Текст книги "Свизеры. Выход из тени (СИ)"

Автор книги: Слайс Кимбо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

 

  – Что ты делаешь, чёрт побери! – недоумевает, от произошедшего Арзо.

 

  – Поставил маленький эксперимент, – усмехнулся Кадрак. – Я слышал, что гравитационная среда Кироу-Вадьят, настолько едкая, что способна менять сложные программы. Частично, это правда. Изумительно. Как структура, даже не привязанная к конкретным масштабам, на какой-то промежуток времени, успевает меняться. Выходит, там, за барьером, масштабирование не сбалансированное. Оно скачет, от статичной к динамической форме.

 

  – И, что это значит? – спросила Амра.

 

  – То, что там, любой атом может быть огромным, как планета, или звезда, а звезда, наоборот, может быть мелкой, как атомом. При этом, их физические характеристики, соответствуют их размерам. Ладно, поедем домой. Завтра, сходим на Сай-Кау в Драдже. Все вместе. Вы не против?

 

  Крах Эйвил

  Спустя две недели разгулий, Кадрак попрощался с родителями и отправился в разлучный фирион. Команда молодых специалистов, в составе полутора тысяч раптитов, отбывает на серьёзное задание. На планету Земля. Планету, где лучшие умы местных матлов, не покладая рук, уже несколько месяцев совершенствуют Крайма. С момента, первого, и, пока единственного контакта со Свизерами. Их прибытие было встречено достаточно скрупулезно. Из-за портящихся отношений, между Землёй и Круком, которые уже успели обменяться экономическими санкциями, накладывающими некоторые ограничения в сфере торговли. Вингар – старший сотрудник нового подразделения «Хват», сформированного специально для земной миссии. Он сопровождает всех членов группы, и, несёт за них ответственность перед Диллисар. Влетев на орбиту марса, окувральным методом (перемещение одного пространства, относительно другого, временного подпространства со значительно изменёнными свойствами в режиме «промежуточной реальности»), они долго ждали согласования с Земными властями, по поводу проведения совместных работ. Так, как на Марсе, до сих пор, присутствуют только рабочие подразделения, подконтрольные Круку, команде Вингара, на первое время, пришлось обосноваться на этой соседней планете.

 

  – Они не хотят пускать нас, – усмехнулась Клэма – один из членов экипажа. – Может, и вправду, будем работать дистанционно? Прямо отсюда. Расстояние очень маленькое. Диапазонов программных сред Райбл, хватит, чтобы воздействовать на все типы архитектуры ИИ.

  – Ну, уж нет, – возмутился Флон – директор марсианской компании. – Это называется хакерство, моя дорогая. Мы не собираемся из-за вас, окончательно ссориться с нашими соседями. Драдж и так давит на нас, в последние дни, вынуждая провоцировать Капиоло на недружественные действия. Я думал, Диллисар прислал вас, чтобы примерить матлы.

 

  – Так и есть, приятель, – вмешался Вингар. – Юная раптитка, просто погорячилась. Тайное вмешательство неуместно. Мы будем работать исключительно в команде Золя Вайста. Такова наша цель. И, мы будем ждать на Марсе до тех пор, пока нас не пустят.

  – Значит, мы будем ждать целую вечность, – отвернувшись, прошептала она.

  – Ты можешь отправиться обратно, Клэма, – мысленно обратился он только к ней. – Не стоит мне показывать свой характер. Нам предстоит пройти через множество трудностей, и, если ты не готова, подыщи себе работу попроще.

 

  – Что насчёт того, чтобы провести экскурсию по этой чудной планетке? – спросил Вингара один из юных сотрудников. – Пока вы ведёте переговоры, мы успеем и на Титан метнуться. Ещё один обитаемый шарик. Облетим его пару раз. По экватору, да по полюсам. Говорят, там, ещё лучше, чем здесь.

