Текст книги "Социальная философия"

Автор книги: Соломон Крапивенский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Итак, структура материального производства с учетом всего сказанного может быть изображена следующим образом:

Тогда производственные отношения суть экономические отношения, складывающиеся между людьми в процессе непосредственно производства, распределения, обмена и потребления материальных благ. От этих, производственно-экономических, отношений надо отличать производственно-технические отношения, которые обусловлены, как уже отмечалось, технико-технологическими особенностями производства и его организации.

ОСНОВНОЕ И ИСХОДНОЕ ПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ*

Экономические (производственные) отношения представляют собой не конгломерат отношений, а сложную систему. Такая система многомерна, и ее можно рассматривать не только по фазам воспроизводства, как было показано выше, но и под другими углами зрения: по субъектам отношений, по объектам присвоения, по степени близости к технологическому базису, по длительности существования в данной экономической системе и т.д. Но под каким бы углом зрения мы ее ни рассматривали, она всегда целостна, проникнута единым началом. Это значит, что в системе производственных отношений есть какие-то коренные отношения, которые ее цементируют, интегрируя в себе все ее стороны и аспекты, то есть выступают как системообразующие.

89

Таким отношением прежде всего выступает основное производственное* отношение – отношение собственности на средства производства. Конечно, в каждой экономической системе существует не одна, а несколько форм собственности на средства производства. Например, при капитализме существует капиталистическая собственность, собственность крупных землевладельцев, мелкая трудовая собственность, различные формы кооперативной собственности. Но среди всего этого многообразия есть основное отношение собственности, на базе которого производится основная масса совокупного общественного, и прежде всего прибавочного, продукта, за счет которого только И может прогрессировать общество.

Основное отношение собственности определяет лицо экономической системы, ее специфический характер. Это находит свою конкретизацию в исторически известных типах производственных отношений – первобытно-общинных, рабовладельческих, феодальных, капиталистических.

Среди специфических отношений данной экономической системы основное производственное отношение выступает как первичное, ибо оно есть "непосредственное отношение собственников условий производства к непосредственным производителям" [1] и, следовательно, означает способ соединения вещественного и личного факторов производства. Глубже и фундаментальнее общественно-экономического отношения попросту уже нет. Все другие отношения выступают как вторичные, третичные и вообще производные экономические отношения. Так, при капитализме на базе первичного отношения (между капиталистом-промышленником и наемным рабочим) складываются отношения между самими промышленниками; затем – между ними и торговцами; между промышленниками и торговцами, с одной стороны, и банкирами, с другой; в качестве самостоятельного агента производственных отношений все больше выступает и государство; а наемные рабочие, кроме того, вступают в отношения и друг с другом и т.д. Естественно, что все эти вторичные, третичные и тому подобные отношения, происходя и находясь в зависимости от первичного, сами оказывают на него активное обратное воздействие.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. 2. С. 354.

Небезынтересно отметить, что разработанная Марксом концепция роли и места отношения собственности в жизни социума получила сегодня широкое признание и в немарксистском общество-знании. Сошлемся на мнение одного из крупнейших историков современности, общепризнанного лидера историографического направления "Анналы" Фернана Броделя, который пишет: "Маркс прав: разве тому, кто владеет средствами производства, землей,

90

судами, станками, сырьем, готовым продуктом, не принадлежит и господствующее положение? Остается, однако, очевидно, что одних только этих двух координат, общества и экономики, недостаточно. Государство во множестве форм, будучи одновременно и причиной и следствием, навязывало свое присутствие, нарушало отношения, вольно или невольно вносило в них отклонения. Оно играло свою, часто весомую роль в тех сооружениях, которые с помощью определенной типологии можно сгруппировать в различные социоэкономики мира: одни – с рабством, другие – с сервами и сеньорами, третьи – с деловыми людьми и предкапиталистами. Это значит вернуться к языку Маркса, оставаться на его стороне, даже если отказаться от его точных выражений или слишком строгого порядка, при котором всякое общество должно было бы плавно переходить от одной из своих структур к другой" [1].

1 Бродель Фернан. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XVXVIII вв. М., 1986. Т. 1. Структуры повседневности. С. 596. Что касается замечаний Ф. Броделя о государстве, то марксизм тоже не отрицает его активной роли, в том числе и в экономической жизни общества.

