Текст книги "Пара волка (ЛП)"

Автор книги: София Стерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Теперь он тянется ко мне и оборачивает вокруг меня руки, прижимая ближе к своей груди.

– Я люблю тебя, Дана. Я никогда не переставал любить тебя. Ты причинила мне большую боль, какую вообще возможно, но я тоже облажался. Я должен был преследовать тебя. Я должен был пойти за тобой. Должен был потребовать, чтобы ты остановилась и дала мне четкий ответ, что беспокоит тебя, что напугало тебя.

Я ничего не говорю.

Я не знаю, что сказать.

Я просто стою здесь с обернутыми вокруг себя руками и думаю, можем ли мы уйти отсюда, есть ли способ найти нам будущее вместе, несмотря на боль, несмотря на ошибки, несмотря на то, что мы разрушили наши отношения.

А затем Тони отступил и поцеловал меня в нос.

– Давай, вернемся к твоему отцу, светлячок. Думаю, вам двоим есть, что наверстать.

Я киваю, пытаясь не заплакать, когда он берет меня за руку. Мы вместе идем из леса и собираем нашу одежду. Мы одеваемся в тишине, а затем Тони в последний раз обнимает меня, прежде чем сказать мне прощай.

– Ты не вернешься в больницу?

– Мне нужно немного времени, – говорит он. – Я собираюсь вернуться домой. Придешь, чтобы увидеться со мной позже, ладно?

– Ты все еще живешь в том же самом месте?

– В том же самом месте.

Я киваю, надеясь, что он вернется со мной в больнице, но знаю, что скоро снова увижусь с ним. Он начинает уходить, но затем разворачивается. Тони идет ко мне, хватает меня и целует.

– Не забудь, – шепчет он. – Приди, чтобы увидеться со мной.

Затем он идет к своей машине, садится и уезжает, оставляя меня на парковке.

Одну.

Глава 10. Тони

Когда больница осталась вне моего поля зрения, я сорвался. Не уверен, счастлив ли я или опечален, зол или запутан, спокоен или в ужасе. Я не знаю. Нет точного руководства, как справиться с ситуацией, как эта. Нет гида, который объяснит, что нужно делать, когда выяснишь, что два ужасных года – результат недопонимания.

Ошибки.

Лжи.

Синтия, волчица, которая должна была давным-давно выучить лезть только в свои дела, но почему-то, этого не делала. Почему-то, она не усвоила, что не нужно портить другим людям жизнь. Почему-то, она не выучила, что не нормально расстраивать чужие свадьбы, просто потому что ты эгоистка.

И, ах, Синтия – эгоистка.

Я понимаю, что инстинктивно еду к ней домой. Я знаю, где она живет; она живет в том же самом месте со старшей школы. Когда я приезжаю, то паркую машину на улице и просто смотрю на маленький дом. Он голубой с белыми ставнями и у нее даже есть заборчик. Я слышал, что она помолвлена, и думаю, что у нее есть ребенок.

Возможно, я должен простить ее и просто двигаться дальше. Возможно, я должен забыть, что она сделала, что сказала Дане, но не могу. Я не такой хороший человек. Вероятно, должен быть таким, но нет, так что после глубокого вдоха, я иду к ее двери и нажимаю на звонок.

А затем я жду.

Прошло несколько секунд, прежде чем Синтия открыла дверь. Она кажется удивленной, увидев меня, но улыбается.

– Тони, – говорит она. – Что привело тебя сюда? Пришел, чтобы пригласить меня на ужин?

– Наоборот, я бы хотел узнать, почему ты решила разрушить мою свадьбу, сказав Дане, что ты спала со мной.

Она бледнеет, и я знаю, что поймал ее. Даже без кусочка данных, ее вина очевидна. Она выглядит удивленной, а затем испуганной и, наконец, злость показывается на ее лице.

– Это обвинение, – говорит она. – Возможно, я должна спросить тебя, почему ты считаешь, что это приемлемо – приходить в мой дом и вспоминать дерьмо из прошлого.

– В этом и загвоздка, – я смотрю и делаю шаг вперед, специально вторгаясь в ее пространство. Если я могу стеснить ее – это лучше для меня. Люди больше говорят, когда им неудобно, когда они нервничают. Люди больше говорят вещей, которых не намеревались говорить, когда думают прямо. – Это не прошлое для меня.

