Текст книги "Фиктивная жена авторитета (СИ)"
Автор книги: Софи Вебер
Соавторы: Адалин Черно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 19
– Я не стану в это ввязываться.
Он отодвигает меня, аккуратно, но решительно, как какой-то шкаф, в сторону. Подходит к журнальному столику, забирает оттуда пачку сигарет с уродливым рисунком легких. Мне кажется, я вот такая же сейчас, как они. Иссохшая, лишенная жизни.
Сил на споры и просьбы больше нет, слезы тоже высыхают. Как и эмоции. Хочется свернуться клубочком и уснуть до тех пор, пока все не разрешится. Я очень хочу очнуться там, где все будет по-прежнему. Где улыбчивая Амина наберет меня и попросит спускаться, ведь она уже ждет меня у ворот.
Но я вдруг отчетливо понимаю, что это больше не будет. Моя прежняя жизнь кончилась. Утром я поеду не в отцовский дом, а к Рустаму. И подруги у меня тоже больше не будет, потому что ее украли. Безжалостно выдернули из семьи, потому что у человека есть власть, потому что ему позволено.
Наверное, так могли поступить и со мной. Просто вот так безжалостно оторвать от семьи и увезти.
Мама находит меня в абсолютно отрешенном состоянии на полу. Она приходит вместе с одеждой. Без макияжа, слегка опухшая. Кажется, плакала, что неудивительно, ведь они с тетей Аишей очень близки и ее горе воспринимается, как свое собственное.
– Ну что же ты, – причитает мама, поднимая меня с пола и усаживая на кровать.
Пытается привести в чувство, развеселить, так что начинает болтать о чем-то позитивном. О том, что я сегодня увижу новый дом, познакомлюсь ближе с родителями Рустама и обживусь. Еще вчера все было бы по-другому. Я бы дико радовалась всему, что мне предстоит, но уже сегодня ничего не хочется. Ни ехать к мужу, которому не нужна, ни улыбаться его родне, наверняка уверенной, что мы если не влюбились друг в друга с первого взгляда, то хотя бы нашла общий язык.
– Нужно одеться, – настаивает мама. – Позавтракать выйти, гости ждут.
Я встаю без особого энтузиазма. Иду в ванную, чищу зубы и умываюсь. Переодеваюсь в принесенную мамой одежду и вместе с ней выхожу из номера. Вчерашних гостей внизу и правда много. Они весело галдят, развлекаются. Стоит мне только появится, как все замолкают и устремляют на меня свои взгляды. Они не добрые и не злые, скорее даже равнодушные, а некоторые заинтересованные.
Я вымученно улыбаюсь, прохожу к столу, за которым одетый с иголочки сидит Рустам. Он ушел из номера давно. В этом же костюме, рубашке и галстуке. Судя по его внешнему виду – он прекрасно выспался. Или же это мне нужно много усилий, чтобы выглядеть шикарно, а ему только умыться, если он, конечно, сделал хотя бы это.
Завтрак происходит в какой-то гнетущей тишине. Мы Рустамом практически не разговариваем, хотя он спрашивает, как мои дела, хорошо ли я себя чувствую и не болит ли у меня ничего после вчерашнего.
И от этих слов напрочь пропадает и без того отсутствующий аппетит. Я откладываю вилку и нож в сторону. Смотрю на теперь уже мужа и пытаюсь разглядеть в нем того человека, в которого влюбилась.
Внешне он прежний. Тот же Рустам с правильными чертами лица, густыми бровями и ресницами, цепким взглядом и слегка пухлыми губами, но вот в остальном. Я отчего-то решила, что он – тот самый мужчина-мечта с обложки.
Идеальный, заботливый, сопереживающий.
Но оказывается, что он совсем другой.
Жестокий, циничный и беспринципный. Он тот, кто с легкостью может оставить девушку в беде, не моргнув и глазом.
