Текст книги "Брак по наследству"

Автор книги: Стелла Кьярри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Стелла Кьярри
Брак по наследству

Глава 1

– Эй! Ты чего тут забыл?! А ну, отвали от моей тачки! – Я кинулась к машине, размахивая руками и призывая на помощь. – Полицию вызову! – Своим криком я сумела привлечь внимание охраны на КПП, и к нам уже спешил суровый мужчина.

– Шла бы ты… – огрызнулся грабитель, ввергая в шок.

– Лейтенант Николенко, ваши документы, пожалуйста! – Я замерла от неожиданности, хотя минутой ранее сама орала, что вызову блюстителей закона. Угонщик протянул какую-то карточку. Лейтенант ознакомился и кивнул.

– А ваши?

– Мои?!

– Да, гражданочка. Ваши.

Я стала искать сумку. Неужели в спешке оставила ее у Катерины?!

– Мне нужно за ними сходить, – нашлась с ответом и выбралась из авто.

– Вы здесь живете? – поинтересовался полицейский.

– Нет. Я живу в Париже. Да где этот чертов ключ?! – я решила запереть автомобиль и поняла, что в кармане лежит только магнитик от ворот. Значит, брелок тоже в сумке. И как мне быть?

– А говоришь твоя тачка. Признайся, что просто захотела меня подцепить таким глупым способом! – бросил парень.

– Да как ты смеешь? Товарищ лейтенант! Этот человек преступник.

Николенко нахмурился.

– Вы приехали из Парижа, без сумочки? У вас нет при себе документов и ключей от машины, в которой вы сидели? Кроме того, утверждаете, что этот гражданин хотел совершить угон авто? – перечислил он.

– Да, абсолютно верно, сумочка у подруги! – просияла я. Наконец-то меня поняли!

– Пройдемте за мной. – Он указал на машину с мигалками, стоящую неподалеку.

– Вот так бы сразу! Надеюсь, тебя будут судить со всей строгостью закона! – прошипела я. Парень хмыкнул, но пошел за лейтенантом.

– Вы посмотрите за машиной, а я сбегаю за ключами, – обратилась к охраннику. Тот не успел ответить.

– И вы гражданочка! Тоже пройдемте! – строго сказал полицейский, обращаясь ко мне.

– Зачем?

– Разбираться будем, кто прав, кто виновен.

– Но…

– Никаких «но». В машину садитесь! И поживее! Или наручники достать? – скомандовал он, сально улыбнувшись. Я поежилась. – Парижанка нашлась… – добавил себе под нос.

Мне пришлось последовать за блюстителем закона под довольные смешки своего угонщика.

– Посмеешься еще!

ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ДО ЭТОГО…

– Удачно слетать в Москву! – Максайм обнял меня перед стойкой регистрации. – Передавай русской бабуле привет!

– Обязательно, – хмыкнула я. Бабушка не очень-то жаловала моего французского жениха, считая его напыщенным. – Обещай, что в мое отсутствие ты проследишь за подготовкой к показу. – Я бросила на него озабоченный взгляд. Меня беспокоила предстоящая поездка. Невозможность контролировать все и всех стала моей фобией. Могу ли я, хоть и ненадолго, доверить свое детище Максу?

– Конечно! Не беспокойся, Chatoyer* в надежных руках! К тому же ты всегда можешь связаться и решить все вопросы по видеосвязи. Но все же советую тебе отдохнуть от работы. Займись семейными делами, бизнес подождет.

Я вздохнула. Отдых, отпуск, даже выходные – понятия, которым не находилось места в моей жизни в последние семь лет. Я освободилась из объятий и улыбнувшись, отправилась на самолет, бросив ему на прощание:

– Пока!

– До встречи, дорогая!

***

Откинувшись в удобном кресле Боинга, я прикрыла глаза. Неужели и правда лечу в Россию?