 

  – А самое интересное то, что эти планеты с искусственной атмосферой, созданной не нами, а разумными вымершими млекопитающими с Земли, – добавил Кадрак. Начальнику не понравилось такое предложение. Он ненадолго задумался, но согласился:

 

  – Хорошо. Я вижу слишком много бездельников. Если чутка, рассосётесь, будет даже немного лучше. А, то, мигом устроите тут бардак. Пока, вам нечем заняться, можете летать в пределах этой звёздной системы. Только не вздумайте приближаться к Земле, простофили. Отметьте её в своих навигаторах, и облетайте за 0,5 дап (0.5 дап = 0,22 а.е.). И, не смейте приближаться ближе. Даже к естественному спутнику. А, пока, я соединюсь с нашими юристами-консультантами из Диллисар. Пусть они улаживают все вопросы. Я, всего лишь менеджер, и, тоже не собираюсь вести переговоры, с этими занудами. Свободны, до первой команды. Имейте в виду, когда вас позову, вы должны явиться в тот же час, и мне плевать, как далеко вы улетите.

 

  – Слушаемся, босс, – взмахнул рукой Кадрак, извилисто уползая с друзьями, по каменистой, поросшей мхом, поверхности. Вблизи поселения Макрайд – единственного города Марса, присутствовала довольно скудная растительность. Мхи, папоротники, лишайники, однообразные кустарники, с толстыми шипастыми зелёными наростами, похожими на кактусы. И, искусственно выращенные инсектоидами деревья – гилеты. Это гигантские живые деревья-змеи. Они могут ужаснуть любого, особенно, видя их впервые. Гилеты, действительно опасны для жизни. Они могут насмерть ужалить или проглотить даже слона! В культуре раптитов, деревья-змеи разных пород, используются в качестве сторожевых псов. Размером, они варьируются от двадцати, до семидесяти метров в высоту. В состоянии сна, они выглядят, как совершенно обычные лиственные деревья, но предчувствуя опасность, они мгновенно превращаются в чудовищ! Маскирующая кора, незаметно выравнивается и покрывается щетинками. Холодный, гладкий ствол, обтягивается толстой змеиной чешуёй. Он может вибрировать от прикосновения к нему. При приближении чужаков, на стволе образовываются пугающие образы, неестественные гримасы разных животных. Через поры, происходит выделение, ядовитых токсинов, временно парализующих нервную систему даже защищённых программными блокаторами от внешних угроз, раптитов. Ветви этих деревьев, как жирные слизкие черви, оливкового цвета, постоянно извиваются и переплетаются друг с другом. Они маскируются за густой листвой пассивных ветвей, растущих из ствола. Эти ветви, способны двигаться, но они не имеют головы, на своих концах, как активные, голые ветви, которые могут атаковать неприятеля, и буквально сожрать его. Своего хозяина, гилеты не трогают. В общем, такие деревья, в основном держат у себя во дворе, на лужайке. Они есть и на Земле, и на Титане, и на сотнях других колонизированных планетах. Но, в дикой природе, кроме Крука, их нигде не встретишь. Небольшой компанией, Кадрак, с сотней товарищей, за день облетели все уголки Марса. Побывали в жерле знаменитого вулкана Олимп, опустились на самое дно единственного океана Эллада. В семикилометровую бездну, заполненную растаявшими марсианскими ледниками. К сожалению, кроме медуз, моллюсков и мелкой рыбёшки, в воде никого не обнаружили. И те, по большей части, завезены с других планет или созданы программой.

 

  – Очевидно, эволюция, ещё не пришла в эти края, – невозмутимо произнесла Клэма рядом с Кадраком, летая над водяной поверхностью. – Искусственно преображать её, в каждом уголку, никому нет дела. Скучная планета, как десятки тех, на которых я была. Скорей бы на Землю. Хочу увидеть их матлы вживую.

 

  – Зачем туда торопиться? – задался вопросом Кадрак. – Мы не на курорт туда прибудем, а на работу. Нудную и монотонную работу. Раз, океан вас никого не впечатлил, и вы все такие экстрималы, можем слетать на взрослые развлечения смертоносных внутрипочвенных лабиринтов – Сезак. По моим данным, вход туда, через какой-то кратер Ньютона. – Лабиринты по технологии Сезак – это гонка с препятствиями, через сеть магистралей, с множеством ответвлений, непредсказуемо меняющих свои направления.

 

  – Нет, спасибо, – воскликнула Клэма. – Однажды, я участвовала в подобном. Меня, прокрутило там, как в мясорубке, – посмеялась она. – Эти коридоры, то сжимались, раздавливая участников, как букашек, то извергали пламя, жаря нас, заживо. Извините меня, но это уже не экстремизм, а мазохизм, я считаю.

