Текст книги "Загробные миры"

Автор книги: Скотт Вестерфельд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Но постоянно умирают, наверное, сотни тысяч! Как можно их всех запомнить?

– Все обстоит по-другому. Многие призраки скитаются до тех пор, пока их не забудут. Некоторых забирают и используют такие люди, как тот старик, которого ты встретила. Счастливчики находят нас. – Ямараджа выпрямился. – Мой народ общается лишь с несколькими тысячами человек, но я знаю каждого из них.

– Несколько тысяч из миллионов? Звучит удручающе.

– Такова смерть. – На миг он будто стал старше.

– Это я уже заметила, – вздохнула я. – Но неужели меня нельзя научить чему-нибудь не удручающему?

Ямараджа ненадолго задумался, затем на его лице опять заиграла улыбка.

– Как насчет того, что река – не просто граница, а способ путешествовать?

Он протянул мне руку, и я секунду недоуменно смотрела на нее.

– Разве мы куда-то собираемся?

– Назови место, куда тебе хотелось бы попасть.

– Не шутишь? – изумилась я. – Например, Эйфелева башня? Египетские пирамиды?

– Все не так просто. Тебе нужна связь с тем местом, куда ты отправляешься. Воспоминания о проведенном там времени, какая-нибудь зацепка. Но река действительно связывает миры между собой.

Я смотрела на него, соображая, с чем у меня есть подобная связь. Я всю жизнь прожила в одном и том же доме. Есть, конечно, моя начальная и средняя школы, но сейчас меня совсем не тянуло посещать учебные заведения. Не могу же я заявиться в дом своей подруги Джейми или в папину квартиру в Нью-Йорке.

Однако в моем распоряжении есть Нью-Йорк. Я всегда питала слабость к небоскребу компании «Крайслер». Кстати, я еще в детстве залпом прочитала книгу о том, как Эмпайр-стейт-билдинг жульническим путем стал самым высоким зданием в мире. И я заставила папу взять меня туда, пока гостила в Нью-Йорке. Но подойдет ли такая зацепка?

Но мне хотелось научиться перемещениям. Если бы я, будучи психопомпом, могла путешествовать куда угодно, тогда, наверно, это стоило бы всех призраков в моей жизни.

Минди! Я внезапно поняла, куда я намерена отправиться.

– Как насчет семейных уз, например, дома, где выросла мама? Она меня никогда туда не брала, но я видела фотографии.

Ямараджа нахмурился.

– Странное решение, ведь перед тобой – целый мир, Лиззи.

Я заколебалась. Неужто придется соврать Ямарадже? Тем не менее, его вряд ли бы обрадовали поиски обидчика Минди.

– Это часть семейной истории, – заявила я. – Когда мама была маленькой, там с ней кое-что случилось. Можно мы отправимся туда?

– Если для тебя важно, тогда да.

– Что мне надо делать?

– Сперва – одно предостережение.

Я вздохнула.

– Я слушаю.

– Если почувствуешь что-то за спиной, не оборачивайся.

– Ладно, – сказала я, невольно вздрогнув при мысли о том скользком нечто, которое возникло позади меня как раз перед появлением Ямараджи. – А что там – за спиной?

Он выгнул бровь.

– Я думал, тебе расхотелось получать гнетущие сведения.

– Похоже, нет. А теперь можно начинать?

Ямараджа потянулся ко мне, чтобы взять за руки, но я отстранилась: я боялась, что его прикосновение выбросит меня обратно в реальный мир.

– Все в порядке, – ласково проговорил он. – Это же река.

– Ну и что?

– Ты очень глубоко, и паника не имеет значения.

Я уставилась прямо в его глаза.

– Я и не паникую. Думаю, мы выяснили все в Далласе.

– И как бы ты тогда назвала свои ощущения? – продолжал Ямараджа.

Я не сказала ему, что его прикосновение подобно электрическому импульсу. Что оно – искры, жар, пламя. Что один его поцелуй в аэропорту так и не исчез с губ за последние десять дней.

Вслух я произнесла:

– Нервишки пошаливают.

– Прости. – Он сложил ладони и слегка поклонился в знак извинения. Затем опять протянул ко мне руки, чтобы я за них взялась.

