Текст книги "Пешком (СИ)"
Автор книги: Славомир Мрожек
Жанр:
Драма
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Баба.Тоже мне выбрала.
Учитель.За полчаса до войны оставила мне записку на столе. “Ухожу за
новой жизнью”. А потом была бомбардировка.
Отец.Ну она не могла этого предвидеть.
Баба. вздыхаяДа, да, во всём виноват этот Гитлер.
Пани.А вы её ещё любите?
Учитель.Я? Нисколько.
Поручик Зелинский.Тогда чего ревёшь, чёрт побери!
Учитель.Потому что вспомнилось мне.
Отец.Э, что там. Сосватаем вас по новой.
Баба.Вы порядочный человек. Я бы за вас даже родную дочку выдала.
Отец.Точно. Вы хотите новую невесту?
Поручик Зелинский. ПьяныйОна совсем не новая.
Баба.Нравится вам эта девушка?
Поручик Зелинский.Почему бы и нет? Невеста с ребёнком это даже лучше
чем без него. К Учителю.Придёт на готовое, и не нужно беспокоится.
Баба.Что ты сказал?
Поручик Зелинский.То, что вижу.
Отец.Ваша дочка в самом деле в благословенном положении.
Баба.Такое благословение это кара божья.
Отец.Почему? Ребёнок это радость и утешение. Будут крестины.
Баба.Однако свадьбы не было.
Отец.А можно спросить, кто счастливый отец?
Баба.А кто его знает. Сначала её немец – жандарм принудил, а потом
разные были. Сначала били, а потом полюбовно. Что б они все издохли.
Супериус.Кстати.
Отец.Значит, военный ребёнок. Но вы не огорчайтесь, ведь он родится после
войны.
В дали слышен крик, ни то человеческий, ни то крупный зверь.
Нечленораздельный, отдалённый, но так как ночь на равнине ясная –
отчётливо слышный.
Баба.А это что?
Отец.Чёрт его знает.
Баба.Вы бы черта не вспоминали в недобрый час. Тут полно покойников
лежит.
Отец.Но мы то живы.
Баба. креститсяБоже, сохрани! А!
Баба испугано крестится, потому что с правой стороны приближается
фигура в солдатской шинели, длинной до земли, воротник поднят, голова
обрита. Это та самая фигура, что мы видели в третей сцене первого
акта, то самое, неопознанное лицо (автор предлагает, натянуть на
голову актёра прозрачный, бесцветный чулок), но не запачканное кровью.
Чёрные, круглые очки слепого. В одной руке белая трость, которой он
ищет дорогу. Под мышкой несёт скрипку.
Сцена 2.
Поручик Зелинский.Стой, кто идёт!
Поручик силится подняться из коляски, но он слишком пьян и падает
обратно. Тип откладывает гармонику и подходит к пришельцу. Освещает
его карманным электрическим фонариком.
Тип.Порядок, пан поручик. Это какой то слепой. Гасит фонарик.
Поручик Зелинский.Чего он хочет?
Музыкант.Иду на свадьбу. Слышу поют, я всегда по свадьбам хожу и играю.
Супериус встаёт со скамейки. Музыкант садится на землю около костра,
спиной к зрителям, между костром и зрителями.
Музыкант.Можно на крестинах или поминках. Каждому по потребностям.
Слышен крик – вдали, по новой.
Отец.Вы с дороги. Может знаете, что там делается?
Музыкант.А, это? Режут одного.
Супериус.Кого?
Музыкант.Поймали одного и режут.
Баба.О Боже, человека?
Музыкант.Немца жандарма. Он переоделся в гражданское и бежать хотел,
но я знал это. Под мостиком с ним забавляются.
Слышен крик. Тип подходит к Поручику Зелинскому и наклоняется над ним,
говорит в полголоса.
Тип.Пан поручик, как то уж они, может мы лучше уйдём.
Поручик Зелинский силится встать, но не может. Упал обратно и махнул
рукой отказываясь. Супериус проходит на право, встал в отдалении от
группы, спиной к ним, лицом в сторону, откуда слышен крик.
Музыкант.Ножи у них тупые, дело идёт непросто. Не то, что бритвой.
Супериус поворачивает голову, смотрит на музыканта, потом снова
перед собой. Девица поднимается с земли, идёт на право, наискось, в глубь
сцены, то есть к горизонту, в сторону, откуда слышен крик.
