Текст книги "Каролина"
Автор книги: Синтия Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Каролина усмехнулась:
– Даже не верится, что вы когда-то были ребенком!
Раздался стук в дверь, и женский голос спросил:
–Алекс, у вас все в порядке?
– Входи, Гретхен! – ответил Алекс.
Дверь отворилась, и в комнату впорхнуло очаровательное создание. Каролина тотчас же поняла, почему Алекс не скучал в усадьбе Ван дер Патов. К постели приблизилась высокая, хрупкая девушка. На ее прекрасном лице горел легкий румянец. Светлые локоны ниспадали на обнаженные плечи. Изящное шелковое платье было такого же голубого цвета, как и глаза девушки. Глубокое декольте оставляло открытой длинную шею. Увидев, как девушка смотрит на Алекса, Каролина тотчас поняла, что она влюблена в него. Более того, это был взгляд собственницы. На Каролину девушка смотрела не слишком доброжелательно.
Алекс самодовольно улыбнулся.
– Гретхен, позволь представить тебе Каролину… э… Бергман, мою подопечную. Каролина, это Гретхен.
– Мисс Ван дер Пат, мне хотелось бы поблагодарить вас за гостеприимство, – сказала Каролина.
Гретхен ослепительно улыбнулась Алексу, но едва она взглянула на Каролину, выражение ее лица изменилось.
– Мисс Бергман, мои родители, безусловно, заслуживают вашей благодарности. Свою помощь я оцениваю весьма скромно.
– Ты была бесподобна, mon amour, – заметил Алекс, усмехнувшись так самодовольно, что Каролина почувствовала непреодолимое желание дать ему по физиономии.
– Папа послал меня за тобой, Алекс. Приехал какой-то твой друг, он внизу. Но не забывай, даже из-за друга, что обещал сегодня взять меня на верховую прогулку. – Гретхен повернулась к Каролине: – Полагаю, мисс Бергман, вы хотите немного отдохнуть, поэтому я уведу отсюда Алекса. Уж мне-то известно, как он может утомить.
Алекс взмахнул рукой:
– Иди вперед, малышка. Скажи отцу и моему таинственному гостю, что я скоро присоединюсь к ним.
Капризно надув губы и не скрывая неудовольствия, Гретхен удалилась. Каролина с облегчением вздохнула, когда, шуршащие шелковые юбки исчезли за дверью, но, повернувшись к Алексу, почувствовала, что того и гляди разрыдается.
Заметив ее состояние, Алекс поднялся.
– Знаешь, Каро, ревность тебе не к лицу. Я давно избегаю ревнивых женщин. Мы с тобой уже не одни, дорогая, и не в лесу, так что советую тебе смириться с этим.
Каролина вспыхнула.
– В таком случае, мистер Бовизаж, могу ли и я рассчитывать, что впредь вы будете обращаться со мной как с подопечной, а не как со своей шлюхой?
В голосе Алекса зазвенел металл:
– Дорогая, для меня было бы величайшим удовольствием не обращаться с тобой как со шлюхой, если бы ты не давала мне к этому повода!
Отвесив насмешливый поклон, он вышел, громко хлопнув дверью.
Каролине показалось, что она слышит в коридоре веселое щебетание Гретхен, и от унижения и гнева слезы полились у нее из глаз. Она вдруг с горечью осознала, что отныне у нее уже не будет прежних отношений с Алексом. А от этой мысли девушке стало так тошно, что даже солнце не радовало ее.
«Гретхен – первая, кого я увидела с тех пор, как встретилась с Алексом, – печально размышляла она. – И стоило ей появиться, как Алекс тут же позабыл и меня и нашу дружбу. Что же будет, когда мы доберемся до Филадельфии?»
ГЛАВА 7
Сидя в постели, Каролина неохотно приступила к еде, поданной на ленч, когда в дверь постучали. Думая, что горничная вернулась за подносом, девушка крикнула:
– Я еще не закончила, не могли бы вы зайти чуть попозже?
Однако дверь приоткрылась, и на пороге появилась полная женщина с добрым, приветливым лицом.
– Милая девочка, я – Катрин Ван дер Пат. Не возражаете, если я немного побуду с вами?
– О, конечно, нет!