Не герой, а…
Додумать не дает резко стихнувший гомон. Я оборачиваюсь. Наталкиваюсь взглядом на тетю Аишу и дядю Карима. Удивляюсь, что они заходят в ресторан с высоко поднятой головой и единственное, что выдает их – слегка опухшее лицо и красные глаза тети Аиши. А вот дядя Карим и вовсе выглядит, как ничего не случилось.
Они здороваются со своими соседями по столу, улыбаются. Кажется, тетя Аиша слегка натянуто, но в остальном, будто все в порядке вещей.
Я отворачиваюсь. Знаю, что они это не по своей воле, просто нужно держать лицо. И я стараюсь не думать о том, что им, вообще-то, вообще стоило сюда не приходить, а попытаться найти этого Абдулова.
– Дария, – голос Рустама звучит строго.
Я сглатываю, перевожу свой взгляд с полной тарелки на мужа.
– Ничего уже не сделать. Даже если Роман согласится отдать Амину, ее родители не примут ее обратно.
– Что?! – резко переспрашиваю. – Что ты такое говоришь?
– Правду, – он хмыкает. – Если не веришь – спроси у них сама.
Я бы подошла прямо сейчас, но остаюсь сидеть на месте. Жду, пока гости, распрощавшись, не разъедутся. И только тогда, уловив момент, подхожу к тете Аише. Она, мягко улыбнувшись, гладит меня по руке. И кажется, что с такой болью во взгляде, от которой физически становится очень тяжело. Я веду плечами, вздрагиваю и делаю глубокий вдох, чтобы что-то сказать, но тетя Аиша вдруг мотает головой.
– Так вышло, Дари, – говорит с сожалением и опускает взгляд в пол. – Если бы мы только знали…
– Знали что? – непонимающе спрашиваю.
Тетя Аиша смотрит на меня во все глаза, а затем отпускает мои руки и будто шарахается. Обернувшись, вижу ее мужа. Дядя Карим подходит ближе, величественной поступью, медленно. Остановившись рядом с женой, приобнимает ту за плечи, а на меня смотрит так, будто я – соучастница Абдулова, не меньше.
– Тебе чего? Втянула нашу дочь в этот университет, развратила, а теперь что… жаль тебе?
– Карим…
– Молчи, Аиша, – отсекает, даже не взглянув на жену. Он все еще смотрит на меня. Не по-доброму так. – Это ты ее научила водиться с чужаками, но сама успела выскочить замуж и отмыться, а вот Амина… не смогла. Повелась на уговоры этого проходимца.
– Что? Что вы такое говорите?! – бросаю в сердцах. – Амина бы никогда! И я… я тоже никогда.
– Ну-ка, закрой рот, – вижу, как дядя Карим стискивает руки в кулаки. – Надеюсь, твой муж тебя воспитает лучше, чем отец, – делится своим жестким мнением.
Глава 20
Я беспомощно оборачиваюсь в надежде, что кто-нибудь увидит, как меня здесь ставят на место и придет на помощь, но ко мне никто не спешит. Мама стоит с папой под руку и с кем-то разговаривает, а мой муж, который вроде бы взял на себя все заботы обо мне, кажется, вовсе не заинтересован в моем добром имени. Он даже не смотрит в мою сторону. Тоже с кем-то разговаривает.
Повернувшись к дяде Кариму, натыкаюсь на его неодобрительный взгляд и презрение. Если бы мог – он бы точно плюнул мне под ноги, но вместо этого тащит за собой тетю Аишу и оставляет меня одну. Пока прокручиваю в голове все, что бы сказала им, они уже уходят.
С одной стороны, мне жутко досадно, что я и слова не смогла сказать, а с другой – хорошо, что не сказала. В каком свете я бы выставила своих родителей и мужа, решив препираться со старшими? Меня всегда учили уважению и почету, но до этого момента я наивно полагала, что должна получить в ответ то же самое, а не массу презрения и ненависти.
