Текст книги "Аннабелла"

Автор книги: Сильвия Эндрю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Джайлс вошел. Комната, в которой он оказался, была красива и просторна, хотя и называлась «маленькой гостиной». Панели серебристого дерева украшали стены, а огромные створчатые окна выходили на террасы, спускающиеся в долину. Джайлс вспомнил, как в прошлом, когда летними вечерами распахивали окна, было слышно журчание воды в реке. Сейчас окна были закрыты, и, хотя еще не спустились сумерки, шторы скрывали вечернее солнце. У камина стояло большое кресло с подголовником, а рядом – стол.

– Ну входи же, входи, не тяни время. Мы уже битый час тебя ждем.

– Простите, сэр. Я должен был сначала устроить леди Ордуэй с невесткой.

– Они остановились в «Гербе Стантонов», полагаю?

– Да.

– Хмм.

Хауэлз, с кружкой эля и вином для хозяина, вошел вслед за Джайлсом. Он налил вина и удалился, бросив на гостя выразительный взгляд. Тем временем Джайлс рассмотрел отца: в кресле сгорбилась исхудалая фигура с запавшими темными глазами.

– Как вы себя чувствуете, сэр? Хауэлз считает, что вы не вполне здоровы.

– Хауэлз рассуждает, как старуха. Можете обо мне не беспокоиться, сэр. Вы же здесь не для того, чтобы справиться о моем здравии. У вас, несомненно, какие-то важные дела.

– Нет, отец. Я просто приехал вас навестить и хочу с вами поговорить.

– Хмм. Неужели? Но я не склонен к беседе.

Джайлс вздохнул и решительно произнес:

– Отец, недавно произошли события, которые… которые заставили меня обдумать прошлое, и я пожалел о некоторых своих словах и поступках. Мне бы хотелось, чтобы вы меня простили.

Лорд Стантон выпрямился и поднял голову.

– Ну и ну, черт возьми! Что этому причиной?

– Многое. Но прежде я должен… – Джайлс замолчал, подбирая нужные слова. – Извините, но у меня для вас одно известие… Надеюсь, оно вас не очень сильно огорчит. В общем, Венеция умерла.

– Кто?

– Венеция, отец. Ваша бывшая жена.

– Да? – Лорд Стантон некоторое время ничего не говорил. Хмурое выражение на его лице сменилось печалью, а затем облегчением. – Значит, она умерла. И ты пришел, чтобы поздравить меня с этой потерей?

– Нет. Хотя не стану кривить душой – скорби я не испытываю, – ответил Джайлс.

– Хмм. – Лорд Стантон отвернулся и, помолчав, сказал: – Конечно, ты прав. Я потерял из-за нее голову, а потом об этом же и пожалел.

– Возможно, вы повели себя неумно, сэр, но это человеческая слабость. Я же осудил вас, забыв об уважении.

Джайлс не сводил с отца глаз, а тот сердито посмотрел на сына, думая, что он насмехается. Наконец лорд Стантон сказал:

– Как ты мог поступить иначе? Ты был ребенком.

– Я говорю о том, что было позже, а ребенком я не думал о вас плохо. Я любил вас, любил свой дом и был ужасно несчастлив, когда вы отослали меня. Я ведь не понимал, почему.

Лорд Стантон сурово посмотрел на сына, затем его взгляд сделался печальным.

– Видишь ли, Джайлс, я очень скоро понял, что совершил ошибку. Но не хотел в этом признаться и решил ничего не менять. А это значило – смириться с ее образом жизни и принимать ее друзей. Но я не мог допустить, чтобы они совратили тебя, поэтому был вынужден расстаться с тобой.

– Теперь я это понимаю.

– Понимаешь? Хмм.

– Я бы хотел, чтобы мы забыли о прошлом. Вы сможете, отец? Вы простите мои резкие слова, когда мы виделись в последний раз?

Лорд Стантон явно боролся с собой.

– Значит, ты признаешь, что виноват? – грубовато спросил он.

– Да. Полностью.

– Вы вели себя чертовски дерзко, сэр. И не только тогда.

– Я был зол. Но мне не пристало проявлять такую непочтительность. Мы оба с характером, сэр.

– Ладно-ладно. Виноваты мы оба – и ты, и я. Ты надолго приехал?

Поняв, что извинение принято, Джайлс с облегчением сел.

– Как я вам уже писал, я сопровождаю тетю Лауру в Бакстон.