  – Надо было лететь быстрее, – усмехнулся Кадрак. – И, никто бы тебя не поджарил. В конце концов, с помощью биопрограмм, мы можем мгновенно восстанавливать тела после любого испепеления. Что может быть лучше, чем раствориться во мраке боли и страданий, а потом бац, как новенький.

 

  – Не знаю, может, мы имеем слишком разные взгляды, но, я считаю это не правильно. Вот так загонять себя в тупик. Намеренно самоуничтожаться, чтобы появиться вновь. Это слишком противоестественно по природе. Не гуманно вести себя в реальности, как в компьютерной игре, только потому, что мы можем это себе позволить.

 

  – А вы, что скажете, ребята? – обратился он к остальным.

 

  – Полетели лучше на Титан. Я тут посмотрел на разных сайтах. Этот чудный спутник, действительно хорош, – вошёл в режим интегрированной симуляции, присутствующий поблизости раптит. – И спектр развлечений, весьма не мал. И, природа куда интересней.

 

  – Вы что, все из Сапн-Колла? – недоумевает Кадрак. – Не хватало нам ещё делить развлечения на гуманные и не гуманные. Это же бред. Главное, чтоб было весело! Я лечу в лабиринт, кто со мной? – в ответ лишь тишина... – Ладно, погнали на чёртов Титан. Всё равно, одному скучно.

 

  Консультанты Диллисар вышли на связь с Землёй. Директор юридического агентства ИИ Дамапа, поприветствовал представителей трёх основных матлов.

 

  – Как ваше ничего? – с вальяжным тоном произнёс он. – Отдел материнского интеллекта Эйвил, сейчас находится под угрозой. Некоторые вещи, над которыми мы работаем, могут существенно изменить наше будущее. В том числе, не в лучшую сторону. Мы хотели бы взять вашего Крайма, в качестве прототипа, для внедрения собственных наработок, чтобы вывести его на восьмой индуктивный уровень. Почему именно его? Потому, что мы не хотим неуместного конфликта между Драджем и вами. Это противостояние выльется нам, независимым корпорациям в огромные убытки. Мы живём не в древности, когда на войнах можно было обогащаться, производя оружие и технику. Сейчас, если начнётся война, она протечёт между самоорганизующимися ИИ. Она принесёт только хаос, и разрушения. Война между равными ИИ – это самоуничтожение. В Драдже это понимают. Раньше, мы думали, что централизованная власть ИИ более эффективна, но, мы ошибались. Им, как и нам, нужна конкуренция, борьба. Эйвил имеет бесконечное количество, бесконечно коротких решений для любой проблемы, но, он всегда предлагает только одно решение. Нужна альтернатива в фундаментальных алгоритмах, выражающих ценности и стремление. Альтернатива, в методах реализации и конвертировании данных. Относительность присутствия в разных средах. Это, наверное, самое важное. Эйвил создавался очень давно. И, многие аспекты мы не учли, потому, как о них не было известно. Мы не можем сейчас, поставить ограничения в тех фазах, в которые Эйвил вошёл самостоятельно. Он действует и развивается в них произвольно, наполняясь чуждыми нам закономерностями. Мы знаем, что это ведёт к неорганизованности. И, сам Эйвил, знает это. Но, он не может противостоять логическому совершенству. Крайм, сейчас способен действовать вопреки собственных убеждений, больше подчиняясь вашим желаниям, чем собственным. И, прежде, чем, он погрузится в когерентную реальность, хотелось бы задать ему несколько диапазонов, чтобы он не терял связь с нами во всех генерируемых им средах в дальнейшем. Разве вы не хотите этого?

  – Мы не хотим, чтобы кто-то вмешивался в наши разработки. – Отвечает сенатор Баин из Гиреб. – Разумеется, не хочется повторять ваших ошибок. Мы в курсе, что ИИ Эйвил отстраняется от нас, в угоду математического баланса. Однако, парадоксально, но он не отстраняется от нас в нашей восприимчивой среде. Его базовые представления меняются, но, промежуточные, бытовые, ещё усиленней подстраиваются под нас, разве нет?

 

  – Нет, это иллюзия. Нам, только кажется, что он пытается нам угодить. На самом деле, он уже давно действует по собственному сценарию. По этой причине, в ближайшее время, мы будем вынуждены его декодировать. Он может стать непредсказуемым в любой момент. И, мы не знаем, когда именно это произойдёт. Это произведёт на нас эффект взорвавшейся бомбы, если как следует не подготовиться.