Оставшись одна, растерянно смотрю перед собой. Идти к родителям не пристало, к мужу… судя по тому, как он увлекся разговором, он вообще забыл о моем существовании.
Я отмираю, когда подходят родители вместе с друзьями. Вежливо улыбаюсь, поклоняюсь, прячу глаза в пол, демонстрируя покорность. Вместо фальшивых улыбок хочется закричать во все горло. Высказать всем, что я думаю об их трусливом согласии молчать. Еще вчера среди нас была Амина. Она веселилась вместе со всеми, улыбалась и проявляла заботу.
Кажется, тете Заринэ она помогла спасти юбку, которая зацепилась за гвоздь, торчащий из ножки стола. А дядю Назима поддержала под руку, когда тот не разминулся с чьими-то ногами и едва не свалился в самом центре ресторана. Все они присутствуют здесь, но старательно делают вид, что никакой Амины вчера не было.
Мама что-то говорит мне, а я только бессмысленно киваю, а затем и вовсе решаюсь подойти к милому старичку Назиму. Может, хоть он? Хоть он скажет им всем, что они неправы? Но вместо понимания, он смотрит на меня, как на слабоумную, а затем и вовсе изрекает:
– Молодежь пошла… ни стыда, ни совести. Ее подруга опозорила семью, а она за нее просит.
Вот как…
Оказывается, сверкающая вчера добротой Амина «опозорила» семью. И всех в этом помещении, с кем общалась, очернила. Я вижу, как дядя Назим и от меня шарахается, будто я вшивая какая-то. Отходит подальше. Зато жена его с улыбкой желает мне счастья.
– И детишек зачать, – искренне так, по-доброму. – Пусть Аллах пошлет крепкого сына.
Я не знаю, что ответить. Врать, благодарить, светиться счастьем? Выбираю все сразу. С лучезарной улыбкой благодарю за пожелание. Вру бессовестно, осознавая, что выбора никакого на самом деле нет. Вряд ли кто-то хочет услышать правду, что у нас едва ли вчера все случилось, а после муж вовсе ушел к другой. Счастье? Детишек? Как бы не так!
– Так и планируешь доставать гостей без повода? – хмуро спрашивает Рустам, подхватив меня под руку и увлекая за собой.
Его вопрос, как удар под дых. Выбивает разом весь воздух из легких. Хочу воспротивиться и сказать, что повод есть – жизнь и честь моей подруги, но приходится молчать и полностью ему подчиняться. В каждом слове и движении намеренно пасовать.
Мы идем куда-то к выходу из ресторана. Нам смотрят вслед, улыбаются, провожают счастливыми улыбками. Браки по договоренности у нас не редкость и мало кто беспокоится о том, что все может пойти не по плану, а то и вовсе закончиться разводом. Это если мужчина захочет, женщина о таком даже думать не должна, не то, что произносить вслух.
Я и помыслить не могла, что уже на следующий день после свадьбы буду думать о разводе и жалеть о том, что не получилось стать счастливой, как я всегда мечтала. Еще вчера я думала, что получится. Что даже если Рустам меня не любит, это не имеет значения. Его люблю я, а любящая жена может заслужить любовь мужа.
И я ведь действительно собиралась… заслуживать.
Рустам ведет меня к автомобилю, усаживает на задний диван и размещается рядом. Машину не видит, лишь коротко кивает мужчине за рулем. Я не спрашиваю, куда мы едем, это понятно и так – к нему домой. Туда, где я теперь буду жить.
Раньше меня это будоражило. Я не раз представляла, как буду хозяйкой в доме любимого мужчины. Готовить вкусный ужин, встречать его с работы, с желанием отвечать на ласки ночью. Я была готова ради Рустама на все, пока не поняла, что он не готов ни на что. Его максимум – дать мне свою фамилию и сделать первый секс не таким ужасным. Наверное, стоит поблагодарить его хотя бы за это. Уверена, с Ратмиром не было бы даже вполовину так приятно. Но слова благодарности я держу при себе. Обойдется.
