Текст книги "Вакханка (СИ)"

Автор книги: Сильвия Лайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Тихонько проскользнула в помещение и замерла на пороге.

Ну и что теперь делать? Я словно находилась в чужой комнате без ведома владельца. На спинке стула висел мужской пиджак, на преподавательском столе были разбросаны какие-то бумаги, вынутые из толстой папки.

Любопытство взяло верх, и я подошла ближе. Это оказались дипломные работы прошлых лет. С интересом пролистала темы:

“Достоверность библейских данных в контексте светской истории и археологии”

“Памятники археологии в системе туристских ресурсов”

“Лессовый палеолит Центральной Азии”

Все какая-то ерунда. И отдельный укол любопытства я испытала, наткнувшись взглядом на бумаги, торчащие из самой папки.

Наверно нехорошо было лазить по чужим вещам, но там абсолютно точно лежали работы другого уровня. Они были выделены какими-то пометками и, более того, на них почему-то были прикреплены фотографии!

Потянулась через стол и подтащила к себе заветную папку. И тут мое сердце пропустило удар. С одной из фотографий на меня смотрело немного более юное, но все такое же самоуверенное и дерзкое лицо Лекса!

Дрожащей от нервного возбуждения рукой я вытащила толстую прошитую стопку бумаг. На титульном листе значилось:

“Археологическая ценность памятников Олимпии в контексте древних цивилизаций”

Первая мысль, которая пришла мне в голову, это: “Я что-то перепутала”. Ну не может мужчина, которого я случайно встретила, как танцора в стриптиз-клубе, в прошлом быть студентом того же ВУЗа, что и я. Да ещё и тему диплома выбрать столь близкую к моей греческой мечте!

Протянула руку к фотографии и коснулась потертой картинки три на четыре.

Чёрно-белое лицо, короткие волосы, острый опасный взгляд из-под бровей. Неужели кто-то может быть настолько похож на него?

Опустила голову, чтобы прочитать имя на дипломе.

– Тебе не говорили в детстве, что трогать чужие вещи нельзя? – раздался низкий насмешливый голос за спиной, сопровождающийся скрипом закрываемой двери.

Я вздрогнула, отдернув руку. Повернула голову и не поверила своим глазам.

Лекс. Словно монохромная фотография вдруг обрела цвет и плотность, превратившись в мужчину моих фантазий и кошмаров.

На чёрной футболке резкими красными буквами было выведено: “Children of Bodom”. Гладкие фактурные мышцы ещё сильнее выделялись и привлекали внимание отсутствием рукавов. Серебряное кольцо в ухе вызывающе блеснуло.

– Что ты здесь делаешь? – промямлила я, упираясь в стол пятой точкой.

– Тебе не надоело задавать этот вопрос каждый раз, как ты меня видишь? – усмехнулся он, медленно подходя ближе.

Волна дрожи пробежала по телу.

Лекс подошёл совсем близко, почти прижавшись ко мне всем телом. Затем осторожно наклонился, вынуждая и меня отклониться назад. А потом протянул руку куда-то мне за спину, резко забрав со стола диплом со своей фотографией. И снова отошёл на пару шагов.

– Мне льстит твоя нервозность, – хищно улыбнулся он, облокачиваясь о соседний стол. – Как думаешь, это предвкушение?

Голубые глаза горели охотничьим азартом.

– Что я должна предвкушать, по-твоему? – с лёгким вызовом переспросила я, чуть отворачиваясь, словно он мне вовсе не интересен.

– Ну, например, наказание за излишнее любопытство, недостойное честной студентки.

Он задумчиво ухмыльнулся, окинув меня слишком недвусмысленным взглядом.

– О чем ты? Какое любопытство? – переспросила я, вздрогнув от его слов. Да, он был прав: я нервничала.

– Мой диплом, – постучал он по стопке бумаг рядом с собой.

– Так это все-таки ты? – выдохнула я.

– Да, совпадение интересное, – согласился он, кивнув. – Но я хотел бы вернуться к твоему наказанию. Так что не меняй тему, милая.

– Какое ещё наказание, что за глупости? – возмутилась я, сложив руки на груди. Но щеки уже предательски заалели, а дыхание участилось.

Лекс отошёл от стола, нарочито медленно приближаясь ко мне. Дразнящая полуулыбка не сходила с его властного рта, а взгляд не открывался от меня ни на мгновение, зачаровывая, увлекая в свою глубину.

