Текст книги "Эффект Бали"
Автор книги: Сончи Рейв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Вай-фай есть?
– Коне-е-ечно. – Светозар протянул к ней руки, взял ее собственные и сложил в замок. Между ее ладонями остался телефон, он поцеловал ей костяшку пальца. Кристина едва не скривилась. – Я взял вам сим-карты, чтобы вы всегда были на связи. Обычно я обитаю вон там. – Он указал на одну из пирамид. – Меня можно найти там во время ретрита или медитации. Но, разумеется, как и все, я всего лишь человек, – и по интонации стало слышно, что он сам в это не верит, – и могу теряться в любом порядке.
Марго грозно сбросила сумку на столик и уперла руки в бока.
– Давайте решим все на берегу, Светозар. Что конкретно от нас требуется?
Драконья улыбка снова захватывает его лицо. Глебу почему-то нестерпимо хочется увидеть его при свете дня, когда морщины не будут заметны так, будто на нем распечатали карту. Когда глаза не будут отдавать желтым золотом, а каждая волосинка седой бороды – иметь свой оттенок.
– То, в чем вы хороши. Мне нужен праздник. Вечеринка, тусовка, пати. Какое бы слово вы ни придумали. Мне нужна часть заката и целая ночь, которую создадите вы.
Марго устало опустилась на диван и тут же стала раздраженно поправлять балдахин.
– Сколько человек, что за место, какой бюджет?
Светозар пожал плечами.
– Все по воле вашей фантазии. Я сказал, что я дарю вам шанс, а у моих подарков нет условий, кроме одного.
Глеб присел за барную стойку, чувствуя, как тревога его становится все сильнее и сильнее с каждым словом Светозара. Хотелось, чтобы все это поскорее закончилось.
– Принимайте мой шанс целиком и полностью, не зная половины, не зная середины сердца. Принимайте мой подарок и с болью, и с радостью. Пропускайте через себя все.
– Конкретнее.
Светозар снова улыбается. От его улыбки хочется забиться в уголок и дрожать.
– Марго, хотите точное техническое задание? Хорошо. Мне нужно мероприятие длиною в двенадцать часов. Тема, музыка, алкоголь, место – все на ваше усмотрение. У меня есть только одно условие.
Глеб не знал, почему ощутил это. Панику, возникшую словно по щелчку. Все естество его забилось в едином крике: «Нет. Не произноси. Нет. Только не это». Светозар взглянул на него так проницательно, будто мог читать мысли. И с садистским удовольствием озвучил свое условие:
– На этой вечеринке каждый должен умереть и воскреснуть. И вы – в том числе.
* * *
Каждый из них заснул мертвым сном. Они интуитивно разбрелись по комнатам. Кристина медитативно и ласково раскладывала вдоль раковины свои кремы, щетки и маски. У Глеба не было даже сил принять душ. Пот лип второй кожей, словно тело завернули в целлофановую упаковку. Их комната напоминала гроб. Темная, квадратная. С черным потолком и белыми стенами. Резная кровать тоже была квадратной, светлый балдахин напоминал саван.
«Умереть и воскреснуть. Умереть и воскреснуть» – у него даже сердце билось в этом ритме.
– Тебе этот Светозар не кажется жутким? – спросил Глеб. Кристина высунула голову из ванной.
– Я вижу человека, который подыгрывает образу с определенной функцией, – усмехнулась она.
– И с какой же?
– Продать свой ретрит. – Она скрылась за дверным проемом. – А чтобы продать его, ему надо говорить особым образом, вести себя особым образом. Провокатироваться. Я много работала с такими. – Она вышла из ванной, нанося на кожу крем. – Саморазвитие, женские энергии, психологи без образования и коучи. Когда им не хватает знаний, им остается козырять только эмоциями, которые они могут дать.
Ему так нравилось, когда она говорила о мире через призму своей работы. Кристина была материальной, основательной, безопасной. А с этими золотыми патчами под глазами – прямо чудесной.
– Но здесь реально жутко. Эти джунгли, пирамиды, демоны на крыльце.
Она пожала плечами.
– Это атрибуты маркетинга, не более. Думаешь, он сам верит в эту ерунду про «умереть и воскреснуть»»?
– Выглядит он убедительно.
Она хохочет и ложится ему на грудь. От Глеба чертовски сильно несет потом.