Машина заезжает на большую территорию с густо насаженными зелеными растениями и цветами. Кажется, есть даже небольшой фонтан в центре, но все это я замечаю мельком. Раньше бы – рассматривала с интересом, а сейчас волнует только то, как помочь подруге. Неважно, что ее родители отказались от нее. Главное, что не отказалась я. Можно жить одной, лишь бы не с тем, кто заставляет быть рядом силой.
Рустам выходит из машины первым. Громко хлопает дверью. Случайно или специально – непонятно. Я выбираюсь следом. Молча плетусь за мужем и так же молча, без энтузиазма хожу за ним по дому. Он проводит мне экскурсию, рассказывает, что где находится, знакомит с персоналом. Оказывается, готовить и убираться мне не придется, потому что здесь есть специально обученная для этого прислуга.
– Что на счет моего обучения? – решаю спросить, когда Рустам объявляет, что показ окончен.
У него много работы и он собирается уйти прямо к себе в кабинет, но я торможу его на середине лестницы. Смотрю настойчиво и нетерпеливо. Я должна знать. Если мне не придется готовить и убираться, то чем мне заниматься, если не учебой?
– Можешь делать, что хочешь. Да, кстати, – Рустам спускается, лезет в карман пиджака и достает оттуда небольшой конверт, протягивает его мне. – Это карта. Банковская. Ни в чем себе не отказывай.
Глава 21
Рустам сдерживает свое обещание и три ночи, которые я провожу в доме мужа, он ночует везде, но только не со мной. Он предупредил сразу, но все равно это неприятно царапает сердце.
Я не ждала его, конечно, но все равно невольно прислушивалась к звукам в доме и за его пределами. Пыталась понять, ночует Рустам где-то за пределами дома или просто принципиально не спит со мной. Оказывается, второе, хотя вряд ли можно исключить первое, учитывая, где он провел брачную ночь.
Стук в дверь раздается настолько неожиданно, что первые секунды я решаю, что мне послышалось. И только когда стук повторяется, вскакиваю на кровати и широко распахнутыми глазами слежу за тем, как опускается ручка.
Поверить глазам не могу, когда на пороге появляется Рустам. Одетый в строгий костюм и рубашку он спокойно заходит в мою спальню и осматривается. Пытается определить по состоянию комнаты, какая я хозяйка? Хотя ему это без разницы скорее всего. Не зря ведь у него штат домработниц здесь.
– Доброе утро, – вырывается у меня.
Не из вежливости, просто его молчаливое присутствие напрягает. Пусть скажет, что ему нужно и уходит.
– Доброе… – концентрирует взгляд на мне.
Повыше тяну одеяло, к самому подбородку, хотя помню, что он меня видел голой, а сейчас я в ночнушке, но все равно инстинктивно прикрываюсь.
– Расскажешь, какие планы? – спрашивает, засунув руки в карманы.
– В каком смысле?
– Как подругу будешь вызволять? – хмыкает и смотрит в глаза.
Отвожу взгляд первой, закусываю губу. Сдаю себя с потрохами. План я еще не придумала, но это не означает, что я не занимаюсь его разработкой. Я думаю об этом постоянно, читаю про этого Абдулова беспрерывно. Местный авторитет, держит в страхе едва ли не весь город. Одно фото столько страху нагоняет, жуть. Не представляю, как там Амина, но уверена, что держится. Ждет. Если не родителей, то меня точно.
– Побег спланировала?
– Чей? – спрашиваю, вскинув подбородок.
Рустам усмехается.
– Надеюсь, не свой. Тебе вроде как все понравилось.
– Я просто смирилась. Как может понравиться то, что твой муж уезжает в первую брачную ночь к другой.
Он никак не комментирует мои слова, лишь плотнее сжимает челюсти и недовольно стягивает в тугую полоску губы.
