Текст книги "Безпап"
Автор книги: Софья Королькова
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Софья Королькова
Безпап
О книге
47% россиян не верит в прочность и долговечность брака. 27% соотечественников считают брак устаревшим явлением. Только 70% опрошенных считают, что заключать брачный союз нужно один раз в жизни и по большой взаимной любви. 30% детей в России рождаются в неполной семье, а точнее у матерей-одиночек. (© Официальный сайт СТАТИСТИКА.ру: Госкомстат, Росстат и государственные службы статистики РФ).
5 млн из 17 млн российских семей приходится на матерей-одиночек с детьми. Об этом сообщила уполномоченный при президенте России по правам ребенка Анна Кузнецова, передает «РИА Новости».
То есть каждый третий знакомый вам человек рос без одного из родителей. И если вы держите в руках эту книгу, значит вы тоже знаете эту боль и влияние детского опыта на взрослую жизнь.
Книга о моем опыте ребенка, болезненно переживающего уход из семьи папы, тогда еще так горячо любимого мной. Любим он и сейчас, только по-другому, взрослой любовью с благодарностью за жизнь. Но не парализующей, детской, капризной любовью, страстно желающей любви папы и больше ничего.
Книга о благодарности за опыт. Благодаря детскому опыту утраты главного мужчины в жизни, длительным и травмирующим меня и мою жизнь последствиям этого опыта, повторяющимся как по спирали сценариям отношений в моей жизни я увлеклась психологией, получила соответствующее образование, закрыла болезненный и повреждающий меня сценарий, придумала новый вместо него, который делает мою жизнь лучше, отказалась от требований и претензий к миру и людям, научилась выстраивать отношения с мужчиной со взрослой позиции. Я стала взрослой, потому что отпустила детские обиды, которые тянули меня назад очень много лет, погружали меня в состояние уязвленной и плачущей малышки. И теперь я помогаю людям проделать все те же, освобождающие от груза прошлого, нехитрые манипуляции со своей жизнью.
В моей книге нет объемной теории и сложных психологических концепций, которые для далекого от психологии человека усложняют понимание своего состояния и усугубляют негативные последствия детских переживаний. В ней, кроме понимания и участия, вы найдете упражнения для изучения своего травмированного внутреннего ребенка, подружитесь с ним, научитесь быть для себя взрослым и перестанете ждать спасения извне.
Если вы считаете свое детство безоблачным, наполненным лишь положительными воспоминаниями, родители по вашему мнению воспитывали вас идеально, вы не были обделены любовью и заботой, в вашей жизни нет повторяющихся по спирали нежелательных сценариев взаимодействия с людьми, вы можете сказать, что вы всегда управляете своими эмоциями, не обижаетесь 3 раза в день на завтрак, обед и ужин, понимаете все свои реакции, не рвете на себе волосы из-за неверно сказанного партнером слова, не испытываете вину за свои желания и стыд за свои поступки, то лучше не читайте эту книгу. Она окажется для вас бесполезной. Содержание книги направлено на изучение спектра своих чувств, возникших ввиду нарушения детской привязанности по причине ухода из семьи отца. Если таковой спектр отсутствует, то и изучать вам нечего.
Эта книга для широкого круга читателей. Если ваш ребенок сейчас растет без отца, и вы обратили внимание на изменения в его ощущении мира и поведении, предложите ему прочитать эту книгу.
И прошу вас, примите во внимание, нарушение детской привязанности – сложная для самостоятельной проработки травма. Если методы самолечения вам не помогают, обратитесь к специалисту.
Жизни в клетке не достоин никто. В ней невозможно расправить крылья.
Введение
Моя история
Мы во многом с ним похожи. Одинаковая улыбка, откуда-то тот самый греческий профиль (я про армянский нос), рост, фигура, вспыльчивость, яркая жестикуляция, нежелание подчиняться, особенное только наше с ним чувство юмора, любовь к Филу Колинзу и рок-н-роллу. Но все это я знаю со слов мамы.
Последний раз я видела его 11 лет назад. Мне было 15 лет. Случайная встреча состоялась у нашего дома на улице.
– Привет. Как дела?
– Где ты был 10 лет?
– Я на выходных еду с другом на рыбалку. Поедешь с нами?
– Где ты был?
– Я не понял, поедешь?
– Где ты был?
