Текст книги "Бывшие. Между нами города (СИ)"

Автор книги: Софья Феллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 5

Лина

Выбегаю из гаража, смахивая слёзы со щёк варежками. Я не плачу, они бегут сами по себе. Я будто пытаюсь смыть с сетчатки изображение Стаса в объятиях голой Марины.

То ещё зрелище, надо сказать. Я запомнила его в деталях, несмотря на то что стояла там не больше пяти секунд. Что такое пять секунд? Мгновение. Но для меня этого было достаточно, чтобы начать прокручивать в деталях картинку.

Вот Марина, совершенно без одежды, обнимает Стаса сбоку. У неё растрёпанный вид, будто она только после секса. Его футболка задрана, оголяя подтянутый торс. Рука этой стервы беззастенчиво лежит на расстёгнутой ширинке. Прикрывает свою собственность от посторонних глаз. Лицами соприкасаются, точно воркующие голубки.

И стоит мне вскрикнуть от неожиданного шока, фанатка приоткрывает глаза, кидая на меня триумфальный взгляд. Выкусила, Лина? Теперь это чужой парень. Пошла вон.

Что я и делаю. Не могу дальше наблюдать его, самого близкого человека, как я думала. Сколько слов сказано и мной, и им. Наши чувства казались чем-то нерушимым, что будет только расти несмотря на все возникающие по ходу проблемы и разногласия. Куда без этого. Главное ведь стараться слушать и слышать друг друга, любить.

Как бы не так. Всё может быть разрушено одним днём. Чувства растоптаны. Поверить не могу, что мой Огонёк так поступил со мной.

Накручиваю себя, прогоняя одни и те же мысли по кругу. Шок и непонимание преображаются в злость. Начинает потряхивать. Чувствую сильную потребность как-то выплеснуть эту эмоцию, пока она не сожрала меня изнутри.

Набираю полные варежки снега и леплю снежок. Запускаю им со всей силы в растущий рядом с дорогой тополь. Продолжаю так делать, слепив около десяти снежков, но сильно легче от этого не стало.

Тогда я встаю, подняв голову вверх, и смотрю на кружащиеся в свете фонаря снежинки. Из горла рвётся крик. Кричу так сильно, как только могу. Вкладываю в этот вопль отчаяния всё, что накопилось, выпускаю наружу горечь и боль. Делюсь ими с окружающими деревьями и кустами.

Постепенно начинаю ощущать такую апатию и опустошение, остатки сил покидают меня. Присаживаюсь на ближайшую лавочку. Сижу, уперевшись локтями в колени и закрыв лицо варежками.

Идти домой совсем не хочется. Представляю, что скажут родители, увидев моё состояние. Начнутся расспросы, а когда они узнают причины, придётся выслушать лекцию на тему “Родителей надо слушать, и мы же говорили, что он тебе не пара”. Может, и не пара, но разве сердцу прикажешь? Я не выбирала эти чувства. Всё случилось само по себе.

За размышлениями не заметила, как ноги превратились в ледышки, руки почти перестали слушаться. Нужно что-то решать, сидеть тут дальше опасно, получу обморожение.

Недолго думая, собираюсь ехать к Мире. Переночую у неё, а завтра утром вернусь домой. Заказываю такси, которое приезжает достаточно быстро. И вот я уже у дома подруги.

Нерешительно мнусь у подъезда, готовясь с силами к расспросам. Тянуть дольше нет смысла, поэтому шагаю внутрь и поднимаюсь на нужный этаж. Нажимаю кнопку звонка и жду. Подозрительно долго дверь не открывают. А когда это, наконец, случается, и я захожу, у порога замечаю огромного размера мужскую обувь.

Меня встречает смущённая Мира. Надо же! Отчего такая реакция? Это из-за того, кто у неё в гостях?

– Эээ… Лина, подожди секундочку, я провожу Владимира Анатольевича, он как раз хотел уходить, – торопливо шепчет подруга.

Пока я раздеваюсь у входа, она скрывается в комнате. Я слышу торопливый шёпот, чуть звонкий, взрывающийся нотками возмущения Мирин и басовитый, уверенный Владимира Анатольевича. Они явно спорят, но повышать голос никто из них не торопится. Это странно, ведь если они говорят об учёбе, то что тогда скрывать?

Наконец, они выходят, а я, чтобы не мешать, проскальзываю в кухню, успевая только сказать “Здравствуйте”.