Не так я должна себя вести, не так говорить с мужем. Я вообще не должна валяться в кровати даже не умытой, когда он уже одет в костюм и готов к выходу. Мама никогда себе такого не позволяла, всегда, за исключением нескольких дней в месяц, она просыпалась пораньше и готовила завтрак, угощала папу вкусным свежесваренным кофе и выпечкой. А я вот… валяюсь заспанная в кровати и сообщаю мужу, что смирилась с нашим браком. Хотя точнее сказать, что смирилась не с браком, а с его провалом. Нет сил даже пытаться что-то исправить.
У нас редко браки заключаются из большой любви. Чаще по взаимной договоренности. Любовь может прийти со временем, как и страсть. У родителей было так и у многих моих знакомых – тоже. Но это возможно лишь тогда, когда муж не ходит налево к Катям. Так что у нас точно не получится. И да… я смирилась.
Но распинаться перед ним о причинах не стану. Не вижу в этом смысла. Что ему сказать, что любила до брака? Что рада была стать его женой? Вряд ли он поверит. Особенно после таких вопросов. Правильной и послушной жене таких вопросов не задают. Значит, таковой он меня не считает. Я другая для него. Хотя и в действительности тоже другая. Он прав, я планирую уже. Думаю, как достать Амину из лап чудовища. Для меня это – дело принципа, для него – бесполезное занятие.
– Я буду ехать, если нужно – подкину в университет, – резко меняет тему.
– Спасибо, не надо, я вызову такси.
– Забыл предупредить, что это не предложение.
– Приказ?
– Называй, как хочешь. Жду тебя внизу. Полчаса хватит?
Растерянно киваю и так же смотрю вслед удаляющейся фигуре мужа. Это не предложение. Он теперь будет возить меня в университет? И забирать тоже будет? Следить? Я должна отчитываться о передвижениях?
Мозг начинает судорожно генерировать идеи побега из-под стражи. Совершенно возможно ненужные сейчас, ведь я не знаю, что на самом деле запланировал Рустам. Возможно, ему нужно ехать и он не хочет опаздывать, поэтому решил поговорить по дороге, но полчаса ожидания… За полчаса можно было расставить все по местам.
Вскакиваю с кровати, принимаю холодный душ, укладываю наспех волосы и подкрашиваюсь. Укладываюсь за пятнадцать минут с одеждой и сбором рюкзака. Спускаюсь вниз. Рустам, как и обещал, ждет, сидя на диване. При виде меня – тотчас же поднимается и следует к выходу. Я семеню следом и нервничаю. Не предложение.
В машине едем не в одиночестве. За рулем водитель, мы – на заднем сидении и молчим. Я сглатываю и начинаю нервничать, потому что атмосфера в авто слишком давящая. Я бы с радостью пересела на метро и добралась до университета с другими спешащими на работу и учебу, но такой возможности у меня нет.
– Останови у кофейни, Леш. И сходи возьми эспрессо и… – покосившись на меня, добавляет: – Латте.
Я действительно люблю латте, но лишь бы воспротивиться, перечу:
– Капучино, если можно.
Вижу, как Рустам усмехается. Догадался о моих вкусовых пристрастиях с первого взгляда? Как-то не верится. Но все равно начинаю беситься такому поведению и совсем не радуюсь, когда мы остаемся наедине.
– Я хочу максимально простой и понятный брак, Дария, – говорит резко, как только дверь за водителем захлопывается. Тот даже до кафе дойти не успевает. – Мне не нужны встряски и скандалы. Тем более не нужны терки с Абдуловым. Он наверняка знает, что вы с его девочкой подружки и если она вдруг пропадет – я буду первым, к кому он придет с вопросом «какого хуя?». Ты уж постарайся не лезть. Будет лучше, если подружка твоя там останется до тех пор, пока ему не надоест. Все равно родители считают, что она их опозорила. Замуж ей будет сложно. Так что не создавай и мне проблемы, ладно?