Я не бывала в Москве с детства. Мама вышла замуж за француза, уехав и оставив меня на воспитание бабушке. Когда мне стукнуло шестнадцать, мамочка заявила, что образование нужно получать именно во Франции и заставив собрать чемодан, быстренько перевезла в Париж. Сначала я была в бешенстве. Все мои немногочисленные друзья, увлечения, интересы и бабушка остались в России. Меня вырвали из-под ее теплого крыла и отправили в самостоятельное плавание во взрослую жизнь. Без знания языка и понятия о том, что делать. Но постепенно я привыкла. Да и семейный бизнес – ателье дизайнерской линии одежды, переросшее в популярный модный дом, удачно развивался на несколько стран. Я с отличием окончила институт моды и дизайна и с головой окунулась в мир fashion индустрии. Тем временем матушка развелась с французом и укатила в Италию, под руку с горячим и молодым мачо. К счастью, к тому моменту я была совершеннолетней и могла сама решить, где и как жить дальше. Оставшись во Франции, я много работала и на одном из показов познакомилась с Максом.

Максайм Бонне – известный кутюрье, завидный жених. Владелец сети ателье и своей линии одежды. Он был убежден, что мы просто обязаны объединиться, чтобы еще стремительнее развиваться и преумножать капитал. Вот только бабуля, собственница всего бизнеса, поставила условие: сдаст полномочия и вручит полное управление в мои руки только тогда, когда я выйду замуж.

– Ты должна скрепить себя узами брака с надежным и перспективным мужчиной! Родить мне правнуков! Тридцать лет на носу, а ты все в девках. Я так и помру, не дождавшись?! – говорила она, поправляя идеальную прическу.

– Рано собралась. Тебе еще жить да жить. – Я улыбалась, смотря на монитор. Бабуля прекрасно сохранилась. Хорошие гены, умелые руки хирурга, врожденное чувство стиля в одежде – и в шестьдесят девять можно выглядеть на сорок.

– И все же. Где кольцо? Где жених?

Я вздохнула. Максайм в роли мужа? Не знаю… Свадьба в принципе не входила в мои планы в ближайшие пять – десять лет. Некогда.

Возможно, бабушка говорила слишком громко, а может Макс и сам понимал, что после двух лет отношений пора бы и свадьбу сыграть, но через месяц он позвал меня в ресторан и в бокале с шампанским я нашла кольцо. Ну как нашла?.. Отвлекшись на очередной телефонный звонок, я не заметила, что на дне колышется здоровенный бриллиант. Залпом выпила содержимое и… не подавившись, проглотила целое состояние. Весь вечер я гадала, почему Лицо Максайма было белее мела. Он объяснил это позже. К счастью, не пришлось ни делать вскрытие, ни исследовать подземные коммуникации Парижа в поисках колечка. Новоиспеченный жених просто принес мне другое и без сюрпризов и прелюдий надел на палец.

Узнав «чудесную» новость о моей помолвке, бабушка приболела. Чуткое сердце дало сбой.

– Ну почему именно Француз?! – спрашивала она, хватаясь за грудь.

– А кто еще, если я живу в Париже?

– Не нравится мне он, ох не нравится!

– На распродаже женихов кончился товар. Да и невеста слишком занята, чтобы искать нового, – протянула я.

– Ну что ж… Женитесь… Если любишь его.

Я пожала плечами, обдумывая ее слова: вроде люблю.

– Но прежде, приезжай в Москву. Нам нужно о многом поговорить.

– Почему бы тебе самой не прилететь к нам? Познакомишься с Максом лично, посмотришь, как идут дела в французском филиале Chatoyer.

– Я доверяю тебе и отчетам, – хмыкнула бабушка. Она тщательно следила за делами модного дома, несмотря на преклонный возраст, – но ехать так далеко не могу. Сама знаешь: сердце, давление… да и ты давненько не бывала на Родине, так что приезжай. И другу своему скажи, что свадьба будет в Москве. Пусть копит! – бабуля хохотнула, послала мне воздушный поцелуй и оставив меня размышлять над словами, отключила связь.

На следующее утро секретарь принесла мне билет Париж – Москва. Я печально посмотрела на документы и вздохнула. Родственники не привыкли оставлять выбор за мной, придется собирать чемодан.

Глава 2

В аэропорту меня встретил суровый мужчина в костюме, похожий на тех, что работают в охране известных особ.

– Аркадия Орлова? – спросил он, протягивая руку, чтобы взять мой чемодан.

– Да.

– Меня зовут Сергей. Следуйте за мной.

Я кивнула и посеменила за «телохранителем». Он провел меня к огромному темно-синему «Рэндж Роверу» и галантно открыл дверцу.

