Текст книги "У черта на куличках. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Станислав Никишкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

В этот вечер она больше не могла думать, наступило эмоциональное истощение. Отставив чашку, Маша улеглась на одеяло и закрыла глаза. Мир закружился и исчез, превращаясь в бесконечную бездну, в которую она стремительно падала.

Обычно красочные сны, которые она видела каждую ночь, до того как оказалась в плену, больше ей не являлись. Сегодня ей снилось преследование. Ощущение паники, смешанной с волнением и страхом. Она была рада проснуться. Сердце все еще бешено стучало. Вдруг послышались шаги. Маша встала и поправила волосы. Они были ужасно грязными, поэтому уже второй день она собирала их в хвост и подвязывала шнурком, который она вытащила из кроссовка.

– Завтрак, – раздался голос Анатолия одновременно со звуком открывающейся крышки люка.

На лице Маши появилась улыбка, настоящая улыбка, впервые за эти долгие три дня. Она была рада, что снова вылезет отсюда. Но каково было ее удивление, когда Анатолий протянул ей чашку с вареным рисом. Она смотрела на него широко распахнутыми от удивления и непонимания глазами. Ведь еще вчера она была уверена, что понравилась ему, что видела в его глазах искорку симпатии. Он опустил голову и наклонил ее немного влево. Маша перевела взгляд и увидела тень. Это был его отец, он стоял в дверях сарая, поэтому Маше не были слышны его шаги.

– Приятного аппетита, – сухо произнес Анатолий и осторожно опустил крышку люка.

– Спасибо, – ответила Маша, когда шаги стихли.

Рис абсолютно не имел вкуса и был очень сухим. Маша его с трудом глотала и мечтала о глотке воды, но никакой жидкости не было. Из-за этого завтрак растянулся. Покончив с рисом, Маша поставила пустую чашку рядом с чашкой от вчерашних макарон. Ее тело наполнилось энергией и просто сидеть не хотелось. Тогда она решила ходить. Поставив чашки в середину помещения, девушка принялась описывать вокруг них круги. Постепенно она добавила к шагам махи руками и выпады. Зарядка сделана. Она чувствовала, как ее мышцы наливаются силой, которую она не чувствовала ни позавчера, ни вчера. Сегодня она бы точно справилась со стариком, в этом у нее не было сомнений. Ее фантазия принялась рисовать различные варианты их противостояния. Вот Маша тянет деда за руку и тот падает вниз лицом, не успевая выпрямить ноги, и ломает себе шею. Все кончено, Маша выскакивает из погреба. В следующем эпизоде Маша тянет деда за руку, а тот сопротивляется, но она виснет на нем, и старик, поддаваясь законам физики, валится в погреб, но падает на спину. Он корчится от боли и проклинает ее, но она безжалостна. Снимает свитер и обматывает рукав вокруг его горла. Она тянет так сильно, как только может и, наконец, старик затихает. В следующей сцене Маша тянет его за руку, а он не падает, а спрыгивает вниз. Они начинают бороться, а старик истошно звать своего сына. На крик прибегает Анатолий. Некоторое время он пытается понять, что происходит, а потом хватает лопату и бьет штыком прямо в лицо Маше. Она падает. Ее лицо рассечено. Из раны бежит кровь. Все кончено.

Маша потрясла головой, пытаясь вытряхнуть из сознания последнее порождение ее воображения. Такого сценария она не принимала. Она не погибнет в этой глуши. И пойдет на всё, чтобы этого не допустить. А шанс обязательно представится, иначе быть не может.

Весь этот день Маша просидела в погребе. К вечеру пошел дождь. Не смотря на всю убогость конструкции, крыша сарая не пропускала воду. Но все равно очень скоро в погребе стало сыро. Тонкие струйки воды в нескольких местах подтекали под основание пола и сбегали в погреб. Маша подняла с земли одеяло и набросила на плечи, чтобы оно не промокло. Дождь не прекращался. Вскоре зубы снова принялись стучать, а ноги замерзли. Земляной пол стал грязным и чвакал под ногами. Очень скоро кроссовки промокли, и холод стал подниматься по ногам вверх. Одеяло уже не согревало, а ходить взад вперед по грязному полу уже не было ни сил, ни желания. Девушка прислонилась к земляной стене в том месте, где она была сухой.

