Текст книги "До безумия"
Автор книги: Стефани Лоуренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
Глава 3
Тем не менее он не стал целовать ее.
У Фебы сильно стучало в висках, сердце бешено колотилось и, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Впервые в жизни она так близко подошла к человеку, который ухаживал за ней, обольщал ее, старался разбудить в ней страсть.
Стараясь справиться с захлестнувшими его эмоциями, Джослин взял ее руку и легонько пожал. Отойти от нее было выше его сил. Его мощная фигура скрывала Фебу от любопытных взглядов тех, кто находился в гостиной.
. – Кажется, вы что-то хотели сказать мне, – сделав над собой усилие, напомнил он.
– Ах да… – Феба помолчала, собираясь с мыслями. – Я хотела сообщить вам, что… что у меня нет никаких амбиций и я не желаю быть чьей бы то ни было женой. Если вы разумный человек, то должны оставить меня в покое.
Феба замолчала и ошеломленно посмотрела на Деверелла. Она и не предполагала, что произнесет именно эти слова. А когда он подошел к ней вплотную, она чуть не лишилась дара речи; у нее из головы вылетели все мысли. Она видела только его лицо, чувственные манящие губы, ощущала исходившее от него тепло. Сила и мужественность виконта сводили ее с ума.
Фебе снова захотелось, чтобы он поцеловал ее, и от этого она пришла в ужас. Ей нужно поскорее бежать от этого человека, спасаться от его чар, от соблазна, который представляют для нее его губы…
Увы, она не могла сдвинуться с места. Подняв глаза, Феба увидела, что виконт тоже не отрываясь смотрит на нее, и непроизвольно провела по губам кончиком языка. У нее было такое чувство, как будто она попала в ловушку.
– Ну, если все обстоит действительно так, как вы говорите… Если вы и правда не имеете ни малейшего желания вступать в брак с кем бы то ни было, тогда, возможно… – Глаза потемнели. Поднеся руку Фебы к губам, он осторожно поцеловал ее запястье.
У Фебы перехватило дыхание.
– Молчите, – промолвил он, и от его голоса по ее телу пробежала сладкая дрожь. – Обдумайте мои слова.
Мысли ее путались, и она уже вообще ничего не понимала. Как будто догадавшись о ее состоянии, Деверелл усмехнулся и осторожно повел Фебу в комнату.
Деверелл подвел Фебу к диванчику, на котором сидела Эдит, и усадил рядом с тетушкой. Вскоре слуги вкатили в гостиную столик на колесиках, на котором был сервирован чай, и начался привычный ритуал.
Пока гости разбирали чашки с ароматным напитком, между Эдит, Одри, Девереллом и мистером Филипсом завязалась непринужденная беседа, но Феба не участвовала в ней. Она лишь кивала, делая вид, что слушает, о чем говорят окружающие.
Как обычно, Эдит решила сразу же после чая удалиться в свою комнату, и Феба вызвалась проводить ее. Поднявшись вместе с тетушкой на второй этаж и пожелав ей спокойной ночи, Феба воспользовалась удобным случаем, чтобы не возвращаться в гостиную, и поспешно ретировалась в свою спальню, где ее уже ждала Скиннер. Пока она помогала госпоже раздеться, Феба рассказывала о том, что отказалась принимать ухаживания Деверелла и назвала ему причины, по которым не желает вступать в брак. При этом она ни словом не обмолвилась о своем замешательстве во время разговора на террасе.
Задув свечу и свернувшись калачиком под одеялом, Феба стала перебирать в памяти события минувшего дня. Воспоминания о том, как она вела себя, что ощущала, какие слова произносил Деверелл и какие взгляды он бросал на нее, не давали ей покоя.
В конце концов, сев на кровати, Феба уставилась в темноту.
«Ну, если все обстоит действительно так… тогда, возможно…» Эта фраза не выходила у нее из головы. Что он хотел этим сказать? Пожалуй, они могли означать только одно: виконт предлагал ей вступить с ним в любовную связь.
Но возможно ли это – ведь Деверелл являлся племянником ее крестной матери.
Фебу шокировало не столько его возмутительное предложение, сколько ее реакция на него. Хотя она сразу раскусила этого нахала, тем не менее ему удалось завлечь ее в свои сети…
Внезапно рассердившись на себя за свою слабость, Феба упала на постель и натянула одеяло до подбородка. Больше всего она боялась, что виконт будет преследовать ее в снах, настаивая на своем предложении.
