Текст книги "Червивое яблоко"
Автор книги: Сова Угрюмая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Вот и сегодня только зайдя в подъезд, я сразу поняла, что к нам пришли очередные посетители. Откуда-то сверху раздавались приглушенные голоса, смех и шарканье ног. Голоса были мужскими. "Точно наркоши", – подумала я, и мне стало немного страшновато. "Так, стоят они где-то между вторым и третьим этажом. Можно попробовать пробежать, а может маме позвонить?" – я собралась тихо выскользнуть на улицу, что бы позвонить домой, но внезапно услышала гитарный проигрыш и затем приятный мужской голос начал петь немного знакомую мне песню:
Я по железной дороге
Иду, не свернуть мне
Ни вправо, ни влево.
Посевы взойдут
На земле без меня.
Я исчезну с утра,
К вечным силам добра
Я молитву брошу.
Солнце, купи мне гитару,
Научи курить план,
Не раскачивай Землю,
Не буди поутру,
Пивом проставь, да прокляни сушняк!
В общем, сделай так, чтобы всё было ништяк...
(исполнитель Саша Ордин – Сон Ц)
Я присела на порожки и стала слушать. Голос невидимого певца был довольно приятный, и можно даже сказать задорный – ему так и хотелось подпевать. Мне нравилось сидеть и слушать этот голос и звук гитары. Усталость после бега, сделала свое дело, и я даже помыслить не могла о том, чтобы поднять свою тушку со ступеней. К тому же пивные пары практически покинули мой организм и начала немного побаливать голова. В ней медленно прокручивались события уходящего дня. Я вспомнила Артема и мысленно поздравила сестру с хорошим выбором, даже, несмотря на его развод. Еще вспомнилась моя встреча с Ратмиром. «И зачем я убежала?» – спросила я сама у себя. – «Подумаешь, плохо выгляжу, так и в первую нашу встречу я красотой не блистала. А то, что пива выпила, так что ж в этом плохого? Выпить пива после длинного и тяжелого дня вполне нормально. Я же на ногах хорошо стояла и даже бежала, вон как быстро».
Сверху уже хором нестройных голосов затянули еще одну песню. Я же продолжила свою мысль: "А вдруг ему от меня нужно было что-то важное. А я завтра еще не работаю. И не забыть бы Насте позвонить, а то съест малинку и не подавится", – я взглянула на дисплей телефона – часы показывали десять с небольшим. – "Домой надо побыстрей идти, а то мама сейчас названивать будет". Я, кряхтя, встала и начала медленно подниматься по ступенькам. Страх перед неизвестной компанией куда-то пропал, и мне стало даже интересно посмотреть на людей осмелившихся играть на гитаре в месте с такой замечательной акустикой как мой подъезд. Странно, что их еще не выгнали отсюда.
Поднявшись на второй этаж, я медленно выглянула из-за лестницы и провела рекогносцировку. Всего шатия-братия насчитывала пять человек примерного моего возраста или моложе. Парочка, состоящая из невысокой короткостриженой девушки и парня со странной козлиной бородкой, стояла в обнимку на ступенях, ведущих на площадку. Парень что-то негромко говорил своей спутнице, а та заливисто смеялась в ответ. На самой площадке расположилось еще три лица мужского пола: один сидел в углу на корточках и пил пиво из горлышка бутылки, второй стоял, прислонившись к стене и подпевал третьему, примостившемуся с гитарой на подоконнике. Парня с гитарой я знала – хороший знакомый моего брата Егор.
"Теперь мне точно нечего бояться", – подумала я и начала приближаться к компании. Внезапно я краем глаза заметила метнувшуюся ко мне тень.
– Опа, Ирочка! – услышала я знакомый визг и незнакомая девушка начала меня обнимать, тискать и лезть с поцелуями. Голос принадлежал Верунчику, но вот все остальное...Неужели за пару недель, что мы не виделись, человек может так измениться? И куда делись длиннющие блондинистые волосы, главное отличие и гордость этой девушки? Что за темный экстремально короткий ежик, выставляющий на показ все впуклости и выпуклости черепа? Я впала в дикий ступор и смогла выдавить только два слова:
– Где волосы?
