Текст книги "Я снова царь. Книга XXXIII (СИ)"

Автор книги: Сириус Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Михаил же сидел спокойно, положив руку на голову Василию Клавдиевичу, словно, пророк в молитве.

– Надеюсь, что у них там все гораздо лучше.

Вернуться Унур, и они молча продолжили наблюдать за тем, что происходит в камере с Михаилом.

Через несколько часов Белозеров закричал не своим голосом. Как будто в нем сидели несколько личностей, и все хотели вырваться. Затем из его рта вышло маленькое черное облако дыма.

Михаил открыл глаза, поднял руку и заключил остатки хаоса в непроницаемый силовой шар. А затем спалил содержимое в голубом пламени.

Тело преподавателя перестало трясти. Когда Михаил выходил из палаты, то напоследок накрыл мужчину одеялом.

Когда же он зашел в комнату наблюдения, все хором спросили.

– Получилось?

– А вы сомневались? – расплылся в довольной улыбке Михаил.

Глава 5
Спасаем КИИМ от нашествия…

Прекрасное утро. Солнце только поднималось из-за леса. В воздухе пахло морозной свежестью. Никакого ветра, никакого снега.

Как только мы с Асая Реем вышли из лаборатории, первое, что я сделал, это глубоко вдохнул прохладный воздух. Легкие будто раскрылись и стало намного легче. Голова прояснилась.

– Михаил… – неловко произнес японец. – А в КИИМ мы не вернемся?

– Пока нет, – твердо ответил я. – Подвергать вас риску я не хочу.

– Но… Надо спасать остальных.

– Я понимаю и как раз сейчас над этим работаю.

После того, как мы с Лорой разобрались с хаосом в теле Белозерова, мы приступили к остальным. И не сказать, что это было долго. Наоборот. С каждым разом все быстрее, просто… Утомительно. Путешествие по воспоминаниям слишком выматывали морально. Может у Белозерова и Ермаковой были неплохие комнаты, но вот у двух других профессоров…

И хорошо, что к концу Лора смогла автономно подавлять хаос. Мы просто стояли в бесконечном коридоре и в тех комнатах, где прятался хаос, сжигалось все постороннее. Иногда пожар был настолько сильный, что пробивался через низ двери.

Но оставалась только одна проблема. Мы не знали, как масштабировать все это, потому что в КИИМе было около пятисот учеников, и, скорее всего, они уже заражены. А лечить каждого индивидуально, это весьма проблематично и пока не осуществимо. Плюс ко всему при уничтожении последнего куска хаоса в преподавателе, Лора заявила, что они не могут заражать друг друга. Должен быть основной носитель. У него хватит магии хаоса на то, чтобы подселиться в человека. И это значило, что надо вернуться в КИИМ и немного побыть сыщиком.

Остальных преподавателей мы оставили на карантине. Трофим был очень счастлив, что его возлюбленная снова в порядке. Я решил не дергать его и оставить там.

Наталья и Унур получили достаточно данных от нас с Лорой и теперь пытались решить задачу, как массово излечить недуг хаоса.

Конечно, хотелось немного отдохнуть и расслабиться, но куда там…

Мы вернулись с Асая Реем в особняк. Маша и Света были рады увидеть целого и невредимого преподавателя и тут же отправили его на кухню к Марусе. Я тоже решил позавтракать.

Настя закидывала в печь очередную партию пирогов, Маруся нарезала колбасу на бутерброды. Все как обычно. Вскоре к нам спустились и рыцари с Борей. И опять я забыл предупредить девочек, что у нас гости, которые не совсем привыкли к легкой наготе.

Сейчас было уже получше, но вспоминая, когда я их только поселил в доме… Рыцари могли выйти на завтрак в чем мать родила или только в трусах. Сейчас было немного получше. На них были просторные широкие майки, но, честно говоря, они не сильно помогали. Но Маруся работала над этим.

– Ой, здрасте! – начали здороваться девушки, заходя на кухню и рассаживайтесь по своим местам.

– Здравствуйте! – вскочил Асая Рей и сделал глубокий поклон.

– Доброе утро. Меня зовут Борис, – протянул руку мальчик и японец, все еще краснея, пожал ему руку.

– Девочки! – сдвинула брови Маруся, повернувшись к ним с ножом. – Что я говорила насчет внешнего вида?