– И что это должно значить?

– Это означает, что Дана вернулась в город, Синтия. Она – моя пара и я собираюсь жениться на этой женщине, так что тебе лучше долго и крепко подумать, прежде чем снова сказать мне, что ты не врала ей. Тебе лучше хорошенько подумать, прежде чем сказать мне, что ты не была единственной виновной за наш разрыв, потому что если ты не подумаешь, то я удостоверюсь, что каждый волк в стае узнает, что именно ты сделала.

Синтия смотрит на меня и не говорит.

– Где сейчас Калеб? – спрашиваю я. – Возможно, ему будет интересно узнать, как ты серьезно относишься к личным обязательствам и отношениям.

– Ты не посмеешь, – прошептала она.

– Ох, я сделаю это, Синтия. Ты разрушила мои мечты, мою жизнь. Ты разрушила все, о чем я беспокоился. Ты, правда, думаешь, что я не расскажу Калебу, что ты сделала? Ты, правда, думаешь, что я не разрушу твою жизнь так же, как ты разрушила мою? Ты совсем не знаешь меня.

– Я была влюблена в тебя, – наконец, говорит она. Слезы бегут вниз по ее лицу, но мне плевать. Это идет в разрез с каждым моим инстинктом. Волки любят поддерживать других. Это способ оборотней. Это одна из причин, почему группы оборотней всегда близки; мы заботимся о других. Когда кто-то ранен или одинок, или ему больно, общество собирается вокруг них.

Хотя это другое.

Это Синтия.

Это женщина, которая разрушила мой мир, которая уничтожила мое будущее.

– Ты была влюблена в меня, поэтому украла у меня все? – спросил я ее ошеломленно. Я сделал шаг назад и провел рукой по волосам. – Что я мог сделать, чтобы заставить тебя так поступить со мной, Синтия? Я думал, что мы были друзьями.

Она печально качает головой.

– Мы никогда не были друзьями, Тони. Ты никогда не видел меня такой. Неважно, как сильно я старалась, ты всегда смотрел мимо меня. Для тебя всегда была только Дана. В твоей жизни не было места для другой женщины. Никогда.

Она закрыла глаза и, внезапно, Синтия выглядит такой уставшей. Я могу увидеть ее растущий живот и темные круги под глазами. Я могу увидеть ее поношенную одежду и тот факт, что она выглядит так, будто много спала.

Синтия выглядит очень, очень одинокой.

– Я просто хотела того, что было у тебя, – говорит она. – Я думала, что если Дана уйдет, тогда, возможно, ты посмотришь на меня. Я думала, что, возможно, у меня будет шанс. Это было глупо, и мне жаль. Многие могут изменить два года. Два года – это не очень долго: не в великой системе вещей. Хотя это так и я уже не тот человек, которым была.

– Синтия, ты в порядке? – Я должен спросить. Это не мое дело. Она права: мы не близки. Я думал, что мы друзья, но я явно не был таким внимательным к людям в моей жизни, как думал.

Она права.

Я видел только Дану.

Для меня всегда была Дана и явно, я отодвигал других людей в моей жизни в сторону для того, чтобы продолжать отношения с моей парой. Это неправильно. То, что сделала Синтия, было неправильно, но, возможно, у нее были причины. Возможно, я сильно заблуждался. Возможно, я отодвигал все в сторону, потому что хотел быть ближе к моей невесте. Возможно, это я все разрушил в моей жизни.

– Я не в порядке, Тони, – говорит она. – Эта беременность тяжелая, и я всегда больна. Калеб всегда работает и, если честно, не думаю, что он часто хочет быть рядом со мной, правда. Он говорит, что хочет пожениться, но у меня свои сомнения об этом.

– Я не знал.

Она просто пожимает плечами.

– Думаю я это заслужила, да? Я разрушила твои отношения, потому что была эгоисткой и ужасна. Почему я должна получить мой счастливый конец, правильно?

– Есть что-то, с чем я могу помочь тебе? – спросил я, даже если знал, что она скажет «нет». Синтия всегда была очень самодостаточна. Это одна из причин, почему я никогда не думал, что она романтически заинтересована во мне.

