Текст книги "Не искушай меня"

Автор книги: Сильвия Дэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15

Саймон покинул дом Лизетт с гораздо большим багажом, нежели с тем, с каким он туда прибыл. Он прихватил с собой одежду, принадлежащую Тьерри. Они с ним были примерно одного роста и носили одежду одного размера, и в том, что Тьерри почтит визитом Дежардана, не будет ничего необычного. Именно туда и направлялся сейчас Куинн.

Он спрятал собственную одежду в тисовых зарослях, что тянулись вдоль каменной ограды сада за домом, и вышел на аллею. Натянув треуголку Тьерри на самые брови и сунув руки в карманы его ливреи, Саймон отправился к Дежардану пешком.

Отсюда до виконта было не сказать, чтобы очень далеко, но и не очень близко. Достаточно времени, чтобы, прогуливаясь, обдумать то, чем он располагал, и решить, каких именно фрагментов мозаики ему не хватает для полной картины. То и дело Саймон осматривался, но ничего тревожного не заметил. И поэтому он несколько растерялся, когда из неприметного экипажа вдруг высунулась рука в перчатке. Было это совсем недалеко от дома, где жил Дежардан, – за углом от парадного входа.

Саймон замер, однако быстро пришел в себя и принял из руки неизвестного послание, не поднимая головы, чтобы его не узнали. Шторы в карете были задернуты, перчатка закрывала руку целиком, до локтя.

– Передай ему, что я теряю терпение, – раздался из кареты неприятный, скрипучий голос.

Потом по потолку кареты постучали, и кони тронулись с места. Карета уехала.

Саймон продолжал свой путь, засунув конверт в карман и делая вид, что ничего особенного не произошло, но на душе у него было очень неспокойно.

Очевидно, Эспри не был вымышленным персонажем, как изначально предположил Саймон. Он действительно существовал и представлял собой реальную угрозу.

Саймон уже через пару минут был у порога Дежардана. В дверь он постучал с демонстративной настойчивостью. Дверь широко распахнулась и дворецкий хотел было впустить визитера в дом, но вдруг заметил, что пришедший не Тьерри.

– Месье Куинн.

Саймон вытащил свою визитку и, плечом отодвинув дворецкого, вошел, не дожидаясь, пока ему откажут.

Слуга открыл было рот, чтобы выразить свое возмущение такой наглостью, но встретился с Саймоном взглядом, и что-то в этом взгляде заставило его закрыть рот. Без единого возражения Куинна проводили в тот самый кабинет, где состоялся обмен Лизетт Руссо на людей Саймона. Куинн не стесняясь, налил себе бренди и лишь затем с комфортом устроился на кушетке.

– Куинн, – своим раскатистым баритоном поприветствовал его Дежардан, – какая приятная встреча!

Но Дежардан слишком долго задержался взглядом на одежде Тьерри, при этом, обнаружив тревогу, чем Куинн не преминул воспользоваться.

– У меня для вас кое-что есть, – сказал Куинн, поставив бокал на стол и засунув руку в карман за посланием Эспри. С преувеличенным интересом он рассматривал конверт. – Любопытная печать. Вернее, отсутствие таковой.

– Передайте этот конверт мне, – сердито сказал Дежардан, прищелкнув при этом пальцами.

– Нет. – Саймон взломал печать и достал содержимое конверта.

Виконт выхватил записку из рук Саймона. Саймон улыбался:

– И что Эспри хочет знать?

Дежардан побледнел:

– Что вы знаете об Эспри?

– Не так уж много, но вы мне сейчас все о нем расскажете.

– Убирайтесь! – Виконт трясущимися руками засунул письмо с оторванным концом в карман камзола. – Убирайтесь, пока я вас не вышвырнул.

– Вы готовы дать мне уйти, не получив ответы на интересующие вас вопросы? Как это на вас не похоже. Может, все дело в страхе, а?

– Какая глупость! – в ярости воскликнул виконт. – Да вы просто ноль! Ничто! Для меня вы ничто, и для англичан ничто. Пропадете вы – и никто о вас даже не вспомнит.

– Это угроза? – Саймон, ухмыляясь, наклонился вперед. – Должно быть, вы точно также думали, о Лизетт Байо. Или все же Руссо? Признаюсь, я запутался. Тем не менее, вы заблуждались. Она пропала, и сейчас ее нашли.

Дежардан сжал кулаки.

– Объяснитесь.

– Нет-нет. Сейчас объясняться будете вы, а не я.

– Лучше всего вам забыть обо всем, что, как вам кажется, вы знаете, и как можно быстрее уехать из страны. Дела, в которые вы влезли, приведут вас прямиком в преисподнюю.

– Двадцать лет вы были на побегушках у Эспри. Очевидно, сами вы выпутаться не можете. Но я могу вам помочь, – сказал Саймон, – если мне это будет выгодно.

Дежардан сел, тем самым, выдав свой интерес.

– В чем состоит ваша выгода?

– Я получу Лизетт, а вы оставите ее в покое и забудете о ее существовании.

