Текст книги "Обретая смысл (ЛП)"

Автор книги: Стефани Маквин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

«Обретая смысл»

Стефани Маквин

Книга вне серий

Переводчик – Лена Безоян

Переводчик/ сверщик/ редактор – Анна Бродова

Автор обложки – Наталия Айс

Оформление – Наталия Павлова

Перевод подготовлен для группы – https://vk.com/beautiful_translation

При копировании перевода, пожалуйста, указывайте ссылку на группу и

тех, кто работает над этой книгой. Спасибо!

Аннотация:

Шарлотта Эйвери.

Со стороны – молодая, успешная глава фирмы. Но если приглядеться, видно, что она

идет неверной дорогой. Может, стоит свернуть на трудный путь, не боясь совершать

ошибки, чтобы обрести счастье. Обрести смысл жизни.

Глава 1

Я больше не могу подавлять смех и ловлю злой взгляд Сэма.

– Вы не могли бы отставить шутки в стороны? Соберитесь! Боже мой, это заказ от

«Eircom» – он сердито проводит рукой по волосам, и я перевожу взгляд на своего отца.

– Сэм, прости, – мой отец пытается успокоиться, но снова срывается в хохот.

Я просто не знаю, что сегодня происходит с нами, но стоит нам переглянуться, как

мы начинаем смеяться.

– Честно говоря, вы ведете себя как маленькие дети, – Сэм встает и начинает

ходить вокруг большого конференц-стола. – Могли бы вы сосредоточиться, хотя бы на

несколько минут? Мы должны обсудить, хотя бы вкратце, распорядок дня,– он берет со

стола папку и, просмотрев содержимое, строго переводит взгляд на меня и отца.

– Мы приложим все усилия,– отвечаю я и прикрываю пальцем свои губы.

– Ладно, Джейми, – он смотрит на моего отца, – у тебя в 10 утра встреча с

мистером Каванагха. Вы обсуждаете новую рекламную компанию для «RUSH». Затем, ты

должен выбрать итоговый макет для «Allistor» в типографии и привезти сюда. За обедом,

еще раз коротко обсуждаем презентацию на завтра, – он кивает отцу, коснувшись своего I-

Pad. – Чарли, пожалуйста, внимательно проработай детали. Джейми, ты можешь помочь

ей немного? Мы должны распланировать ближайшие недели. Ты должна закончить с

«Allistor», последние детали обсудим завтра. Все. Увидимся в обед, – он поднимает глаза

от планшета и пихает мне папку с документами.

Я смотрю на отца, и мы снова начинаем смеяться.

– Вам больше реально нечем заняться сегодня, – едко говорит Сэм и выходит из

конференц-зала. Я знаю – он не злой, просто любит все планировать. Мой папа и я

немного по-другому работаем.

– Что с тобой случилось? – мой отец смотрит на меня.

– Что случилось с тобой? – перебрасываю ему вопрос, смеясь.

– Ты ведешь себя как двенадцатилетняя, а не двадцатидвухлетняя, – жалуется он на

меня.

– Ха-ха, – я держу себя за живот, потому что он почти болит от смеха, – тебе

пятьдесят четыре, а ведешь себя как двенадцатилетний, даже твой младший брат сбежал.

– Ты думаешь, он разозлился? – он смотрит на закрытую дверь.

– Ну, это же Сэм. Сегодня к обеду все снова будет в полном порядке. Он не любит,

когда мы подрываем его авторитет.

– Мы? – ухмыляется мой отец.

– Немного – я подмигиваю ему и отодвигаю ему часть дел.

Довольно долго мы в тишине занимаемся делами.

Нас прерывает звонок телефона, и «I’ve got to move it» гремит по помещению. Я

смеюсь, и он выходит ухмыляясь.

Я встаю и начинаю собирать документы в папку; позже, я внесу данные в

компьютер.

– Ты не поверишь, – отец залетает в конференц-зал, хватает меня за талию и

начинает кружить так, что мои распущенные длинные волосы взлетают вокруг моей

головы.

– Что?

– Это был « Eircom»! Мы получаем заказ! – ликует он.

– С ума сойти! С этим заказом мы обеспечим себя на следующие годы. Знаешь ли

ты, о чем там речь? – я рассматриваю его большими глазами.

– Да, мое сокровище, я читал договор, – подмигивает он.– Сможешь ли ты вместо

меня, забрать итоговый макет и заехать к « Allistor»? Завтра я должен быть во второй

половине дня в Баллин а (Прим.ред.: небольшой город в Ирландии), и я должен обговорить с

Сэмом последние детали, – смотрит на меня упрашивающие.

