Текст книги "Ступающий (СИ)"

Автор книги: Станислав Быковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Грубо получилось. Сказал и только потом понял. Странно это и неловко – сидеть вот так под деревом с умершими, которые знают, что они мертвы, а ты жив.

– Я... не хотел, прости.

– Ничего... Жизнь не дала нам того, что дала смерть, – девушка улыбнулась Пираму и сжала его руку. – А почему вы выбрали такую работу?

Я зло рассмеялся.

– Почему выбрал? Потому что хотел обеспечить лучшую жизнь для жены и ребенка. Потому что в землях, где я живу, дайри может нормально заработать либо будучи вором и убийцей, либо Ступающим. Я выбрал второе.

– А вы не боитесь... что останетесь здесь?

– Вот именно! Поэтому больше я сюда не вернусь... Вернее вернусь, но уже когда... ну, вы поняли. В общем, это моя последняя работа.

– И что будете делать?

Я вновь едва не съязвил. Разве им объяснишь, что единственный возможный ответ – жить? Дышать истинным воздухом, видеть истинное небо, слышать стук истинного сердца...

– Да сын у меня растет, решили с женой, что уплывем в Лимару. Там отношение к коренным немного иное. Я присмотрел хороший, тихий город, нашел дом и работу на первое время. А дальше – жизнь покажет.

Вижу, как возвращается Фез, подходит ко мне.

– Я не пойду дальше.

– Что?

– Мне там не место...

– Ты идиот?

– Свою жизнь испоганил, чужие испоганил, не хочу больше.

Подрываюсь с места, опрокидывая умершего, вжимаю когтистыми лапами в землю. Рычу.

– Жизни поганить не хочешь, урод?! Как же вы меня...! Каждый, кого я веду, как один: ум есть, власть есть, а воли – нет и капли! Ладно те, у кого силы нет или мозгов! К таким вопросов не имею. Но вы – вы хуже всех. Ты мог жить как угодно! У тебя все было! Все, чтобы изменить и себя, и мир! Но нет, ничего не меняется, потому что там, где должна быть воля – страх или стыд, или лень, или бес знает что... О других вдруг подумать решил? Ну так обо мне подумай! Если ты не пойдешь – твои сыновья мне не заплатят. А мне нужны эти деньги! Нужны, чтобы не возвращаться сюда. Чтобы купить новую жизнь своей семье! Так что погань хоть свою новую жизнь, хоть тысячу прочих, мне плевать! Откажешься – я потащу тебя волоком!

Вижу, что Пирам стоит поодаль, заслоняя возлюбленную. Только теперь замечаю, что огромной кошкой нависаю над испуганным стариком.

Убираю лапы и отступаю прочь. С трудом принимаю форму дайри. Внутри гадко и тоскливо. Очень хочется убежать. Вернуться домой, обнять жену и сына ... Ведь видел их еще вчера, а кажется, что прошло уже много лет... Скорее бы все это закончилось!

– Я... я же не знал... – тихо произносит Фез.

Оборачиваюсь.

– Хочешь, угадаю, как прошла твоя жизнь? В деталях может ошибусь, но не более, – выплевываю слова, будто едкую желчь. Ярость ушла, осталась лишь горечь. – В молодости ты собирался совершить научное открытие или стать великим идеологом, а после, став известным, пойти во власть! Думал, что когда ты туда придешь, народ поддержит тебя, и вы вместе измените мир! У тебя было несколько идей, которые виделись столь лаконичными и ключевыми, что непонятно, как до них не додумались другие. Хотел поднять с колен образование, оздоровить медицину, вытянуть из болота судебную систему! Ученым или идеологом ты не стал, но в политику протиснулся. Помогли родители? И понеслось... У тебя появились новые идеи: приземлённые, практичные, те, которые было реально осуществить. Но они не получали поддержку, одна за другой. Со временем ты стал черстветь, разочаровываться в людях, смеяться над собственной наивностью. Тогда круг твоих ценностей стал сужаться: ты стал думать только о себе и о своей семье. Решил заработать на несколько поколений вперед, чтобы уже твои дети и внуки реализовали то, что не удалось тебе. Стал делать деньги, много денег. Затем пришел черед серой морали. Это когда цель оправдывает средства. Оставил без крова одних, забрал сбережения у других...

– Довольно...

– Да пошел ты!

И он действительно пошел... В туман, откуда раздался яростный собачий рык.