– Фу-фу, перегар! – отшатнулась от меня безволосая Верочка и помахала ладонью около носа. – Пиво уже хлестала где-то?
– Где волосы, твою мать! – начала я уже орать. Егор перестал бренчать на гитаре и все парни с интересом уставились в нашу сторону. Тип с козлиной бородкой открывал и закрывал рот, явно пытаясь что-то сказать, но я зыркнула на него так, что он захлопнул свой говорильный аппарат с громким стуком.
– Ира, да не волнуйся, отстригла я их! – Вера провела рукой по темному ежику на голове и усмехнулась: – Я поняла, что в жизни надо что-то менять. Человек с такой бунтарской душой как у меня, не должен выглядеть как глупая блонди!
– Это кто тебе сказал, что ты глупая блонди? Бородатый? – я обличающе ткнула в него пальцем и, схватив Веру за руку, потащила ее вверх по лестнице. – Я думаю, нам надо пообщаться на эту тему!
Верунчик пыталась отбиваться и что-то бурчала, но я непреклонно тянула ее за собой. Внезапно на моем пути материализовался Егор. Свою гитару он отдал парню подпирающему стену, и, шаркнув ногой по обшарпанным плиточкам на полу, загородил мне дорогу.
– Ира, нам надо поговорить, – он серьезно посмотрел на меня своими темными глазищами и аккуратно высвободил руку Веры.
Я очень удивилась этому его желанию поэтому, предварительно шепнув Вере, что бы она меня подождала, отправилась вслед за Егором на улицу. На мой вопрос, зачем нам идти так далеко, парень ответил мне полным игнором. Выйдя из подъезда, мы окунулись в темноту и холод подкравшейся ночи. Мимо нас, едва не задев меня крылом, пронеслась летучая мышь, что бы тут же раствориться в очертаниях обступивших нас деревьев, под кроной которых мы проходили. Казалось, что в округе не было ни души, поэтому в угоду этой тихой ночи хотелось говорить только шепотом. Тем неожиданней оказался для меня звонок моего телефона. Вздрогнув от громкого звука, я быстро выхватила трубу. Егор бросил на меня вопросительный взгляд, на что я бесшумно, одними губами ответила – "мама".
– Ира, ты где? – приговорил мамин голос в трубке.
– Мам, я у подъезда – знакомых встретила, – произнесла я, останавливаясь и прислоняясь к ближайшему дереву. Егор встал рядом и принялся ковырять землю носком своих ботинок.
– Ты Веру встретила? – спросила мам, стараясь говорить погромче, потому что на заднем плане слышались чьи-то не тихие голоса.
– Ага, – буркнула я и неодобрительно покосилась, на Егора прикуривающего сигарету.
– А ты видела, как она подстриглась? Я думаю, Верочке очень идет новая прическа! – радостно проговорила мама, но слова практически потонули в громогласном смехе Вериных родителей, которых я узнала по особым заливистым оборотам хохота, кои могли выдать только такие приколисты со стажем.
"Теперь понятно, что за гости меня там ждали. Наверное, пришли посмотреть, как я устрою Веруну трепку за дурацкую стрижку", – подумала я и состроила зверскую рожу, заставив Егора от неожиданности поперхнутся дымом.
– Ладно, мам, я все поняла. Передавай привет своим корешам и скажи, что мы с Верой скоро зайдем...может быть. И много не пей, – хихикнула я и, не дожидаясь возмущений, положила трубку.
– Ну, давай свой разговор, – повернулась я к Егору и увидела, как он самозабвенно топчет бычок. – Эй, ты что творишь?! Не надо у меня во дворе свинячить!
– Я хочу поговорить насчет Илюхи. И то, о чем я хочу поговорить – очень серьезно, – Егор посмотрел на меня так что я решила помолчать. Взгляд был настолько тяжелым, что я поняла, – Егор собирается сказать действительно что-то крайне серьезное.
– Не пугай меня, пожалуйста! С ним что-то случилось? Я ведь правда не могу увидеться с Ильей почти неделю, – мое сердце болезненно сжалось от предчувствия беды.