Баба.А ты куда идёшь?
Девица, погруженная в себя, идёт дальше. Баба срывается, догоняет её и
провожает к костру, сажает перед собой, держит за руку. Слышен крик.
Баба.Ты не слушай.
Музыкант.А почему бы и нет? Жених призывает, невеста слушает.
Играет на скрипке весёлую народную мелодию и поёт.
А мой малый в красной шапке,
Смотрит в потолок,
Чтобы наши с тобой дети
Вышли на поток.
Отец встаёт и подходит к Музыканту.
Отец.Почему бы вам не уйти от сюда.
Музыкант не обращает на него внимания и играет весёлую мелодию
дальше. Слышится последний крик, внезапно прерывается.
Музыкант.Ну вот и закончили, перестаёт играть.
Баба.Спаси, Господь, его душу.
Пани начинает истерически хохотать. Резко перестаёт, подходит к
Музыканту, говорит тихо, но трогательно, почти страстно.
Пани.Сыграйте мне о любви.
Отец.Не при ребёнке.
Музыкант. К Супериусу.Вы позволите?
Все смотрят на Супериуса. Супериус оборачивается, возвращается к
костру.
Супериус.Я в этой проделке не участвую, больше мне нечего сказать. Но
ежели меня спрашивают… Ты знаешь другую мелодию?
Музыкант.Появится в своё время.
Супериус берёт несессер с приборами для бритья и садится на деревянный
ящик на правой стороне сцены. Вынимает бритву и начинает её точить.
Отец.А я не согласен!
Учитель.Что это вы противитесь?
Отец.Дорогая пани, мой покойный отец нас только зимой делал и то только
для того, чтобы согреться, потому что весной, летом и осенью был занят
работой, да и на праздники сил у него не было. Так какая ж это любовь,
дорогая пани?
Учитель. ВстаётВы говорите о таких вещах.
Отец.Я вышел в люди без посторонней помощи, поэтому и женился, потому
что как же иначе без жены и детей. Но что такое любовь, дорогая пани.
Учитель.Пан абстрагировался.
Отец.В кино, конечно, видел, но я в кино редко ходил и только с женой. Но в
моём доме? Такого у меня не было. Никакой любви, дорогая пани. И
поэтому при детях я не позволю.
Пани.Вы не из нашей сферы.
Отец пятится под напором неотразимых аргументов. Улучшив момент и
в подтверждение своей сокрушительной победы, Пани отворачивается
от сокрушённого отца и обращается к Музыканту.
Пани.О любви, пожалуйста.
Скрипач начинает играть мелодию популярную период между первой и
второй мировыми войнами и позже “Ла Палома”.
Пани. К Учителю.Прошу вас станцевать со мной.
Пани и Учитель танцуют.
Отец. смотрит беспомощноНе из их сферы… Наверное. Мы не графья.
ПаузаНо если честно и у меня было время от времени! Было, но жену в
чистоте содержал… А ещё она со мной работала. Сын мой подтвердит. К
Сыну.Ну, разве не так было? Идём, расскажи всем.
Сын.Папа ты больше не пей.
Отец.Идём, идём. Вытаскивает Сына на середину сцены.Покажи, расскажи
людям, как отец твой хлопочет. Были вы голодны?
Сын.Нет, папа.
Отец.Ты ходишь в школу?
Сын.Хожу.
Отец. триумфальноВот пожалуйста, ходит в школу. К СынуТебе всегда было
тепло?
Сын.Не надо папа перестань! Вырывается.
Отец.Что, не хочешь? Стоит с минуту, как будто не веря собственным
ушам и глазам. Призывая всех вокруг в свидетели, печально. Вы видели,
какая мне благодарность за мои старания, за мои страдания… Я никогда для
себя, всё для семьи… И что я имею за это… к СынуТак ты меня
отблагодарил?!
Подходит к Сыну и замахивается на него, но Сын закрывается руками,
поворачивается и убегает. Отец слишком пьян и раздосадован на себя,
чтобы бежать за ним.
Пани.Теперь мне кажется, что я плыву в золотой лодке. Как Клеопатра.
Учитель.Золото не подходит для лодки в качестве материала.
Пани.Ничего не говорите, пожалуйста закройте глаза.
Учитель.Я боюсь споткнутся.