Хозяйка, невысокая светловолосая пухленькая голландка с сияющими голубыми глазами, очаровала Каролину. В отличие от своей высокомерной дочери она излучала доброжелательность. Примостившись на краешке кровати, Катрин взяла руку Каролины и тепло пожала.
– Дорогая Каролина, мы очень рады видеть вас в усадьбе Ван дер Патов, потому что все обожаем Алекса. А раз уж вы его подопечная, наша любовь распространяется и на вас!
Дружелюбие хозяйки успокоило девушку, уныние ее рассеялось, и она улыбнулась Катрин:
– Я должна поблагодарить вас за то, что вы так великодушно приютили меня, совсем постороннюю и незнакомую вам девушку. Не знаю, как выразить вам свою благодарность, миссис Ван дер Пат!
– Для вас я Катрин, детка, но никогда больше не называйте себя посторонней! Мы знаем Алекса с раннего детства и всегда считали его членом семьи. Он говорит, что вы совсем одиноки, но мы непременно это исправим.
– О, спасибо, вы очень добры!
– Алекс собирался рассказать вам о нашей семье, но ему помешал приезд полковника Костюшко. Поэтому он попросил меня поведать вам обо всем, что вас интересует.
Не успела Каролина задать ни одного вопроса, как миссис Ван дер Пат начала свой рассказ:
– Мы живем на западном берегу Гудзона чуть вверх по течению от Территауна, так что вы сейчас не очень далеко от Нью-Йорка. Нас всего четверо – я, мой муж Стивен, наш, четырнадцатилетний сын Питер и дочь Гретхен – ей восемнадцать. Тут она умолкла и бросила быстрый взгляд, на Каролину. – Кажется, вы уже познакомились с Гретхен? Мне бы не хотелось, чтобы это произошло до нашего с вами разговора. Надеюсь, она не была дерзка с вами! Видите ли, дорогая, Гретхен с самого детства увлечена Алексом. Он старше ее на тринадцать лет и всегда был необыкновенно красив и наделен редким шармом. Думаю, вы понимаете, что я имею в виду.
Так вот, Алекс всегда любил путешествовать и время от времени посещал нашу усадьбу со своим отцом Жаном-Филиппом. Обычно они принимали участие во всех спортивных состязаниях, так популярных в наших краях. А я с Гретхен частенько наведывалась в Филадельфию за покупками и заодно навещала Антонию, мать Алекса и его сестру Натали, ровесницу моей дочери. Гретхен всегда выглядела старше своих лет, возможно, потому что мы здесь живем довольно уединенно, и она общалась в основном со взрослыми. Думаю, этот замкнутый образ жизни отчасти обусловил ее увлечение Алексом: Гретхен слишком редко общалась с мужчинами. Правда, сомневаюсь, что кто-то из них способен потягаться с Алексом. Когда началась война, Стивен старался сохранять нейтралитет, и мы стали жить еще более замкнуто. Все эти девять лет Алекс постоянно наведывался сюда, ибо всегда дружил с кем хотел, ничуть не думая о том, что скажут люди. Привязанность Гретхен к нему крепла год от года.
– Прошлой весной, – со вздохом продолжала миссис Ван дeр Пат, – он навестил нас после долгого отсутствия. Увидев, как выросла Гретхен, Алекс провел здесь целую неделю. Я знаю, что он предупредил Гретхен, как и всех женщин, о своих не слишком твердых моральных устоях, но глупышка всерьез надеется, что сумеет завоевать его! – Катрин, помолчав, похлопала Каролину по руке. – Но чтобы завоевать сердце Алекса, нужна куда более яркая женщина, чем моя дочь. Иногда я вообще сомневаюсь, что такая женщина существует.
Спору нет, Гретхен умна и красива, но десятки не менее умных и красивых дам готовы явиться по первому зову Алекса. К сожалению, моей дочери недостает чувства юмора, доброты, бескорыстия и многих других положительных качеств. С тех пор как Алекс привез вас в усадьбу, она просто не в себе, почти на грани срыва. Мне крайне неприятно говорить такое, но уверена, вы сами это заметите, когда встретитесь с Гретхен. Она не желает делить Алекса ни с кем, даже с девушкой, которая, можно сказать, ему все равно, что дочь. Гретхен не видит или просто не хочет признать, что Алекс только дружески привязан к ней. Ему приятно ее общество, не более того. Когда-нибудь она будет очень страдать, но сейчас я стараюсь не мешать ей – дети должны сами приобретать опыт. Так или иначе, не судите ее строго. По-моему, вы очень проницательная девушка, а потому поймете, что любовь порой побуждает человека к странным поступкам.