Осталось только простыть и хуже уже не придумаешь, подумала Маша. Вдруг она услышала голос Анатолия, слов разобрать она не смогла. А может быть, ей просто показалось? Дождь продолжал лить и стучать по крыше. Маша закрыла глаза, и мир исчез, остались только звуки. К стуку капель дождя и журчанию ручейков добавился еще какой-то новый звук, девушка не могла его сразу различить, но выделила в общем шуме. Этот звук становился ближе, и вот теперь стало понятно, что это шаги. Следующий звук Маша узнала бы из миллиона, нет, миллиарда звуков, замок на крышке погреба открылся. Маша распахнула глаза и бросилась к люку, но поскользнулась и упала на бок. Ее правая рука утонула в сантиметровом слое грязи, а одежда и одеяло, которое она накинула себе на плечи, испачкались и промокли. В этот момент открылась крышка, и в люк спрыгнул Анатолий. Он подхватил Машу и помог встать, их глаза встретились. Девушка вся дрожала. Анатолий обнял ее, а потом, ничего не говоря, помог выбраться из погреба, и сам вылез следом. Когда девушка оказалась наверху, у нее даже не появилось мысли, что она может захлопнуть погреб, пока он еще там и убежать. Ведь ничего бы ей тогда не помешало. Никто бы не ожидал этого от нее. Люк был крепким и Анатолий не смог бы выбраться оттуда, а со стариком она бы справилась. Но эта мысль почему-то даже не пришла ей в голову. Может от того, что она замерзла, а может потому, что потеряла концентрацию, или потому, что ей, неожиданно для себя самой, было приятно в объятиях этого вампира. Возможно, эта минутная слабость обойдется ей очень дорого, но осознание этого пришло в ее голову слишком поздно.

Анатолий захлопнул крышку. Маша вся дрожала. Он подошел ближе и снова обнял ее, но тут же отпустил.

– Ты вся промокла, – немного взволнованно произнес он. Маше эта перемена в его голосе была приятной, но она так замерзла, что не могла сказать ничего в ответ. – Тебе нужно переодеться и согреться. Пошли со мной.

Он взял девушку за руку, и она, повинуясь, пошла следом. Они вышли из сарая, и пошли по дорожке за дом. Дождь был очень сильным и одежда, та ее часть, которая еще была сухой, тут же промокла. Холодный ветер налетал порывами, гнул деревья и кусты. Анатолий шел, не обращая на это внимание. Вот они обогнули дом, и пошли по дорожке за ним.

Вечерний лес казался черным, и сливался с грозовым небом. Одинокая птица пыталась вырваться из сильных потоков ветра, но ей никак это не удавалось, но вот она поймала короткую паузу и, воспользовавшись моментом, смогла приземлиться на куст.

За домом оказалась небольшая постройка вытянутой формы из бревен, похожая на баню или сарай. Над крышей возвышалась кирпичная труба, из которой шел дым. Маша обожала запах дыма, он возвращал ее в детство, когда она с родителями пекла картошку и жарила хлеб на костре. Потом вся одежда и волосы пахли дымом. Но это воспоминание быстро улетучилось.

Анатолий открыл деревянную дверь и жестом пригласил Машу войти. Она не стала сопротивляться, на улице была по-настоящему мерзкая погода.

Она оказалась в небольшой комнате с камином. Огонь тускло освещал помещение, и предметы отбрасывали замысловатые пляшущие тени. Возле камина стояли два старых деревянных кресла, между ними располагался журнальный стол.

– Пожалуйста, садись у огня, тебе нужно согреться, – в голосе Анатолия звучала забота. – Я принесу сухую одежду.

– Запрешь? – тихо спросила девушка.

– Что? – не расслышал Анатолий.

– Дверь на замок запрешь?

– Нет, – спокойно ответил мужчина.

– Не боишься?

– Того что сбежишь? – он вскинул брови и посмотрел на Машу, она кивнула. – Нет, не боюсь.

