Текст книги "У черта на куличках. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Станислав Никишкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Никишкин Станислав Александрович

Никишкин Станислав Александрович

У черта на куличках (часть 2)

2.

Маша открыла глаза. Она лежала на полу в небольшом помещении без окон. Было сыро, а воздух пах влажной землей. Девушка села. К ее левой щеке, прилипла глина. Все ее тело ужасно ломило, вероятно, она находилась в одной позе слишком долго. Маша потянулась. К ломоте в костях добавилось ощущение слабости. Девушка прижала руки к груди, закрыла глаза и замерла. Посидев так немного, она попыталась встать. Опираясь одной рукой сначала на пол, а затем и на стену, Маша встала на ноги. Комната покачнулась сначала влево, а затем вправо. Девушке пришлось напрячь зрение, чтобы зафиксировать свое положение в пространстве. Она все еще стояла, держась рукой за земляную стену, когда комната, наконец, перестала качаться. Мозг пронизывали острые иглы внезапно возникающей боли. Эта боль была похожа на разряды молний, возникающих в грозовом небе. Появляющаяся мгновенно и также быстро исчезающая. Но после вспышки, как и при грозе, раскатисто гремел гром.

"Где я?" – раздался голос в Машиной голове. Она никак не могла понять, где она находится. Маша сдвинула брови и напрягла разрывающийся от вспышек боли мозг. И тут к ней начали приходить картинки. "Боже..." – тихо прошептала она. Сердце бешено колотилось, каждый его удар отзывался пульсирующей болью в голове, но Маша не могла его успокоить. Пазл, наконец, сложился. "А что теперь? Что делать?" – слова метались в голове, словно эхо в каменном лабиринте. "Сколько времени я была без сознания? Где Сергей? Что с ним?". Вопросы роились в ее голове, они смешивались, повторялись, и все, как один, не имели ответа.

"СТОП!" – громко и вслух сказала Маша, разведя при этом руки в стороны. Голос, задающий вопросы, утих. Она прижала указательный и средний палец обеих рук к вискам, пытаясь сосредоточиться и заставить себя думать более конструктивно, искать выход из ситуации. Ей было необходимо решить, как действовать дальше, что предпринять, чтобы спастись из этой ловушки, в которую они с Сергеем угодили.

Маша вспомнила один психологический прием, о котором однажды прочитала в книге по популярной психологии. В сложной ситуации нужно представить себя тем, кто способен с этой ситуацией справиться. Во-первых, это позволяло занять мозг и не поддаваться панике. А во-вторых, взглянуть на ситуацию со стороны, и оказаться в роли наблюдающего. Маша закрыла лицо руками, пытаясь представить кого-то, кто не боится замкнутых пространств и всегда выходит из сложных ситуаций. Есть, готово. Теперь она агент разведки. Как ни странно, но это ей действительно помогло. Сердцебиение немного успокоилось. Она чуть прищурила глаза и огляделась. Стены и пол – земля. Она подняла голову вверх. Потолок – доски. Я в погребе, резюмировала Маша. В щели между досками пробивались тонкие лучи света. Значит сейчас день. Уже неплохо. Выходит, что я была не так долго без сознания. Но может быть прошли сутки... И вероятно не одни. В потолке ближе к дальней от нее стене был люк. Маша догадалась о нем по направлению досок. В этом месте они шли поперек остальным и были сбиты более плотно. Нужно попробовать его открыть. Она встала под люком и, приподнявшись на носки, уперлась ладонями в него. Люк, повинуясь приложенному Машей усилию, немного приподнялся, но дальше идти не хотел. Она попробовала еще раз, но результат был тем же. "Заперто", – промелькнуло в ее голове. "Браво, капитан!" – отозвался саркастический голос самоуедания. Откуда-то сверху и сзади стал доноситься звук шагов. Шаги приближались. Человек шел ровно и четко. Затем он остановился. Он стоял возле люка. Маша, недолго думая, крадучись вернулась на то место, на котором ее оставили. После непродолжительной паузы люк открылся. Маша лежала в углу. Она немного приоткрыла глаза, чтобы видеть происходящее, но не выдать себя. В люк спустился человек. Он был худощавого телосложения и высокого роста. Пригнувшись, чтобы не задеть головой потолочные балки, он в два шага приблизился к девушке. Его лицо мелькало в падающих сквозь щели лучах света. И Маша его узнала. Это был тот самый водитель внедорожника, который согласился подвезти их с Сергеем.