Катрин продолжала рассказывать о своей семье и о жизни в усадьбе, но у Каролины не выходили из головы ее слова об Алексе и Гретхен. Слова Катрин казались вполне невинными, однако, девушка подозревала, что в них прозвучало скрытое предостережение. Остатки ленча совсем остыли, когда хозяйка собралась уходить.
– О Господи! – воскликнула вдруг Катрин. – Как же я могла забыть о самом главном! Ведь я же пришла сказать вам, что Алекс просил подготовить для вас ванну! А потом, если почувствуете себя лучше, может, присоединитесь к нам внизу? Что вы об этом думаете?
– О, это великолепно, миссис… Катрин! Я слишком долго была лишена общества, поэтому с удовольствием присоединюсь к вам. Меня смущает лишь то, что у меня всего одно платье. – Охваченная внезапным порывом, Каролина соскочила с постели и накинула приготовленный для нее халат, открыла гардероб и увидела свое желтое платье. Она приложила его к себе.
– Я знаю, что оно ужасно старомодное, но у меня нет юбки с фижмами, как у Гретхен. Такие рукава сейчас не носят, а корсаж…
– Дитя мое, это очень красивое платье! В нем вы будете выглядеть очаровательно.
– Но у Гретхен такие прекрасные наряды, по крайней мере тот, в котором она была сегодня утром! Рядом с ней я чувствую себя Золушкой! У нее голубые глаза, волосы изумительного оттенка и великолепный цвет лица…
– О, Каролина. Хоть у вас и не такая белая кожа, но, на мой взгляд, ваш нежный персиковый цвет лица гораздо привлекательнее. Что же касается ваших глаз и волос, может, вы успокоитесь, если я скажу, что Алекс описывал вас в самых лестных выражениях. Он говорил нам, что у вас волосы золотисто-медного цвета, чудесные глаза и столь же приятный характер. Никто никогда не сказал бы о Гретхен таких лестных слов!
Каролина, прижав к себе платье, едва сдерживала слезы. Катрин взяла платье у нее из рук, повесила в гардероб и ласково обняла девушку за плечи.
– Сейчас вы отдохнете, а я распоряжусь, чтобы горничная приготовила вам ванну и сообщила, когда будет обед. Я пришлю вам вина, чтобы вы успокоились, хотя поверьте, дорогая, вам совершенно нечего опасаться! Вы здесь – среди добрых друзей.
* * *
Каролина проспала остаток дня, а, проснувшись, увидела в своей комнате фаянсовую ванну. Вскоре вошла горничная, а за ней несколько девушек с большими кувшинами горячей воды. Каролина по самые плечи погрузилась в теплую душистую воду, пахнущую жасмином.
* * *
Как жаль, что сегодня утром они с Алексом поссорились! Если бы он не оставил ее такой подавленной, она сейчас чувствовала бы себя, как в раю!
После купания горничная Мэри помогла Карелине вытереть и расчесать волосы, искренне восхищаясь их необыкновенным цветом и блеском, и та попросила сделать ей простую, но элегантную прическу. Результат превзошел все ожидания, и, удовлетворенная плодами своих трудов, Мэри прикрепила к локонам девушки несколько белых и желтых цветов.
Незатейливое платье Каролины украшала лишь отделка из кружева ручной работы. Надев белые чулки и туфельки, девушка с замиранием сердца подошла к зеркалу.
Два дня, проведенные в постели, ничуть не испортили цвет ее кожи, хотя румянец на щеках, вероятно, был вызван нервным возбуждением. Каролина видела, что это простое платье ей очень к лицу. Лиф плотно облегал тонкую талию и выгодно подчеркивал грудь, карие глаза с золотистыми искорками выражали волнение и радостное предвкушение праздника.
