Текст книги "Обнаженная для тебя"

Автор книги: Сильвия Дэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 6

– Привет, папуля. Я тебя поймала. – Перехватив телефон, я подтянула барный стул. Мне недоставало отца. Последние четыре года мы жили достаточно близко друг от друга, чтобы видеться по крайней мере раз в неделю. Теперь от его дома в Оушенсайде меня отделяла вся страна. – Как поживаешь?

Он приглушил звук телевизора.

– Теперь, когда ты позвонила, гораздо лучше. А как твоя первая рабочая неделя?

Я описала ему все рабочие дни, с понедельника до пятницы, упуская только то, что касалось Гидеона.

– Марк, мой босс, мне очень нравится, – завершила я свой отчет, – и вообще, атмосфера в агентстве просто необыкновенная, как будто пронизанная особыми флюидами. Каждое утро иду на работу с радостью, а как день кончается, просто уходить не хочется.

– Ну, надеюсь, оно и дальше так пойдет. Но с другой стороны, свободное время тебе тоже необходимо. Пренебрегать им не стоит: веселись, пока молодая. Правда, здесь надо знать меру.

– Это точно: как раз вчера вечером я явно хватила через край. Мы с Кэри прогулялись по клубам, и в итоге я проснулась с похмелья.

– Вот черт, даже не говори мне об этом, – простонал он. – Бывает, я просыпаюсь по ночам в холодном поту при мысли о том, что ты в Нью-Йорке. И немного отхожу, убеждая себя в том, что ты слишком сообразительна, чтобы испытывать судьбу. Благо отец и мать вбили тебе правила безопасности прямиком в ДНК.

– Что правда, то правда, – со смехом согласилась я. – Кстати, это мне напомнило вот о чем: я теперь занимаюсь в секции крав-мага.

– Да ну? – Последовала пауза. – У нас тут, в полиции, один малый силен по этой части. Вот пригляжусь к нему, а когда приеду к тебе, сравню впечатления.

– Ты приедешь в Нью-Йорк?! – воскликнула я, не скрывая восторга. – Ох, папуля, это будет замечательно. Хотя я и скучаю по Калифорнии, но Манхэттен просто изумителен. Думаю, он и тебе понравится.

– Да мне любое место в мире понравится, лишь бы ты там была. – Он немного помолчал, а потом спросил: – Как там твоя мама?

– Мама… Ну, она мама и есть. Красивая, очаровательная и одержимая навязчивыми идеями.

У меня защемило в груди, и я потерла больное место. По моим догадкам, папа до сих пор любил маму. Он так и не женился. Это было одной из причин, по которым я не рассказывала ему о том, что со мной случилось. Будучи копом, он настоял бы на предъявлении обвинений, а для мамы скандал стал бы настоящей катастрофой. Кроме того, меня беспокоило, что он может потерять к ней уважение, а то и начать обвинять ее, хотя в случившемся ее вины не было. Едва узнав, что проделывал со мной ее пасынок, мама оставила мужа, с которым была счастлива, и подала на развод.

Не прерывая разговора, я помахала рукой Кэри, влетевшему в квартиру с маленьким голубым пакетом с логотипом фирмы «Тиффани».

– Сегодня мы были в спа-салоне. Чудесный способ завершить неделю.

– Очень рад, что вы проводите время вместе, – отозвался отец голосом, выдававшим улыбку. – А какие дальнейшие планы на выходные?

Я не стала говорить о благотворительном мероприятии, поскольку прекрасно понимала, что любое упоминание о подобных светских тусовках, участие в которых обходится в астрономические суммы, лишь углубляет пропасть, разделяющую моих родителей.

– Мы с Кэри пойдем перекусить, а завтра я планирую сначала как следует отоспаться, а потом весь день провести дома в пижаме, посмотреть фильмы, заказать еду на дом, ну и все такое прочее. В общем, денек растительного существования перед очередной напряженной рабочей неделей.