– Не морочь свою красивую голову ерундой о смысле жизни и эзотерике. Это такой же пиар-ход, как и все в этом мире. Засыпай, Глазастик. Мы все очень устали.
Глеб хочет верить. Правда. Ему хочется думать, что мир такой же простой, как и «Инстаграм».
Но всю ночь ему продолжает сниться спадающее белое платье. Вспышки света, пробивающиеся через темные статуи. Ему снится рейв, но людей на нем нет. Только демоны. Платье падает снова и снова. Трагично, драматично, жестко. Все радуются. Будто наблюдают казнь.
И вдруг танцпол, на котором он стоит, двигается. Более того, раздвигается. Он больше не крепкий. Мягкий.
Глеб смотрит вниз. Он стоит на губах. Это не пол. Это рот. И он… начинает смеяться. А Глеб падает сквозь желтые редкие зубы в темноту.
На следующее утро он проснулся к полудню. В общей зоне уже копошилась жизнь. Марго что-то объясняла в приказном тоне, Сева готовил кофе, и запах этот заполнял все пространство. Было слышно, как Леша во дворе пытается завести байк. Кристина сидела в уголке, уткнувшись в телефон, вокруг нее валялись симки и сережка, которой он вскрывала телефон.
– Окей, мы начнем с места. Нужно выбрать район, локацию. Сделаем ресерч. Понятно, что Светозар хочет нечто национальное, эзотерическое.
Глеб растерянно вышел на террасу, отмечая, что оттенок джунглей такой насыщенный, что от одного вида ощущалось какое-то переедание цвета, прямо до тошноты. Он растерянно смотрел на вид двух возвышающихся пирамид, на навес, под которым также трудились человечки Светозара. Его статуя за ночь успела обрасти новыми конечностями и оживала прямо на глазах. Казалось, что стоит ее закончить, как она пойдет на них и играючи схватит в кулак Глеба, стаскивая прямо с террасы.
– Семиньяк – отличное место, – отвлеклась Кристина от телефона. – Лучшие заведения там. Это самый престижный район на Бали. О, доброе утро, Глеб.
Сева поставил перед ним чашку кофе и нарезанную на кусочки папайю.
– В шесть утра тут открывается фруктовый рынок, – объяснил он. – Я набрал там все что можно.
– Ты на ногах с шести утра?
– Заснуть никак не мог. То ли часовые пояса виноваты, то ли в самолете выспался. Вышел, прогулялся. До цивилизации минут сорок идти.
– Там симка твоя лежит, вставь, будь добр, – прокомментировала Марго. На носу у нее устроились узкие старомодные очки, она сидела за этим царским столом уже в окружении облака бумаг. – И надо обсудить концепцию.
Глеб всегда отвечал за концепцию. У него был инстинкт на тусовки. Он легко и изящно придумывал тему, музыку, идею – чуял, куда выслать приглашения и кого позвать. Марго же всегда занималась тем, что реализовывала его идеи.
– У нас целый месяц, зачем заниматься этим сейчас?
– Дорогуша, это у нас в Москве все схвачено и каждую собаку мы знаем. А это Бали ваше сказочное, тут поле непаханое.
– Так надо пройтись, вайбом пропитаться! – Леша вернулся в виллу. – Вы байки выбрали уже? Я там присмотрелся, мне один зашел. Я его застолблю, ладно? Никто красный же не хотел, да?
– Леша, делай что хочешь.
– Блин, Марго, спасибо большое, ты такая лапушка. – Он сказал это без доли сарказма и рухнул за стол. Тут же и перед ним Сева поставил тарелку с папайей. – Тут храмы – куда ни плюнь. И эти демоны – жуткие, капец. И все в этих корзиночках, муравьях.
Кристина вдруг взвизгнула и запрыгнула на кресло. Маленькая светлая, словно полупрозрачная ящерица, быстро и пугливо пробежала по полу.
– У меня их штук шесть по комнате бродит, – гордо объявил Леша. – Всю ночь ловить собирался, а они ни в какую.
Кристина нервно и натянуто улыбнулась.
Почему-то Глеб не чувствовал никакого энтузиазма. Он долго глядел на пирамиды и на то, как по тропинкам между ними ходят люди в бежевых хлопковых одеждах. Европейцы, не местные. Наверняка участники этого ретрита. Спокойные, медитативные, с долей блаженства на лице. Погруженные в себя и будто отключенные от действительности.