За десять лет Москва изменилась, стала совершенно другой… Да и сами горожане были не такие, как раньше. Здесь явно читался контраст между людьми и их благосостоянием: по одежде, внешности и даже по походке. Прильнув к окну и разглядывая мелькающие постройки, я хотела бы задать столько вопросов! Но меня прервал телефонный звонок. Не успела уехать – уже нужна.

– Привет, Кеша! Долетела? – интересовалась Марина, моя личная помощница и подруга.

– Да. Как там дела? Уже обанкротились без меня? – хохотнула я.

– Нет. Но если и дальше будет так продолжаться, то определенно что-нибудь произойдет.

Интонация девушки напрягла.

– Что случилось?

– Твой Максайм отдает распоряжения направо и налево. Сует нос не в свои дела! – прошипела она. Я мигом представила, как подруга поправляет очки. Она была консерватором и совершенно не допускала новых людей к нашему бизнесу. Так что даже появление постороннего в моем кабинете могло быть воспринято ей как вселенский заговор. Она явно преувеличивала.

– Не волнуйся. Я доверяю ему. К тому же после свадьбы наши бренды объединятся, так что ты с ним помягче. Пусть осваивается, – пробормотала я. Мысли о свадьбе вводили в депрессию. Прикрыла глаза, подумав, что Макс Бонне уже давно в курсе всего, что происходит в Chatoyer.

– Сначала свадьба, после бизнес, – отрезала Марина. Совсем как бабуля!

– Ладно, не паникуй. Дай мне пару дней, я окажу Виолетте Генриховне почет своим визитом и вернусь, – постаралась успокоить паникершу. Та вздохнула:

– Как скажешь, начальник.

– Звони, если что.

– Конечно. А ты попробуй отдохнуть! И не забудь отвезти моей сестре подарки, – напутствовала она. Мы еще немного поболтали и распрощались.

Я вернулась к созерцанию города. Вопросы отошли на второй план, я погрузилась в мысли о будущем. Какое оно, рука об руку с Максом? Уверенное, обеспеченное? Спокойная жизнь без ярких эмоций. Могла бы я влюбиться в другого мужчину? Возможно. Вот только в моей жизни все по расписанию, и свободное «окошко» для любви в этом распорядке вряд ли найдется.

– Приехали. Я вас провожу, – сообщил Сергей. Мы остановились у особняка. Для одной бабушки он был великоват. Воспоминания из детства унесли меня в небольшую квартирку в спальном районе Москвы. Семейный бизнес не сразу пошел в гору, а после смерти деда, наступили времена, когда на новенький школьный рюкзак приходилось копить. Но бабушка всегда придумывала решение – она сшила мне красивую кожаную сумку, с которой я гордо ходила на уроки, хвастаясь перед подружками. Постепенно бренд с красивым названием Chatoyer набирал популярность, мы переехали из однушки в просторную трешку, а затем и вовсе в коттедж. Но дом, который я видела перед собой был куплен совсем недавно. Фотографии, присланные бабушкой, впечатляли, хотя реальность оказалась куда роскошнее.

– Виолетта Генриховна на массаже, вы пока располагайтесь. Карина к вашим услугам, – он указал в сторону кухни, где женщина средних лет хлопотала, раздавая указания. Услышав, что в доме появились люди, она вышла поприветствовать меня.

– Здравствуйте, Аркадия! – она расплылась в улыбке. – Желаете перекусить? Или дождетесь Виолетту Генриховну?

– Пожалуй, дождусь, – я рассматривала интерьер. Все, как любит бабушка – дорого и со вкусом.

– Тогда я отдам распоряжение и для вас приготовят чай, – предложила Карина. Я кивнула, было немного странно находиться у бабушки, но чувствовать себя гостьей.

– Ваша комната на втором этаже, я отнес туда багаж, – увидев, что я скромно присела на край дивана, уточнил Сергей.

– Спасибо. Пожалуй, поднимусь наверх. – Я проследовала к массивной лестнице, без труда отыскав нужную комнату.

Было видно, что к моему приезду готовились. Несколько больших ваз были заполнены красными тюльпанами – моими любимыми цветами, а на огромной, далеко не детской кровати королевского размера сидел плюшевый медведь, тот самый, из детства. Я много раз вспоминала о нем, в одиночестве смотря на ночной Париж – в шестнадцать лет было бы странно ехать с ручной кладью в виде метрового мишки, поэтому я оставила его в Москве. В шестнадцать странно… В двадцать шесть плевать на мнение окружающих. Заберу его, пожалуй, на этот раз.