Он снова оказался слишком близко, на этот раз вдавив моё тело в стол. Отступать было некуда. А я снова боялась признаться себе, что и не хочу отступать.

– Ты подумала над моими словами, вакханка? – тихо спросил он, обжигая дыханием моё ухо, одной рукой поглаживая волосы с другой стороны.

Я зажмурилась, вдохнув знакомый аромат табака и парфюма. Мурашки побежали по спине, а я молча чуть отклонила голову в сторону, давая ему возможность коснуться губами моей шеи.

– Подумала… – мурчашим голосом сказал он, прикусывая кожу рядом с ключицей.

И от лёгкой вибрации этого слова, что-то дрогнуло внутри меня. Я потянулась к нему, приникая к широкой груди, притягивая к себе его бедра.

– Да, вот такая вакханка мне нравится, – прошептал он, резко закидывая мои ноги себе на талию, заставляя обхватить тело. Чуть приподнял меня и уложил на преподавательский стол. Прямо на ворох чьих-то дипломных работ.

Никогда ещё прежде выпускные проекты не использовались настолько не по назначению.

– Лекс, препод вот-вот придёт, – сказала я прерывисто, утопая в его горячих руках, тая под тяжестью его тела.

– Это придаёт остроты моменту, не правда ли? – спросил он, чуть отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. Его брови были дразняще изогнуты, а глаза опасно блестели.

– Лекс, у меня будут проблемы! – прошептала я. – Давай... потом.

– Ой, как мы заговорили, – усмехнулся он, отстраняясь. И только я хотела вздохнуть с облегчением, как он залез мне под юбку, взялся с двух сторон за трусы и стянул их, бросив на стол. – Нет уж, милая. На то оно и наказание.

А потом резко потянул меня на себя и перевернул на живот.

– Что ты делаешь? – воскликнула я, слабо вырываясь.

Мой взгляд упёрся в окно рядом с преподавательским столом. Подняла руки и положила на них голову, чуть изогнувшись, чтобы видеть Лекса.

– Мне нравится твоя покорность, вакханка, – сказал он, поглаживая мою голую попу горячими руками.

Сегодня утром прогноз погоды обещал тёплый день. И мне захотелось одеть миниюбку. Я уже жалела об этом решении. Узкая полоска ткани была задрана вверх лёгким движением руки. Посмотрела бы я, как он справился бы с джинсами! Но, что попусту размышлять.

– Я думаю, за покорность перед наказанием тебя обязательно нужно поощрить, Мила, – сказал он.

от ужаса. Мы стояли в перевёрнутом вверх дном кабинете посреди разбросанных дипломных полуголые!

А дверь ещё раз дернулась. И не открылась.

– Ты запер кабинет? – не поверила я своим глазам.

– А ты думаешь, я позволил бы кому-нибудь на нас смотреть? – хитро приподнял бровь он, быстро натягивая штаны.

Я протянула руку к своим трусикам, но неожиданно он перехватил их первый.

– Ну нет, Мила, наказание ещё не закончилось.

– Что там происходит? – раздался сдавленный голос из-за двери.

Лекс взял трусики, мягко поднес их к моим бедрам и осторожно вытер лишнюю влагу. А затем опустил юбку.

– Походишь пока так.

Мокрая ткань опустилась к нему в карман, а я осталась стоять посреди кабинета без нижнего белья и с нервирующим предметом в попе.

– Ты прикалываешься? – воскликнула я, когда он стал быстро складывать все дипломы на стол.

–И не думал даже, – улыбнулся он, подходя к двери кабинета, когда все было убрано.

Достал ключ из кармана и быстро открыл дверь. Я не успела сказать и слова возмущения, как на пороге оказался мой растреклятый преподаватель по античной истории.

– Илья Алексеевич, – испуганно пискнула я, делая шажок назад.

Мужчина глянул на меня бледными недовольными глазами.

– Что здесь происходит, почему дверь была закрыта?

– Доброго дня, Илья Алексеевич, – уверенно сделал шаг вперёд Лекс и протянул преподу руку. – Это я закрыл дверь. Она… хлопала от сквозняка.

– Что? – не понял мужчина, растеряв от такого ответа половину запала.

– Сквозняк. Из-за открытого окна, – невозмутимо добавил Лекс.