С этими словами он вышел, и Маша осталась одна. В камине потрескивали дрова, и тепло от него разливалось по всей комнате. "Сбежать?" – пронеслось в голове у Маши. "В ночь, в дождь, черт подери!!! Анатолий прав, куда я убегу". Мысли на мгновение остановились. "К тому же он оказывает ей все больше внимания, и, возможно, не стоит сейчас рушить их связь. А может быть это все игра, и нет никакой связи, а Анатолий просто развлекается? К черту всё! Сейчас нужно согреться".

Маша скинула мокрое одеяло у порога и подошла ближе к камину. Она не решилась садиться в кресло, потому что ее одежда была грязной, и поэтому она осталась стоять. От огня в камине исходило приятное тепло. Оно проникало через ее ладони, выставленные вперед, и шло по рукам к телу, и, собираясь в груди, расходилось дальше во все стороны. Мокрая холодная футболка прилипла к спине и не давала согреться, но снять ее Маша не решалась. Наконец она перестала дрожать.

Дверь открылась, и вошел Анатолий, Маша вздрогнула от неожиданности. Он принес сухую одежду и сухое одеяло.

– Возьми, тебе нужно переодеться, – он протянул вещи. – Я выйду, чтобы не смущать тебя.

И он снова вышел за дверь. Маша даже не успела его остановить, ведь там было ужасно холодно. И она бы согласилась, если бы он просто отвернулся. Среди принесенной одежды были широкие джинсы, мятая серая хлопковая футболка, синяя толстовка с изображением ракеты на лейбле и теплые носки. Маша быстро переоделась. Нижнее белье тоже все вымокло, но снимать она его не стала, высохнет, да и не привыкла она ходить без белья. Она выглянула на улицу и позвала Анатолия. Тот промок, но не подавал виду, что замерз.

– Тебе стало теплее? – заботливо спросил он.

– Да, спасибо.

– Ты голодна? Чай будешь?

– Спасибо, с удовольствием, – не смотря на теплое отношение Анатолия, Маша никак не могла расслабиться, и слова подбирались с трудом.

– Здесь есть чайник и немного печенья. А ты любишь печенье? – спросил Анатолий, наливая воду в небольшой медный чайник, который стоял на маленьком столике в углу. Маша его сразу там и не заметила, наверное, потому, что он находился в неосвещенной части комнаты.

– Люблю, но больше люблю молочный шоколад, – девушка улыбнулась.

– К сожалению, у меня нет шоколада, но есть печенье, – Анатолий достал из тумбочки мешочек, наполовину заполненный квадратным печеньем.

– Ничего, печенье тоже очень вкусно.

– Прошу тебя, садись в кресло, а я поухаживаю за тобой.

– Благодарю, доблестный рыцарь, – Маша изобразила реверанс и села в кресло, на самый край. Анатолий очень удивился этому выражению, да и сама Маша не ожидала от себя такого, но он улыбнулся.

– Так меня еще не называли, – он поставил на стол две цветные керамические кружки и налил в них кипяток, а затем опустил чайные пакетики. – Ты пьешь крепкий чай?

– Нет, но и не бледный.

– Хорошо, – Анатолий вынул пакетик из кружки, – значит эта кружка твоя. Извини, что печенье в мешке, у нас тут все как-то по-мужски, может даже слишком, – Маша почувствовала в его голосе, что ему неловко.

– Все в порядке, правда, – она положила свою руку на его. – Спасибо.

Их взгляды снова встретились. Анатолий первым отвел взгляд и отхлебнул чай, но обжег губу и застонал.

– Осторожно, – предупредил он девушку, – очень горячо.

Маша улыбнулась в ответ. Это было так странно улыбаться ему, ведь он держал ее в погребе, кормил в лучшем случае два раза в день отвратительной едой, и один раз угостил растворимым кофе. Но сейчас она всего этого не чувствовала, словно реальность раздвоилась. Сейчас он был для нее заботливым кавалером, который побеспокоился о ней, подумал о сухой одежде и о тепле. Ей совершенно не казалось, что скоро все снова вернется на прежние места. А может быть она просто хотела поймать момент, именно этот момент, не обращая внимания на прошлое и будущее. Анатолий очень располагал к себе, несмотря на всю свою изначально казавшуюся холодность и леденящее душу спокойствие. Внутри он был абсолютно обычным парнем, если не думать о том, что сам себя считал вампиром. Но все шло из детства и, вероятно, такая доля была ему весьма не легка.