Едва наши пальцы соприкоснулись, кожу начало покалывать от электрических разрядов. Они заставили сердце трепетать и подпрыгивать, но в небе не было ни внезапного взрыва цвета, ни прорывающейся сюда пульсации верхнего мира.

Мы находились не в моей спальне, а в реке Вайтарне, на границе между жизнью и смертью, и Ямараджа держал меня теплыми реальными руками.

– Готова, – прошептала я.

Он усмехнулся.

– Держись крепче.

Глава 17

Вечеринка была в разгаре. Комната стала многолюднее и оживленнее, или, возможно, Дарси так просто показалось из-за зуда в губах.

За несколько недель знакомства с Имоджен Дарси ни разу не приходила в голову мысль ее поцеловать. Не скажешь, что она легко загоралась, не то что Карла со своими пылкими, как лесные пожары, увлечениями: она влюблялась чуть ли не каждый месяц. Дарси, конечно, помнила парней, которых считала сексапильными в старших классах школы, но ни один из них не заставлял ее сердце замирать. И в начале выпускного года, когда Саган серьезно поинтересовался, не предпочитает ли она девушек, Дарси не смогла ему ответить.

Но теперь она была уверена – по крайней мере, в том, что касалось Имоджен, – и все вдруг стало на свои места. Остальные парни и девушки словно расплылись в тумане. Наверное, на нее снизошло откровение. Она чувствовала себя так, будто перепрыгнула через тысячу бесполезных романов и, приземлившись, нашла что-то настоящее.

А теперь, после признания Имоджен, она наконец-то почувствовала прилив вдохновения. Дарси просто переполняли эмоции: она была буквально наполнена до краев. Хотелось смахнуть со стола миски с чипсами и гуакамоле и сразу же, разумеется, с Имоджен под боком, приступить к «Безымянному Пателю».

Но не успели они сделать по комнате и двух шагов, налетела Кирали и умыкнула Имоджен. Выпустив ладонь Имоджен, Дарси почувствовала, что ее сердце слегка екнуло, но не пошла за ними в угол, где собрал кружок Оскар. Надо было найти друзей.

Обшаривая глазами гостей, Дарси узнала еще несколько новоприбывших, что были на «Пьянке подростковых авторов», а также пару специалистов по печатной рекламе, которых запомнила по встрече в «Парадоксе», и вдруг…

– Сестренка-дебютантка! – окликнула ее Энни Барби с еще тремя сестренками-дебютантками на хвосте.

– О! Привет, девчонки!

– Две тысячи четырнадцать! – сказала Энни, и они все вскинули руки.

– Верно! – в знак приветствия шлепнула по их ладоням Дарси. – Слушайте, я ищу…

– Тут прямо как в квартире у рок-звезды! – воскликнула Энни. – Да еще на Манхэттене!

– Ты теперь, можно сказать, наш официальный кумир, – добавила Эшли, которая, насколько помнила Дарси, написала марсианскую антиутопию.

Она обнаружила, что отвечать трудно: губы зудели, тело все еще пело от поцелуя с Имоджен. Отчасти она чувствовала себя рок-звездой, но по большому счету, еще не пришла в себя.

– Итак, пора признаваться, – заявила Энни, – все мы сделали ставки на то, сколько тебе лет.

– На самом деле это не…

– Молчи, не порти удовольствие! – прервала Энни. – Мы хотим дождаться, как и все остальные, пока ты сама не расскажешь. Я поставила на семнадцать.

– Я поставила на девятнадцать, – предположила Эшли. – Видимо, это слишком много.

– Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, – сказала Дарси, наконец-то она заметила Карлу и Сагана; те стояли одни возле гуакамоле и с ошарашенным видом смотрели на все большими глазами. – И меня зовут дела. К тому же одно-единственное слово может открыть слишком многое.

– Конечно, – согласилась Энни, и сестренки-дебютантки расступились, пропуская ее.

– Ребята! – окликнула Дарси Сагана и Карлу, пробиравшихся по комнате.

– Вот ты где! – обняла ее Карла, и они, кружась, сделали один оборот.

– Прости, я сидела на крыше. Так… вышло. – Дарси прикоснулась к губам и на секунду усомнилась в реальности своего первого настоящего поцелуя.

