Текст книги "Кукла колдуна (СИ)"

Автор книги: Сильвия Лайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Я на мгновение зажмурилась от этой короткой ласки, но тут же широко раскрыла глаза, больше всего боясь, что мужчина заметил мою слабость. Мою глупость.

Не знаю, что со мной происходило. Просто каждое касание Дайрена было отравлено этой неправильной нежностью. Той самой, от которой бросало в дрожь, а жгучий жар выбивал все мысли из головы. Той самой, которой у меня никогда не было.

Мужчина прижал меня сильнее к своему телу, и медленно приблизился к лицу.

– Красивая, – прошептал он немного хрипло, опускаясь все ниже, сокращая расстояние между нашими губами. – Ты очень красивая. Тебе кто-нибудь говорил, Арилейна?..

Он перебирал пальцами волосы у меня на затылке, а я не могла отвести взгляда от его рта, произносящего мое имя на расстоянии пары миллиметров.

Не знаю в какой момент это произошло, но, кажется, я распахнула губы в ответ.

Кровь в жилах начала кипеть.

И тогда Дайрен вдруг отстранился и широко улыбнулся, самоуверенно скрестив руки на груди.

– Я же говорил: ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал!

Как в прорубь нырнула. Даже все слова закончились.

– Что ты?.. Я…

– Ну, ладно-ладно, губу-то не раскатывай. Я же сказал, что не дотронусь до тебя, – фыркнул он, и на губах застыла самодовольная усмешка.

– Да не нужно мне чтобы ты до меня дотрагивался! – наконец, набрав воздух в легкие, громко бросила я. – И вообще, раз ты никак не можешь сообразить, зачем я тебе сдалась, я, пожалуй, пойду. И к Фауне твоих мантикор.

Резко развернулась и почти бегом подлетела к двери. Схватилась за ручку, чтобы потянуть на себя, и в ту же секунду замерла. Точнее я-то старалась вырваться изо всех сил. Но словно невидимая паутина прочно удерживала на месте. Даже дышать стало тяжело.

– Куда-то собралась, цветочек? – спросил Дайрен, и я молниеносно развернулась в воздухе. Словно тряпичная кукла, управляемая тонкими ниточками.

Рыцарь мрака смотрел мне в глаза без прежнего веселья. Жестко и твердо. Одна его рука была поднята в воздух с многозначительно сжатыми пальцами. Стоило мне встретиться с ним взглядом, как Дайрен щелкнул этими самыми пальцами, и призрачная сила притянула меня к нему через всю комнату.

– Не думай, что ты свободна, цветочек, – холодно бросил он. – Ты была и остаешься моей пленницей. Хочешь знать, что мне от тебя нужно? Изволь. Все довольно просто. Я хочу, чтобы ты рассказала о магии твоего народа. На что ты способна. На что были способны твои сородичи. Не думаю, что это займет много времени.

Я слегка нахмурилась.

– Зачем тебе это?

Он пожал плечами и приподнял бровь.

– Я должен перед тобой отчитываться?

Хотелось сказать какую-нибудь гадость. Но вряд ли это хорошая идея.

Я прикусила губу, чувствуя, как щеки краснеют то ли от гнева, то ли от чего-то еще.

Дайрен вздохнул и, стиснув челюсти, вдруг ответил:

– Те рыцари мрака, что хотят остаться у власти, всю жизнь изучают магию. Не понимаю, что тебя удивляет. К сожалению, трактатов о феях у нас нет. Только истории уничтожения вашего народа.

Я скривилась, а лед мужского голоса на последних словах неожиданно треснул, и он чуть тише добавил:

– Прости.

Но, стоило мне удивленно поднять взгляд, как он встряхнул головой и продолжил еще более жестко:

– Ну, так что? Расскажешь сама, или просто выпытать у тебя все, что нужно? Последнее тебе вряд ли понравится, а я может быть даже получу удовольствие.

Я занервничала. Ведь это был шанс договориться… если не обращать внимания на угрозы.

– А что ты сделаешь, после того, как я расскажу тебе все? – спросила тихо, боясь услышать ответ.