Будучи системообразующим, основное производственное отношение не может быть локализовано в какой-то части экономической системы, а составляет именно ядро, основу, вбирающую в себя не только моменты непосредственного производства, но и распределения, обмена и потребления.

Основное производственное отношение является для данной экономической системы исходным отношением, однако исходным – в широком смысле слова. В узком же смысле в качестве исторически и логически исходного выступает такое отношение, которое, будучи самостоятельным, в то же время выступает как необходимая форма основного производственного отношения. А поскольку основное отношение является для данной экономической системы системообразующим, то и его форма оказывается в системе основной, господствующей и даже всеобщей формой организации хозяйства.

Истории известны три формы организации общественного хозяйства: натуральное, товарное, планомерно-регулируемое. Эти три формы не только последовательно сменяют друг друга, но могут и сосуществовать, причем так, что одна из них непременно господствует. Ее господство как раз и предопределяется тем, что такова форма основного производственного отношения, а значит в такой же форме выступает основная масса совокупного общественного продукта. Так, к примеру, при феодализме натуральный характер повинностей крепостного крестьянина предопределял господство натуральной формы организации общественного хозяйства, хотя рядом с ней развивалась и усиливалась и товарная форма. При капитализме, наоборот, купля-продажа рабочей силы, товарная форма отношения между предпринимателем и рабочим предопределяют господство в этой экономической системе товарной формы организации хозяйства.

91

Форма организации общественного хозяйства непосредственно отражает уровень производительных сил, общественного разделения труда, она, следовательно, генетически связана с соответствующим технологическим способом производства. Этим объясняется тот факт, что одна и та же форма организации хозяйства может обслуживать принципиально различные типы общественно-экономических систем. Например, натуральное хозяйство обслуживало все докапиталистически экономические системы. Но господство той или иной формы, как уже было сказано, предопределяется основным производственным отношением. Другими словами, форма организации общественного хозяйства имеет двойное происхождение: генетически она связана и с технологическим, и с экономическим способами производства. В свете этого становится понятным историческое место переходных форм организации хозяйства, когда наряду с господствующей формой возникает и постепенно усиливается ее собственная противоположность. Попытаемся показать это на схеме.

Итак, два отношения выступают в экономической системе в качестве системообразующих: основное производственное отношение, раскрывающее наиболее существенное в самом содержании экономической системы, и исходное производственное отношение, раскрывающее наиболее существенное в ее форме. Ведущая роль содержания по отношению к форме объясняет субординацию этих двух системообразующих отношений. Так, о капитализме К. Маркс замечает: "Две характерные черты с самого начала отличают капиталистический способ производства. Во-первых, он производит свои продукты как товары. Не самый факт производства товаров отличает его от других способов производства, а то обстоятельство, что для его продуктов их бытие как товаров является господствующей и определяющей чертой... Второе, что является специфическим отличием капиталистического способа производства, – это производство прибавочной стоимости как прямая цель и определяющий мотив производства" [1].

1 Маркс К., Энгельс ф. Соч. Т. 2 . Ч. 2. С. 5 1-5 3.

92

Наличие в экономической системе двух определяющих черт, то есть основного и исходного производственных отношений, сегодня признают многие влиятельные школы и в социальной философии, и в политической экономии. Кэмпбелл Р. Макконнелл и Стэнли Л. Брю, например, пишут: "Вообще говоря, индустриально развитые страны мира в основном различаются по двум признакам: 1) по форме собственности на средства производства и 2) по способу, посредством которого координируется и управляется экономическая деятельность" [2]. Правда, способ этот цитируемыми авторами ставится в зависимость исключительно от вмешательства или невмешательства государства в экономическую жизнь общества, в действительности же, как мы видели, форма организации хозяйства определяется более фундаментальными факторами.

2 Макконнелл Кэмпбелл Р., Брю Стэнли Л. Экономика: принципы, проблемы и политика: В 2 т. М., 1992. Т. 1. С. 57.

4. ЗАКОНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ, ГЕНЕРИРУЕМЫЕ МАТЕРИАЛЬНЫМ ПРОИЗВОДСТВОМ

ЗАКОН СООТВЕТСТВИЯ Производительные силы данного общества в ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ их исторически конкретном единстве с производственными отношениями образуют, как указывалось, экономический способ производства. При этом производительные силы выступают как содержание его, а производственные отношения как та экономическая форма, в которой люди осуществляют производство. Коль так, то и взаимодействие между производительными силами и производственными отношениями подчинено общему диалектическому закону взаимодействия содержания и формы, согласно которому содержание играет определяющую по отношению к форме роль.