На лице. Дёжардана расплылась победная улыбка. Саймон невольно тихо рассмеялся.

– Я знал, что она вам небезразлична! – самодовольно заявил Дежардан.

– Не важно, что, как вам кажется, вы знаете. Расскажите мне об Эспри.

Дежардан вытянул губы в задумчивости и откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. Он выдерживал паузу. Долгую паузу. Наконец он заговорил.

Когда Дежардан закончил свой рассказ, Саймон спросил:

– Сколько времени прошло между тем днем, как расправились с Сен-Мартеном, и следующим письмом?

– Десять лет или что-то вроде того.

– И когда пришло следующее сообщение, Эспри не приходил к вам в винный погреб, верно?

– Нет, не приходил.

– И вы не находите это странным?

– Я все в этой истории нахожу странным, – бросил в ответ Дежардан.

– В первых сообщениях не было ни слова написано Эспри, и он встречался с вами в погребе, верно? Последние сообщения написаны его рукой и никаких личных встреч больше не происходит, так? В первых записках были драгоценности, в более поздних их нет.

– В одном были, – поправил Саймона Дежардан. – И только после того, как я отказался принять камень, он стал расплачиваться со мной, угрожая моей семье.

– И вам ни разу не приходило в голову, что к вам обращались разные люди?

Дежардан замер.

– Почему мне это должно было прийти в голову?

Саймон в ответ лишь пожал плечами.

– Он один такой, Куинн. Даже вы должны это понимать.

Саймон не мог не заметить оплеухи, но сделал вид, что ничего не услышал.

– Дубликат можно получить с чего угодно, если только все сделать по-умному.

Виконт тщательно взвесил сказанное Куинном.

– Как вы намерены мне помочь?

– Я думаю, сегодняшний случай доказывает, что Эспри можно одурачить.

– Выдумаете, мы сможем использовать Тьерри как приманку?

– Нет. – Саймон забарабанил пальцами по колену. – Я думаю, Тьерри знает Эспри лучше, чем вы думаете. Что-то было не так в тоне того человека, когда он обращался ко мне. Он не приказывал в том смысле, как мы понимаем приказ. Скорее то было увещевание. Так обычно к мелким сошкам не обращаются.

– Чепуха. Абсурд! Тьерри со мной уже много лет.

– Преданность легко перекупается. А вам не приходило в голову, что Эспри тоже мог знать Тьерри многие годы?

– Я не упускаю такой возможности, как и многих других. Чего я действительно не понимаю, так это того, как вы собираетесь мне помочь, – сказал виконт. – Если бы Тьерри работал на Эспри, он бы давно сдал ему Лизетт.

– Почему? Это Эспри организовал ее похищение? Дежардан ничего не сказал, но его молчание многое сообщило Саймону.

– Организуйте встречу с Сен-Мартеном, – сказал Саймон, вставая. – Затем сообщите мне, когда и где она состоится.

– Вы ведете себя так, словно я вам полностью доверяю, – раздраженно сказал Дежардан и тоже встал.

– А у вас еще кто-нибудь есть?

Тонкие губы Дежардана стали еще тоньше.

– Что у вас на уме?

– Ловушка.

– На кого будете ставить?

Саймон усмехнулся и прошел к двери. Он вышел в коридор, свернул направо и пошел к задней части дома.

– Вам придется делать то, что я говорю, если хотите это узнать.

Саймон прошел на кухню, затем из кухни спустился вниз, в подвал. Дежардан едва поспевал за ним, поскольку шаги у Саймона были куда шире, чем у маленького и щуплого Дежардана. Открыв дверь в катакомбы, Куинн заглянул вниз.

– Мне нужен факел, – сказал он.

– Вы говорите так, словно у меня их целый склад, бери не хочу.

Саймон посмотрел на него, приподняв бровь. Пауза затягивалась. Наконец виконт выругался и поднялся на кухню. Через несколько секунд он вернулся с горящим факелом.

– Там внизу нет ничего примечательного, Куинн.

– Разумеется, нет. – Саймон вошел в каменный коридор и закрыл за собой дверь.

Как и подозревал Куинн с самого начала, через полчаса он оказался на кладбище – в том самом месте, куда его привели, когда он потребовал, чтобы ему показали его людей. Под городом протянулись подземные переходы в несколько миль длиной – целые лабиринты. И все же копоть на стенах отмечала те пути, которыми чаще всего пользовались.

Дом, в котором жила Лизетт, был не слишком далеко. Саймон бросил свой факел и направился в сторону ее дома. Он хотел, чтобы Линетт и ее мать встретились с Лизетт как можно скорее.

Опасности подстерегали его со всех сторон – так всегда бывает, когда берешься раскапывать нечто такое, что давно лежало под спудом, особенно если существуют те, кто совсем не заинтересован в том, чтобы тайны, замешанные на крови, были раскрыты. Ставка в этой игре была очень высока, ибо, если с ним что-то случится, Лизетт никогда не сможет воссоединиться с семьей, а Линетт так и не узнает, что сестра ее жива, пусть и не вполне здорова.