Встречи с Алексом девушка боялась гораздо больше, чем с обитателями этого дома. Каролина с болью вспомнила обидные слова, сказанные им перед уходом, его холодное, сердитое лицо.
Мэри сияла от удовольствия, наблюдая за Каролиной.
– Если позволите высказать мне свое мнение, мисс, то, по-моему, вы выглядите просто великолепно и похожи на принцессу из волшебной сказки! Вам ведь рассказывали в детстве сказки про принцесс?
– Спасибо, Мэри, а когда миссис Ван дер Пат просила меня спуститься вниз?
– В семь, мисс, а сейчас пять минут восьмого.
Каролина надеялась, что Алекс зайдет за ней и представит ее своим друзьям, однако, к ее разочарованию, он так и не появился.
– Ну что ж, тогда мне пора спускаться. Спасибо за помощь, Мэри.
– О мисс это доставило мне удовольствие. Желаю вам хорошо провести время.
Каролина спустилась по лестнице и направилась через холл, с интересом оглядываясь по сторонам. Из любопытства она заглянула в первую же дверь и обомлела: в комнате, напоминающей библиотеку, в одиночестве сидел перед камином Алекс, курил и смотрел на огонь. 0на вошла тихо, поэтому Алекс, глубоко, погруженный в размышления, не слышал ее приближения. Лишь когда девушка остановилась перед ним, он в удивлении поднял на нее глаза. На краткий миг его лицо осветила восхищенная улыбка, но Алекс, быстро овладев собой, заговорил с обычной иронией:
– Боже правый, Каро, я уж было подумал, что это сон. Ты выглядишь просто великолепно – как первый весенний нарцисс.
Каролина присела рядом и робко улыбнулась. Только сейчас она разглядела его в полутемной комнате. На Алексе был превосходный костюм из мягкой черной ткани, украшенный серебряными пуговицами, и элегантный шелковый жилет голубовато-серого цвета. На шее – свободно завязанный белый галстук. Отблески огня плясали на его лице, и в этой игре света и тени оно казалось высеченным из камня. На фоне белоснежного галстука четко вырисовывался гладко выбритый подбородок:
– Алекс, вы без бороды!
Его подбородок оказался именно таким, как она и предполагала, загорелое лицо с высокими скулами было еще привлекательнее, чем обычно. В ответ на восклицание Каролины он едва заметно улыбнулся:
–Да, скоро ты убедишься, что в наши дни в светском обществе бороды не в моде. Но мне нравится ходить с бородой, поэтому я отпускаю ее всякий раз, как представится возможность.
Воцарилось неловкое молчание. Алекс тихо попыхивал сигарой, глядя на огонь. Наконец он поднял голову, и глаза их встретились.
– Алекс, я…
Он выпустил облачко дыма и чуть приподнял руку.
– Нет, позволь сказать мне. Сегодня утром я вел себя непростительно. И по отношению к тебе, увы, не впервые. Теперь ты, наверное, уже убедилась, что я бесчувственный грубиян. Надеюсь, попав в Филадельфию, ты встретишь достойного мужчину, который будет обращаться с тобой с тем уважением, какого ты заслуживаешь. Добавлю только, что мои утренние слова были необоснованно жестокими, и прошу у тебя прощения.
Каролине хотелось прикоснуться к нему, излить свои чувства… но она не посмела, ибо Алекс казался сейчас отстраненным, серьезным и чужим. Между ними снова появилась невидимая стена.
«Алекс, без сомнения, самый непредсказуемый, самый непонятный мужчина на свете, – в отчаянии подумала Каролина. – Должно быть, все это не случайно, и незачем было пытаться изменить его настроение».
Девушка напряженно улыбнулась.
– Конечно, я вас прощаю! Утром я вела себя слишком по-детски, – но уверяю вас больше этого не случиться.
Вставая, Каролина снова взглянула в смуглое красивое лицо.
– Мне пора. – С этими словами Каролина бросилась прочь из комнаты. Она легко нашла дверь в гостиную и даже успела немного успокоиться, прежде чем предстала перед обществом. Навстречу ей тотчас поспешила Катрин Ван дер Пат в голубом шелковом платье с неимоверным количеством оборок.
– Дитя мое, вы просто восхитительны! Все с нетерпением ждут возможности познакомиться с вами! А вы не видели Алекса?