Из всей компании катарсис больше прошелся по Кристине. Глеб глядел на ее волнистые, совершенное ей не свойственные волосы и застывшее, перманентное выражение ужаса на лице. По сравнению с остальными она знала о Бали больше всех, желала его сильнее всех, но, столкнувшись с ним вживую, не смогла принять.
Кристина, с одной стороны, очень хотела ринуться в путешествие по своим сохраненкам в «Инстаграме», а с другой – боялась двинуться с места. Насекомые, ящерицы, влажность, палящее солнце – этого не было у ее любимых блогеров.
Откровенно говоря, они все пребывали в растерянности. Но каждый – по-своему. Марго разложила свои листы А4, где размашисто записывала план действий, на уголке стоя светил гугл-картами телефон. Сева продолжал расхаживать по дому. Взгляд его долго не фокусировался ни на ком, а все пытался увильнуть в какой-нибудь шкафчик или пыльный угол, а может, и на сковороду. Леша? Леша есть Леша, он везде чувствует себя естественно.
– Разделимся, прочешем районы, сходим на местные рейвы, затем следующий этап… – голос Марго стекал в уши, глох и терял звук. Глеб чувствовал накрывающую головную боль, подступающую сухость.
Он медленно задвигался по периметру, стараясь не привлекать лишнего внимания. Открыл холодильник, кухонные ящики, всячески скрывая свое внутреннее мучение. Голос Марго стих, а все взгляды обратились к нему.
– Нет пива, да? – он старался говорить как можно проще и равнодушнее, изо всех сил давя внутреннее раздражение.
С тоской вспомнил опустошенный и дохлый пакет из Duty Free.
Сева и Марго снова переглядываются, будто взглядом играют в «камень-ножницы-бумага» и решают, кто из них заговорит.
– Пива нет, – аккуратно начинает Сева. – Но, ты думаешь, это хорошая идея – пить в двенадцать часов дня?
Глеб фыркает, садится за стол.
– Я на Бали, считай, что отпуск. Это мне чтобы голову разгрузить, после джетлага восстановиться…
– Это попадет в топ твоих неудачных отмазок, Глеб, – сурово и устало произносит Марго, стараясь держать взгляд на своих бумажках.
– Оттого что я выпью пиво с папайей, никто не умрет. Не преувеличивайте.
– Если бы это было только пиво… – начинает Марго. – Мне нужны твои ТРЕЗВЫЕ мозги сейчас и здесь. – Она шелестит пустыми страницами. – Нам нужна эта чертова вечеринка, а не твоя рвота по всему кафелю.
Их перепалки были двух видов. Первый вид – вездесущий и озорной. Их общение – два щенка, которые игриво вцепились друг в друга зубами. Их «ненавижу тебя», «грымза» и «алкоголик» – другие слова для простого «я люблю и ценю тебя». Оскорбление ради шутки. Просто манера общения. Но существовал и второй тип. Слова не менялись, все те же «ненавижу тебя», «грымза» и «алкоголик», но появлялось что-то то ли во взгляде, то ли едва заметное в интонации, то ли в воздухе, который становился плотнее, когда все понимали: это прелюдия к апокалипсису.
И по этой долгой тишине, пока Глеб вглядывается в Марго, становилось ясно, что сейчас начнется второй тип.
– Сева вот к чаю папайю принес, а ты принесла претензии к чаю?
– Не включай тамаду, Глеб. Не увиливай.
– Не увиливай от чего?
– От работы, от нас, от разговоров! – Марго почему-то совершенно внезапно переходит на крик. Не гневный, свойственный ей, а на отчаянный. Будто пытается докричаться до Глеба. – От себя, от каждого, от той тусовки…
Сева вдруг делает резкий шаг к ним, инстинктивно пытаясь что-то остановить.
– Друзья, я напоминаю, – Кристина плавно, грациозно, с московской уверенностью, с которой вела свои прямые эфиры и появлялась на мастермайндах[12]12
Мастермайнд – форма собраний, в основном у блогеров, где они делятся своими успехами, мыслями за чашкой капучино, попутно снимая сторис.
[Закрыть], встала с места и приблизилась к столу, – у нас был долгий перелет, джетлаг и… – она указала головой в сторону пирамид, – не самый адекватный разговор. Биологически мы вымотаны. Так что, – она обошла Глеба и положила руки ему на плечи, – у нас первый день. Давайте мы все выдохнем, успокоимся и познакомимся с Бали. Как насчет того, чтобы отправиться в Лес обезьян, затем пообедать в каком-нибудь приятном месте, а потом пройтись по Убуду?