– Просыпайся, – мягко произнес мужчина и провел чуть подрагивающей ладонью по ее волосам и лицу. Маша не открывала глаза. – Просыпайся, – повторил он чуть более громко и гораздо настойчивее, и в его голосе послышались металлические нотки.

Маша поняла, что тянуть не стоит. Сердце вновь принялось бешено колотиться. Она открыла глаза, предварительно часто поморгав, чтобы придать реалистичность происходящему.

– Что случилось? – слабым голосом спросила она. А потом, оглядевшись, добавила, – Где я?

– Пошли, – заботливо произнес мужчина, – я все объясню.

Он помог Маше подняться, очень галантно придерживая ее за локоть. Маша изображала слабость. На удивление ей удавалось это делать достаточно правдоподобно. Мозг при этом был бодр и подмечал всё. Агентам нельзя расслабляться, нужно ждать расслабленности врага. Подойдя к люку, Маша посмотрела вверх. Свет, который до этого тонкими полосками пробивался через щели в досках, резанул ей глаза. Она зажмурилась и прикрылась рукой.

– Потерпи, – произнес мужчина, – сейчас глаза привыкнут. Я тебя подсажу, – немного помолчав, добавил он.

Его крепкие руки обхватили Машу за талию. Это были те самые руки, которые держали ее, и не давали ей вырваться. Мужчина с легкостью поднял ее. Маша, закинув ногу, выбралась. Следом вылез и он. Девушка быстро окинула взглядом помещение, в котором она оказалась. Это был тот самый деревянный кривой сарай, который стоял слева от входа в дом. В дверном проеме стоял старик. Он улыбнулся Маше своей желтозубой улыбкой.

– Вы так меня обидели, – произнес он и расхохотался противным скрипучим смехом.

– Извините, – на удивление ровным голосом произнесла Маша.

– Извинения, приняты, – продолжил старик. – Иди за мной.

– Где Сергей? – ее голос чуть дрогнул.

– Иди за мной, – обернувшись, бросил старик. – Иди за мной.

Маша послушно пошла следом. А за ней шел тот мужчина. Он смотрел на нее, и Маша это чувствовала. Она чувствовала его взгляд на своей спине. Это ощущение было похоже на щекотание. Обычно Маше это приятно, чувствовать, что кто-то обратил на нее внимание, но не в этот раз. Холодок пробежал по спине вверх, потом по шее к затылку. Она повела плечами.

Старик шел в дом. Вот они прошли жуткий тамбур и вошли в комнату. И тут у Маши внутри всё оборвалось. В кресле сидел Сергей. Но правильнее было сказать, не сидел, а лежал. Его голова была неестественно закинута на бок. Глаза закрыты. Его лицо было очень бледным, и вскоре Маша поняла почему. Она опустила взгляд. Его руки были привязаны к подлокотникам, а ноги – к ножкам кресла. Немного наклонив голову, она увидела, что по всему предплечью левой руки тянется длинная рана. Она была совсем свежая, и из нее сочилась кровь. Но кровь не капала на пол. Она стекала в стакан. У Маши помутнело в глазах и в животе закрутило. Она отвела взгляд, и это помогло ей собраться.

– Что с ним? – сухо спросила она.

– Он без сознания, – ответил высокий мужчина.

– А что с его рукой? – у Маши внутри всё сжалось.

– Я вскрыл ему вены, – спокойно и размеренно, словно смакуя каждое слово, произнес высокий мужчина. – Садись, – он указал ей на диван.

Делать было нечего и ей пришлось подчиниться.

– Зачем вы собираете его кровь?

– А у тебя есть идеи? – вступил старик, и, крякнув, уселся рядом.

– Нет, – коротко ответила она.