– Хорошо, – я посылаю ему воздушный поцелуй.

– Спасибо дорогая, – он направился к двери. – Я люблю тебя! – он поворачивается

и посылает мне воздушный поцелуй.

– Я тебя тоже! – кричу я вдогонку, и направляюсь в мой кабинет.

Через полчаса я уже на пути в типографию.

К 12:30, покончив с делами, я возвращаюсь в офис.

Стучу в дверь кабинета Сэма и вхожу.

– Привет, Сэм, я обсудила все с «Allistor», готовая презентация на флешке, – кладу

ее на край его стола.

– Это звучит здорово, Малышка. Хочу предупредить – Джейми уехал домой

отдыхать, завтра рано утром он уезжает из Дублина в Биллину, и вернется поздно. Так что

позабыться о своем ужине сама или приходи к нам с Джен.

– Хм, ужин дома в одиночестве или с любимыми дядей и тетей? – я делаю вид,

словно размышляю.

– Не беспокойся, я уже позвонил Джен, – смеется он, а я склоняюсь через стол и

дарю поцелуй в щеку.

– Супер! С нетерпением жду. Пошла работать, буду вводить данные в компьютер, –

объясняю ему и иду в свой кабинет.

Я работаю в нашей компании уже год, после того, как я закончила бизнес-школу,

здесь, в Дублине, а затем еще и дополнительные курсы по компьютерной графике и

дизайну. Ясно, я еще молода, и передо мной большой выбор, но я знала, что хочу работать

в « Avery Inc». Да и кто же упустит такой шанс – поработать в одном из лучших

маркетинговых агентств Дублина? И не имеет значение, что я владею долей в компании.

За этот год, в качестве маркетингового помощника, я добилась немалых успехов.

Отец и дядя, действительно гордится мной. Я единственная, кто может когда-нибудь

возглавить компанию. У дяди и тети, к сожалению, нет детей. Без ложной скромности, я

скажу, что и сама довольна, как хорошо веду дела. А как иначе? Я дочь своего отца, и это

никто не может отрицать. Только посмотрев на нас ясно наше родство. Те же зеленые

глаза, полные губы, и цвет волос одинаковый – то ли светло-коричневый, то ли темно-

русый. Его правда, уже с проседью, что делает его ( по его мнению), только еще

интереснее.

– Чарли, ты идешь? – Сэм открыл дверь кабинета.

– Уже так поздно? – я протираю виски.

– Да, милая, пойдем, Джен ждет.

Сэм, является противоположностью моего отца. Блондин, не такой крупный, и с

серо-голубыми глазами. Только телосложением и похожи: широкие плечи и довольно

внушительный вид.

Я пакую ноутбук в портфель, беру куртку из шкафа и выхожу в коридор.

На самом деле мы последние, все остальные уже ушли.

Сэм помогает одеть громоздкую зимнюю куртку.

– Я поеду за тобой, – говорю ему, когда мы спустились в подземный гараж и шли к

своим машинам.

– Ты можешь поехать со мной. Тогда ты сможешь выпить бокал вина с нами, и

завтра утром я тебя подвезу.

Я закрываю мою машину с пульта и иду к нему.

– Уговорил, – я улыбаюсь и сажусь на место пассажира.

Мы все трое, водим BMW X7 с логотипом компании на двери и на заднем стекле.

Наш логотип серебристо-серого цвета, и на темно-синем автомобиле смотрится хорошо. С

гордостью могу сказать: я его сама разработала.

– Что приготовила Джен? – спрашиваю Сэма, который включает радио.

– Она хотела приготовить курочку и брокколи, твою любимую еду, но тс-с, я

ничего не говорил, – он возвращается к выбору радиостанций.

– Ну же, Сэм, от твоей музыки я засыпаю, – бурчу я.

– И? Мне уже не двадцать лет, как тебе. От твоей музыки у меня уши глохнут, –

смеется он, и аккуратно ведет автомобиль сквозь поток городского транспорта.

– Мне уже не двадцать, – обиженно бормочу я, и не могу скрыть ухмылку.

– Ах, прости, моей малышке уже двадцать два.

Мне исполнилось двадцать два года, две недели назад и я горжусь своим

возрастом.

Через полчаса мы доезжаем, и Сэм паркует машину в гараже. Мы выходим из

машины и одновременно стонем разминаясь.