Препод перевёл взгляд на закрытое окно, открыл рот в немом вопросе и, махнув рукой, закрыл его обратно.

– Вы принесли документы? – спросил он тогда. И Лекс кивнул.

Они уже у ректора.

– Что ж, спасибо, – взгляд Ильи Алексеевича был недовольным, но с другой стороны чувствовалось, что он чему-то рад.

Я ничего не понимала.

– Тогда я, наверно, пойду. – добавил Лекс, чем меня вообще выбил из колеи. – Вас нужно поговорить со студенткой.

И добавил уже мне, скрываясь в дверях.

– Хорошего дня, уважаемая!

Так, как будто мы вообще не знакомы! Только глаза его озорно блеснули в полумраке коридора.

И что? Это все? Все, на что я могу рассчитывать после очередного секса? Что-то вроде: “Спасибо, до свидания, может еще увидимся”?

Видимо, я была права, когда не хотела с ним ничего иметь. Когда думала, что между нами лишь голый безэмоциональный потребительский секс. Потому что так оно и есть!

Волна злости, обиды и стыда обожгла щеки.

А ещё во мне до сих пор находилась очередная его игрушка, нервируя и напоминая о себе при каждом движении. И даже трусики не скрывали моего бесчестья. Потому что он их унёс!

Я стыдливо натянула юбку как можно ниже, инстинктивно отходя подальше. Препод сел за свой стол, хмуро оглядывая беспорядок.

– Это вы натворили? – спросил он, указывая на мешанину из бумаг.

– Нет, что вы, – промямлила я. – Так и было.

Он недоверчиво покосился на меня, но промолчал.

– Милана, – начал он, наконец, сложив руки под подбородком. – Валерий Павлович передал мне, что ваше поведение на его тесте было отвратительным.

Все внутри у меня похолодело.

– И вы должны понимать, что подобное неприемлемо, когда у нашего ВУЗа в гостях такие серьёзные гости.

– Да, Иль…

– Не перебивайте меня, – махнул он рукой. – Но сегодня Валерий Павлович неожиданно подошёл ко мне и сказал, что хочет взять вас к себе в группу.

– Что? – не поверила я своему везению.

Но лицо преподавателя было все таким же хмурым. Но это ведь хорошая новость, разве нет? Тогда в чем дело?

– Да, я тоже не понял его перемены. Но он был уверен в своём решении. И крайне настаивал, что такая студентка, как вы, ему позарез необходима.

– Ммм, – промямлила в ответ, не зная, что сказать.

– И потому я хочу сказать вам, что, несмотря на таинственно поменявшееся отношение знаменитого профессора археологии, не стоит рассчитывать, что подобным же путём вы добьетесь и от меня оценки в зачетке.

Сперва я не могла понять, о чем он говорит. А потом смутная ленточка понимания соизволила завязаться в весьма некрасивый бантик.

– Вы думаете я его подкупила? – возмутилась я, дернувшись всем телом. От этого игрушка у меня внутри дразняще сдвинулась. Я постаралась не шевелиться, посильнее натягивая юбку.

– Мне не важно, что вы там сделали, – поднял руку мужчина, – главное, что у меня вам придётся сдавать экзамен по всей строгости. Это ясно?

Я фыркнула от праведного гнева.

– Да хоть завтра.

Преподаватель ухмыльнулся. А потом его лицо расплылось в подобии доброй улыбки.

– Ладно, идите.

Я развернулась и, нервно попрощавшись, вышла.

Хорошо, что лекция была последняя и можно было ехать домой. Я так много сегодня испытала, что впитывать новую информацию была не готова.

Тихонько дошла до туалета, стараясь меньше шевелить ногами. Не получалось. Моё тело успело успокоиться после оргазма, и эта напряженная расширенность между бедрами начинала странно возбуждать заново. С одной стороны, это было так грязно и вульгарно, так неправильно и порочно. Но с другой – почему-то так волнительно приятно.

Закрывшись в кабинке, осторожно вынула предмет. Это оказалась красивая металлическая капля золотого цвета, с одной стороны которой красовался гвоздик с красным камнем. Судя по всему, он торчал снаружи, а сама капля была внутри.

И что мне с этим делать? Выкинуть?

Я расположила руку с игрушкой над мусорным ведром. Прошла секунда, вторая. А пальцы все не разжимались.