Кристина – его личная фея, спаситель. Лучшая женщина из существующих.
Марго опасно вздернула бровь, взглянула с сомнением на свои бумажки, будто слышала, как они умоляют ее остаться.
– Да, отличная идея, – поддакнули Сева и Леша.
Глеб с удовольствием смотрел, как Марго сомневается, как она борется с собой. Дело было не в отдыхе, дело было не в горящей работе, а в том, что это предложила именно Кристина.
– Ладно, – скрипя зубами ответила она и стала нервно складывать все записи в одну папку. – Тогда я в душ, и собираемся.
Кристина довольно улыбается, заглядывает ему в глаза, ожидая похвалы, и, стоило Марго исчезнуть с кухни, тут же садится к нему на колени.
Он прекрасно знал, зачем взял ее с собой. Она его личный буфер, ангел-хранитель, удобнее женщины не придумаешь.
У Глеба был дар. Хаотичное чутье, позволяющее видеть скопление людей словно химическую реакцию. У него был инстинкт на вечеринки. Он знал, что люди хотят слушать, что хотят пить. Знал, какую переменную нужно ввести, чтобы люди не толпились по углам, а рвались в центр. Знал, когда нужно составить плей-лист из Меладзе, а когда купить дешевую бутафорскую кровь и разбрызгивать ее с потолка. Кого полить шампанским, а чьей встречи избегать всеми силами, чтобы не началась драка.
Когда никакого «Мяса» не было, Глеб оттачивал свое чутье на маленьких студенческих компаниях. Он проводил полномасштабные эксперименты, наблюдая, как знакомый однокурсник, избитый и дотошный, меняется от человека к человеку. Как вдруг в присутствии одного он раскрепощен, в присутствии другого – податлив. Невидимые химические реакции, тонкие нити коммуникаций. Дальше стало еще интереснее. Глеб вдруг понял, что важно даже, не кто пришел, а кто не пришел. Что музыка и свет проявляют некоторые черты личности совершенно иначе. Что вечеринка с вином отличается от вечеринки с пивом. Что текила – это веселая водка. Что стоит одному прийти в пиджаке и галстуке, как меняется поведение всех остальных.
Эти студенческие квартирники стали его полем для экспериментов. Он пытался вывести математическую формулу тусовки, и иногда, в пьяном угаре, чувствовал, что подошел к своему великому открытию особенно близко. Теория тусовок. Нереальная мечта. Но на следующий день, просыпаясь в похмелье и мусоре, лишь смеясь от абсурдности этой идеи, понимал: он никогда не выявлял формулу, а оттачивал свое чутье.
Вот и сейчас он понял, зачем решил привезти Кристину с собой. Он нуждался в союзнике.
В их тройке: Сева, Марго и Глеб – все было отлажено годами. Реакции все предсказуемы, раскрепощены. Они слишком долго были вместе, чтобы позволять себе друг с другом больше, чем с другими людьми. Их скрепила не только дружба, но и проект. Их скрепили постоянно меняющиеся лишние люди: бармены, диджеи, фейсконтрольщики, поставщики и заказчики. Они трое прочно врастали друг в друга, и это «врастание» дарило раскрепощение в проявлении как любви, так и злости.
Глеб создавал концепции, полагаясь на свое чутье. А его личное чутье остальные реализовывали как могли. Сева – физически, руками. Марго – организационно. Леша – музыкально.
Леша вообще был нейтральным. Идеальный фон. Он легко сходился с каждым, следовал за любым, но, как верный щенок, всегда возвращался. Простой, незатейливый, их менеджер по вайбу.
Кристина нужна была Глебу как щит. Она нужна была как другой элемент, как те же музыка и алкоголь, чтобы держать в рамках Марго и Севу, чтобы их семейная злость и собственническая ревность были стеснены новым человеком. Четким, организованным, который варился в коммуникациях из-за выгоды. Кристина могла блогеру-миллионнику втереться в доверие так, чтобы провести с ним прямой эфир, а следовательно, могла Марго и Севу подстроить под себя так, чтобы Глеб чувствовал себя комфортно.