Наши взгляды встречаются, и мы оба смеемся. Когда входим в дом через дверь,

которая ведет из гаража в прихожую, раздается радостный голос:

– Наконец-то! – Джен выходит из-за угла и целует мужа и меня.

– Ну, моя Малышка, я приготовила тебе курочку и брокколи.

– Я знаю, Сэм сказал мне, – «сдаю» дядю.

– Ну, спасибо, – обиженно говорит он.

– Это твое наказание за то, что я должна была слушать твою дурацкую музыку, – я

показываю ему язык и вешаю свою куртку.

Я чувствую, у Сэма и Джен как дома, потому что провожу здесь много времени.

– Предатель, – смеется Джен, и мы идем на кухню.

Пахнет восхитительно, и мы садимся за большой обеденный стол.

Еда отличная, как и всегда и я довольно протираю живот.

– Я удивлена Чарли, – Джен смотрит на меня в удивлении, – куда вся эта еда

влезает?

– Сюда! – я указываю на свой живот, и она смеется.

– Ты выглядишь, как будто, тебя объедает вся семья, – смеется Сэм.

– Если ты хочешь выглядеть так же хорошо как я, ты должен каждый день нести

свою задницу в тренажерный зал, – я заламываю бровь. Единственный спорт, который

признает Сэм – это смотреть как другие занимаются им. И лучше, если это теннис и

гольф. Зевок!

– Нужно позвонить папе и сказать, что я ночую у вас, чтобы он не беспокоился, – я

достаю телефон из кармана и говорю в динамик:

– Папа.

– Звоним папе,– звучит голос из телефона, на что Джен качает головой.

– Неудивительно, если скоро, вы – молодые люди, не сможете и пальцем

пошевелить.

– Да, дорогая,– звучит голос папы.

– Привет! Я сегодня ночую у Сэма и Джен. А где ты сейчас? – я вхожу через

большую балконную дверь и смотрю в сад.

Сейчас середина ноября, и уже темно, хотя еще не больше семи вечера.

– Дорогая все ясно. Спасибо что предупредила. Я еще в клубе, мы начинаем еще

один раунд игры в сквош, – бодро отвечает он.

– Тогда удачи! Увидимся завтра вечером, когда ты вернешься.

– Спасибо дорогая. Да, передай Сэму, что он должен выслать мне предварительные

договоры на почту. Прекрасного вечера. Я люблю тебя дорогая.

– Я тоже люблю тебя папа. Я передам Сэму.

– Что ты передашь Сэму? – Сэм выходит из кухни с бутылкой вина и

вопросительно смотрит на меня.

– Завтра утром, перешли предварительные договоры на его электронную почту,– я

достаю бокалы для вина и ставлю на журнальный столик.

Мы усаживаемся, и я ловлю любопытный взгляд Джен.

– Ну, спрашивай уже. Мы не виделись, аж пять дней, – улыбаюсь я, и Сэм наливает

нам вино.

– Как дела на любовном фронте?

– Ты не поверишь, – делаю глоток вина, – но с пятницы ничего не произошло. На

самом деле я хотела потусить с друзьями в выходные, но «Allistor» нам сделали заказ, –

объясняю я.

– Ах, Малышка, молодым бываешь только раз.

– Дай ей время Джен, наша Малышка возьмет свое, – берет меня под защиту Сэм, и

меняет тему.– Что показывают по телевизору? – Сэм включает большой плазменный

телевизор, и мы смотрим совершенно бессмысленное телешоу. Это же понедельник, чего

мы требуем?

В одиннадцать, мы расходимся спать, и я иду наверх в комнату для гостей. На

самом деле, я единственный гость, который использует эту комнату. Это скорее комната,

в которой хранятся множество моих вещей.

– Спокойной ночи, Малышка! – прощается Джен.

– До завтрашнего утра. Спокойной ночи! – кричу я обоим и закрываю за собой

дверь.

В этой комнате у меня стоит односпальная кровать, но я люблю быть здесь. Я

чувствую себя снова подростком, проводящим здесь много времени.

Быстренько умываюсь, переодеваюсь и ныряю под одеяло. Я быстро проваливаюсь

в сон.

Глава 2

Утром просыпаюсь от стука Джен.

– Вставай, соня! – восклицает она.

– Сейчас спущусь.

Накидываю на пижаму халат и спускаюсь на кухню. Джен ставит на стол чашку

кофе и миску с хлопьями.

Я отношусь к таким людям, которым нужно после сна немного тишины, чтобы

прийти в себя.

– Доброе утро, малышка, – Сэм целует меня в макушку.