– Тогда я тебе расскажу, – спокойно произнес высокий мужчина. Он установил стул напротив Маши и сел на него. Устроился удобнее, закинул ногу на ногу, достал из кармана пачку сигарет. – Будешь? – предложил он Маше. Та помотала головой. – Правильно, – одобрительно произнес мужчина, – курение убивает. И так, – продолжил он, подкурив сигарету. Едкий дымок с запахом жженой серы и горелой бумаги поднялся над ним. Маша уловила этот запах. Он ей не был противен, в отличие от запаха табака. – Что ты знаешь о вампирах? Не удивляйся, просто расскажи.

– Вампиры, – голос у Маши подрагивал, – существа пьющие кровь.

– Неплохо, – проскрипел старик.

– А что ты знаешь о людях-вампирах? – продолжил задавать вопросы высокий мужчина. Его голос был спокоен, словно голос профессора на экзамене.

– Только то, что показывают в кино, – ее сердце колотилось с такой скоростью, что готово было разорваться.

– Продолжай.

– Ох, – Маша выдохнула. – Они пьют человеческую кровь, избегают прямого солнечного света. Днем спят, ночью охотятся. В некоторых фильмах превращаются в летучих мышей. Не отражаются в зеркале, не переносят запах чеснока...

– Это моя любимая часть, – улыбнувшись краешком губ, сказал высокий мужчина.

– Мне продолжать? – боязливо спросила Маша.

– Да-да, конечно. Извини, что перебил. А ты веришь в вампиров?

– Нет, – девушка помотала головой, но потом покосилась на стакан, на три четверти заполненный кровью Сергея.

– Никто не верит, – выпустив струйку дыма, произнес высокий мужчина. – Конечно, писаки навыдумывали такого, что и сам иногда не веришь. А про кино я вообще промолчу. Чего там только нет, – он усмехнулся, – а самое удивительное то, что сейчас вампиров представляют чуть ли не положительными героями. Куда катится этот мир? – улыбка расплылась по его лицу. – В действительности вампиры существуют, – он сделал паузу, словно дав время Маше осознать им сказанное. – И они перед тобой, – мужчина развел руки в стороны. Немного помолчав, он продолжил, – Хочу сразу развеять все мифы: мы не спим в гробах, не боимся солнечного света, не превращаемся в летучих мышей, к чесноку отношение у нас ровное, как и к любой другой приправе.

– Вы бессмертны? – Маша услышала свой голос со стороны.

– Увы, – ответил мужчина.

– Хватит болтать, – вмешался в разговор старик. – Что у тебя за дурацкая манера?

– Мне нравится видеть реакцию человека, который узнает о существовании вампиров.

– Каждый раз одно и то же, – как будто жалуясь, сказал старик, обращаясь к Маше. – Вот ты, – он указал дрожащим пальцем на девушку, – разве разговариваешь с едой? Рассказываешь колбасе, что ты человек и кушаешь колбасу, или, может, откровенничаешь с куском свинины? Конечно, нет! А вот Анатолия в детстве не научили, что играть с едой плохо, – старик крякнул, обрадовавшись на его взгляд неплохой шутке. – Но в этом есть и моя вина.

– Да, – кивнул высокий мужчина. – Это действительно мой отец.

Анатолий потушил сигарету, и достал небольшой рулон бинта. Он встал и подошел к Сергею. Бинтом он принялся аккуратно перевязывать раненую руку парня. У Маши на глаза навернулись слезы. Через минуту он закончил, и рука Сергея была плотно перевязана сероватой марлей бинта, на которой уже через мгновение образовалось красное пятно.

– Простите, – набравшись храбрости, произнесла Маша. – А где ваша мама? – она обращалась к Анатолию.

– Ее больше нет, – сухо и чуть отстранившись, произнес он. – Мы ведь смертны, как и вы. Кажется, я об этом уже говорил.

– Да, – подтвердила девушка. – А ваша супруга?

– Милая, – вмешался старик, – ты считаешь так легко найти вампиру жену? Особенно в ваше время. А сейчас ешь.