– Хмм. И она сейчас в «Гербе Стантонов»? С вдовой сына?

– Да. Я подумал, что для вас будет обузой…

– Какая ерунда! Привези их в Эйвенелл! Хауэлз в состоянии их удобно устроить. А если понадобится, то наймем прислугу.

К удивлению Джайлса, глаза у лорда Стантона заблестели, голос зазвучал твердо, он выпрямился в кресле. Дряхлого старика как не бывало. Что тому причиной? Неужели примирение с сыном? Джайлс был растроган, у него сдавило горло, слова не шли.

– Нас много, – наконец произнес он. – У тети Лауры горничная и лакей. Мы путешествуем в моей карете и на собственных лошадях, так что еще имеются кучер и два конюха. И, конечно, Госс.

– Господи! Ты что, слишком важная персона, чтобы ехать, как все? Почтовые тебе не подходят?

– Не в этом дело, сэр. Завтра я вам все расскажу.

– В Эйвенелле достаточно места. Я скажу Хауэлзу, и он обо всем позаботится.

– С вашей стороны, отец, это огромная любезность.

– Глупости! Эйвенелл покроет себя позором, если гости Стантонов остановятся на постоялом дворе! Привези их завтра же, как только дамы встанут.

– Благодарю вас, сэр. А теперь скажите, как вы на самом деле себя чувствуете?

То утро, когда Джайлс возвращался из Эйвенелла, выдалось ясным. Сквозь густую листву поблескивала, отражая солнечные лучи, вода в реке. Джайлс остановился и огляделся. Его окружали родные места: холмы, вересковые пустоши, луга, скалы и реки. Они простирались на мили и переливались зелеными, серыми, фиолетовыми и коричневыми оттенками. Джайлс с радостью прислушался к звуку воды, которая струилась тысячами крошечных ручейков с верхушек холмов и, огибая огромные валуны, журчала по гальке в устье реки.

Много лет он приезжал сюда с чувством потери и обиды. На своей земле он был чужим. Теперь произошло примирение с отцом – и чудесным образом все вокруг преобразилось. Джайлс с радостью ощутил, что он дома и сможет непредубежденно взглянуть на свои другие проблемы, главными из которых были Розабелла Ордуэй и его чувства к ней.

В Вуберне она предложила ему заключить перемирие, и он согласился, так как путешествовать в обстановке враждебности и недоверия было крайне неуютно. Но в основном его отношение к ней не изменилось. Она оставалась женщиной, предавшей его кузена и лгавшей потом, чтобы обелить себя. Он по – прежнему подозревал, что она намеренно кокетничала с ним. В глубине души, однако, он чувствовал ее власть над ним и презирал себя за слабость.

Но неожиданно подобные мысли показались ему низкими. В это утро он подумал, что Розабелла Ордуэй не такая уж негодяйка. Интуитивно он чувствовал, что прав. Тайна ее отношений с Фолкирком до конца не раскрыта, и вполне может всплыть объяснение, оправдывающее ее. Одно ясно – Розабелла Ордуэй запала ему в душу, как никакая другая женщина. Так, может, стоит прислушаться к внутреннему голосу?

Но тут облачко закрыло солнце, и Джайлс нахмурился. Он знавал весьма достойных людей, которые дали волю своим чувствам. Отец, к примеру. Будь прокляты все женщины! Без них жизнь намного проще. Наверное, пока не прояснится дело с Фолкирком, разумнее не поддаваться эмоциям и инстинктам. Но ведь он может позволить себе просто получать удовольствие от общения с Розабеллой Ордуэй?

Леди Ордуэй и Аннабелла тоже встали рано. Постоялый двор располагался около реки, и леди Ордуэй не могла спать из-за шума воды.

– Я никогда не любила деревни, Анна. Уж очень шумно. Городская жизнь мне больше подходит.

– Тетя Лаура! Люди, стремясь к уединению и покою, уезжают в деревню! А вы говорите о шуме.

– Они ошибаются. Река грохочет, а сегодня утром за окном кричала целая стая птиц. Лучше бы мы поехали в Бат!

– Нет, здесь очень красиво! – Аннабелла выглянула в окно. – А вот и Джайлс! Интересно, как он?

– У него веселый вид.