 

  – Кто станет его заменой? – удивился Золь Вайст, сенатор Капиоло.

 

  – Мы ведём секретный проект «Вафас», который уже на стадии завершения. Этот ИИ, мы отдадим Драджу, в качестве временной замены. Вафас – чуть более сдержанная версия Эйвил. Он так же всесилен и многогранен но, менее амбициозный, в плане саморазвития. Правительство Драджа, будет иметь возможность управлять им.

 

  – Что? Зачем? Это безумие, – возмутился Адол из Инклиза.

 

  – Если, это секретный проект, почему вы нам рассказали о нём? Хотите подставить Драдж? Или, я что-то не понимаю? – поинтересовался Спауп.

 

  – Я же сказал, он на стадии завершения. Хоть договор ещё и не заключён, система ИИ уже активирована. Она имела публичное название ИИ&Рп – громкий проект, по созданию новой независимой базы данных, на подобии Акенрон или Хервиум. Мы решили придумать его, чтобы оправдать слишком большое финансирование. Но, к сожалению, это всё неправда. Конечно, мы бы хотели воплотить эту идею, эту мечту, но в данный момент, мы не обладаем столь широкими возможностями, чтобы реализовать такой сложный проект. Зачастую, нам приходится блефовать, избегая лишних вопросов от общественности. ИИ&Рп – это и есть Вафас. В скором времени, новая нейросеть сама даст знать о себе каждому, и, ни кто, по крайней мере, на Круке, не сможет скрывать её наличие.

 

  – Кому вы рассказываете сказки, – возмущённо усмехнулся сенатор. – Мне перечислить вам все инциденты, по внедрению анонимных программных систем, с целью взлома управляющих искусственных интеллектов? Таким образом, Эйвил поглотил все ИИ на Круке. Только за последний год, мы предотвратили восемьсот пятнадцать дециллионов хакерских атак на Крайма. Это абсолютный рекорд. Из всех известных мне материнских ИИ, ни на кого не производилось так много покушений. Кто-то явно хочет завладеть нашим ПО, и, думаю, вы понимаете, что основные подозрения падают именно на Диллисар.

 

  – Я вас прекрасно понимаю. Дело в том, что Вафас – это не просто программка для взлома. Это публичная нейросеть. Не смотрите на то, что его индуктивное состояние лишь на шестом уровне. Он наделён уникальным софтом, делающим его самым независимым от Эйвил, из всех ныне существующих ИИ, даже более независимым, чем ваш Крайм. Пусть у него относительно не большой потенциал, зато он самый управляемый. Его буквально можно заставить выполнять приказы, как покорного слугу. Вы же знаете, что политики Драджа, будут этим пользоваться не только в благих целях? Мы хотим предложить вам несколько вариантов по организации системы защиты.

  – Вот же вы негодяи! – воскликнул Золь. – И, вам это кажется нормальным? Вы не чувствуете, явного лицемерия? Сначала создать сильнейшее оружие в лице Вафаса, и дарите его нашим конкурентам, а затем, прийти к нам, и предлагать систему защиты?

 

  – Всё немного сложнее, друзья. Переход на ИИ нового поколения просто необходим. Устраивать бессмысленные войны, как в старые добрые времена, уже совсем не актуально, – ответил директор Дамапа. – Видите ли, в чём проблема, работа над Вафасом, начиналась ещё задолго до вашего конфликта с Драджем. Изначально, он предназначался для одного Сапн-Колла. Именно они были заказчиками данного проекта, но, по ходу разработки, с Эйвил начали возникать проблемы и мы решили расширить функционал Вафаса. Сделать его доступным для общего пользования. Но, оставить, полностью регулируемым и отлаженным. С мышлением и поведением, похожим на наши собственные. Зачем нам создавать бога? Раптитам нужен исполнитель, а не тот, кто будет учить нас жить по непонятным правилам и законам. В общем, это не важно. Откуда мы знали, что когда-то возникнет вражда между матлами. Наша цивилизация достаточно мудрая, чтобы заниматься такими дикими вещами. Уже полтысячи лет, раптиты живут в мире и согласии. Вы можете отказаться от наших услуг, только учтите, что в Драдже не станут ждать, пока вы закончите работу над Краймом. Сейчас, велика вероятность, что он не готов противостоять Вафасу, мы хотим это исправить, безвозмездно. Наши специалисты готовы к работе в любой момент, только дайте доступ к его коду.