– У нас с твоей мамой была договоренность: после наших с тобой встреч ты плакала, мы с тобой ругались, после той прогулки с твоими прыжками на батуте и перелома спины мы с мамой решили, что нам с тобой лучше не видеться, так тебе будет спокойнее.
– У тебя со мной была договоренность?
– Мы с мамой договорились….
*шум в ушах*
–У тебя со мной была договоренность?
– Мы с мамой решили…
И так 7 раз.
Я не сдаюсь.
– У ТЕБЯ СО МНОЙ БЫЛА ДОГОВОРЕННОСТЬ?!
*обращается к маме*
– Свет, мне пора ехать.
Я ушла.
В спину он бросила мне что-то вроде:
– Она не меняется.
С чего он это взял? На тот момент он не видел меня 7 лет.
Так я впервые в своей жизни столкнулась с истиной – я ему не нужна.
До этой встречи я фантазировала о его стыде и вине передо мной. Я сама решила, что мне так лучше. Да, все 7 лет до этой встречи я фантазировала, до нее мы виделись, когда мне было 8. Мне было удобно жалеть его, маленького, запутавшегося двухметрового папу-байкера, который дико меня любит и так же дико боится мне позвонить, стыдно ему, страшно, что опять поругаемся.
К слову, никаких конфликтов из детства я не помню.
Помню, как он прибивал полочку с крючками на кухне для половника и лопаточек, помню, как кружил меня возле дома, я была в любимом розовом сарафанчике и громко хохотала. Это самое счастливое воспоминание. И помню, как с ним, крестным и его дочкой в машине слушали Кузьмина, я плакала, потому что эта музыка ассоциируется с папой, а его я редко вижу, мы ходили прыгать на батуте, там я и сломала спину. Это и стало финишной прямой для мамы на пути к принятию решения о конце общения папы со мной.
Мне 26 лет. На моей памяти 4 встречи с родным отцом. Он жив и живет в моем городе.
Я не считала количество “почему”, которые я задавала себе, рыдая по ночам, чтобы не слышала мама. Уже в 8 лет я понимала, что мама делает для меня и моего счастья все возможное. И нежелание папы общаться со мной мало зависит от нее.
Но это говорила моя рациональная часть. А эмоциональная кричала “почему у всех папа есть, а у меня нет?” и плакала просто при слове “папа”, услышанном от подруги в разговоре. А о песне Чай вдвоем “прости” и говорить нечего…
Моя история не уникальная и не самая впечатляющая. Есть и более закрученные сюжеты.
Но и такой опыт тоже оказывает влияние на детскую психику. Как и все происходящее с ребенком и вокруг него.
И этому теперь уже взрослому ребенку надо научиться с таким опытом жить. Жизнь то не закончилась.
Глава 1
Травма
–Какое чувство тебя сопровождает в жизни чаще других?
–Неполноценность. У всех папа есть, а у меня нет.
–Займи сейчас в этом пространстве место, которое заняла бы твоя неполноценность. Я хочу с ней поговорить.
*Мне было предложено сесть на соседний диван, но я выбрала место на полу у батареи*
–Неполноценность, зачем ты нужна Соне? Что ты хочешь ей сообщить?
-Я защищаю ее от возможных ошибок. Я показываю те ее стороны, которые требуют развития и внимания-умение договариваться, отстаивать свое мнение, необходимость брать ответственность за свою жизнь, следовать зову сердца. Полноценность не зависит от наличия отца, можно быть полноценной и без него. Она часто ждет счастья извне, в эти моменты я показываю, что нужно искать счастье у себя внутри.
Такая незамысловатая и на первый взгляд несколько шизофреническая беседа с инсайтом размером с вулкан произошла со мной на одном из сеансов психотерапии.