– Я так рада, что мы сюда приехали. – Карла окинула взглядом комнату и воодушевленно воскликнула: – Посмотри-ка на свою гламурную квартиру, городская девчонка!

Саган с кукурузным чипсом в руке, соглашаясь, кивнул.

– Знатная вечеринка, знатная.

– И правда знатная, – Карла понизила голос до шепота. – Послушай, это не Кирали Тейлор вон там?

– Ага.

– Она даже не взглянула, – сказал Карле Саган. – Ты думала, кто-то бросится проверять утверждение, что сейчас у нее в гостиной находится сама Кирали Тейлор, а наша подруга просто признала, что это правда.

– Это потому, что Дарси теперь знаменита, – пояснила Карла, – и в ее гостиную часто наведываются известные люди.

Дарси закатила глаза.

– Идем, ребята. Я вас познакомлю.

– Познакомишь нас? – спросил Саган, поперхнувшись кукурузным чипсом. – Но я не принес свою копию «Буньипа».

– Саган, ты не на подписании автографов, – сказала Карла. – Это гостиная Дарси, где почему-то полно знаменитых писателей!

– Просто сегодня мое новоселье, – объявила Дарси, хотя внезапно ей самой все это стало казаться невероятным. Она повернулась, чтобы проверить в зеркальной стене собственное существование.

– Но что, если я покажусь ей чокнутым фанатом? – сказал Саган. – Из-за «Буньипа».

Дарси улыбнулась.

– Лучше вместо этого восхищайся «Дайревонгом». Кирали по горло сыта «Буньипом», потому что его все так любят и…

Она не договорила до конца, но напомнила себе не забыть расспросить позднее Сагана, как он относится к использованию индуистских богов для того, чтобы от них млели юные девицы.

– Верно, – сказала Карла, – например: Джон Кристофер совершенно устал от «Триподов».[50]50
  Сэмюэл Йоуд (1922–2012) – британский писатель-фантаст, издавался под рядом псевдонимов, наиболее известный – Джон Кристофер. Писателю удалось сочетать жанр научной фантастики со стилистикой классической английской литературы. Автор постапокалиптического романа «Смерть травы» и тетралогии «Триподы», в которой повествуется о гибели и возрождении человеческой цивилизации.


[Закрыть]

Саган кивнул.

– Равель под конец возненавидел Болеро.[51]51
  Болеро (композитор Морис Равель) – произведение для оркестра, первоначально задуманное как музыка для балетной постановки. Приобрело особую популярность из-за особого воздействия ритмической музыкальной фигуры, повторяющейся множество раз.


[Закрыть]

– Джими Хендрикс и «Пурпурный туман»,[52]52
  Джими Хендрикс (1942–1970) – американский гитарист-виртуоз, певец и композитор. В 2009 г. журнал «Time» назвал Хендрикса величайшим гитаристом всех времен. Широко признан как один из наиболее смелых и изобретательных виртуозов в истории рока. Песня «Пурпурный туман» («Purple Haze») была до того популярна среди гитаристов, что в магазинах музыкальных инструментов вывешивали табличку: «Пурпурный туман» – не играть!!! Штраф 100 баксов!»


[Закрыть] – сказала Дарси и вдруг взмахнула рукой. – Эта игра с самого начала глупа. Идем, ребята. Она потрясающая.

Дарси шагнула в сторону Кирали, но ее друзья не сдвинулись с места.

– Ну, что?

– Дай нам секунду времени, – попросила Карла, скользя взглядом по комнате. – Мы еще даже не распаковали вещи.

Дарси увидела, что под стол засунуты скрученные спальные мешки, а также два чемоданчика.

– Ясно. Извините. Вы только что пришли, а я таскаю вас по своей вечеринке. Никудышная из меня хозяйка.

– Нам следовало приехать заранее, – заметил Саган. – Видимо, я допустил оплошность с расписанием поездов.

– Наконец-то ты это признал! – сказала Карла.

Дарси нагнулась, чтобы подобрать спальные мешки.

– Я оттащу их в вашу комнату.

– А мы останемся здесь, – сказал Саган. – Я сам не свой на твоей вечеринке, но не хочу что-нибудь пропустить.

– Не вопрос, – Дарси удлинила ручки обоих чемоданов и засунула под каждую руку по спальному мешку. Она сумела прокатить их через толпу, никого не задев, и вскоре оказалась одна в гостевой спальне.