– А что? – развела руками Аврора. – Мы же в майках! А вдруг нападение? Как сражаться?

– Любавушка вам сшила кучу удобной одежды под ваши татуировки! – настаивала на своем кухарка. – Посмотрите на бедного преподавателя!

Девушки повернулись к нему и уставились во все глаза. А японец опять залился краской, пытаясь отвести глаза куда угодно, но только чтобы не смотреть на рыцарей. Меня же это только забавляло.

– Простите, – произнес он. – А о чем вы говорите? Почему одежда под татуировки?

– О, это будет интересно… – Лора появилась рядом сидя на столе.

– Сейчас покажу! – радостно воскликнула Аврора и, ловко спрыгнув со стула, повернулась задом.

Японец опять растерялся, но на этот раз взгляд не отвел.

Аврора засунула руки под майку и провела по бедрам. Через мгновение, словно фокусник, она достала два меча.

– Что? – выпучил глаза Рей. – Это как? Погодите… Разве эта техника не пропала?

– Как видите, – улыбнулся я.

– И Миша умеет делать эти татуировки! – довольно похвастался Боря.

– Это очень ценный навык, Михаил, – кивнул японец.

Я же думал, что и он начнет просить сделать подобное еще раз, но был приятно удивлен, что он отказался и пояснил это тем, что татуировки у него на родине носят только преступники.

Наконец на столе появилась еда. Живот благодарно отозвался, и я не стал сопротивляться ему.

– Михаил, – немного смутившись, обратилась Маруся. – А со Звездочетом… Он тоже такой?

– Скорее всего, – честно признался я. – Но не переживай, мы уже нашли способ, как избавиться от этой заразы у них в головах. Наталья с Унуром сейчас работают над тем, чтобы вылечить всех разом.

– Спасибо, – кивнула она и вернулась к нарезке.

После завтрака мне надо было заскочить в Администрацию и проверить как там обстоят дела с переговорами и что вообще происходит. Оказалось, что Римская Империя до сих пор сохраняет нейтралитет. Юлий лично позвонил Императору и объяснил, что произошло. Остальные страны хотели воевать.

– Ну раз хотят… – кивнул я.

– Ими манипулируют, – заявила Арина Родионовна. – Петр Первый явно с ними в сговоре. Видимо, они хотят задавить тебя количеством.

– Пусть пробуют, – кивнул я и посмотрел на Мисс Палмер. – Что с городом для иномирцев?

– Строится потихоньку. Почти всех расселили и предоставили жилища. Сейчас вовсю идет строительство инфраструктуры в условиях их менталитета. А я занимаюсь разработкой правил. Сам понимаешь, что не все законы подойдут для них. Григорий, кстати, неплохо разбирается в некоторых областях градостроения. Я назначила его своим помощником.

Помимо всего этого мне было также важно обеспечить комфорт не только иномирцам, но и простым жителям. А сейчас дела были не самые благоприятные.

– Эй, губернатор, – я сел напротив Эля. – Скажи, твой народ может в условиях секретности добывать из рудников алмазы?

– Разве они не заняты строительством города? – удивился он. – Но в целом да, они будут рады… Хочешь отправить их в ту деревеньку?

– Ага, – кивнул я.

– Ты же понимаешь, что это не совсем законно?

– Конечно, понимаю. Именно поэтому они будут только выполнять тяжелую работу, а реализовывать будут уже твои подчиненные. Думаю, граф Бердышев не откажет…

– Сложная схема, – задумался Эль. – Но мне нравится. Сегодня поеду к ним. Кстати, я тут навещал гусыню…

– И? – прищурился я. – Может, наконец, спросишь, как ее зовут?

– Она не говорит, – пожал плечами Эль. – И еще она хочет поговорить с тобой… Ты замолви за меня словечко, ладно?

– А что, – прищурился я. – Разве вы поссорились?

– Ну… она сказала, что я слишком настойчив… И сказала, что я лжец. У меня было человеческое тело. Но ради нее готов быть гусем всю оставшуюся жизнь.

– Ладно, дружище, – я похлопал его по плечу. – Поговорю…

Теперь надо было разобраться с тем, кто управляет всем КИИМом, и ограничить распространение этой мерзкой заразы под названием хаос.