Сейчас, когда она указала на это, смотря назад, я вижу, как она пыталась зависать со мной и моими друзьями. Я вижу, что мы были так поглощены нашими действиями и жизнями, что у нас не было места для нее и это дерьмово.

– Я буду в порядке, – говорит она, но я качаю головой.

– Я причинил тебе боль, – говорю я ей. – И мне жаль. Ты тоже ранила меня, но думаю, ты это знаешь. Ты должна была сказать мне. Ты должна была прийти ко мне и сказать, что ты сделала с Даной, должна была извиниться. Ты могла спасти два года боли и страданий, и стресса.

– Ты прав. Мне жаль, Тони. Ты никогда не узнаешь, как мне жаль. Ты знаешь, я пыталась сходить к Дане, но я не могла ее найти. Я хотела поговорить с ней и все объяснить. Я хотела извиниться. Я даже попросила, у ее родителей ее контакты, но никто не знал, куда она ушла. Я звонила ей несколько раз, но она никогда не отвечала, и она никогда не перезванивала.

Мы с Синтией долгое время просто смотрим друг на друга. Наши сердца тяжелые от тяжести этого нового знания. Да, Синтия облажалась. Она страшно, серьезно облажалась. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить ее за то, что она сделала, но я могу понять это. Могу понять, что она чувствовала, что у нее нет другого выбора. Могу понять, что она чувствовала себя одинокой. Могу понять, что она думала, что я мог спасти ее.

– Я не могу исправить то, как я поступил с тобой, – говорю я ей. – Но я могу изменить свое поведение, – я достаю бизнес-карту и отдаю ее ей.

– Я знаю, где ты работаешь, Тони, – закатывает она глаза, но берет карточку.

– В любое время, когда тебе нужно что-то, ты даешь мне знать. Если ты больна и не можешь готовить, ты звонишь в ресторан, и мы доставим тебе еду, хорошо?

– Правда? – Она удивлена. Хорошо. Приятно знать, что я еще могу хоть немного удивлять людей.

– Правда, – подтверждаю я. – И мне жаль за все.

– Мне тоже жаль, Тони. Я хотела бы изменить это.

– Я тоже этого хочу, Синтия. Я тоже хочу.

Глава 11. Дана

– Вы поцеловались и помирились? – Ребекка стоит в коридоре рядом с палатой отца. Она играла на телефоне и даже не посмотрела на меня, когда я приблизилась. Подруга просто хорошо меня знает, чтобы различать мои эмоции лучше, чем большинство людей, даже когда мой запах не очень сильный.

– Почти, – говорю я, прислоняюсь к стене рядом с ней. – Как мои родители?

– Хорошо. Они съели всю еду, которую принес Тони. Вероятно, он должен принести еще. Твоя мама поделилась со мной лазаньей, – она потерла живот и оценивающе облизнула губы, хотя немного излишне драматично. – Лучшая, из того, что я ела.

– Аналогично, – сказала я и захихикала.

– Так что случилось? Теперь ты выйдешь за него замуж? Вы помирились? Он поклялся в вечной любви? А ты?

– Все было не так.

– Ох, да? – Она оторвалась от телефона и посмотрела на меня, понюхав воздух. – Тогда ты просто переспала с ним? Но в действительности ты его не любишь? Так?

– Подруга, – я дернула голову в сторону двери. – Мои родители прямо здесь.

– Да, и вероятность с их слухом оборотня они уже подслушали этот разговор, так что сейчас ты можешь сказать мне. Когда мы зайдем вовнутрь мы можем все претвориться, что никто не знает, что у вас с Тони был секс.

Я слышу, как в папиной комнате кто-то ахнул.

– Круто, – я закатываю глаза. – Теперь знает моя мама.

– Уверена, все на этаже знают, – она указывает на сестринский пост, который находится поблизости, где несколько медсестер правда-правда сильно пытаются не показывать, что подслушивают.

– Мы разговаривали, – говорю я ей. – Много.

– И как прошло? Ты сказала ему, почему убежала?

– Он не знал.

– Правда? – Ребекка использует поддельный, пронзительный голос, чтобы показать мне, что она думала, что это очевидно.

– Готова сказать: «Я же тебе говорила?»

– Конечно. Я же тебе говорила.