Но Дайрен не ответил. Он лишь жестоко улыбнулся, не сводя с меня чуть прищуренного мрачного взгляда.

Слов не требовалось, чтобы понять, что он имеет в виду.

– Тогда мне не выгодно рассказывать все, верно? – выдохнула я.

– Поверь, молчать тебе тоже не выгодно, – все также хищно отвечал мужчина.

Так мы далеко не уедем. Я вздохнула и попробовала сделать шаг вперед, внезапно ощутив, что меня уже ничего не держит, кроме собственной нервной дрожи.

Взгляд Дайрена вспыхнул и потемнел, когда он заметил это.

– Давай заключим договор, – медленно проговорила я, сделав ещё крохотный шаг. С удивлением отмечая, как неотступно рыцарь следит за каждым моим движением.

Словно он не хотел, чтобы я подходила ближе. И мне было непонятно, почему.

– Да, договор. Я буду рассказывать тебе что-то каждый вечер.

Еще один шаг вперед.

– Какую-нибудь историю из того, что помню.

– С какой стати я должен соглашаться? – хмуро спросил он, и я заметила, как периодически соскальзывал вниз его взгляд, быстро пробегаясь по моей фигуре. Будто случайно. – Я могу выпытать у тебя все, что нужно без всяких договоров.

Я вздрогнула.

– Тебе знакомо понятие чести? – спросила с вызовом, и мужчина прищурился, сжав челюсти. – Я ведь не отказываю тебе, – чуть мягче сказала я, сделав последний шаг и остановившись в полуметре от него. – Я лишь прошу у тебя пару дней жизни в обмен на знания. Разве это так много? И тебе не придется меня пытать, думая, лгу я или нет.

– Хорошо, – кивнул рыцарь, согласившись подозрительно быстро.

И, пока он не успел что-то еще сказать, я прибавила:

– И ты узнаешь у царицы, сколько осталось жить моему брату.

Дайрен усмехнулся.

– Ты многого хочешь, маленькая фея. Но я, так и быть, соглашусь. Для меня это не составит труда. Но будь готова услышать то, что тебе не понравится.

Я сознательно пропустила последние слова мимо ушей.

– Что дальше? Начнем прямо сейчас? – спросила я, и получилось слишком звонко.

Дайрен криво улыбнулся.

– Так торопишься? Не забыла, что тебе это не выгодно?

Не забыла. Я ничего не забыла.

– Какое-то время ты будешь жить у меня, – продолжал он, и лицо его стало крайне серьезно. – Поэтому, чтобы не вызывать вопросов у тех, кто может тебя случайно увидеть, ты должна стать моей каури.

– Что? – выдохнула я. – Нет! Я уже сказала, что…

Мужчина не дал мне договорить.

– Успокойся, – жёстко оборвал он, презрительно скривившись. – Меньше всего на свете мне хотелось бы видеть маленькую глупую феечку среди своих женщин. Но если хочешь ещё немного пожить, а может даже узнать что-нибудь о своем брате-неудачнике, то не зли меня.

Я стиснула зубы и кивнула.

– Ты будешь рисовать на мне розу?

– Да, – коротко ответил мужчина, и я заметила, как его тело вдруг ощутимо напряглось.

Мурашки пробежали по спине. Нервное предвкушение чего-то неизвестного начало зудеть под ребрами.

– Тебе понадобятся краски? Чернила? – спросила я тихо.

Голубые глаза сверкнули. Мужчина вдруг положил руки мне на плечи и придвинул к себе.

– Нет.

Дрожь прокатилась по спине, отдаваясь в каждом позвонке.

– Я знаю лишь один способ рисования метки, – проговорил он. – И для этого мне все-таки придется дотронуться до тебя…

Воздух в комнате в один миг будто раскалился.

– Что ты имеешь в виду? – спросила еле слышно, борясь с желанием вырваться и убежать.

Мне ведь нельзя бежать, да? У нас с Дайреном договор.

Да и бежать, собственно, некуда.