Анатолий подкинул дров в камин, и в комнате стало светлее. Маша рассматривала его лицо: абсолютно четкие контуры губ, носа и скул, взгляд одновременно теплый и ледяной. Выглядел он немного старше своих лет, но это было ему к лицу. Мокрые волосы свисали на лоб и немного завивались. Маша потянулась и поправила одну из прядок, Анатолий сидел неподвижно. Тогда она провела рукой по его щеке. Его лицо было идеально выбрито, а может быть, на нем и вовсе не росли волосы. Мужчина проводил взглядом ее ладонь, а потом снова посмотрел на нее.

Еще секунда и он наклонился к ней и их губы встретились. Его поцелуи были нежны и спокойны. Маша чувствовала страсть бушевавшую у него внутри, но он умело справлялся с ней, его чувство были полностью под его контролем. Он обхватил ладонями ее лицо и отстранился.

– Нужно остановиться, – спокойно произнес он.

– Почему? – дыхание Маши сбилось.

– Потому что это слишком серьезно. Я не хочу ради минутной слабости лишиться тебя, понимаешь? Если ты потеряешь девственность, то уже не сможешь стать моей женой. А я, вероятнее всего, буду вынужден доживать жизнь в одиночестве и не смогу продлить свой род. И мысль об этом меня угнетает.

– Я понимаю, – Маша кивнула, и села поджав под себя ноги. В душе появилась уверенность в том, что ее не ждет учесть Сергея. Но какова судьба жены вампира, матери ребенка, которому с детства нужно говорить о том, что он не человек. Девушка гнала эти мысли прочь. Маша всегда мечтала о путешествиях, новых странах, она привыкла к походам. – А ты никогда не думал о чем-то большем?

– Ты о чем?

– О том, чтобы жить нормальной, извини, человеческой жизнью, – Маша набралась смелости, – завести детей, путешествовать, перестать прятаться?

– Нет, – Анатолий опустил глаза, а когда поднял их, его взгляд до того мягкий и теплый, стал ледяным и отстраненным, – я вампир. Дети – это продолжение рода, моего рода, рода вампиров. Для меня это и есть нормальная жизнь.

Маша невольно отодвинулась. Но опомнившись, протянула руку, чтобы прикоснуться к его руке, но он отдернул ее. Анатолий встал и сверху вниз посмотрел на Машу сидящую в кресле.

– Тебе нужно вымыться, – сухо сказал он. – За той дверью баня. У тебя будет десять минут. Через десять минут я приду за тобой.

С этими словами он вышел, даже не бросив взгляда в ее сторону.

"Блин, – подумала Маша, – чего я такая дура то. Но буду надеяться, что ничего не потеряно и не упущено. Возможно, я дала ему мысль, которую он постоянно гнал от себя. И , естественно, что он ей противится. Но это же не значит, что ее не было у него в голове. А если и не было, то сейчас будет".

Но как она не пыталась себя успокоить, волнение внутри только нарастало. Маша встала и пошла к двери в соседнее помещение. Открыв ее, она почувствовала приятное влажное тепло и успокаивающий запах древесины. Это помещение было моечной. Из него была дверь, которая вела в саму баню.

Помывшись, Маша почувствовала себя намного лучше. На смену накатившемуся и давившему волнению пришло спокойствие. Она быстро оделась и, расположившись у камина, ждала, когда за ней придет Анатолий. Но вдруг она услышала какой-то звук. Это было похоже то ли на стон, то ли на приглушенный крик. Она села на край кресла и прислушалась. В камине потрескивали дрова, за стеной завывал ветер, капли дождя барабанили по крыше.... Внезапно очень громко скрипнула дверь, от неожиданности Маша вскрикнула. В комнату вошел Анатолий.

– Ты меня напугал, – выпалила девушка. Ее сердце колотилось как бешенное.

– Прости, я не хотел, – Анатолий смутился.

А Маша вскочила и бросилась ему на шею.

– Хорошо, что это ты.