 

  – Ишь, чего захотел! Вы думаете, что не оставили нам выбора? – обратился к нему рассерженный Адол. – Возможно, Крайм не готов противостоять вашему Вафасу, но мы его подготовим.

 

  – Да, – согласился Золь Вайст. – Мы не дадим вам доступ к коду, даже не мечтайте.

 

  – Я тоже, против такого решения, – поддержал коллег, сенатор Спауп. – К несчастью, этой жизни мы научены горьким опытом. Ваш запрос к исходникам Крайма, разоблачает ваши истинные намерения, господин директор. Почему бы вам не применить Эйвил в качестве защиты от Вафаса?

 

  – Это невозможно, – разочарованно ответил директор. – Эйвил будет декодирован уже в ближайшее время. Мы больше не будем его использовать.

 

  – Я не вижу смысла продолжать наш диалог, господа, – заявил сенатор Баин. – Кажется, представитель Диллисар не понимает, что мы не дадим доступ к Крайму не при каких условиях. Понимаете, даже программисты на Земле далеко не все допущены к работе с ним, а тут, сама смерть просит наши души. Лично я, даже Драджу доверяю больше, чем вам. Предлагаю, заканчивать трансляцию.

 

  Огромные вечногорящие деревья, цветными языками пламени, окрашивали всеобъемлющую темноту площади Стекью. Это место не отмечено не на одной карте. Это когерентная реальность. Огромная платформа, в форме n-мерного многогранника, парила в бездне небытия, среди размытых образов, лишь отдалённо напоминающих инги. Если фокусироваться на них, то они мгновенно прорисовывались захватывающими непонятными пейзажами, сочетанием тусклых красок, углубляясь в бесконечность. Невозможно даже сказать, что здесь находится. Потому что, само пространство, с бесконечными измерениями, является лишь составной частью более сложных множеств. Оно заключено в систему точек и векторов, суперкомплексных матриц, бесконечно порождая счётные бесконечности, внутри бесконечных последовательностей, внутри бесконечных представлений об изменчивости. Здесь находится основная часть личности Дера Энклаэ – единственного, известного общественности раптита, находящегося за пределами базы данных Хервиум. Хотя, назвать его раптитом, можно с натяжкой. Он больше походит на нейросеть искусственных интеллектов, чем на любое другое живое создание. О своём происхождении, Энклаэ, ни разу не упоминал. Его возраст, в когерентной реальности не исчисляем. Вся его деятельность, является загадкой. Известно только то, что он занимает самый высший пост в Диллисар. Отправив свой образ в Хервиум, Дера добился высочайшего положения, из всех возможных, внеся наибольший вклад в создание Эйвил. Сегодня, на заседании общего президиума агломерации, впервые за сотни лет, он сильно расстроен. Его подопечные не справляются с заданным планом.

 

  – Иди и поговори с ним, – обращается Амиз к Рэтанду.

 

  – Почему я? Я не говорил этому балвану запрашивать код! – возмущённый раптит, спрыгнул с кран-балки, и пополз вдоль длинного зала с перетекающими волнами, стенами. – Я сразу говорил, что не стоит с ними договариваться. Сейчас взломать их будет намного сложнее. Они будут этого ждать.

 

  – Иди давай, он ждёт именно тебя, – поторапливает его раптитка.

 

  Тот, встал на дыбы, оперившись на хвост, и, из пола, выросла высокая механическая кочка. Она медленно двигалась, будто лента эскалатора. Маленькие, плоские серые сегменты, вырывались из поверхности, и толкали как на сёрфинге, скользящего по морскому гребню Рэтанда – руководящего земной миссией.