Старик протянул Маше тарелку с кашей. Маша была не голодна, но хорошо помнила инструкции, которые были распространены во всех учебных и муниципальных заведениях после печальных событий с захватом заложников. Согласно этой инструкции не стоит отказываться от еды, потому что силы еще могут пригодиться. Она взяла тарелку и принялась, есть, просто поглощать еду, не думаю о вкусе и содержании. Она просто наполняла желудок пищей, чтобы потом переработать ее в энергию.

– Пошли, – сухо произнес Анатолий и взял Машу за локоть, как только она доела.

– А Сергей?

– Думаю, он скоро очнется и тоже сможет поесть.

Маша опустила глаза, она не хотела еще раз увидеть Сергея. Ей было не по себе, он для нее был очень сильным, способным защитить от всего на свете, не унывающим, а теперь он просто лежал в кресле, бледный, с закрытыми глазами. Он выглядел абсолютно бессильным, словно муха в сетях огромного паука. Глаза защипало, и навернулись слезы, но Маша не заплакала.

Анатолий привел ее снова в сарай. Он открыл лаз, отодвинув щеколду, и жестом предложил Маше спуститься. Разумеется, отказаться было невозможно. Перед тем как спрыгнуть вниз Маша бросила взгляд на Анатолия. Его суровое лицо не выражало должным образом ничего. Его глаза смотрели на нее, не мигая, и ей показалось, что он смотрит на ее губы. Должно быть показалось. Маша спрыгнула в погреб и крышка закрылась.

Как только шаги наверху стихли, рыдания вырвались из ее груди. Она больше не могла сдерживаться. Никакие приемчики из психологии не могли справиться с той волной чувств, которая накрыла ее. Эмоции захлестнули. Она села на землю, обняла колени руками и заплакала. Слезы бежали и бежали. Вскоре стало легче. Маша выдохнула.

Постепенно свет, пробивавшийся сквозь щели в полу сарая, померк. Наступил вечер. Стало зябко и сыро. У Маши чудовищно болела голова. Зубы сами по себе начали стучать. Чтобы согреться, девушка встала, выпрямила спину и сделала несколько приседаний. Каждое движение давалось с трудом, и ей приходилось перебарывать саму себя. Потому что самое большее, чего бы ей сейчас хотелось, это просто лечь и уснуть, а потом проснуться дома, и чтоб ничего этого не было. Наконец тепло стало разливаться по телу. Зубы перестали стучать. Но до утра было еще очень далеко. Маше совсем не хотелось ни спать, ни есть. Чтобы поддерживать тепло в теле, она принялась ходить по кругу. Всего в круге было десять шагов. Три круга по часовой стрелке, три – против. Ее чувства пришли в порядок, на столько, на сколько, это было возможно в данной ситуации. Мозг принялся искать способ спастись. Речь уже шла о вопросе выживания, который должен быть решен любой ценой. Абсолютно любой.

Думай, приказывала она себе, думай. Что ты заметила? Что увидела? Чем можешь воспользоваться? Вспоминай все, что знала, слышала, видела, читала или о чем когда-либо думала! Вспоминай! Думай! Ее мозг буквально гудел от напряжения. Словно электрический тэн или трансформатор.

И так, мысленно произнесла она. Факты: я черт знает где, заперта в погребе, и никто не знает, что я здесь. Это раз, добавила она, вспомнив о герое одной из ее любимых книг. Меня удерживают два человека: один средних лет, около тридцати пяти – сорока, другой – старик. Это два. Она выдохнула. Они утверждают, что они вампиры. Это три. Значит, они пьют кровь. Но не так, как вампиры из фильмов или из книг, кстати, книг о вампирах Маша никогда не читала, они не вонзают клыки человеку в шею. Насколько она успела сделать выводы из увиденного днем, они просто сцеживают кровь. Значит, нет никакого смысла убивать человека, ведь пока он живой, то будет восстанавливать свои запасы крови, и давать ее снова, словно дойная корова. От этой мысли Маше стало не по себе, но все же это давало надежду, что и завтра Сергей будет жив, а значит, будет жива и она. Вероятно, что эти двое просто маньяки, а все эти россказни про вампиров – просто игра. Возможно, что они просто наслаждаются ее испугом, хотят подавить, сломать, запугать, лишить надежды и веры в спасение. Этот вариант тоже нельзя отметать, подумала Маша.