Проснувшись на следующее утро, Феба решила сосредоточиться на том плане, который ей предстояло осуществить во время пребывания в поместье. Она послала Скиннер в библиотеку за книгой, которую там забыла, затем умылась, оделась и, сев у окна, позавтракала, после чего углубилась в чтение романа.
Сквозь открытое окно до слуха Фебы доносились веселые голоса: гости собрались на террасе и ждали назначенного часа, чтобы совершить верховую прогулку к руинам древней крепости. Через некоторое время они дружно двинулись к конюшням, и шум постепенно стих.
Подождав еще минут десять, Феба встала и, захватив с собой книгу, спустилась вниз.
Пустынный прохладный холл был тускло освещен, и Феба прислушалась, но не услышала ни веселого щебета юных леди, ни мужских низких голосов. Что касается матрон, то они не поехали на прогулку, но их тоже не было видно в доме, поскольку они обычно очень поздно вставали. Некоторые из них, правда, спустились в столовую к завтраку, но затем снова поднялись к себе.
Пока все шло по плану. Феба вошла в небольшую столовую, в которой, как она и предполагала, не было ни души, и, оставив ведущие в холл двери распахнутыми настежь, стала ждать, нетерпеливо поглядывая на часы, стоявшие на каминной полке.
Наконец до ее слуха донесся грохот колес подъехавшей к крыльцу кареты, и Феба, отложив в сторону книгу, подошла к двери.
Вскоре раздался громкий голос хозяйки дома: радостно улыбаясь, леди Крэнбрук торопливо спускалась по лестнице в вестибюль.
– Аурелия, дорогая, добро пожаловать!
Решив, что ей пора покидать свое укрытие, Феба быстро вышла в вестибюль, где среди груды багажа уже обнимались леди Крэнбрук и леди Моффат.
– А, Феба, рада вас видеть! – заметив ее, воскликнула леди Моффат. – Должно быть, Эдит тоже здесь?
Феба с улыбкой приветствовала леди Моффат.
– Да, мэм, тетушка с нетерпением ждала вашего приезда: ей хочется поболтать с вами.
– О, мне тоже, дорогая, мне тоже! Никто лучше Эдит не знает, что сегодня происходит в свете.
Отступив на шаг, Феба быстро взглянула на горничную, которая суетилась над коробками леди Моффат, и едва заметно кивнула, а потом повернулась и направилась в гостиную.
Войдя в комнату, она остановилась у высокого окна. Шторы уже были раздвинуты, и гостиную заливал яркий солнечный свет. Скрестив руки на груди, Феба глубоко задумалась.
Почему, интересно, Аурелия Моффат наняла на службу такую смазливую девицу? Одного взгляда, брошенного на горничную, было достаточно, чтобы понять, сколько неприятностей может причинить такая красотка. Джентльмены обожают подобных миниатюрных Венер с кукольными личиками, и, зная наклонности лорда Моффата, его супруга могла бы действовать осмотрительнее.
Феба решила обязательно убедить леди Моффат уволить эту служанку, а пока ей оставалось лишь ждать. Хорошая погода манила ее на природу, платье было удобно для прогулок. Утром солнце еще не припекало, поэтому она вполне могла обойтись без шляпы и зонтика.
Услышав за спиной звук шагов, Феба обернулась и увидела Стрипса.
– О, простите, мисс, я не знал, что вы здесь.
– Да нет, все в порядке, я как раз собиралась уходить. Если тетушка спросит обо мне, передайте ей, что я пошла прогуляться к беседке. – Феба замолчала и после некоторого колебания спросила: – Скажите, все ли джентльмены уехали кататься верхом?
– Не знаю, мисс. Могу лишь сказать, что в библиотеке и других комнатах на первом этаже никого нет.
– Спасибо, Стрипс. – Феба улыбнулась и, повернувшись, открыла застекленную дверь на террасу.
Сидя в саду у речки под раскидистыми яблонями, Деверелл издали заметил, что Феба направляется к нему. Впрочем, с такого расстояния она вряд ли могла его заметить и он мог спокойно ее разглядывать. Под тонкой тканью юбки отчетливо вырисовывалась стройные ноги и округлые линии бедер, и это ему очень нравилось.