– Э… да, я его видела. Он в библиотеке.
– Душечка, вы немного охрипли, выпейте-ка вина!
Ей тут же подали бокал с темно-вишневым напитком. Каролина посмотрела на вино с опасением, ибо еще помнила, к чему привело бренди. Была, не была! Она взяла бокал и пригубила вино.
– О, оно превосходно, миссис Ван дер Пат!
– Катрин. Конечно, – это вино из Франции.
* * *
Она подхватила Каролину под руку и подвела ее к главе семейства Стивену Ван дер Пату, высокому, худому мужчине с длинным узким носом и проницательными голубыми глазами. Несмотря на худобу, он выглядел весьма внушительно. В белом завитом парике он казался несколько бледным, но Каролина почувствовала исходящую от него энергию.
– Мисс Бергман, для меня большая честь познакомиться с вами! Я слышал о вас лишь самые добрые слова и теперь понимаю почему!
Стивен тепло улыбнулся ей, обнажив великолепные зубы.
– О, мистер Ван дер Пат, очень рада знакомству с вами! Вы были столь добры ко мне!
Поддерживая светскую беседу с хозяином, Каролина исподволь наблюдала за Гретхен в модном белом парике и роскошном розовом платье. Юбка была отделана чудесным кружевом и украшена драгоценными камнями. Покрой лифа подчеркивал узкую талию и открывал взгляду молочно-белые плечи Гретхен. В ее ушах сияли бриллианты. Питера Ван дер Пата в комнате не было – он уже отправился спать. Девушки еще не сказали друг другу ни слова, когда к ним подошел рослый мужчина весьма незаурядной внешности. Его лицо с высокими скулами, крупным носом и властным ртом не было красивым, но отличалось удивительным обаянием. Каролине показалось, что этот мужчина выше Алекса, но она сразу заметила, что незнакомец не так хорошо сложен. Когда он заговорил, девушка расслышала незнакомый акцент, но во всем остальном его английский был безупречен.
– Бог мой, вероятно, я умер и вознесся на небеса, потому что на нашей грешной земле невозможно встретить двух таких ангелов!
Гретхен, вспыхнув, спрятала лицо за французским веером, а Каролина улыбнулась, не скрывая удовольствия.
– Гретхен, Каролина, позвольте представить вам полковника Тадеуша Костюшко. Это тот самый инженер, который служит у генерала Грина и прославился, как герой! Полковник, это моя дочь – Гретхен, а это – подопечная Алекса, мисс Каролина Бергман, – сказала Катрин.
Костюшко учтиво поцеловал руку Гретхен, потом поднес к губам руку Каролины и несколько дольше, чем положено, удерживал ее.
– Мадемуазель, прошу простить меня, но сияние ваших волос – слишком сильное зрелище для такого смертного, как я.
Каролина залилась жарким румянцем, искренне пожалев о том, что у нее нет веера. Во взгляде Гретхен сквозила неприкрытая зависть. В этот момент в дверях появился Алекс, и она тут же устремилась ему навстречу. От Каролины не укрылось, что Алекс еще более сдержан, чем обычно. Гретхен жестом собственницы взяла его за руку и торжествующе взглянула на Каролину.
Тадеуш Костюшко несколько мгновений наблюдал за обеими девушками, потом повернулся к своему старому другу Алексу Бовизажу. Они познакомились еще в юности в Москве, позже встретились во Франции, где оба учились. В годы войны их пути пересекались довольно часто. Сейчас Костюшко заехал в усадьбу Ван дер Патов, потому что в лагере генерала Вашингтона под Ньюбургом распространился слух, будто здесь гостит Бовизаж. Сначала Костюшко счел, что общество Гретхен удерживает Алекса в усадьбе, но теперь понял, что дело не в ней. Ему редко случалось встречать женщин, столь красивых и притягательных, как Каролина Бергман. И он никогда еще не видел своего бесшабашного друга столь мрачным. Да, судя по всему, здесь нечто большее, чем обычные отношения между опекуном и его подопечной. Хорошо зная Алекса, Костюшко ничуть не удивился этому, однако никак не мог взять в толк, что их связывает.