"Вопрос номер два, – произнесла она вслух, но не помнила, чтобы нумеровала первый вопрос, да это было и не важно, – как отсюда выбраться?" Всех убить! Звучит неплохо, но почти невыполнимо. Если со стариком она могла бы справиться, то против Анатолия у нее не было шансов. Ей уже довелось почувствовать его силу.

Что еще? Сбежать. Но куда? В здешних лесах проще заблудиться, чем найти заросшую высокой травой и совсем не приметную дорогу. Но ведь можно угнать машину. Водить Маша умела, этому ее научил отец, хоть и не имела прав. Он всегда ей говорил, что многие умения важны, и не столько важны дипломы или удостоверения, сколь полученные навыки. И, похоже, он был прав.

Долой лирику, сама на себя цокнула Маша. Думай над вариантами, думай. Но в голову больше ничего не приходило, и постепенно подкралась усталость. Маша села на пол, подтянула колени к груди, обхватила их руками, и через несколько минут уснула.

Проснулась она от стука собственных зубов. Его никак не удавалось унять. Девушка несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Это не помогло. Она встала и, обхватив себя руками, принялась энергично ходить. В животе заурчало. Маша подняла голову вверх. Голубоватый свет пробивался сквозь щели. Рассвет. Еще один день. Девушка прислушалась. Тихо. Нет ничего хуже, чем ждать и догонять, вспомнила она выражение отца. Но зачем ждать? Нужно думать. Есть же еще одно выражение: если долго мучиться, то что-нибудь получится. И это действительно так, она сама замечала. Бьешься, бьешься, ничего не выходит, и тут бац, озарение и победа! Значит и сейчас должно быть такое. Нужно только стараться, не сдаваться и искать выход. Наконец послышались шаги. Шанс увидеть Сергея, шанс еще раз осмотреться, подметить что-то новое, постараться что-то узнать. Люк открылся и в него заглянул Анатолий.

– Завтрак, – произнес он и протянул руку.

Маша подошла, схватила за его руку и с его помощью выбралась из погреба. В этот раз Анатолий был один без отца.

– А где твой отец? – поинтересовалась Маша.

– Он занят, – коротко ответил Анатолий, даже не взглянув на девушку.

– Ты его мне не представил, как его зовут?

– Он этого не любит.

– То, что ты называешь его имя?

– Да, – кивнул мужчина. Он взял Машу за локоть.

– Анатолий, – тихо произнесла Маша, – а что имел в виду твой отец, когда сказал, что вампиру очень сложно найти себе жену?

– У нас есть определенные требования к выбору партнеров. У вампиров нет такого, как у людей: женился, развелся, снова женился. Выбор делается однажды и..., – он запнулся и замолчал. – Не все так просто.

– Расскажи мне, – она говорила очень вкрадчиво, – пожалуйста.

– Не сейчас.

Они шли тем же маршрутом, другого тут не было. Проходя через тамбур, Маша еще раз обратила внимание на груду вещей и вздрогнула. Она поняла, откуда все эти вещи. Это не были вещи Анатолия и его отца, это были вещи тех, чью кровь они выпили. Ужас сковал всё внутри, но девушка старалась этого не показать.

Она вошла в комнату. Сергей все так же был привязан к креслу, а его голова все так же лежала на груди. Теперь рана была на правой руке. Кожаные ремни, пришитые к боковой части кресла, крепко удерживали его руку в опущенном вертикально вниз положении, и кровь с нее капала в стакан. Маша закрыла глаза и отвернулась. Тошнота подступила к горлу. Она выдохнула через нос и заставила себя собраться, вспомнив о необходимости видеть больше и подмечать детали. Она рассмотрела стакан, в который капала кровь Сергея. Он был не простым: прозрачное стекло пятиугольной формы, по кайме какой-то замысловатый рисунок, серебристого цвета, на каждой грани черным выведен какой-то символ, о значении которого Маша могла только догадываться.