Отказавшись принимать участие в верховой прогулке, Джослин пришел сюда, чтобы удобно расположиться на каменной скамейке, стоявшей неподалеку от мостика через небольшую речушку. Это было прекрасное место для засады и наблюдения за домом: отсюда хорошо просматривались задворки, а также дорожки, которые вели в разные стороны – к конюшням, зарослям кустарника и к лесу.
«Дичь», на которую охотился Деверелл, выглядела на удивление задумчивой. Возможно, она поглощена мыслями о нем? Впрочем, кто знает: ее вчерашние слова весьма озадачили его.
Феба заявила, что у нее есть занятие, которое требует полной самоотдачи, и поэтому у нее просто не остается сил на мужа и семью. На что она намекала? Позже виконт задал этот вопрос Одри, но тетушка понятия не имела, о каком занятии шла речь. Феба читала романы, писала письма, ездила в гости, одним словом, развлекалась, как это делали все светские дамы, не обремененные заботами.
И все же Деверелл чувствовал, что Феба говорила правду: все ее существо было наполнено энергией, она казалась собранной и целеустремленной, не похожей на человека, ведущего праздный образ жизни.
Чем больше виконт думал об этом, тем больше убеждался в своей правоте. У Фебы была какая-то тайна, которую она скрывала не только от посторонних, но и от тетушки, причем секретное занятие не было связано со светскими развлечениями.
Возможно, это таинственное занятие и мешало Фебе ощутить себя в полной мере женщиной?
Миновав лужайку и войдя в тенистый сад, Феба внезапно заметила сидевшего на каменной скамейке Джослина. Ей сразу захотелось повернуться и уйти, но это было бы слишком неучтиво с ее стороны, поэтому, чертыхнувшись про себя, она осталась.
Виконт медленно встал и поклонился.
– Даже двадцатипятилетним леди не следует выходить на прогулку без спутников. – Он улыбнулся.
Фебе вдруг захотелось прогнать Деверелла, но это, наверное, выглядело бы довольно нелепо и дало повод думать, что она боится его.
– Я направляюсь в беседку, которая стоит вон там, на пригорке…
Кивнув, Деверелл медленно приблизился к ней:
– Я пойду с вами. Надеюсь, вы не откажетесь показать мне те живописные виды, о которых рассказывали вчера?
Феба, прищурившись, взглянула на виконта. Она стремилась прочесть его тайные мысли, которые Деверелл умело прятал под маской приветливости и любезности. Конечно, он прекрасно знал, что она не желает идти к беседке вместе с ним, но у нее не нашлось отговорки, чтобы отказать назойливому ухажеру.
Поскольку лицо Джослина хранило невозмутимое выражение, Феба так и не смогла выяснить истинных мотивов его поведения, однако понимала, что спорить бесполезно.
– Прошу. – Она жестом показала на мост, через который пролегал путь к беседке.
Виконт молча зашагал рядом с ней по залитой солнцем тропе и, как ни странно, так и не сделал попытки развлечь ее своей болтовней.
За мостом начался подъем, однако косогор был довольно пологим, и Феба могла не опираться на руку своего спутника, но Деверелл не отставал от нее ни на шаг, отчего ее раздражение постепенно усиливалось. Опасный момент на террасе, когда Феба едва не утратила контроль над собой, свидетельствовал о том, что она может снова потерять самообладание. Девереллу каким-то образом удалось вызвать в ней новые незнакомые ощущения, о существовании которых Феба раньше даже не догадывалась, и теперь она сердилась на себя за то, что была сейчас похожа на безумно влюбленную школьницу. Никогда в жизни, даже в отрочестве, она не переживала подобных эмоций.
Если бы она стала сейчас лепетать нежные слова, интересно, как прореагировал бы на них Деверелл? Наверное, посмеялся бы и только.
Подумав об этом, Феба тут же запретила себе делать подобные глупости.
– Одри почти ничего не рассказывает о вашей службе в армии, – медленно произнесла она. – На каких фронтах вы сражались?
Виконт ответил не сразу, и Феба бросила на него настороженный взгляд.
– Я действительно поступил в гвардию, но через месяц перевелся на другую службу, – наконец заговорил он, не глядя на свою спутницу. – Пока шла война, я находился в Париже…
В глазах Фебы промелькнуло удивление.
– В Париже? Но… – Она замялась. – Так вы были шпионом?
Виконт поморщился: ему вовсе не хотелось говорить на эту тему. Впрочем, его будущая жена имела право знать правду.
– Официально это называется «агент секретных служб».