Мужчина медленно убрал мои волосы с правого плеча. Тяжелая волна упала на спину, мурашки пощипывали кожу в том месте на шее, где он случайно прикасался.

Дайрен молчал, не сводя глаз с места, где должна была стоять метка. Алая роза. Татуировка, которую не смоешь водой, не сведешь магией.

Как он собрался ее рисовать?

Этот вопрос настойчиво пульсировал в висках, отдавался жаром в груди.

Дайрен опустил ладонь на мою шею, медленно проведя пальцем линию от уха до ключицы.

Дышать стало тяжело. Я стояла так близко, что больше не видела его лица. Зато могла вдыхать запах, чувствовать жар, бьющий от тела. Как будто в венах рыцаря течет не кровь, а жидкий огонь.

Дайрен, не спеша, наклонился и глубоко вздохнул. Его руки напряглись, а дыхание участилось.

Как и мое.

Мне было страшно, но не тем страхом, от которого кровь стынет в жилах. А совсем другим. Тем, от которого дрожат губы. От которого становится чувствительным каждый сантиметр тела. От которого отключает мысли и самоконтроль.

Дайрен коснулся основания моей шеи. Я резко вдохнула, почувствовав, как раскаляется в теле каждый нерв. Как дрожит натянутой струной, по которой прошелся медиатор музыканта.

А затем кожу обожгло. Боль была не сильной, но глубокой. Будто клеймо, зажигающееся на мне, пускало корни.

Я коснулась ладонями мужской груди, чтобы не упасть. И ощутила, как резко Дайрен прижал меня к себе свободной рукой. И только горячие губы его все еще оставались на мой шее.

Он тяжело дышал. Я почувствовала, как он приоткрыл рот, и его язык скользнул по мне. Распахнулись губы, оставляя на теле еле заметные укусы.

По его телу прошла легкая дрожь, которая мгновенно передалась мне, превращаясь во что-то тяжелое и темное.

Дайрен не останавливался. Даже несмотря на то, что, похоже, дело было сделано, он оставался рядом. И его поцелуи быстро отравляли меня, сгущая кровь в пьянящее вино.

Закрыла глаза, тяжело дыша. Хватая ртом воздух, не в силах оттолкнуть его.

Может он еще не закончил?

Хоть бы не закончил…

Флора, я совсем сошла с ума.

Но мне было так тепло. Горячо рядом с ним.

Губы Дайрена замерли над маленькой пульсирующей жилкой в самом чувствительном месте у основании шеи. Замерли, позволяя дыханию мужчины обжечь. Его рукам – прижать меня сильнее. А мне – услышать бешеный стук его сердца под своими ладонями.

– Готово, – прошептал он, и будто через силу оторвался. Резко развернулся и глубоко вздохнул. Я увидела в его взгляде какое-то странное непонимание. Вопрос, который он будто бы вот-вот задаст.

Но он ничего не сказал. И уже через секунду снова посмотрел мне в глаза спокойно и твердо. Его дыхание выровнялось, и теперь мне казалось, что все произошедшее не более, чем плод моей фантазии. Только шею немного саднило, а в груди громко стучало сердце, словно пыталось выломать ребра.

Я коснулась рукой того места, где теперь должна стоять метка, и ничего не почувствовала.

Дайрен, не сводя с меня тяжелого, напряженного взгляда, кивнул в сторону. Повернула голову и увидела небольшое зеркало, висящее на стене между стеллажами.

Быстро подошла к нему и всмотрелась в отражение. На шее красовалась крохотная алая роза. Не больше золотой монеты. В три стороны от нее отходили маленькие кудрявые жгутики листочков, постепенно превращаясь в мои вены и исчезая.

– И что мне это теперь дает? – спросила я тихо.

– Будешь вызывать меньше вопросов у случайных фуриянцев, которые могут тебя увидеть. Конечно, это не обезопасит от разоблачения на сто процентов. Ты все еще должна быть осторожна. Но теперь можешь смело появляться где угодно, без страха навести на себя случайное подозрение.

– Значит ли это, что ты меня отпустишь? – выдохнула я, пристально вглядываясь в бесстрастные голубые глаза. Сейчас казалось, что Дайрен вовсе лишился эмоций, настолько холодным он стал.