На столике у дивана ее ждала тарелка с едой, там снова была каша. Но выбирать не предлагали, и Маша принялась есть. Она не воспринимала это как еду, думала только о силах, которые ей нужны. Вдруг, краем глаза, она заметила движение и повернулась. Сергей приподнял голову и открыл глаза. Они были затуманены, полны боли и отчаяния. Он ничего не говорил, и даже не пытался, просто смотрел. А потом он медленно закрыл глаза, и его голова снова опустилась на грудь.

После этого чтобы доесть кашу Маше пришлось приложить значительные усилия. Анатолий все это время сидел напротив и пристально наблюдал за девушкой. Маша не смотрела на него, но чувствовала его взгляд. Как только ложка опустилась в пустую чашку, Анатолий встал и подошел к Маше.

– Пошли, – сухо произнес он.

Маша поднялась и чуть выставила локоть, чтобы мужчина мог взять ее. Она хотела дать ему понять, что не собирается бежать и смирилась, что она в его власти. Но, разумеется, это было не так.

Анатолий и Маша вышли на улицу. Солнце было уже достаточно высоко, и день обещал быть теплым, а может даже и жарким, но ночью наверняка снова будет холодно.

– Ты можешь дать мне теплую одежду, – попросила Маша. Анатолий с недоумением посмотрел на нее. – Ночью очень холодно, пояснила она.

– Да, сейчас я что-нибудь принесу. Но сначала спустись, – он указал на открытый лаз в погреб.

Маша спрыгнула вниз и крышка захлопнулась.

Через какое-то время снова послышались шаги, крышка распахнулась и в образовавшийся проем Анатолий опустила пакет, набитый вещами.

– Спасибо, – прошептала Маша, принимая пакет.

Она подняла взгляд и посмотрела ему прямо в глаза. Какое-то время он смотрел на нее, а потом отвел взгляд. Он уже хотел закрыть крышку, но Маша его остановила. – Анатолий, – произнесла она его имя.

– Что? – он остановился, не доведя движения до конца.

– Расскажи мне о вас. О вампирах.

– Не сейчас, – он захлопнул крышку и ушел.

– Твою мать! – выругалась Маша, когда его шаги стихли.

Я должна втереться ему в доверие, он должен расслабиться, поверить в то, что я никуда уже не денусь, ослабить внимание и тогда.... Тогда я убегу. И буду бежать так, как никогда раньше не бежала. А когда вернусь сюда снова, а я вернусь, то спалю здесь все к чертям!

Она открыла пакет и стала вытаскивать вещи. Длинная куртка, отлично, подойдет. Дальше, вязаный свитер с отворотом у горла, примерно на четыре размера больше, чем ее, но должен быть очень теплым.

Она вспомнила как однажды в зимнюю сессию один парень из параллельной группы пришел в подобном свитере на экзамен, а преподаватель назвал его "свитером Хемингуэя". Прозвище надолго прилипло. От накативших воспоминаний Маше стало тепло на душе. Захотелось снова вернуться в то время, всех увидеть. Она это еще сделает, обязательно. Обязательно!

Маша понюхала свитер, он пах табачным дымом, но не было запаха пыли, как от куртки.

Последней вещью в пакете было шерстяное одеяло. "Лучше, чем ничего, – подумала Маша. – Намного лучше". Она еще раз взяла свитер и рассмотрела, держа его на вытянутых руках. Теперь ей стало понятно, почему он не пах пылью, как остальные вещи. Потому что это был свитер Анатолия.

Вновь послышались шаги. Через мгновение деревянная крышка распахнулась, и в погреб спрыгнул Анатолий. Он потянулся и достал две кружки.

– Кофе, – он протянул одну из кружек Маше.

– Спасибо! – девушку это немало удивило. Маньяк, который разрезал руки ее любимому, сцеживает и пьет его кровь, принес ей кофе.

– Осторожно, горячий, – предупредил Анатолий. Его голос по-прежнему звучал жестко, но из него исчезли металлические нотки, но, может быть, Маше так только показалось. – Ты хотела о чем то спросить?