Ощутив связь с этим ненавистным мне и болезненным чувством, я испытала облегчение и благодарность. Моя неполноценность положительна для меня, она хочет мне добра, она работает на мою пользу, показывает, что именно мне стоит в себе развить, чтобы чувствовать себя так как я хочу. Чудо в том, что с тех пор я больше не чувствую себя неполноценной. Я в контакте со своим внутренним миром. И теперь я полноценна…
Травма – это реакция на событие, психологические последствия события, но никак не сам факт свершения этого события. Травма субъективна. Каждый ребенок может отреагировать по-своему, многое зависит от его психических возможностей, темперамента, степени чувствительности. В условиях утраты одного из родителей последствия для любого ребенка будут, вопрос в их масштабе. Безусловно, многое зависит от поведения родителя, который остается с ребенком. Родитель – опора и забота для ребенка. Когда родитель вербально или невербально транслирует неуверенность, печаль, раздражение и страх, ребенок начинает паниковать, чувствует, что его мир рушится, он капризничает, психует, не слушается. Поэтому здесь задача родителя – сохранять самообладание всеми возможными способами.
Травма станет частью жизни ребенка в случае, если после ухода его отца мать на вопрос подруги “как дела?” первым делом выдает “да со мной-то все ок, а вот доченька бедненькая, как же она теперь без папы расти будет”, если бабушка хватается за валерьянку при каждом упоминании этого “предателя”, а дед заочно отчитывает бывшего зятя на чем свет стоит. Жалость и сочувствующие взгляды соседей на ребенка, присваивание ему события распада семьи как качество “растет без отца”, обсуждение с подругами при ребенке его отца – все это благодатная почва для развития у малыша невротического отношения к миру.
В твоем детстве было что-то из этого?
Да, ситуация сложная. Возможно, отец на самом деле предал, унизил мать. А может и нет, может они приняли обоюдное решение о прекращении отношений. Для ребенка это не имеет никакого значения. Чем больше ребенка в детстве поддерживали, тем мягче был для него травмирующий опыт, а во взрослой жизни стратегия отношений будет гибче.
Человеческий детеныш рождается совершенно беспомощным, и он об этом знает. Его главная задача после появления на свет – найти взрослого, который поможет ему жить, иначе все пропало. Чаще этим спасителем-взрослым становится мама. Именно с ней он был соединен пуповиной, у них был общий воздух, еда, эмоции. Их слияние трансформируется из физического в ментальное, в привязанность, в глубокую эмоциональную связь мамы и ребенка. Ребенок ждет от мамы ощущения безопасности, заботы, любви, нежности и еду, конечно. Так как новорожденные разговаривают на своем языке – языке плача, маме приходится расшифровывать эти сигналы. Но для мамы это не сложно, работают инстинкты. По уровню децибел и частоте всхлипываний мама быстро понимает, чего хочет ребенок. Если удовлетворения потребности ребенка не происходит, взрослый не бежит на помощь, малыш кричит и плачет громче. Ребенок, сомневаясь в своем спасителе-взрослом и его привязанности, стремится любыми доступными способами подтверждать эту привязанность и укреплять ее.
И эти эмоции ребенка важно контейнировать, то есть реагировать на них, признавать, проговаривать, жалеть малыша, сочувствовать ему. Ребенку необходимо помочь выйти из стресса. Малыш сам с этим справляться еще не может, в отличие от взрослого. Именно поэтому во взрослом возрасте меньше вероятность впечатлиться так, что на всю оставшуюся жизнь хватит. Но здесь есть “но”. Взрослый способен контейнировать свои эмоции сам в случае, если его контейнировали в детстве. Если ему приходилось справляться самому, он придумывал свой способ ухода от стресса. Так называемый костыль. Таким костылем могло быть убеждение “да и не надо мне помогать и любить меня, сам как-нибудь без вас справлюсь”. Потребность в привязанности не пропадает при невнимании взрослого к малышу, а трансформировать свои чувства под текущую ситуацию ребенку приходится. Так он защищает себя от боли и стресса. Поэтому в качестве объекта привязанности могли служить другие дети, любимые игрушки, что-то всегда находящееся рядом с ребенком, что-то постоянное. Во взрослом возрасте при невозможности обратиться к близким, люди обращаются к объектам их замещения – наркотики, алкоголь, постоянная и активная деятельность. Так формируются любого рода зависимости.
Во что обратится неудовлетворенная потребность в привязанности, которая наталкивается на преграду неизвестно. Один ребенок замкнется в себе, второй исказит привязанность и обойдет потребность, третий будет бороться. Многое зависит от личностных особенностей ребенка и помощи близких – помогут ли ему пережить утрату взрослого или неудовлетворение потребности, объяснят ли что-то, посочувствуют или оставят справляться самому.