Это признание скорее не испугало, а заинтриговало Фебу.
– И чем именно вы занимались? Выведывали военные секреты и передавали тайную информацию в Уайтхолл?
Деверелл усмехнулся:
– Военные секреты – не мой профиль. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Еще до поступления на службу я получил хорошее образование, закончил Итон и Оксфорд, освоил основы бизнеса и коммерции. Коньком моего отца были проблемы спроса и предложения в национальном масштабе, напрямую связанные с вопросами снабжения и транспортировки больших объемов товаров из одной части мира в другую. Эрудиция помогла отцу сколотить неплохой капитал и обеспечить благосостояние семьи, а потом свои знания он передал мне.
Они продолжали подниматься по идущей в гору тропе, и Деверелл помог Фебе перешагнуть через выступающие из земли корни дерева.
– Учтя мои обширные познания в области бизнеса и коммерции, а также то, что я хорошо говорю по-французски и могу выдать себя если не за коренного француза, то по крайней мере за уроженца одной из французских колоний, начальство поручило мне внедриться в экономическое ведомство Франции, занимающееся снабжением армии и государства стратегическими товарами.
Феба с большим интересом слушала виконта, и это ободрило его.
– Оказавшись во Франции, я принялся за дело. Вы, конечно, понимаете, что трудно снабдить армию достаточным количеством ружей, когда на литейные заводы вдруг прекращаются поставки чугуна. Прекращение транспортировки или срыв поставок жизненно важных грузов в годы воины порой может решить ее исход.
– Согласна, но ведь работа секретного агента таит в себе много опасностей. – Феба нахмурилась. – Целых десять лет вы подвергали свою жизнь риску…
Деверелл кивнул:
– Тайный агент всегда должен быть начеку: потеря бдительности может привести к провалу.
Тропа начала петлять среди зарослей тенистых деревьев, где путников ждала приятная прохлада, это означало, что они близки к вершине холма.
Выйдя на небольшую полянку, Феба остановилась и взглянула вниз, туда, где простирались похожие на лоскутное одеяло поля арендаторов. Легкий ветерок развевал завитки, выбившиеся из ее высокой прически, и Джослин не мог оторвать от них глаз.
Как будто почувствовав его пристальный взгляд, Феба обернулась, и некоторое время они молча смотрели друг на друга. Феба первой нарушила молчание:
– Я слышала, что вы завели в своих поместьях племенной скот и разводите чистокровных лошадей. Судя по всему, теперь вы вышли в отставку и вернулись к той жизни, которую прервала война.
Виконт улыбнулся:
– Мою судьбу изменило скорее полученное мной наследство, чем окончание войны и выход в отставку. – Он на мгновение задумался, затем, пожав плечами, продолжил: – Если бы не внезапная смерть моего дальнего родственника, я вряд ли вернулся бы к мирной, размеренной жизни: десять лет напряжения и кипучей деятельности способны изменить вкусы и пристрастия любого человека.
Слова виконта озадачили Фебу.
– А что вы думаете о принце-регенте? – внезапно спросила она. – Вы встречались с ним?
– С Принни? – Деверелл усмехнулся. – О да. Не могу сказать, что он очаровал меня…
Феба еще долго расспрашивала его о службе. Ее вопросы на первый взгляд казались беспорядочными, но Джослин чувствовал, что все они преследовали одну цель. Феба, по-видимому, хотела составить собственное представление о его характере и мировоззрении.
Он с готовностью признался ей, что самой сильной его страстью является любовь к чистокровным лошадям, на разведение которых он не жалеет ни сил, ни денег, а затем замолчал, ожидая, что Феба спросит, каким еще страстям он подвержен.
Однако этот вопрос был слишком очевиден, и, видимо, потому Феба не задала его.
К тому времени, когда они добрались до круглой беседки, стоявшей на вершине холма, Феба знала уже многое о Деверелле, но у нее было такое чувство, что виконт по-прежнему что-то скрывает от нее.
Они поднялись на круглую деревянную платформу, где стояла беседка, очень напоминавшая карусель, над которой располагался конусообразный навес.
Подойдя к парапету, Феба обвела взглядом живописные окрестности, а виконт, остановившись поодаль и пользуясь удобным случаем, стал наблюдать за ней.
От такой женщины, как Феба, можно было ждать всего, что угодно. Вряд ли она изменит свой взгляд на брак и примет его предложение руки и сердца. Виконт также не рассчитывал на то, что ему удастся уговорить ее стать его любовницей, но тем не менее надеялся, что она задумается над его словами.