– Нет, – ответил он. – Это значит, что другие рыцари мрака теперь не будут тебе досаждать, если мне вздумается привести тебя в замок.

Я разочарованно выдохнула. Впрочем, не все еще потеряно, не так ли?

– Рыцари не будут мне досаждать? – ухмыльнулась я. – Опять ревнуешь?

Дайрен прищурился.

– Мне досталась на редкость говорливая феечка, – бросил он недовольно и скрестил руки на груди.

– Не смогла сдержаться после того, как оказалось, что это ты ужасно хотел меня поцеловать, – тут же ответила я, невинно хлопая ресницами.

Мужчина резко выдохнул, и его взгляд стал ощутимо резче. В библиотеке разом будто потемнело.

– Я почти жалею о нашем договоре, – процедил он мрачно. Только меня это уже не могло ни смутить, ни напугать. – Завтра в полночь я приду к тебе за первым рассказом. И постарайся вспомнить что-нибудь интересное, а то я и впрямь могу передумать и насчет этого дурацкого соглашения.

Дайрен повернулся ко мне боком и невозмутимо направился к двери. Уже у самого выхода я весело окликнула его:

– А как же мой сюрприз?

Он бросил на меня удивленный взгляд.

– Сюрприз?

– Ты обещал мне сюрприз, когда сажал в карету, – пояснила я с удовольствием мышки, дергающей за хвост кота. Только в моем случае это была мантикора, и с жала у нее вот-вот должен был закапать яд.

Дайрен фыркнул и хищно улыбнулся. Затем поднял руку и указал пальцем на собственное основание шеи, где у него был выбит скорпион.

– Вот здесь у тебя сюрприз. Если забыла, освежи память перед зеркалом.

И с этими словами окончательно ушел.

Некоторое время я стояла посреди библиотеки в полном недоумении. Но постепенно все произошедшее укладывалось в голове, и я отчётливо поняла кое-что.

Дайрен изначально не собирался причинять мне какой бы то ни было вред.

Это я не знала, чем кончится день. Решеткой, смертью или пытками. Но Дайрен знал. Ещё когда мы ехали сюда, он уже планировал именно такой исход разговора. Наш договор. Рыцарь мрака не собирался ничего у меня выпытывать. Не собирался сразу же отдавать меня царице, несмотря на все угрозы.

И вот я стою одна посреди огромного особняка. Никто не ограничивает мою свободу в его пределах. Никто не пытается меня убить. На мне даже есть метка, способная защитить меня от других рыцарей.

Губы сами сложились в улыбку.

– Не такой уж ты и страшный, Дайрен Эльгерши, – фыркнула я, чувствуя себя едва ли не победительницей сражения.

Однако в полночь, когда в мою комнату без стука вошёл мужчина, я оказалась к этому совсем не готова.

И почему эти фуриянцы начинают нормальную жизнь только во второй половине суток, когда все нормальные люди спят? Что за дурацкая привычка? Как летучие мыши, клянусь Флорой.

После бала у царицы фурий я проспала полдня. И несмотря на это поздно вечером я все равно провалилась в сон, не дождавшись своего пленителя. Поэтому, когда пришел Дайрен, из одежды на мне была только сорочка.

– Начнем, цветочек? – бросил он, пока я вставала с мягкой, как облако, кровати и протирала глаза.

В этот момент я поняла, что моя беспечность сыграла со мной злую шутку.

Глава 5

Как она сладко злилась. Сжимала маленькие кулачки, стискивала зубки. Первому рыцарю мрака ужасно хотелось раздражать ее и дальше. Посмотреть, до какой степени ярости она способна дойти. Узнать, на что способен этот хрупкий с виду цветочек.

Дайрен постепенно начинал понимать, что с ней будет не так просто, как показалось сначала. Ведь его учили ненавидеть фей. Ненавидеть таких как она.

Тогда их становилось проще ловить и убивать.