– Звучит просто божественно. Пожалуй, в свой следующий выходной возьму с тебя пример.

Взглянув на часы, я увидела, что уже перевалило за шесть, и сказала:

– Ну, мне пора собираться. Ты уж поосторожнее там, на своей работе, ладно? А то я ведь тоже за тебя переживаю.

– Буду стараться. Пока, детка.

От этого до боли знакомого прощания у меня комок встал в горле.

– Ой, папа, постой. Я собираюсь приобрести новый сотовый. Как куплю, сразу пошлю тебе номер.

– Что, снова? Ты же посылала совсем недавно, сразу как переехала.

– Ну… короче, долго рассказывать. И неинтересно.

– Хм… Тогда не откладывай. Мобильные, они нужны для безопасности и чтобы играть в «Сердитых птиц».

– Тащусь от этой игры! – Я рассмеялась, а когда он тоже рассмеялся, в груди моей разлилось тепло. – Звякну тебе через несколько дней. Будь здоров.

– Это уж непременно.

Положив трубку, я некоторое время сидела молча, ощущая полноту гармонии своего мира: чувство, никогда не длившееся долго. Примерно через минуту мои размышления прервала врубленная на всю мощь стереосистема в спальне Кэри, и музыка группы «Хиндер» заставила меня оторвать зад от стула. Я поспешила в свою комнату готовиться к вечеру с Гидеоном.

* * *

– Ожерелье надевать или нет? – спросила я Кэри, когда он вошел в мою спальню. Выглядел он потрясающе: изысканно и круто одновременно, и, уж конечно, сразу привлекал к себе внимание.

– Хмм. – Кэри склонил голову набок, пристально меня рассматривая. – Ну-ка, приложи еще раз.

Я приложила к шее золотое монисто.

Присланное мамой платье было ярко-красного – точно пожарная машина – цвета, но по фасону напоминало тунику: одно плечо было голым, косой вырез открывал ложбинку между грудей, а длинный разрез – правое бедро. Платье полностью обнажало спину, вплоть до копчика, и держалось сзади лишь на унизанном горным хрусталем тонком шнуре.

– Даже не думай, – заявил он. – Поначалу я склонялся к золотым подвескам, но теперь, наверное, лучше всего подойдут серьги с бриллиантами, самые большие, какие у тебя найдутся.

– Что? Правда?

Я хмуро воззрилась на свое отражение, тогда как Кэри подошел к моей шкатулке с драгоценностями и принялся там шарить.

– Вот! – Он протянул мне серьги, подаренные мамой на мое восемнадцатилетие. – Именно то, что надо. Примерь.

Я последовала его совету и убедилась, что он прав. Вид был совсем другой, чем с золотым ожерельем: меньше блеска, но куда больше откровенной чувственности. Кроме того, серьги удивительно гармонировали с браслетом на правой лодыжке, который так понравился Гидеону. Волосы у меня были убраны назад, а по спине спускались нарочито небрежным каскадом. Выглядела я сексуальной до невозможности, что еще больше подчеркивали дымчатые тени для век и блеск для губ.

– Кэри Тейлор, и что бы я без тебя делала?

– Детка… – он положил мне руки на плечи и прижался своей щекой к моей, – этого ты никогда не узнаешь.

– Ты, между прочим, тоже классно выглядишь.

– А то нет?

Он моргнул и отступил на шаг. В своем роде Кэри мог бы посостязаться и с Гидеоном, при всех его деньгах. Правда, по сравнению с брутальной красотой Гидеона внешность Кэри была более утонченной, но каждый по-своему был неотразим. Смотреть на них было сплошным удовольствием, граничащим с вожделением.

Когда я только познакомились с Кэри, он был тощим наркоманом с затуманенным, потерянным взглядом. Но меня стразу потянуло к нему, и я начала с того, что присоединилась к нему на занятиях по групповой терапии. Поначалу он обошелся со мной довольно грубо, поскольку считал, что мной, как и другими, руководит желание перепихнуться, но, когда я твердо и недвусмысленно дала понять, что этого мне не надо, в нем пробудился интерес, и в конечном счете мы стали лучшими друзьями. Он заменил мне брата, которого у меня никогда не было.