Подойдя к Фебе, Джослин взглянул на открывавшуюся из беседки великолепную панораму. Отсюда как на ладони были видны усадьба и ее окрестности; до самого горизонта тянулись поля и простирались поросшие травой пологие холмы. Извивавшаяся между ними река лентой убегала вдаль.
Здесь они были наедине, и Деверелл решил, что в такой ситуации может позволить себе кое-какие вольности. Поддавшись искушению, он дотронулся до легких шелковистых завитков, и Феба, вздрогнув, крепче вцепилась в парапет беседки.
– Прекратите! – Она бросила на виконта раздраженный взгляд.
– Но почему? Разве вам это не нравится?
Феба замялась.
– Нет! – наконец выдавила она.
Виконт усмехнулся, но все же убрал руку, и Феба тут же повернулась к нему, собираясь следить за каждым его движением; однако, когда он молча положил ладонь ей на затылок, ее бросило в дрожь.
Чувствуя, как напряглась рука Деверелла, Феба затаила дыхание.
Пальцы, лежавшие на ее затылке, дрогнули, и виконт ласково погладил ее по голове, словно имел дело с норовистой необъезженной лошадью.
Феба едва дышала, ее била нервная дрожь. Она не привыкла к прикосновениям мужчин, к любовным ласкам, они пугали ее.
В свои двадцать пять лет она еще ни разу не целовалась.
Разумеется, Джослин отлично понимал состояние «дичи», но ее реакция казалась ему слишком бурной. Впрочем, его тоже неудержимо влекло к ней. Но возможно, именно его смелость пугала Фебу, и к тому же она не могла так быстро решиться на близость с ним – ведь они только вчера познакомились. К такой женщине, как Феба, нужен был особый подход.
С трудом обуздав свои чувства, виконт заглянул в глубину сине-фиолетовых глаз. Нервы Фебы были напряжены до предела, но он не собирался целовать ее, его губы лишь чуть коснулись завитка у уха.
– Не пытайтесь бороться с влечением. – Он подождал, пока смысл его слов дойдет до ее сознания. – Не отталкивайте меня. Мои прикосновения могут доставить вам такое сильное наслаждение, какое вы еще ни разу в жизни не испытывали.
Поняв, что Джослин не собирается целовать ее, Феба сразу успокоилась.
– Не надо только делать вид, что вы заботитесь исключительно обо мне: вы сами не прочь получить наслаждение.
Джослин добродушно усмехнулся:
– Разумеется, и вы напрасно думаете, что я собираюсь это скрывать.
Всю обратную дорогу Феба чувствовала, как сильно колотится у нее сердце. Ей казалось, что она только что избежала смертельной опасности. Несколько минут назад ее едва не поглотило чудовище, следовавшее сейчас за ней по пятам, и этим чудовищем был вовсе не Джослин, а та искра, которая пробежала между ними.
Когда они пересекли лужайку и подошли к крыльцу, мысль о чудовище, представлявшем для Фебы реальную угрозу, окончательно созрела у нее в голове.
Она ненавидела Деверелла за дерзость и упорство, но еще больше ее нервировало вспыхнувшие между ними взаимное притяжение. Оно раздражало Фебу, внушало ей неуверенность в себе. Почему ее так неудержимо влечет к Девереллу, почему он кажется ей обаятельным и притягательным, почему она выделяет его среди остальных мужчин? Все это казалось Фебе чем-то необъяснимым. Даже его рассказ возбудил в ней любопытство; она не ожидала, что ее так сильно заинтересует жизнь и судьба этого человека. Феба боялась его прикосновений, его жгучих взглядов. Но может быть, этот страх неоправдан – ведь Деверелл не стал целовать ее, когда понял, что она не хочет этого…
Втайне Феба мечтала о том, чтобы Деверелл, несмотря на охвативший ее ужас и панику, взял ее за руку и научил всему, чего она еще не знала. С ее стороны подобные желания были настоящим безумием, но как бороться с этим безумием, ей было совершенно неясно.
Поднявшись по каменным ступеням на террасу, Феба остановиласьи, собравшись с духом, повернулась лицом к следовавшему за ней Девереллу.
– Спасибо за компанию, милорд.
Из глубины дома донесся звук гонга, и виконт, улыбнувшись одними глазами, изящным жестом указал на двустворчатые застекленные двери, которые вели с террасы в комнаты.
