Текст книги "Матрица постапокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Соломон Фенрир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Глава 21

От Гепары Севан не отказался. Только попросил Югана отправить погулять. Стеснялся что ли. Барон тут же пнул Залепуху, чтобы взял мальчишку и Алешку, да сбегал в лес, порыскал по кустам в поисках чего-нибудь съедобного. Мужичков тоже отправил, нечего им прохлаждаться. Чай не санаторий, расслабиться не получится.

Гепера по началу шипела, строила из себя пантеру, дескать, не для того меня мама родила, чтобы каждому встречному-поперечному за просто так давать. Но быстро сдалась, когда Барон невзначай заметил, что коли не хочет она под крепких духом мужиков ложиться, то тогда отдаст он её Осиличу и Колобку – так Барон прозвал второго мужичка, хотя звали того вроде как Фунт – они вон как слюной истекают, глядя на её жопу.

Будучи, ещё до оцифровки, бабой не глупой и даже прожженной, Гепара хорошо понимала разницу между тем, когда женщину имеют мужики со стержнем и когда трахают неудачники. И если в той, «прошлой» жизни неудачники могли просочиться в постель, устлав свой путь зелеными бумажками, то здесь, в Беспределье, взять с них было решительно нечего. Бабло тут ничего не значило. От слова «совсем».

Расчёт Барона был прост как медный пятак. Дав Севану попробовать Гепару, он не столько покупал лояльность перспективного бойца и соратника, он ДЕЛИЛСЯ С ТОВАРИЩЕМ! Причем делился от чистого сердца, мол, всё что моё – это твоё брат! Такие отношения – основа основ и фундамент фундаментов по-настоящему крепких товарищеских коллективов. А Барону нужен был именно такой. Настоящая дружина, где верность основана не на общей алчности и повязанности кровью, а на вещах такой глубины, где стирается разница между «я» и «мы», где для зародыша предательства найти место сложнее, чем свободный пятачок в центре обожратой пивом и сивухой толпе на рок-концерте.

Так что быть Гепаре «полковой женой». Как жопой не виляй.

Беспределье также оценило поступок Барона с далеко идущими последствиями. Интерфейс приветливо подмигнул ему, сообщая интересную новость.

Внимание! Вы получили достижение «Товарищество». I ранг

Вступив в близкий и доверительный контакт с независимой и уважающей себя личностью, без всякой корысти поделившись с ним ценным ресурсом, Вы начали выстраивать товарищеские отношения, основанные на взаимовыручке, сотрудничестве и «чувстве спины».

Ищите и привлекайте в свою команду больше достойных и свободных людей.

Награды:

+2 к силе

Пассивная способность « Переговорщик» (текущий уровень 1 %) – Вы получаете возможность очень искусно вести переговоры, Вы имеете повышенные шансы уговорить или отговорить от чего угодно любого.

До следующего ранга достижения вам следует установить товарищеские отношения ещё с 9 людьми. Текущий прогресс ранге 1/10

На дорогу они наткнулись, перевалив через очередную сопку. Вернее, наткнулся Залепуха, исправно выполнявший обязанности разведчика. Потерять его Барон не боялся. Место перезагрузки было известно, так что сложи Залепуха буйну голову в пасти очередной крысы найти и охолопить его снова было не проблема. Это куда лучше, чем подставлять под удар неизвестности целый отряд.

Дорога очень скоро привела к широким воротам, проделанным в трехметровом частоколе, окружавшим некое поселение, раскинувшееся вдоль реки. Укрывшись вместе с остальной группой в соседней чаще Барон с полчаса рассматривал ворота, пытаясь услышать хоть какой-нибудь шум, намекавший на то, что поселение обитаемо. А потом со всей дури саданул себя в лоб. Вот же дурак. Очки!

Вспомнил-таки, что Очки Праведного Света позволяли видеть любых существ, даже скрытых из виду. То есть, например, за стенами. Догадка оказалась верной. Надев очки, он действительно смог увидеть, что происходит за частоколом. Вот только ни людей, ни других разумных, или неразумных тварей там не было. Поселение было пусто. Абсолютно.