Зазвонил интерком, и я подскочила, осознав, что вся на нервах.

– Забыла сообщить консьержу, что Гидеон вернется, – глядя на Кэри, сказала я.

– Не беспокойся, я все улажу.

– А ничего, что тебе придется ехать без меня со Стэнтоном и мамой?

– Шутишь? Они ведь меня любят. – Его улыбка затуманилась. – А что, у тебя есть сомнения, стоит ли ехать с Кроссом?

Я глубоко вздохнула, припомнив, что еще совсем недавно лежала на спине и испытывала оргазм за оргазмом.

– Нет, на самом деле нет. Просто все происходит слишком быстро и оборачивается лучше, чем я ожидала, да и вообще представляла себе, что захочу…

– Просто тебе интересно знать, где тут улов. – Кэри протянул руку и легонько постучал пальцем по кончику моего носа. – Ева, он и есть улов. Ты его поймала. Вот и наслаждайся.

– Пытаюсь.

Я была благодарна Кэри за понимание меня и того, как работало мое сознание. Жить рядом с ним было куда легче, поскольку я знала, что он всегда поможет заполнить пробелы, осмыслить которые мне самой не под силу.

– Нынче утром я провел некоторое расследование и выяснил массу пикантных подробностей. Распечатка у тебя на столе. Если захочешь, можешь посмотреть.

Я вспомнила стрекотание принтера, работавшего как раз перед нашей поездкой в спа-салон. Приподнявшись на цыпочки, я чмокнула Кэри в щеку.

– Ты лучше всех. Я люблю тебя.

– И я тебя тоже, детка, – отозвался он и направился к двери. – Спущусь вниз и приведу его сюда. Не спеши: он явился на десять минут раньше.

Улыбаясь, я проводила Кэри взглядом, а когда он вышел в коридор, затворив за собой дверь, прошла в маленькую комнатку рядом с моей спальней и на крайне непрактичном секретере, присмотренном мне мамой, нашла папку с распечатками текстов и изображений. Усевшись, я погрузилась в историю Гидеона Кросса.

И ощутила себя чуть ли не свидетельницей крушения поезда, узнав, что он доводился сыном Джеффри Кроссу, бывшему главе фирмы, которая занималась инвестиционными ценными бумагами. В итоге Джеффри Кросса уличили в организации колоссальной аферы по «схеме Понци», иными словами, финансовой пирамиды. Гидеону было всего пять лет, когда его отец пустил себе пулю в лоб, предпочтя смерть неминуемому тюремному заключению.

«Ох, Гидеон!»

Я попыталась представить его ребенком: симпатичный темноволосый мальчик с дивными голубыми глазами, полными жуткой растерянности и печали. Этот образ разбивал мне сердце. Страшно даже подумать, что пришлось пережить бедному мальчику в столь нежном возрасте. Его мать со временем вышла замуж за Кристофера Видала, музыкального администратора, и родила еще двоих детей, Кристофера Видала младшего и Айерленд Видал, но создавалось впечатление, что прибавление семейства и обретение финансовой стабильности пришли слишком поздно, для того чтобы избавить Гидеона от последствий пережитого тяжелого потрясения. Болезненные эмоциональные раны вынудили его замкнуться в себе.

Размышляя о подходе Гидеона к таким вопросам, как ухаживание, общественная жизнь и секс, я довольно критично и заинтересованно изучила фотографии, на которых он был с женщинами, и убедилась, что мама тут не ошиблась – одни брюнетки. Женщина, попадавшаяся на снимках чаще других, имела явные признаки испанской крови. Она была выше меня ростом и скорее стройная, чем пышная.

