, ничего не понимая, но так и не осмеливались мне сказать хоть что-то. На третий день безвыходного ожидания в двери палаты заглянул Андрей Викторович.
– Михаил Александрович, есть новости.
– Рассказывай, – Вышел из палаты, надеясь на хорошие новости.
– Мы нашли пособницу Вашего зятя, сейчас ее допрашивают. Как будут результаты, дополнительно сообщу.
– Хорошо.
Ну и чего собственно приперся просто так, это и по телефону сообщить мог. Развернулся на пятках и вернулся в палату, попросив одну из медсестер принести еще кофе.
За эти три дня изучил лицо Лапы, как свое. Знаю каждый изгиб брови, форму губ, количество родинок и конопушек. Ссадины и синяки цвели на ее бедном личике, смотрелось печально. Безвыходность моего положения удручала бездействием. Лучше не попадаться на глаза тому ублюдку, который все это с ней сделал и забрал Майкла. Я понимаю, что он его отец, но это не означает, что можно так поступать. Эта гнида где-то схоронилась очень хорошо, потому что ни мои сотрудники безопасности не могут его найти, ни правоохранительные органы, ни связи сибирских друзей. Никакого толку, со всех сторон только угнетающая тишина.
Внезапно, приборы начали пикать по-другому, что означало хоть какие-то сдвиги в состоянии Насти. Ее веки задрожали и спустя некоторое время, она открыла глаза. Непонимание происходящего, неверие, вот что читалось в ее взгляде. Начал ее успокаивать, дабы она не наворотила опять дел раньше времени, вызвал докторов, которые прям в палате начали обсуждать состояние своей пациентки, оттеснив меня от нее, тем самым взбесив меня не на шутку. Да что они себе позволяют, такого отношения я не потерплю, но быстренько свернув свою деятельность и освободив ее от маски, которая помогала Лапе дышать, вышли из палаты. Я не мог насмотреться на нее, поверил впервые в жизни, что чудеса все-таки существуют, вроде бы ничего такого, с кем не бывает, но для меня эта бестолковая девчонка каким-то странным образом залезла под кожу и поселилась в моей душе. Ее наивный и чистый взгляд доводил меня до трясучки, я старался держаться и не высказываться по поводу ее абсолютно безрассудного поведения, но нервы сдали и все накопленное, я выплеснул на нее, не стесняясь в выражениях.
Настя на все кивала, соглашаясь со всем сказанным мною, лишь на последний вопрос после очередного кивка начала отнекиваться, но и так уже все понятно по ее покрасневшему лицу. Я ей не безразличен, как и она, мне. Не уверен, точно любовь ли это, та самая настоящая, которую восхваляют поэты в своих стихах, но мое сердце замирает при мысли о ней и начинает биться быстрее. Сказал то о чем думал, что люблю ее, но объясниться до конца нам не дал маленький вихрь ворвавшийся в палату и одним махом запрыгнувший к моей Лапе на постель под бочек, от чего она поморщилась. Через некоторое время подтянулась и остальное семейство в полном составе. Все немного поговорили, от чего Лапа быстро устала и отключилась опять. Надеюсь, ненадолго в этот раз.
Меня выпроводили из палаты, после того, как Настя уснула, тонко намекнув, что мне не помешало бы привести себя в порядок. Да уж, амбре от меня прямо скажет так себе, да и видок в целом оставлял желать лучшего. Пришлось внять разуму и подчиниться, дабы не портить отношения с новыми родственниками.
Дома меня поджидал сюрприз. Неприятный, надо сказать. Только оказавшись в парадной, заметил незнакомую куртку. Сердце забилось быстрее. Искорки надежды замаячили перед моим носом, но быстро угасли при виде пьяно шатающегося Олега и Майкла сжавшегося в комок от страха и с кровоподтеком на лице. Черт, черт, черт, скот. Ну кто так с детьми обращается? Животные более лояльны к своему потомству, чем этот мудак.
– Охохо. Какие люди, а мы тебя заждались.
– Отпусти Майкла.
В руках у Олега блеснул нож, который все приближался к ребенку. Не время паниковать, надо действовать.
– Не приближайся, а то этот щенок пострадает. Он же тебе так нужен? Отвечай.
– Нужен, – старался контролировать свой голос и мимику, дабы не выдать своего беспокойства.
– Знаешь, я тут подумал и решил, что мне мало будет только денег за мою страховую фирму, мне нужен еще и твой банк.
– Ничего не треснет?
– Отнюдь. Этого будет достаточно, чтобы ты получил этого гаденыша.