Первым на более глубокую разведку был отправлен всё тот же Залепуха. Барон резонно опасался наличия ловушек и рисковать ни собой, ни Севаном не собирался. В случае, если Залепухне не повезет, и он провалится в нашпигованную шипами яму или словит болт из самострела, следующим расходным материалом будут Осилич и Колобок. Бесхребетников было не жалко, хотя у них оказался полезный для данных мест навык собирания грибов, насобирали они их целый мешок. Барон потом умудрился сделать из грибов и кусков крысиного мяса довольно неплохой шашлык, получив сообщение о восстановлении умения «кулинария». 33 %.

Залепуха осторожно подошел к воротам, легонько толкнул их и сразу отпрыгнул в сторону. Риск он тоже осознавал. Но ничего не случилось, не тренькнула стрела самострела, не свалился на голову камень, ворота лишь слегка скрипнули. Осмелев Залепуха толкнул ворота посильнее и те кряхтя расползлись в разные стороны – проход в прибрежное речное поселение был открыт.

На самом деле оказалось, что Барон Залепухой совершенно не рисковал. Просто не додумался более пристально рассмотреть ворота сквозь очки. Ведь ловушки тоже должны были подсвечиваться. Эта умная мысля пришла ему уже опосля, когда они всей толпой стояли прямо в центре поселения – аккурат на местной «площади».

Поселение было хоть и небольшим – всего дюжина одноэтажных домов и двухэтажное административное здание, да маленькая пристань – зато богатым и защищенным. Всё обнесено частоколом из крепких и крупных, руками не обхватишь, дубовых кольев, трое ворот возле каждого стоит часовая вышка. Дома новенькие, будто вчера построенные, рядом с каждым дюралиминиевая «коробка» склада-сарая, широкие панели солнечных батарей. К пристани пришвартованы узкие, хищные футуристические силуэты моторных лодок. Вдоль берега стояли и крутились ветряки. С энергией был полный порядок.

– Вот это я понимаю. Вот это фарт! Реально Гепара удачу приносит. В золоте и шелках ходить будешь. – смачно шлепнул Барон девку по упругому полушарию ягодицы. Та лишь хмыкнула. Зрелище новеньких, будто вчера сошедших с конвейера симпатичных домиков поразило её не меньше, чем остальных. Покрытые оранжевой брусчаткой чистые улочки блестели под лучами заходящих солнц. Между домов раскинулись сады с плодоносящими фруктовыми деревьями и многочисленными ягодными кустами. Гидропоновые теплицы ломились от сочных овощей. Настоящий рай.

А рай следовало защищать от посторонних. Барон подозревал, что им сильно повезло, что рядом не оказалось столь же удачливых «коллег по Беспределью». Не оказалось у них своей Гепары. Но рано или поздно притянутые рекой под стенами поселка появятся другие люди. И лучше заранее побеспокоиться о том, как приготовиться к достойной встрече, а не дожидаться пока их отправят на перезагрузку те, кто захотят стать новыми хозяевами поселка.

Поэтому первым делом Барон отправил Залепуху запереть ворота. И вообще обежать вдоль частокола, проверить на прочность – нет ли где дыры или прорехи, может где колья подгнили и шатаются. Слабые места нужно выявлять сразу, чтобы потом они не стали неприятным сюрпризом.

Севана с Юганом и Алешкой Барон отправил осматривать дома, в первую очередь искать любое оружие – холодное, пневматическое, огнестрельное. Сам же, прихватив Гепару и зачем-то мужичков, отправился в местный административный центр.

Стеклянная дверь, на первом этаже ресепшен и небольшой овальный зал, в котором жители поселка должны были проводить собрания для решения насущных вопросов. Саунзел, сауна, душевая. Внутри темно. Пощелкал выключателями, результат тот же. В сердцах плюнув, Барон вышел обратно в коридор и повертев головой нашел то, что нужно. Металлические створки с серым порошковым напылением и изображенным на них черно-желтым треугольником с молнией посередине. Электрощитовая. Здание обесточено и предполагалось, что новые поселенцы даже при единице осознанности догадаются, что надо сначала пощелкать тумблерами, чтобы освещение заработало. Барон выматерился, чай не овощ.

Включив свет, продолжил обход первого этажа. Одинаковые двери без табличек, за которым были столы, шкафы и стулья – понятно, кабинеты. Кладовка со швабрами, щетками и тряпками.

Дальше интереснее – мини-склад. Сети, спиннинги, крючки, поплавки, а вот это интереснее – гарпуны, остроги. Для тех, кто за частоколом – это целое богатство, ведь даже одна удочка позволяет решить проблему с пропитанием для небольшой группы. А значит есть основа для торговли с внешним миром, ведь столько добра им реально не нужно.