– Мадемуазель Перес, – пробормотала я, неохотно признавая, что она весьма хороша собой. В ее манере держаться чувствовалась всегда восхищавшая меня ярко выраженная уверенность.

– Ты не находишь, что уже пора? – прервал мои размышления Кэри, в голосе которого угадывалась легкая усмешка. Он стоял в дверях моей комнаты, небрежно прислонясь к косяку.

– Правда?

– Думаю, через минуту он к тебе нагрянет. Едва себя сдерживает. – (Я закрыла папку и встала.) – Ну что, интересное чтение?

– Очень.

Мне на самом деле было интересно узнать, как отец Гидеона, а особенно его самоубийство повлияли на его жизнь. Впрочем, было очевидно, что все ответы на подобные вопросы дожидаются меня в соседней комнате.

Я вышла из спальни, прошла по коридору к гостиной и немного помедлила на пороге. Гидеон стоял у окна спиной ко мне и смотрел на город. Сердце мое забилось часто-часто. Мне было видно его отражение в стекле. Взгляд Гидеона был сосредоточенным, линия рта жесткой. Скрещенные на груди руки выдавали скрытое беспокойство, некую настороженность. Отстраненный и далекий, он, по сути, был человеком, который всегда одинок.

Ощутив мое присутствие, а возможно, и мое желание, Гидеон повернулся и замер, а я скользила по нему взглядом, впитывала в себя его образ. Все в нем выдавало могущественного магната, а его сексуальная привлекательность буквально обжигала глаза. От одного вида порочно обрамлявших лицо черных волос пальцы мои сжимались в неудержимом желании в них вцепиться. А когда он на меня посмотрел… сердце мое готово было выскочить из груди.

– Ева.

Демонстрируя каждым шагом силу и грацию, он подошел ко мне и, взяв руку, поднес ее к губам. Взгляд его был требовательным – жарким и сосредоточенным, – а стоило его губам коснуться моей кожи, как вверх по руке пробежали мурашки, в памяти вспыли грешные прикосновения его губ к моему телу. Что вызвало мгновенное возбуждение.

– Привет.

– Привет. Выглядишь потрясающе. Мне не терпится тебя показать, – сказал он, и глаза его потеплели.

– Хочется верить, что оправдаю твои надежды, – произнесла я с удовлетворенным вздохом, вызванным комплиментом.

Крохотная складочка залегла между его бровями.

– Ты все взяла, что нужно?

Тут подоспел Кэри с моей черной бархатной шалью и с перчатками до локтей:

– Вот, держи. А блеск для губ я сунул в твою сумочку.

– Ты лучше всех, Кэри.

Он подмигнул, тем самым дав мне понять, что заметил презервативы, лежащие во внутреннем кармашке.

– Спущусь вниз вместе с вами.

Забрав у Кэри шаль, Гидеон набросил ее мне на плечи, и от прикосновения его рук к шее меня словно ударило током, так что я не сразу заметила, как Кэри протягивает мне перчатки. Спуск на лифте оказался настоящим тестом на умение выдерживать острейшее сексуальное напряжение. Кэри, правда, вроде бы ничего не замечал: стоял себе слева от меня, засунув руки в карманы, и посвистывал. Но вот Гидеон прямо-таки излучал мужскую силу, даже при том, что не двигался и не издавал ни звука. Я чувствовала исходящий от него магнетизм: я снова покрылась мурашками, а дыхание сделалось учащенным и неглубоким. Когда двери отворились и выпустили нас из замкнутого пространства, я испытала облегчение.

Внизу, дожидаясь кабины, стояли две женщины, которые при виде Гидеона и Кэри чуть не потеряли сознание. У меня сразу улучшилось настроение, и я даже улыбнулась.

– Леди, – приветствовал их Кэри неискренней улыбкой.

Я нутром чувствовала, как напряженно работают клетки их мозга, посылая им неверные сигналы.