Бабушка закончила ровно через час. Я увидела ее, в дальнем конце коридора и бросилась навстречу. Именно тогда я поняла, как сильно соскучилась. Конечно, она прилетала во Францию, но последние пару лет мы общались только по видеосвязи.

– Кеша, милая моя! – она расплылась в улыбке. Вместо ответа, я кинулась к ней на шею. Совсем как раньше. Я заметила, что она стоит, опираясь на трость и помрачнела.  – А ты подросла! – она оглядела меня с ног до головы. – Или я стала ниже… старость не радость!

– Да брось! Отлично выглядишь! – я сделала ей комплимент, хотя понимала, что на видео бабуля казалась значительно моложе, и не демонстрировала свой аксессуар для передвижения.

– Спасибо! Это все массаж, – бабушка смущенно хлопнула глазами, как раньше – великая актриса! – Ну пойдем, отметим твой приезд. – Она взяла меня под руку, было ясно – перемещение дается ей с трудом.

Мы разместились за большим столом, накрытым с особенным размахом. Я отметила, что в этом доме прекрасно готовят – все было очень вкусно.

– Ну рассказывай, как ты там живешь. – Бабушка отложила вилку в сторону и устремила на меня заинтересованный взгляд.

– Да ничего нового… Ты и так все знаешь. Вот, кольцо. – Я помахала перед ее носом подарком. Она подхватила мою руку и принялась рассматривать камень.

– Сэкономил твой жених.

Я вздернула брови.

– Камушек маловат, – пояснила бабуля.

– Зато не мешает. В Париже сильные ветра зимой! Постоянно хожу в перчатках. Да и вообще, какая разница? Размер не имеет значения…

Бабушка хмыкнула.

– Вот твой дед подарил мне кольцо – это я понимаю, подарок… А тут! – Бабушка махнула рукой, поджав губы. Я глянула на ее палец. Сапфир удивительной красоты, украшенный россыпью бриллиантов – винтажно и в то же время удивительно современно.

– Дед знал толк в подарках, – согласилась я.

Мы помолчали. Дедушка умер, когда я была совсем малышкой. Я почти не помнила его, но бабушка, кажется, до сих пор любила этого мужчину.

– Я много думала в последнее время, – начала она, серьезно смотря мне в глаза, – ты уже достаточно взрослая, и вполне справляешься с управлением Парижского дома. Я бы хотела отдать тебе и Московский филиал.

Ее предложение было ожидаемо, поэтому я согласно кивнула.

– Конечно, я готова.

– Кроме того, я хотела бы перевести управление фирмой на своего наследника, – она сделала акцент на слове «наследник», чем изрядно удивила меня, – в ближайшее время.

– Но ты говорила, что сначала свадьба?

– Я передумала, – отрезала она.

– Тем лучше. Что требуется от меня?

– Подписать бумаги.

– Хорошо. Если ты приняла решение, займемся не откладывая.

– Аркадия… прежде чем мы сделаем это, и ты уедешь, я должна кое о чем попросить. – Лицо бабушки стало взволнованным. Было видно, что ей нелегко дается это признание. Я накрыла ее руку своей, показывая, что готова выполнить любую просьбу.

– Говори.

– Ты можешь сердиться, осуждать меня… но поверь, я сама себя корю. Жить с таким грузом довольно сложно, особенно понимая, что с каждым часом времени исправить то, что совершила становится все меньше.

– Ты что, убила кого-то? – я вздрогнула от собственных слов.

– Нет, упаси Боже! – она покачала головой. – Но и моя тайна не делает чести нашей семье.

– Не тяни. Что за секрет?

– Обещай, что выполнишь то, что я попрошу.

Я призадумалась, но любопытство взяло верх, и я горячо закивала.

– Обещаю.

– Тогда слушай.

Бабуля посмотрела куда-то вдаль и вздохнув принялась рассказывать:

– Наверняка ты помнишь необычную историю о том, как появилась на свет под бой курантов.

Я закатила глаза. Мама рассказывала об этом каждый Новый год. Она с особенным возбуждением говорила, как много ей пришлось перенести в момент моего рождения.