Следующая дверь оказалась входом в сокровищницу. Оружейная. Дробовики, карабины, одноствольные, двуствольные, бюкслинты и даже дриллинги. Коробки с патронами. Ножи. Оптические прицелы. Сигнальные ракеты и сигнальные пистолеты. Были даже арбалеты и парочка луков. У Барона при виде всего этого богатства натурально разбежались глаза.

Возле двери опасливо жались Осилич и Колобок. Мужички, не получив чётких указаний что делать, хвостиком бегали всё это время за Бароном, который про них уже и забыл. Гепара же, с которой Барон снял импровизированный ошейник, всё равно теперь ни за какие коврижки сама отсюда не убежит, поскакала на второй этаж, обживаться. Пусть. Зато не мешается под ногами. Правда может чего ценного прихватить, но это не большая беда. Ведь самое реально ценное находится тут, в оружейной!

Увлеченно перебирая и любовно поглаживая стволы, Барон всё-таки уловил непонятные звуки у себя за спиной. Резко обернулся. Понятненько. Осмелевшие мужички тоже стали подходить к оружию и даже имели наглость его трогать.

– А вы, вашу мать, что тут делаете? – взревел Барон и вскинул штуцер. Грешным делом, сейчас он был готов положить Осилича и Колобка на месте. Уже за одно то, что нарушили, паскуды, святость этого места, сунувшись свиными рылами в калашный ряд.

Видимо сама смерть отражалась в этот момент у него в глазах, поскольку мужички как-то резко сдулись, осели, осунулись, потухли и начали что-то блеять, дескать, мы вообще случайно заглянули, и вообще уже уходим.

– Вон! Живо! Твари! Убью! – ревел Барон, а мужичков уже и след простыл.

Полюбовавшись ещё с минуту обретенной «пещерой али-бабы» Барон вздохнул, подхватил полуавтоматический карабин с оптическим прицелом, пару магазинов к нему, нож и покинул свою сокровищницу. Оставалось решить ещё одну проблему – как запереть склад? Ему уже мерещились крадущиеся темной ночью мужички, распахнутая настежь дверь, оружие в недостойных руках, гнусно ухмыляющаяся рожа Колобка. Он мотнул головой отгоняя мерзкие видения. Хоть поселись тут.

К счастью проблема решалась очень просто – на двери был кодовый замок. Был он в цвет двери, поэтому вот просто так взять и заметить его было не просто. Видимо такие же замки находились и на других дверях. Немного повозившись Барон установил хитрую комбинацию, которую, по его мнению, никто не в состоянии разгадать и с чистой совестью отправился на второй этаж, ловить Гепару.

Если первый этаж был кабинетно-складским, то есть больше публичным, функциональным, то второй напоминал барские апартаменты. Барон обнаружил столовую, гостиную или, правильнее, зал для встречи особо приближенных персон, парочку роскошных и просторных кабинетов, обставленных солидной мебелью не из дешевого дерева. Гепары нигде не было. И это Барона слегка насторожило.

Глава 22

По ступеням раздался дробный стук шагов и спустя несколько секунд в открытую дверь заглянул Арсений.

– Капитан! Появились первые люди. Но… думаю тебе самому стоит это увидеть. Тут как раз та самая ситуация, когда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

К зажженному костру возле северного блокпоста, который сейчас состоял из небрежно набросанных досок, бревен и холмиков земли, изображавших примитивную баррикаду, и подпертого камнями, преграждающего дорогу бревна, вышли двое. Откуда-то с северо-востока.

Баба в коричневой, грязной и заблеванной рясе, с опухшей, кирпичного цвета физиономией, котоую правильнее было назвать мордой, непонятного возраста, поскольку можно было с успехом дать ей и 40 и 50 лет, и смуглый черноволосый пацан лет 10–11. Пацан был верткий, бойкий, с массивным мешком за спиной, в котором нес, по ходу дела, не только свои шмотки, но и бабьи. По словам, Арсения, именно он притащил бабу за руку к сигнальному костру.

От бабы ощутимо несло перегаром. Аарон даже немного удивился, где ж она бухло достать умудрилась? Перегар был несвежий, застаревший, но всё ещё крепкий и ядреный, свидетельствующий о том, что бухала баба основательно, с чувством, толком и знанием дела. Одним литром дело не ограничилось. Откуда столько бухла? Неужели из стартового пакета?