– Он не знал, – говорю я, ударившись головой об стену. Это больно. Больше так делать не надо. – Он не представлял, почему я сбежала, а я думала, что он выбрал ее, а не меня.

– Общение – ключ к хорошим отношениям, – говорит Ребекка. Я не ударила ее в лицо, но вероятно должна была. Я устала от нее, повторяющей это снова и снова. Но опять-таки, очевидно она права. Возможно, я должна обнимать ее вместо того, чтобы думать о том, как задушу.

– Я пойду к нему после.

– Хорошо. Думаю, вам ребята нужно провести немного времени вместе.

– Не сердишься, что сбегаю и оставляю тебя?

– В Вулф Сити? Пожалуйста. Ты видела, насколько горячи некоторые оборотни? Я отлично проведу время, – ухмыльнулась Ребекка. Она засунула телефон в карман и взяла мою руку. – Давай. Пошли, проверим папу.

***

Мы с родителями разговаривали более двух часов. Состояние моего отца было стабильное, и, когда мама уверила меня, что мое присутствие не принесет ему стресса или дальнейшее раздражение его сердца, я начала говорить.

Ребекка предложила уйти, но, честно говоря, мне нравится, что она со мной. Она стала такой важной частью моей жизни за последние несколько лет, что я не смогла бы пройти через это без нее. Я не смогла бы встретиться с родителями без нее рядом со мной. Она, как сестра, которой у меня не было, но которую хотела.

Я все объяснила, что произошло между мной и Синтией, и я поговорила с родителями о том, что произошло с Тони. Я сказала им, что собираюсь скоро поговорить с ним, и они оба выглядели полностью успокоенными.

– Если честно, – говорит мама, обмениваясь понимающими взглядами с папой. – Мы думали, когда ты собираешься вернуться к здравому смыслу.

– Что?

– Он, очевидно, твоя пара, милая, – говорит папа, – и вы оба, очевидно, совершенно по уши влюблены друг в друга. То, что произошло, было недоразумением. Ладно, это было огромное, ужасное, совершенно нелепое недоразумение, но это была ошибка, иначе говоря. Ты можешь работать над ошибками. Ты можешь найти способ, как справиться с проблемой и снова быть вместе. Ты можешь сделать это.

– Ты думаешь, наша свадьба была идеальной? – смеется мама. – Мы были вместе тридцать лет, милая. Нельзя прожить столько вместе и не иметь размолвок. Некоторые даже были хуже вашей с Тони.

– Почему-то, я сомневаюсь. Мы не разговаривали два года.

– Каждая пара справляется с разной болью. Я не говорю, что ты не должна поговорить с ним или протянуть руку. Я просто говорю, что вы должны учесть свои ошибки и не изводить слишком сильно друг друга. Очевидно, ты не должна изводить себя слишком сильно из-за этого.

– Прошлое в прошлом, – соглашается папа. – И ничего хорошего из этого не выйдет.

– Это то, что я продолжаю говорить ей, – Ребекка теперь сидела на стуле и вернулась к телефону. Она не смотрит вверх. – Но слушает ли она меня? Нет.

– Замолчи, подруга.

– Видите? – Она смотрит на родителей и показывает на меня. – Видите, с чем мне приходится справляться? Она невыносима.

– Милая, каждые хорошие отношения имеют свои взлеты и падения. Ты просто должна решить стоит ли бороться за Тони. У тебя было два года подумать об этом. У тебя было два года, чтобы посмотреть на жизнь без него, – папа тянется ко мне, и я двигаюсь к нему. Он берет мою руку и сжимает ее. – Не позволяй своей жизни пройти мимо, милая. Не позволяй страху держать тебя вдали от того, что может быть потрясающим.

– Ты причинишь себе боль независимо от того, что ты выберешь, – говорит мама, нежно потирая мою спину. – Но, если ты выберешь Тони, и ты причинишь себе боль, он будем рядом, чтобы помочь тебе. У вас обоих будут споры, и с некоторыми из них будет очень трудно справиться, у тебя будет пара. У тебя будет тот, кто проведет тебя через темноту. У тебя будет тот, кто проведет тебя через трудные времена.

– И даже если ты не выберешь его, – говорит Ребекка. – Мы все будем рядом несмотря ни на что, сестренка.