– Пока не случилось. Хотя...как сказать, – Егор достал еще одну сигарету, подкурил от выпендрежной зажигалки в виде туловища обнаженной женщины и глубоко вдохнул дым.
– Ты зачем меня сюда позвал? Чтобы я посмотрела, как ты куришь? Не тяни, пожалуйста! – попросила я, чувствуя что начинаю раздржаться, а точнее меня начал раздражать этот Егор, который, казалось, набивал себе цену неуместными паузами. Парень только усмехнулся в ответ на мое недовольство и еще раз затянулся, прежде чем начать говорить.
– Ты ведь знаешь Дюймовочку? – спросил парень, наклонив голову набок.
– Хм, ты мне собрался сказку рассказывать? Или это у кого-то такая кличка неудачная? – издевательски поинтересовалась я.
– Что ты такая злая? – вкрадчиво произнес парень и начал медленно приближаться ко мне. Егор подошел совсем близко и навис на до мной, закрывая собой свет от довольно далеко расположенных и от того практически не дающих освещение фонарей.
– Расскажи мне, пожалуйста, все по порядку – я очень волнуюсь за брата, – я глубоко вздохнула, пытаясь подавить еще один приступ гнева.
– Тссс... – шепнул Егор, почти касаясь губами моего лица и медленно проведя пальцами по щеке, отодвинулся.
– Это Ника. Дюймовочка это Ника, – еще раз повторил Егор имя девушки моего двоюродного брата, – Конечно, ты ее знаешь. Он все уши ею прожужжал. Ника – то, Ника – сё. Только я Нику знаю совсем с другой стороны.
Егор сделал небольшую паузу и тяжело вздохнув, продолжил рассказ.
– Где-то года два назад я встречался с ее подругой. Не скажу, что это были длительные отношения, – Егор хмыкнул, и я, почему-то в тот момент пожалела его бывшую девушку, – но за это время я успел довольно много узнать о ее лучшей подруге, как называла Нику эта дура...
Ни то чтобы Егор был ветряным парнем, но почему-то на его жизненном пути не встретилось еще не одной девушки способной удержать его от разгульного образа жизни. Вернее такая девушка была, и Егор решил, что ей то он будет хранить свою верность, но удача, увы, была не на его стороне, и все попытки сблизиться с этой девушкой закончились провалом. А вскоре он перестал зацикливаться на этом, решив, что жизнь когда-нибудь обязательно подарит ему еще один шанс на крепкую и чистую любовь. Да, Егор, как и многие, с виду непостоянные мужчины, был в душе настоящим романтиком, но, к сожалению, на его временных пассий это, никоим образом не распространялось.
Лена была именно такой – временной подругой. День, два, неделя, месяц, неважно, сколько он мог пробыть с ней, итог был заранее предрешен – Егор обязательно пойдет искать дальше, искать другую девушку. Лена конечно же об этом не догадывалась, и конечно же влюбилась в этого негодяя по самую макушку, а то и выше, ведь первая любовь так зла и так всеобъемлюща – она захватывает полностью, не оставляя не малейшей возможности открыть глаза и увидеть удручающую реальность. А девушка была так счастлива...Ведь у нее было все – любимый парень, замечательные родители, не отказывающие своему чаду практически ни в чем, и лучшая подруга, появившаяся совсем недавно, но уже прочно поселившаяся в сердце Лены. Все закончилось в один момент...
– Ника в то время была подругой одного местного драгдилера. Ей было лет шестнадцать, она была школьницей, такой маленькой темненькой девчушкой со смазливым личиком. Дюймовочка и есть Дюймовочка... Никто даже предположить не мог, что на самом деле она помогает этому дилеру. Шмотки, деньги и местный криминальный авторитет в парнях, чего еще желать для такой суки?! Вот она и старалась. Она просто-напросто втиралась в доверие таких вот дур и сажала их на героин. Как? У нее были свои методы, наверное, говорила, что с одного раза ничего не будет или брала на слабо. Хрен знает, у Лены теперь не спросишь...– Егор скривился и сплюнул на землю, как будто у него во рту стало горько от этих слов.