Замотала её в туалетную бумагу и убрала в сумку. Поправила юбку и вышла из кабинки.

Без нижнего белья ходить было все ещё неловко. Я словно чувствовала себя полностью голой, уязвимой. И это подсыпало яду в копилку моего расстройства.

Вышла на крыльцо перед институтом, уныло спустилась по лестнице, нервно натягивая юбку пониже.

– Эй, крошка, это же ты, я тебя узнал! – раздался голос у меня за спиной, стоило мне отойти чуть дальше от здания.

Повернула голову, нахмурившись. Передо мной стоял незнакомый парень. Высокий, широкоплечий и совершенно чужой.

– Я тебя не знаю, – сказала и собралась отвернуться, как он грубовато схватил меня за плечо.

– Да брось, это же ты, Мила-Текила! Я две недели назад в клубе с тобой поговорить пытался, а амбал-охранник меня оттолкнул.

Я прищурилась, разглядывая собеседника и с неприязнью отметила, что его лицо я и впрямь видела прежде.

– Отвали, ты обознался.

– Нет, милаха, эти ножки ни с чем не перепутаешь, – он широко ухмыльнулся и шлепнул меня по заднице.

Что за манеры? Откуда вообще берутся такие мужчины? Кто им сказал, что можно вот так вести себя с незнакомой женщиной?

И, поскольку я была крайне не в духе, чувствовала себя уязвимой и оскорбленной, то, не задумываясь отвесила наглецу звонкую пощечину. Развернулась, собираясь гордо уйти, но была грубо остановлена резким захватом.

– Так не пойдёт, дорогуша, – прорычал он, одной рукой крепко притягивая меня за плечо, а другой потирая лицо. – Я с тобой по-хорошему, а ты…

Я уже начала оглядываться по сторонам в поисках подмоги. Но, как назло, вокруг никого не было.

– Думаю, сладкий поцелуй Милы-Текилы немного смягчит нанесённое оскорбление, – сказал он, наклоняясь ко мне.

Я начала вырываться, представляя, как откушу ему губу, если он попробует прикоснуться ко мне.

И тут позади раздалось громкое рычание двигателя. Мужчина на секунду отвлекся, а я выскользнула из его захвата.

Рядом с нами на развороте остановился огромный чёрный мотоцикл. Он был намного шире, чем обыкновенные байки, которые я видела. Пассажирское сидение было большим и комфортным, с высокой спинкой, кофры выглядели так, будто в них можно было запихнуть ещё одного человека, приборная панель пестрила кнопочками, как в дорогом автомобиле. Целый маленький танк, а не мотоцикл. А сбоку красовались аккуратные буквы: “Gold Wing”.

Водитель в черно-белой кожаной куртке, не спеша слез со своего “коня” и подошёл ко мне, на ходу снимая шлем с нарисованными аэрографией облачными крыльями…

– Лекс?! – воскликнула я, наполовину удивлённо, наполовину возмущённо.

– Чуть не опоздал, – встряхнул головой он, широко улыбаясь. – Ты быстро освободилась!

– Я с тобой не разговариваю, – буркнула я, сложив руки на груди.

– Это твой хахаль, курочка? – спросил парень, который только что ко мне приставал.

– Нет, – ответила я, недовольно глядя на мужчину, который совсем недавно так подло бросил меня одну, без нижнего белья и с дурацкой игрушкой в…

– Тогда я вынужден просить вас удалиться, мсье, – глупо ухмыльнувшись, сказал этот незнакомец Лексу.

И, надо заметить, при всей внушительности фигуры моего стриптизера, тот, другой тип был гораздо больше.

Но Лекс лишь скользнул по нему безразличным взглядом, ответив:

– Исчезни, пока цел.

Глаза незнакомца округлились, он открыл было рот, одновременно делая какое-то неуловимое движение.

– Да ты…

Лекс отошёл в сторону, и удар тяжёлой руки промахнулся.

В следующую секунду мой мотоциклист ненавязчиво вскинул вверх кисть, держащую шлем. Челюсть парня хрустнула, встретившись с прочным пластиком, и он отлетел на асфальт, тихо постанывая и хватаясь за разбитое лицо.

–Ты что это?.. – воскликнула я в ужасе. – Он же… как же?..