Она подходит и обнимает меня. Мама тоже присоединяется.

– Моя очередь, – говорит папа после минуты, и я иду к нему и обнимаю его, внезапно поражаясь потоком любви.

– Простите за все, что я сделала, что причинила вам боль, – говорю я родителям. – Я не должна была оставаться вдали. Должна была поговорить с вами. Должна была знать, что вы поймете.

– Возможно, тебе нужно было пространство, – говорит папа с нежной улыбкой. – Возможно, тебе нужно было немного времени без всех, беспокоящих тебя, чтобы выяснить, кто ты и что ты хочешь.

– Это не плохо, любимая, – говорит мама. – Но мы счастливы, что ты дома.

Думаю, мои родители правы. Думаю, они все правы. Думаю, я была неправа, что ушла, но поскольку я сделала это, думаю, последние два года научили меня многому о себе, моих желаниях и нуждах. Думаю, последние два года научили меня тому, что важно в мире.

Более всего, думаю последние два года, научили меня, что не стоит жить без семьи.

И я хочу Тони.

Я хочу, чтобы он был моей семьей.

Больше, чем что-либо в мире, я просто хочу свою пару.

Глава 12. Тони

Когда я добираюсь домой, первая вещь, которую делаю – иду в кухню. Мне нужно что-то приготовить. Ничто так не успокаивает, как готовка. Ничто так не успокаивает, как сделать что-то своими руками, как создать что-то, что люди могут есть. Сколько себя помню, я использовал готовку, чтобы очистить голову.

И сейчас мне нужно это сильнее чем когда-либо. Мне нужно сделать что-то руками, что-то, что заставит почувствовать себя нужным, потому что прямо сейчас я чувствую себя самым большим лузером в мире. Прямо сейчас не думаю, что смогу сделать что-то правильно.

Так что я сосредотачиваюсь на макаронах. Сосредотачиваюсь на хлебе, на приготовлении салата, который прекрасно сочетается с обоими. Не знаю, для кого или чего я готовлю. Просто знаю, что, если не сделаю что-то изумительное, то сойду с ума.

Поговорим об адском дне.

Этим утром я проснулся и думал, что мне нужно будет как-то пообщаться с Даной на этой неделе. Я не знал, что это будет сегодня. Не знал, что увижу ее и забуду обо всем, кроме того, что она заставляет меня чувствовать. Не знал, что буду преследовать ее или что, наши внутренние волки полностью возьмут контроль. Я не знал, что сделаю все для нее.

И я не знаю, почему закончились наши отношения.

Хотя теперь знаю. Сейчас я знаю, какую роль Синтия сыграла в наших отношениях, и теперь я знаю, что нам с Даной нужно еще поговорить, еще пообщаться. Теперь я знаю, что у меня есть с чего начать. Теперь я знаю, что мне нужно попросить ее простить меня.

Я едва закончил готовку, когда прозвенел дверной звонок. Это она. Я точно знаю это.

– Секунду, – кричу я, быстро выключая все горелки и печь. Добавляю один последний штрих к пасте, а затем иду в гостиную, чтобы открыть дверь.

– Привет, Тони, – говорит Дана. Она стоит на пороге с бутылкой вина в руках. Дана переоделась, и теперь она в розовом платье с цветами и в черных сандалиях.

– Ты красивая.

– Могу я войти?

Я отхожу в сторону, и Дана входит в дом. Она ахает, когда видит то, что я сделал с этим местом. Да, мы с Даной планировали жить здесь вместе, но планы поменялись. Однако я отделал дом в ее стиле. Думаю, частичка меня всегда надеялась, что она вернется. Часть меня всегда надеялась, что как-то, мы сможем пройти через это.

– Нравится то, что видишь? – спрашиваю я, пытаясь сдержать улыбку. Дана смотрит на книжный шкаф от потолка до пола, который выстроен у одной из стен в гостиной. Вместо телевизора или камина, в гостиной один диван и 4,356 книг.

– Это библиотека, – говорит она, передавая мне вино и двигаясь к шкафам. Дана тянется к новеллам и начинает трогать их корешки, шепотом читая названия.

– Ну, я знаю, что ты любишь читать.