Она прижалась к нему всем телом. Он был мокрый и холодный. Мгновение спустя и его руки сомкнулись на ее спине. Девушка облегченно выдохнула, не все так плохо, как ей показалось десятью минутами ранее.

– Прости меня, – прошептала она, – я не хотела, честное слово, не хотела тебя обидеть своими дурацкими вопросами.

– Все хорошо, не волнуйся. Это нормально. Ты же не знаешь нашу культуру, историю, обычаи...

– Ты не злишься? – она подняла на него глаза.

– Уже нет, – он снисходительно улыбнулся. – Дождь быстро приводит мысли в порядок.

– Ты все это время стоял на улице?

– Да.

– Ты же простынешь? Тебе нужно срочно в тепло, раздевайся.

– Не переживай, я не простыну и не заболею. Мы с детства приучены к суровым условиям.

– Вы как спартанцы?

– Почти, – Анатолий рассмеялся. – Только вампиры своих детей не сбрасывают со скалы.

– Значит, в вас есть что-то человечное.

– Зачастую, гораздо более человечное, чем в обычных людях.

– Всё равно тебе нужно согреться, – немного помолчав, произнесла девушка. – Я подожду.

Она стянула с него футболку. В свете огня, его тело выглядело, словно высеченное из камня, рельефное и мускулистое. Не тело бодибилдера, а тело греческого воина. Невольно ее руки потянулись к нему. Ее ладошки скользили по твердой груди, потом опустились ниже на бока и устремились вниз, но тут он аккуратно взял ее за запястья.

– Не искушай, прошу тебя, – попросил он. – Не стоит.

– Хорошо, прости, – Маша сделала шаг назад и обхватила себя руками, словно сдерживая.

– Мне тоже очень хочется, но моя цель совсем другая.

– Я поняла. А теперь иди, грейся, – после паузы добавила она, – а я буду здесь ждать, и согрею еще чай.

– Хорошо, спасибо.

Анатолий взял вещи и вышел. А Маша снова прислушалась. И снова услышала этот сдавленный крик, или стон. Она очень медленно, стараясь не производить шума, пошла вдоль стены. Звук не повторялся, но девушка продолжала двигаться и прислушиваться. И вот снова. На этот раз звук шел откуда-то совсем рядом. "Сергей!" – промелькнула мысль в ее голове, и внутри все словно ухнуло в бездонную пропасть. Она сделала еще несколько шагов и прислонилась ухом к стене. Тишина. Тогда она постучала, и в ответ раздался стон. "Сережа", – прошептала она, и слезы побежали из глаз. Она выдохнула, и быстро смахнула слезинки. Еще мгновение и ее глаза были сухими, сейчас не время для слабости. Она наполнила чайник, подбросила дров в камин и присела в кресло. Через минуту в комнату вошел Анатолий. Он обогнул стоящие кресла, провел рукой по Машиной спине и сел рядом.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да, – Маша улыбнулась, а ее сердце бешено заколотилось. – А что?

– Показалось, что глаза у тебя блестят.

– Это от огоньков, – Маша взяла его руку, – и от радости, что ты снова здесь.

Анатолий улыбнулся, но смотрел все так же пристально.

– Чай? – спросила Маша, и не дожидаясь ответа, встала и направилась с кружками к чайнику.

– Да, – Анатолий ухмыльнулся. – Ты очень заботливая.

– Спасибо, – сказала Маша, но подумала, что это был отличный ход, чтобы избежать его взгляда. – Держи, – она аккуратно подала ему горячую кружку, и снова заняла место в кресле.

– Ты сегодня переночуешь здесь, – отпив из кружки, сказал Анатолий. – Погреб затопило.

– Спасибо! – Маша была искренне благодарна. Никакого желания возвращаться в сырую яму у нее не было.

– А разве мог я поступить иначе? – удивленно спросил Анатолий.

В ответ на это Маша лишь улыбнулась и опустила глаза, ей действительно льстило его внимание.

– Но я запру дверь, извини. Так будет нам спокойнее.

– Ничего, – Машу это не смутило, но тут в голове возникла идея, – но ты бы мог переночевать здесь со мной.

– Нет. У нас не принято видеть, как спит девушка, особенно если эта девушка твоя будущая жена.