Пани.Только плыть, плыть…
Отец.Вся моя жизнь в пустую…
Тип подходит к нему с бутылкой, похлопывает, успокаивая, по плечу,
предлагает ему бутылку. Отец пьёт за Типа, Тип за Отца, потом
подходят к Поручику Зеленскому, угощают, Поручик Зеленский пьёт,
дружески.
Сын подходит к Супериусу.
Сцена 3.
Сын.Извините…
Супериус. перестаёт точить бритвуА, это ты, будущее нации. Чего
хочешь?
Сын.Я боюсь.
Супериус.Чего?
Сын. показывая на МузыкантаЕго. И Отца.
Супериус.Погоди ещё немного. И Отец будет тебя боятся.
Сын.Когда?
Супериус.Когда кого ни будь произведёшь на свет. Или ещё лучше – когда
кого ни будь убьёшь. Плохо что ты не попал на эту войну, бедняга, слишком
молод, ничего ещё успеешь.
Сын.Я не понимаю, что вы мне говорите.
Супериус.Это ничего. Лучше не понять совсем, чем понять превратно. Я
всегда произносил только монологи. Ну не волнуйся, придёт твоя очередь,
устроишь свою войну.
Отец.Я с вами, панове! Что было, то было, быльём поросло. Что мне теперь
семья, я пойду с вами, я вступлю в армию!
Отец, Тип, Поручик Зеленский поют хором
Мы лакали, мы лакали!
Пили зеленуху.
Так напились, так нажрались
Не собраться с духом!
Супериус.Знаешь мои стихи?
Сын.Нет, извините.
Супериус.А мои романы?
Сын.Нет, извините. Но прочитаю, я прочитаю всё, после войны. Ведь война
уже кончилась.
Супериус.Война и всё кончилось.
Сын.Ну что вы, всё только теперь и начинается.
Супериус.Это уже не моя иллюзия.
Отец и Тип помогают встать Поручику Зелинскому с коляски. Втроём,
обнявшись за плечи, вываливаются на середину сцены, поют:
Подстрекали хлопца буцки
И тряслись как в пляске
Он смотрел на них, а вялый
Рос как на закваске.
Эх, закваска задалась
Развилась.
Учитель.Вы мне кого – то напоминаете.
Пани.Кого?
Учитель.Клеопатру. На золотой лодке.
Тип свистит на пальцах и требует.
Сцена 4.
Тип.Ей! Теперь нам играй!
Музыкант перестаёт играть “Ла Паларни”. Пани и Учитель перестают
танцевать.
Музыкант.Какие ваши пожелания?
Тип.Давай по нашему!
Музыкант начинает играть польку. Отец отделился от компании,
снимает плащ.
Отец.Теперь я! Влечёт Бабу на танец.
Баба. ломаетсяНу что же вы снова…
Отец.Ничего, поживём!
Тип.У-‐и-‐и-‐и – ху!
Отец и Баба начинают танцевать деревенски – предместным способом.
Сын приближается к танцующей паре и останавливается по близости.
Сын. робкоПапа…
Отец.Видеть тебя не хочу. Не видишь, моё время пришло?
Сын повернулся и отошёл к Супериусу.
Сын.Скажите ему, что бы перестал.
Супериус. декламирует“Потом Ной пил вино, и напился, нагой в шатре
своём. И увидел Хам нагость отца своего… ” Знаешь это?
Сын.Это вы написали?
Супериус.Нет, это он. Показывает в небоИ в этой истории нет о мне
упоминания. Ты знаешь что это значит?
Сын.Нет.
Супериус.Это значит, что я не должен вмешиваться.
Сын.Но это же мой отец!
Супериус.Именно поэтому. Это дело нужно решить между вами. Между
Ноем и сыновьями его не было посредника.
Сын.Но он…
Супериус.Можешь поступить как Хам или как Сим и Иафет. Но выбор ты
должен сделать сам.
Сын.Я сам не смогу.
Супериус.Мне жаль, но помочь я тебе не могу. Я не вправе.
Сын.Когда он… он и теперь такой…
Супериус.Твой отец в последний раз пользуется последним мигом свободы.
Сын.Я… я не понимаю, извините.
Супериус.Я объясню тебе. Только война даёт посредственным людям
свободу. Они перестают быть теми, кем были, или становятся тем кем не
были. В зависимости от случая. Твой отец относится к первой категории.