– Ты сделал это для меня? – Дана поворачивается, и в ее глазах слезы. – Даже после того, что произошло?

– Я всегда надеялся, что мы сможем справиться с этим, – говорю я ей. – Пошли, – я беру ее руку. – Пошли на кухню. Мы откроем вино, поедим, и поговорим.

– Да, – она позволяет мне вести себя в прилегающую кухню. – Еда – это хорошо, – однако, когда я ставлю вино, Дана берет меня и оборачивает руки вокруг меня. – Прости за все, Тони.

– Ты тоже прости, Дана. Я должен был последовать за тобой. Я должен был найти способ справиться. Должен был сделать хоть что-то. Мне жаль, что я ранил тебя.

– Нет, – она качает головой. – Это не твоя вина. Как ты мог знать, если я никогда не говорила тебе?

– Я виделся с Синтией, – говорю я ей.

– Что она сказала? – Дана напрягается в моих руках, но я глажу ее волосы и потираю спину. Ее голова прижата к моей груди и мои руки вокруг нее. Этот момент такой сладкий, такой нежный, и я не хочу менять его.

– Для начала, она извинилась. Смотря назад, у Синтии тоже было тяжелое время. Она хотела того, что я не мог дать, то, что я даже не знал, что она хотела.

Синтия хотела тебя.

– И она пошла на крайние меры, чтобы получить это, – подтверждаю я. – Но у нее своя собственная жизнь и собственные проблемы, я сказал, что прощаю ее.

Я жду, что Дана запротестует, осудит меня за это. Я жду, что она скажет, что я должен искать какое-то отмщение, что я должен сделать что-то другое, но нет. Это не Дана. Она не такая женщина.

– Это очень мило с твоей стороны, – говорит Дана. – Ты хороший мужчина, Тони. Знаешь, большинство людей попытались бы отомстить ей.

– Ничего хорошего не произойдет, если сломать ей жизнь.

– Ты прав, – Дана немного отстраняется и смотрит на меня. Затем Дана обхватывает мое лицо одной нежной, малюсенькой рукой. – Что будет потом, Тони?

– Я думал, что мы поужинаем и выпьем вино, и посмотрим, куда ночь приведет нас.

– Это не то, что я имела в виду, дурачок.

– Я знаю, что ты имела в виду, детка.

– Я перееду в Вулф Сити, – говорит она. – Если ты скажешь, что хочешь меня, что ты хочешь снова попытаться, что ты думаешь, что это может сработать, то я перееду завтра же.

– Переезжай сюда, – говорю я сразу. – Работай со мной в ресторане. Будь со мной, Дана. Ты нужна мне. Я так сильно скучал по тебе.

– Решено, – говорит она. – Я тоже скучала по тебе, Тони, больше, чем ты можешь себе представить.

– Думаю, что имею представление, – шепчу я.

И внезапно, ужин – последняя вещь у меня на уме. Понимаю, что я не встречал каждого мужчину в мире, но прямо сейчас думаю могу сказать, что я самый удачливый мужчина в мире. Думаю, честно говоря, никто никогда не был так счастлив или доволен, как я в этот момент.

Ох, нам надо будет решить проблемы. Уверен, ревность и нервозность иногда будет закрадываться. Даже самые крепкие отношения иногда встречаются с проблемами, но мы с Даной в этом вместе и вместе мы сможем сделать это.

– Где Ребекка? – спрашиваю я. – Она будет ждать тебя? – что я спрашиваю на самом деле – это есть ли у нее комендантский час или она может провести со мной ночь, потому что прямо сейчас я хочу Дану только для себя.

– Она сбежала с Брэндоном, – Дана говорит, – они правда поладили. Думаю, они поужинают вместе.

– Ребекка не возражает, что ты останешься здесь?

– С тобой? Она не возражает. Ребекка большая девочка. Она сможет присмотреть за собой.

– А что на счет тебя?

– Я тоже могу присмотреть за собой.

– И что ты хочешь, Дана?

– Прямо сейчас я хочу поцеловать тебя, Тони.

– Тогда поцелуй меня.

Дана прижимает свои губы к моим, и весь мой мир начал кружиться.