– Понимаю, – она кивнула, но сильно выругалась про себя.

– Извини, такие традиции, и я не могу их нарушить.

– Не извиняйся, хватит, – она постаралась быть очень ласковой. – Это я вхожу в ваш мир, а говорят: "в чужой монастырь со своим уставом не ходят".

– Верно, подмечено.

– Согласна, – девушка широко улыбнулась. Она старалась делать это максимально искренне, чтобы Анатолий не заметил фальши.

– Мне пора, – Анатолий резко встал.

– Уже?

– Да. До завтра, – он быстрым шагом направился к двери.

– Подожди, – остановила его Маша. Она подошла и поцеловала его. – Теперь иди.

Анатолий секунду смотрел ей в глаза, а затем отвернулся и вышел. На улице все так же продолжал лить дождь.

Спустя примерно половину минуты Маша подошла к двери и аккуратно навалилась на нее. Нет, Анатолий не забыл ее запереть. Как бы хорошо не продвигались дела с обольщением вампира, она все еще оставалась пленницей. Но прошло всего немного времени, утешала себя Маша, а уже все неплохо: помылась, спать буду в тепле, даже чай пила. "Блин, эти мелочи я никогда не ценила, потому что всегда ими обладала. Не зря говорят, что не ценишь то, что имеешь". Вдруг снова послышался сдавленный стон. Маша подошла к камину и замерла. Звук определенно шел откуда-то из-за стены.

– Сережа, – тихо позвала она. Голос был словно не ее. – Сережа! – сказала она еще громче, и вдруг стон стих. Он ее услышал. Эта мысль словно разрушила кокон, в котором она находилась последние несколько дней. Слезы сами собой побежали из глаз. Не нужен ей вампир, а все прикосновения и поцелуи всего лишь притворство, способ выжить.

Девушка опустилась на колени и дала волю чувствам. Она положила руку на стену, словно пытаясь ей прикоснуться к своему любимому, как будто преграды между ними нет. И с каждой слезинкой и с каждым всхлипом боль и отчаяние выходили из нее. Теперь она точно знала, что хочет спастись. Но спастись не одной, а с ним, с тем человеком, которого она так сильно любит. И как бы ей не хотелось обмануть Анатолия, она все равно не сможет обмануть себя. И как бы не сложилась ее дальнейшая судьба, она не хотела прожить остаток жизни женой вампира.

Девушка так и уснула сидя у стены. Слишком много переживаний, ее мозг просто отключился.

Ее разбудил скрип двери. В комнату вошел Анатолий. Он был удивлен увидев ее не в кресле.

– Ты в порядке? – в его голосе слышалась забота и беспокойство.

– Да, – Маша руками пыталась быстро привести в порядок волосы, но у нее это плохо получалось. К тому же за ночь нога ужасно затекла и, попытавшись сделать шаг, она чуть не упала, но Анатолий вовремя ее подхватил. – Спасибо, – их глаза встретились. "Он не должен догадаться" – подумала Маша, и потянулась к нему. Их губы встретились.

– Маша, – осторожно начал Анатолий, – ты должна перейти снова в погреб. Там еще сыро, но так будет лучше.

– А что случилось? – девушка не могла никак понять.

– Просто иди, – он достаточно сильно схватил ее за плечо. – Нет времени на вопросы.

Маше ничего не оставалось делать, как последовать за Анатолием. Его пальцы стальной хваткой сжались на ее руке, и пытаться вырваться было бессмысленно.

Утреннее солнце было таким ярким, что Маше пришлось прищурить глаза. После вчерашнего дождя все вокруг было сырым, но предстоящий день обещал быть жарким.

Широко шагая, Анатолий с Машей быстро преодолели расстояние до сарая.

– Спускайся, – он распахнул крышку, – быстрее!!!

Девушка спрыгнула, и крышку тут же захлопнулась над головой.

– Анатолий, – раздался голос деда в эту же секунду. – Что ты здесь делаешь? – он был явно раздражен.

– Отец, – голос Анатолия был спокойным и покорным, – я принес ей еду.

– Хорошо, – ответил тот, и что-то добавил еще, но Маша не смогла разобрать, т.к. голоса уже удалились.