Эта неожиданная ситуация немного сбила накал моих мыслей, отвлекла. Мне будто бы стало чуть легче. Но вот спустя десять минут ко мне всё ещё никто не пришёл. Решаюсь выглянуть, проверить всё ли хорошо. И замечаю, как этот самый Владимир Анатольевич аккуратно и нежно проводит рукой по щеке подруги. После чего выходит из квартиры и захлопывает дверь. А Мира стоит, сверля взглядом ручку, будто ждёт, что она вот-вот зашевелится, открывая дверь, и перед нами появится её преподаватель.

– Мира, – зову её осторожно, – между вами что-то есть?

– Тебе показалось, – решительно отсекает подруга, – просто обсудили учебные моменты, ничего больше.

Не хочу её вынуждать рассказывать всё сейчас, пусть сделает это, когда сама будет готова.

– Лин, у тебя какой-то замученный вид, ты что, плакала? – метко замечает Мируська моё состояние. Кто, как не она, ведь знает меня как облупленную.

– Я… Понимаешь… Ох-х-х, тут такое произошло, – меня накрывает воспоминаниями, – Стас мне изменил, с этой Мариной, которая клеится к нему постоянно!

И меня прорывает. Начинаю реветь, не в силах больше сказать ничего. Мира обнимает меня за плечи, покачивая нас, будто убаюкивая.

– Бедная моя девочка, – шепчет она, целуя в макушку.

В этот момент загорается экран моего телефона, который лежит на столе. Бросаю взгляд, там почти двадцать сообщений от Стаса. Следом мобильник звонит, являя фотку Стаса на весь экран.

Глава 6

Лина

Переворачиваю телефон экраном вниз. У меня нет никаких сил на то, чтобы разговаривать со Стасом. Да и что нам обсуждать? То, что все его слова оказались ложью? Что одной меня ему недостаточно? К тому же я всё видела своими глазами.

Мира продолжает меня гладить по спине, успокаивая, пока я наконец не перестаю хлюпать носом. Она даёт мне большую упаковку салфеток, чтобы я высморкалась. Потом провожает в ванную, чтобы привела себя в порядок, и выдаёт полотенце и халат.

Сначала мне хочется просто ополоснуть лицо и избавиться от одежды. Но я меняю своё решение, потому что хочу расслабиться. Забираюсь в ванну и открываю душ, чтоб вода била прямо в лицо. Стою так около минуты, пока воздух не заканчивается. После этого выполняю весь набор банных процедур. Когда выхожу к Мире, я уже завёрнута в халат, моё лицо почти не красное, но теперь опухло от слёз.

На кухне уже открыто вино, в бокалах плещется на донышке мой любимый мальбек. На красивой менажнице лежат сыр, оливки, овощи и хумус. Последний Мира всегда делает сама, так как считает, что ни один магазинный не готовят по правильному рецепту.

– Ну что, Линчик, держи. Будем запивать и заедать как следует твоё горе, – протягивает мне большой бокал для красного вина.

Делаю первый глоток. Вино терпкое, насыщенного вкуса. Отличный анестетик, если употребить в нужном количестве.

– Хочешь поделиться тем, что случилось? – Мируська дипломатична, как никогда.

Рассказываю всё, что видела сама. И как лежали вместе, и что раздетые были.

– Слушай, детка, а ты уверена, что у них всё было? – аккуратно начинает расспрашивать.

– Абсолютно, Мир, ты бы видела их! Самые настоящие голубки, – меня передёргивает от отвращения, и я делаю большой глоток, – Да и смотрела эта девка с видом победительницы, такое не сыграешь.

– Я помню, ты писала про неё, что постоянно ошивается вокруг Стаса. Но она же была в числе группис их банды ещё до тебя. Неужели он бы не воспользовался шансом раньше, если бы его это интересовало, – размышляет подруга, покачивая бокалом и наблюдая за тем, как переливается всеми оттенками рубинового вино.

– Я не знаю, что думать. С одной стороны, ты рассуждаешь логично. Но тогда почему они сейчас всё же оказались в одной постели? Видимо, не так всё у нас было гладко, как я думала. Влюблённая дурочка, что с меня взять.

– Лина, но ты же не думаешь, что во всём виновата ты, даже если он и действительно с ней переспал? – осторожно подбирает слова Мира.

– А кто? Может это я такая дефектная, что вторые мои серьёзные отношения рушатся по одной и той же причине. Недостаточно раскованная? Не слишком красивая. Ботаничка, у которой учёба чуть ли не на первом месте, – накручиваю себя.