– Что с ней стало? – тихо спросила я, ошарашенная до глубины души его рассказом.
– Полгода назад – передозировка,– ответил Егор и достал последнюю сигарету из пачки, вмиг осиротевшая упаковка была беспощадно смята и отправлена в полет куда-то в сторону.
– Мне очень жаль, – сказала я слова принятые говорить в подобных случаях, потому как даже не представляла, что еще могла сказать этому мрачному, нервно курящему парню, всего лишь за последние пять минут вдруг ставшему таким несчастным и потерянным.
– Не стоит. Мы на тот момент с ней давным-давно не встречались – я бросил ее через месяц после того, как только узнал, что она стала наркоманкой, – парень равнодушно пожал плечами, а я вдруг почувствовала, что на меня вылили холодную воду...помойную.
– Ну, ты и козел! – с отвращением прошипела я, мысленно отплевываясь и приходя в себя после последнего его заявления. Появилось жуткое, до трясучки в руках, желание запульнуть в него чем-нибудь, и желательно потяжелее.
Одним резким движением сняв с головы бейсболку и, конечно же, случайно резинку, собиравшую мои волосы в хвост, я отправила в полет свой новоявленный снаряд. Свои боевые действия я решила подкрепить ударом в колено, но была схвачена и обездвижена.
– Ей было все равно, поверь мне, она тогда уже была в этой наркоманской тусовке, и я ей был только обузой. Я был ей больше не нужен, у нее появились другие интересы. Я, правда, пытался ей помочь, если бы она не подсела на наркоту, я бросил бы ее гораздо раньше, – от горячего дыхания Егора по телу пронесся табун мурашек, на миг сделавший его дыхание, смешенное с запахом сигарет, еще более обжигающим. Его руки, плотно обнимающие меня и прижимающие к его телу, на секунду сжали меня еще сильнее и отпустили на свободу, оставив перед внезапно подувшим резким ветром без какого-либо тепла.
– Что ж, может быть и так. В конце концов, меня это не касается. Ты лучше скажи, что мне теперь делать с Илюхой? – с небольшой заминкой проговорила я, пытаясь прийти в себя после эффекта произведенного его словами и, если не кривить душой, его действиями.
– Тебе пока ничего. Просто будь на связи, а я попытаюсь, как говорится, открыть ему глаза, – невесело рассмеялся Егор, – Если он умный мальчик, он их откроет, а если нет, тогда придет твой черед. Не бойся, я его не брошу, и тебя тоже...
Обменявшись телефонами и договорившись держать друг друга в курсе всего, хотя бы немного касающегося Ильи, мы побрели в сторону дома не разговаривая и думая каждый о своем. Около подъезда Егор остановил меня и принялся названивать парням, оставшимся в подъезде, что бы они спускались.
– Ира, прости меня. Это моя вина. Если бы я с самого начала рассказал Илье все про эту чертову Нику, он бы с ней давно расстался. Но я просто не думал, что они пробудут вместе так долго, и что он так привяжется к ней. Я идиот! – Егор с тяжелым вздохом запустил пальцы в короткие темные волосы и грустно улыбнулся. Только теперь, после его жеста, я заметила, что прическа Егора отличается оригинальностью, а именно выбритыми висками и окантовкой по линии роста волос. "Мда, по всей видимости, это заразно", – подумалось мне, – "Как бы мне не проснуться однажды утром с ежиком на голове или, что еще интересней, с козлиной бородкой!". Рука не произвольно потянулась к голове проверить наличие длинных волос, и тут я вспомнила, что моя бейсболка, которая должна была охранять от ветра и солнца мое вместилище разума, сейчас валяется где-то в темноте. Решив, что если не найду ее утром, то так тому и быть, и я отпускаю свой головной убор на волю, я открыла свой рот что бы сказать Егору что-то жутко важное, кажется это было что-то связанное с тем, что он идиот, но этому не суждено было произойти.