– Да, – ответила Маша и немного отпила. Это был растворимый кофе с сахаром. Маша раньше часто заходила в кофейни, последнее время в городе их стало очень много, и ей нравилось пробовать кофе в разных местах. Особенно здорово было брать кофе на вынос. Тогда можно было гулять и наслаждаться этим чудесным напитком. – Вкусный кофе, – она не соврала. Не смотря на то, что этот кофе был далек от совершенства и был явно дешевым, сейчас он ей показался просто божественным.

– Я готов тебе ответить, – спокойно произнес Анатолий. – Не обещаю, что отвечу на все твои вопросы, но на те, которые отвечу, я отвечу честно.

– Хорошо, – кивнула Маша, давая понять, что приняла его условия. – Я хочу спросить у тебя о вампирах, кто вы? Живые или не живые, как показывают в кино?

– Подойди ко мне, – голос Анатолия звучал очень ровно. Он был низким и от него у Маши побежали мурашки. Маша подошла. – Положи руку мне на грудь, – он взял ее руку своей рукой и приложил ладонью в область сердца. – Чувствуешь?

– Можно послушать? – робко спросила девушка.

– Конечно, – чуть поколебавшись, ответил Анатолий.

Она положила голову ему на грудь и услышала стук сердца. Оно билось ровно и ритмично. Внезапно пришло непонятное и такое странное в этой ситуации ощущение спокойствия. Маша подняла глаза и их взгляды снова встретились. Девушка улыбнулась краешками губ, но это не ускользнуло от его глаз. Вдруг он потянулся и поцеловал ее. Его губы были очень теплыми и мягкими, со вкусом сладкого кофе и табака. Маша ответила на поцелуй. И как бы это ужасно не звучало, но ей было приятно.

– Ты очень красивая.

– Спасибо, – Маша почти шептала. – Давай присядем, а то у меня немного кружится голова.

Девушка отдала Анатолию свою кружку с кофе и расстелила на полу одеяло.

– Прошу, – любезно пригласила она. – Конечно, не отель пять звезд, но тоже неплохо.

– Согласен, – улыбнулся Анатолий, – но ты умеешь создать уют.

– Спасибо. Устраивайся удобнее. Расскажи о себе.

– Хм... Хорошо, слушай. Мне тридцать два года и я вампир. Как ты уже поняла, физиологически мы не отличаемся от людей, у нас бьется сердце и есть разного рода потребности. Все наше отличие состоит в наших традициях. Вампиры – древнее сообщество избранных. Вампирство передается от отца к сыну. Наши жены и матери должны быть из людей.

– Но твой отец говорил, что вампиру очень сложно найти жену.

– Да. У нас есть особые требования.

– А кто их придумал, и кто следит за соблюдением всех правил?

– Эти правила были придуманы давным-давно отцами-прародителями расы вампиров. Никто не следит за их соблюдением, потому что это нам вкладывают в голову с ранних лет. Ты вампир и ты обязан соблюдать наши древние традиции и правила.

– А иначе?

– Смерть. Иного наказания не предусмотрено. У нас говорят: "Себя не обманешь". Каждый вампир должен быть честен перед собой. От этого зависит чистота рода.

– Это ужасно.

– Это справедливо. Быть вампиром – честь и нужно соответствовать высоким требованиям.

– А кто исполняет наказание?

– Наказание должен исполнить старший из рода. Потому что он в ответе за свой род и за каждый проступок. Именно поэтому отцы и деды ведут долгие беседы с детьми, чтобы не допустить проступков и нарушений правил. Никому не хочется совершать ритуальное убийство своего потомка.

– Я понимаю, – неосознанно Маша положила ладонь ему на предплечье.

– На моей памяти был один случай. Мы жили тогда на юге, а я был еще ребенком. Семидесяти летний вампир казнил своего сына за то, что тот отпустил человека. Он сам признался в содеянном, поддался минутной слабости. Человека потом все равно нашли. И вот этот старик стоит перед своим единственным сыном. В его руках ритуальный клинок, а по щекам бегут слезы, утопая в седой бороде. Слезы бегут и бегут, я хорошо запомнил именно это, потому что в детстве я считал, что слезинки катятся по одной, а у него они бежали, словно горный ручей. Он заносит клинок и вонзает его вертикально в голову своего сына. Затем вынимает, встает перед ним на колени, и вонзает клинок себе в сердце.