– Так не пойдёт, дорогуша, – прорычал он, одной рукой крепко притягивая меня за плечо, а другой потирая лицо. – Я с тобой по-хорошему, а ты…

Я уже начала оглядываться по сторонам в поисках подмоги. Но, как назло, вокруг никого не было.

– Думаю, сладкий поцелуй Милы-Текилы немного смягчит нанесённое оскорбление, – сказал он, наклоняясь ко мне.

Я начала вырываться, представляя, как откушу ему губу, если он попробует прикоснуться ко мне.

И тут позади раздалось громкое рычание двигателя. Мужчина на секунду отвлекся, а я выскользнула из его захвата.

Рядом с нами на развороте остановился огромный чёрный мотоцикл. Он был намного шире, чем обыкновенные байки, которые я видела. Пассажирское сидение было большим и комфортным, с высокой спинкой, кофры выглядели так, будто в них можно было запихнуть ещё одного человека, приборная панель пестрила кнопочками, как в дорогом автомобиле. Целый маленький танк, а не мотоцикл. А сбоку красовались аккуратные буквы: “Gold Wing”.

Водитель в черно-белой кожаной куртке, не спеша слез со своего “коня” и подошёл ко мне, на ходу снимая шлем с нарисованными аэрографией облачными крыльями…

– Лекс?! – воскликнула я, наполовину удивлённо, наполовину возмущённо.

– Чуть не опоздал, – встряхнул головой он, широко улыбаясь. – Ты быстро освободилась!

– Я с тобой не разговариваю, – буркнула я, сложив руки на груди.

– Это твой хахаль, курочка? – спросил парень, который только что ко мне приставал.

– Нет, – ответила я, недовольно глядя на мужчину, который совсем недавно так подло бросил меня одну, без нижнего белья и с дурацкой игрушкой в…

– Тогда я вынужден просить вас удалиться, мсье, – глупо ухмыльнувшись, сказал этот незнакомец Лексу.

И, надо заметить, при всей внушительности фигуры моего стриптизера, тот, другой тип был гораздо больше.

Но Лекс лишь скользнул по нему безразличным взглядом, ответив:

– Исчезни, пока цел.

Глаза незнакомца округлились, он открыл было рот, одновременно делая какое-то неуловимое движение.

– Да ты…

Лекс отошёл в сторону, и удар тяжёлой руки промахнулся.

В следующую секунду мой мотоциклист ненавязчиво вскинул вверх кисть, держащую шлем. Челюсть парня хрустнула, встретившись с прочным пластиком, и он отлетел на асфальт, тихо постанывая и хватаясь за разбитое лицо.

– Ты что это?.. – воскликнула я в ужасе. – Он же… как же?..

А Лекс тем временем развернулся к мотоциклу, достал из кофров небольшой букет, в котором переплелись странные, неизвестные мне цветы и сказал:

– Не желает ли прекрасная вакханка сходить на свидание с сатиром на вороном коне?

Я открыла рот от изумления, переводя взгляд с него на мужчину, лежащего на земле в тихой агонии.

– Свидание?..

– Да, свидание, – кивнул Лекс. – Ведь халявное бухло и дорогие тачки не интересуют леди, – он сделал многозначительную паузу, вызывающе улыбаясь. – Я подумал, может свидание и мотоцикл окажутся ей больше по нраву.

Я не знала, что сказать. А он, тем временем протянул мне шлем поменьше, женскую кожаную куртку и сказал:

– Лучше бы тебе решить поскорее, пока этот тип не пришёл в себя. Или кто-то из прохожих не вызвал ментов.

Он опять обворожительно улыбнулся, и вся моя злость и обида куда-то делись.

Он ведь приехал за мной!

Я передала ему обратно букет, задумчиво глядя в синюю бездну глаз.

– Один вопрос, прежде, чем я отвечу.

– Конечно, Мила, – мягко проговорил он, и мне захотелось прямо сейчас запрыгнуть к нему на байк.

– Это ты попросил профессора Логвинова взять меня в группу?

Глаза Лекса будто окутали меня мягким сиянием.

– Да, – ответил он. А я улыбнулась, натягивая куртку.

– Подожди, – остановил он мою руку со шлемом и достал из кофра пакетик с надписью Victoria's Secret. – Надевай.

Я достала изнутри кружевные трусики, ярко-алые, как молодое вино.