– Кажется, нас приглашают на завтрак, – промолвил он.
Слегка нахмурившись, Феба кивнула и направилась к дверям.
Меньше всего на свете Фебе хотелось выслушивать возбужденные рассказы о прогулке верхом к древним руинам, тем не менее она вынуждена была притвориться заинтересованной собеседницей. Делая вид, что слушает, Феба старалась прийти в себя после разговора с Девереллом в саду. Его присутствие, как всегда, волновало ее, обостряло все ее чувства. В ее голове роилось множество тревожных мыслей, не дававших ей ни минуты покоя.
Больше всего Фебу поражало то, что, когда они находились одни, виконт так и не поцеловал ее. Это означало, что он прекрасно владел собой, контролировал каждое свое движение, каждый шаг. Этому человеку, несомненно, были свойственны сильная воля и недюжинное самообладание.
Феба надеялась, что сможет уйти в свою комнату, как только завтрак будет закончен, но ей не удалось этого сделать, поскольку гости тут же организовали турнир по стрельбе излука. Встав из-за стола, леди и джентльмены шумной гурьбой направились через лужайку к растущим на ее краю деревьям, чтобы расположиться под их сенью, а в это время слуги под руководством Эдгара Томаса и Питера Меллорса установили на лужайке мишени.
Под деревьями гостей уже ждали стулья, и леди удобно устроились на них в тени раскидистых крон, тогда как виконт сначала не спеша расхаживал между стульями, а затем остановился рядом с Одри.
Феба делала вид, что поглощена разговором с Джорджиной и Леонорой, хотя на самом деле прислушивалась к тому, что говорил Деверелл своей тетушке. Он с упоением рассказывал о живописных видах, которые открывались из беседки на холме, однако, к счастью, Одри не спросила племянника о том, с кем он был там.
Наконец Эдгар, хлопнув в ладоши, привлек к себе внимание собравшихся.
– Начинаем! – крикнул он, обводя глазами всю компанию. – Мы разделили вас на группы по четыре человека. Лучники, победившие в группах, продолжат соревнование.
Затем Эдгар зачитал правила турнира.
– Сначала будут стрелять леди, аза ними джентльмены, – пояснил он.
Леди тут же повскакали со своих мест, и Джослин с удивлением взглянул на Фебу, которая не тронулась с места.
– Вы решили не участвовать в турнире?
Она подняла на него глаза.
– Мне это неинтересно.
Виконт усмехнулся и, отвесив ей полупоклон, направился туда, где собирались джентльмены.
Едва турнир начался, как Феба украдкой огляделась по сторонам, намереваясь улизнуть в дом. Пожилые леди не обращали на нее никакого внимания и были поглощены разговорами или внимательно наблюдали за своими юными дочерьми и племянницами, соревновавшимися в стрельбе излука, тогда как стоявшие неподалеку пожилые джентльмены оживленно разговаривали об охоте. Деверелл, держа в руках большой лук, с любопытством следил за ходом состязаний.
Момент показался Фебе удобным, но сладкая лень как будто сковала ее волю. Ей было приятно нежиться в тени, чувствуя, как теплый летний ветерок, пропахший травами и ароматами цветов, играет в ее волосах.
Стрельба из лука действительно не интересовала ее, но дух соревнования постепенно начал овладевать всеми участниками турнира, и Феба с улыбкой следила за перипетиями борьбы.
Ко всеобщему удивлению, в финал женских состязаний неожиданно вышли Леонора и Дейдре, блондинка и шатенка, две прелестные Дианы, богини охоты. В конце концов победила Дейдре; она с ликованием принимала похвалы и комплименты, сияя от радости.
Затем к стрельбе приступили мужчины. Деверелл вместе с еще двумя участниками вышел в финал. Как и другие джентльмены, он сбросил с себя сюртук, который мешал ему натягивать тетиву, и Фебу поразил мощный разлет его широких плеч.
Виконт был на несколько лет старше, а также выше и тяжелее двух других финалистов Карлтона Филипса и Чарли; Феба не сомневалась в том, что он превосходит их в физической силе, поэтому она не удивилась, когда после первого круга Деверелл повел в счете.
В соответствии с правилами турнира в следующем круге его соперники стреляли первыми, но, наблюдая за виконтом, Феба заметила, что он следит не за ними, а за молодыми леди, которые с нетерпением ждали, кто же выйдет победителем, чтобы броситься ему на шею и осыпать комплиментами.