В общественной жизни это находит свое конкретное выражение в общесоциологическом (то есть действующем во всех формациях) законе соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил. Объективная, материальная природа производственных отношений тем и определяется, что формируются они не по воле и желанию людей, а в соответствии с состоянием наличных производительных сил.

Общинная собственность в условиях первобытного строя господствовала именно потому, что соответствовала характеру тогдашних производительных сил: низкая производительность орудий труда, равно как и неразвитость самого производителя материальных

93

благ, могла компенсироваться только коллективистской организацией труда. В противном случае наши предки не обеспечили бы себе самые элементарные условия существования, не говоря уже о производстве прибавочного продукта. Правда, в последние десятилетия ряд историков первобытного общества выступил против упрощенного представления об образе жизни и результатах хозяйственной деятельности людей той эпохи. Они считают, что даже отсталые охотники и собиратели голодали далеко не так часто и занимались поисками пищи и ее добычей далеко не так много, как раньше считали, а в результате их труда образовывались даже определенные излишки по отношению к необходимому для жизнеобеспечения продукту. Но эти излишки ("избыточный продукт") принципиально еще отличаются от того, что в политической экономии и во всем обществоведении известно как "прибавочный продукт", – производство излишков было нерегулярным и крайне незначительным по объему, в силу чего не могло стать основой для становления эксплуататорской системы производственных отношений и классообразования [1].

1 См. об этом подробно: История первобытного общества. Эпоха кпассообра-зования. М., 1988. С. 11 -116.

Новые производительные силы эпохи позднего первобытного общества, возникшие в результате неолитической революции (переход к бронзовым и в особенности к железным орудиям, к культурному земледелию и скотоводству) позволили перейти от присваивающего хозяйства к производящему, в десятки раз повысить производительность труда. И здесь мы встречаемся с разительным историческим примером того, о чем говорилось в предыдущей главе. Решая задачу повышения эффективности своего труда, последствия которого могли оцениваться, казалось бы, только положительно, первобытные люди не ведали, что произойдет с ними во всех других отношениях. В действительности же революция в технике и связанное с ней изменение типа хозяйствования явились поворотным пунктом истории человечества. Замена коллективистской собственности частной, коллективистской морали индивидуалистической, формирование общественных классов, переход к политической организации общества (появление государства), генеральная реконструкция семьи – пожалуй, никогда в последующие эпохи человечество не будет переживать такого кардинального переворота.

Из всех аспектов этого переворота нас сейчас интересует возможность и необходимость замены первобытно-коллективной формы собственности частной. С одной стороны, возросшая производительность труда породила возможность все большей его индивидуализации, локализации производства в рамках семьи и даже отдельного индивида. С другой стороны, сохранение традиционных собственнических отношений тормозило дальнейший про

94

гресс производства, в связи с чем возникает необходимость их замены на частную собственность, позволяющую придать новым видам организации труда соответствующую форму.

Перестройка собственнических отношений в эту эпоху знает свои этапы, свои переходные формы. Вначале собственность производителя на продукт с правом его обмена носит характер относительной обособленности в рамках данного коллектива, не сопровождаясь, как правило, эксплуатацией других его членов. Частная же собственность в полном смысле слова появляется как логическое завершение эволюции обособленной собственности.

Частная собственность лежит в основе трех последующих стадий исторического развития – рабовладельческой, феодальной, капиталистической. Это значит, что, начиная с разложения первобытного строя, характер производительных сил не менялся (они по-прежнему требовали частной собственности). Что же тогда должно изменяться, чтобы все-таки совершались такие радикальные ломки, как переходы к новым историческим стадиям?