– Я не стану надевать это на улице.

Лекс загадочно посмотрел на меня, приподняв уголки губ.

– Я надеялся, что ты так ответишь. Тогда на дороге прижимайся ко мне сильнее, дорогая. Чтобы даже ветер не касался того, чего касаться буду только я.

– Звучит самоуверенно, – сказала я, опасливо залезая на байк.

Он хмыкнул в ответ.

Тёплая чёрная кожа встретила меня ласковой мягкостью. Я удобно облокотилась о спинку сиденья, Лекс сел передо мной. Я сдвинула бедра, чуть обнимая его и таким образом чувствуя себя более защищенно.

Рев мотора умчал нас вдаль под неожиданно заигравший трек Manowar "Return of the Warlord".

Я улыбнулась. Этот мужчина определённо нравился мне…

Глава 7

“It’s time to fly

No more time to wait

You know it feels so great -

Wearin' leather

On a horse of steel I ride…”

“Пришло время взлетать,

Больше невозможно ждать,

Ты знаешь, ведь нет ничего прекрасней,

Чем, одетым в кожу, мне

Ехать на стальном коне…”

(с) Manowar "Return of the Warlord".

Музыка играла громко, создавая собственный микромир вокруг нас. Ветер ласкал кожу, машины, казалось, расступались, когда в зеркало заднего вида водители такой огромный мотоцикл. Хотя, возможно, все это лишь моё собственное субъективное ощущение восторга, замешенное на чрезвычайно подходящей к моменту музыкальной композиции.

Я подняла стекло шлема и наклонилась к мужчине перед собой. Мне нравилось обнимать его сильную мощную фигуру, нравилось ощущение близости, доверия, неуловимо возникающее между нами в это мгновение.

Положила голову на его плечо и спросила:

– Куда мы едем?

Лекс сделал музыку потише.

– А ты хочешь куда-то конкретно?

– Нет, – покачала головой, хоть и понимала, что он не видит меня, только чувствует.

– Тогда в Парк Горького.

– Парк Горького?

– Я решил, что это самое приличное место для показательного первого свидания.

Я улыбнулась, слегка покраснев. Действительно, ведь первого свидания у нас не было. Как и свиданий вообще.

– Ты не похож на сатира, – вдруг проговорила я.

– Что?

– Ты сказал, что вакханка должна сходить на свидание с сатиром на вороном коне. Так вот, ты не похож на сатира.

Мне показалось, что я чувствую его улыбку.

– А на кого же я похож?

– Если я – вакханка, то на Вакха. На Диониса, – задумчиво ответила я.

– Бога виноделия? – Удивился Лекс, усмехнувшись. – Что ж, на бога я согласен.

– Хотя иногда у меня создаётся впечатление, что ты – скорее бог разврата.

– Приап? – сквозь шум дороги засмеялся он.

– Ну, вроде того.

– Согласен ещё горячее, чем на Вакха, – весело сказал он.

– Почему? – не поняла я.

– А ты знаешь, как он изображался греками?

– Нет.

– Погугли в телефоне. Я подожду.

Достала из кармана свой недорогой Samsung на андроиде и вбила в Opera запрос “Приап”. Википедия выдала мне довольно известную информацию:

“Приа́п – в античной мифологии древнегреческий бог плодородия; полей и садов – у римлян. Изображался с чрезмерно развитым половым членом в состоянии вечной эрекции”

Прилагающаяся картинка была на редкость красочная. Фантазия у греков была что надо. Огромный член древнего бога был даже больше его собственной руки.

– Посмотрела? – спросил Лекс.

– Ага, – ответила я, скромно убирая телефон.

– Один в один – я. Правда? – В довольном голосе звенел смех.

Я улыбнулась и покраснела, вспоминая его не маленькое мужское достоинство.

– Ты вгоняешь меня в краску, – ответила я после секундной паузы.

– Ах, моя скромная Дульсинея. Прости. Скорее солнце встанет на севере, чем я позволю себе отравить белую лилию твоей непорочности!

Тонкий смешок окрасил фразу в весьма ироничный цвет.

– Ты издеваешься? – надула губы.

– Нет, моя вакханка. Я просто шучу.

В этот момент он начал останавливаться, замедляя ход и подъезжая к месту нашего назначения.