– Помню, конечно.

– И все-таки, послушай еще раз. В тот вечер мы готовились к празднику. Срок был всего восемь месяцев, до родов не так близко. Твоя мать чувствовала себя прекрасно, поэтому на Новый год мы решили уехать за город к родственникам. Ничто не предвещало схваток, но на экстренный случай в соседнем поселке была больница, так что мы не волновались.

Твоя мамочка та еще штучка – терпела до последнего, и за полчаса до полуночи призналась – начались схватки. Дальше – сумасшествие! Все как в кино: поиски ключей от машины, долгое ожидание скорой из-за метели, невозможность попасть в больницу, единственную на всю округу, отсутствие обученного персонала… И только когда я стала падать в обморок, нашелся врач… как оказалось, пьяный! Все были в ужасе. Лерочка была бледна, ей становилось все хуже. К счастью, в поселке жил акушер. Он согласился приехать и помочь после того, как дед обзвонил все инстанции и поднял на уши поселок, празднующий Новый год. Дальше, как тебе известно: сложные роды, мой очередной обморок, время, тянущееся бесконечно, и, хвала Небесам, младенец появился на свет.

Бабушка посмотрела на меня и сделала паузу.

– Я была так счастлива, когда мне сказали, что ребенок родился здоровым! Лера была под наркозом, поэтому я потребовала, чтобы новорожденного принесли мне. И вот, медсестра, улыбаясь, передала сверток. Я со слезами на глазах взяла на руки маленькое пухлое создание. Внука.

– Внучку, – поправила я, решив, что бабуля оговорилась.

– Мальчика, – спокойно продолжила она.

Вилка выпала из моих рук.

– Как?

– Слушай дальше. Следом за медсестрой прибежала другая. У нее в руках был еще один сверток. Она выхватила у меня мальчика и сунула такой же конверт.

– Что вы делаете?! – спросила я.

Медсестры переглянулись и начали спорить, тыкая друг другу в нос бумажками. Одна утверждала, что у меня родился внук, а другая – что внучка. Малыши начали плакать. У меня снова подкосились ноги, но я собралась с силами и крикнула:

– Молчать! – Девушки затихли. – А теперь объясните мне, что произошло!

Первой заговорила блондиночка:

– У вас внук. Вот документ. – Она сунула мне бумажку с именем матери и данными: «Лера О., мальчик, вес и время рождения».

– Это ошибка! У меня тоже есть документ, – перебила темненькая. Я посмотрела на ее записку, которая назвалась громким именем «документ». На ней было нацарапано: «Лера О., девочка, вес, время рождения». Я вскинула брови. Значит, двойня…

– Ну и прекрасно, два ребенка лучше, чем один. Нечего суетиться, —успокоилась я. Медсестрички снова переглянулись.

– Нет. Второй не ваш.

– А чей? – я не поняла ее.

– Другой девушки.

– Какой еще девушки?! – Я присела на стул, хватаясь за сердце.

– Ну, одинокая, молоденькая. Из крайнего дома. Лерой зовут. Схватки раньше начались, помочь некому, прибежала к нам. И родила, – пробормотала блондинка.

– Так, остановитесь! Где эта ваша Лера?! Она-то наверняка знает, кто у нее родился. И врач, акушер! Куда они смотрели? Как можно перепутать мальчика и девочку?! – я перешла на крик.

– Тяжелые роды, доктор один, разрывался между роженицами… А наш Василий Семенович, сами видели, перебрал немного в честь праздничка…

– А вы? Неужели не посмотрели, кого забирали?

– Я санитарка… Крови до ужаса боюсь, – темненькая потупила глаза. – Новорожденного в руки взяла, рассматривать не стала. Просто написала на бирке имя матери и отдала Вале. Рожавшая без сил была, ей не до ребенка.

– Господи… так ты даже не медсестра?! А Валя – это кто? – С каждым новым словом волосы на голове вставали дыбом.

– Валя – это я, – ответила блондинка.

– Ну и?

– Что? Тут помоги, там подержи! Да еще пациенты, у кого давление, кто помирает! Думаете, легко в обычной больнице роды принимать? Взяла ребенка и отнесла на обработку. Некогда мне было рассматривать чей он. Бирка есть на это.

– Ладно. Предположим, но бирки должны отличаться. Как говоришь, зовут ту мать?