В отличие от Кэри Гидеон ограничился холодным кивком и стал подталкивать меня к выходу, придерживая рукой за низ оголенной спины. От этого прикосновения, похожего на электрический разряд, меня бросило в жар. Я сжала руку Кэри:

– Прибереги для меня танец.

– Непременно. Скоро увидимся.

Нас уже ждал лимузин, и, когда мы вышли на улицу, водитель предупредительно открыл дверь. Скользнув по сиденью к противоположному краю, я поправила платье. Когда Гидеон устроился рядом и дверь закрылась, я ощутила его изумительный запах. Я вдыхала этот аромат, убеждая себя, что мне стоит расслабиться и просто наслаждаться его обществом. Он взял меня за руку и пробежал пальцами по ладони: простое прикосновение, вызвавшее бурное желание. Я сбросила шаль, чувствуя, что мне слишком жарко.

– Ева.

Гидеон нажал кнопку, и между нами и водителем стало опускаться разделительное стекло, а в следующий миг он уже посадил меня на колени и страстно поцеловал. Я сделала то, чего мне хотелось с момента его появления в моей гостиной: запустила пальцы в его волосы, яростно отвечая на поцелуй. Я была без ума от того, как он целовался: словно обезумел от страсти, словно был вне себя от нетерпения и уже не мог сдерживаться ни секунды. Я присосалась к его языку, зная, как это нравится ему, как это нравится мне и как пробуждает во мне желание с той же страстью присосаться и к другим частям его тела.

Его руки заскользили по моей голой спине, и я застонала, ощутив бедром напор его возбужденного члена. Сместившись, я раздвинула ноги и убрала подол платья прочь, мысленно поблагодарив мать за то, что она присмотрела для меня столь удобную, подходящую для интима одежду. Сжимая коленями его бедра, я обняла его за плечи, и мои поцелуи сделались еще яростнее. Я просовывала язык ему в рот, кусала его нижнюю губу, гладила его язык своим…

Взяв за талию, Гидеон отодвинул меня и откинулся на сиденье, запрокинув голову, чтобы видеть мое лицо. Он тяжело дышал.

– Что ты делаешь со мной?

Я пробежалась пальцами по его груди, чувствуя сквозь рубашку мощные мышцы, потом мои пальцы соскользнули к его животу, в то время как мысленно я представляла себе, как он должен выглядеть абсолютно голым.

– Щупаю тебя. Чертовски тобой наслаждаюсь. Хочу тебя.

Он перехватил мои запястья.

– Позже. Мы сейчас посреди Манхэттена.

– Нас же никто не видит.

– Не в этом дело. Сейчас не место и не время начинать то, чего мы не сможем закончить и за несколько часов. Я и так с сегодняшнего полудня уже сам не свой.

– Так давай и завершим все сейчас.

Его хватка усилилась.

– Мы не можем здесь этим заниматься.

– Почему не можем? – Внезапно у меня возникла удивительная догадка. – Слушай, а ты вообще занимался сексом в лимузине?

– Нет. – У него окаменело лицо. – А ты?

Не ответив, я посмотрела в окно на поток транспорта и пешеходов. Мы находились всего лишь в нескольких дюймах от сотен людей, но тонированное стекло скрывало нас от взглядов, и это пробуждало во мне бесстыдное безрассудство. Я хотела ублажить его. Я хотела знать, что способна достать Гидеона Кросса, и здесь не было никого, кто остановил бы меня, кроме него самого. Я возобновила поцелуи, покачиваясь туда-сюда, чтобы тереться о его затвердевший член. Он стиснул зубы, дыхание его сделалось свистящим.

– Ты нужен мне, Гидеон, – произнесла я, вдыхая его запах, ставший сейчас, когда он возбудился, еще резче. – Ты сводишь меня с ума.

Отпустив запястья, он обхватил ладонями мое лицо, его губы впились в мои. Я потянулась к его ширинке и расстегнула две пуговки, чтобы добраться до молнии. Он напрягся.

– Мне это нужно, – прошептала я прямо ему в губы. – Дай мне это.