Из подъезда, громко щелкнув замком, вывалились оставшиеся парни. Егор, показав мне козу, долженствующую олицетворять скорый телефонный звонок, крикнул: "Увидимся!" и отправился прочь от моего дома. Я вяло махнула ему в след, погрозила кулаком козлобородому и поплелась домой, переваривать услышанное мной и устраивать взбучку Веруну.
4
Четверо парней шли по темному переулку, тихо разговаривая и изредка смеясь над шутками друг друга. Только один их них, среди прочих, выделяющийся странной прической и акустической гитарой, упакованной в темный чехол и почему-то нежно прижимаемой к груди, не перешучивался с приятелями, а шел молча, как-то понуро склонив голову.
– Эй, ты что? – долговязый парень, несущий в руке недопитую бутылку пива обратился к своему молчаливому другу.– Ты сказал все что хотел?
– Нет, не все, – мотнул головой парень с гитарой, – Не смог.
– А-а, понятно, сдрейфил опять, – протянул парень с бородкой, решившийся влезть в разговор друзей. – Ну, ты хоть пожмал ее типа случайно, как я тебе говорил?
Парень с гитарой улыбнулся и кивнул головой. Переулок наполнился хохотом друзей, но благословенная тьма скрыла покрасневшее от смущения лицо парня, на короткое время позабывшего неприятности и ставшего безумно счастливым, как маленький мальчик, получивший долгожданную конфетку – в чехле вместе с гитарой лежала темно-синяя бейсболка с эмблемой местного научного института.
Добравшись, наконец, до дома, мы с Веруном тихонько проскользнули мимо кухни, в которой заседали наши родители и направились в мою комнату. Плотно заперев дверь, мы расселись на моем диване. Свет включать не стали, вполне хватало того, что проникал через стекло двери из зала.
– Рассказывай, как ты дошла до такой жизни? – поинтересовалась я и попыталась получше рассмотреть ее новую прическу. Рассматривать там было нечего, так как от волос практически ничего не осталось. Подружка вздохнула, поерзала и начала рассказ.
– Два дня назад мы пошли к Костику домой...
– Стоп! Костик это твой новый парень? С бородой который? – решила сразу же уточнить я.
– Да, это он. И он уже не новый, мы с ним уже две недели встречаемся. А для меня, ты сама знаешь, это срок! – стала горячиться Вера.
– Знаю-знаю, я за вас очень рада. Ты главное от темы не отходи, – кивнула я и достала из-под дивана припрятанную на черный день коробку конфет, – На кушай и рассказывай дальше...
Верочка как всегда отправилась к своему парню. Костя, недавно обзавелся новой квартирой, точнее его родители презентовали ее своему любимому сыночку. Квартира была однокомнатной, в только что построенном доме, а так как стандартный ремонт сделанный рабочими Косте категорически не понравился, решено было сделать свой – соответствующий вкусам хозяина. Трудами Костиных друзей, знакомых и непонятных личностей, заходивших время от времени, квартира преображалась, но делалось это все настолько медленно, что Верочке казалось, что ремонт не закончится никогда. Несмотря на то, что встречалась она с Костей только две недели, знала она его достаточно давно, чтобы понять – стоит взять преображение квартиры в свои руки. И вот Верочка отправилась на квартиру к Косте преисполненная желания наконец-то доделать надоевший ремонт, а если честно, то еще немного его и переделать. Предварительно в магазине Вера приобрела светло-желтую краску, которой собиралась закрасить все художества Костиных друзей, накопившееся за время долгостроя. Верочка вообще любила желтый цвет и поэтому пыталась окружить себя им как можно больше.
Оказавшись в квартире, девушка первым делом переоделась сама и заставила переодеться Костика, дабы не запачкать свою одежду. Увы, о своих шикарных длинных волосах Верочка не позаботилась.
Когда Костик, уже перекрасивший четверть комнаты, находился на стремянке, Вера потянулась чтобы что-то ему подать и... именно в этот момент все и произошло: Костик наклонился, баночка с краской соответственно тоже. Краска была белой, так как вначале было решено закрасить особо яркие надписи, а только потом наносить нежный светло-желтый цвет. Поэтому макушку Веры как верх на ромовой бабе покрыла белая глазурь.