Если ребенок так и не докричался до самого главного человека в его жизни, малыш чувствует отчаяние, свою ненужность, думает, что его в этом мире не ждали и ему не рады. С годами это убеждение не рассеивается, потому что привязанность – базовая программа, именно благодаря этой программе и закладываются первые кирпичики личности, в первые полгода жизни формируется доверие к миру. Или недоверие. Во взрослой жизни детское отчаяние из-за недополученной защиты от взрослого дает о себе знать в убеждении, что никто не придет на помощь, никто не защитит, никому в этом мире до него нет дела.
Сейчас ребенок вынужден постоянно проверять любят его или нет.
Интересно, а мама на меня обратит внимание, если я похныкаю?…Не сработало, она все так же занята беседой с этой неприятной тетей с фиолетовыми волосами. А что будет, если я закричу?…Хм, она одернула меня, попросила подождать и помолчать. Но я же скучаю, мама. А что будет, если я громко заплачу?…О, класс! Мама меня достала из коляски, взяла на ручки и несет домой. Она сказала, что мы сначала покушаем, потом поиграем и пойдем спать. Я счастлив!
Ребенок требует больше и больше, чтобы получить самое необходимое. Он знает, что если попросить “по-хорошему” – не дадут, значит надо покричать и поплакать, тогда его пожалеют, погладят, позаботятся о нем. Позже ребенок поймет, что любовь можно заслужить пятерками и медалями, ради которых он учился ночами и теперь абсолютно физически и эмоционально истощен, при каждой двойке будет чувствовать вину и стыд, а будучи взрослым будет выстраивать отношения, в которых “он – святой, а я не такая, мне еще надо дорасти”, и чтобы этот святой проявлял любовь, сначала ее надо заслужить. Такой взрослый вступает в отношения с убеждением, что над ними нужно всегда активно и плотно работать, иначе отношения развалятся, будет контролировать партнера, провоцировать долгие и регулярные выяснения отношений, требовать доказательств чувств партнера, гарантий вечности неземной любви. Все это индикаторы тревожной привязанности.
Некоторые уходят в изолирующую привязанность. Ее представители прячутся в кокон в случае, если что-то идет не так, как они запланировали. В детстве они игнорируют родителя, не бегут встречать его с работы, ведут себя не заинтересовано в происходящем, отрешенно, от количества заботы родителя им хочется провалиться под землю, потому что забота не та, которая нужна. Во взрослом возрасте они хотят спокойствия, чтобы их не трогали, не задавали вопросов, не провоцировали выяснения отношений, они мечтают об одиночестве. На первый взгляд кажется, что им никто не нужен, они холодны и безразличны. Понять так ли это можно понаблюдав за поведением человека в конфликте. Если есть стресс, бурные переживания, страдания из-за факта конфликта, не получилось найти лучший подарок или из-за дождя не состоится пикник на природе с тем самым лучшим и особенным мужчиной, вероятно, перед вами человек с изолирующей привязанностью.
Дети с перевернутой привязанностью защищают маму, невротично беспокоятся о ней, не сообщают о своих потребностях, а удовлетворяют потребности мамы. Почему? Потому что при возникновении сложных ситуаций мама выходит из роли мамы и впадает в состояние беспомощной умирающей жертвы. А ответственность за свою жизнь и ребенка куда девать? Малыш боится и берет ответственность на себя. Успокаивает, жалеет, не говорит маме о двойке, чтобы ее не расстроить, а во взрослом возрасте молчит о неудачах на работе или криминальных историях.
Размытая привязанность возникает часто у детей из детских домов, там нет одного взрослого, есть много разных женщин. Заботу дарят все, нестабильно и по чуть-чуть, когда ребенок плачет, непонятно, кого ему ждать на помощь и ждать ли вообще. Не формируется разделение на своих и чужих, люди приравниваются к функции. Чтобы получить необходимое внимание ребенок натренировывается казаться приветливым и приятным. Он знает, что если быть обаяшкой, всем помогать и побольше улыбаться, тогда к нему нянечки подойдут больше раз, чем к остальным. Нянечки-то подходят, но надолго не остаются, погладили по головке, “пообещали” любовь и заботу и ушли. Ребенок стрессует и принимает решение, что привязываться к людям не будет, потому что это опасно, его полюбят-полюбят немножко и бросят. Так с возрастом формируется потребительское отношение к людям.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