Ясность внес пацаненок, назвавшийся Лефиделем. На стандартные вопросы – кто, откуда, что, где, сколько – он пояснил. Очнулся в овраге, в стартовом пакете были сандали, шорты, майка, джинсовая торба, фляга с ежевичным морсом, буханка черного хлеба, складной нож и коробка охотничьих спичек. Пацан был примитивный, но неглупый, доверял своим инстинктам, поэтому буром никуда не пер, осторожничал. Первый день нарезал круги по окрестностям, присматривался, приглядывался, прислушивался. При первых громких звуках тут же прятался куда подальше. Людей и тварей не встречал, хотя, наверное, слышал.

На второй день, наметив безопасный маршрут, двинулся в путь. Морс и хлеб практически закончились, сидеть на месте было нельзя. Очень скоро ему повезло, заметил небольшой ручей, напился, умылся, прикинул, что дальше лучше двигаться вдоль воды, поскольку где вода там наверняка должны быть люди, ибо вода есть жизнь. За эти умозаключения получил единичку к осознанности. Потом уже, двигаясь по ручью, он заметил валяющуюся без чувств бабу. Сначала подумал, что мертвая, поскольку лежала она без движения, залез к ней мешок, где оказалась целая дюжина мясных консервов. Но тут баба захрипела, засопела и он едва не убежал, так испугался. Подумал, что из мертвых воскресла.

Из дальнейших объяснений Лефиделя Аарон понял, что бабе, которая представилась пацаненку необычным именем Вуйня, достались 3 тристограммовых пузырька с медицинским спиртом. Учитывая, что очнулась она возле ручья, можно считать, что для неё Беспределье оказалось раем. Пусть и кратковременным.

Не просыхала она с момента появления в Беспределье. Пока другие сбивались в группы, отважно шли на поиски еды, воды и крыши над головой, сражались, осваивали поселки, учились и развивались она банально пила спиртягу, вырубалась, очухивалась, пила воду и снова пьянела, от того, что осевший в организме спирт, вступая в контакт с водой, снова лихо несся по крови, отравляя цифровой мозг и нервную систему, а Вуйню отправляя в очередное забытье. Так и продолжалось до того момента, пока окончательно не кончился спирт. А закончился он к концу второго дня пребывания бабы в Беспределье.

Лефидель всё это время был с бабой. Почему-то рядом с проспиртованным чмом, успевшим искупаться в собственной блевотине и изваляться в грязи, ему казалось безопаснее, чем где-нибудь в сухом и чистом месте. Воистину человек стадное животное, предпочитающее честное одиночество обществу уродских соплеменников. Потому что страшно встретиться с вызовами судьбы один на один, хочется спрятаться от них в толпе, чтобы если прилетит, то пуст не мне, а этому, рыжему! Впрочем, в решении Лефиделя проскальзывал и рациональный мотив – неповоротливая тетка вполне смогла сыграть роль «живого щита» и отвлекающей жертвы при атаке мобов. Вроде как сагрить на себя нападающих.

На третий день, справедливо посчитав бабу инвалидом, Лефидель забрал её мешок, в котором, помимо консервов, была сетка с репчатым луком, коробка цветных карандашей и чугунная сковородка. Немалое, по меркам Беспределья, богатство. Вооружившись сковородой, Лефидель потянул бабу за собой в дальнейшее путешествие вдоль ручья. Та икала, мычала, но идти шла, хотя периодически падала, а поднять её вновь была та ещё задача.

Ручей вдоль которого шли путешественники впадал в озеро, которое было недалеко от поселка. Заметив густой столб дыма Лефидель тут же догадался, что люди рядом и плюнув на ручей, потащился с Вуйнёй к сигнальному костру, где и был встречен Арсением с, помогавшими ему в оборудовании некоего подобия блокопоста, «дьяволами. А тот уже сбегал за Аароном.

Вуйня громко и отвратительно рыгнула и уставившись на Аарона бессмысленными зенками просипела.

– Бухнуть есть чё? Башка с утра трещит. Нажралась вчера от души. Хреново-то как. Умру блять сейчас. Помогите, а? Хоть сто грамм налейте.