Джайлс поднял голову, увидел их, и его лицо озарилось улыбкой. У Аннабеллы подпрыгнуло сердце. Коли бы он всегда так смотрел на меня, подумала она. На минуту ею овладела мечта о том, как они вдвоем с Джайлсом… Но это лишь мечта! Она с кислым видом последовала за леди Ордуэй завтракать.

– Доброе утро, Джайлс. Ты хорошо спал?

– Хорошо, тетя Лаура.

Они обменялись вежливыми приветствиями, а затем Джайлс передал им приглашение отца остановиться в Эйвенелле.

– Как любезно с его стороны, – сказала леди Ордуэй. – А как далеко Эйвенелл от реки?

– Он расположен довольно высоко над рекой. Но мне кажется, что вы там бывали раньше.

– Один раз, и очень давно. Я почти ничего не помню.

– Тетя Лаура не могла всю ночь уснуть из-за журчания реки, Джайлс, – насмешливо объяснила Аннабелла. – Она считает, что в деревне очень шумно.

– Я позабочусь, чтобы вас поместили в покои, выходящие на другую сторону, – пообещал Джайлс.

В конце концов леди Ордуэй дала себя уговорить, и спустя час они уехали.

Лорд Стантон ждал их.

– Дорогая леди Ордуэй! Лаура! Какая честь! Прошло, кажется, двадцать пять лет с нашей последней встречи!

– Больше, лорд Стантон. Это было вскоре после того, как я вышла замуж за сэра Джона. – Она огляделась. – Эйвенелл не изменился…

Хауэлз показал гостям их комнаты. Леди Ордуэй, тут же сославшись на усталость, прилегла.

Аннабелла вышла. В малой гостиной она встретила Джайлса. Он ей улыбнулся.

– Ну, как вы? – спросила Аннабелла. – Помирились с отцом?

– Да. Смерть Венеции предоставила мне такую возможность… Нет, пожалуй, она послужила толчком…

– Мне кажется, отношения с родителями часто бывают трудными. Мой отец почти не замечает моего существования.

– Но это ведь неудивительно.

– Почему?

– Ну, ты ведь большую часть жизни провела в Лондоне, с тетей Лаурой, отца видела нечасто.

– Что? А, да! Конечно! – поспешно ответила Аннабелла.

На следующий день после их прибытия в Эйвенелл Джайлс ускакал в Бакстон, чтобы посмотреть на снятые там комнаты и поговорить с Грегсоном, который ждал, когда они приедут. Вернулся он к обеду.

После того как стол был накрыт для десерта, Джайлс сообщил, что в Бакстоне вспышка инфлюэнцы.

– Вы должны оставаться здесь, пока эпидемия не кончится, Лаура, – тотчас заявил лорд Стантон.

– Но мы не можем так надолго затягивать свой визит!

– Не говорите глупостей – я в восторге от вашего приезда! Я не позволю вам и этому прелестному юному созданию подвергнуть себя опасности! Нет-нет, я настаиваю. Через две недели эпидемия кончится.

Леди Ордуэй беспомощно взглянула на Аннабеллу.

– Лорд Стантон очень добр, раз приглашает нас погостить, тетя Лаура. Он прав. Глупо рисковать. Вода в Бакстоне никуда не денется. А здесь так красиво!

– Вам тут нравится? – спросил довольный лорд Стантон.

Аннабелла улыбнулась. За один день пребывания в Эйвенелле она успела почувствовать себя непринужденно с хозяином.

– Я не очень много видела, сэр. До сих пор я жила только в Беркшире – ну и в Лондоне, разумеется, – но здесь мне очень нравится.

– Слышишь, Джайлс? Ты предпочитаешь Европу, Лаура, я знаю, любит Лондон, а вот у этой юной леди вкус получше! – Он лукаво посмотрел на Джайлса и леди Ордуэй. – И к тому же ей, кажется, нравишься ты.

У Аннабеллы перехватило дыхание, а Джайлс с улыбкой сказал:

– Отец, я должен тебя разочаровать. Эта юная леди почти не знает сельской местности. Но надо отдать должное ее очаровательной манере говорить приятное.

– Мое восхищение искренне! – с жаром запротестовала Аннабелла. – Я, конечно, хочу сказать приятное лорду Стантону – и это вполне естественно, – однако я не могу допустить, чтобы из-за своей привязанности к сыну он обманывался на мой счет. – Она повернулась к хозяину: – Я благодарна полковнику Стантону за его помощь и поддержку в последние месяцы, но должна признаться, что он с трудом может понравиться. Армейская жизнь способствовала развитию его природной властности, а это малоприятно!