Глава 22
– Они там все ку-ку, – со знанием дела говорит моя сокурсница Валя Рубцова. – Вот поэтому ее никто искать и не стал. По камерам – она сама уехала, а значит – опозорила семью.
– Ну и идиотизм же, – говорит кто-то из девушек, я никак не могу разобрать, кто именно.
– А по мне, так правильно. Нечего бабе трахаться с кем попало, – это уже голос парня.
– Вот кто бы говорил, Арсеньев. Ты идиот или да? – возмущается Рубцова. – Если бы в нашем обществе так было, ты бы в кулачок дрочил, придурок.
– Сама дура.
Между ребятами завязывается перепалка и они напрочь забывают об Амине, разговоры о которой не стихают уже который день. В первые несколько я бросалась грудью на амбразуру и пыталась доказать, что она – не такая, просто ее родители так решили – не копаться и не узнавать, пойти простой дорогой.
К сожалению, мне никто не поверил. Даже слушать не стали, да многим и без разницы было, что случилось на самом деле – сама она села в машину или не сама. Как и сказала Рубцова, это наши правила, для них всех нет ничего такого, если девушка вдруг сядет к кому в машину и поедет домой.
Я с грохотом вхожу в аудиторию. Закрываю дверь так, что все тотчас же оборачиваются и смотря. Да-да, я из тех самых «ку-ку», как вы тут говорили. И мне ни капли не стыдно, что моя вера отличается. Она не лучше и ни хуже, она просто есть, даже если остальные ее не понимают.
Под шепот прохожу к своему месту, сажусь и жду, когда начнется пара. С отсутствием Амины моя жизнь в университете изменилась. Здесь больше не так весело, да и учиться труднее, ведь я время от времени списывала у подруги конспекты, а теперь приходится самой.
При мне дальше обсуждать Амину никто не рискует. Переключаются на другую тему, обсасывают недавнюю девочку, которую отчислили за поджог туалета в соседнем корпусе. Я тоже переключаюсь. На изучение социальной сети одной из девушек, которая предположительно была так же похищена Абдуловым, как и моя Амина.
Девушку зовут Злата. Она высокая, стройная и красивая, чем-то очень похожа на Амину. Возможно, у этого мужчины какие-то психологические проблемы и он ищет одинаковый типаж. Это страшно, на самом деле, ведь у него есть деньги и связи и полиция не спешит его арестовывать.
Открываю сторис Златы и вижу там отметку кафе, расположенного неподалеку от университета. Сторис выложена пятнадцать минут назад, возможно, она еще не ушла. Собрав все свои тетрадки и ноутбук, перекидываю сумку через плечо и выбегаю из аудитории, сталкиваясь в двери с профессором.
– Простите.
– Вы куда это, Дария?
– Мне надо… очень срочно, – произношу сбивчиво и сбегаю.
Дорога до кафе занимает десять минут, которые я пробегаю, потому что ждать такси долго, тут проще добежать. Остановившись у окон, с облегчением выдыхаю. Злата сидит за столиком у окна. Одна. Снимает свой заказ, который ей, судя по всему, только принесли, а затем вытягивает руку впереди себя и снимает уже себя.
Я захожу в кафе, в нерешительности мнусь с ноги на ногу, но затем все же иду к ее столику. Сначала девушка даже не обращает внимания на то, что я стою рядом с ее столиком. И лишь удивленно вскидывает брови, когда видит, что я сажусь напротив.
– Простите? – хмурится, а затем улыбается. – Вы хотите автограф?
Злата – довольно крупный блогер, у нее личная страница в социальной сети с более, чем ста тысячью подписчиков. И обычно она не публикует сторис с отметками кафе, где сидит. По крайней мере до того, как уйдет. Так что можно сказать мне повезло. Или же она хотела, чтобы пришел кто-то из ее аудитории для автографа.
– Нет, я… по другому поводу.