Глава 13. Дана

Я целую его, будто моя жизнь, зависит от этого, потому что внезапно я ощущаю, будто так и есть. Внезапно, я чувствую, будто каждая секунда, когда я не целую его, потеряна. Внезапно, я чувствую, будто каждая часть моего тела взорвется, если я не продолжу его целовать, трогать его, обнимать его.

– Будь моей, – шепчет он.

– Я всегда была твоей.

Я целую его жестче, быстрее. Его руки в моих волосах, на спине, на заднице. Он сжимает мою задницу и прижимает ближе к себе. Его член прижимается к моей сердцевине, и я потираюсь об него. Мне даже плевать, насколько дико, насколько неопытно это. Это то, что я хочу больше всего. Это то, что мне нужно.

– Я не могу ждать, – говорит он. – Ты нужна мне, сейчас.

– Тогда возьми меня, – шепчу я, отстраняясь и просто смотря в эти красивые, карие глаза. – Я твоя, Тони. Навсегда.

Он не ждет.

Тони берет меня и поднимает. Мои ноги оборачиваются вокруг его талии, и он целует меня, пока несет к стойке. Тони сажает меня, и я продолжаю целовать его, пока он стаскивает свои штаны и отбрасывает их в сторону.

– Разведи свои ножки, – он делает шаг назад и начинает поглаживать член, когда я широко развожу колени. Я поднимаю юбку, так, чтобы он смог увидеть мои трусики. Уверена они уже мокрые от возбуждения. Секс никогда не был проблемой у нас с Тони. Никогда. Он всегда был хорош, но этот великолепен. Этот страстный. Это годы воздержания.

Несмотря на то, что прошло всего несколько часов, когда мы были близки, нам нужно так много наверстать, что, полагаю, следующие несколько недель, возможно, следующие несколько месяцев, секс будет потрясающим.

Фантастическим.

– Сними трусики, красавица, – говорит он, все еще потирая себя. Мой взгляд приклеен к его члену. Тони неторопливо поглаживает себя, будто у него есть все время в мире. Он поглаживает себя, будто не может смотреть на меня и не поглаживать себя. Он поглаживает себя, будто нет ничего важнее, чем ощутить, как член становиться тверже и тверже.

Я снимаю трусики и позволяю им упасть на пол.

– Потрогай себя, детка. Позволь мне посмотреть.

Я давно не прикасалась к себе для кого-либо. Годы, которые я была в дали от Вулф Сити, я мастурбировала много раз, но я никогда не позволяла никому смотреть. Для меня это почти также интимно, как секс. Это личное, неопытное. Это требует определенного уровня уязвимости, и я знаю, почему Тони просит меня сделать это.

Он хочет знать, готова ли я.

Он хочет знать, могу ли я быть смелой.

Для Тони?

Я могу быть всем в этом проклятом мире. Я могу быть его сладкой парой или его распутной королевой. Я могу быть ангелом или дьяволом. Я могу быть всем, кем он хочет меня видеть.

Так что я скольжу руками по телу и вниз к бедрам. Затем я веду их между ног, пока они не ложатся сверху на мою киску. Я бритая и мягкая, и пальцам приятно.

– Именно так, красавица. Покажи мне, как ты любишь трогать себя.

Я закрываю глаза и начинаю поглаживать свое тело. Я медленно, аккуратно трогаю себя. Я фокусируюсь на том, как это ощущается, на том, как Тони сильно заводит меня, на том, что он нужен мне внутри.

Через несколько минут я не могу выдержать это, я не могу выдержать, что он не касается меня.

– Пожалуйста, Тони. Ты нужен мне. Ты мне нужен внутри, малыш. Ты мне нужен, – я открываю глаза и тянусь к нему, и он не сдерживается. Тони перестает гладить себя, делает шаг вперед, и обхватывает мое лицо руками.

Затем он сильнее целует меня и в тоже время, он скользит в меня. Я кричу от вторжения, но он заставляет меня замолчать своим языком, целуя нежно, когда он начинает трахать меня прямо на кухонной стойке, прямо по середине комнаты.

Пока Тони занимается любовью со мной, я понимаю, что давно не чувствовала страсть, комфорт, безопасность и напоминание, что он моя пара всплывает в моей голове.

– Отметь меня, – говорю я, проводя руками по его спине. Тони все еще в рубашке, но это не важно. Я сильно провожу ногтями по нему. Даже через ткань, он сможет почувствовать мое давление. – Укуси меня, Тони. Дай мне свою метку.