Я молча делаю первый большой глоток кофе.

– Позже,– отвечаю я, а он ухмыляется.

Он, в отличие от меня, просыпается в хорошем настроении.

– Давай милая, улыбнись нам,– тянет он.

Я вычерпываю хлопья и медленно встаю.

– Я иду принимать душ, – бормочу я, и поднимаюсь по лестнице. Я достаю темные

джинсы, голубую рубашку и черный блейзер из шкафа и, вооружившись свежим нижним

бельем, бреду в ванную. Я хватаю по дороге зубную щетку и встаю под душ – я хорошо

умею делать одновременно несколько дел. Спустя 10 минут я выхожу из душа и сушу

волосы, укладывая их легкими волнами. Наношу легкий макияж, и одеваюсь. Последний

штрих: мои любимые черные сапоги. Я готова и иду вниз.

– Доброе утро, – говорю теперь значительно бодрее, и Джен целует меня в щеку.

– Едем? – говорит Сэм, не отрываясь от газеты

– Да, только тебя и жду.

Он, смеясь, качает головой и помогает надеть мне куртку.

Мы прощаемся с Джен и садимся в машину. По дороге в офис, мы слушаем уже

мою музыку.

Когда поднимаемся в офис, все сотрудники уже на своих местах. Я здороваюсь с

секретаршей – Эми, и мы Сэмом заседаем в его кабинете, планируя день.

– Итак, к часу мы едем в «Allistor», – Сэм кивает мне, и я иду в мой кабинет.

– Хочешь чашечку кофе? – Эми смотрит на меня вопросительно.

Я киваю.

– Большую?– в ответ я опять киваю, и Эми смеясь идет к кофе-машине, чтобы

сделать мне большую кружку кофе.

– Я благодарю тебя, – говорю вздыхая и направляюсь к своему столу, чтобы

продолжить работу.

Около десяти часов звонит телефон, и я не глядя отвечаю:

– Шарлотта Эйвери.

– Добрый день мисс Эйвери, это «Ballina Central Medicl». Вы знаете Даниэля

Джеймса Эйвери? – звучит незнакомый голос на другом конце.

Немедленно мой желудок оказывается у горла, и я не могу дышать.

– Да, это мой отец, – говорю дрожащим голосом.

– Могли бы вы приехать к нам? Ваш отец попал в серьезную автомобильную

аварию.

– Буду как можно скорее.

– Как приедете, обратитесь в регистратуру.

Я вскакиваю со стула и бегу в офис Сэма.

– Я должна немедленно ехать, – мой голос все еще дрожит, и он вскакивает.

– Что случилось детка? Ты белая, как стена.

– Папа попал в аварию, мне звонили из больницы. Я поехала к нему, – объясняю

ему сквозь слезы.

– Конечно. Мне с тобой? – Сэм прижимает меня к его груди.

– Нет, разберись здесь, пожалуйста.

– Конечно. Поезжай!

– Я позвоню!

– Все будет хорошо, малыш, – тихо говорит, и я пытаюсь кивнуть.

На бегу надеваю куртку, и несусь в машину. Через 15 минут я выезжаю на трассу

М4 в направлении Боллины. Несмотря на то, что дорога мне знакома, из-за того что

нервничаю, пару раз поворачиваю не туда, и в итоге доезжаю до больницы через два с

половиной часа после звонка.

– Даниэль Джеймс Эйвери, – говорю я молчаливой медицинской сестре.

– Подождите, я позову кого-нибудь, – с этими словами, начинаются худшие три

дня в моей жизни.

****

Я слушаю монотонный писк приборов и отхожу к окну. Прислоняюсь к холодному

стеклу, чтобы охладить горящее лицо и тихо вздыхаю. Слышу, как кто-то заходит в

комнату.

– Я могу сделать еще что-нибудь для вас?

Я оборачиваюсь и вижу молодую медсестру моего возраста. Ее голубые глаза

смотрят на меня с сочувствием

– Нет, – тихо говорю я. На самом деле, больше себе, чем ей.

Когда она покидает палату, я сажусь на стул рядом с больничной кроватью и

осторожно глажу папу по щеке. Он выглядит так, словно спит, но я знаю, что это не так.

Раны на его лице и бесчисленные устройства, подключенные к его телу, не позволяют

поддерживать эту иллюзию сна.

– Предатель,– шепчу я, и слезы катятся по лицу. Я старалась держаться, но больше

не могу.

Если бы четыре дня назад я знала, что разговариваю с ним последний раз, то не

позволила бы ему уйти.