Видишь, как празднует? Но только до завтра.
Сын.А вы?
Супериус.Я никогда не был посредственным. Мне война не нужна.
Напротив, я теперь гнию как обычная падаль.
Баба.Ну вы кавалер!
Отец.Это потому что от вас аж жаром хлещет.
Отец кладёт руку на зад Бабе.
Тип.Буха – ебуха.
Супериус.Я посредственно гнию. Тоже не понимаешь?
Сын.Это значит, как все?
Супериус. кладёт ему руку на головуТы понятливый. Теперь мне тебя
действительно жаль?
Супериус прячет бритву в портфель.
Отец.Кругом!
Баба.Кругом и в серёдочку!
Тип.Я-‐а-‐а-‐ху!
Тип берёт гармонику, теперь играет скрипка и гармоника.
Отец. поёт
Говорила мне Маруся
Что – то очень я боюся
Вон того солдата
Что за ширинкой спрятан.
Тип.Ю-‐у-‐у-‐у-‐у – у!
Баба. подпевает
Отдалась бы я тебе
Отдалась бы с радостью
Только я проста душа
Где то заплуталася.
Тип.И-‐и-‐и-‐и-‐и – их!
Сын отходит от Супериуса. Супериус закрывает своё лицо руками.
Музыканты ускоряют темп. Тип, Поручик Зелинский, Пани и Учитель
собираются вокруг разнузданной пары, которую Тип подстрекает
окриками и посвистом. Музыка всё ускоряется, так что Отец теряет
равновесие и падает, тянет за собой Бабу. Но не выпуская её из объятий,
Баба визжит, словно пытается освободится, катаются по земле. Смех и
аплодисменты “публики”. Внезапно Баба перестаёт защищаться и
визжать, пара на земле замирает с Отцом на верху, одновременно
музыканты прерывают мелодию, а “публика” перестаёт смеяться и
аплодировать.
Сцена 5.
Теперь всё происходящее резко изменилось, как бы в замедленном темпе,
как будто с сосредоточенностью и притаившись. В полной тишине
(слышно только тяжёлое дыхание Отца) все вращаются вокруг лежащей
на земле пары, окружают её. Отец медленно поднимает Бабе юбку. Тип
уже повесил гармонию и освещает пару карманным фонариком. Тогда Сын
подбегает к Типу. Снова изменение темпа на быстрый, необузданный. Сын
пытается вырвать фонарик у Типа. Короткая схватка, блуждающий
огонёк фонарика мигает во всех направлениях. Тип отталкивает Сына,
который падает. Поднимается, встаёт на четвереньки, Тип освещает
его фонариком, потом подходит и бьёт ногой. Сын опять падает. Отец
встаёт с Бабы. Снова смена, замедление темпа.
Отец. Типу, медленно, чёткоАх, ты на сына?!..
Тип поворачивается и освещает лицо Отца, светит ему прямо в глаза,
ослепил его. Отец отворачиваясь приближается к Типу, медленно.
Отец.Ты на сына, сукин сын?!
Тип вынимает из под плаща топор. За спиной Отца Поручик Зелинский
тянется к кобуре с пистолетом. Отец по прежнему приближается к Типу
и поднимает кулак. Слышится и медленно нарастает, устойчивый звук
приближающегося поезда.
Баба.Идёт!
Этот возглас разряжает напряжение. Смена темпа, ускорение. Тип гасит
фонарик и прячет топор под плащ. Поручик Зелинский прячет пистолет в
кобуру, Сын встаёт с земли. Баба бросается к багажу, подгоняя Девицу.
Сын подносит плащ Отцу и помогает его надеть. Пани подбегает к
Супериусу и прерывает его изоляцию, (Супериус отрывает руки от лица)
готовит его к поездке. Все возятся и пакуются, затем переходят в
глубину сцены, стоят вдоль трасы, спиной к аудитории. Только Музыкант
сидит равнодушным.
Сцена 6.
Судя по отголоскам поезд должен быть уже перед ними, но его не видать,
то есть поезд не видимый. Не спеша, расхлябано, тяжело гружёные
товарные вагоны, стучат по рельсам не торопливо, мерно, монотонно.
Музыкант начинает играть – очень тихо – “Городок Белз”.