Конечно, в каждом из этих конкретных случаев ответ должен быть своим, сугубо конкретным, хотя и лежащим в русле действия закона соответствия производственных отношений характеру, уровню и потребностям развития производительных сил. Процесс перехода от феодализма к капитализму был обусловлен качественным изменением уровня производительных сил и потребностями их дальнейшего развития. Иначе обстояло дело при переходе от рабовладения к феодализму. Историки техники затрудняются ответить на вопрос, какая техническая революция или, по крайней мере, качественно новый технический уровень послужили исходным пунктом кризиса рабовладельческих отношений. Таких изменений, действительно, не было. Но ведь потребности развития производительных сил не сводятся к потребностям развития только их вещественных элементов, прежде всего техники. Не менее важное значение имеют потребности развития личностного элемента производительных сил. Рабовладение на заключительном своем этапе не создало качественно нового уровня техники, но оно обнаружило потребность развития главной производительной силы человека. Изменение социально-экономического статуса труженика выступало как предварительное условие технического, а на его основе и экономического прогресса. Статус труженика требовал коренного изменения еще в одном отношении: раб не имел семьи, и в связи с этим заходило в тупик воспроизводство рабочей силы.

Характер производительных сил вторично меняется лишь в процессе развития капиталистического общества: они вновь приобретают общественный характер и требуют принципиального изменения собственнических, распределительных, потребительских отношений. И такие изменения действительно происходят, наглядным подтверждением чего выступают процессы социализации, на

95

бирающие сегодня темп в развитых странах. Природа этих процессов совершенно ясна, если учесть то, о чем говорилось несколькими строчками ранее. Человек является не только носителем производственных отношений, но и "несущей конструкцией" в системе производительных сил. И тот, кто выступает в качестве организатора производства (истинного, а не мнимого), кто действительно заинтересован в его эффективности, это обстоятельство игнорировать не может: оно сильнее его доброй или злой воли. Он вынужден – в своих собственных интересах – проявлять заботу о главной производительной силе, неизбежно приспосабливая при этом всю систему производственных и в целом общественных отношений к потребностям развития производительных сил.

Сегодня, в условиях развития научно-технической революции, это более необходимо, чем когда бы то ни было. Современное производство предъявляет повышенные требования к психофизическому здоровью работника, его профессиональному и общеобразовательному уровню, культуре и нравственности. Эта объективная необходимость и лежит в мотивационной основе современной социальной политики в странах капитала. Как это ни парадоксально, частный интерес приводит к реализации социалистических по своему смыслу целей достижению более человечного "качества жизни", большей социальной справедливости. Можно сказать, что на этом этапе человек перестает быть только средством реализации основного закона капитализма – закона прибавочной стоимости. Разумеется, он не превратился в самоцель этого способа производства, но, во всяком случае, выступает уже в качестве подцели.

Как и всякая форма, производственные отношения не просто пассивно воспринимают те импульсы к изменению, которые исходят от производительных сил: они оказывают активное обратное воздействие на их развитие.

В наиболее общем виде механизм этого воздействия можно представить так. Производительные силы создаются и развиваются, сохраняются или выходят из строя в результате практической деятельности людей, движимых определенными мотивами и конкретным образом организованных для ведения общественного производства. Все это предопределяется существующими производственными отношениями.

Активное обратное воздействие производственных отношений на развитие производительных сил может быть двояким. Когда производственные отношения соответствуют характеру, уровню и потребностям развития производительных сил, они выступают в качестве двигателя их развития и ускорения общественного прогресса в целом. Когда же производственные отношения перестают соответствовать производительным силам, они превращаются в тормоз, то есть существенно замедляют развитие их и социального организма в целом.

96

История каждой общественно-экономической формации предстает перед нами как история "сдвига ролей", выполняемых производственными отношениями в процессе обратного воздействия на производительные силы. Типичной в этом отношении является история капитализма. Вызвав невиданный рост производительных сил в эпоху утверждения и расцвета строя, пришедшего на смену феодализму (середина XVIII – конец XIX веков), буржуазные производственные отношения затем все больше приходили в противоречие с общественным характером производительных сил. Две мировые войны, страшный экономический кризис конца 20-х – начала 30-х годов, отпадение России, а затем и многих других стран рельефно обозначили феномен, известный в марксистской литературе как общий кризис капитализма.