Я бы умоляла его не ехать.

Я перевернула небо и землю, но не позволила бы сесть ему за руль.

Теперь я сижу у его постели и постоянно глажу его руку, это единственное что

осталось мне.

Паника, которая накрыла меня во вторник утром, правит моим разумом. И я не

могу от нее избавиться. Последние три дня были словно в тумане.

После того как я приехала, мне сообщили, что при аварии он получил очень

тяжелую травму головы. Все эти дни врачи делали бесчисленные анализы и тесты, но

папа не приходил в себя. Остается только ждать.

Сегодня, в четверг вечером, я просто сижу здесь и держу его руку.

Я стараюсь держаться, иначе захлебнусь в печали, ярости и отчаянии.

Я с трудом смогла уговорить Сэма не приезжать; кто-то же должен заботиться о

компании, пока папа не выздоровеет. Несмотря на прогнозы, я отгоняю плохие мысли.

Стук вырывает меня из моих мыслей, и пожилой врач входит в палату.

– Привет, Шарлотта, – приветствует он меня, и я киваю. Он представлялся, но его

имя я забыла.

Их было очень много. Врачей.

– Я должен поговорить с вами, – он берет стул и садится рядом. – Мы

перепробовали все, чтобы помочь вашему отцу, но после аварии нет активности мозга.

Мы должны подумать об отключении от устройства жизнеобеспечения, – он хочет взять

мою руку, но я не даю.

– Нет.

– Послушайте Шарлотта, я знаю, что это тяжелое решение, но мы ничего не можем

сделать для него.

Моя голова работает на полную катушку, и я не хочу принимать эту информацию.

– Нет.

– Шарлотта, – он смотрит на меня сочувственно, – я знаю, как тяжело все это для

вас, – его серые глаза смотрят прямо в мою душу, – но есть еще кое-что. Ваш отец давно

подписал документы, что он согласен быть донором органов и теперь мы ждем твоего

решения. Его состояние не изменится. Поверь мне, мы пробовали все, – его голос звучит

тихо и проникновенно, и ему удается пробиться в мое сознание. Наконец-то верх берет

здравый смысл.

– Когда? – спрашиваю я тихо.

– Сколько нужно времени? Мы подождем, – и практически бесшумно покидает

палату.

Я сажусь рядом с папой на кровать.

– Почему папа? – я беру его руку.

На смену моей печали приходят совсем другие ощущения. Я встаю, подхожу к

окну и вглядываюсь в темноту.

– Почему? Почему папа? – зло говорю я и плачу. – Ты меня предал! Ты сказал, что

никогда не оставишь меня. А сейчас? – я поворачиваюсь и иду к кровати и ложусь рядом.

– Я так тебя люблю! Но должна позволить тебе сейчас уйти. Ты всегда будешь частью

меня. Я так тебя люблю! Передай маме и Логану от меня привет. Я люблю их и скучаю.

Я встаю и медленно иду к двери. Опираюсь одной рукой на косяк, а другой

вытираю слезы.

Жизнь несправедлива, слишком часто мне приходилось видеть это.

Я его потеряла и не могу ничего поделать.

Вытираю последние слезы и выхожу в ярко освещенный коридор.

– Все? – врач смотрит на меня обеспокоено.

Я киваю, и мы оба возвращаемся в палату. Врач идет к приборам и нажимает

различные кнопки. В палате становится тихо, нет писка и гула техники. Это настолько

нереально – я уже сроднилась с ними.

– В течение 10 минут команда врачей его заберет, – он смотрит на меня, и я слабо

киваю. – Аппарат искусственной вентиляции легких останется подключённым. Я подожду

тебя снаружи.

– Открой глаза папа. Пожалуйста, – молюсь и прошу я, но ничего не происходит. –

Ну, давай!

Некоторое время я просто стою, и слезы бегут по моим щекам. Наконец, подхожу к

нему и беру за руку.

– Я люблю тебя папа, и благодарю тебя за все! – я поцеловала его в лоб и села

рядом.

Вскоре входит сестра и врач. Я смотрю на них в отчаянии, но не издаю ни звука.

– Шарлотта, ты можешь выйти со мной? – он смотрит на меня с мольбой, и я

медленно киваю.

Я следую за ним, как в трансе, в его кабинет, и он предлагает мне место у стола.

Мой взгляд падает на табличку с именем: Оливер МакАдамс, д.м.н.

Ну, по крайней мере, я знаю как его зовут, хотя меня это мало интересует.