– Ну нет, ты у меня красавица, даже не думай себя принижать. И в косяках ни одного из парней ты не виновата. Тоша твой был редкостным придурком. Тебе его подсунули родители, потому что хотели породниться с его предками. То есть для своей выгоды. А Стаса я слишком плохо знаю, но это не значит, что дело в тебе.

– Да, но я не сразу разглядела то, какой был Антон на самом деле. Он красиво ухаживал, а я просто была настолько неопытной, что верила ему до последнего.

Я и правда начала встречаться со своим первым парнем в восемнадцать. Нас познакомили родители. Всё закрутилось очень быстро. Он красив, обаятелен, обходителен.

Вскружил мне голову, хоть я и не была самой лёгкой добычей ввиду своей заинтересованности учёбой. Но глубоко в душе каждая девочка мечтает о принце. И он этому статусу соответствовал полностью.

Пока я не узнала, что Антон был со мной только по велению отца. Сама я его никогда не интересовала, он просто развлекался как мог, чтобы не было так скучно. И параллельно изменял мне постоянно, потому что я не была в постели зажигалкой, поощряющей все, что бы ему ни взбрело в голову. Но что он хотел от вчерашней девственницы?

Стас же на него совсем не похож. Я бы даже сказала, полная противоположность. И вот посмотрите-ка. Молния ударила дважды в одно место. Какая ирония судьбы.

Пока беседуем, незаметно заканчивается вино, и нас начинает клонить в сон. Мы чистим зубы, надеваем пижамы и ложимся рядышком в кровать.

– Мира, ты чудесная, знаешь? Спасибо тебе, – шепчу в полудрёме.

– Ты тоже, детка, люблю тебя, – шепчет в ответ.

Так мы и засыпаем. А утро встречает меня оборванным телефоном с, кажется, тысячей звонков от мамы. Меня охватывает паника, ведь она никогда раньше так не делала. Что могло случиться?

Глава 7

Лина

Звоню маме, параллельно натягивая джинсы. Она долго не отвечает. Когда, наконец, берёт трубку, тут же начинает тараторить.

– Лина, дочка, где ты? Боже, я звонила тебе миллион раз, почему ты не ответила?

– Я у Миры. Мы с ней увлеклись разговором, телефон был далеко, не слышала звонков. Прости, – в тон ей торопливо отчитываюсь.

– Возвращайся скорее домой, у нас тут кое-что случилось.

Роняю тюбик зубной пасты в раковину, из которого в этот самый момент пыталась выдавить небольшой шарик на щётку.

– Вот блин, – ругаюсь я. Не могу с утра похвастаться радужным настроением, а тут ещё загадочная фраза от мамы, которая может означать что угодно, – Мам, что случилось, что я так срочно понадобилась дома?

– Собирайся поскорее, мы тебя ждём, это нетелефонный разговор, – не хочет развивать тему она, – До встречи, Лина.

Не понимаю, что за спешка. Но мамин тон мне не нравится, в нём чувствуется какая-то тревога. Поэтому чищу зубы за полминуты и выхожу в коридор, где меня уже ждёт Мира.

– Сбегаешь? – спрашивает она сонным голосом, стараясь подавить зевок.

– Дома что-то случилось, звонила мама. Просят срочно приехать, – поясняю, уже зашнуровывая сапоги.

– Тогда беги, конечно. Напиши как узнаешь, в чём дело.

– Обязательно, – целую подругу в щеку.

В подъезде первым делом вызываю такси в приложении. Моя Жужу, по-простому Фольксваген Жук, стоит у дома. Вчера меня подвозил в центр города папа.

Через полчаса я уже у дома. Войдя в ворота, сразу замечаю, что что-то изменилось. Несколько секунд вглядываюсь в территорию двора. Вижу, что газон повреждён, кто-то явно грубо ходил по нему, не один человек, а сразу много. Что тут произошло-то?

Открываю осторожно дверь, заглядываю в гостиную. Мама ходит у окна взад-вперёд, в руках теребит мягкий мячик-антистресс. Она всегда так делает, когда нервничает. Папы нигде нет. Наверно, он в своём кабинете.

– Привет, мам. Приехала так быстро, как только могла, – оправдываюсь я.

– Хорошо, дочка. Садись, – приглашает меня жестом на диван.

Я удивлена тому, что мама так долго ходит вокруг да около. Но не решаюсь её торопить. Осторожно сажусь на краешек дивана, в надежде быстро закончить и уйти к себе в комнату.