Сегодня нередок вопрос типа "А был ли мальчик?": "А был ли общий кризис?". Как нам представляется, вопрос этот, апеллируя к нынешним успехам развитых стран Запада, Японии и других, конъюнктурен и начисто игнорирует принцип историзма. Если мы желаем получить истинную картину, вопрос должен быть поставлен иначе: "Каким образом удалось капитализму преодолеть этот общий кризис, оздоровить экономику, прийти к более высокому "качеству жизни?". И тогда, сопоставляя всевозможные факты и аргументы, мы поймем, что главная, генеральная причина лежит в русле оптимизации свойственных капитализму производственных отношений (осуществляемое в разумных пределах государственное регулирование экономики, социальное ориентирование рыночного хозяйства, создание массовидного собственника посредством акционирования капитала, внедрение так называемых "человеческих отношений" на предприятиях). В результате произошел новый "сдвиг ролей" – консерватизм, и даже реакционность, еще недавно проявлявшиеся буржуазными производственными отношениями, все больше сменяются прогрессивным воздействием сегодняшних (далеко не "чисто" капиталистических) отношений на производительные силы и через них – опосредованно – на общественную жизнь в целом.

"Сдвиг ролей", выполняемых производственными отношениями в порядке обратного воздействия на производительные силы, можно проследить и в послеоктябрьской истории нашего общества. Трагическая противоречивость развития страны, в том числе противоречивость сложившихся после 1917 года производственных отношений, могут быть правильно поняты лишь с учетом того, что у нас отсутствовала сформировавшаяся и нормально функционирующая экономическая система. Деструкция (слом старой системы) и конструкция (возведение новой) оказались разорванными во времени. В связи с этим нуждается в существенной корректировке термин "деформация социализма", который в последние годы

97

не раз встречался в публицистике и официальных документах. Точнее было бы говорить о деформации переходных к социализму процессов. Вот эта переходность, недостроенность и сделала производственные отношения 30-70-х годов ущербно противоречивыми.

С одной стороны, в этих отношениях несомненно присутствовал значительный социалистический компонент. Государственная собственность в плане формально-абстрактном содержала в себе все возможности для функционирования в качестве общенародной; такой она и воспринималась массовым сознанием в течение длительного периода, порождая, хотя и не совсем обоснованное экономически, как выяснилось позднее, чувство хозяина своего предприятия, своей страны. Была создана солидная (если учитывать наши возможности) система социальной защиты населения, включавшая в себя бесплатное образование и здравоохранение, в целом удовлетворительное пенсионное обеспечение. Во всяком случае, эту систему изучали и во многом ее перенимали развитые страны, начиная у себя упоминавшиеся выше процессы социализации. Вот эта сторона производственных отношений, ее социалистический по своему смыслу компонент, порождали искренний энтузиазм масс – гражданский, трудовой, а в нужные моменты и боевой; поддерживали атмосферу дружбы и взаимопомощи в трудовых коллективах.

Но в наших производственных отношениях всегда присутствовала (и с годами все больше брала верх) и другая сторона – известная отчужденность государственной, да и колхозно-кооперативной, собственности от своего собственника де-юре – народа. В условиях деформации переходных к социализму процессов ее фактическим владельцем и соответственно субъектом управления ею стал не народ, а бюрократия, партийно-государственная номенклатура. Использование ею общественной собственности и всего национального богатства в корыстных целях, отчуждение человека от средств производства и результатов своего труда, превращение его в казарменно-рядового исполнителя не могли не сказаться на темпах развития производительных сил, их обновлении на основе научно-технического прогресса, качестве выпускаемой продукции, которая в подавляющем большинстве случаев не отвечала мировым стандартам.

Такова печальная диалектика наших производственных отношений, тот "сдвиг ролей", в результате которого они из двигателя развития производительных сил превратились в тормоз.

ОСНОВНОЙ СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ЗАКОН

Если внутри экономического способа производства определяющую роль играют производительные силы, а внутри технологического – его техническая основа, то по отношению ко всей системе общественных отношений, идей, учреждений такую

98

роль выполняют оба способа производства в целом и в единстве, что можно обозначить как "способ производства материальных благ". Кстати, если вернуться к определению технологического способа производства, то нетрудно обнаружить, что два способа производства, о которых идет речь, являются не рядоположенными, а в определенном смысле "помещенными" один внутри другого: ведь технологический способ производства есть не что иное, как способ соединения, взаимодействия элементов производительных сил в связи с их технической основой, в то время как экономический способ производства представляет собой системное единство этих производительных сил с соответствующими им экономическими отношениями. В схеме 3 сделана попытка графически изобразить эту "помещенность".