И вот Кристина, хранитель знаний тысячи постов о Бали, ведет инструктаж, кому какие приложения скачать, где заказать такси дешевле и какой картой пользоваться лучше. Вот она, Кристина, магистр трипадвизора и чужих отзывов. Там будет вкусный соевый бургер, а здесь – лучший Nasi сampur[13]13
Nasi campur – классическое балийское крестьянское блюдо, состоящее из риса и всего, что попадется под руку. Отравиться наси чампуром – это форма посвящения в балийскую жизнь.
[Закрыть]. Не смотрите обезьянам в глаза, и да, Марго, лучше не брать с собой эту сумку, а то обезьяна ее точно утащит.
Глеб чувствовал некую гордость, что привез ее с собой. Но больше всего его волновало, где найти супермаркет.
В солнечном свете джунгли не выглядели такими пугающими. Сквозь лианы и листья пальм виднелись светлое небо и тропинки ретрита Светозара. Он наблюдал крошечные фигурки людей на этих тропах, только что вышедшие из пирамид. И даже издалека было видно, что некоторые из них рыдали.
– Да доехали бы на байках, – тянул Леша, радостно шагая впереди. Марго нервно чесала ноги из-за укусов муравьев.
– Возьмем машину, доберемся все вместе, – миролюбиво произнесла Кристина, но все-таки жалась в немой поддержке к Глебу.
Они вышли на широкую дорогу. Появилось четкое ощущение деревни. Темные запущенные храмы и небольшие домики. Ни вывесок, ни супермаркетов, ни ресторанов. Прошли чуть дальше – просторные рисовые поля. Ровные круги полей, заполненные водой, геометрия абстрактного природного узора и ярко-зеленый свет. Под палящим солнцем парочка местных низко склонилась, продолжая трудиться.
– Странно, такси не берет. Пройдем, может, чуть дальше?
Они шли, изредка встречая собак непонятных пород. Те гавкали затравленно и испуганно. Торчащие ребра, грязные морды. Люди их не интересовали, а только пугали.
– Может, все-таки байки? – не унимался Леша.
Они ждали уже двадцать минут, Кристина до бесконечности обновляла заказ. Никто не брал их.
– Да что за черт?
Они наугад шли к Лесу обезьян, все надеясь, что такси их подберет. Прошло еще десять минут. По московским меркам – немыслимо.
– Давай я напишу Светозару, – Марго уже закипала.
– Может, приложение не работает? Вы пробовали?
– Пробовали! – хором ответили все остальные, кроме Глеба. Он уверенно шел вперед и все надеялся найти какой-нибудь магазин.
Сорок минут. Они свернули с сельской дороги, где появились первые лавки продуктов без глютена и несколько варунгов. Людей здесь уже было больше и больше туристов, шум скутеров наполнял улицы.
– Взял наконец-то! – радостно объявила Кристина, когда Глеб вышел из мини-маркета. Из алкоголя там были лишь пиво и какие-то непонятные напитки типа «Smirnov клюква». Он надеялся, что это водка с соком, но на деле это оказалось нечто невыносимое для жары, сладкое, словно сироп от кашля. – Он пишет, чтобы мы не говорили, что заказали его через приложение.
Через пару минут перед ними затормозил громоздкий минивэн, и водитель агрессивно их поторапливал, пока вся компания пыталась усесться.
– Здесь запрещено Grab taxi[14]14
Местное сингапурское приложение для такси, как Uber.
[Закрыть], только местные, – поспешно объяснил водитель на ломаном английском. – Не заказывайте здесь больше.
– В смысле, запрещено? – разумеется, возмутилась Марго.
Кристина произнесла с видом знатока:
– О да, я читала, что тут на некоторых улицах запрещено такси, и на самом деле тут дикие войны между местными и приложениями…
– Поэтому надо уже осваивать байки, – закончил за нее Леша.
Улицы в центре Убуда оказались такими пестрыми, что запомнить их все не было никакой возможности. Бутики и бары, хипстерские рестораны, магазины кристаллов и местные лавки, продающие белые сарафаны и прочие атрибуты туристического гардероба.