Верочка, конечно же, рванула в ванную, где принялась с остервенением оттирать свои волосы, но, как и полагается по закону подлости, в ванной комнате не оказалось ни шампуня, ни замшелового геля для душа, потому что только сегодня Костя, в странном порыве прибраться, выкинул практически пустые баночки, а новые мыльно-рыльные принадлежности еще не успел купить. В наличии имелся только кусок древнего потрескавшегося мыла, который спрятался от Кости под умывальником и который совсем не хотел выполнять свои прямые обязанности, то есть мылиться. И хотя Костя, чувствуя за собой тяжкую вину, притащил девушке с кухни жидкость для мытья посуды, но был грубо выгнан за дверь.
К тому времени, когда Вера наконец-то вышла из ванны, Костя додумался побежать в магазин, где дрожащими руками скупал самые дорогие средства для волос. А Вера, посмотрев на себя в зеркало, сердито топнула ножкой и в каком-то духовном порыве, похожем чем-то на чувство, которое охватывает человека делающего шаг в пропасть, пошла переодеваться.
Когда Костя вернулся домой, его сердце упало – любимой девушки там не было. Он принялся названивать ей на телефон, но тот был выключен. Потерянно побродив по квартире и даже с тайной надеждой заглянув в туалет, парень решил, что Верочка его бросила и принялся названивать друзьям, что бы те пришли его утешить и заодно помогли с ремонтом...
– ...И я пошла в парикмахерскую. Подстриглась, покрасилась и думаю, сейчас приду, Костик так удивится! Ему же не очень нравятся блондинки. Захожу к нему домой, а там куча незнакомого народа стену, которую мы красили, матюками разрисовывает, а Костя сидит на полу с бутылкой водки и глушит ее из горла. Поднял, значит, голову, посмотрел долго так на меня и говорит: "Девушка, хотя я вижу Вас в первый раз – я влюбился!" – с набитым ртом прошмякала Верун и потянулась за еще одной конфеткой.
– А ты что? – со смехом спросила я.
– Я отняла у него бутылку, прогнала всех и докрасила комнату, – подружка весело улыбнулась и провела рукой по волосам, – Вот только привыкнуть никак не могу, такое ощущение, будто голая хожу.
– Не жалеешь?
– Наверное, нет.
Утро выдалось на редкость мрачным. Проснулась я от неуемного желания... высморкаться. По всей видимости, вчерашнее лазанье в не слишком теплой одежде принесло свои плоды: нос тек, как прохудившийся кран на кухне, глаза слезились, как после просмотра особо трагичной мелодрамы и вдобавок я начала кашлять. Кое-как подняв себя с постели и умывшись, я развалилась на диване в зале и принялась звонить Насте.
– Привет, соня! – раздалось в телефоне бодрое приветствие, перекрикиваемое детскими голосами на заднем плане.
– Привет, – проскрипела я и поспешно добавила: – Не ешь малину!
– Жадина ты, Ира! – преувеличенно тяжело вздохнув, откликнулась Настя, – А тут один мальчик заходил, тебя искал, между прочим. И я как твоя верная напарница и вообще практически сестра, конечно же, сообщила, когда ты прибудешь на работу.
– И? – прогнусавила я после долго обстоятельного высмаркивания.
– Ого, подруга, да ты, я смотрю, заболела?! Небось, вчера вечером полуголая перед этим самым мальчиком скакала?! И как ты смогла его охмурить своими костями? – привычно несла разную околесицу Настя и я так же привычно просто пропускала ее мимо ушей.
– Как он выглядел? – поинтересовалась я. Поинтересовалась – это конечно слабо сказано, я даже с дивана вскочила от порыва побежать и расспросить Настю лично.
– Ну как, среднего роста такой, смазливенький. Одет так ничего был, правда, джинсы у него какие-то больно старые, даже с дырами на коленях, такое ощущение, что он на помойке их нашел. Но ничего, ты ему новые купи, какие-нибудь подешевле. Дорогие не надо, а то бросит тебя еще – жалко будет, – тараторила Настя, а я уже не слушала ее, а задавалась вопросом, для чего приходил Ратмир, потому что только у него я наблюдала эти самые драные джинсы.