Аарон невольно скривился. Задумав идею с сигнальным костром, он ожидал кого угодно – немощных пенсионеров, офисный мусор, креативных «неумех» типа Рэйбана, да кого угодно, но только не такое чудо. Да уж, у Беспределья свои приколы.

Странное имя «Вуйня» объяснялось очень просто. В Беспределье она попала уже бухой. Ничего не соображающая пьяница, увидев сообщение интерфейса о необходимости выбора имени пыталась в очередной раз сказать «Вот хуйня», но фраза целиком у неё не получилась, вышло только Вуйня. Желая быстро получить стартовый пакет, над редактирование собственного наименования она заморачиваться не стала, оставив всё как есть и очень в итоге была довольна, что не тупила, поскольку получила почти литр чистого спирта.

Глядя на неотретушированную Беспредельем пропитую, ещё не старую физиономию Вуйни, Аарон напряженно размышлял. В социалистическом обществе, которое господствовало в странах Западной Европы и США до «реконфигурации», когда обосравшиеся за собственные задницы после многочисленных «исламистских» терактов обыватели дружно приветствовали установление авторитарных фашистских режимов, царило всеобщее равенство и братство. Под этим подразумевалось, что все члены общества должны получать жирный пакет социальной помощи. В любом случае.

Толпы безработных бездельников, беженцев, алкоголиков, банкротов, наркоманов, чиновников, неудачников, паразитов и тунеядцев всех мастей аппетитно кормились через бюджет, получали субсидии, пособия, дотации, льготы, безвозвратные ссуды и прочий вэлфер. Общество готово было кормить всех, вкусно, сытно и безвозмездно.

Аарон подумал, что спившуюся к чертям собачьим дрянь можно было социально реабилитировать: прокапать организм, «закодировать», провести длительную медикаментозную процедуру для восстановления организма, обеспечить общение с психологом, специальные тренинги, которые будут учить брать на себя ответственность за свою жизнь и принимать самостоятельные решения, бесплатную одежду, кормежку, комнату и доступ в интернет.

К сожалению, была проблема. Не было того, кто бы за всё это платил. Не было общества, которое в виде налогов, разных поборов и коллективного давления отбирало ресурсы у сильных, удачливых или просто умеющих делать деньги личностей для того, чтобы перераспределить их в пользу «сирых и убогих». А для того, чтобы тащить столь тяжкий крест на своей спине добровольно, у Аарона мозги ещё не были в достаточной мере засраны всякой ванильной, сопливо-слюнявой псевдогуманистической шизой. Беспределье быстро учили адекватно воспринимать реальность и адаптироваться к ней.

Пьяницу можно было выгнать или даже обнулить. Никто бы ему и слова не сказал. В последнем случае после серии перезагрузок Вунья возможно даже и сумела бы приспособиться к жизни в Беспределье. Хотя в это не особо и верилось. Или прибилась бы к какой-нибудь бродячей людской стае, где её заставили бы делать самую тяжелую работу и это со временем, возможно, протрезвило и прочистило бы её мозги. В конце концов много хороших, достойных и что-то умеющих в жизни людей сейчас слонялись по Беспределью без надежды оказаться за пока ещё не сделанными стенами форта и влиться в их славный и дружный коллектив.

Но Аарон слишком уж нацелился на сохранение и приумножение людских ресурсов, к тому же считал, что с паршивой овцы хоть шерсти клок. Вунье, как всерьез отступившей от принципов здорового человеческого развития, неплохо было бы дать, как и Рэйбану, шанс через тяжкий труд вернуть себе человеческий облик. Ведь предположил же один из отцов-основателей научного коммунизма, что труд сделал из обезьяны человека, почему же не предположить, что и из алкоголички он не сделает тоже самое?

– Возьми веревку, кол покрепче, воды и веди это чудо на южный пост. – приказал Аарон Арсению. – Отойдешь метров на 50 от поста, вбей кол покрепче, да поглубже и привяжешь её за ногу. Левую. Узел вяжи поизощрённее, отвязывать в ближайший месяц точно не будем. Водичку оставишь, только немного, а выпьет всё за раз, замучаемся доливать. Пусть учится экономить.

– Всё понял, командир. Одного только не понял, накой она там нужна? – Арсений потер пятерней затылок. – Наживка что ли для тварей?