Поездка длилась совсем недолго. Их высадили у статуи обезьяны, с потоком людей компания дошла до кассы, взяла билеты. Сева тут же пошел добывать себе кофе в ближайшую будку для туристов, Глеб задержался у входа, допивая свое пойло, так как его не пускали внутрь с бутылкой. Казалось, они все идут на школьную экскурсию. Кривоватым рядком они зашли в священный Лес обезьян. Насыщенные джунгли, древние каменные лестницы, такие же мосты и статуи приматов – иногда в слишком провокационных позах. Сам аттракцион начинался уже на входе. Спокойные, флегматичные животные, обезьяны свободно передвигались по периметру леса, несильно обращая внимание на радостных посетителей, которые стремились их сфотографировать.
– На табличке сказано: ничего не доставать из сумок и не смотреть им в глаза.
Они все видели эту табличку, но Марго было необходимо озвучить написанное.
Все это напоминало парк, сделанный из джунглей: широкие тропинки, проход через пещеру. Дикий зоопарк без вольеров. Пробегала маленькая обезьянка – все умилялись маленькой обезьянке, две обезьянки начинали драться – тут же все лезли их снимать.
Глеб плелся в самом конце сомнамбулой, бессознательным грузом. Он чувствовал, как его маленькая стая начинала заражаться энтузиазмом из-за путешествия. Вдруг, после тонны пережитой усталости, они наконец-то ощутили радость открытия другого континента. Разумеется, самой счастливой выглядела Кристина, не выпускающая телефон из рук и снимающая бесчисленные видео.
Глеб почему-то вдруг осознал, что, случись что-то, он запомнит от нее только вытянутую руку с «айфоном» и реальность, отображенную на его экране.
Маленький мост, каменные ступени, огромные, будто вывернутые наизнанку деревья с лианами. Зелень такая, что не пробиваются солнечные лучи. Тут как в детских фантазиях, когда он представлял себя Индианой Джонсом.
– Блин, Леша, – знакомо проныла Марго.
Тощая обезьянка запрыгнула на плечо до одури счастливого Леши. Маленькими пальчиками стала деловито перебирать его волосы. Толпа невольных зрителей стала сгущаться.
– Блин, Сев, сними ее, – потребовала Марго.
– Что? Как?
– Не снимай, ты че, кайф же. Ха-ха-ха, она ищет у меня блох. Видите? Я назову тебя… Как же тебя, пупсик, назвать?
Обезьяна резко схватила его за нос, да так, что пара туристок ахнула от страха. Леша невозмутимо хохотал, пока животное ползало по нему.
– Сникерс! Я назову тебя Сникерс.
Сникерс беззастенчиво продолжал ползать по довольному Леше, трогать пуговки у него на рубашке, залезать в карманы шорт.
– Ха-ха, пытаешься меня ограбить, Сникерс?
– Осторожней, – шикнула на Лешу Кристина. – На Бали все сбывается мгновенно.
И обезьяна тут же выхватила у него из рюкзака любимый Nintendo Switch. Леша, отреагировав с какой-то бешеной скоростью, успел вцепиться в консоль, но обезьяна все же смогла оторвать один из джойконов.
– Блять, только не синий! Возьми красный, но верни синий! – взвыл Леша.
Марго стояла в стороне, устало прикрыв лицо ладонью. Такая поза давно стала для нее самой привычной, когда ситуация касалась очередного фейла Леши. Посмотрев на «айфон», Кристина поспешно спрятала его в сумку, которую посильнее прижала к себе.
– По крайней мере, он теперь не будет проводить все время в играх, – спокойно пожала плечами Марго.
Вся компания наблюдала за жалкими попытками Леши вернуть джойкон. Он уже и сам не менее ловко, чем обезьяна, забрался на дерево, где его поджидало новое препятствие в виде целой стайки приматов, которые явно намеревались разобрать его по кусочкам.
– Они же ему все волосы выдерут… – лениво заметил Глеб.
– А вот это уже проблема, – возразила Марго.
– Так и будем стоять и смотреть? – Кажется, один Сева переживал за друга. Да, однозначно вайб Леша задавал особенный, даже за пределами тусовки.
В итоге Глеб взял с земли первую попавшуюся ветку и швырнул ее в сторону обезьян в попытке отогнать их от Леши, пока на голове друга еще оставались волосы. Но вместо обезьян он попал в самого Лешу, который от неожиданности сорвался с дерева. Приземление было довольно болезненным, Муть умудрился ободрать себе колени и локти.
– Ты как? – кивнула ему Марго.
Леша все еще смотрел на обезьян, что засуетились на ветках, словно рой потревоженных пчел. Вероятно, он еще надеялся увидеть ту, что утащила «кусок» «Нинтендо».