Наконец наступил черед Джослина, и он не спеша подошел к огневому рубежу. Три стрелы, выпущенные одна за другой, метко поразили цель, однако стрелку не удалось повторить успех, которого он добился в первом круге: его стрелы не попали «в яблочко».
Подсчитав очки, судьи турнира объявили победителя. Вокруг поднялся невообразимый шум, все бросились поздравлять Чарли, однако некоторые молодые леди при этом тайком следили за виконтом, сожалея, что он упустил победу.
Деверелл тем временем, пожав руки соперникам и отдав лук Эдгару, направился прямиком к деревьям – туда, где сидела Феба. Даже на таком большом расстоянии она ощущала его жгучий взгляд. Увы, бежать было поздно.
Склонив голову, чтобы не задеть низко растущие ветви, виконт вошел под сень деревьев и остановился рядом с Одри, которая внимательно следила за лучниками сквозь лорнет.
– Я и не подозревала, что Чарли такой меткий стрелок: он стреляет даже лучше, чем вы! – Одри подняла глаза на племянника.
Деверелл пожал плечами.
– Да, сегодня он был лучшим среди нас.
Одри удивленно приподняла бровь, однако ничего не сказала; но едва виконт повернулся к Фебе, под деревьями появился Стрипс и сообщил, что пришло время пить чай.
Подавив вздох, Джослин обернулся к Эдит и Одри.
– Не хотите ли чаю, миледи? – учтиво спросил он.
Обе дамы кивнули:
– Да, пожалуй.
– А вы? – Деверелл устремил взгляд на Фебу.
– Я тоже пойду за чаем. – Она протянула ему руку.
Виконт помог ей встать, после чего они направились к помосту, на котором стоял стол с чаем и пирожными, и уже вскоре вернулись с подносами, полными чашками и горой пирожных.
Тетушки между тем так увлеклись разговором о давно минувших днях, что совсем забыли о чае. Взяв чашку, каждая рассеянно кивнула в знак благодарности, после чего они снова погрузились в воспоминания, тогда как Феба и Деверелл пили чай молча.
Деверелл не замечал, что молодые дамы посматривают на него, все его внимание было приковано к Фебе. Он знал, что во время соревнований она пристально наблюдала за ним. Ее брошенные тайком взоры волновали его. Пожалуй, только в юности, во время учебы в Итоне, когда служанки устремляли на него нескромные взгляды, сердце Деверелла трепетало так же сильно.
Поглядывая на Фебу из-под ресниц, виконт думал о том, что, судя по всему, «дичь» всерьез отнеслась к сделанному им предложению стать его любовницей. Эта мысль возбуждала его; он знал, что если вновь окажется с ней наедине, то уже не сможет совладать со своими чувствами.
Правда, сегодня в беседке ему удалось обуздать свою страсть: виконт хотел поцеловать Фебу, но так и не сделал этого. Здравый смысл возобладал над вожделением и заставил его вовремя остановиться. Однако теперь ситуация изменилась; Феба не отказала ему сразу, она раздумывала над его предложением, и этот факт вселял в душу Деверелла надежду на то, что она может в конце концов согласиться стать его любовницей.
Виконту хотелось остаться с Фебой с глазу на глаз, чтобы заставить ее изменить свой взгляд на некоторые вещи, и он нарочно проиграл состязания по стрельбе из лука для того, чтобы посторонние не мешали ему осуществить свой замысел. Он во что бы то ни стало поцелует ее сегодня. Деверелл знал, что если не сделает этого, если не насладится вкусом ее поцелуя, то просто сойдет с ума от перевозбуждения.
Он допил вторую чашку чая и взглянул на Фебу.
– В течение следующего часа гости будут пить чай и болтать о разных пустяках. – Виконт понизил голос. – Вам не скучно? Если хотите, мы могли бы немного прогуляться вдоль речки – там есть очень красивые места:
Поколебавшись несколько мгновений, Феба кивнула и, отойдя к маленькому столику, стоявшему рядом с Одри, поставила на него свою чашку.
– Мы пойдем немного прогуляемся, – сказала она.
Одри любезно улыбнулись.
– Конечно, дорогая, – сказала Эдит. – Сегодня чудесный день.
Она тут же вернулась к прерванному разговору, предоставив молодым людям полную свободу действий.