С*ка, да как язык поворачивается такое говорить про своего ребенка, ничего святого не осталось у этого человека.
– Хорошо.
– Что так быстро согласишься на все мои условия, даже спорить не будешь?
– А смысл?
– Ты прав. Никакого. Готовь в темпе бумаги по передачи прав и активов банка мне.
– Это займет несколько дней.
– Так ты старайся лучше Мишаня, у тебя же всегда все так гладко получалось, за что бы ты ни брался. Подняться самому без помощи твоей чокнутой семейки, которые х*р забили на вас с сестрицей, решив жить на всю катушку для себя и по отдельности.
– Не тебе судить.
– Ну да, куда уж мне, до вашего аристократического рода, плебею из низов. Ты никогда меня не ценил, хотя я жопу рвал, чтобы ты обратил внимание на мои старания и победы на поприще общего дела. Ты эгоист, который только и знал, что менять телок и копить счет в своем долбанном банке. Тебе было срать на остальных, всегда важно было лишь твое мнение и решение, но сейчас все будет, как я захочу.
– Я же сказал, что согласен. Отпусти Майкла.
– Да что ты нервничаешь, не трону я сопляка, по крайней мере, пока банк не будет моим, а ты не останешься с голой жопой и на улице.
Сзади послышался шорох и что-то тяжелое опустилось мне на голову.
Глава 16
Настя
Никаких новостей от Миши уже второй день. После моего первого пробуждения он больше не появлялся, Али говорит, что какие-то срочные дела, но я не верю. Как тут будешь быстрее выздоравливать, если что-то непонятное твориться вокруг, а меня в курс дела не посвящают. Надо бы шпиона подослать в стан немых как рыбы родственничков.
Нашла подходящий момент, когда все пошли на обед, а мелкий остался со мной в палате смотреть мультики, решив составить мне компанию.
– Бо, ты меня любишь? – Заискивающе начала я.
– Чего надо? – А малой не дурак, сразу раскусил меня, даже глаз не оторвав от своих черепах по телеку.
– Допустим, если я попрошу тебя кое-что узнать для меня, ты справишься с этим заданием? Поиграем в шпионов и разведчиков? Нам срочно необходимо добыть стратегически важную информацию.
Малыш отвлекся от своего любимого мультфильма и пристально воззрился на меня.
– О дяде Мише переживаешь? – Какой догадливый племяш. – Могла бы просто попросить, а не придумывать разные игры, я же не маленький уже.
– По-моему ты уже взрослым родился.
– Не я такой, а жизнь такая, – откуда только таких выражений понабрался. – Короче слушай, вчера вечером, когда все уже легли спать, я подслушал мамин разговором с дядей Живчиком, у них с твоим Мишей какие-то суперсекретные дела в которые, даже маму не посвятили. Знала бы ты, какие она вещи о дяде Живчике говорила, покраснела бы, – Мелкий заговорчески оглянулся, как бы утверждаясь, что его никто не подслушивает и продолжил, но уже тише. – Мужа твоего шананируют, нет шантарируют, нет, не так, какое слово то сложное. Короче ты меня поняла, кому-то там денег уже мало, хотят забрать работу дяди Миши. Я в этом ничего плохого не увидел, от работы кони дохнут, а он и так нервный с тех пор, как я с ним познакомился, но потом мне стало уже не интересно и я пошел спать. Помогло?
– Наверно. Не знаю Бо.
– А весь сыр бор из-за того мальчишки, которого ты усыновить хотела.
– Да.
– Тебе меня, что ли мало? Если ты его усыновишь, меня любить перестанешь и я тебе больше не буду нужен?
– Не говори ерунды. Ты здесь поселился, как только родился на этот свет, – показала на грудь, там, где сердце находится. – И никто тебя оттуда никогда не выкинет, у меня сердце большое и любви моей хватит на всех детей и взрослых. Не ревнуй к Майклу, он хороший, но очень одинокий. В какой-то момент своей жизни он оказался не нужен ни маме, ни папе, ты только представь, как ему было тяжело.
– Как это? Мамы и папы нужны же для того, чтобы любить своих детей, заботиться о них, воспитывать, ругаться в конце концов.
– Какие познания у тебя в семейной психологии. В чем-то ты прав, но у Майкла другие родители. Понимаешь, тебе повезло и мама всегда с тобой. Она очень старается, чтобы у тебя все было, твой папа тоже практически всегда рядом, хоть они и не живут уже вместе, но вместе, они всегда будут тебя любить и никогда не бросят, а Майкл стал не нужен своей маме и она уехала, отказавшись от него.