– Роза! – воскликнула шокированная леди Ордуэй, но Аннабелла стояла на своем:

– Надеюсь, вы простите мою откровенность, сэр?

– Разумеется, прощу! Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Он немного высокомерен, не так ли?

– Да.

Лорду Стантону доставлял удовольствие этот обмен колкостями.

– А вы с характером и не потерпите, чтобы вас подавляли?

– Пытаюсь сопротивляться. Но я всего лишь женщина…

– Всего лишь? Ты недооцениваешь себя, Розабелла, – заметил Джайлс.

– Лорд Стантон, просто не представляю, что вы подумаете о моей невестке, – вмешалась леди Ордуэй. – Обычно она не забывает о приличиях. Джайлс, милый мальчик, был очень добр к нам обеим.

Высказав свое мнение, Аннабелла решила и дальше не уступать. Перепалка доставляла и ей удовольствие.

– Вы не считали его «милым мальчиком», когда он в одно мгновение передумал ехать в Бат и потащил нас в Бакстон, тетя Лаура. Разве не так?

– Не совсем. Хотя он немного исправил положение: коробки с нашими вещами здесь, но все остальное отправлено в фургоне в Бат. Я, кажется, еще не поблагодарила тебя за это, Джайлс. – Она с улыбкой повернулась к нему.

– Поблагодарили! За всю эту неразбериху! Ну и ну, тетя Лаура.

Лорда Стантона это озадачило.

– Джайлс, у тебя, должно быть, имеются на то веские причины? Я не думаю, что ты настолько деспотичен.

Аннабелла пояснила:

– Джайлс хотел лично сообщить вам… печальное известие.

– А, да. Венеция. Правильно. Хмм. Допустим, что он хороший сын, миссис Ордуэй.

– Я им стану в будущем, сэр, – сказал Джайлс.

– Замечательно, замечательно. А как ты собираешься развлекать дам?

– Вы же видите, сэр, что я смущен и не осмеливаюсь что-либо предложить. Вдруг меня опять сочтут властным или надменным? – ответил Джайлс.

– Как приятно это слышать, – нежным голоском произнесла Аннабелла. – В таком случае, Джайлс, я беззастенчиво воспользуюсь вашим столь редким смущением и попрошу показать нам чудесные окрестности.

– Буду очень рад показать все, что вы с тетей Лаурой захотите посмотреть.

– Да. Это было бы замечательно, – согласилась леди Ордуэй.

– Мы поедем все вместе, – заявил лорд Стантон. – Я скажу, куда. Неподалеку есть неплохой трактир. Помнишь, Джайлс? Его хозяйка когда-то, еще девушкой, работала у нас на кухне. Она знатно готовит. Мы прогуляемся и пообедаем у нее. Согласны?

Аннабелла стояла у окна в пеньюаре, когда раздался стук в дверь. Она открыла и увидела Джайлса.

– Джайлс! Что-то случилось?

– Нет-нет! Я подумал, что ты предпочла бы получить письмо сегодня. Я зашел в Бакстоне на почту, взял там письма, но просмотрел их только что. Это – тебе. По-моему, от сестры.

– Я очень признательна вам, Джайлс. Спасибо, что принесли его.

– Значит, я не такой уж плохой, каким ты меня сегодня расписала?

Аннабелла улыбнулась, и в ее глазах заиграли веселые искорки.

– Не всегда, Джайлс. Иногда вы даже мне нравитесь. Спокойной ночи. – И она закрыла дверь.

Свечи почти сгорели, пока Аннабелла читала письмо сестры, которая совсем запуталась и была несчастна. Ее отношения с Филипом Уинболтом развивались быстрее, чем надеялась леди Ордуэй, и хотя мистер Уинболт пока не объяснился в любви, но дал понять, что Розабелла ему нравится. Та в свою очередь влюбилась. Филип, разумеется, считает ее Аннабеллой, и ей придется, как это ни тяжело, положить конец его ухаживаниям.