Сцена 7.
Собравшиеся у дороги стоят неподвижно, группа застыла в
неподвижности. Поезд удаляется, его слышно всё слабее и слабее, но ещё
долго. Когда его уже не слышно – одновременно прекращается мелодия.
Собравшиеся у дороги медленно, сонно, поворачивают от дороги. Идут к
зрительному залу начинают говорить, в полголоса, как бы безразлично.
Баба.Это не наш.
Тип.Наш было бы видно.
Пани.Это не мы.
Поручик Зелинский.Мы ехали, а они уехали.
Учитель. ТолковоТранспорт.
Так очень медленно и сонно все укладываются на ночлег вокруг костра.
Только Сын стоит между ними, неподвижно. Во время укладывания и
рассаживания говорят ещё тише и соней.
Баба.Что это?
Тип.Я ничего не слышу.
Поручик Зелинский.Показалось.
Учитель.Да, иллюзия.
Супериус приподнимается на локтях.
Супериус.Иллюзия?
Пани.Спи, любимый.
Укладывает его прижимает к себе, закутывает меховым воротником. Все
уже расположились и заснули. Сын по – прежнему стоит застыв между
лежащими, а Музыкант как и сидел во время целого акта, перед костром,
спиной к зрителям, так и сидит, он не играет и тоже не двигается.
Костёр погас. Через мгновение Музыкант встаёт и уже не ищет дороги с
помощью своей трости, ведёт себя так, как будто имеет полную
чёткость зрения, приближается к месту, где отдыхает Супериус рядом с
Пани. Стоит над Супериусом, Супериус просыпается.
Супериус. вполголосаУже пора?
Музыкант молча ждёт. Супериус осторожно встаёт, чтобы не разбудить
спящих товарищей. Музыкант двигается в сторону правой кулисы.
Супериус берёт несессер, в котором находится бритва, идёт за
музыкантом. Остановился, оборачивается и смотрит на Сына, который
был и есть единственный свидетель этой сцены. Какое то время Сын и
Супериус смотрят друг на друга, потом Супериус отворачивается от
Сына и молча уходит за Музыкантом на право. Когда Супериус ушёл, Сын
приближается к месту, где спит беременная девица. Ложится около неё,
он вроде мужчина, но ведёт себя как ребёнок. Прижимается к ней плечами
по детски, как если бы она была его мать. Девица проснулась и ведёт себя,
в этой ситуации, натурально как мать гладит его заботливо по голове.
Сын. девице, с жалобойЯ не хочу, не хочу…
Затемнение. Звучит тема “Интернационала” исполняемая на скрипке.
Время требуемое для смены декорации на сцене.
Эпилог.
Сцена 1.
День ясный, солнечный. Сцена пуста. С правой стороны выходит Отец с
Сыном, как в начале первого акта. Сын немного хромает.
Отец.Вчера грипп у меня был тяжёлый. Голова до сих пор раскалывается. А
ты как себя чувствуешь?
Сын.Хорошо.
Отец.Ничего не болит?
Сын.Нет.
Отец.Ты смотри, как это одного цепляет, а другого нет. Это наверное потому,
что ты молодой. Молодого хвороба обходит. Черт, снова идти пешком надо.
Сын.Далеко ещё, пап?
Отец.Дальше чем могло бы быть. И ведь говорили мне, что поезда ещё не
ходят. Столько времени потратили. Смотрит на Сына косо, неуверенно, с
чувством вины…И ещё этот грипп…
Сын.Ничего, пап, всё нормально.
Отец. вздыхает с облегчением, но всё таки не совсем уверено, что всё
уладилось.Ну да, так всё произошло…
Какое – то время идут молча.
Отец.А ты что, хромаешь?
Сын.Я нет, вовсе нет, папа.
Отец.Я ведь вижу.
Сын.Это ничего, папа, расхожусь.
Отец.Ничего, ничего, а хромаешь. Ботинок натёр. Ботинки наверное тесные.
Сын.Нет, всё хорошо.
Отец.Какой там хорошо. Растёшь, вот и вырос. Нужно тебе новые купить.
Сын.Не надо, папа.
Отец.Я знаю, что говорю. Купим тебе добротные довоенные.
Сын.Как это довоенные, когда теперь после военные.
Отец.После военные или довоенные. Главное чтобы было, что тебе купить.