Убил ли он за свою жизнь хоть одну фею? Нет. Но отдал на растерзание Элеандоре не один десяток. Все они затем погибли. Так что, наверно, можно сказать, что он их все же убил.

Но его не терзали ни чувство жалости, ни сочувствие, ни сострадание. Рыцарям мрака эти эмоции недоступны. Кроме того Дайрен всегда считал, что не делал ничего плохого. Мясник, закалывающий овцу, не испытывает угрызений совести. Такие же чувства были и у него.

Сегодня что-то изменилось. И он с раздражением начал думать о своих обязательствах. О необходимости рано или поздно отдать Арилейну царице.

Арилейна.

У прочих фей не было имени. Они не успевали его назвать. А рыцарей учили не спрашивать.

«И теперь я понимаю, почему…» – подумал Дайрен.

Фея перестала быть овцой. Она стала человеком.

И ему больше не хотелось ее крови.

«Жалость. Возможно ли, что я начал испытывать жалость?..»

Покачал головой.

«Нет. Жалости нет, – пронеслось в голове привычное. – Мне плевать, будет ли ей больно и страшно. Но я не обязан делать то, что считаю неправильным».

В висках пульсировал неприятный вопрос, на который не хотелось отвечать:

Так что, неужели вопреки закону я сохраню жизнь фее?.."

Дайрен шел по коридору к комнате, которую сам же и выделил девушке. Он вспоминал вчерашнюю ночь. Перед мысленным взором крутился образ Арилейны, навевая опасные мысли, на которые нужно было найти ответы.

О чем он вообще думал? Ладно в дереве теней он не знал, что перед ним фея. Прижимал ее к себе, ласкал нежную кожу, пьянел от ее отзывчивости и тонкого, едва уловимого аромата цветов.

Но в библиотеке? Он прекрасно понимал, что целует фею, и у него едва не сорвало крышу. Все, что вдалбливал себе по пути домой, вылетело из башки в ту же секунду, как ладонь зарылась в ее волосах, а губы коснулись кожи.

Проклятье… она была такой мягкой. Такой податливой.

И он почти сорвался. Не мог остановить себя, покрывая поцелуями шею, представляя, как сжимает в кулаке ее волосы, заставляя запрокинуть голову. Выгнуться ему навстречу.

Мрак.

Удалось остановиться в последний момент. Пока окончательно не вышибло мозги.

О чем он думал?

Ясное дело, о чем. О том, чтобы трахнуть фею.

Только кем он был бы после этого? Беспринципным ублюдком, который сперва поддерживает долбаный геноцид, а потом трахает оставшихся в живых женщин?

Дайрен покачал головой и вдруг остановился, безумно вглядываясь в пустоту коридора. Пытаясь понять что-то важное.

Феи никогда не были для первого рыцаря на одной ступени с людьми. И он не хотел чтобы что-то менялось.

Только было уже поздно.

Он повернулся и посмотрел на металлический герб фуриянцев, прибитый к стене прямо напротив него. В глянцевой поверхности под огромным скорпионом, сидящем на розе, отражалось его хмурое лицо. Дайрен оттянул ворот рубашки, разглядывая собственную отметину на шее. Точно такой же скорпион, что и на гербе. Только гораздо меньше. Символ Уин-Даше. Бога секса, власти и крови.

Коснувшись татуированного хвоста, он глубоко вздохнул и отвернулся, снова направившись в комнату Арилейны. И на этот раз его походка была твердой.

Однако, у самого порога первый рыцарь остановился. Дверь была слегка приоткрыта, и Дайрен не смог отказать себе в удовольствии незаметно заглянуть в образовавшуюся щель.

Арилейна лежала в постели и спала. Мужчина чуть не фыркнул от возмущения, вспоминая, назвал ли нахалке время своего визита. Но ошибки быть не могло: девушка знала, что он должен прийти, и при этом все равно легла спать!

Эта наглость заставила Дайрена едва ли не закипеть. Но, стоило увидеть ее белую ночнушку среди вороха темно-фиолетового постельного белья, как злиться резко пропало настроение.

Но появилось немного другое желание. Гораздо более мрачное.