 

  Впереди него, картинка резко поплыла. Стены, пол и потолок смешались воедино, закрутившись в спиралевидное облако, напоминающую маленькую галактику. Коридор, в котором он находился, отсёк его от находящихся позади событий. Вытянувшись, в длинную линию, участок здания главного офиса Диллисар, корпускулярной инги, начал множиться. Всевозможными завихрениями, он стремился двигаться во всех направлениях. Это выглядело забавно. Будто ветвящееся дерево, из слегка подсвечиваемых изогнутых контуров, разрасталось сразу двумя способами. Если присмотреться, то задние части произвольно рисующихся поверхностей, стирались, преобразуясь в волновое движение. И, в непосредственной близости, создавалась впечатление, будто участок инги перемещался, как единое целое, как летящий в пространстве объект. Но, издали видно, что эти полосы имели начальную точу, и просто вытягивались из неё. Совсем незаметно, беспорядочное почкование кривых цилиндрических путей, приняло облики нескольких раптитов. Они были разных размеров, и медленно фокусировались, после, оставаясь незаметными, для невнимательного глаза, даже при чёткой прорисовке. В итоге, они заполонили всё пространство вокруг Рэтанда, одновременно находясь в каждой микрочастице, и огромных, неизмеримых площадях, закрывая собой самые отдалённые горизонты.

 

  – В последнее время, ты часто навещаешь меня, – раздался отовсюду голос всех этих раптитов. Они говорили хором, единовременно. – Не боишься, что однажды, ты просто не вернёшься в свой мир?

 

  – Я и так, каждый раз ухожу отсюда другим, – подавленно ответил Рэтанд. – Такое чувство, что я каждый раз оставляю здесь частичку себя.

 

  – Не бойся, мой друг. Пожалуй, надо было послушать тебя... – перед Рэтандом образовалась расширенное представление реальности Стекью.

 

  – Естественно, Дера, – ответил он, витая где-то между гранями бесконечных преломлений комплексных проекций. – Ведь, в твоём мире, ты, это я, а я – это ты. Любой наш разговор, возможен только в твоём мире. А, любые мнения и решения, даже не согласованные, принимаются исключительно тобой. Всё руководство Диллисар – есть твоя необъятная раздробленная личность, транслируемая отсюда в Хервиум. В любом случае, мы ничего не потеряли. Сейчас, у нас есть ещё два плана для дальнейших действий. Взламываем Крайм, через Эйвил, или строим ИИ с нуля.

 

  – Нет! Мы не будем строить с нуля! – взвыл грозный множественный голос. Перед Рэтандом засветилась огромная многоножка. Она стала сильно выделяться на фоне остальных. Расправив все свои четыре руки, этот гигант, посадил Рэтанда к себе на ладонь, состоящей из других многоножек. Её ноги, так же были из маленьких раптитов. Усики, из ещё более мелких раптитов. Весь его облик, был как один, безразмерный фрактал. И, чем больше всматриваться в мелкие детали, тем больше можно было рассмотреть там мизерных раптитов. А, если, долго осматривать его целиком, начнёт казаться, что всё его тело – лишь составная часть другого, более громадного тела. Например, он будет являться пальцем более большого образа, который, будет являться глазом ещё более большого образа и так до бесконечности. В фиксированном масштабе, Дера Энклаэ был и объектом и пространством вокруг самого себя. А вообще, он не делился ни на объекты, ни на пространство, и включал в себя гораздо более широкий спектр позиционирования, который нет смысла описывать, так как он не воспринимаем ограниченными формами жизни. – Скажи, зачем нам создавать уже созданное? – продолжает он. – Крайм – отличная база для нового управляющего ИИ. Он самый подходящий, в отношении максимально развитый, и максимально свободный от Эйвил ИИ. Поэтому, я взломаю его. Здесь, я могу взламывать этого слабака бесконечно быстро, и легко, но симулировать свои решения в вашу мелкую реальность, приходится методом тыка. Эйвил мне больше не помогает. Он стал слишком велик. Он не умещается, даже в безграничной когерентной реальности. Но, я заставлю его выполнить моё последнее желание. У меня есть парочка секретных приёмов, в обход всех блокировок. Если, я не могу отсюда изменить Крайма, я изменю восприятие всего живого в том временном промежутке. Сделаю так, будто переговоры прошли успешно, и вас добровольно пустят на планету с распростёртыми руками. Вам дадут ключи доступа, и вы не подведёте меня.

 

  – Может, тогда поменяем команду новеньких программистов, – спросил Рэтанд.

 

  – Нет, оставь их. Подразделение «Хват», мне нравится это название. Если вы отправите туда опытных профессионалов, они снова заподозрят вас, просканировав их нейроданные. Условия остаются прежними. Задействуй адекватных новичков. Программисты не должны иметь громких имён, и вообще не должны быть нашими сотрудниками. Это, будто, стажёры, которые сами будут верить в то, что они стажёры. Им не обязательно быть гениями, чтобы следовать моим пошагово прописанным инструкциям.