– Он что-нибудь говорил? – поинтересовалась я, пытаясь подавить внутренний мандраж. В глубине души я надеялась, что его визит носил романтический характер. "Ага, увидел вчера твои пятки и влюбился", – спустила я сама себя на землю.
– Он спросил, когда ты будешь работать и сказал, что придет завтра. Так что не волнуйся завтра пообжимаетесь. Только ты все-таки джинсы ему подари, а то такой симпатичный малый, а одевается как лох, – обласкала Настя Ратмира, но тут раздался особенно громкий детский визг и какой-то подозрительный грохот,– Черт, Ириш, я побегу. Ты давай приходи в норму и иди забирай малинку, а то мы ее съедим...
В трубки раздались гудки, а я обреченно вздохнув, пошла собираться.
В конце концов, я напичкалась разного рода лекарствами, от которых в моей голове немного прояснилось. Нацепив на себя самый теплый свитер, джинсы и расчесав волосы, которые я решила оставить распущенными на время отсутствия единственной резинки, я отправилась к Насте.
На работе кроме напарницы обитали вдобавок и ее дети, которые, наплевав на всех, ползали на кафельном полу, пытаясь рисовать на нем мелками. Когда я попыталась тактично намекнуть, что завтра мне придется все это оттирать, ввиду того, что я теперь подрабатывая еще и уборщицей, мне не менее тактично намекнули помолчать и не мешать детям, когда они хоть чем-то заняты и не донимают мать. Обидевшись на всех, я забрала ведерко с малиной и отправилась в обратный путь.
Доволочившись до дома и сгрузив наконец-то многострадальную малину в холодильник, я рухнула за компьютер, нажав предварительно заветную кнопочку включения. Немного подумав, компьютер милостиво позволил мне открыть окно чата аськи.
На данный момент в он-лайне прибывало несколько университетских приятелей, какие-то полузабытые знакомые, которых я знала еще со школьных времен и Тазик собственной персоной. Немного поудивлявшись такому раннему ее появлению, я отправила ей пламенный привет. В свою очередь, получив от нее приветствие, я отправила привычное "Как дела" и мы начали переписываться в обычном режиме, узнавая, друг у дружки, что новенького произошло за последнее время.
Конечно, многим показалось бы странным, то, что я не скрывала от своей подружки некоторые перипетии моей жизни, тем не менее, я общалась с Тазиком именно так как общалась бы с подругой в реале и поэтому она была посвящена во все события вчерашнего вечера. Она поохала, выразила мне сочувствие и пообещала постараться помочь. Когда я спросила, как именно она собирается это сделать, Тазик ответила, что обязательно найдет выход из этой ситуации или просто "морально затопчет" Нику. Общение с подругой настроило меня на хороший лад, и я все-таки решилась позвонить Илье, чтобы между делом узнать, чем именно он занимается, и где пропадал вот уже больше недели.
-Да,– после долгих гудков раздался в трубке хриплый голос брата.
– Привет, балбес! – радостно поприветствовала его я. – Чем занимаешься? Давай встретимся сегодня? Заходи ко мне домой, а хочешь с ночевкой оставайся, в контру поиграешь, а то я что-то соскучилась по тебе...
– Привет, сестра. Ир, я сегодня не могу, давай как-нибудь в другой раз, – зевнув, проговорил Илья, и я по его голосу поняла, что он, скорее всего еще не встал с кровати.
– Ты что спишь еще? Уже почти час дня, вставай соня! Как тебя еще мамка куда-нибудь в магазин не запрягла?! – удивленно хихикнула и задала, наконец, самый главный вопрос: – А чем это ты в последнее время так занят? На работу устроился?
– Нет, – хмыкнул Илья, – Я вчера очень поздно лег, поэтому еще сплю. А занят я был всю неделю Никой.