Но напоследок я связался с Аркадием. Пусть поищет Мэйдзи, вдруг он мог упасть в море. Последний раз его видели как раз, когда он полетел в сторону своей страны.

И когда я ехал к порталу, решил набрать адмирала Нахимова.

– Михаил? Вот так звонок…

– Петр Борисович, добрый день. У вас все хорошо?

– Ну как тебе сказать… – голос был немного напряженный. – Сейчас мы с Кутузовым на особом контроле. Петр Первый следит за нами. Как собственно и за всей остальной верхушкой. Ну и времена настали…

– Вы про что? – удивился я.

– Мне Света рассказала, что произошло на встрече и с Императором Мэйдзи. Он мой друг, и я прекрасно понимаю, что сам бы он никогда ничего подобное не выкинул. Даже из-за своей жены. Он хороший политик…

– У него в голове сидит хаос, – перебил я. – Именно про это я и хотел у вас спросить. В последний раз его видели, когда он улетел с Сахалина в сторону Японии. Но насколько мне известно, он не появлялся у себя в стране. Может… Ваши корабли замечали что-то странное?

– Я уже отдал приказы всем действующим судам в той части, и пока никаких новостей.

– Понял, спасибо… Кстати, не слышали, что сейчас в КИИМе происходит? – я уже подъезжал.

– Прости, не слежу за институтом. Но, вроде, в последний раз… – он на секунду отвлекся. – НЕТ, АНДРЕЙ, Я СКАЗАЛ НАМ НУЖЕН РУЛЕВОЙ! Прости, Михаил, у меня тут проблемы с тем, что несколько стран реорганизуют армии, но я тебе этого не говорил… Так чего там с КИИМом?

– Институт захватил хаос, – коротко сказал я.

– Что? – крикнул он в трубку, и на заднем фоне что-то загромыхало. – Повтори, пожалуйста. Не слышу!

– Я говорю, что там… – но связь оборвалась. – Нет, ну это издевательство… – я быстро написал ему СМС про институт.

Надо было заканчивать все это, так что в Москве я нашел Андреева и попросил предоставить мне несколько «хамелеонов». Все же была вероятность того, что меня могут раскрыть.

Затем я телепортировался в Широково. Солдаты уже были в курсе происходящего и закрыли ворота для всех из города. Даже японцев закрыли на территории. Вот только объяснить им забыли, с какой целью. Так что мне пришлось по-быстрому решить и эту проблему.

А надо-то было только собрать всех, да сказать правду. Скрывать уже не было смысла. Все же, зараза уже может распространиться в городе. Также я приказал всем гражданским собирать вещи. Потому что в худшем случае придется их эвакуировать на Сахалин. Эль уже был предупрежден и люди готовили временные жилища.

Ну а дальше, запрыгнув в машину, поехал в институт. На этот раз я решил попасть туда не через Дикую Зону, а через город. Надо проверить, не появились ли следы хаоса в нем. Хоть пока Лора и не могла точно сказать без проверки, но визуально это было заметно.

Детальки не спеша вылетали из пространственного кольца и разлетались в разные стороны, показывая всех жителей города. И когда я доехал до института, понял, что признаки распространения были.

– Н-да… Ну такое… – фыркнула Лора.

На въезде я показал поддельный документ.

– Что-то раньше я тебя тут не видел… – наверное, впервые спросил охранник. Тоже уже с частицей хаоса.

– Новенький, болел, – просто сказал я. – Мне сказали приехать, как можно быстрее.

Получив вразумительный ответ, охранник безэмоционально кивнул и пропустил на территорию.

– Так… давай рассуждать, – обратился я к Лоре. – Где может происходить заражение?

– В иерархии всех подобных процессов первым становится тот, кто главнее. Затем все ниже и ниже по цепочке, – начала рассуждать Лора. – Но у нас только один распространитель, а значит, вряд ли дело в Горьком… Но проверить всегда можно.

Я направился к кабинету директора.

– Где можно заразить большое число студентов? – продолжил рассуждать. – Куда чаще всего приходят студенты, которые постоянно получают ранения?

– Лазарет! – воскликнула Лора, радостно хлопая в ладоши.