Идут. Отец наблюдает за Сыном, который хромает сильней, несмотря на
то что старается это скрыть.
Отец. останавливаетсяСадись.
Сын.Идти нужно.
Отец.Садись, я тебе говорю. Как ты будешь тащится с болью? Нужно что – то
решать.
Сын послушно садится.
Отец.Снимай.
Сын снимает ботинок с той ноги, на которую хромал. Отец садится
рядом с ним и тоже снимает боты.
Отец.Другой.
Сын снимает второй ботинок. Отец подаёт ему свои ботинки.
Отец.Примерь мои.
Сны одевает Отцовскую обувь.
Отец.Теперь встань и пройдись.
Сын встаёт и делает несколько шагов туда и обратно.
Отец.Хорошо? Иди сюда.
Сын подходит к Отцу и встаёт перед ним. Отец нажимает пальцами
носки его ботинок.
Отец.Как влитые. Одевает ботинки СынаСмотри, как вырос, уже и мои
подошли, с силой вбивает ноги в сыновни ботинки, которые ему тесны.
Что – то вроде этого! Твои тоже подходят, слово даю.
Сын.Может быть всё же малы.
Отец.Нет как новые! Нога не сдавлена, разве что… может быть немного
велики. Заканчивает шнуровать обувь. Встаёт и притопывает, кривится
от неудобства.В самый раз. Ну видишь? Хорошо.
С левой стороны входят Поручик Зелинский и Тип.
Сцена 2.
Поручик Зелинский в том же самом коротком полушубке что и раньше, но
без пояса и оружия. В место фуражки на голове гражданская шляпа. Тип –
тот же армейский плащ Вермахта без знаков различия, та же цивильная
шапка с козырьком, гармоника за плечами.
Поручик Зелинский.Кого я вижу!
Отец наклоняется и поднимает с земли камень. Заслонив Сына, с камнем в
руке поджидает приближающихся.
Поручик Зелинский. Приподнимает шляпуМоё почтение!.. Что это, не
узнаёте меня?
Отец.Я тебя поручика Зелинского…
Поручик Зелинский.Какого поручика. Гражданина Зелинского. ТипуТы
знаешь такого: поручика Зелинского?
Тип отрицательно крутит головой.
Поручик Зелинский.Ну видишь?
Отец.Значит ты уже перестал быть поручиком?
Поручик Зелинский.Каким поручиком… к ТипуРазве я был когда ни будь
каким то поручиком?
Тип.Пан поручик? Никогда!
Поручик Зелинский. УгрожающеКакой пан поручик…
Тип.Я хотел сказать, гражданин поручик…
Поручик Зелинский.Какой гражданин поручик…
Тип.Пан Зелинский…
Поручик Зелинский.Какой пан Зелинский…
Тип.Гражданин Зелинский…
Поручик Зелинский.Ну!
Тип. Встаёт по стойке смирно.Так точно!
Поручик Зелинский.Видишь? Ну что, пойдёшь с нами?
Отец.В армию?
Поручик Зелинский.В какую армию? Теперь другое время. На запад.
Отец.Далеко?
Поручик Зелинский.Не далеко, как только так сразу.
Отец.А за чем?
Поручик Зелинский.За новой жизнью, к ТипуДа?
Тип поддакивает.
Отец.А что будет со старой?
Поручик Зелинский многозначительно проводит пальцем по горлу.
Отец.Куда я с сыном…
Поручик Зелинский.Тут уже ничего не высидишь. Послушай дружеский
совет, здесь уже веселья не будет.
Отец.Мне к жене…
Поручик Зелинский.Ты не хочешь новой жизни?
С неба слышно пролетающий самолёт, на большой высоте. Монотонный
рокот. Отец, Сын, Тип и Поручик Зелинский смотрят в небо.
Отец.Летит…
Поручик Зелинский.Это уже последний.
Пауза, смотрят в небо.
Отец.Слишком высоко…
Смотрят в небо, пока слышен самолёт. Потом опускают головы, за
исключением Отца, который продолжает смотреть в небо.
Поручик Зелинский.Ну как, идёшь?
Отец не отвечает, продолжает смотреть в небо.
Поручик Зелинский.Ты что оглох?
Отец перестаёт смотреть в небо.
Поручик Зелинский.Идёшь с нами, или нет? Последний раз спрашиваем.