Отношения Розабеллы и мистера Уинболта достигли решающего момента в тот самый день, когда пришло письмо от Аннабеллы, в котором она сообщала о планах поехать в Бат. Розабелла сочла это желанным облегчением – она отправится в Бат с крестной и постарается забыть Филипа Уинболта. Но теперь!.. Решение насчет Бакстона все изменило. Она не вынесет еще два месяца! Если Розабелле нужно ее разрешение на то, чтобы раскрыть обман, то она, Аннабелла, без колебания его даст, так как больше всего хочет признаться во всем Джайлсу, пока не поздно. Аннабелла с нетерпением продолжала читать, но быстро разочаровалась: Розабелла хотела совсем не этого. Она поговорила с отцом, который посоветовал ей продолжать знакомство с Уинболтами, не раскрывая своего имени. Он предложил Розабелле дать Филипу Уинболту возможность получше узнать ее, чтобы потом, когда она наконец признается ему в обмане, он смог бы понять ее и простить. Розабелла решила так и поступить. Значит, они смогут поменяться местами только после того, как Розабелла скажет правду мистеру Уинболту. Послание кончалось страстной просьбой к сестре не предпринимать ничего, что бы нарушило этот план.

Аннабелла сложила письмо и убрала его. Выходит, она должна оставаться Розабеллой Ордуэй, пока не прояснится положение сестры. Должна! Ведь на карту поставлено счастье Розабеллы. Аннабелла вздохнула – с собственным ее признанием Джайлсу придется подождать… Но, возможно, Джайлс тоже поймет и простит ее, когда получше узнает?..

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В день прогулки с утра светило яркое солнце. Запрягли четырехместный экипаж лорда Стантона, в котором вместе с хозяином должна была ехать леди Ордуэй. Что касается Аннабеллы, то лорд Стантон заявил:

– Миссис Ордуэй, разумеется, поедет верхом. Только так можно как следует насладиться окрестностями.

– Отец, но Розабелла не привыкла к сельским дорогам, а поездка предстоит долгая, – сказал Джайлс.

– Нет-нет, я поеду верхом! – воскликнула Аннабелла.

– Розабелла, это не легкий галоп в Гайд-парке. Дороги неровные, а тебе придется провести в седле почти весь день, – стоял на своем Джайлс. – Я считаю…

– Если вы не хотите меня сопровождать, то не о чем говорить, – Аннабелла укоряюще на него взглянула. – Но вы ведь заверили нас, что готовы выполнять наши просьбы…

Он пожал плечами.

– Если ты решила помучиться, я не стану противоречить. – И уже ласковее добавил: – Ты всегда можешь сесть в коляску, если устанешь.

Аннабелла смиренным голосом поблагодарила его, поклявшись в душе проехать весь путь туда и обратно верхом. Заметив насмешливый взгляд Джайлса, она упрямо задрала подбородок.

Договорились, что ландо лорда Стантона направится к деревне Брадшо по дороге, а Джайлс, Аннабелла и конюх поедут через вересковые пустоши.

– Джайлс, покажи миссис Ордуэй Блэкхоулскую пещеру. Но обещай не прятаться от нее!

Джайлс рассмеялся, а его отец объяснил, что, когда Джайлс был еще мальчиком, он повел его в эту пещеру, но ребенок вдруг исчез.

– Исчез? – не поверила леди Ордуэй. – Разве за ним не следили?

– Лаура, я не сводил с него глаз, но этот чертенок пролез в расщелину в скале и спрятался, а спустя несколько минут с хохотом оттуда выскочил. Я его вздул хорошенько в наказание.

– Это, пожалуй, единственный раз, когда вы по-настоящему рассердились на меня, сэр, – заметил Джайлс. – Мы с вами почти не ссорились.

– Я был в ярости еще и потому, что ты напугал мать. Она ведь тебя обожала. – Лорд Стантон замолчал. – Да, ты прав: какое было счастливое время!.. – произнес он после паузы. – И сегодня тоже. Так что, миссис Ордуэй, ничего не спускайте этому проказнику.

– Не спущу, лорд Стантон. Пусть он сначала покажет мне расщелину, чтобы я знала, где его искать, если он спрячется. А может, я его там и оставлю! Я-то ведь его не обожаю!

– С твоей стороны, Розабелла, это весьма невеликодушно: я же согласился на все, о чем ты просишь.

Смеясь, они отправились в путь.

До Блэкхоулской пещеры добрались довольно быстро. По пути Аннабелла несколько раз останавливалась, восхищаясь пейзажем.

– Никогда ничего подобного не видела! Джайлс, что это там за причудливые очертания на холмах?

– Это выветренные камни.

– Они похожи на скульптуры, возведенные гигантами. А кругом бескрайние пустоши. Как красиво! Я могла бы вечно здесь находиться!