Такое взаимопроникновение способов производства очень часто имеет своим следствием их совокупное воздействие на социальные, политические и духовные процессы. В дальнейшем мы не раз будем возвращаться к конкретизации действия этого закона при анализе отдельных сторон, состояний, процессов общественной жизни. Сейчас проследим его совокупное действие на примере такого социального института, как семья.

Известно, что коллективистская, общинная собственность на средства производства обеспечивала социальное равенство мужчин и женщин. При этом во многих родовых коллективах и во главе общины в целом и во главе семьи стояла женщина. И если даже матриархат не был, как сейчас считают историки, всеобщим явлением, повсеместный переход к патриархату может быть объяснен научно только с учетом действия закона определяющей роли обоих способов производства в общественном развитии. Главенствующая роль женщины в семье и делах общины была харак

99

терной для тех общин, в которых основные средства существования давало собирательство, а не такие мужские занятия, как охота и рыболовство. Собирательство не требовало или почти не требовало употребления искусственных каменных орудий, "творцами" и владельцами которых были мужчины. Собирательство же было уделом женщин потому, что вскармливание и воспитание "подрастающего поколения" не позволяло им удаляться далеко от поселения, как того требовала охота и рыболовство. В силу этих причин женщина была и хранительницей домашнего очага – не в образном, а совершенно реальном смысле слова: огонь должен был поддерживаться денно и нощно, ибо иначе могла наступить смерть от холода и голода. Все эти производственные функции, то есть место в технологическом способе производства, и выводили женщину на положение "первой среди равных".

Ситуация коренным образом меняется с переходом к новому технологическому способу производства – от собирательства к культурному земледелию и от охоты к скотоводству. Употребление тяжелых вспашных орудий, характерных для первобытного земледелия, требовало большой физической силы, и первым земледельцем становится мужчина. Первобытное скотоводство требовало удаления на большие расстояния от своего поселения, и первым скотоводом опять-таки становится мужчина. Но поскольку именно земледелие и скотоводство дают теперь основные средства к существованию, то и главенствующая роль в семье и общине переходит к мужчине. Эта роль окончательно закрепляется в связи с появлением прибавочного продукта и частной собственности, то есть с переходом к новому экономическому способу производства. Патриархальная семья становится и технологической, и экономической ячейкой нового общества, а главенство мужчины, его ведущее место в производстве прибавочного продукта закрепляется и юридически – в праве наследования имущества исключительно по мужской линии. Наступает то самое "всемирно-историческое поражение женщины", о котором писал Ф. Энгельс в "Происхождении семьи, частной собственности и государства".

Условия для эмансипации женщин начинают складываться в связи с переходом опять-таки к новому технологическому способу производства, возникающему в ходе машинного переворота. Заметим, что в плане экономическом этой эпохе соответствует определенная стадия развития капитализма. И вот здесь-то мы наблюдаем уже разнонаправленное воздействие каждого из способов производства на один и тот же процесс. Высокий уровень производительных сил, достигнутый в результате машинного переворота, позволяет женщинам участвовать в процессе общественного производства наравне с мужчинами, поскольку машина не требует большой физической силы. Но характер экономических отношений тормозит процесс эмансипации (еще долго будет сохраняться неравенство в оплате труда, в условиях получения образования и т.п.).

100

Новый этап в продвижении к фактическому равенству женщины и мужчины открывается сегодня в связи с начавшимися в развитых странах процессами социализации многих сторон общественной жизни, причем в этом же направлении "срабатывает" и переход к информационно-компьютерному технологическому способу производства, позволяя автоматизировать домашнее хозяйство.

Есть, конечно, такие общественные процессы, состояния, институты, на изменение которых оказывает монопольное или почти монопольное воздействие какой-то один из способов производства. Так, требования, предъявляемые к общеобразовательному, профессиональному и культурному уровню производителя материальных благ, детерминированы прежде всего характером труда, свойственным данному технологическому способу производства. Или другой пример: специфика средств труда предопределяет "ассортимент" профессиональных заболеваний – Для конвейера как символа индустриально-машинного производства показателен прежде всего массовый физический травматизм, в автоматизированном производстве с его сложными пультами контроля преобладает уже травмирование нервно-психической системы человека.

Итак, основной социологический закон, действие которого прослеживается на протяжении всей истории человечества, может быть определен как закон определяющего воздействия экономического и технологического способов производства на все стороны жизни общества.