Вода из погреба ушла, но земля все еще была очень сырой и чвакала под ногами. Рука, в том месте, где схватил Анатолий, болела. Девушка задрала рукав и увидела четко очерченные синяки от его пальцев. И, похоже, сегодня она осталась без завтрака, Анатолий сказал отцу, что уже покормил ее. Но за эти дни Маша уже привыкла к постоянному чувству голода. «Ты должна быть сильной», – постоянно твердила она себе. Она снова принялась ходить, грязь чавкала под ногами. Вдруг в голове промелькнуло: «Он не закрыл люк». Она действительно не слышала, что он закрывает замок, да и не было у него на это времени. Девушка потихоньку, чтобы не спугнуть удачу, подошла к люку, и уперлась в него руками. Крышка податливо пошла вверх. Маша боялась дышать, чтобы случайно не привлечь чье-то внимание. Она выглянула в образовавшуюся щель, никого. Очень медленно открыв крышку и осторожно положив ее, она вылезла и осмотрелась. Ее глазам, привыкшим к полумраку погреба, хватало света пробивавшегося сквозь неаккуратно прибитые доски стен сарая. В углу стояли садовые инструменты: пара лопат, грабли, метла с кривой палкой вместо черенка, железные ржавые ведра. Маша направилась к ним. Она еще не до конца понимала, что ищет. Но это что-то должно было ей помочь выбраться. Этот шанс нужно было использовать на сто процентов, другого может и не представиться. Сначала она взяла штыковую лопату, но быстро поняла, что это не то, и поставила ее на место. Взгляд спешно бегал, а от волнения руки стали дрожать. Она отодвинула ведро и увидела кусок ржавой проволоки. Он был примерно двадцать сантиметров длиной, вероятно заготовка для крючка, которых здесь было не мало. Проволока была примерно шесть или восемь сантиметров в диаметре, довольно жесткая. В ведре, которое Маша отодвинула, лежал молоток, плоскогубцы и треугольный напильник без ручки. Недолго подержав молоток в руке, девушка положила его обратно. А вот напильник пригодиться. Сердце бешено колотилось в груди, волнение подступало, в горле пересохло. Пора. Маша быстро направилась обратно к погребу. Перед тем как спрыгнуть она обернулась, чтобы убедиться в том, что не осталось следов ее вылазки. Но увидела, что от погреба в угол с инструментами ведет дорожка из комков грязи, которые остались от ее перепачканной обуви. «Твою мать!», – выругалась она. Маша быстро схватила метлу и стала сметать грязь к стене, на образовавшееся чистое место она легкими движениями намела пыль, лежавшую рядом. В целом вышло неплохо. Но тут со скрипом открылась дверь в доме, Маша хорошо знала этот звук, сидя в подвале ей ничего и не оставалось кроме как запоминать звуки. От дома до сарая было примерно метров десять, значит, у Маши было около пяти секунд. Она рванула к люку и на скорости спрыгнула вниз. Ноги покатились на грязи и она упала на бедро, но успела подставить руку. Боль пронзила запястье, но времени обращать на нее внимание у Маши не было. Она вскочила и ловким движением закрыла крышку, чуть придержав ее в самом конце, чтобы не было шума. Кажется, успела.

Маша посмотрела на добытый инвентарь: проволока и напильник. "Кажется, я только что заработала несколько баллов преимущества", – хмыкнула она, и спрятала вещи за балку пола, служившего ей потолком. Теперь можно было по-настоящему выдохнуть. Запястье отозвалось неприятной тянущей болью, но вряд ли это было что-то серьезное. После падения наверняка будет синяк, но и это девушку мало волновало. Мокрая одежда неприятно липла к телу, но все это стало просто пустяком. Сегодня как никогда Маша ждала ночи.

Казалось, что она не настанет никогда. Маша ходила из угла в угол, стояла, опершись руками на балку, но время словно замерло.

"Хорошо", – сказала она сама себе, – "не трать время впустую, думай, тебе нужен план". И это сработало. Она представила все до мелочей и была готова. Только бы дождаться нужного момента.

Вдруг крышка открылась, Анатолий протянул чашку с макаронами.