– Но так же не бывает, как это не нужен, он же ее сын?
– Может быть, она думала, что папа станет его воспитывать, но и папе он оказался не нужен, но Майкл очень нужен мне и Мише. Понимаешь, хоть мы не родные его родители, а он уже занял место в наших сердцах, как и ты когда-то. Я могу ему помочь и дать ту любовь, которую дает тебе твоя мама, чтобы он тоже чувствовал себя нужным, любимым и просто рос, как обычный мальчишка, а не аксессуар к родителям.
– Фигово.
– Не выражайся и за языком следи, мал еще такое говорить.
– Начала опять, лежи и смотри мультики.
Ненадолго отвлеклись на мультики, а в какой-то момент, мой серьезный племянник высказался.
– Я тут подумал, я могу же стать другом твоему Майклу. Получается, он будет моим братом?
– Надеюсь.
– Короче, будет.
Богдан явно что-то для себя решил, скорее всего, возьмет патронаж над моим будущим сыном. Будем мы вместе с Али за головы хвататься от поведения этих двоих. В двух пацанах их возраста, энергии на батальон солдат хватит, радует, что они не всегда будут находиться рядом друг с другом, а по отдельности их проще угомонить. Надеюсь, этим двоим все-таки удастся познакомиться и Бо поднимет боевой дух моего мальчика.
Никаких новостей от моего пропащего мужа все не было и я накручивала себя все больше и больше. Неужели нет и минутки, чтобы сделать звонок? Ну, правда, это же не дело или может он просто передумал и никаких чувств ко мне у него нет и все сказанные им слова, всего лишь слова и ничего больше. Нельзя мне находиться одной, как некстати все разошлись, но вот ко мне пожаловал доктор.
– Здравствуйте Анастасия. Как самочувствие?
– Здравствуйте Сергей Эдуардович, неплохо.
Врач принялся меня осматривать очень тщательно, обращая внимание на все мои повреждения.
– Что-нибудь беспокоит особенно сильно?
– Ребра болят, двигаться тяжело, а в общем и целом довольно неплохо.
– Рад, очень рад. Думаю, понаблюдаем Вас еще несколько дней и Вы сможете выписываться. Дома, как говориться и стены лечат.
– Было бы замечательно.
Доктор обрадовал меня этой новостью, солидарна с ним полностью. Поваляться в постели я и дома могу, остро встал вопрос с оплатой счетов за медицинское вмешательство, решила уточнить в следующий раз при появлении моего врачевателя.
Михаил
У меня все обязательно должно получиться, нельзя допускать и возможности на другой итог. В исполнение моего плана мне, как ни странно помог Алекс, в срочном порядке вернувшийся из своего медового месяца и мой новый товарищ из Сибири, с которым, чует мое сердце, наши жизни теперь будут очень плотно связаны.
– Твои задумки гениальны, когда все выгорит и ты вернешь племянника, ну и само по себе, что давить никто уже не сможет на тебя, думаю, будет тебе на руку.
– Сына. Я уже как-то не думаю о нем, как о простом племяннике. Он мой сын, а Лапа моя жена, которой я не могу сейчас уделить достаточно внимания из-за этого мудака.
– Посадим его, как не фиг делать и плакали его грандиозные планы на свое безбедное будущее.
Алекс заржал и высказался в своей привычной манере:
– Вот и попался наш закоренелый холостяк, а я тебе сто раз говорил, что стоит появиться в твоей жизни мало-мальски стоящей девчонки и ты поплывешь, так и получилось. Только есть одно но, Мих, ты не считаешь, что Настасье нужно знать, что ты задумал за ее спиной.
– Не стоит. Ей не рекомендуют сейчас хоть немножко нервничать и поэтому, если у меня есть такая возможность, то буду уберегать ее от любых переживаний. Она и так из-за меня натерпелась уже.
– Не перегибай.
– Я в последнее время много думал, что с появлением этого рыжего урагана в моей жизни не осталась ничего как прежде. Ни тебе спокойных вечеров, ни праздного веселья, ни бездумного секса, да я даже смотреть ни на кого не могу. Перед глазами она всегда стоит, как заколдовала меня, чертовка. Только и могу думать, как бы она это восприняла или как она может подумать о том. Никогда и предположить не мог, что со мной такое случится, всегда считал, что семья и близкие отношения это не мое, вот совсем.
– Типа половинка твоя?
– Мне не безразлично, что она думает и что чувствует, это наваждение какое-то и ему нет конца.