Алекс слегка улыбнулся, молчаливо приветствуя старого приятеля. Костюшко вскинул руку, полушутя отдав ему честь, потом снова переключил внимание на Каролину.
К тому времени, когда их позвали к столу, Костюшко уже называл свою собеседницу Каро. После второго бокала вина Каролина заметно оживилась, и вскоре ей уже казалось, что они с Костюшко знакомы давным-давно. Тадеуш постарался усадить Каролину подальше от Алекса.
Гостям подали дымящийся суп, такой вкусный, что Каролина едва удержалась, чтобы не накинуться на него. Костюшко оказался милым, остроумным и очень приятным собеседником. Он старался не упоминать имя Алекса, хотя Каролина видела выражение угрюмой настороженности на лице бдительно наблюдавшего за ней «опекуна», и это доставляло ей тайное удовольствие.
При виде гуся, фаршированного квашеной капустой, свежих овощей с пряной заправкой и горячих бисквитов Каролина почувствовала голод. Занятая едой, она в пол уха слушала, как беседуют мужчины, но не принимала участия в разговоре. В основном все обращались с вопросами к Костюшко, расспрашивая его о поездке в Ньюбург.
– Как поживает наш славный генерал? – поинтересовался Стивен Ван дер Пат.
– Не так хорошо, как хотелось бы, сэр. Вы были бы шокированы, услышав, какими эпитетами, он награждает наши горы. Как вам известно, генерал Вашингтон квартирует в Ньюбурге уже почти два года, и он до слез истосковался по своей плантации в Виргинии. Кроме того, Вашингтон жаловался мне, что в последнее время в его жизни не происходит ничего интересного.
– Какие странные сетования! – раздраженно воскликнул Алекс. – Я сам много месяцев провел в Ньюбурге в обществе Вашингтона и знаю, что население Гудзона делает все возможное, чтобы развлечь генерала. Что до меня, я скучал там крайне редко. Мне надоело только одно: жалобы солдат на то, что им не хватает женского общества. Кстати, самые приятные воспоминания военной поры связаны у меня именно с Ньюбургом. Зимой мы с большим удовольствием, катались на коньках по замерзшей реке, а летом совершали верховые прогулки. – Алекс немного помолчал, потом усмехнулся. – Никогда не забуду поездку на рыбалку с бароном фон Штойбеном! Он хвастался, что поймал кита. Представляете, как мы все помчались к берегу, чтобы увидеть улов своими глазами! И что же – на берегу реки Гудзон лежала средних размеров кета. Немецкий подвел славного барона и превратил кету в кита! Однако наши шутки по этому поводу не умалили его гордости.
Все расхохотались, включая и Каролину. Потом разговор переключился на знаменитое празднование дня рождения, устроенное генералом Вашингтоном в мае 1782 года в честь французского дофина, и настроение Алекса заметно улучшилось. Тогда специально для гостей был выстроен огромный зеленый навес, а сотен пять солдат пировали, пили за здоровье дофина и ели жареных быков.
Сам генерал поддержал эти тосты, когда наши музыканты заиграли «Радость солдата», – рассмеялся Алекс. – Никогда не забуду эту картину: наш почтенный командир вышел в круг с одним из солдат и – вы только представьте – пустился вприсядку!
Потом Алекс вспомнил великолепный фейерверк, отметивший конец праздника:
По всему участку вдоль западного берега взлетали огни, озаряя темно-синее небо. Холмы и горы по берегам Гудзона превратились в нечто сказочное, в какие-то волшебные черные силуэты, а сама река, казалось, горела огнями. На меня не слишком действуют подобные впечатления, но это навсегда запомнил. Все казалось таким таинственным… словно чудо, сотворенное самим Господом Богом.
Все замолчали, глядя на Алекса. Тишину нарушил Костюшко. Подняв бокал, он произнес:
А я бы отнес эти слова к великой реке Гудзон, да и ко всей земле, что зовется Америкой. Пусть же здесь вечно царствует свобода! – Все горячо поддержали тост Тадеуша. Дождавшись тишины, он добавил: – Мне случилось встретить в Ньюбурге графа де Сегура. Он оказался в этих краях впервые и был совершенно очарован долиной реки Гудзон. Так вот, граф назвал эту реку «необъятным морем, протекающим среди вековых лесов». По-моему, это весьма справедливо.