Я вытягиваю запястье, ожидая, что он укусит меня, но он качает головой и снова целует меня.

– Я традиционный, детка. После спаривающей церемонии.

– Что? – хныкаю я, широко открывая глаза. Тони никогда не помечал меня как свою пару. В нашей стае, когда два волка находят друг друга, они кусают друг друга. Рана быстро заживает, почти сразу, но она оставляет шрам, который показывает, что оборотень в паре. Большинство пар обмениваются парными метками как можно скорее, но некоторые хотят сначала обменяться клятвами. Некоторые хотят, чтобы это было крайне особенно и огромный праздник.

– Я люблю тебя, Дана, – шепчет он, целуя мою шею, целуя мою щеку. – И я устрою для тебя свадьбу завтра если это то, что сделает тебя моей.

– Ты хочешь жениться на мне? – спрашиваю я его. – После всего?

– Моя жизнь ничто без тебя, Дана. Ничто. Мы оба облажались, но давай не делать те же ошибки. Давай сделаем это. Давай сделаем это, детка. Выходи за меня. Позволь мне, отметить тебя, так, чтобы весь проклятый мир знал, что ты моя.

– Да, – прошептала я. – Миллион раз да.

Тони снова целует меня и прикасается ко мне, скользит рукой между нами и потирает мой клитор. Трения было слишком много, и я знаю, что если он продолжит это, то я кончу для него. Скоро мои мысли начинают туманиться, и он нежно шепчет.

– Кончи на меня, детка. Кончи для меня, милая. Кончай.

Я сжимаю его волосы, а затем кончаю. Улетаю. Парю. Я кончаю, и Тони следует за мной. Он шептал мое имя, пока тоже кончает, а затем он обнимает меня. Шепчет сладкие глупости и обещания, что мы будем вместе всегда, и самая лучшая часть – это то, что я верю ему.

После всего, я верю ему, и доверяю ему, и я знаю, что на этот раз он не сделает таких ошибок.

На этот раз мы сделаем это правильно.

На этот раз все будет хорошо.

Я нашла свою пару, и мы с Тони? Мы вместе навсегда.

Эпилог. Дана

Месяц спустя

Сегодня яркий, солнечный день, и все, кого мы знаем, здесь. Ребекка и Эми стоят рядом со мной в красивых, голубых платьях, и Адам и Брэндон рядом с Тони. Они улыбаются, пока смотрят на нас с Тони, но я едва это замечаю.

Нет, сегодня я смотрю только на свою пару.

Я смотрю только на единственного мужчину, который дал мне все.

Мои папа и мама сидят в первом ряду гостей и у них на лицах огромные улыбки. Да, думаю можно сказать, что они счастливы. Тетя Хизер и дядя Херб рядом с ними, что свойственно, так как Хизер единственная, кто смог вернуть меня в Вулф Сити. Без этого маленького толчка, кто знает, вернулась ли бы я сама?

Моего папу выписали из больницы и пока ему все еще нужно не напрягаться, но ему становится лучше с каждым днем. Мы ждали, пока его не отпустят, и он не станет немного сильнее, чтобы выдержать свадебную церемонию. Я хотела, чтобы он смог провести меня к алтарю, так что мы с Тони решили, что подождать еще один месяц, чтобы отметиться как пара, не такая уж плохая идея.

Мы с Тони должны были пожениться давным-давно. Мы должны были все разъяснить, должны были бороться друг за друга, должны были сделать все, кроме того, что сделали.

Мы облажались, но нам дали то, что не каждому дается – второй шанс на любовь. Нам дали второй шанс, чтобы сделать все правильно и на этот раз, мы сделаем это. Мы продлим это.

Сегодня, после свадебной церемонии, Тони отметит меня как свою пару. Он укусит меня, а я укушу его, и мы станем единым целым. Мы соединим наше будущее как пары, потому что это то, кто мы есть. Нам предназначено быть вместе, предназначено расти вместе, предназначено любить друг друга.

– Ты готова? – прошептал он.

– Я готова.

Тони берет мои руки в свои и, я делаю глубокий вдох.

Пришло время для вечности.

Конец