– Леш, да забей ты уже, идем отсюда.
– Вы совсем, что ли? – Он в недоумении обернулся ко всем. – Вон, Сева, например, – Леша кивнул в его сторону. – Мы с ним постоянно гамали в Just Dance. Чем мы теперь заниматься будем?
Сева смущенно глянул в сторону обезьян, стараясь не комментировать произошедшее. Нелепость какая-то. А ведь ему и правда нравилось играть в Just Dance, последнее время это было его guilty pleasure[15]15
«Тайное удовольствие» – выражение, используемое для обозначения увлечения, в котором стыдно признаться друзьям или обществу.
[Закрыть], о чем знал только Леша, который и подсадил его на эту игру.
– Реально. Пойдемте уже, пока они еще что-нибудь не украли, – предложила Кристина, вновь достав телефон и принявшись записывать сторис.
«Представляете, пошли мы с ребятами в Лес обезьян, и одного из наших друзей ограбила мартышка. – Кристина навела камеру на табличку с предупреждением. – Вот правда, если приходите сюда, прячьте все заранее в сумку и держите ее при себе, не пренебрегайте этими простыми правилами, это мы еще легко отделались, а могло быть намного хуже». Со свойственной блогерам инста-утрированностью она продолжила нагонять жути на своих подписчиков: «Они атаковали нашего друга, у меня просто дар речи пропал, вот честно, и никто даже не помог нам. А сам он потом сорвался с дерева, весь в ссадинах, в общем, жуть какая-то, так что будьте осторожны, мои хорошие, как говорится, stay safe[16]16
«Берегите себя» (англ.).
[Закрыть]». Кристина изящным движением поправила солнцезащитные очки и нажала «отправить».
Все это время Марго стояла в стороне и наблюдала за ней.
– Это прикол какой-то? Сев, ну вот скажи мне: она реально такая или что? Может, со мной что-то не так и я чего-то не понимаю?
– Маргош, да ладно, ну чего ты. Она же блогер…
– Хотела бы я, чтобы в момент записи этой сторис обезьяна вырвала у нее телефон и она уже успокоилась наконец. Ходит как дура с вытянутой рукой, бывают же такие конченые…
В подобные моменты излишней токсичности Марго сложно было остановить. Яд исходил из нее непрекращающимся потоком, постепенно отравляя атмосферу вокруг.
Волнение обезьян по деревьям все продолжалось. Леша осматривал свои ссадины, а к ним двигался уже не так дружелюбно настроенный охранник.
– Все обезьян посмотрели? Довольны? Погнали отсюда, – скомандовала Марго.
– Может, у них есть какая-то комната украденных вещей? – Леша все не мог оправиться от потери и глупо глядел на свой «Нинтендо» без одного джойкона.
– Да, Леш, конечно. Обезьяны все нажитое складывают в одну камеру, – хохотал Глеб. – А может, у них есть общак? Нет-нет! Они, как в «Одиннадцати друзьях Оушена», планируют ограбления…
– Или собирают все побрякушки и строят из них… боевого робота? Автомобиль? И твой джойкон – это недостающий элемент. – Сева тоже подключился к этой игре, а Леша тоскливо включил «Нинтендо».
Они быстрым шагом двигались к выходу по выбранной наугад тропе, но ворот все не находили. Сева и Глеб уже в открытую хохотали, пока Кристина деловито накладывала фильтр.
– Ребята! Ребята! – радостно крикнул Леша, догоняя остальных. – Сникерс играет!
– Что? – расхохотался Глеб.
– Значит, этот засранец где-то рядом, – Леша стал пристально оглядываться, высматривая синий джойкон.
– Да ну, ты угораешь.
– Не-не! Смотри! – Он ткнул Глебу «Нинтендо» с включенной Mario Cars. – Я ничего не нажимаю, а он двигается!
– Капе-е-ец! – Сева тупо заржал вместе с Глебом, взял приставку в руки. – Реально, девочки, вы видели? Обезьяна играет!
– Вы придурки? Нас сейчас посадят! Идем быстрее, – шикнула Марго.
– Но мой джойкон! Если сигнал ловит, значит, он где-то рядом.
– И что, Леш, в полицию на обезьяну подашь? Вызовешь на дуэль, где главный приз – джойстик?
– Джойкон…
– А может, вежливо попросишь обезьяну его вернуть?