– Сомневаюсь. Это сегодня светит солнце, а в плохую погоду тут тоскливо. К тому же в пустоши может подстерегать опасность.

Аннабелла посмотрела на Джайлса – он чудесным образом вписывался в этот величественный и прекрасный пейзаж… И внезапное желание нахлынуло на нее. Она с трудом удержалась, чтобы не коснуться его. Смущенная и потрясенная силой собственной чувственности, она отвернулась, притворяясь, что рассматривает холмы.

Они подъехали к пещере и, оставив лошадей конюху, поднялись по крутой тропке ко входу. Уплатив деньги, последовали внутрь за провожатым – грубоватым стариком, местный говор которого был не совсем понятен Аннабелле.

Блэкхоулская пещера вполне могла внушить страх. На каждом повороте горели факелы, дым от которых поднимался клубами к невидимому темному потолку. Джайлс взял Аннабеллу за руку, чтобы она не поскользнулась на скате, и уже не отпускал от себя. Ей захотелось прижаться щекой к его руке, ощутить ее тепло губами… В ужасе от этих мыслей она едва не выдернула руку.

Они свернули за угол, и Аннабелла замерла на месте, пораженная фантастическим зрелищем. Множество факелов освещали сотню, а может, и того больше блестящих белых очень длинных сосулек, свисающих изящными гроздьями.

– Джайлс, что это? – вырвалось у нее.

– Это сталактиты, госпожа. – Провожатый, видно, специально выучил трудное слово и теперь с важностью его произнес.

– Сталактиты? Их сделали?

– Нет, Розабелла. Они образовались от постоянного просачивания и испарения воды.

– Удивительно! Что за чудесное место! Ни в какой музей ходить не надо – природа сама постаралась. – Аннабелла долго разглядывала причудливые гроздья сосулек, которым, кажется, не было видно конца и края.

Налюбовавшись нерукотворной красотой, они пошли обратно. Неподалеку от входа – там, куда падал дневной свет, – Джайлс приблизился к каменной стене и сунул руку в углубление. Аннабелла увидела небольшую нишу.

– Так вот где вы прятались!

Он кивнул и с улыбкой произнес:

– Боюсь, что сейчас я туда не влезу.

– Ради Бога, Джайлс, не надо! Вы наверняка застрянете.

Они громко рассмеялись и, поблагодарив проводника, пошли вниз по тропке к лошадям. Джайлс осторожно поддерживал Аннабеллу под локоть. Она была ему благодарна, так как посещение пещеры ее утомило.

Лорд Стантон и леди Ордуэй ждали их в трактире.

– Вот и вы! – воскликнул отец Джайлса. – У хозяйки уже готов обед: свежезажаренный угорь, холодная курица, баранья отбивная, пирог с крыжовником, лепешки с сыром, торт, заварной крем…

– Подождите, подождите! – воскликнула Аннабелла. – Я голодна, но боюсь, что не в состоянии отведать такое количество вкусных вещей!

– А я в состоянии. Здравствуйте, миссис Гантри. Вы все хорошеете!

– Да будет вам, мистер Джайлс! Эти комплименты не для меня! А могу я спросить, кто эта молодая леди? – Полногрудая хозяйка с интересом рассматривала Аннабеллу.

– Бесси, это миссис Ордуэй, невестка леди Ордуэй, – представил девушку лорд Стантон.

Миссис Гантри поклонилась Аннабелле и сказала, что очень ей рада.

После обеда леди Ордуэй заявила, что хочет прилечь и отдохнуть. Хозяйка приготовила ей спальню. Джайлс взглянул на Аннабеллу.

– А ты хочешь отдохнуть?

– Нет, спасибо. Я чем-нибудь займусь.

– Джайлс, ты ведь не станешь слушать наши с Томом Гантри воспоминания? – вмешался лорд Стантон.

– Думаю, что без меня вы будете чувствовать себя более непринужденно. Том не в восторге от моих фермерских нововведений…

– Тогда проведи время с хорошенькой девушкой.

– Розабелла, хочешь пройтись? – предложил Джайлс.

– Хочу. А мы не можем погулять по пустоши?

– Можем, разумеется. Я весь в твоем распоряжении.

Глаза Аннабеллы весело заблестели.