Дайрен стиснул зубы и резко распахнул дверь, заставив ту удариться об стену. Арилейна подскочила на кровати, не понимая, что происходит. Такая сонная, такая забавная.

Первый рыцарь мрака почти улыбнулся.

Почти.

– Какого демона ты спишь?! – жёстко бросил он, пытаясь вложить в голос побольше раздражения, которое так хотел испытывать. Но не испытывал.

– Я… что? А сколько времени? – мямлила девушка в поисках часов.

Здесь их не было. Зато по тьме за окном и яркой луне, бьющей призрачными лучами прямо в комнату, можно было понять, что уже глубокая ночь.

Похоже, до Арилейны начало потихоньку доходить. Она села на кровати, прикрыла свою тонкую ночнушку одеялом и покраснела.

– Прости. Я проспала.

Дайрен выдохнул сквозь зубы. И вовсе не от злости, что она проспала. А от того, что одеяло, которым она прикрывалась, сползало. И сквозь белый шелк теперь виднелся твердый, маленький сосок.

"Кто вообще повесил ей в шкаф эти долбаные сорочки?" – подумал мужчина, растирая пальцами переносицу.

"Надо сказать Летише, чтоб заменила их на какие-нибудь бесформенные балахоны…"

Первый рыцарь вспомнил недобрым словом свою служанку и, глубоко вздохнув, постарался успокоиться.

Но, когда он открыл глаза, с плеча Арилейны упала лямка.

Девушка ещё сильнее покраснела, надевая ее обратно и бросая на мужчину испуганные взгляды.

Это немного охладило жар в его голове.

"Боишься, цветочек… – подумал он мрачно. – Поверь, я и сам себя боюсь".

Но вслух сказал совсем другое:

– Давай приступим. Быстрее начнем, быстрее закончим. Хотя, тебе, конечно, торопиться невыгодно.

Дайрен упал в кресло напротив кровати и подпёр голову кулаком.

– Короче, хотя бы постарайся меня не усыпить, – добавил он. – Сонный я в свою комнату не пойду. И проводить ночь на кресле тоже не собираюсь.

Он очень надеялся, что последние слова прозвучат как угроза и напугают его цветочек. Но она внезапно опустила глаза и прикусила губу.

Дайрен до хруста сжал подлокотник кресла. В голову словно ударило магией. Ослепляющей. Лишающей мозгов.

Влажный, приоткрытый рот… Взгляд, от которого сносит крышу.

"Держи себя в руках, Дайрен, – ругнулся про себя мужчина. – Это всего лишь глупая феечка, а ты едва из штанов не выпрыгиваешь. Стыдно, брат…"

Диалог с самим собой помогал мало.

– Может, я сперва оденусь, а потом начнем? – без особой надежды спросил цветочек.

Мужчина покачал головой, едва не поедая свою пленницу взглядом.

"У меня слишком давно не было женщины, вот и все, – говорил про себя он. – Ещё пара дней, и я начну бросаться на людей. Феечка тут вовсе не при чем…"

Девушка отрывисто вздохнула, явно пытаясь сосредоточиться. И, снова натянув одеяло повыше, начала говорить:

– Много лет назад я жила в маленьком поселении у реки. Феи всегда селятся у рек или лесных озёр. Эти места особенные и очень редкие, но, к сожалению, я не знаю почему. Их всегда выбирала самая старая из нас.

Голос девушки постепенно становился грустным. Дайрен нахмурился, но даже не думал не прерывать.

– Та же старая фея при необходимости могла сама создать озеро даже в самой темной и непроходимой лесной глуши, – продолжала девушка.

– Феи умели наколдовывать воду? – удивился мужчина.

Такого в летописях завоеваний не было. Фуриянцы вообще знали слишком мало о своих врагах.

– Да, – кивнула Арилейна.

– Но зачем?

– Я не знаю точно, – девушка виновато пожала плечами, разглядывая темные завитушки на коричневом ворсе ковра. – Мне в то время было не больше четырех лет.

Дайрен разочарованно выдохнул.

"Вряд ли в том возрасте она могла запомнить что-то важное. Неужели я так и не найду то, что ищу?"