Я бросился за стариком, но он сказал мне:

– Стой... Я услышал тебя, камнеглазый. Ты доведешь меня до Реки, даю слово. Но не ходи за мной. Это... это мое дело...

– Но Осколок! Его у тебя больше нет!

– Он мне и не нужен...

Что-то было в его глазах, в его словах такое...Я поверил ему... Опасно и глупо было отпускать его, но я отпустил.

Умерший шагнул в туман. Огонек Аджуры устремился следом.

***

Терпения моего хватило ненадолго. Вернее, его вообще не хватило. Едва старик ушел, как я начал накручивать себя: его разорвет Куаранак, его заберут Отраженные, он сбежит, он потеряется. Решил проверить. Подумал, что просто присмотрю за ним издали. Последовал через туман за нитью, что связывала нас с Аджурой. Какое-то время шел в одиночестве, а затем – заметил огонек. Осторожно приблизился.

Фез и Куаранак вперили немигающий взгляд друг в друга. В тот момент я отчетливо понял, что, по сути, старик смотрит сам на себя, что он сам и породил этого духа мести...

Собака злобно рычит и двигается вокруг старика. Фез шагает к ней навстречу, вытягивает руку. Зверь бросается вперед и смыкает челюсти на кисти!

Хотел принять форму Къерхэ, прыгнуть на врага и разорвать на части, но... сдержался.

Старик... просто смотрит глаза в глаза. Проходит несколько долгих мгновений. А затем Куаранак разжимает хватку. В его глазах замечаю... Страдание? Обиду? Тоскливо поскуливая, собака начинает лизать укушенную руку.

Фез опускается на землю, касается холки пса... И начинает плакать. Громко, надрывно, страшно. В округе разносится жалобный собачий вой.

Я отступил в туман, развернулся и пошел к островку. Теперь он был готов.

***

В конце концов я решил не мучить себя и обратился Къерхэ: так было легче. Ничего, вернусь домой, и все снова будет хорошо, зверь уснет.

Мы шли сквозь туман. Сначала я заметил несколько фигур, которые двигались правее: умершие брели к Реке. Вскоре показалась еще группа побольше. Затем еще одна. В один момент наши пути объединились, и мы стали идти вместе. Через какое-то время я учуял рядом с нами еще несколько подобных групп. Невидимая воля, словно магнит, притягивала к Реке духов со всех концов Рамнира.

Постепенно туман рассеялся, и мы увидели, как все эти группы, будто ручейки, сбежавшие со склонов гор, в конце концов слились в один бесконечный поток душ. Эенэре, Река мертвых.

Вокруг стоял гомон много хлеще, чем на самом огромном базаре, который когда-либо существовал.

Каждый умерший, ступив в Реку, лучился внутренним светом – кто знает почему... Может, душа чувствовала близость конца пути? Или, может... начала? Это напоминало бесконечную сияющую очередь. Мистики утверждают, что Река окружает кольцом весь мир. Что она не дает Отраженным вырваться вовне. Может, они и правы... Наверное, если посмотреть на нас с высоты, мы будем похожи на широкую сверкающую дорогу. Возможно, настолько же яркую, как и Небесный змей, сияние которого видят каждый день живые. А может, они видят нас?! Может, Небесный змей это и есть Река душ? Интересно, почему мне это раньше не приходило в голову?

И тут я понял, что приходило, на этом же самом месте... И не раз, и не два...Сколько же? Наверное, больше, много больше, чем я помнил... Рамнир... Неужели это наконец закончится?

Позади слышу вопли и крики. Оборачиваюсь. В отдалении над Рекой, словно хищные птицы, парят большие аморфные фигуры, напоминающие расплавленные зеркала. Они пикируют вниз и, схватив жертву, уносятся прочь. Несколько Отраженных ринулись в нашу сторону. Умершие с ужасом бросились врассыпную. Ощетинив шерсть, подбираюсь и готовлюсь к прыжку...

Над головами грохочут небесные колесницы! Армия душ, призванная оберегать дорогу мертвых, устремилась в сторону нападавших. Колесницы врезались во врага. Завязался короткий, но яростный бой, после которого Отраженные отступили во тьму.

Если бы не подобные отряды, Реку мертвых уже давно бы разорвали на части. Придя в себя, мы продолжили путь.

Вскоре замечаю, как сквозь толпу медленно движутся несколько женских фигур. Очень высокие, красивые, в длинных белых платьях. В их волосах сияют золотом дивные обручи. Принцессы Реки. Старшие сестры. От них пахнет заботой, нежностью и... грустью. Девушки подходят к умершим, мягко касаются их и о чем-то говорят. Затем продолжают свой путь. Некоторые из душ следуют за ними.