– Лера.

– Фамилия как?

– П… Павлова… вроде…

– Ну так если Павлова, почему написано «Лера О.»? – я не могла сдержать раздражение.

– Так ясно почему: Лера Одиночка. Мы ее так за глаза называем, – пролепетала темненькая.

Я подошла и посмотрела на бирки. То же самое, что и в документах.

– Хорошо. Но акушер, что – без глаз?! Не смог двух баб отличить? Моя дочь красивая, ухоженная! Ее видно!

– Вы рожали? – спросила блондинка.

Я кивнула:

– Конечно.

– Ну так! Волосы растрепанные, лицо бледное. У обеих сложные случаи. Да и похожи они. Пойдемте, сами поглядите. – Она взяла меня под руку и потянула в сторону палаты. Осторожно открыв дверь, указала на две койки, на которых лежали девушки. Обе были взлохмаченные, уставшие и спящие. Издалека и я не сразу поняла, кто есть кто. Подойдя поближе,  убедилась – неизвестная и правда похожа на Леру. И все же, врач должен помнить!

– Где акушер? – спросила я.

– Уехал на вызов в другую больницу. Под Новый год все, как назло, решили рожать. Бедный мужик, один на всю округу!

– Хорошо, где находится другая больница? Я поеду и спрошу у него сама.

– Девушки переглянулись и дали адрес.

– Так вы кого брать будете? – кинула вслед темненькая.

– Что значит кого? – я обернулась.

– Девочку или мальчика?

– Дети не щенки, да и мы не на базаре! – рассердилась я и, хлопнув дверью, ушла.

Непогода все бушевала, но я твердо решила добиться истины. Наша машина застряла в снегу.  На каком-то тракторе, чудом попавшемся мне на пути, я все-таки добралась до другой больницы.

– Вы к кому? – не слишком любезно поприветствовала меня санитарка.

– Где акушер?

– Уехал домой.

Я чуть не лопнула от злости.

– Как уехал?!

– Вот так. А вы, собственно, кто? – она подозрительно посмотрела на мой живот.

– Адрес дадите? – я кинула ей несколько купюр. Дама замешкалась. В этот момент в конце коридора я увидела знакомое лицо.

– Ой, значит, еще не уехал… Пардон! – пробормотала она, поспешно засовывая в кармашек халата деньги.

– У вас тут творится произвол! Врачи, понимаешь ли! – рявкнула я на даму и прошагала к доктору, почти хватая его за грудки.

– Ты помнишь, кого родила моя дочь? – выпалила в порыве гнева. Он удивленно посмотрел на меня.

– Успокойтесь, гражданка! Кто ваша дочь?

– Валерия Орлова. Рожала несколько часов назад. – Я назвала адрес больницы. Мужик задумался.

– Послушайте, я врач, а не Господь Всемогущий. Работаю по 24 часа. Принял роды – уехал на следующие. Конвейер! Как я могу запомнить их всех?!

– Рожали две девушки, одна родила мальчика, другая – девочку. Меня интересует, кто родился на левой койке!

Он посмотрел на меня, как на дуру.

– Женщина, что вы хотите? На это есть записи, медсестры. Я свою задачу выполнил. Новорожденный жив и здоров: руки, ноги целы, голова на месте.

– Вспоминай! – не отступалась я.

– Записи смотрели? – повторил он.

– Да. В обоих случаях «Лера О».

Мужик озадаченно глянул на меня и измученно облокотился на стену. Было видно, что он и правда устал от долгой работы.

– Пожалуйста, доктор. Вы же понимаете, как это важно для нас… Я не хочу, чтобы моя дочь растила чужого ребенка…

– Я понимаю. Но и вы меня поймите. Я не спал двое суток и жутко хочу есть.

– Хорошо. Вот, спасибо за работу. Купите себе еды и отоспитесь. – Поняв, что ничего не выйдет, сунула ему купюру и пошла в сторону выхода. Оставалось только надеяться на сердце и внутренний голос.

Добираясь до больницы, я размышляла. Мысли, роившиеся в голове, были одна – бредовее другой. Понимаю, звучит жутко, но я переступила порог с твердым намерением забрать обоих детей.

– Иди сюда, – я подозвала блондинку – медсестру. При виде меня она испугалась, но побрела на зов.