– Однако ни одной подушки, – пробормотала она, выпуская попадавшие на пол спальные мешки. Закатила чемоданы в угол и задумалась, насколько знаменитой будут считать ее Карла и Саган, когда увидят свою комнату.

Этим вечером самодельные полки выглядят особенно кривобоко. Дарси встала на колени, чтобы поправить бетонные блоки, но обнаружила, что вместо этого тянется к знакомому зеленому с золотом корешку «Буньипа». Там на обложке была фотография Кирали, выглядевшей более молодой после фотошопа, но далеко не такой утонченной, как сейчас. Хуже всего было то, что она задумчиво прижимала два пальца ко лбу, словно на плакате к представлению по чтению мыслей.

За спиной закрылась дверь, и Дарси обернулась.

Имоджен, с пивом в руке.

– Привет, – сказала Дарси, как ей показалось, непривычно громко. Закрытая дверь приглушила шум вечеринки до невнятного рокота, и она вдруг расслышала собственное дыхание, – что такое?

– Я по тебе соскучилась.

Дарси поднялась на ноги, губы снова начали зудеть.

– Я тоже. Разве это не странно?

– Можно с достоинством вынести отсутствие старых друзей, – сказала Имоджен. – Но после первого поцелуя даже кратковременная разлука невыносима.

Дарси нахмурилась.

– Это цитата?

– Перефразированная, из Оскара Уайльда.[53]53
  Оригинальная цитата взята из комедии Оскара Уайльда «Как важно быть серьезным» и звучит так: «Всегда грустно расставаться с теми, с кем только что познакомился. С отсутствием старых друзей можно легко примириться. Но даже недолгая разлука с теми, кого только что узнал, почти невыносима».


[Закрыть] – При виде томика «Буньипа» в руках у Дарси Имоджен улыбнулась. – Слышала, это хорошая книжка.

– Мои друзья говорят, что она потрясающая.

Имоджен опустилась на колени рядом с книжной полкой и провела пальцем по корешкам.

– У тебя есть только эта книга Кирали? Она ее просто ненавидит.

– У меня есть все ее книги! – воскликнула Дарси. – А еще дополнительные читательские копии[54]54
  Предварительная читательская копия – специальный выпуск книги, распространяемый издателями до публикации для ознакомительных целей. Обычно в мягком переплете.


[Закрыть] для первых изданий. Это, можно сказать, одна сотая моей библиотеки. Папа подвозил какие-то вещи, так что сестра выбрала эти книги и прислала с ним.

Имоджен повернулась и, прищурившись, посмотрела на Дарси.

– Их подвез твой папа?

– Они были в моей комнате… дома. – Дарси, отводя глаза, опустилась на колени рядом с Имоджен. – Знаешь, это то, о чем я тебе собиралась рассказать перед вечеринкой. Но ты опоздала. А потом я нашла тебя на крыше, но потом мы целовались, и я забыла.

Имоджен просто кивнула, ожидая продолжения.

Дарси сделала вдох, мысленно перебирая все предыдущие, намного лучшие мгновения, когда она могла решиться и открыть свой возраст. Но стоило ей здесь немного освоиться, как она сразу почувствовала себя настоящей писательницей, жительницей Нью-Йорка, и потребность в признании ослабла.

Однако теперь, после первого поцелуя…

– Мы вместе ходили в школу: Карла, Саган и я.

– Ну да, – сказала Имоджен.

– Подожди, – Дарси понизила голос, – мы только что закончили.

– То есть всего месяц назад?

– В общем, да.

Имоджен кивнула.

– Понятно, почему ты никогда не…

– Наверно. Впрочем, как я слышала, многие старшеклассники целуются. – Дарси поняла, что говорит безжизненно ровным тоном Сагана. – Прости, Джен.

– За что?

– За то, что промолчала! Я так и не упомянула, что я подросток!

Имоджен с интересом рассматривала свои ногти.

– Удобный случай не подвернулся.

– Думаю, подворачивался, пару раз, – призналась Дарси. – Однажды ты спросила, на чем я специализировалась в колледже, но я сразу сменила тему.

– Да, я заметила. Тебе восемнадцать?