– Расслабься, ты просто влюбился и видать по самые помидоры. Вон на Алекса посмотри, тот с довольной рожей так и ходит, аж врезать хочется, чтоб жизнь малиной не казалась, но что поделать, у человека медовый месяц.
– Да друг, рожа и правда чересчур довольная, так и треснет сейчас. Убери эту дурацкую улыбку со своего лица, а то бесишь.
– Завидуйте молча, – довольно отрапортовал Алекс, ни капли не смутившись.
В кухню вошла Ирина, как помнил это бывший секретарь Олега, девчонка видно оклемалась и выглядела на порядок лучше. Собственно мы и коротали свой вечер уже второй день в этой квартире, конспирируясь от посторонних личностей, которые могут быть непозволительно любопытны в моей щекотливой ситуации. Тарас и Ирина вполне неплохо сосуществовали на одной жилплощади, девчонка помогала по дому и на работе, как выяснилось, была незаменимым секретарем. Она уже не вздрагивала каждый раз, когда к ней обращались и вполне себе нормально, могла общаться со всеми. Убрался из ее жизни большой раздражитель в виде моего зятька, как человек на глазах поменялся и потихоньку начинает радоваться жизни и всячески старается стать полезной.
– Может чая еще или еще чего-нибудь хотите? Давайте я помогу.
– Ир, иди отдыхай. Время позднее уже, а нам рано в офис надо, дел невпроворот.
– Просто я очень хочу помочь чем-нибудь и наказать Олега Илларионовича. Он многим кровь попортил, находясь на своем месте.
– Ирина, я только одного понять не могу. Почему все молчали, и ни один человек не доложил мне о складывающихся обстоятельствах на предприятии? Нельзя же терпеть такой беспредел. Как долго это бы еще продолжалось? У меня кровь в жилах стынет от осознания своего бездействия. Если бы я только знал..
– Брат, все наладится. Не терзай себя больше, чем нужно. Этим ты никому не поможешь, – перебил меня Алекс.
– Знаю, но от этого легче то не становится.
Обсудили еще несколько аспектов предстоящей аферы и разошлись в разные стороны. Тарас остался с Ириной, кажется там тоже намечается роман, Алекс ускакал к своей благоверной, а я решил опять провести ночь со своей. До смешного обидно, что я уже столько дней женатый человек, но еще и пальцем не притронулся к своей законной супруге, только как сторожевой пес охраняю ее сон ни на что не претендуя. На сторону бежать, не было никакого желания и сил, не собираюсь я марать наши отношения, только зарождающиеся привязанности, разовым перепихом.
Пока ехал по направлению к больнице, заметил баннер с красивыми цветами, праздно намекающими мужчинам, чем стоит порадовать женщину и понял свой промах. Дожился, даже цветов Лапе не подарил ни разу, могу блин. В магазине было прохладно, от холодильников с цветами шел приятный аромат, а у меня глаза разбежались от изобилия цветов. Выбор был огромен. Мне не хотелось дарить дежурные розы, которые моя секретарша посылала моим пассиям. Нужно такое же яркое и живое, как моя Рыжула. Недолго посовещавшись с консультантом, остановился на герберах и попросил все, не упаковывать, а просто перевязать алой лентой.
Довольный собой и выполненной миссией прибыл в место назначения. Иду по коридорам клиники, в тишине отчетливо слышен звук моих шагов, только медсестра на посту читает книжку, заметив мое приближение, доброжелательно поздоровалась со мной, доложила о состоянии Лапы. Ничего нового, но обрадовало, что вскоре ее выписывают и ухудшений нет. Надеюсь, она согласится переехать ко мне, все-таки у нее жить тесновато. Меня это ничуть не напрягает, но больше предпочитаю, когда много пространства, да и пока будет поправляться, может заняться ремонтом, если захочет что-то поменять. Мне не принципиально, а чтобы ей было уютно пусть делает все что угодно.
В палате было темно и только лучи уличного фонаря пробивающиеся сквозь жалюзи освещали Лапу. Такая маленькая и нежная, положила ладошку под щеку и мирно сопела, одна в этой большой больничной кровати.
– Ничего девочка. Я все исправлю и сделаю тебя самой счастливой.
Глажу ее по голове, а она, словно кошка, инстинктивно льнет к моим рукам, не просыпаясь. Ничего, скоро совсем скоро ты будешь засыпать и просыпаться в моих объятиях, и кричать от страсти в моих руках, успокаивал сам себя, стараясь не вовремя не возбудиться. Справившись со с нахлынувшими чувствами, решил просто полежать хотя бы с ней рядышком.