– Я решила, что мы заберем и мальчика, и девочку. Ваша Лера – молодая, одинокая. Скорее всего, ей будет сложно одной содержать ребенка. Сколько ей? Лет 18?

Медсестра кивнула.

– А у нас есть деньги. Детям будет лучше так.

– Но что же мы скажем ей? Грех-то какой! – побледнела медсестра.

– Придумайте что-нибудь! – я развела руками и снова потянулась за деньгами.

Но тут показалась темненькая. Она двинулась к нам улыбаясь.

– Проснулась! – торжественно объявила она.

– Я ей ребеночка отнесла – мальчика, – продолжила санитарка.

Валя, блондинка задрожала, еще сильнее побледнев. Я побежала в палату. Моя Лера все еще спала, а на руках у другой девушки был малыш. Она со счастливым лицом кормила его грудью. Я замерла в дверях, не зная, как поступить. Отбирать младенца у молодой матери было бы кощунством. В следующий момент моя дочь тоже начала приходить в себя. Первое, что она сказала:

– Хочу увидеть ребенка.

Я дала знак, и медсестра принесла девочку. Когда тебя приложили к груди, я разрыдалась. С тех пор ты моя внучка, самая родная! – Виолетта Генриховна говорила сквозь слезы. – Надеюсь, после этого признания ты не перестанешь считать меня своей бабушкой.

Я не могла поверить в то, что услышала. Как смогу теперь называть ее «бабуля»? А маму? По имени и отчеству?

– Значит, моя мать – не моя? – первое, что пришло в голову.

– Твоя. И всегда будет твоей. Она же вырастила тебя!

– Но кто биологическая матушка – неизвестно?.. – я схватилась за голову.

– Послушай, Кеша… Мы же не делали ДНК экспертизу. Ты похожа на нас, так что, скорее всего, именно ты и есть наша!

– Скорее всего… – повторила я, словно попугай. – Но это неточно! Мама знает?

– Нет. Мне бы не хотелось, чтобы до нее дошла эта информация. Сама понимаешь, Лера такая ранимая! К тому же это ничего не меняет.

Возникла пауза. Бабушка сосредоточенно рассматривала свой маникюр. А я не могла привести мысли в порядок. Видно, по ее мнению, в отличие от матери, я «толстокожая», меня можно ранить – переживу.

– Так значит ты хочешь, чтобы я сделала тест? – уныло предположила я.

– Конечно же, нет!

– А что тогда?

– Помоги мне найти того мальчика.

Я вздрогнула. Нет, нет, нет! Ни за какие награды я не буду ворошить прошлое. Меня совершенно не волнует чужая судьба. На то она и чужая! И вообще, в этой ситуации я – потерпевшая, а не виновник!

– Найми детектива. Из меня не лучшая ищейка.

– Я уже искала его. До пяти лет помогала его матери, присылала деньги, подписывая их как подарок от дальнего родственника. Первый раз девушка испугалась, но потом привыкла и стала ждать заветный конверт.

– Значит, ты перед ними не в долгу. Живи спокойно, – пробормотала я тихим голосом.

– Это не все. Когда мальчику исполнилось пять, Лера Павлова пропала. Ребенок остался сиротой. Его определили в детский дом. Я сразу же отправилась за ним, но не успела. Прямо перед моим носом мальчика забрали в семью. Новая фамилия, адрес, жизнь. Я пыталась разыскать его, но тщетно. Ни уговоры, ни деньги, ни связи – ничего не помогло. Ребенок словно растворился.

Сначала я успокаивала себя, внушая, что это судьба. Малыш в заботливых руках приемных родителей. Но легче не становилось. Он постоянно снился мне: плакал, кричал, звал бабушкой.

В конце концов, я попала в больницу с нервным срывом. Ты была маленькой, не помнишь, наверное. Там познакомилась со старушкой – знахаркой, она без слов поняла мою печаль. Прошептала что-то, дала настойку из трав и мне стало лучше. Когда мы расставались, я спросила у нее, как жить дальше.

– Расти внучку, ей твоя забота нужнее. У мальчика своя судьба. Не найдешь ты его, – сообщила она.

– Умоляю, помогите мне! – рыдая, я встала на колени.