Поездка в Брадшо не была единственной. За ней последовали не менее чудесные дни, проведенные в прогулках по окрестностям. Две недели пролетели мгновенно. Лорд Стантон заявил, что их пребывание в Эйвенелле принесло намного больше пользы, чем минеральные воды в Бакстоне, и упрашивал гостей остаться подольше. Леди Ордуэй сомневалась, но ее переубедили.

– В такую прекрасную погоду лучше всего пожить в Эйвенелле, тетя Лаура, – сказал Джайлс. – Я собираюсь в конце августа в Лондон, а перед этим отвезу вас в Бакстон.

– В Лондон? – встревожилась Аннабелла.

– Мне надо кое с кем встретиться. Я там долго не пробуду. А вы останетесь на попечении Грегсона.

Джайлс и Аннабелла продолжали бродить по вересковым пустошам. Как-то раз она взобралась на валун, чтобы лучше разглядеть окрестности. Ветер растрепал ей волосы, а одежда облепила фигуру, обрисовав стройные бедра и узкую талию. На щеках играл румянец, темно-голубые глаза сверкали.

– Роза! – Он протянул руки, и она, смеясь, спрыгнула с камня прямо ему в объятия.

Они замерли, глядя друг на друга.

– Роза, – у Джайлса прерывался голос, – я обещал больше тебя не целовать, пока между нами не наступит полная ясность.

– Но я не обещала не целовать вас, Джайлс, – тихо сказала Аннабелла и, обвив руками его шею, нагнула ему голову…

– Розабелла, моя прекрасная роза…

Аннабеллу вдруг охватила дрожь, а Джайлс, не поняв, в чем дело, крепче прижал ее, продолжая целовать. Она с жаром отвечала на его поцелуи. Но спустя минуту он твердо произнес:

– Так дело не пойдет! – и неохотно отстранил ее. – После моего возвращения из Лондона…

– Джайлс, вы едете в Лондон, чтобы разыскать Фолкирка?

– Да.

– Ох, Джайлс, будьте осторожны! Я не переживу, если…

– Не волнуйся, Розабелла. Меня не будет в Бакстоне всего дней десять, не больше. И если тебя не ангажируют на все тамошние балы и концерты, то я с радостью стану тебя сопровождать. Но нам уже не удастся чувствовать себя так привольно, как здесь.

– И в других местах тоже! Наши лондонские знакомые пришли бы в ужас от того, сколько времени мы провели наедине. Свет сочтет такое поведение неприличным.

– Согласен – это достойно порицания. Тебя это пугает?

– Нисколько. – Она застенчиво взглянула на него. – Я так рада, что узнала ваши родные места и вас, Джайлс!

– Спасибо. Но это еще не все, Роза. Впереди у нас многие годы… вот только сбросим бремя прошлого.

Пребывание в Эйвенелле подходило к концу. Это были идиллические недели. Кто знает, увидит ли она снова Эйвенелл, задавалась вопросом Аннабелла. Но один человек был точно уверен в том, что увидит. Лорд Стантон с одобрением наблюдал растущую привязанность между сыном и молодой гостьей.

– Я не прощаюсь с вами надолго, миссис Ордуэй. Приезжайте в любое время. Надеюсь, что Джайлс об этом позаботится, а я буду только счастлив. Ему пора уже обзавестись семьей.

– Но, лорд Стантон…

Он засмеялся.

– Ах, какие у вас сделались пунцовые щечки! Вы засмущались! Время покажет, прав я или нет. Пока что я, возможно, нанесу визит в Бакстон. Представляю себе лицо Лауры, когда она станет принимать воды!

И вот карету нагрузили вещами, все заняли свои места, и она тронулась в путь. Наступила последняя часть их путешествия.

В Бакстоне устроились хорошо. Джайлс снял комнаты в «Гостинице святой Анны». Сам город оказался намного приятнее, чем они ожидали. Аннабелла изучила расписание танцевальных вечеров.

– Тетя Лаура, здесь балы каждую среду в «Большом отеле», а по понедельникам и пятницам там можно поиграть в карты.

– Придется попросить управляющего представить тебя кавалерам, так как я уезжаю в Лондон.

– Джайлс! – воскликнула леди Ордуэй.

– Мне очень жаль, тетя Лаура, но у меня неотложные дела. – Он посмотрел на Аннабеллу. – Я вернусь как можно скорее.

Та вздохнула и отвела взгляд.

По иронии судьбы об их местопребывании Фолкирку стало известно очень быстро – их невольно выдал человек, который мог желать им только добра.