– В точку. После директора мы наведаемся туда…

До кабинета я дошел без приключений. Сейчас были лекции, так что коридоры были пусты. Даже удивительно, сколько студентов раньше прогуливало занятий.

– Это что получается, хаос заставляет людей учиться? – улыбнулась Лора.

Но проблема была в другом. Когда я посмотрел, что происходит в ближайшем кабинете на лекции, то понял, что все это только ширма. Преподаватель молча стоял у доски. Студенты сидели в тишине. Как будто изображение поставили на паузу.

Подойдя к кабинету, я постучался.

– Да-да, входите! – послышался спокойный голос директора. Но его интонация уже была не той.

Горький сидел за своим столом и делал вид, что заполняет какие-то документы. Вот только через Болванчика я увидел, что он просто водит ручкой по бумаге.

– Да, молодой человек, я вас слушаю? – кивнул он. – Проходите.

Аккуратно закрыв дверь, я защелкнул замок и прошел к столу.

– Алексей Максимович, скажите, а где преподаватель Асая Рей? – невозмутимо спросил я, как будто не замечая ничего странного.

– Преподаватель по единоборствам временно ушел в оплачиваемый отпуск, – тут же ответил он и прищурился. – Простите, а вы кто?

– Я новенький. Болел. Был только на открытии, и сейчас приехал, – я сел на стул перед ним. – И решил познакомиться с вами. Родители так сказали.

– Вот как? – улыбнулся он. – Что ж, рад, что вы такой ответственный. Тогда не смею вас задерживать. Загляните в лазарет для штатной проверки, чтобы лекари отметили вас в медкарте, и можете приступать к обучению.

– Хорошо, – кивнул я. – Мне сказали, что мой куратор Ермакова Наталья Геннадьевна.

– Да… – немного смутившись, кивнул он. – Она пока на больничном.

– Тоже? – наклонил я голову. – Много преподавателей ушло… Что-то случилось?

– Нет. Все в порядке. А теперь, попрошу покинуть мой кабинет. У меня много работы, и вам надо в лазарет.

– Хорошо, – я встал, подошел к дверям и остановился. – Но все же, как так получилось, что и Ермакова и Асая Рей одновременно заболели? Причем в один день…

Я все ждал, когда же он начнет находить нестыковки с тем, что я говорил, но Горький как будто специально тупил.

– Молодой человек, это дела преподавателей. Кстати, напомните вашу фамилию?

– О, да, конечно… – я повернулся. – Меня зовут Кузнецов Михаил.

Снял с груди брошь «хамелеон» и показал истинное лицо.

Смотреть на то, как быстро меняется в лице директор, было интересно. Глаза моментально налились черным, вот только был один нюанс… Я был готов.

До того, как директор вскочил, вокруг него закрутился Болванчик и моментально сковал его.

– Как ты тут оказался? – зарычал он не человеческим голосом.

– Все меня об этом спрашивают, – я подошел и щелкнул его по носу. – Но это не твое дело…

Мы с Лорой подключились к его голове и в течение десяти минут директор был здоров. После чего я усыпил его и решил, что заберу директора на обратном пути.

Хотя мне хотелось закончить с этим побыстрее. У меня других дел по горло.

Теперь надо пойти в лазарет. Ну тут было совсем просто. Там я сказал медсестре, что меня к ним отправил директор. Опять эта история с новеньким и вот, мне сказали подождать в одной из палат.

Меня отвели в конец лазарета.

– Прошу, подождите тут, – кивнула девушка и, запустив меня внутрь, закрыла на ключ дверь.

– А почему на ключ? – крикнул я.

– Всего доброго…

После чего услышал удаляющиеся шаги.

В палате оказались мои старые знакомые и друзья. Леня, который так обидно проиграл мне в поединке недавно, и Альберт. Кажется, сын нового жениха графини Кантемировой-Пожарской.

Оба сидели на своих кроватях и с интересом рассматривали меня.

– Господа, – кивнул я. – Странно, что мы с вами оказались в такой ситуации…

– Да, – кивнул Альберт. – Но ты бы лучше прилег. Скоро подойдет доктор и все сделает.

Леня только кивнул.

– Неужели начальник лазарета? – удивился я. – Лора, что там с остальными?

– Да пока тишина, – и показала мне видео с деталек по всему лазарету.

Главврач даже не двигался, сидя в своем кабинете. Кажется, он не спешил поселить мне в голову хаос.