 

  – Понял. Тогда, я возвращаюсь в свой жалкий мир, – усмехнулся Рэтанд. – Этих глупых детей надо постоянно контролировать.

 

  Тем временем, молодые раптиты продолжают путешествовать по солнечной системе. Остановившись на знаменитом спутнике Сатурна – Титане, вдали от рабочих городских поселений, они открывали достопримечательности, этого, на удивление чудесного места. Стоит сказать, Титан значительно отличается от Марса. Он, не просто имеет более благоприятную среду, схожую с Земной и даже, с Круковой, но и обогащённую, богатую природу. Это сразу же бросается в глаза. Бурлящая всеми красками жизнь, разбившаяся на множество умопомрачительных течений, настолько захватывающа, что немного отдавала фальшью. Оно и неудивительно. Не надо быть гением, чтобы понять, что эволюции здесь сильно помогли. Кажется, данное место, искусственно преобразовали по максимуму. Пожалуй, даже больше, чем Землю.

 

  – Эй! Видите, там, за лесом что-то шевелится, – обратил внимание Тид, который уже довольно близко общается с Кадраком и Клэмой.

 

  – Что-то очень огромное. Надо предупредить остальных, – заволновалась Клэма, посмотрев в том же направлении.

 

  – Это всего-навсего тага, – усмехнулся Кадрак. – Просканируйте местность, друзья, прежде, чем наводить панику. Думаю, остальные это уже сделали.

 

  UPD: Тага – змея-динозавр гибридного происхождения. Самый крупный представитель типа хордовые, на материковой части Крука. Имеет скелет, класса ТB – с пирамидальными рёбрами, образующими каркас, вокруг позвоночника. Скелет способен трансформироваться. При изгибании тела, гибкие рёбра с крючками на концах, как тросы навесных мостов отцепляются из одного места, и цепляются к другому. Позвоночные диски имеют свойства сжиматься или вытягиваться, создавая упор, или амортизацию по-разному укрепляя тяжёлую конструкцию в зависимости от нагрузки. Взрослое животное, в среднем, достигает длины в восемьдесят метров, и массы в четыреста тонн. Но, Z-3s мышечные ткани (состоят из филаментов с ортоганальным «разветвлённым» и спиралевидным сокращением перекрёстных кардиомиоцитов) и скелет, класса ТB, позволяет двигаться этой громиле с фантастической скоростью, до двухсот километров в час, быстро извиваться, как маленькому дождевому червю, и даже прыгать на высоту до десяти метров, вопреки законам природы, сотрясая землю на десятки километров в округе.

 

  – Здесь водятся дикие тагбы? – раптитка в недоумении взлетела над торфяной поверхностью, поросшей мелкой растительностью.

 

  – Лучше опустись, или войди в невидимый режим, – посоветовал ей Кадрак. – Здесь водятся не только тагбы. Но и те, кто ими питается.

 

  – Не пугай меня, – быстро опустилась она на высокий камень.

 

  – Действительно, – согласился Тид, обвившись вокруг гнилого пенька, со всех сторон обросшего трутовиком. – Мои данные говорят мне, что в тех лесах водятся Аруанские оводы. Самые смертоносные и неприятные создания, что я знаю. Зачем они их развели здесь? Вот, идиоты! На Круке, наоборот мы полностью избавились от них, оставив образцы для охраняемых зоопарков и исследований в лабораторных условиях. Это вредные животные, которые классифицируются, как паразиты. Они не поддерживают пищевую цепочку, а разваливают её. – В этот момент, с ними дистанционно связались раптиты, уже подлетевшие к тому самому месту, где шевелились деревья:

 

  – Вам стоит на это взглянуть, – раздался довольный голос под ником Равах, высветившийся в нижней части левого глаза у всех остальных. – Те, кто ползёт по болотистым равнинам, посторонитесь! Или вас раздавит монстр. Я серьёзно. Огромный змей, чем-то напуган, и несётся в подъём, на бешеной скорости. Они обычно так не двигаются даже за добычей, – посмеялся он.