Дарси кивнула.

– Смешно, – Имоджен встала.

Дарси по-прежнему стояла на коленях возле книжной полки, чувствуя, что ее лицо горит. Она не осмеливалась взглянуть на Имоджен и поэтому уставилась на заднюю обложку «Буньипа», где красовалась задумчивая Кирали Тейлор.

– Я серьезно, – произнесла Имоджен. – Ты написала отличный роман в восемнадцать? Это попросту… унизительно для меня!

– Мне было семнадцать, когда я ее закончила, – прошептала Дарси.

– А я в семнадцать строчила сказки для поклонников «Искрящегося пони»! – Имоджен опять присела. – Я до сих пор их сочиняю время от времени. А ты ради своего призвания даже не поступила в колледж!

– Колледж нужен родителям, – проговорила Дарси. – Они жутко рассердились бы, если бы все узнали.

– Забавно, мой отец уверен, что мой диплом по английскому – напрасная трата денег.

– Ты на меня злишься?

– Если на то пошло, ты меня поражаешь. – Имоджен повернулась к Дарси. – Спустить весь аванс на то, чтобы жить здесь. Полное безумие. И, пожалуй, храбрость.

– Правда?

– Да. Но ты могла бы чаще пользоваться своей отвагой.

Дарси понурилась.

– Зачем?

– Чтобы мне доверять и рассказывать о своих делах, – Имоджен обхватила подбородок Дарси ладонью. А потом поцеловала ее. Этот поцелуй был менее пылким, чем два предыдущих: нежнее и медленней, но у Дарси уже не осталось никаких сомнений в чувствах Имоджен.

Когда их губы разомкнулись, Дарси спросила:

– Ты не сердишься?

– Я на пять лет старше тебя. Возможно, я слегка… колеблюсь.

– Но ты только что меня снова поцеловала!

Имоджен пожала плечами.

– Паршиво у меня получается колебаться. Однако нам лучше сбавить обороты.

– Ладно. Но ты прямо сейчас можешь спросить у меня все, что угодно. Любой вопрос, неважно, насколько неловкий. Обещаю говорить правду!

Имоджен погрузилась в размышления.

– Допустим, – наконец, проговорила она. – Я тебе действительно нравлюсь, или ты просто взволнована, потому что раньше ни с кем не целовалась?

– Ты мне нравишься! – воскликнула Дарси. – У меня волосы встают дыбом, когда ты говоришь о писательском труде.

Имоджен выгнула бровь.

– А еще когда ты меня целуешь, – добавила Дарси.

– Ясно, хороший ответ. Хочешь взамен спросить что-нибудь у меня? Давай прямо сейчас расставим точки над «i».

Дарси покачала головой, но потом встрепенулась. Один вопрос давно вертелся на языке.

– А Кирали прочла роман?

Имоджен мельком взглянула на «Буньипа».

– Вероятно, ведь сама его сочинила.

Дарси прыснула.

– Я имела в виду мою книгу!

– Конечно, – ухмыльнулась Имоджен. – Еще нет. Кирали хотела, чтобы ее сначала прочла я. Дескать, вдруг книжка окажется слабоватой…

– Серьезно? Ты оценивала меня для Кирали?!

– Разве ты никогда так не делала для своих друзей?

Дарси нахмурилась. Среди ревнителей чтения она всегда первой получала книги, фильмы и серии манги. В школьной библиотеке Дарси значилась в списке тех, кто еще до публикации знакомится с самыми горячими новинками. Она не велась на интернет-спойлеры и даже просидела за нуднейшим первым сезоном «Опасной блондинки», чтобы честно пересказать историю Карле, которая сразу же втянулась во второй сезон.

Однако почему-то с собственной рукописью она чувствовала себя иначе.

– Меня от вас тошнит.

Имоджен рассмеялась.

– Если бы я заявила Кирали, что в тебе есть та самая суть, и ей стоит все прочитать от корки до корки, тебя тошнило бы от нас чуточку меньше?

– В общем, да. – Когда Дарси встала, ее голова закружилась от облегчения. Глупо было скрывать свой возраст, но ее простили. «Хватит тупых ошибок», – решила она, а вслух произнесла: – Джен, обещаю доверять тебе во всем.