– Вчера у нас был обыск. Папу обвиняют в мошенничестве в особо крупных размерах. На заводе выяснилось, что есть огромная недостача средств, – одним махом мама выкладывает наконец всю информацию.

От шока не могу выдавить из себя ни слова. Я знаю своего папу как кристально честного человека. У меня не укладывается в голове, как ему могли предъявить такое обвинение.

– В твоей комнате тоже искали, поэтому там беспорядок. Елизавета Васильевна должна прийти по графику только завтра. Мы позвонили ей, но она ещё не успела приехать и прибраться, – отчитывается мама, рассеянно оглядывая пространство гостиной.

Понимаю, что только сейчас её накрывает осознанием случившегося в полной мере. Будто до моего появления она держала себя в руках, а теперь, поделившись со мной, у неё закончились силы на поддержание видимости того, что всё в порядке.

– Мам, всё обязательно будет хорошо, выяснится, что папа ни при чём, – стараюсь её подбодрить, хотя сама ни в чём пока не уверена.

Я начала работать у папы на заводе около полугода назад экологом. Да, по блату, зато могу применять свои знания, которые получаю в университете. Насколько я могу судить, у папы всегда всё было под контролем, документация чистая, понятная.

Прокручиваю в голове те наблюдения, которые успела сделать. Мой папа, Дмитрий Николаевич, на работе достаточно жёсткий человек. Требует ото всех неукоснительного следования инструкциям, чёткой документации. Его побаиваются.

Два месяца назад он рассказывал, что его заместитель пытался протащить поставки оборудования от знакомой фирмы. Папина проверка выяснила, что это фирма-однодневка, которая предлагает не прошедшие контроль качества детали. И жёстко пресёк эта афёру. Бьюсь об заклад, что дело в этом. Зам мог подставить его, ведь на кону огромные суммы отката, которые он планировал получить, если бы всё сложилось.

Решаюсь пройти к папе в кабинет, проверить как он. Сначала деликатно стучу.

– Это ты, Лина? Заходи, – слышу усталый голос.

– Папуля, привет. Как ты? – целую его в щёку и присаживаюсь на стул напротив него.

– Тяжело, так внезапно свалились эти проблемы. Не думал, что мой зам решится пойти против меня, – кладёт руку на грудь осторожно, думая, что я не замечу.

– Как ты себя чувствуешь? Может, померить давление? – предлагаю осторожно, зная, что папа не любит, когда слишком опекаю его.

Достаю тонометр в одном из шкафов, спрятанный подальше, чтобы как можно реже про него вспоминать.

В этот момент дверь открывается, в кабинет заходят три мужчины. Один из них достаёт из своего дипломата бумагу с кучей официальных печатей. Я настораживаюсь, не к добру это. И точно.

– Дмитрий Николаевич Чернов, вы обвиняетесь в мошенничестве в особо крупном размере. В соответствии с постановлением суда вы будете заключены под стражу. Ваше имущество будет арестовано.

Смотрю на папу, и вижу, как он начинает заваливаться набок. Подбегаю, удерживая его от падения.

– Что стоите, вызовите скорую! – кричу в панике.

Глава 8

Лина

Навещаю папу в больнице каждый день. Лучше ему не становится. Врачи говорят, что помимо инфаркта у него есть серьёзные проблемы с сердцем. Нужна срочная операция, на которую понадобятся деньги.

У меня голова идёт кругом, пытаюсь придумать, что же делать дальше. Мама совсем ушла в себя, почти не ест, лежит целыми днями.

Мне же нельзя опускать руки. Не время. Как бы ни было тяжело.

Мы переехали в двухкомнатную квартиру на окраине города. На большее нет денег. Домом мы пользоваться не можем, машинами тоже, имущество арестовано. Осталась у нас только Жужу, она и спасает.

Сажусь в свою изумрудного цвета машину и отправляюсь к папе. Дорога хорошо вычищена от снега, поэтому путь не занимает много времени. Занимаю свободное место на парковке, но не выхожу сразу. Сначала собираюсь с силами, чтобы не расклеиться в первую же минуту.

Захожу в палату и присаживаюсь на стул около постели отца. Беру его за руку.

– Папочка, как ты? – спрашиваю его, зная, что ответить он не может. Но даже такая беседа уже приносит мне облегчение.

Рассказываю ему о том, как меня попросили уволиться с завода. Что пока нашла только работу официантки, так как это был самый быстрый вариант. Дольше искать я не могла, нужны были деньги на жизнь. Главное, чтобы он поправился, а с остальным мы обязательно справимся. Так ведь?