– Ты еще не готов... – доносится мягкий голос одной из принцесс. – Тебе нужно продолжать идти...

Тот, кому были адресованы слова, кивнул.

Сестра коснулась еще одного, улыбнулась.

– Пойдем со мной.

Принцесса приблизилась к нам. Возвышаясь надо мной, словно великанша, она почесала меня за ухом. Мрррр!

– Кеаду, бедный мальчик, – обратилась девушка ко мне. Разве... я ее знаю? Она приложила ладонь к моей груди, после зло глянула на огонек Аджуры. – Мне жаль, но я не в силах...

Сестра посмотрела на Пирама и его возлюбленную.

– Ты спас достойных, Кеаду. Я благодарна тебе. Они готовы!

А затем коснулась Феза. Он сильно изменился с тех пор, как шагнул в Черный лес. Корост на теле не осталось. Движения, осанка, чистый, незамутненный взгляд... У меня язык не поворачивался более называть его стариком.

– И ты готов! – Сестра поворачивается ко мне. – Пойдемте за мной.

И мы двинулись следом. Путь наш отличался от того, которым шла остальная толпа: Принцесса вела нас поперек течения Реки, к внешнему берегу Эенере. Души, которые собрала за своей спиной Принцесса, возбужденно переговаривались, гадали о том, что же будет дальше.

К моменту, когда мы достигли края толпы, нас было несколько сотен. Впереди была полоса тьмы, последняя препона, отделяющая умерших от цели. Принцесса, поманив остальных рукой, шагнула во тьму, и мы последовали за ней.

***

– Ахх...хахххахх! Ссестрица! Ты проиграла нам!

– Бессмысслица! Сслепая удача!

– Проиграла! Проиграла!

– Хочу отыгратьсся! Сставлю, что он ничего не поймет!

– И я! И я! Не поймет! Не поймет!

– Что ж... теперь я одна против васс двоих... Хорошо!

– Да, мы вдвоем, Морта! Давай, сставь вновь ссвою нить!

***

Не пройдя и сотни шагов, девушка вывела нас на свет. Впереди нас шли умершие, которых Принцессы Реки вели к берегу. Там, тихо раскачиваясь на невидимых волнах, стояли суда. Одни – огромные, величественные из лоснящегося дерева, другие – крошечные, невзрачные, потрепанные.

Лапы ступили на теплый желтый песок. Ноздрей коснулся приятный запах соли и...свободы. Здесь было так свежо, так легко и радостно, что захотелось броситься на землю и покататься по песку.

Всю дорогу от Черного леса я с трепетом ждал этого момента. И не только потому, что теперь опасность осталась позади, и не только потому, что моя последняя служба должна была вот-вот завершиться. Мы стояли в единственном месте Рамнира, где небо не застилали карминовые тучи. В единственном месте, где светило солнце. На последнем берегу огромного небесного океана. Невидимое течение уносило прочь тысячи кораблей: отплывшие недавно сияли теплом ступивших на палубу душ, остальные уже отдалились настолько, что виделись лишь как крошечные белые точки, озаряющие небосвод.

Мы двинулись вперед.

Смотрю на лица спутников: каждый из них не может сдержать улыбки. На сердце потеплело. Кажется, я уже говорил, но... Рамнир не всегда плохо. Приятно было привести их сюда, чего скрывать...

У кораблей стоят высоченные воины. Сплошь закованы в древние латы, лишь огоньки глаз сверкают из-под забрал. Над ними возвышается фигура в черной мантии. Из-за капюшона лица не видно. Лишь веет несгибаемой волей, чудовищной силой и бесконечной мудростью. Последний судья.

Вижу, как к нему подходит один из умерших. Судья несколько мгновений смотрит на него, затем указывает на корабль. Стража расступается, пропуская духа к его судну. А к Судье подходит следующий умерший.

Я смотрел, как души завершали свой путь, поднимаясь по трапу кораблей. Радовался за них... И старался не думать о том моменте, когда придет мой черед. Ведь с таким сердцем ступить на борт корабля мне не суждено...

– Смелее, – говорю я влюбленным и подталкиваю их вперед.

– По одному! – к нам шагнул один из стражников.

– Пускай, – прервал Судья.

Его голос тихий, но очень пронзительный и ясный.