– Молиться нужно не мне! – отрезала она. – Но хорошо, раз настаиваешь, помогу. Вот узелок, передай своей внучке, когда поймешь, что пора. Сон тебе приснится. Что дальше – узнаешь. Но на чудо не надейся, жизнь сама всех рассудит.

Бабуля замолчала, ожидая моей реакции.

– Я не буду искать чужого мужика! Сама подумай, он уже взрослый! Что я ему скажу? «Здравствуйте, я ваша…» Кто?! Сестра по несчастью? Да и захочет ли он узнать о том, что произошло почти тридцать лет назад? Ты подумала об этом?! – я сорвалась на крик. Слезы – редкие гости в моих глазах, стекали по щекам прямо на шелковую блузку.

Лицо Виолетты Генриховны стало еще печальнее.

– Прости, что вываливаю на тебя все это. Но представь, двадцать шесть лет я изо дня в день засыпаю и просыпаюсь с мыслью о том самом мальчике.

– Зачем тебе нужно его искать, если ты не собираешься делать тест ДНК?

– Я хочу быть уверена, что он ни в чем не нуждается. Ему даже не нужно рассказывать этот секрет, просто найти его. У меня огромный капитал, хватит на всех. Ты знаешь, что я никогда не оставлю тебя без наследства. Ты моя единственная внучка. Но тот мальчик… я должна снять с себя груз, должна помочь ему встать на ноги. Вдруг он несчастлив? А что, если и вовсе голодает?! Он ведь мог попасть в семью к пьяницам или плохим людям! – Руки бабушки затряслись, и я отвела взгляд.

– Не говори ерунду.

– Мне недолго осталось жить на этом свете. А на том – исправить ошибки молодости уже не выйдет. Помоги мне, прошу!

– Нет. – Я выскочила из-за стола и побежала к себе.

В один мигу у меня отобрали прошлое. Я в одночасье лишилась матери, бабушки, работы, на которую потратила всю молодость… и надежды! Ведь у человека без прошлого не может быть будущего.

Наскоро собрав вещи, вызвала такси. Поеду в отель, а утром возьму билеты в Париж. Я подумала, что будет правильно отказаться от семейного бизнеса, и устроиться на работу к Максайму. Надеюсь, он поймет и поддержит меня.

***

– Открой пожалуйста! – В дверь постучали, когда я уже собиралась уходить.

Я повернула ключ в замке. Можно обижаться, убегать, но все-же эта женщина вырастила меня. Уйти, не попрощавшись было бы хамством.

Бабушка увидела чемодан, готовый к обратной дороге и заплакала.

– Прости, дорогая. Не стоило мне говорить об этом. Не уезжай. Я так скучала по тебе, а ты убегаешь, не погостив и дня? – Виолетта Генриховна была очень взволнована и бледна. За ней в дверях показалась Карина.

– Пора принимать таблетки, – она протянула стакан воды и пилюлю, но бабушка отмахнулась:

– Иди. Все потом.

В следующую секунду она покачнулась и едва не упала, если бы не вовремя сориентировавшаяся экономка. Выпустив стакан, она метнулась к бабушке и подхватила ее под руку. Я не на шутку испугалась.

– Нужно вызвать скорую, – укладывая бабушку на кровать, посоветовала Карина.

Дрожащими руками я набрала номер, и уже через двадцать минут приехал врач.

– Укол подействовал, давление нормализовалось. Переживать ей совершенно нельзя. – Доктор протянул мне назначение. – Следите, чтобы хорошо питалась и контролируйте давление. Таблетки пить по расписанию. Вы дочь? С ней живете?

– Нет, сегодня прилетела из Парижа. В… внучка… – неуверенно пролепетала я.

– Вовремя. Сейчас ей будет необходима ваша компания. Так что побудьте рядом, порадуйте бабушку. Дом-то большой. – Медицинский работник с любопытством огляделся, оценивая имущество.

– Но…

– Никакая сиделка не сравнится с близким родственником. Дети есть у нее? Или только вы?

– Дочь, в Италии живет, – призналась я.

– Ясно. По миру разлетелись, вот бабушка и на нервах. К счастью, обошлось на этот раз. Но учтите – в ее возрасте со здоровьем шутки плохи.

Врач собрал чемодан и выжидательно уставился на меня. Я не сразу сообразила, что он хочет.

Поковырявшись в карманах, нашла сто евро и протянула ему.