Он через стол, протягивает свидетельство о смерти. Я закрываю в мучении глаза,

когда вижу текст. Строки расплываются снова и снова перед моими глазами.

Имя: Джеймс Даниэль Эйвери.

Дата и место рождения: 12.03.1958, Дублин.

Причина смерти: недостаточная деятельность мозга после тяжелой травмы.

Разрешение на изъятие органов дано.

Время смерти: 15.11.2006 (отключение от аппарата поддержания жизни), 19:42,

по согласованию с дочерью, Шарлоттой Элизабет Эйвери.

Подпись:

– Подпишите, пожалуйста,– говорит доктор МакАдамс и протягивает мне

шариковую ручку.

Я пишу дрожащей рукой, и смотрю на него.

– Подскажите, где здесь поблизости есть отель? – я протираю уставшие глаза. Мне

нужно срочно спать.

– Подождете минуту? – смотрит он на меня и тянется к телефону.

– Я поговорил с моей женой. Переночуете у нас. Вы не спали уже три дня, не хочу,

что бы вы садились за руль, – говорит он, у меня остались силы, лишь кивнуть.

Меня все это просто не волнует.

Я просто хочу спать и забыться.

Хочу подняться, но ноги меня не слушаются.

– Подожди здесь, я переоденусь и заберу тебя.

Я сижу в оцепенении и жду его.

Теперь, никакой разницы, ждать 10 минут или 10 часов.

Появляется доктор и осторожно ведет меня к своей машине; помогает сесть на

пассажирское сиденье и защелкивает ремень безопасности. Я безучастно смотрю из окна.

Некоторое время мы едем молча по темным улицам. Я смотрю на него и задаю

вопрос, который мучает меня уже несколько часов.

– Он что-то понимал? – спрашиваю я тихо.

– Нет, он ничего не чувствовал с момента аварии.

Я начинаю судорожно рыдать.

– Простите, доктор МакАдамс.

– Ты не должна извиняться, мне было интересно, как долго ты еще сможешь

продержаться. И, я Оливер, – добавляет он. – Мы скоро приедем, и пожалуйста, не

пугайся. У нас в доме гостят несколько человек: мои братья и их дети.

– Не проблема. Мне нужно выспаться, и тогда я поеду обратно в Дублин.

– Посмотрим, – говорит он тихо.

Когда мы подъезжаем к дому, Оливер выходит из машины и помогает выйти мне.

Но ноги не держат меня, и я оседаю.

– Иди сюда, – Оливер осторожно подхватывает меня на руки.

Через окно рядом с дверью нас видят, и пожилая женщина открывает дверь.

– Оли, – приветствуют нас, смотря на меня вопросительно.

– Не сейчас Джун, я отведу Шарлотту в комнату. Какая свободна? – он смотрит на

нее, а я от смущения уткнулась ему в плечо.

– В конце коридора, – отвечает она, и Оливер несет меня мимо любопытных глаз.

– Поспи, – он укладывает меня аккуратно на кровать, и свет в моих глазах меркнет.

Глава 3

Меня разбудили солнечные лучи, падающие через окно. Я открываю глаза и

сначала не понимаю, где нахожусь.

Затем, воспоминания накрывают меня, и я начинаю плакать. В попытке взять себя в

руки, беру телефон, трубка которого лежит на тумбочке, и набираю номер офиса.

– Самюэль Эйвери.

– Эй, Сэм, – мой голос ломается, и я всхлипываю.

– Эй, малышка! Мне так жаль, – и он с трудом сглатывает. – Как ты?

– Я не знаю.

– Послушай, милая, Джен и я поговорили. Может, ты останешься еще немного у

Оливера. Он позвонил нам вчера и все рассказал. Пожалуйста, милая, отдохни немного, а

дальше посмотрим. Мы позаботимся обо всем.

– Но я должна...

– Ты ничего не должна. С «Eircom» все подписано, Джен и я позаботимся об

организации похорон. Твой отец хотел быть кремированным, мы увидимся на панихиде.

Пожалуйста, Чарли, отдохни немного, – его голос звучит мягко, на этот тон сложно

возразить.

– Ладно. Ты можешь отправить мне пару вещей?

– Конечно, дай мне адрес, я сегодня же отправлю, – в его голосе звучит облегчение.

После, я иду в ванную. На тумбе замечаю стопку свежей одежды, и только тогда

замечаю, что я в блузке и джинсах, что одела еще у дяди во вторник.

Я раздеваюсь и встаю под душ.

Теплая вода обволакивает меня как кокон, и я закрываю измученные глаза.