Гидеон не расслабился, но и новых попыток остановить меня тоже не предпринял. Его тяжелый член упал в мои ладони, и Гидеон издал стон, болезненный и страстный одновременно. Я нежно сжала его пенис обеими руками. Он был твердым как камень и очень горячим. Мои руки усиленно заработали, а когда Гидеон содрогнулся, у меня перехватило дыхание.

Гидеон схватил меня за бедра, а затем засунул руку под подол моего платья, нащупав большим пальцем тесемочку моих красных «танга».

– Какое у тебя обалденное влагалище, – пробормотал он, коснувшись губами моего рта. – Я хочу раздвинуть тебе ноги и облизывать влагалище до тех пор, пока ты не начнешь умолять о том, чтобы я засадил туда свой член.

– Я готова просить об этом хоть сейчас, если хочешь.

Продолжая поглаживать его пенис одной рукой, я полезла другой в сумочку за презервативом.

Он просунул руку мне в трусики, тем самым усугубив мое и без того болезненное желание.

– Я почти тебя не касался, – прошептал Гидеон, и глаза его сверкнули в сумраке салона, – а ты уже готова.

– Ничего не могу с этим поделать.

– А я и не хочу, чтобы ты с этим что-то делала.

Он засунул палец мне в промежность и закусил нижнюю губу, когда я беспомощно вцепилась в него.

– Не было бы ничего хорошего в попытке остановить то, что ты со мной делаешь, да мне это и не под силу.

Разорвав зубами пакетик из фольги, я протянула его Гидеону: из отверстия торчал презерватив.

– Я в этом не сильна.

Его рука сжала мою.

– С тобой я нарушаю все свои правила.

Эти произнесенные низким голосом слова прозвучали столь серьезно, что меня словно окатила теплая волна. Я ему поверила.

– Правила на то и существуют, чтобы их нарушать.

Я увидела, как блеснули его зубы, потом он ткнул пальцем в кнопку на панели рядом с ним и скомандовал:

– Езжай не останавливаясь, пока не получишь нового указания.

Щеки мои пылали. Свет фар другого автомобиля, проникнув сквозь тонированное стекло, скользнул по моему лицу, выдав мое смущение.

– Что с тобой, Ева? – проурчал он, искусно раскатывая презерватив. – Ты сама совратила меня на секс в лимузине, но покраснела, когда я сказал водителю, что не хочу, чтобы нас с тобой прерывали?

Это неожиданное игривое замечание еще больше усилило мое желание. Оперевшись для равновесия о его плечи, я приподнялась на коленях так, что моя промежность оказалась прямо над головкой напрягшегося члена Гидеона. Он схватил меня за бедра и с громким треском рванул на мне трусики. Резкий звук и его яростное движение распалили меня еще сильнее, до лихорадочного жара.

– Не спеши, – хрипло распорядился он, приподнимая бедра, чтобы спустить пониже штаны.

При этом движении он потерся членом о мою промежность, и я застонала – болезненно и опустошенно, словно все предыдущие оргазмы не удовлетворили, а лишь усилили мое желание.

Он напрягся, когда я, обхватив его член, направила набухшую головку в свою мокрую половую щель. Замкнутое пространство салона было наполнено ароматами нашего вожделения, возбуждающими запахами феромонов, заставлявшими меня трепетать каждой клеточкой своего тела. Кожа моя горела, словно ее покалывало иголками, груди налились тяжестью и стали необычайно чувствительными.

Это было именно то, чего я хотела с того самого мгновения, как впервые его увидела, – обладать им, взобраться на его великолепное тело и впустить его в себя.

– Господи, Ева! – охнул он, когда я опустилась на него. Его руки безостановочно мяли мои бедра.

Я закрыла глаза, чувствуя себя слишком уязвимой. Мне хотелось с ним интимности, но, пожалуй, ее здесь было даже слишком много. Мы словно находились в коконе, отделявшем нас от остального мира. Я чувствовала крайнее возбуждение Гидеона и прекрасно понимала, что сейчас он пребывает в таком же удивительном состоянии, как и я.