Я прилег на свободную койку и постарался сделать вид, что расслабился.

Альберт и Леня синхронно встали подошли ко мне.

– Как тебя зовут?

– Я Михаил, – решил, что врать уже не было смысла. Да и сколько Михаилов в институте?

– А я Альберт. Это Леня, – и парень протянул мне руку.

Как только мы пожали друг другу руки, Леонид накинулся на меня и прижал к кровати. Альберт схватил за ноги, чтобы я не мог вырваться.

– Не сопротивляйся, это не больно… – прошептал на ухо Леня.

– Вот именно, – улыбнулся я. – Не сопротивляйся.

Болванчик быстро взял в кокон Альберта.

Я же схватился за кисть Леонида, вывернул ее и сделал болевой. Что-то хрустнуло, но парень даже не поморщился.

– Ладно… А если так?

Еще несколько деталек сковали его ноги, и парень рухнул на пол. А я сел сверху.

– Кто ты такой? – зарычал Леня и тут же крикнул: – Эй! Сюда!

Меня же это только позабавило. Потому что купол защиты не пропускал звуков.

– Эй! Кто-нибудь! Помогите! Тут распространяется хаос! – издевательски крикнул я. – Видишь? Никто не приходит! Ну что, уважаемые, вот вы и попались. Значит, у вашего начальника-ублюдка новая схема…

– Ты не понимаешь, с кем связался… – оскалился Альберт. – Мы захватим все…

Я снял «хамелеон».

– Да неужели?

Следующие двадцать минут мы с Лорой провели незабываемо. Крики хаоса были словно чарующая музыка. Но потом выяснилось, что медсестра заметила неладное, и к нам уже ломились другие пациенты.

Глава 6
Брат

Подмосковное поместье Есениных.

Камин в доме Сергея Александровича потрескивал с таким самодовольным видом, будто он лично придумал концепцию тепла и уюта. Огонь отбрасывал на стены танцующие тени, которые были куда интереснее большинства современных картин висящих по соседству. Есенин сидел в кресле, уставившись на пламя, в руке – стопка, в голове – тихий, привычный хаос.

В комнату вошла Алиса Викторовна. Наряд был, как всегда, прекрасен. Хоть сейчас на прием к царю.

– Сергей, как ты? – спросила она, положив руку ему на плечо. Прикосновение было легким, но диагностирующим. Проверяла градус настроения.

– Живой, – отозвался Есенин, не отрывая глаз от огня. Коротко, емко, без лишних метафор. Иногда простое слово – самая точная рифма.

– А у Саши был? – продолжила она свой мягкий допрос.

– Был, – он сделал небольшой глоток. Горьковатый вкус разлился по горлу.

– И как там?

– Никак. Все по старому. Лежит. Непонятно, жив или мертв.

Алиса вздохнула и присела на подлокотник кресла. Через некоторое время она продолжила:

– По «Первому» опять говорят, что Северная Европа объявила войну Сахалину, – произнесла она, глядя на огонь. – Представляешь? Где-то там снег, сопки, а по ним ползают армии в разной форме и стреляют друг в друга. Как-то даже не верится.

– Им делать нечего, – хрипло бросил Есенин. – Пусть дерутся. У нас своя зима на носу.

– И еще… Япония. Императора Мэйдзи потеряли. Испарился. Как сакура на ветру.

Сергей Александрович наконец повернул к ней лицо. В его глазах мелькнула искорка иронии.

– Может, он просто устал и сбежал? От всех этих церемоний, кимоно… На рыбалку. На тот же Сахалин. Михаил же его ученик. Я бы сбежал.

Алиса улыбнулась.

– Ты бы сбежал от одной мысли надеть кимоно.

Они помолчали, слушая, как дрова с шипением отдают огню последнюю влагу.

– Звонили из института, – сменила она тему, поглаживая его по плечу. – Антон наш. Говорят, практика у него заканчивается. Скоро приедет. Может, даже к ужину.

Есенин кивнул. Младший сын. Умница. Не в отца, к счастью. Мысль о его возвращении грела обоих. Давно они не виделись. Так может сейчас, когда у него остался только один сын, проявить к нему больше любви?

Резко и настойчиво прозвенел звонок у парадной двери. Два коротких, дерзких сигнала.