Все наши накопления уйдут на операцию папе и на адвоката. Я не собираюсь оставлять всё как есть. Если заместитель директора рассчитывает, что мы просто сдадимся, то не на ту напал. После перенесённой операции нас будет ждать долгий восстановительный период. Никак нельзя, чтобы папа оказался в тюрьме.

За своими размышлениями не слышу, что в палату зашёл врач.

– Аделина Дмитриевна, попрошу вас выйти на время осмотра. Позже я позову вас и расскажу подробно, что будем делать, – просит хирург.

Сейчас он наша главная надежда, поэтому слушаюсь его беспрекословно. Выхожу в коридор и прислоняюсь к холодной стенке спиной. Прикрыв глаза, замираю. Прошу, чтобы новости были хорошие. Просто повторяю про себя один и тот же запрос, будто вселенная может меня услышать.

Не замечаю, сколько времени прошло, но вот меня зовут вернуться в палату.

– Ну что ж, не буду тянуть, – сразу же переходит к делу врач, – прогнозы неплохие. Если сделаем операцию в течение недели, шансы на полное восстановление очень высокие.

– Как скоро будет нужно перечислить деньги и какая будет сумма?

– Я подготовлю в течение часа документы, медсестра принесёт их. Посмотрите, если всё устроит, переводите оплату, как сможете. После этого в течение суток назначим операцию.

– Спасибо вам огромное, постараюсь внести плату быстро, – благодарю врача.

Сижу с папой ещё около получаса, а затем выхожу в коридор. Скоро нужно бежать на работу, а мне ещё срочно придётся снимать сбережения с моего счёта. Благодаря тому, что он оформлен на моё имя, у нас и есть средства на операцию. Не представляю, что было бы с нами, если бы не такая предусмотрительность отца.

Как только медсестра приносит бумаги, погружаюсь в их чтение. Нахожу сумму, необходимую для операции. Прикидываю, хватит ли того, что есть на счёте. По моим расчётам, получается впритык, но покроет и её, и услуги адвоката. Облегчённо выдыхаю. Моим кошмаром всю предыдущую неделю было то, что мне срочно придётся искать недостающую сумму.

Из больницы направляюсь прямиком в отделение банка. На удивление, не трачу там много времени. И сразу же возвращаюсь в больницу, где хирург назначает дату операции – завтра в девять утра.

Что ж, похоже, сегодня меня ждёт бессонная ночь. Слишком переживаю за то, как всё пройдёт. Уже сейчас немного подрагивают руки, а мне предстоит смена в кафе.

Справляюсь я на работе весьма неплохо. Коллектив у нас хороший, поэтому все поддерживают меня, помогают. Девчонки даже разрешают делать мне перерыв на 5 минут дольше.

Когда смена заканчивается, быстро прощаюсь со всеми. Поеду сразу к маме домой. Сообщу ей хорошие новости. Это должно помочь ей воспрянуть духом. По крайней мере, я надеюсь. Завожу Жужу и в считаные минуты по полупустой дороге добираюсь до дома.

Мама ещё не спит, поэтому тут же обсуждаем предстоящую операцию. Как я и ожидала, она немного взбодрилась. Это придаёт сил и мне, потому что я за неё тревожусь. Кормлю её супом, ведь в холодильнике больше ничего нет, а на приготовление нового уже нет сил. Поужинав, она начинает готовиться ко сну.

Целую и обнимаю маму перед сном, есть у нас такой ритуал с детства. Мне он очень нравится, ведь я кинестетик, и прикосновения очень важны для меня. Получаю короткий чмок в щёку и, удовлетворённая, иду к себе в постель.

Ворочаюсь с боку на бок, но сон никак не идёт. Упорно пытаюсь хотя бы подремать. Глянув на часы, вижу на них половину шестого, совсем скоро подъём. Решаю, что дальнейшие попытки бессмысленны, и беру телефон в руки.

У меня не было времени за эти две недели на то, чтобы следить за страницами друзей Стаса. Его номер и соцсети я заблокировала. Мне нужно было сосредоточиться на решении жизненно важных проблем. Разбитое сердце к ним не относится, я уверена в этом.

Поэтому только теперь решаюсь открыть страницу Дэна, басиста группы, в инстаграме. И первое, что я вижу – последний пост, в котором написано, что сегодня вечером они выехали в Москву.

Рука дрогнула, и вот я уже поставила лайк. В панике пытаюсь его отменить, но промазываю.

– Всё-таки следишь за Стасом? – тут же взрывается личка вопросом.