Сегодня был будний день, и народу в парке оказалось не много. Мы гуляли по широким дорожкам, с обеих сторон которых росли дивные цветы. Я чувствовала себя школьницей, которую мальчик впервые пригласил на свидание. Это было странно и волнительно.

Лекс купил мне сладкую вату и колу. На алкоголь сказал даже не смотреть до вечера.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что это ещё не конец нашего свидания, Мила. К тому же мне, как водителю, пить запрещено, а ты же не хочешь, чтобы я все время шёл и облизывался, глядя на тебя. Тем более, я и так это делаю…

Он вдруг понизил голос, взял меня за руку и поднес её к губам.

– Ты выглядишь обворожительно, дорогая, – сказал он, не сводя с меня глаз и медленно целуя мои пальцы.

Я вздрогнула всем телом, вмиг вспомнив, что на мне все ещё нет трусиков.

– Ты не против прокатиться на американских горках? – спросил он вдруг и, не дожидаясь моего ответа, потащил к кассам.

– Да в принципе нет… – пробубнила я, сбитая с толку резкой сменой его поведения.

Лекс заразительно улыбнулся, и я не могла ему отказать.

Через несколько минут в небольшой очереди мы уже садились в кабинку на двоих.

– Страшно? – спросил он, продолжая держать меня за руку. – Когда-то в детстве я очень боялся.

–Правда? А я вообще ни разу на них не каталась, – неуверенно проговорила, проверяя защитные крепления.

Ты никогда не каталась на горках? – не поверил своим ушам мужчина. – Как же удачно я выбрал место для первого свидания. Тебе понравится, я уверен.

Что-то в его низком, вдруг завибрировавшем голосе показалось мне странным. И тут мы тронулись.

Ветер засвистел в ушах, кабинка затряслась, а я с каждой секундой боялась все сильнее. Нас подкидывало на поворотах, роняло в пропасть, уносило в бездну.

И вдруг, улыбнувшись своей опасной полуулыбкой Лекс опустил руку к моей юбке. Я испуганно посмотрела на него, схватившись за ладонь, как за спасательный плот. Но он лишь мягко высвободился, проникнув под неплотную ткань, поглаживая мои бедра.

–Эй, ты что делаешь? – слегка покраснела я.

Рот вдруг наполнился слюной, в голове помутилось.

– Тебе не кажется, что время для скромности прошло чуть раньше? – с тонкой улыбкой спросил он.

А потом двинулся ещё выше, коснувшись места, которое должно было быть скрыто нижним бельем.

Поезд медленно набирал высоту на очередной горке. Округлившимися глазами я следила за крадущимися движениями кабинки, одновременно чувствуя, как горячие пальцы проникают сквозь мягкое сопротивление двух половинок моего цветка, надавливая на холм заветной долины.

Я тяжело вздохнула, когда его рука стала легонько двигаться вверх-вниз, мгновенно пробуждая мою чувственность. Тело среагировало моментально, возбуждение от его касаний смешивались с возбуждением от катания на горках, превращаясь в мгновенно охватывающий меня пожар.

Низ живота скрутило судорогой восторженного желания. И тут поезд ринулся вниз, наконец преодолев очередную возвышенность. Я ахнула от испуга, одновременно почувствовав, как его пальцы вошли в мою глубину.

Головокружительное падение слилось с нервными острыми приступами удовольствия. Я словно падала в бездну, одновременно двигая бедрами, чтобы он мог проникнуть глубже, лаская меня сильнее, быстрее. Очень быстро его движения слились для меня в один сплошной восторг, который мгновенно привёл к оргазму. Я закричала от удовольствия, и мой голос потонул в визге других людей, наслаждающихся лишь поездкой. Это столь сильно увеличивало пульсирующий в крови адреналин: на аттракционе, полном народу, не скрывать собственного оргазма и при этом не бояться, что кто-то увидит.

– Моя вакханка, – улыбаясь, прошептал Лекс.

Я тяжело дышала, не веря, что все это происходит со мной.

Когда мы, наконец, покинули горки, моё сердце билось уже не так быстро. Но такое катание я абсолютно точно запомню надолго.

– Ну и как тебе поездка? – спросил мой кавалер, игриво улыбаясь.

– Очаровательно, – кивнула я, чуть покраснев. – Боюсь, без тебя теперь даже в Парк Горького мне идти не захочется.