– Ты такая упругая.

В этих с трудом произнесенных словах улавливался намек на восторженную муку.

Я брала от него все больше, позволяя ему проникать все глубже, и прерывисто дышала, чувствуя, как он расширяет мне влагалище.

– Ты такой большой.

Прижав ладонь к нижней части моего живота, он нащупал большим пальцем мой пульсирующий клитор и начал массировать его медленными, умелыми, мягкими движениями. Мое влагалище напряглось и еще больше сжалось, словно стараясь поглубже втянуть его член в себя. Я открыла глаза и взглянула на него из-под отяжелевших век. Господи, как же он был красив! Как прекрасно было это мощное тело в элегантном смокинге, напрягшееся в первозданном порыве к совокуплению.

Его шея изогнулась, голова вжалась в спинку сиденья, как будто мы силились разорвать невидимые путы.

– О боже, – выдохнул Гидеон сквозь стиснутые в экстазе зубы. – Я сейчас кончу.

Его слова взволновали меня еще сильнее. На коже выступили капельки пота, а промежность так увлажнилась, что его член проник в меня чуть ли не до матки. Я раскрыла рот в немом крике: он вошел так глубоко, что я едва это выдерживала. Мне приходилось двигаться из стороны в сторону, чтобы хоть как-то облегчить неожиданное болезненное давление. Но мое влагалище с благодарностью приняло этот огромный член: оно пульсировало, сжималось, трепетало на грани оргазма.

Выругавшись, Гидеон схватил мое бедро свободной рукой, заставляя меня откинуться, в то время как его грудь яростно вздымалась. Это изменило мое положение, и я открылась окончательно, приняв его в себя полностью. Его бросило в жар. Я ощутила это даже сквозь одежду. На верхней губе выступили капли пота.

Подавшись вперед, я провела языком по его губам и даже замурлыкала от удовольствия, ощутив солоноватый привкус. Его бедра нетерпеливо двигались. Я чуть-чуть приподнялась, но он остановил меня яростным движением:

– Помедленнее!

Его просьба звучала как угроза, а его властный голос еще больше усилил остроту моих ощущений.

Я опустилась, снова принимая его в себя, и, когда его проникновение уже превзошло пределы моей вместимости, меня пронзила странная, сладкая боль. В то время как от точки взаимопроникновения наших тел растекалось наслаждение, наши взгляды встретились, и я вдруг осознала, что наши тела практически полностью, не считая самых сокровенных и интимных частей, прикрыты одеждой. Это показалось мне нестерпимо чувственным, как и издаваемые Гидеоном звуки, судя по которым он испытывал столь же запредельное наслаждение, как и я.

В безумном возбуждении я впилась губами в его рот, вцепившись пальцами в намокшие от пота пряди волос. Целуя его, я одновременно вращала бедрами, подаваясь навстречу сводящим с ума круговым движениям его большого пальца и чувствуя, как с каждым проникновением его огромного пениса в мою тающую под этим напором сердцевину во мне все сильнее вызревает оргазм.

Остатки разума покинули меня окончательно, уступив место примитивным телесным инстинктам. У меня уже не было возможности сосредоточиться на чем-либо, кроме безумного процесса совокупления, яростного желания скакать на его члене до тех пор, пока томительное напряжение, достигнув высшей точки, не прорвется запредельным наслаждением.

– Как хорошо, – всхлипывая, стонала я. – Ты чувствуешь… Ах! Боже, это слишком хорошо!

С помощью обеих рук Гидеон задал ритм моим движениям и придал моей посадке наклон, при котором мощно вздувшаяся головка его члена натирала внутри меня чувствительное, отзывавшееся болью место. Напрягшись и задрожав, я поняла, что вот-вот кончу просто от этих его умелых, мощных толчков.

– Гидеон!