– Прекрасно, – Имоджен распахнула дверь. – Тогда тебе, пожалуй, нужно познакомить меня со своими друзьями.

* * *

Карла и Саган торчали там же, где и раньше. Саган методично уничтожал гуакамоле, а Карла тайком снимала вечеринку на камеру своего мобильника.

– Ваш багаж в гостевой спальне, – объявила Дарси. – Кстати, я привела вам для знакомства безобидную авторшу.

– Иными словами, пока не слишком знаменитую, – Имоджен, здороваясь, протянула руку.

Когда они представились друг другу, Дарси не смогла не заметить, насколько юными рядом с Имоджен кажутся Карла и Саган. Они напряглись и явно нервничали, а Имоджен была мила, обходительна и уверена в себе. Тем не менее Дарси знала, что Имоджен обладает теми же слабостями, что и остальные. Она улыбнулась. А теперь она, Дарси, наколола весь Нью-Йорк, и каждый считает ее совершеннолетней!

Хотя после публикации романа ее перестанут считать взрослой, если только ей не удастся повторить этот трюк.

– Удивительно, что мы не читали ваши книги, Имоджен, – пролепетала Карла. – Даже если вы не знамениты, мы читаем всех подряд.

– Мой первый роман выйдет в сентябре.

– Нам присылают для ознакомления обязательный экземпляр еще до официального выхода, – объяснил Саган. – Наша библиотекарша… она в теме.

– Понятно, – промурлыкала Имоджен. – Книга называется «Пиромантка». Мой псевдоним Имоджен Грей.

– Разве это не твое настоящее имя? – спросила Дарси, но Имоджен не ответила.

– Не думаю, что у нас есть такая, – сказала Карла. – «Пиромантка», наверное, похожа на «Воспламеняющую взглядом»?

– В целом, да, – подтвердила Имоджен. – Моя героиня любит играть со спичками и вдруг обнаруживает, что они ей не нужны.

– Класс!

– У Дарси есть файл, – Имоджен положила руку на плечо Дарси, от чего та чуть-чуть вздрогнула. – Если хотите, ребята, она его вам отправит.

– Было бы круто, – просияла Карла. – Обещаем не пересылать его всем своим друзьям.

Имоджен пожала плечами.

– Лучше пиратство, чем забвение.

Саган повернулся к Дарси.

– Ага! Должно быть теперь, когда ты заделалась настоящей писательницей, у тебя есть возможность получать любые новинки загодя.

– Кое-какие, – ответила Дарси, хотя ей пришло на ум, что она вообще-то даже не листала «Пиромантку». Она не беспокоилась, что книга окажется средненькой, но последние две недели только и делала, что распаковывала и упаковывала вещи, сооружала импровизированную мебель и умоляла родителей прислать экспресс-почтой простыни.

Дарси покраснела. Но сейчас ей следовало проявить храбрость и довериться той, кого она поцеловала.

– Я ее пока не читала. Впрочем, я уверена, роман потрясающий.

Но едва она произнесла эти слова, ее кольнуло очередное беспокойство. Что, если в пылкой незаурядной Имоджен нет этой самой «сути»?

– В смысле, Кирали написала на нее хвалебный отзыв! – добавила она.

Пока гости выражали удивление и восхищение этой новостью, Имоджен сжала плечо Дарси и наклонилась ближе.

– Надеюсь, она тебе понравится, – прошептала она. – А если нет, могут возникнуть сложности.

И Дарси тотчас решила, что завтра с утра первым же делом прочтет «Пиромантку», невзирая на тысячу других необходимых забот. Храбрая она или нет, но ей нужно знать.

– Послушайте, – заявил Саган. – Ваша книга сплошь об огне, а роман Дарси сплошь о холоде в человеческой душе. Забавно, да?

Некоторое время Имоджен и Дарси смотрели друг на друга и молчали.

Паузу нарушила Карла.

– Тебе пришло то письмо от редактора, где говорится, что требуется изменить?

Дарси помотала головой.

– Нэн кормит обещаниями, но мейла еще нет. Как думаешь, Джен, может, ей просто напомнить?

– На собственной вечеринке? Малость пошловато. Однако готова поспорить, Мокси замолвит за тебя словечко.