Алиса встрепенулась и вышла в коридор. Сергей Александрович лениво повернул голову, прислушиваясь. Легко пахнуло легким холодом снаружи, а потом молодой голос, которого он не слышал несколько месяцев:

– Мам! Я дома!

Алиса ахнула. Через мгновение она вернулась в гостиную, а за ней, снимая в дверном проеме заснеженную куртку, уже стоял он. Антон. С румянцем на щеках и улыбкой до ушей.

– Привет, отец, – кивнул он Сергею Александровичу.

Мужчина медленно поднялся из кресла. Посмотрел на сына, на жену у него за спиной. Подошел к столу, взял вторую стопку.

– Ну, за возвращение, – буркнул он, наливая сыну. – Рассказывай, что в этом вашем институте происходит? То прорывы, то нападения…

Антон кинул куртку на вешалку.

– В институте все спокойно, – ответил он на немой вопрос, подходя к камину и протягивая к огню руки. Пальцы у него были длинные, как у отца, но крепче, и все из-за тренировок. – Директор передает тебе привет. Говорит, что ждет тебя в гости, и хочет сыграть с тобой в шахматы. Да и новое поколение магов посмотрит на живую легенду.

Сергей Александрович хмыкнул, польщенный, но виду не подал. Налил сыну стопку. Тот кивнул благодарственно и выпил залпом, не поморщившись.

– А как у Саши дела? – спросил Антон, ставя стопку на полку камина.

Отец потупил взгляд.

– Лежит, – выдохнул он мрачно. – Все так же. Ни жив, ни мертв. Как мебель.

Антон лишь кивнул. Алиса Викторовна, тем временем, уже позвала слуг. Те уже порхали у стола. Достали припасенную ветчину, соленые огурцы с погреба, черный хлеб. Простой, но такой желанный в эту минуту ужин.

Они сели втроем. Впервые за долгое время. Камин по-прежнему трещал, но теперь его звук был более живой, чем прежде.

– А потом нас бросили на север, – оживленно рассказывал Антон, разламывая хлеб. – За метеоритами. Три недели в палатках, при минус сорока. Представляешь, мам? Идешь по снежной равнине, а в руках только меч. Ищешь кристаллы. Романтика.

– Больше смахивает на сумасшествие, – фыркнул Сергей Александрович, но в глазах у него светилась усмешка.

– Ну и во Францию… – выдохнул Антон.

– А во Францию ездил? – спросила мать, подвигая ему тарелку.

– Ездил. За старшим Фанеровым. На него было совершено покушение, да и я был не один. В компании. Онегин, Паша, Женя Фанеров и еще несколько людей. Ничего такого, о чем стоило бы переживать, мам.

Он говорил увлеченно, жестикулируя. И вдруг, когда он потянулся за солонкой, рукав его грубой шерстяной рубахи закатился, открыв плотную белую повязку на запястье.

Алиса Викторовна заметила ее мгновенно. Взгляд стал пристальным и цепким.

– Сынок, а это что такое? – она коснулась повязки кончиками пальцев.

Антон слегка смутился, торопливо поправил рукав.

– Пустяки, мам. Чепуха. Поранился немного в метеорите. Об острый осколок. В лазарете посмотрели, зашили. Сказали повязку пару дней не снимать, пока не заживет. Ничего серьезного.

Но он отвел взгляд, не желая больше продолжать эту тему.

Сергей Александрович внимательно посмотрел на сына. Молча. Но не стал допытываться.

Если сын что-то скрывает, значит, так нужно. Просто налил всем по новой стопке.

– Ну, за твое возвращение, – повторил он глуховато. – И чтобы раны – только вот такие, пустяковые.

Ужин закончился тем тихим, насыщенным молчанием, которое бывает только между близкими людьми, когда все сказано и даже тишина в удовольствие. Слуги убрали со стола тарелки.

Антон откинулся на стуле, посмотрел на отца.

– Пап, проведешь к Саше? Хочу взглянуть.

Сергей Александрович кивнул, тяжело поднимаясь. Он ничего не спросил. Просто взял с камина ключ и повел сына вглубь дома, в сторону потайной лестницы, что вела в подвал.