– И по какому же?
– Дело в том, что мне сказали, что несколько лет назад, прежде чем вы завели страницу, вас… похитил человек. Роман Абдулов.
Девушка резко бледнеет. Рука, в которой она держит телефон, начинает дрожать. Я понимаю, что она что-то знает и воодушевляюсь. Мне бы… мне бы только узнать адрес этого Абдулова, а дальше… дальше я как-нибудь сама. Поеду, разведаю, может быть…
– Я не знаю никакого Романа, – резко отсекает Злата. – И если вы не хотите, чтобы вас выставила охрана, отсядьте.
Девушка отворачивается, утыкается в телефон, но я все же замечаю ее нервные движения и дрожь в теле.
– Злата, послушайте… у него сейчас моя подруга, – начинаю сбивчиво объяснять. – Она – мусульманка. Ее родители считают, что она сама с ним сбежала, но я уверена, что это не так, и я бы хотела ей помочь. Мне нужен только адрес, больше я ничего не хочу от вас.
Злата вскидывает голову и смотрит на меня. Без страха, как смотрела в самом начале, когда я только упомянула Абдулова, вполне спокойно.
– Так вы… о подруге переживаете? – уточняет.
– Да!
Не знаю, о чем она изначально подумала, но явно не об этом.
– Мне нужно знать, где Абдулов ее держит. Пожалуйста, помогите… вы ведь, знаете, да?
– А с чего вы взяли, что он ее держит? – смотрит на меня удивленно.
– Она… мусульманка, понимаете, она бы не за что не села к нему в машину сама, как…
– Как я, да? – усмехается.
– Послушайте… – она запинается, и я подсказываю ей свое имя. – Дария, – повторяет его тут же, – Роман никого не крадет, насколько мне известно. И адрес его вам ничего не даст, потому что тот дом давно продан, так что… вы зря потратили свое время.
– Но как-то ведь его можно найти? – возмущаюсь, пропуская мимо ушей ее слова про «не похищает».
Возможно, раньше и не похищал, потому что девушки сами соглашались на его условия, но Амина… она бы ни за что.
– Можно, – кивает. – Попадитесь ему на глаза и он сам вас найдет.
– А если серьезно?
– Бросьте эту затею, Дария. Ваша подруга там по доброй воле, а если нет… вряд ли вы в одиночку что-то сделаете. Скорее всего, составите ей компанию, – она усмехается, заметив ужас на моем лице. – Да, Рома и такие забавы любит. А теперь все же прошу оставить меня в покое, я планировала насладиться кофе без вас.
Я встаю, понимая, что больше от Златы мне ничего не добиться. Выхожу из кафе с абсолютным пониманием, что так ничего и не узнала. Столько времени следила за Златой, чтобы в конце концов услышать то же самое, что уже слышала от многих других.
Достаю из сумки телефон и с удивлением замечаю семнадцать пропущенных и все от Рустама. Я видела, что он звонит, когда заходила в кафе, но вместо ответа отключила звук. Не ожидала, что за проведенное в кафе время он позвонит мне столько раз. Телефон вспыхивает очередным звонком, и я все же отвечаю.
– Дария, – рявкает в трубку. – Почему мне сообщают, что ты покинула университет раньше времени?
Я осматриваюсь по сторонам, чтобы заметить того, кто за мной следит. Поверить не могу, что вместе с водителем, которого ко мне приставил Рустам, за мной еще и следят. Я-то наивно полагала, что меня только забирают из университета, чтобы облегчить путь домой, а оно вот как, оказывается. Рустам за мной следит.
– Я в кафе рядом с университетом. Пришла выпить кофе. Это запрещено?
– Через минуту тебя заберет водитель. Есть разговор.
Он отключается, а мне очень хочется сбежать и не садиться ни в какую машину, но я понимаю, что меня все равно найдут. Раз Рустам даже не спросил, где я, он уже это знает.