– Верно, – согласилась Дарси. – Больше всего мне нравится в агентах то, что они делают сто процентов неписательской, рутинной работы за пятнадцать процентов от гонорара.

– Но ей придется пораньше уйти.

– Уйти? Она прямо вон там, говорит с… – Имоджен прикрыла глаза. – Это не?..

– Точно! – воскликнул Саган. – На твою вечеринку, Дарси, пожаловала еще одна знаменитость!

– Ой! – тоненьким голоском добавила Карла.

Дарси повернулась, любопытствуя, не приехал ли, наконец, Коулмэн Гейл. Однако через всю комнату к ней направлялся не кто иной, как «Султан социальных сетей» Стэнли Дэвид Андерсон.

– Привет, – произнес он, протягивая руку. – Полагаю, вы хозяйка данного мероприятия.

– Да, – выдавила Дарси. Она пожала его руку, а затем опомнилась и представилась: – Дарси Патель.

– Стэнли Андерсон.

– Знаю, – промямлила Дарси. – В смысле, это Имоджен, Карла и Саган.

– Карла и Саган? – Стэндерсон кивнул. – Довольно забавно, хоть вы и слишком молоды, чтобы знать почему…

– Вероятность нашей осведомленности астрономически мала, – нашелся Саган.

– Один к миллиардам и миллиардам.

Стэндерсон хихикнул, почти не изменившись в лице.

– Дарси, надеюсь, вы не возражаете, что я заявился на вашу вечеринку без приглашения?

– Разумеется, нет. Но разве вы не собирались обедать с Мокси?

– Увы, у меня случилось одно из моих частых расстройств желудка.

– О! – выдохнула Дарси. – Как неудачно.

– Серия «Частые расстройства желудка» моя самая любимая, – встрял Саган. – Во всяком случае, в первом сезоне.

– Моя тоже, – хмыкнул Стэндерсон. – Жаль, но времена меняются. Это гуакамоле?

– Да, – сказал Саган. – Я считаю, что его консистенция улучшает состояние желудочно-кишечного тракта.

– Согласен, – Стэндерсон взял из миски кукурузный чипс, обмакнул его в гуакамоле и обратился к Имоджен: – Скорей всего, мы этой осенью поедем в турне.

– Да?! – вырвалось у Дарси.

– Так хотят в «Парадоксе», – ошеломленно произнесла Имоджен. – Но договор пока не подписан, поэтому…

– Но ведь там можно повеселиться, – проговорил Стэндерсон. – Я поболтаю с Нэн.

– Было бы изумительно, – тихо отозвалась Имоджен, но Стэндерсон как раз снова угощался гуакамоле.

Странно было видеть, как онемела Имоджен, но еще непривычнее оказалось поведение Сагана. Надо же, он сразу спелся со Стэндерсоном! Теперь эта парочка находилась в собственном мирке, обсуждая разнообразные формы кукурузных чипсов и сколько гуакамоле на них помещается.

– Меня многое настораживает, – прошептала Карла, пока они наблюдали за сценой, которая разворачивалась у них на глазах. – Но этого можно было ожидать.

– Да, – согласилась Дарси.

– Мне понравилось, что ты не лебезила перед Стэндерсоном, – добавила Карла. – Я даже приободрилась. Ты у нас классная городская девчонка.

– Спасибо, – Дарси повернулась к Имоджен. – С каких пор ты ездишь с ним в турне?

– Когда я в последний раз слышала о поездке, он все гадал, хочет ли он ехать, но, пожалуй, сейчас, после нашей встречи, план стал более реальным…

Карла рассмеялась.

– На вечеринках Дарси всегда что-нибудь да случается, еще с пятого класса. Разрывы и завязки отношений, драки, стычки! Удивительно, но с ней самой никогда ничего не происходит!

Имоджен и Дарси обменялись взглядами, и Дарси еле заметно улыбнулась. Губы стали сухими и горячими.

– Да уж… загнула я с теорией, – пробормотала Карла и начала втихомолку хихикать. Обхватив рукой Дарси и крепко прижав к себе старую подругу, она внезапно громко расхохоталась, причем так, что на них обратили внимание гости на другом конце комнаты.

– Хм, Карла? – спросила Дарси. – Ты как, нормально?

– Великолепно, но я не знаю, что и думать о твоей вечеринке!