На десерт подали виноградный пирог и сливочное мороженое. Каролина вызвала всеобщий смех, заявив, что она никогда в жизни не пробовала мороженого, даже не видела его. Отведав этот деликатес, она восхитилась его ароматом и воздушностью. Алекс невольно улыбнулся простодушному очарованию этой девушки. То, что Каролина привлекает всеобщее внимание, весьма задевало Гретхен, и она то и дело обращала свое хорошенькое личико к Алексу, пытаясь вовлечь его в разговор.
После того как на стол поставили горячий пунш с ромом, Алекс снова взглянул на Каролину: она спокойно попивала крепкий напиток, щеки ее разрумянились, на них появились знакомые ямочки, и девушка посмеивалась над каким-то замечанием Костюшко. Наблюдая за ней, Алекс вдруг вспомнил ту ночь на ферме, когда он угощал ее бренди, и все, что за этим последовало. Пылкая, чувственная реакция Каролины на его вольности отчетливо – даже слишком отчетливо – всплыла в его памяти, пока он следил за ее тихой беседой со своим другом.
– Алекс, почему ты так внимательно наблюдаешь за своей подопечной? – надув губки, спросила Гретхен. – Зачем тебе это? Уверена, Каролина уже взрослая и прекрасно общается с полковником Костюшко. Кроме того, по-моему, она вполне довольна и наслаждается жизнью, чего никак нельзя сказать о тебе!
Слова Гретхен не достигли цели. Напротив, к ее огорчению, Алекс помрачнел и еще внимательнее стал наблюдать за Каролиной и почти не замечал Гретхен. А она-то надеялась, что он выйдет вместе с ней на прогулку! Ей так не терпелось покрасоваться перед ним в новой пелерине с норковой оторочкой. Внезапно Алекс увлекся политической дискуссией со Стивеном. Она могла бы затянуться, если бы Алекс не оборвал разговор, заметив, что Костюшко вновь наполняет вином стакан Каролины. Алекс поднялся, направился к своей подопечной и схватил ее за руку. Девушка с удивлением взглянула на него:
– Алекс, да что это с вами?
– Давай-ка сюда свой бокал. С тебя достаточно! – Он протянул ее вино Костюшко. – Выпей это сам. И чем дальше отсюда, тем лучше!
Тадеуша это ничуть не обескуражило, он дружески улыбнулся Алексу:
– Дружище, полагаю, ты шутишь? Ни на минуту не поверю, что ты всерьез обращаешься с этой очаровательной молодой женщиной, как с ребенком. В чем дело, ведь у тебя бывали девицы и гораздо моложе?..
– Хватит! Не твое дело, как я обращаюсь со своей подопечной! Но учти, что я действую только в ее интересах. А теперь, извини, но мы уходим. Я скоро вернусь, и у нас будет возможность поговорить.
Алекс вывел Каролину из гостиной, сопровождаемый изумленным взглядом хозяина.
– Стивен, мисс Бергман желает вам спокойной ночи. Рано утром мы уезжаем, и Каролина хочет лечь спать до полуночи. Не так ли, дорогая?
Она кивнула и через силу улыбнулась.
Выйдя из гостиной, Алекс направился быстрым шагом к спальне Каролины. Девушка едва поспевала за ним, опасаясь ему противоречить. Она никогда еще не видела Алекса в таком состоянии и не знала, как сейчас вести себя с ним.
Алекс распахнул дверь спальни, втолкнул туда Каролину, вошел вслед за ней и с грохотом захлопнул дверь.
– Черт подери, чем это ты там занималась? Сколько бокалов вина необходимо, чтобы Тадеуш уложил тебя в постель?
Каролина изумленно смотрела в его горящие от бешенства глаза, и в ее душе гнев постепенно брал верх над страхом. Размахнувшись, она дала ему пощечину. Растерянность Алекса наполнила ее мстительным торжеством.
– Теперь я не сомневаюсь, вы самый отвратительный, эгоистичный и глупый мужчина на свете! К тому же у вас извращенное воображение!