Как мне дальше жить?

Что я буду делать без него?

Так больно.

После того, как выхожу из душа, вытираю зеркало от пара.

Мои зеленые глаза выглядят усталыми и красными, под глазами глубокие круги, и

я вообще выгляжу усталой и неестественно бледной.

Беру свежие вещи. Темные джинсы, белый топ и толстый свитер. Я удивленно

отмечаю что вещи, как будто на меня подбирали.

Я сушу волосы и собираю в низкий хвост. Чувствую себя уже гораздо лучше, но

тупую боль в душе не просто смыть водой.

Тихо открываю дверь, и большая собака (сенбернар я думаю), подходит и

обнюхивает меня с любопытством.

– Привет, – глажу его, и в благодарность он лижет мою руку.

– Доброе утро, Шарлотта, – раздается голос, и я увижу Оливера.

– Доброе утро, – робко отвечаю я.

– Ну, ты не проголодалась?– он смотрит на меня вопросительно.

– Немного.

– Тогда пойдем, – он берет мою руку и тянет в гостиную. Посреди комнаты, стоит

довольно большой овальный стол, а его жена и две другие пары расположились за ним.

– Доброе утро, – Джун – жена Оливера встает и идет ко мне. – Как ты? –

спрашивает она заботливо.

– Спасибо, уже лучше, – я стараюсь улыбаться.

– Ты должно быть голодна, – улыбается мне она, и я легко киваю. – Я принесу тебе

что-нибудь, – она исчезает, и я робко сажусь.

– Итак, Шарлотта...

– Чарли, – поправляю я.

– Хорошо, Чарли, – улыбка растягивается на лице Оливера. – Хочу представить

тебе моего брата Питера и его жену Бетти, брата Боба и его жену Клер. Они все здесь на

праздники, – он кивает в окно – во дворе несколько детей и взрослых играют в снежки, и я

с удивлением отмечаю, что выпал снег.

– Снег, – замечаю тихо.

– Да, шел вчера весь день и сегодня ночью. Ты проспала более суток, – Оливер

смотрит на меня, слабо улыбаясь.

– Спасибо что позвонил Сэму.

– Нет проблем. Ты говорила с ним?– спрашивает он меня осторожно.

– Да. Я хотела спросить, могу я остаться на пару дней?

– Конечно, ты можешь остаться, – говорит Джун, входя в гостиную. – Выбирай все,

что душа пожелает, – она ставит полностью заставленный поднос перед моим носом.

Блины, яйца, бекон, булочки, масло.

– Спасибо. Сэм пришлет мне с курьером пару вещей, – я беру блинчик и вдруг

понимаю, как я на самом деле голодна. Я практически не ела уже несколько дней, и блины

на вкус – действительно хороши. Довольная Джун смотрит на меня, и я действительно

съедаю почти все. Краем глаза замечаю, как Питер смотрит на последние блины, и двигаю

тарелку ему.

– Девушка, у тебя золотое сердце! – радуется он. – Чем ты занимаешься? – Питер

смотрит на меня с любопытством.

– Я занимаюсь маркетингом. Мой папа... – я запнулась, – я и мой дядя совладельцы

крупного маркетингового агентства – «Avery inc», – объясняю ему быстро.– Только папы

больше нет...

– Вау, ты так молода, и уже нашла свое призвание, – Питер смотрит на меня

оценивающе.

– Ну да, – отмахиваюсь я.

– Нет-нет, не надо скромничать. Мы будем рады, если наши сыновья будут знать,

чего они хотят, – он усмехается. – Наш младший, Колин, только начал учится в бизнес-

школе, и не знаю, во что это выльется, – он указывает в окно на улицу, где стоят

несколько молодых людей. – Наш средний – Барри, уже 3 года изучает психологию, и

только Бог знает, что он там делает; Райан, наш старший, сумел пройти до конца. Он

архитектор в «МакЛофлин», – в голосе Питера слышны горделивые нотки.

Не без оснований: если вы ищете хорошего архитектора в Ирландии – то в

«МакЛофлин» собрались лучшие.

– Это здорово, – я слегка улыбаюсь, и мне становится не по себе. Мне кажется,

неправильно улыбаться сейчас.

Оливер понимает мою дилемму и нежно берет мою руку в свою.

– Это нормально, – успокаивает он меня.

Пес вновь подходит ко мне и обнюхивает. Я глажу его, и он кладет голову на мои

колени.

– Ну, Джой, нашел новую подругу? – Оливер похлопывает его по спине, и тот

пыхтит.