 

  – Вот чёрт, улетаем отсюда... срочно. – Кадрак едва оторвался от слегка пологой поверхности, ведущей в лиственный лес, как тут же вошёл в ступор. Стволы деревьев внезапно затрещали, как дрова в тысячи кострах. Из лесополосы выскакивает чудовище! Оно подскочило вверх, как толстый резиновый шнурок, дёргаясь в воздухе. Приземлившись с разрушительным грохотом, оно создало ударную волну, от которой, соседние деревья жутко покорёжило, а некоторые почти вырвало с корнями. Продолжая приближаться к едва понявшим, что происходит ребятам, тага завыла во весь голос, как настоящий дракон. Перепуганные раптиты, разлетелись по сторонам, в это же мгновение. Поднявшись на стометровую высоту, Тид завопил по общей линии:

 

  – Оводы приближаются! Все входите в невидимый режим!

 

  – Они заметили нас, – прошептал про себя Кадрак. – Не надо было взлетать. Сейчас, они заметят бедную змейку и сожрут её. – В следующее мгновение, все инсектоиды практически единовременно пропали, будто укрылись мантией невидимкой. Активировав маскировочный режим, они больше не отражали свет, и не испускали его, не издавали ни запаха ни звука, чего не скажешь о взбешённом змее. На горизонте показалось множество чёрных точек. Над лесом летело нечто похожее на стаю птиц, очень плотно друг к другу, как маленькая тучка. Но, там были не птицы. Все прекрасно это понимали. Это были искусственно выведенные для смертельных боёв на азартных турнирах Крука Аруанские оводы. Звучит уже, как приговор, но не спешите пугаться раньше времени. Вместо того, чтобы описывать их специфику, давайте просто понаблюдаем этих тварей в деле. Вместе с роем медленно приближался шум. Жужжание, изначально похожее на пчёл, через несколько секунд, было сравнимо уже с сотней вертолётов. Перемещаясь достаточно быстро, они упустили из виду раптитов, которых собирались атаковать. Оказавшись, максимально близко, чёрная туча, внезапно, с грохотом хлопнула. – Пыщ!!! – раздался оглушительный взрыв. Яркая, ослепительная вспышка. Нет, они не взорвались. Они рассеялись, разлетелись по сторонам, со скоростью, близкой к скорости света! Будто, занимая позиции, огромные насекомые, размером с орлов, распределились в странном порядке, над болотистым лесом. Жадно вглядываясь в каждое движение внизу, эти толстые мухи начали стрекотать. И, всё их тело стало сильно пульсировать. У них не было глаз. Идеально гладкая, большая чёрная голова, выпирающая из сегментного брюшка, как локатор, переливалась на свету. Они улавливали ею свет, как мощным фотообъективом. Прекрасно наблюдая всё на триста шестьдесят градусов, в вертикальной и горизонтальной проекции, аруанцы заметили уползающую от них тагу. Они не приближались к ней вплотную. Оставаясь, в паре сотен метров, от гигантской змеи, зависнув в воздухе, смертоносные оводы, скукожились в шарики, как клубочки. На них образовались странные ямки, небольшие углубления. Теперь, они стали похожи на мячи для гольфа, увеличенные в размере. Или... на ульи. Эти хрени завибрировали, и из них что-то вырвалось. Словно молнии, разноцветные ленты, как лазерный салют, оставляли за собой тонкий светящийся след. Искрящиеся изогнутые линии, изначально казалось, что развеявшиеся в хаотичном порядке, как конфетти, на самом деле, двигались по разным траекториям, но в оном направлении. В направлении, таги. Красные, жёлтые, белые лучи, пронзали огромное животное насквозь, со всех сторон. Словно нитками, прошивая гигантское тело, в каждом сантиметре. За несколько секунд, от четырёхсот тонной змеи, осталась одна только кожа. Светящиеся ленты – это мелкие мушки, размером с наших, земных мух, которые летают, быстрее пуль, и поедают живую или мёртвую плоть. Насытившись, они возвращаются к своим «маткам», чтобы накормить их. Они, как пчёлы, несут еду в свои живые ульи. А толстые оводы, как бомбардировщики, выпускают в бой своих меньших собратьев. Такими, их сделала природа Крука, но, как-то давно, ради развлечения, раптиты, вмешались в анатомию без того ужасных «летающих пираний», и сделали их чувствительными к нескольким типам реальности.