Дверь была неприметной, сливалась с панелями стены. Но замок на ней был сложный, с иглой для анализа крови. Есенин-старший приложил палец и вставил ключ. Механизм щелкнул, дверь бесшумно отъехала в сторону. Они начали спускаться.

По мере продвижения лампочки включались, когда отец с сыном приближались. Стены были напичканы разными приборами. Угадывались контуры других систем защиты: датчики движения, считыватели сетчатки глаза. Все это было настроено на их кровь, на их родовую энергию. Никто чужой сюда просочиться не мог. Это была самая защищенная комната в доме. И самая печальная.

Внизу их встретила еще одна стальная дверь. И еще один сканер. После ее открытия они вошли внутрь.

Это была не темница, а скорее стерильная палата. Белые стены, мягкий рассеянный свет с потолка, тихо гудящая система вентиляции. В центре, на функциональной кровати, под белым покрывалом лежал Саша. Его лицо было спокойным, слишком белым, будто высеченным из мрамора. Он не двигался. Только едва заметное движение под одеялом выдавало в нем живое существо.

Они постояли молча, глядя на него.

– Я всегда любил вас одинаково, – тихо, почти шепотом, сказал Сергей Александрович. Голос его дрогнул. – Никогда не понимал, почему вы так сильно отличались… и это я не про способности…

Антон молчал, сжав кулаки. Его взгляд был тяжелым, полным какой-то неестественной решимости.

Через несколько минут они поднялись наверх. Разошлись по комнатам. Дом погрузился в сон.

Но ночь была еще не окончена.

Когда в доме установилась полная тишина, нарушаемая лишь скрипом половиц, дверь комнаты Антона бесшумно приоткрылась. Он выскользнул в коридор и так же бесшумно, как тень, спустился в подвал. Системы защиты, настроенные на него, молча пропустили его к Саше.

Он замер у кровати, глядя на неподвижное лицо брата. Потом, резким движением, сорвал с запястья белую повязку. Под ней зияла не зашитая рана, а странное, воспаленное отверстие, из которого, едва заметно, струился черный, маслянистый дымок.

Антон неестественно улыбнулся и поднес свое запястье ко рту Саши.

В этот момент в проеме двери возникла высокая фигура.

– Антон? Что ты делаешь? – голос Сергея Александровича был сдавленным от ужаса и непонимания. – У меня сработала сигнализация.

Антон вздрогнул и резко отдернул руку, заслоняя рану.

– Ничего, отец. Просто… хотел проверить, дышит ли он еще. Подумал, не почувствую ли дыхание на руке. – Он судорожно натянул рукав на поврежденное запястье. Лицо его было каменным, непроницаемым. – Я уезжаю завтра утром. В институте срочная работа. Спокойной ночи.

Он прошел мимо отца, не глядя ему в глаза, и скрылся в темноте коридора.

Сергей Александрович несколько минут стоял как вкопанный, глядя то на дверь, то на неподвижного Сашу. Сердце бешено колотилось. Он ничего не понимал. Словно стал свидетелем чего-то, чего не должен был видеть. С тяжелым вздохом он потушил свет и вышел, загерметизировав за собой дверь.

Сергей не заметил, как в полной темноте белой палаты, пальцы Саши на одеяле… слабо, едва-едва шевельнулись.

* * *

– Лора, а чего это они долбятся? – удивился я, когда уничтожил два распространителя.

Да, их было да. Не один. В целом, даже логично. Перестраховка даже с хаосом никогда не бывает лишней. Он это уже понял и действовал с запасом. Но все это бесполезно, когда два носителя вместе. Глупость, да и только.

– А чего ты хотел? – задала она вопрос.

Сейчас мы стояли в палате под куполом защиты, и с внешней стороны к нам пытались прорваться две медсестры, тот самый главврач и парочка пациентов-студентов.

– Ну… – я почесал подбородок и подошел в упор к куполу. – Разве они не должны все стать прежними после того, как главный умрет? Мы же его убили…

– Да с чего это? – улыбнулась Лора. – Что-то я не припомню, чтобы мы уничтожили Нечто. А остальное это все фигня на постном масле. Зараженных все равно придется лечить…

– Эх… Ну все же, где-то глубоко в душе я так надеялся…

В этот раз я не стал усыплять Леню и Альберта, но все равно они пока лежали и приходили в себя.