– Зачем наживка? Самая что ни на есть матерая сторожевая алкоголичка. На северном посту у нас что? У нас тут сигнальный костер. А на южном что? А на южном нет нихера. Костер там палить ресурсом не хватит, да и два дыма всё-таки – это чересчур. Вот я и придумал, пусть эта Вуйня у нас там топчется, да криками «дайте бухнуть, сволочи» информирует всех в округе, что здесь люди обитают. Жёсткие, но справедливые. Или даже вот что, объяснишь ей как немного в себя придет, чтобы кричала «Идите сюда! Вас ждёт еда, защита и теплый кров», а за каждого привлеченного человека какую-нибудь премию её давать будем.

– Бухло что ли?

– Может и бухло, если найдется таковое.

– А привязывать зачем? Чтобы не убегла?

– Эта не убежит. Такие всегда к людям жмутся, трутся возле людей. Привязать нужно затем, чтобы она форту не колобродила. Сейчас дисциплины у неё никакой, начнет под ногами путаться, пришибем же ненароком. Пусть уж пока на привязи посидит, переломается.

– Ааа, ну тогда ясно. Будет сделано в лучшем виде.

– Да и мальчишку с собой возьми, забросите по пути продукты со сковородкой на кухню, а потом пристроишь его к какому-нибудь делу. Дел у нас сейчас много.

Арсений, прихватил Лефиделя и отправился устраивать Вунью «служить» на южный пост. А Аарон задумался. Вопрос с карантином, который он отметил как не срочный, теперь всплыл со всей своей наглядной очевидностью. Если в форт попрут толпы таких вот Вуньей, то вместо роста и развития придется заниматься или огораживанием, или организацией воспитательно-трудового лагеря, иначе их толком необжитое, носящее в себе следы откровенного запустения поселение, превратится в натуральную клоаку, полубомжовские трущобы с помоями и говном на улице. Проявишь слабину, пустишь одного деграданта, а за ним сначала тонкой струйкой, а потом полноводной рекой потекут другие. И тогда всё. Абзац. Нет! Надо решительно делать карантин.

Первым дело следовало выбрать максимально стоящий на отшибе дом. Такой нашелся довольно быстро. Стоял он на западной стороне форта, был широк, как присевшая по нужде баба, приземист, также, как и остальные затхл, но сух внутри.

Дом был скромен своей бедностью. Грубо сколоченный стол у окна, который надо было разобрать и отправить на дрова. К чему в карантине стол? Вместе с такой же широкой и корявой скамьей. Кровать в доме была одна, вернее даже не кровать, а деревянный настил, похожий на нары. Это оставим. Будет возможность – приколотим второй ярус, а там, может и ещё парочку нар поставим. Кто его знает, сколько мутных и непонятных беженцев выйдет к ним в скором времени с северной и южной стороны.

Стоящие ближе всего к карантинному дома следовало разобрать. Карантин должен быть максимально далеко от форта, чтобы у его обитателей не возникало устойчивых мыслей, что они уже получили «прописку» и их нахождение в доме лишь временная формальность. А ещё сделать на этом участке стену. В первую очередь. Чтобы такая мысль даже в голову не приходила.

Помещать в Карантин следовало не всех, а только тех, к кому возникли определенные вопросы после их появления на блокпосте, рожа подозрительная, ведет себя как-то странно, истерики там устраивает, выглядит как последний засранец, речи непонятные заводит, на стандартные вопросы отвечать отказывается.

Также Аарон планировал помещать в Карантин тех, кто, успешно пройдя первичную процедуру идентификации, показал себя как Рэйбан «профнепригодным» после восстановления десятка навыков и умений. Таких тоже следовало изолировать до решения окончательной судьбы. Каждый такой случай нуждался в индивидуальном рассмотрении «коллегии» из Аарона, завхоза и будущего командира ополчения.

Наметив в общих чертах процедуру работы Карантина Аарон пошел к площади. Неплохо было бы заглянуть в салун, может стейки из гекконов уже готовы. Пожрать посытнее, да прихватив все наличные силы отправиться разбирать дома перед Карантином. Откладывать дела в долгий ящик он не любил, если уж дело намечено, то заняться им следует сразу. Даже если сразу закончить не удастся, то некуда оно потом не убежит, раз уж начал, то потом обязательно закончишь просто потому, что ты об этом деле будешь помнить постоянно. Тоже вроде какой-то психологический принцип, только, хоть убей, вспомнить его дословно он не мог.