– Почему?

– Потому что у его единственного сына не было сыновей, и его род прервался. А самое страшное, что прервался его род его же собственными руками. С этим очень сложно жить. Но законы нельзя нарушать.

– Тебе, наверное, было очень тяжело смотреть на это?

– Знаешь, нет! Вампиры видят смерть с трех лет. Для нас это обычное дело. Осознание приходит намного позже.

– А какой должна быть жена вампира?

– Основное требование, что она должна быть чистой, то есть девственницей. И ей должен быть двадцать один год. Ни больше и не меньше. Именно об этом говорил отец. Сейчас очень сложно встретить девственницу в двадцать один год. Времена изменились, но правила никто не перепишет. Еще она должна пройти проверку.

– Какую проверку?

– Это испытание кровью. Она должна выпить стакан крови своего будущего мужа и принять ее.

– В смысле ее не должно вырвать?

– Да, – ответил Анатолий. – А сейчас мне пора, – он встал и взял у Маши пустую чашку.

– Можно еще вопрос? Зачем ты мне это рассказываешь, если все равно выпьешь мою кровь, и я умру?

– Наверное, поэтому и рассказываю, – Анатолий ушел куда-то вглубь себя. А затем, немного помолчав, спросил – А сколько тебе лет?

– Мне двадцать, – сдвинув брови, ответила девушка, – и я девственница.

Анатолий взглянул на нее и, ничего не ответив, с легкостью леопарда выбрался из погреба. Затем крышка захлопнулась.

Маша осталась одна. Мозг разрывало от количества мыслей так, что ей пришлось сесть и обхватить голову руками.

По своей воле они меня не отпустят, – думала она. – Но все же есть кое-что. Кажется, я ему симпатична. И я полностью подхожу на роль супруги вампира. Только случайно совсем недавно она не лишилась и этого шанса на спасение. Но тогда это не казалось ей так здорово, как сейчас.

Но как пройти проверку? Меня точно вывернет от стакана крови, чьей бы она не была.

Нужно успокоиться. Маше не хотелось верить в то, что стать женой вампира – это единственный шанс на спасение. Нужно войти в доверие. Нужно стать ближе. Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Голова раскалывается. Нужно перестать думать. Но и нельзя переставать. Нельзя сдаваться. Бейся. Ты сильная. Думай! Думай еще!!!

Но мозг отказывался думать. Веки стали тяжелыми. Маша одела свитер, легла на одеяло и укрылась старой курткой. Сон пойдет на пользу, подумала она, и уснула.

Звук открывающейся крышки погреба разбудил ее. Она не сразу поняла, где находится, и ей потребовалось некоторое время, чтобы сориентироваться в пространстве.

– Еда, – раздался голос старика.

Маша подошла к люку. Старик дрожащей рукой протянул ей миску.

– Спасибо, – сказала Маша, стараясь быть воспитанной, вероятно это ее будущий свёкор, пусть и лишь как шанс выжить. И в этот же момент подумала, что стоило бы ей схватить его за руку и потянуть. Он бы не смог удержаться на краю люка и наверняка рухнул бы в погреб. А здесь уж чья возьмет. Со стариком она бы справилась, это точно. Но на шум мог прибежать Анатолий, а она не была уверенна в том, что его нет рядом, и тогда исход был бы очевиден. И ее будущее наверняка можно было бы тоже предсказать без особого труда.

Старик, сжав тонкие бледные губы, внимательно на нее посмотрел, но в следующий момент встал и с силой захлопнул крышку люка, так, что опилки, многие годы лежавшие между досками пола, посыпались Маше на голову.

Маша не стала придавать этому большого значения, во всяком случае, она до сих пор была жива.

Съев предложенные макароны, спасибо, что не каша, Маша села на одеяло и унеслась с мыслями куда-то далеко отсюда. Ей вспоминалось детство. Слезинка, навернувшаяся на глаза, медленно переползла через нижнее веко, немного задержавшись на ресничках, а потом покатилась вниз по щеке. Маша не хотела ее вытирать, но в последний момент провела по ее следу большим пальцем правой руки.