Отец.Я возвращаюсь домой.
Поручик Зелинский.Как хочешь. Моё дело предложить. ТипуВперёд, к
новой жизни.
Поручик Зелинский и Тип уходят на право.
Сын.Они уже не вернутся?
Отец. резкоНе болтай глупости.
Двигаются на лево. С лева выходят Пани и Учитель.
Сцена 3.
Учитель.А, старый знакомый!
Отец приподнимает шляпу.
Учитель.Вы в какую сторону? Мы например в столицу.
Отец.Это что ж домой идти передумали?
Учитель.Не стоит возвращаться к старому хламу. Его развеяло ветром
истории.
Отец.Как это, дом развеяло?
Учитель.Я говорю метафорически.
Пани.Они, вероятно, не знают, что это значит метафора. Знаете?
Отец.Что – то вроде…
Пани.Выучим. У нас есть колоссальная программа обучения, переобучения и
сотрудничества, СынуОсобенно мы рассчитываем на молодое поколение.
Учитель.Постройка, перестройка и надстройка. Огромная задача. Вы с
народом?
Отец.Я?... того… как бы это сказать…
Учитель. Усердно пожимает руку Отцу.Мне очень приятно. Мы сразу же
начнём засыпать эту вековую пропасть между народом и слоями
просвещёнными. Ни минуты промедления.
Пани.Вы знаете, мои хорошие, что является движущей силой истории. Я вам
это объясню.
Отец.Вообще то мы спешим…
Учитель.Именно. Произошло колоссальное ускорение процессов. Мы,
интеллигенция, становимся незаменимыми в деле укрепления…
Пани.Повышения…
Учитель.Верно!.. В деле повышения, распространения и укрепления. Мы
были недооценены прежним строем опирающимся на законах прибыли,
купли продажи. Мы, интеллигенция. Мы были отодвинуты на второй план в
мир вульгарной материи, мы, природная стихия которых это свет идеи. Но
всё это закончится.
Пани.Навсегда.
Учитель. Потирая руки.Мы сыграем роль, сыграем роль.
Пани.Историческую.
Супериус. входит с левой стороны, из – за спины Пани и Учителя.Всё
верно.
Сцена 4.
Супериус одет так, как мы его видели последний раз во втором акте, но
нет признаков, того что бы его нога была бы больна в настоящий
момент. Сопровождает его прекрасная женщина в ниспадающей и
прозрачной одежде, украшенной блёстками и драгоценностями, как сон
сценографа из оперетты о Ближнем Востоке. Под руку с Супериусом.
Учитель.Вы снова здесь?
Супериус.Не совсем и не надолго. Мы случайно заехали. Хотел только
показать моей спутнице край своего детства, так сказать мой бекграунд. Она
нигде здесь не была, для неё это экзотика. И при случае увидеть, историю, в
своём течении. К Баядере.Видишь, дорогая? Точно так, как предсказано:
окончательный, неотвратимый триумф посредственности.
Баядера кивает соглашаясь головой. Учитель смотрит на Пани, та на
Баядеру.
Супериус.Я был прав, что больше не с вами. Это была последняя минута.
Пани.Кто эта выдра…
Супериус.Что это, Мушка. Ты ревнуешь? Теперь, когда… многозначительно
смотрит на Учителя.
Учитель.Именно, Мушечка, не забывай, что вы его оставили. И что мы
должны выполнить историческую миссию.
Супериус.Надеюсь, что ты простишь меня. Я ушёл для твоего же блага,
потому что, как оказалось, мы не были подходящей друг другу парой. Это
моя вина, признаю. Я не могу любить так, как оно этого заслуживает. Я был
бы вечным должником твоей любви.
Пани.Кокой любви…
Супериус.Твоей ко мне.
Пани.Ха – ха, ты этот эгоизм называешь любовью?
Супериус.Эгоизм был моим, любовь была твоя.
Пани.Это чрезмерное внимание к своему телу, и полнейшая изоляция от
общества и его насущных проблем.
Учитель.Мушка, ты не преувеличиваешь?
Пани.Это мелкий субъективизм? Это была не любовь. Это было типичным
отражением производственных отношений, в которых социальные средства
производства остаются в частных руках.
Учитель.Однако, Мушечка…
Пани. УчителюМолчи! СупериусуЕсли ты думаешь, что я любила тебя, то
знай, никогда!