– Я рад, что сумел угодить даме, – весело сказал он, шутливо кивнув головой. – А ты знаешь, что в Америке эти горки называются “русскими”?

– Правда? Забавно, – ответила я, задумчиво улыбаясь. – Но, как ни назови: американские, русские… Если к горкам не будет прилагаться тебя, я на них больше не пойду, так и знай.

Лекс улыбнулся.

– Я согласен.

– Ну что, куда теперь? – поинтересовалась я. – Может в Комнату страха?

Лекс отрицательно качнул головой.

– Нет, там слишком темно и совсем нет людей.

– Ты боишься темноты? – попыталась ухмыльнуться я. Но внезапно натолкнулась на синий взгляд, загоревшийся опасным огнём.

Лекс резко прижал меня к себе, властно поднял мой подбородок пальцами, быстро коснулся губами и отстранился, словно дразнил жертву. Скользнул рукой по бедру, чуть приподнимая и так короткую юбку, голодным движением сдавил нежную кожу.

Я почувствовала чужие любопытные взгляды, направленные на нас. Мне стало неловко от того, что он так эротично касается меня у всех на виду, что моя юбка все сильнее задирается, а нижнего белья на мне нет…

– Я боюсь, что во мраке и тишине Комнаты страха мне будет не так просто себя сдержать, Мила, – сказал он низким требовательным голосом, обволакивающим своей странной вибрацией. – А жесткий секс среди отрубленных голов, пусть и бутафорских, – не самый лучший выбор, как считаешь?

– Нннаверно, – чуть дрожащим голосом ответила я. Его сила и желание были столь откровенными и яркими, что я мгновенно теряла самообладание.

Услышав мой ответ, Лекс спокойно выпустил меня из объятий и повёл к выходу. Словно ничего и не произошло. Передо мной снова был мой улыбчивый, мягкий тигр, перешедший от опасных игр к благодушному лежанию на траве.

– Я хочу отвезти тебя в одно интересное место, – сказал он, протягивая мне шлем. – Но сперва нам придётся заехать ко мне домой. Я должен переодеться.

– Что за место? И зачем переодеться?

– Потому что в мото-экипировке в ресторан не пускают.

– Ресторан?

– Ну я же обещал принцессе ресторан и байк вместо бухла и дорогой тачки, – улыбнулся он.

Мы снова сели в его огромный мотоцикл и поехали распугивать автомобили на дороге. Музыка звучала громко, заглушая шум двигателя и биение наших сердец. Странное, неведомое прежде ощущение лёгкости и свободы накрыло меня с головой.

На этот раз нас сопровождал лирический тенор Валерия Кипелова. Ария с детства была моей любимой группой, и я в который раз поразилась, сколько общего с каждым днём обнаруживается между мной и Лексом. Это заставляло сердце биться быстрее, но я все ещё не могла поверить, что это может быть правдой.

“Открой глаза, коснись меня,

Ты пахнешь соблазном и медом,

Исчезнет грязь осколков дня,

Ударит в гонг природа,

Крадется ночь, как чёрный зверь,

Вибрирует в лунном свечении,

Скребется в дверь, стучит в окно,

Ей холодно одной. Холодно одной.

Лаская ночь, коснись меня, имя тебе – Искушение…”

(с) Ария “Искушение”

Я вздрогнула, проникнувшись моментом, и сильнее прижалась к широкой спине Лекса. Мужчина передо мной, словно почувствовал моё стремление оказаться ближе, и чуть замедлил движение байка, расправив плечи, еле-еле откинувшись назад.

Я просунула руки под его распахнутую куртку, нащупав ткань рубашки. Провела по гладкой материи, а потом осторожно вынула её полы из штанов, забравшись прямо к его телу.

Шелковистая горячая кожа мягко демонстрировала мне округлости мускулов, косых мышц живота, кубиков пресса. Я чуть облокотилась шлемом о его спину, закрыв глаза, стараясь глядеть кончиками пальцев…

Лекс вздрогнул, когда мои руки стали чуть более настойчивыми, опускаясь к его штанам и ловко забираясь под них. Трепетно вздохнув от предвкушения я коснулась его естества. Оно оказалось твердым и напряженным, как камень. Вспомнились слова Жана Сагадеева из одноимённой песни: “Как фреза под 30ХГСА”. А последний набор букв и цифр, как можно догадаться, был маркой стали.