Илюхин голос был очень довольным, а мое сердце тревожно замерло в груди. Но я поняла, что мои самые худшие подозрения подтвердились, когда услышала, как на другом конце провода тонкий девичий голосок спросил у моего брата: "Ты уже проснулся, солнышко?". Я быстро попрощалась с Ильей, отключила телефон и в бешенстве бросила его в диванные подушки.
Даже если бы Егор вчера не рассказал мне о том, что творила Ника, после сегодняшнего разговора я все равно бы очень насторожилась. В каком брат не был состоянии – он всегда ночевал дома, зная, что у матери больное сердце и то, что она очень переживает за своего единственного сына. Исключения составляли лишь ночевки у меня дома, которые повелись еще с раннего детства, когда Илюхины родители работали в ночную смену. Но больше всего меня взбесило, что Илья отказался встретиться со мной, несмотря на то, что мы не виделись целую неделю – даже во время ЕГЭ он выкраивал время для встречи со мной. Раньше, уже в то время когда он встречался с Никой, каждые несколько дней Илья хотя бы забегал ко мне на работу. А как насчет того, что встречается он с ней уже больше полугода, но так и не познакомил нас?! В первое время, когда мне было очень интересно посмотреть на новую девушку брата, он ссылался на то, что Ника вечно занята, а теперь что? Теперь мало того, что она не хочет, что бы он нас знакомил, так она еще решила вообще не дать нам видеться?!
Думая свои невеселые мысли и тем самым, раззадоривая себя еще больше, я носилась по квартире как бешеный веник, сшибая все попадавшиеся на своем пути вещи. В таком состоянии меня и застала вернувшаяся откуда-то мама.
-Ирусик, что случилось? Ты какая-то беспокойная, – поинтересовалась мама, увидев, как я самозабвенно пинаю дверь в ванную комнату.
-Все нормально, мам, просто небольшие неприятности, – отмахнулась я и пошла на кухню пить чай, дабы не сломать что-нибудь от злости. Продолжительные чаепития всегда благотворно влияли на мою психику.
-Ты как-то болезненно выглядишь, померяй температуру, – заботливо произнесла мама и поспешила за градусником.
В это время я поставила греться чайник и принялась разбирать пакеты с продуктами, принесенные мамой. Внезапно меня посетила мысль о том, что надо позвонить Егору и рассказать, что Илюхины отношения зашли дальше некуда. Так же в мою светлую головушку, пришла мысль о том, что в критический момент нашим союзником может стать Илюхина мама – тетя Света. Задумавшись опять об Илюхе и его демонической девушке, я не заметила, как начала от злости раздирать на мелкие кусочки пакет из-под продуктов.
-Ира, ну что такое? Ты на меня злишься из-за чего-то? – обеспокоенно спросила мама, протягивая мне градусник.
– Нет, конечно. Просто мелкие неприятности, – как мантру повторила я и принялась ждать пока закипит чайник.
Усилием воли я заставила себя на время забыть о плохом, тем более градусник показал наличие у меня небольшой температуры. Весь оставшийся день я занималась приятным ничегонеделанием, а так же предавалась мыслям о Ратмире и его неожиданном визите. Последней моей мыслью перед сном было то, что завтра надо обязательно выглядеть хорошо.
Перед выходом на работу, несмотря на не совсем пришедшее в норму самочувствие, я решила навести так называемый полный марафет, конечно с поправкой на то, что я все-таки иду не куда-нибудь в клуб. Увы, мне как всегда самой это сделать не удалось, потому что в тех редких случаях, когда мне был нужен марафет, под рукой волшебным образом оказывались Верун или Мила. В общем, прическу, которую я полчаса пыталась соорудить у себя на голове, иначе как убожеством не назовешь. Пришлось опять таки за неимением резинки для волос оставить их распущенными и клятвенно пообещать себе, сегодня же приобрести где-нибудь эту незаменимую вещь. Макияж вышел до жути вульгарным, а юбка, которую я носила довольно редко, повергла меня в уныние одним своим видом. Таким образом, итогом моего полуторачасового пыхтения перед зеркалом стали вчерашние джинсы, свитер, немного подкрашенные глаза и краснющее лицо человека, что есть сил спешащего не работу.