Супериус.Это не имеет значения, Мушка, это не имеет значения.
Пани.Это было не чувство. Я теперь только люблю!
Супериус. УчителюПоздравляю вас.
Пани.Я люблю человечество, особенно массы! Обнимает Отца.
Отец. сопротивляясьНе надо, не надо…
Пани.Только это и есть любовь. Истинная. Я чувствую, что создана для
истинной любви. Раньше ничего не было… внезапно меняет тон с
патетического на искренний, то есть на крикКто эта выдра?!
Супериус.Ты ведёшь себя бестактно. Баядерке.Не принимай близко к
сердцу, Клеос, сама понимаешь…
Учитель.Пани не местная?
Супериус.Кто, Клеопатра? Разумеется, что нет. Мы встретились после моего
вступления в пространства – времени и сразу почувствовали к друг другу
вкус. Это основное преимущество небытия: можно выбирать компанию.
Учитель. Кланяется КлеопатреЦелую ручки. Это вы аж из Египта?
Пани. Угрожающе, предупредительноВладек!…
Супериус.География и история не имеют никакого значения в системе за
пределами пространства – времени. Просто близость характеров и
темпераментов, общий уровень, проще говоря – взаимное притяжение,
принцип подобия личности. Правда, Клеос?
Клеопатра прижимается к Супериусу, который обнимает её.
Учитель.Пани, позвольте мне представится.
Пани.Хватит с меня. Домой!
Отец.Это что ж уже не в столицу?
Пани хватает Учителя за руку и энергично тянет его обратно в том же
направлении, откуда они пришли, или влево. Учитель спешит за ней,
потому что его тащат, но голова повёрнута в сторону Клеопатры и
Супериуса. Прежде чем быть вытащенным за кулисы, успевает вежливо
приподнять шляпу, Супериус отвечает взаимностью (поклоном)
приподняв своё борсалино. Пани и Учитель исчезают в левой кулисе.
Кроткая пауза.
Супериус.Ну, нам тоже пора возвращаться. Мы пришли лишь на мгновение.
Снимает шляпу перед Отцом.Желаю удачи.
Отец отвечает поклоном. Сын шаркает ногой, так как этому когда то
учили мальчиков в школе. Супериус и Клеопатра идут на право, держась за
руки.
Сын.Извините пан…
Супериус. остановилсяЧто?
Сын показывает на лево.
Супериус.Большое тебе спасибо, мой мальчик, но в нашей ситуации
направления не имеют значения.
Клеопатра улыбнулась юноше и помахала ему рукой на прощание. Супериус
и Клеопатра уходят на право.
Сцена 5.
Отец. смотрит им в следВежливый пан…
Сын.Какая красивая пани…
Отец. вздыхаетЧего только не бывает на свете…
Сын.О чём они говорили?
Отец.Не бери в голову.
Сын.Но я хотел бы знать.
Отец.Что знать?
Сын.Всё.
Отец.Это не так просто. Схватишь с одного конца – другой ускользает.
Схватишь за другой – первый вязнет. Со всем как в жизни.
Сын.И что делать, папа?
Отец.Нужно брать за середину.
Сын.То есть, как?
Отец.Человек должен быть честным и этого достаточно. Понимаешь?
Сын.Думаю да.
Отец.Нечего думать. Это или понимаешь или нет. Пауза.Понимаешь?
Сын.Понимаю.
Отец.Уверен?
Сын подходит к Отцу, берёт его за руку. Пауза.
Сын.Да, папа, теперь понимаю. Уверен.
Пауза, потом Отец вынимает большой носовой платок, поэтому Сын
отпускает руку. Отец шумно высморкался и вытер нос. Спрятал платок
обратно в карман.
Отец.Ну, тогда пойдём.
Идут на лево, Отец впереди, хромая в тесных ботинках Сына. После
нескольких шагов Отец останавливается, поднимает голову и смотрит в
небо, Сын также останавливается и тоже смотрит в небо, потому что
хочет увидеть то, что увидел Отец. Отец поднимает руку и вытягивает
указательный палец. Говорит, указывая пальцем на небо.
Отец.Этим то хорошо. Опускает голову и руку, двигается дальше на лево.
Сын за ним.А нам придётся пешком.
Затемнение.
Конец.