Глеб не мог остановиться. Он смеялся до слез, Сева тоже пытался сдерживаться, но становилось только хуже. Оба уже стали пунцовыми от хохота.
– Его зовут Сникерс.
– И что, Леш? Вот и что?
– Да я сейчас быстренько его найду.
В итоге Глеб и Сева уже начали держаться друг за друга, лишь бы не упасть со смеху. Кристина тоскливо стояла рядом, со скучающим видом проверяя что-то в телефоне.
Марго схватила Лешу за ворот рубашки и потащила за собой. Глеб и Сева продолжали хохотать, уже не замечая, что происходит. Марго ругалась, Леша ныл. Дорогу из храма обезьян они с трудом, но нашли, Кристина успела проложить маршрут к следующему пункту прогулки, а Глеб и Сева все никак не могли угомониться.
– Ничего, Леш, будешь сюда приходить со Сникерсом играть!
– А потом принесешь комп и катку[17]17
Процесс игры на сленге.
[Закрыть] в Доте организуете.
– Созвонитесь по «Дискорду»[18]18
Discord – мессенджер, предпочитаемый геймерами. В отличие от популярного Zoom, он не сливает инфу о вас.
[Закрыть].
– А прикинь, Леша его потом в покер научит играть.
– Ребя-я-ят, – протянул он. – Ну реально джойкон жалко. Где я его здесь возьму?
– Не знаю, найди Сникерса в «Инстаграме», в директ напиши, – Глеб нес откровенную чушь, но они уже перешли грань рационального и смеялись буквально со всего. С худющей собаки, разбитого асфальта, супермаркета, названного Pepito.
Компания петляла по улицам, где едва помещался один автомобиль, а пешеходная зона вообще была раздолбана. На одном из поворотов Кристина остановилась у стены, целиком забитой указателями. Судя по всему, указателями всех заведений в этом переулке.
– Да-да, нам сюда.
– Я ужасно голодный, – пожаловался Сева. – Этими фруктами вообще не наедаешься!
Перед рестораном с огромной круглой резной дверью, которая вертелась, словно монетка на ребре, стоял небольшой алтарь, у которого склонились официантки. По алтарю с крошкой Шивой, утопающему в желтых цветах, бегала крыса, воруя подношения: бананы, крекеры и что-то еще. Тонкая дымная нить благовоний поднималась в небо. Официантки даже не шелохнулись, когда компания прошла мимо.
Их заставили разуться, дали пакеты для обуви, и внутрь все прошли босиком. Каждый опасался, что они зашли в какое-то сакральное место, но внутри это оказался обычный хипстерский ресторан. С низкими столиками (посетители сидели на подушках), роскошной винтовой лестницей и отсутствием стен. По периметру расположился фонтан, в котором плавали сочные, жирные оранжевые карпы.
Кристина обернулась, счастливо улыбаясь и подмечая восторг остальных. Она гордилась своим выбором.
Они сели за столик, принялись смотреть меню. Глеб ждал момента, когда их общение станет беспрепятственным. Марго, источая яд, цокнула, выдала какой-то комментарий о ценах.
– Лавандовая вода? – она фыркнула. – И описание у блюд – словно посты в «Инстаграме». «Панкейки, насыщающие желудок и перерождающие понятие вкуса», – криво перевела она.
– Органическое, полезное. Наверху есть спа, – невозмутимо ответила Кристина. – Советую взять на гречишной муке.
– Гречишная мука?
Глеб старался не подать вида, но прекрасно понимал, что делает Кристина: она поднимала активность аудитории, выстраивая в своей речи таргет. Гречишная мука – тема Севы. Ему только дай поговорить о еде, готовке и шведском клюквенном соусе, который он попробовал там в местной забегаловке.
Беседа набирала обороты и без стараний Глеба, все это время он настойчиво листал меню, надеясь, что раздел Drinks[19]19
Напитки (англ.).
[Закрыть] чудом пополнится нужными пунктами.
Со стороны они выглядели почти счастливыми. Компания друзей, Бали, молодые и красивые. Сидят на полу, делятся едой, обсуждают ее, с чего-то смеются, проверяют маршруты в картах. Разве не каждый подсознательно стремится к этой картинке? Разве Глебу не следовало бы присоединиться к официанткам у алтаря и сказать Шиве, богу разрушения и созидания, банальное «спасибо»? У него есть друзья. И Бали.