– Так, теперь я познакомлю с остатком шумной компании, – Джун указывает в

окно. – Высокий блондин и те рядом с ним, дети Клер и Боба: Джон, Люси и Ами; у

забора Финн – мой и Оливера сын, – поясняет она сияя, а я киваю, хотя сложно соотнести

имена с фигурами на улице.

Смотря туда, замечаю как на улице чудесно.

– Я могу погулять? – перевожу взгляд на Оливера.

– Конечно. Я дам тебе куртку и возьми с собой Джоя. Он сам найдет дорогу домой,

он знает, где стоит еда, – ухмыляется он, и я следую за ним в прихожую.

Моя куртка осталась в машине, припаркованной у больницы, и я радуюсь, что у

Оливера есть одежда для меня.

Он дает мне толстую зимнюю куртку, а Джун протягивает шарф, шапку и перчатки

с норвежским узором, ручной работы.

– Но...

– Без «но», я не хочу, что бы тебе было холодно, – говорит с улыбкой она.

Я выхожу вместе с Джоем на улицу. Здесь холоднее, чем я ожидала. Я

приветственно машу стоящим во дворе, и обхожу вокруг дома, идя по узкой дорожке в

лес.

Джой приносит мне палки и все остальное, что считает пригодными для игр, и

радуется, когда я бросаю их.

Через полчаса я набредаю на скамейку, усаживаюсь на нее и смотрю вдаль. Я вижу

дом Джун и Оливера стоящий в окружении лугов и полей. Из трубы, поднимается дым.

Красота и умиротворение.

– Можно мне сесть? – молодой человек, которого я видела во дворе, стоит рядом со

скамейкой и вопросительно смотрит на меня.

– Конечно, – отвечаю я. Он смахивает снег и садится.

– Ты, Шарлотта, верно?

– Да, я Чарли, а ты? Извини, мне говорили, но слишком много имен, – смотрю на

него виновато.

– Я Финли, сын Джун и Оливера, – объясняет он, – просто, Финн. Кто ты?

– Ах, – я смущенно улыбаюсь, – не знаю, почему твой отец так заботится обо мне.

Он меня совсем не знает. Не то что я не благодарна ему, но эта забота выходит за рамки

обязанностей врача, или нет?

– Мне трудно судить, сначала расскажи мне немного о себе.

– Ну, скажу что все, что со мной происходит просто несправедливо, – я с грустью

смотрю на облака. – Не пойму, почему это происходит со мной?

– Что случилось? – Финн смотрит на меня сочувственно.

– Последние два года были просто адом, – я тяжело вздыхаю. – Сначала внезапно

умерла мама – инсульт; потом, моему брату поставили диагноз – лейкоз, и он умер через

год после мамы; следом ушла бабушка. А позавчера, умер папа. Я не знаю, как с этим

справиться. Все, кого люблю – просто уходят, – смотрю на него в отчаянии, сквозь слезы.

Я не знаю, почему так откровенничаю, но у меня есть неопределенное чувство, что

Финн понимает меня. Мне нужно поговорить с кем-то, иначе я задохнусь от горя.

– Расскажи мне о них. Расскажи мне свои самые любимые воспоминания, – он

ободряюще кивает мне.

– Я помню, когда мне исполнилось четыре, моей бабушке пришла идея испечь мне

на день рождения торт, а коржи сгорели. А она залила их шоколадом, и пришлось все

съесть, – я тихо смеюсь. – Это было скверно. Логан, мой старший брат, мое все. Когда мне

было пятнадцать лет, он учил меня водить, и я зацепила папин автомобиль, а Логан

сказал, что это он. Позже отец признался, что он знал, что Логан меня прикрыл, – я снова

засмеялась. – Мама… Она была всегда такой веселой и очень деятельной. За исключением

готовки. Один раз, она хотела приготовить рождественский ужин. В итоге, мы встречали

Рождество в компании трех славных пожарников и покупной пиццы, – я улыбаюсь, а

Финн громко хохочет. – Ну, а папа – скала. Я только один раз видела его плачущим. Это

было, когда умерла мама. Он приехал ко мне в квартиру, и просто стоял перед дверью в

пижаме и плакал. Я обратно переехала в родительский дом, после смерти мамы, – я делаю

глубокий вздох. – Он все делал для нас – своих детей. Однажды, он полез на крышу

доставать футбольный мяч, который случайно туда закинул Логан, упал с лестницы и

сломал руку. Когда Логан заболел, он сопровождал его во всех походах к врачам, и любая