– Поверь, радость моя, мое воображение не так уж извращено, и я отлично вижу, когда женщина поощряет заигрывания мужчины. А сегодня вечером ты занималась именно этим! Я хорошо знаю Костюшко – он принял бы твое приглашение без малейших колебаний. Думаю, будь ты и впрямь такой добродетельной девушкой, за какую продолжаешь себя выдавать, тебя кое-чему научила бы та ночь, когда после бренди ты потеряла невинность! А может, я снова ошибаюсь, и на самом деле ты просто отличная актриса?
– Мистер Бовизаж! Я не обязана безропотно выслушивать ваши оскорбления! Вы же сами неоднократно повторяли, что мне следует встречаться с другими мужчинами – чем я и занимаюсь. А сегодня мне хотелось лишь приятно провести время! Кстати, это было не так-то легко, поскольку вы весь вечер хмурились и смотрели на меня, как заботливый дедушка! Неужели вы полагаете, что я не должна даже разговаривать с другими мужчинами? Мне очень хотелось бы, чтобы вы, наконец, разобрались, что вам от меня нужно!
Голос Каролины креп с каждой минутой. Ее лицо пылало, глаза метали молнии. Алекс, очарованный девушкой, почувствовал, что его гнев улетучивается. Каролина с удивлением увидела, как его брови поднялись, а на лице неожиданно появилась ироничная улыбка.
– Малышка, для такой милой девушки у тебя слишком ядовитый язычок, – насмешливо заметил он.
– Вы оказались хорошим учителем, мистер Бовизаж, – парировала Каролина и стиснула маленькие кулачки, пытаясь взять себя в руки. – Я хочу обратить ваше внимание только на одну деталь, сэр, и больше не буду спорить. Весь вечер вы вели себя так, словно вы и в самом деле мои опекун, причем опекун не из добрых! Если бы за мной присматривал какой-нибудь пастор с постной физиономией, было бы и то гораздо приятнее! Однако больше всего меня раздражает то, что вы вовсе не мой опекун, и не пытайтесь утверждать, будто заботитесь о моем благе, я вам все равно не поверю! До нынешнего дня я считала, что вы просто беспечный бродяга и мы с вами – партнеры в этом забавном маскараде. Но отныне я не стану пытаться постичь вашу сложную душу, хотя мне хотелось бы уяснить причину вашего сегодняшнего поведения.
Покраснев от возбуждения, она посмотрела ему прямо в глаза.
– Неужели я и впрямь был таким противным? – лукаво спросил Алекс.
– Просто как жаба! Вы страшно надоедали мне и старались лишить меня первой за последние дни возможности приятно провести время!
Алекс взял ее за руки и притянул ближе к себе.
– Значит, по-твоему, я не должен держать себя как опекун? Однако помнится, не так давно ты весьма охотно соглашалась, чтобы я опекал тебя. Не позаботься я о тебе, дорогая, ты сейчас лежала бы мертвая под деревом в Коннектикуте или – хуже того – тебя подвергли бы издевательствам, изнасиловали, а то и убили в сарае Уоллингхэмов. Разве ответственность, которую я на себя взял, не дает мне право немного присматривать за тобой?
Стоя почти вплотную к девушке, Алекс слышал биение ее сердца. Губы Каролины чуть приоткрылись, словно в ожидании его поцелуя.
– Но Алекс… – пробормотала она внезапно осипшим голосом, – забота обо мне вовсе не должна превращать вас в деспотичного родителя! Поймите, я не из тех, кого нужно контролировать – и уж во всяком случае, не с такой настойчивостью и резкостью. Моя свобода – слишком дорогая плата за защиту, даже вашу.
Алекс склонил к ней голову и, чувствуя, как их тяга друг к другу нарастает, через минуту приник к губам Каролины. Она помимо воли обвила руками его талию и прижалась к нему еще теснее. Но едва страсть захлестнула Алекса, он резко отстранился, выпустил девушку из объятий и, нахмурившись, направился к двери. Однако уже на пороге остановился и взглянул на Каролину.
– Мне очень жаль, Каро, я снова – уже в который раз! – прошу у тебя прощения. Сам не знаю, что за демон в меня вселился, но изо всех сил постараюсь больше не вмешиваться в твою жизнь. – Он невесело улыбнулся. – Не могу обещать тебе полной свободы, но третировать тебя не буду. Увидимся за завтраком.