Пирам, держа девушку за руку, приблизился. Судья едва глянул на них и сказал:

– Светлые души, чистые... Дам выбор вам. Родиться снова в этом мире желаете? Тогда порознь отправитесь, но шанс встретиться будет. Или навечно вместе останетесь, но мира этого уже не увидите.

Пара переглянулась.

– Вместе останемся.

– Пусть так, – Судья повел рукой в сторону одного из кораблей. Стража уступила дорогу.

Влюбленные развернулись к нам. Девушка крепко обняла меня, зарывшись лицом в алую шерсть.

– Еще раз спасибо вам!

– Прощайте, – тепло улыбнулся Пирам.

Пара помахала рукой Фезу и, смеясь, побежала по песку к кораблю. Я же подтолкнул старика.

– Теперь ты.

Судья долго смотрел на Феза, а затем произнес:

– Дочка в тебе не ошиблась... Досадно, что Осколок ее теперь у Отраженных... Что ж... Ты очистился, это так... Но за деяния тела придется отвечать... Посмотрим, какую жизнь ты проживешь на этот раз. Ступай.

Он указал на одно из хлипких суденышек.

Фез повернулся ко мне.

– Спасибо, Кеаду... Передай детям... что мне жаль.

И он зашагал к лодке. А я смотрел ему вслед и думал: "Неужели это конец?"

– Назад!

Удавка резко дернула меня за могучую шею и бросила к земле.

Легкие сжало, веревка потянула меня по песку, пространство берега растворялось. Мутным взором я увидел комнату с Аджурой и тремя сыновьями Феза.

– Бессмертный дух, теперь забудешь все и усне...

– Нет! – слышу я грозный голос.

Удавка на шее чуть слабеет, и я, закашлявшись, хватаю воздух.

Вновь оказываюсь на берегу около Судьи. Он держит в руках цепь, ведущую к моей шее.

– Ты не вправе, Корабельщик, он мой!

Огонек яростно прыгает вокруг. Из него вырываются белые протуберанцы и врезаются в Судью.

– Довольно! Отступи! Или уничтожу тебя!

– Тварь потусторонняя, да я...

– Прочь!

Судья перехватывает второй рукой цепь и рвет ее.

Чувствую, как снова могу дышать. Оглядываюсь: Аджуры здесь нет.

– Что... что за бред?

Судья помогает мне встать. Смотрит на Принцессу Реки, которая одобрительно улыбается в ответ.

– Три чистых души ты сегодня спас... И потому трижды я тебя одарю. Первый дар я уже преподнес: теперь Аджура не властен над тобой.

– О чем... О чем ты говоришь? Я... Он...

– Убил тебя девять лет назад. Не нужно тебе знать большего. Не нужно.

– Но ведь я помню... и это последнее...

Судья вздохнул.

– Девять лет ты приводишь сюда души уже будучи мертвым. Аджура забирал твою память...

Мое сердце бешено колотилось. Я не мертв! Я чувствую, что я живой!

Судья коснулся моей груди.

– С такой раной судьба твоя – утратить разум и навеки остаться зверем в Рамнире. Посему второй раз я тебя одарю и пропущу на корабль.

– Нет... Но моя семья... Как же... Я должен вернуться к ним, они без меня ведь...

– Если ты вернешься – их уже не найдешь... Ни в одном уголке мира живых...

Нет... Нет! Нет! Тысячи мыслей роятся в моем сознании. Удавка исчезла, и теперь мириады воспоминаний хлынули в меня будто сквозь обрушившуюся плотину.

– Он... он убил их!!!

Свирепый, оглушительный рык проносится по берегу, когти вонзаются в песок.

– Оставь это в прошлом.

– Я хочу... Верни меня в Инкрир! Я убью...

– Смотри.

Судья указывает костлявой рукой на один из кораблей.

– Что...

Я посмотрел и замер...

Длинные усы предательски зашевелились, глаза защипало. Неужели...

– И последний дар: я пущу тебя на этот корабль, хотя место тебе на другом...

***

– Родной, ну скорей! Сколько можно тебя ждать!

– Да... вещей набрала, поди все донеси.

– Ой, да оставь тут! Вот, держи сына лучше, мне нужно шляпу поправить.

– Хорошо... Идем-ка на плечи... Оп-па! Удобно?

– Пойдем к борту. Ух ты! Смотри, как солнце на воде играет!

– Красиво.

– Знаешь, я так переживала, что ты не успеешь на корабль из-за своей дурацкой работы! Уплыли бы без тебя, вот бы и знал!

– Ну, я же успел.

Она чмокнула меня в щеку.

– Вот и хорошо!