Когда моя сердцевина содрогнулась в экстатических спазмах оргазма, распространявшихся по всему трепещущему телу, он взял меня за затылок и, глядя, как я буквально распадаюсь на части, удерживал мой взгляд, хотя так хотелось закрыть глаза. Оказавшись во власти этого взгляда, я застонала и кончила сильнее, чем когда-либо в жизни. Тело мое дергалось в такт каждой пульсации наслаждения.

– Трах-трах-трах! – рычал он, подбрасывая свои бедра навстречу моим.

Гидеон засаживал в меня свой член мощными, яростными толчками. Я чувствовала, как его пенис становится все тверже и толще, и жадно следила за ним, желая видеть его семяизвержение. Расширенные в экстазе глаза Гидеона утратили фокус, от былого самоконтроля не осталось и следа, прекрасные черты исказило дикое стремление к высшей точке.

– Ева!

Он кончил, издав какой-то животный звук, потрясший меня своей яростью. Оргазм заставил его содрогнуться, но черты лица на миг смягчились, выдав неожиданную ранимость Гидеона.

Зажав его лицо в ладони, я успокаивающе скользнула губами по его рту, в то время как мои щеки обдавало его судорожное, прерывистое дыхание.

– Ева.

Обхватив руками, он прижал меня к себе и уткнулся потным лицом в мою шею. Я знала, как он себя чувствует. Раздетым. Голым.

Мы довольно долго оставались в таком положении, вбирая последние содрогания. Повернув голову, Гидеон нежно поцеловал меня: проникновение его языка в мой рот, как ни странно, успокоило мои взбудораженные нервы.

– Вау, – выдохнула я.

Его рот дернулся.

– Да, – улыбнулась я.

Гидеон пригладил влажные прядки волос на моих висках, кончики его пальцев скользнули по моему лицу чуть ли не с благоговением.

От того, как он смотрел на меня, мою грудь пронзила боль. Он выглядел ошеломленным и… благодарным, его глаза были теплыми и нежными.

– Мне не хочется прерывать этот момент.

Чувствуя, что мой вопрос уже висит в воздухе, я озвучила его:

– Но?..

– Но я не могу свалить с этого обеда. Мне еще речь произносить.

– О!

Настроение у меня упало. Я осторожно приподнялась, прикусив губу от ощущения влажного скольжения его члена из меня. Одного этого трения было достаточно, чтобы желание вернулось. Непохоже, чтобы его пенис размягчился.

– Черт побери! – выругался он. – Я опять тебя хочу.

Прежде чем я успела отстраниться, он перехватил меня, достал откуда-то носовой платок и мягко прошелся им у меня между ног. То был глубоко интимный акт, под стать сексу, который мы только что имели.

Вытертая насухо, я присела с ним рядом, выудила из сумочки блеск для губ и через край зеркальца своей пудреницы проследила за тем, как Гидеон снял презерватив, закрутил его, завернул в салфетку и отправил в скрытый от глаз мусорный контейнер. После чего убрал нажатием кнопки разделительное стекло и отдал водителю распоряжение двигаться к месту нашего назначения, затем устроился на сиденье и уставился в окно. Я чувствовала, как он отстраняется, связь между нами слабела и истончалась. Оказалось, что и сама я сжалась в уголке сиденья, подальше от него, тем самым способствуя тому, что дистанция между нами все более увеличивалась. Недавнее тепло сменилось ощутимым холодом, да таким, что я снова накинула шаль. Когда я поерзала на сиденье, убирая косметичку, он даже не шелохнулся, словно меня здесь и не было вовсе.

Неожиданно Гидеон открыл бар, достал бутылку и, не глядя на меня, спросил:

– Бренди?

– Нет, спасибо, – ответила я слабым голосом.

Похоже, он ничего не заметил. Или это его попросту не заботило. Он налил себе порцию и убрал бутылку.

Уязвленная и растерянная, я натянула перчатки, пытаясь понять, что же пошло не так.