– Ну что вы там, очухались? – крикнул я им.

– Ты кто… – удивился Альберт.

Да блин, совсем забыл. Снял «хамелеон» и явился в своем обличии.

– Миша? – брови Лени поползли вверх. – Так это я тебе проиграл? – но он быстро поправился. – Нет, ну не прям я. Тело тяжело двигалось… Мной управляли…

– Да-да, – кивнул я. – Мы все помним, но сейчас у нас немного другие проблемы. Почти весь институт уже знает, что мы в лазарете. И нам надо выбираться…

– А ты ничего не забыл? – прищурилась Лора.

– Ах да… Еще же Горький… Надо и его забрать.

План был уже готов. Неужели, я бы пришел сюда, не будь у меня несколько вариантов отхода, и порядок действий при разных сценариях?

Достав из кольца теплую сменную одежду, дал парням и они переоделись.

– И как нам выбираться? – спросил Альберт.

– Ща все будет.

Я подошел к окну и одним ударом разбил стекло.

– Прошу. На крышу, а там и до Дикой Зоны недалеко…

Болванчик ожил еще несколько десятков деталек, собравшись в одну цепочку, не спеша вылетели в окно и там начали составлять лестницу.

– Думаешь, на крыше мы далеко от них уйдем? – выдохнул Альберт.

– А ты думаешь, что мы с Кузнецовым не уйдем? – улыбнулся Леня. – Используем тебя, как щит, а сами оп, и скрылись.

– Вы же шутите?

Мы с Леней переглянулись и улыбнулись.

– Шутите же? – еще сильнее начал нервничать Альберт, неуверенно подходя к окну.

– Да конечно шутим! – не выдержал я. – Полезай в окно. Как окажитесь на крыше, сниму барьер.

– А он прочный?….

– Полезай уже! – хором рявкнули на него.

Когда парни вылезли, я направился за ними. Уже оказавшись на улице, снял купол и в палату ворвались зараженные.

– Куда это ты собрался⁈ Кузнецов! Это Кузнецов!

Зловещее эхо пронеслось по палате. Снизу на улице я увидел, как студенты также подошли к стенам и смотрели на нас немигающими взглядами. Спасало только то, что внизу и в палате не работала никакая магия, кроме лекарской. Ну и Болванчик.

Не скажу, что на улице было тепло. Я бы даже сказал, что погода была против нас. Сильный ветер так и норовил скинуть нас. Но я попросил своего питомца придерживать всех.

В какой-то момент мы скрылись от посторонних глаз и быстро доползли до кабинета директора. Переваливаясь через раму, я выбил стекло и оказался внутри. За мной спустились Леня и Альберт.

– Н-да… Прохладно… – потирая руки, произнес длинноволосый парень. И тут он увидел директора и замер. – Кто его так…

Мы с Леней многозначительно посмотрели на него и выдохнули.

– А ты как думаешь? – спросил я.

– Ну… он же директор?.. Я слышал он очень могущественный…

– Да, – кивнул я. – Ты правильно слышал. Но вот так получилось, – развел я руками. – Не в этот раз.

Я привязал директора к спине. Будить его мы с Лорой не стали. Все же, это человек старой закалки и вряд ли откажется покидать институт, пока его студенты в опасности. Но по-другому было никак. Так что проснется он только на Сахалине. Заодно и отпуск небольшой себе устроит. Все равно с острова он не уйдет без меня.

И как раз в дверь начали ломиться.

– Как они поняли, что мы тут? – прошипел Леня.

– Не знаю… – Честно признался я. – Сейчас вы с вами будем прыгать…

– Чего? – выпучил глаза Альберт.

Леня тоже слегка заволновался.

– Эм… Миша… Ты, конечно, извини. Мы хоть и маги, но не такого ранга, как у тебя… Кстати, а ты сейчас какого?

– Маг высших сил, – выглядывая в окно, сказал я.

– Врешь? – выпучил глаза Леня.

– Ну… придется поверить…

– Я не верю! – уперев руки в бока, сказал Альберт.

– А вот и кандидат на прыжок, – улыбнулся я и, не дожидаясь очередных упреков и возражений, взял парня за ворот и легко выкинул в окно. Этаж был девятый, так что некоторое время мы с Леней слышали мужской визг.