– Ужин, – сухо произнес он и закрыл крышку.

"Не один", – сообразила Маша, и ничуточки этому не расстроилась. Сегодняшние слипшиеся макароны пришлись ей даже по вкусу. Сегодня никто больше не придет. Она достала напильник и проволоку и принялась точить. Это оказалось не так просто, как она себе представляла. Но и это было не способно остановить ее. Она точила и точила, проволока срывалась, напильник соскакивал, но она не останавливалась и продолжала точить.

Она так увлеклась, что не услышала, как тихонько открылась дверь в сарае, как кто-то неспешным шагом подошел к крышке погреба, и только звякнувший навесной замок успел предупредить ее. Маша сунула проволоку и напильник в грязь и подскочила, навстречу нежданному гостю.

Это был Анатолий. Он немного удивился, когда поднял крышку, потому что Маша оказалась совсем рядом.

– Привет, – девушка улыбнулась вампиру.

– Я пришел извиниться.

– Не нужно, – ее голос был спокойным и благодарным. – Спасибо за ночь в тепле. И извини, если я поставила тебя в неловкое положение.

– Все в порядке, тебе не стоит переживать.

– Ты не закрыл люк. Забыл или проверял?

– Не успел, – признался Анатолий. – Спасибо, что не выдала моей оплошности.

– Боялась тебя подставить. Рада, что все обошлось!

– Все хорошо. Извини, мне пора.

– Да, конечно. До завтра, – и Маша послала воздушный поцелуй.

– Меня завтра не будет, дела в городе.

– Значит до послезавтра, – Маша улыбнулась и добавила, – милый.

Анатолий опустился на колени, чтобы поцеловать ее. Маша ни секунды не колебавшись, ответила на его поцелуй.

– Пока, – прошептала она, когда он опускал крышку люка.

«Молодец!» – похвалила она себя, – «с этой ролью ты хорошо справилась. Но что будет завтра? Ты готова?». Маша была немного растеряна. Она не ожидала, что шанс воплотить в жизнь ее план выпадет так скоро. Девушка наклонилась и достала из грязи кусок заточенной с одного края проволоки. Она вытерла его об штанину. «Я готова», – тихо прошептала она, – «готова!».

Адреналин не давал уснуть, руки тряслись, а сердце усиленно билось. Маша никак не могла уснуть. "Тебе нужно поспать", – уговаривала она сама себя, – "силы нам завтра понадобятся". И в этом она была права.

Маша проснулась от холода. Ее одежда вымокла в еще не высохшей земле, смешанной с глиной, на полу погреба. Она вся дрожала. Быстро поднявшись, она, борясь с усталостью, принялась выполнять упражнения, чтобы согреться. Руки окоченели и не хотели слушаться, ноги покалывало. Несмотря на предпринятые усилия, ей так и не удалось одолеть дрожь. Вдруг скрипнула дверь сарая. Девушка присела и подняла с земли заточенную проволоку, та неудобно лежала в ладони и норовила выскользнуть. Доски над головой скрипели под неспешными шагами. Ключ медленно и не с первого раза вошел в скважину и, лязгнув, открыл замок. Крышка медленно поползла вверх и замерла на середине. Сердце у Маши билось, словно дикая птица в клетке.

– Еда, – услышала она голос старика.

Она подошла к люку. Тарелка с едой стояла на полу, а старик на полшага дальше. Он держал крышку и смотрел на нее сверху-вниз.

– Спасибо, – стуча зубами, покорно произнесла Маша и взяла левой рукой чашку.

Старик ничего не ответил, а просто отпустил крышку, и та с грохотом захлопнулась.

"Вот козел!" – Маша была в ярости. А упущенная возможность принесла двоякие чувства: разочарование и облегчение. Не так просто убить человека, даже если он думает, что он вампир. Но следующей возможности она не упустит, и она поклялась себе в этом.

Каша, которую принес старик, была просто отвратительна. Он не добавил в нее ни соль, ни сахар, и варил на воде. Маша закрыла глаза, и жевала, не думая ни о чем. Снова ждать. Доев, девушка решила, что нужно поспать. Она мысленно отправилась в путешествие, гуляла по сосновому бору и поднималась в горы.