– Я помню лишь, что вода каким-то образом подпитывала наш эфир. Кто-то умел черпать из нее силу, кто-то читал по воде образы будущего. А некоторые видели в отражении родственников…

Дайрен нахмурился, понимая, что Арилейна рассказывает вовсе не то, что ему нужно. Но все же он не прерывал ее, продолжая прожигать девушку внимательным, цепким взглядом.

Кроме того, постепенно история феи начала ему нравиться. Он сам не заметил, как жизнь погибшего народа начала, как по спирали, засасывать его, рождая любопытство и подогревая интерес.

А ещё Дайрен заметил, что, ему не удается отвести взгляд от феечки, как бы ни пытался. Он разглядывал ее все более жадно, понимая, что она этого не замечает. Девушка смотрела в пол, вспоминая свое прошлое. А рыцарь мрака в это время мысленно дотрагивался до ее пухлых губ, очерчивал пальцем овал лица, спускал с плеч бретельки сорочки, обнажая грудь.

Он хотел увидеть ее грудь. Обвести языком ореол, попробовать, какова на вкус ее кожа. Взять в рот сосок и почувствовать, как он твердеет от прикосновения.

Дайрен помнил, что девушка была сладкой. Ее маленькое ушко, изгиб ключицы. Этот вкус до сих пор щекотал ему язык. Хотелось попробовать остальное. Попробовать то, что гораздо ниже.

Проклятье. В голове творилось демоны знает что. Дайрен не мог заставить себя не смотреть на нее. Не мог заставить не фантазировать. Голова шла кругом. В висках начинало тревожно стучать, намекая, что ещё немного, и он поступится со всеми своими гребаными принципами и превратится в обыкновенного ублюдка. В животное.

Он хотел ее с каким-то демоническим остервенением. До судорожно стиснутых кулаков. До хруста в сжатых челюстях.

И ее несчастный вид, от которого тоненькая фигурка будто становилась ещё более хрупкой и трогательной, лишь усугублял эффект.

С этим нужно было что-то делать.

Хорошо, что в этот момент глупая феечка подняла голову и обворожительно улыбнувшись, бросила:

– На этом все! Остальное завтра!

И в серебристых глазах светилась вся хитрость фейских лесов.

"Цветочек явно решил, что обдурил меня и выторговал себе ещё день жизни", – фыркнул про себя Дайрен, стремительно вставая с кресла. На самом деле, если бы она не закончила прямо сейчас, это грозило бы ей одной очень бессонной ночкой, а первому рыцарю мрака новой головной болью и серьезными проблемами.

Поэтому Дайрен практически с радостью кивнул и согласился продолжить завтра. Не глядя больше на полуобнаженную пленницу, он развернулся и поспешил к выходу, обещая себе срочно найти любовницу. Или двух. И трахать их до умопомрачения.

"Не хватало ещё переспать с феей. Бред", – пронеслось у него в голове, пока он распахивал дверь ее комнаты.

"Мне срочно нужна женщина, которая будет смотреть на меня с вожделением, а не ужасом и укором в глубине неправильных серых глаз. Каури, которая будет стонать от счастья, когда я дам ей возможность встать на колени и расстегнуть мои штаны. Все просто. Мне нужна обычная фуриянка с розой на шее…"

Только между пульсирующих висков вдруг проскочила пронзительная мысль: "А разве рядом с тобой, Дайрен, теперь живёт не одна из таких фуриянок? Каури, которой ты поставил метку?.."

Рыцарь встряхнул головой, пытаясь выбросить оттуда "это". Но оно не желало исчезать. И, как назло, Арилейна не облегчала положения:

– Постой, Дайрен!

– Что?! – почти рявкнул он, резко развернувшись.

Девушка дернулась, как от удара.

Ну и прекрасно.

– Я хотела попросить…

– Что? Что ты хотела попросить? – чуть спокойнее, но все ещё сквозь зубы процедил он.

– Могу я воспользоваться твоей библиотекой?

Мужчина скривился, как будто более дурацкий вопрос было сложно придумать.

– Мне все равно.

И вышел из комнаты, пока глупой феечке ещё чего-нибудь не пришло на ум.

Он шел по коридору, чувствуя как горит спина от ее взгляда, брошенного вслед, а разум пытался найти способ выбраться из этой ловушки. Фея в его доме. Фея, от которой привычная жизнь грозит разорваться в щепки. Стоило с самого начала отдать ее царице, и дело с концом. Но тогда он потерял бы шанс узнать, наконец, то, что так долго терзает его ум.

Мрак. Все эти размышления ничуть не подводят к ответу, что делать дальше?

Нужно было заставить фею ненавидеть. Если он увидит презрение в ее глазах вместо такого сладкого смущения, вероятно, все изменится. Она не будет так аппетитно краснеть. Не будет кусать свои пухлые, пошлые губы, от которых срывает крышу. Не будет храбриться и пытаться поддеть его дурацкими шуточками, так похожими на флирт.

Да, нужно заставить ее ненавидеть. Это легко. Достаточно открыть ей правду.

Но сможет ли он рассказать глупышке, что это он поймал и отвёз Элеандоре ее брата?

Дайрен закрыл глаза, выбрасывая из головы все лишнее. Нужно было немного прийти в себя. Например, вернуться во дворец и найти себе какую-нибудь покладистую девчонку, как он и планировал. А заодно узнать у Элеандоры, сколько она собралась держать в живых братца глупой феечки. В конце концов, он обещал это Арилейне.

С этими мыслями рыцарь мрака покинул стены своего особняка. На улице стояла глубокая ночь, и только серебристый свет луны освещал дорогу. Но Дайрен привык к мраку. Его голубые глаза сверкнули опалесцирующей белизной, и в тот же миг мир окрасился в десятки невероятно четких оттенков серого.

Запахнув тяжёлый плащ, тот самый, которым он вчера укрывал фею, мужчина двинулся к карете. Кучер, как всегда в этот час, был готов отвезти господина куда угодно. Две огромных мантикоры при виде хозяина забили хвостами по земле, вспарывая почву и раскидывая ошметки во все стороны.

– Ох, жгучих сумерек, господин, – поздоровался слуга на козлах, прикрываясь шапкой от комьев грязи. – Девочки, как всегда, при виде вас сошли с ума.

Дайрен улыбнулся и, подойдя поближе, похлопал обеих тварей по оскаленным львиным мордам. Те мгновенно успокоились, раздвоенными языками облизывая руки мужчине.

– Жгучих сумерек, Таргер, – поздоровался первый рыцарь. – Отвези меня в Сумеречное крыло.

– Слушаюсь, господин, – с готовностью отозвался кучер. – Хотите найти себе какую-нибудь новенькую каури? А что с той милой девушкой, которая была с вами вчера? Не понравилась?

Предполагалось, что эта невинная болтовня должна развлечь Дайрена. Но вместо этого он лишь злился. Манеры фуриянцев свободно обсуждать секс никогда особенно ему не нравились.

Но ответить нужно было. Не приведи Уин-Даше, старый пройдоха сболтнет кому-нибудь лишнее про его феечку.

– Нет, Таргер, – спокойно проговорил рыцарь, хотя внутри него все клокотало. – Она очень даже ничего.

– Сладкая, я это сразу понял! – хохотнул кучер и ударил мантикор поводьями. – Вам очень повезло, господин.

– Несомненно, – протянул он мрачно. – Как и всегда. Но две каури всегда лучше одной, правда?

– О! Это бесспорно, господин! В такие моменты я завидую вам. Только рыцари мрака могут позволить себе несколько женщин одновременно. Моя-то жена за такое голову откусит не хуже мантикоры.

Он весело захохотал.

Магические животные ударили хвостами по земле и рванули вперёд.

И никто не заметил, что Дайрен был почти в бешенстве, сам не понимая, почему. Но от одной мысли, что слуга сравнил его фею с остальными фуриянками, мгновенно довела его до белого каления.

Нужно было поскорее найти нормальную каури.

Кажется, он совсем потерял голову.