Саймон приблизился к дому куртизанки со стороны аллеи и постучал в дверь черного хода. Сказать, что юная горничная была шокирована видом гостя, значит, ничего не сказать. Однако она достаточно быстро оправилась и былой апломб не замедлил к ней вернуться. Горничная впустила Саймона, велев ему подождать внизу в гостиной, а сама пошла доложить о прибытии гостя дворецкому.

Оставшись в одиночестве, Саймон с интересом прошелся по комнате, не без веселого удивления отмечая детали, красноречиво говорящие как о характере, так и о роде занятий хозяйки. Гостиная была выдержана в сливочно-золотистой гамме – благородное сочетание, достойное королевской гостиной. Однако тут и там Саймон находил забавные мелочи, такие как барельефы полуголых нимф и сатиров на лепнине потолка, мраморных полуголых красавиц, томно обнимающих основания ламп, статуэтки греческих богов, выполненные настолько реалистично, что скромная леди не могла бы смотреть на них, не краснея.

– Мистер Куинн, как удачно вы подобрали костюм для визита.

Саймон стремительно обернулся на голос. Виконтесса царственной походкой вошла в гостиную. Наряд на ней был менее официозный, чем когда она явилась к нему с визитом, В тонком муслиновом платье она выглядела не старше своих дочерей. За мадам де Гренье вошла хорошенькая брюнетка с улыбкой такой теплой и ласковой, что не приходилось удивляться востребованности ее обладательницы. Саймон вежливо поклонился женщинам.

Виконтесса коротко представила Соланж и Куинна друг другу и жестом предложила ему присесть.

– Достаточно было бы прислать записку, – холодно заметила она.

– Чтобы проинформировать вас о том, что Лизетт жива и почти здорова? – растягивая слова, переспросил Куинн. – Даже я, человек, признаю, не слишком воспитанный, счел бы такой шаг бестактным.

Виконтесса напряженно замерла и бросила взгляд в сторону Соланж, которая сидела рядом с ней. Брюнетка взяла ее за руки.

– Чего вы хотите, мистер Куинн? – спросила виконтесса. – Я не в настроении играть с вами в игры.

Саймон простил ей грубость. Учитывая обстоятельства, поведение ее было легко объяснить.

– Лизетт заявляет, что не помнит ничего из своей жизни, кроме двух последних лет, и именно поэтому она до сих пор не попыталась вас разыскать.

– Как удобно, – насмешливо протянула виконтесса. – Чем путаться в деталях, лучше уж сказать, что совсем ничего не помнишь. И когда вы ее приведете? Я уверена, что она с удовольствием разделит с нами наше состояние.

– Я не сведу вас до тех пор, пока не буду уверен в том, что могу сделать это, не опасаясь ни за чью жизнь.

– О, я понимаю. И сколько будет нам стоить обеспечение безопасности?

Саймон улыбнулся. Он подумал, что не отказался бы от удовольствия поговорить с виконтессой тогда, когда она будет менее критично настроена.

– Вы знали о человеке по имени Эспри, когда жили с маркизом Сен-Мартеном?

Виконтесса побледнела.

– Понимаю, – пробормотал Саймон. – В последние годы вы получали от него какие-то сообщения?

– Разве вас это касается?

– Я нахожу странным то, – негромко сказал Саймон, – что и вы, и Дежардан так защищаете человека, который отравляет вам жизнь.

– Есть темы болезненные и очень личные. И на эти темы нелегко говорить с незнакомцами и теми, которым не вполне доверяешь.

– Я ему доверяю.

Голос Линетт подействовал на Саймона, как теплый поцелуй солнца, и грудь его невыносимо сдавило от переполнявших чувств. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы решиться взглянуть на нее. И, взглянув на нее, он на мгновение задержал дыхание, ибо тени под глазами и припухший от поцелуев рот выдавали ее с головой. Ока носила на теле оставленные им следы. И никогда еще не была так прекрасна.

Саймон кивнул, приветствуя ее.

– Мадемуазель Байо, вы ослепительны в этом наряде.

– Мистер Куинн. – Голос Линетт был низким и чуть хрипловатым, и он живо напоминал ему о том, как она кричала в его постели. – В этом костюме вы тоже неотразимы.

– Линетт, – строгим голосом сказала виконтесса, – прошу тебя, вернись в свою комнату.

– Нет. – Линетт прошла через всю комнату и уселась на золоченое кресло, крепко обхватив руками подлокотники в виде львиных лап. – Думаю, мне надо остаться. Мистер Куинн пришел сюда только из уважения ко мне.

Саймон улыбнулся и сел.

– Я не…

Соланж крепко сжала руку подруги, и Маргарита послушно замолчала.

– Дежардан получает приказы от Эспри в течение последних десяти лет, – продолжил Саймон.

– И я очень этому рада, – сказала виконтесса. – Не знаю того, кто бы заслуживал пытки больше, чем Дежардан.

– Я думаю, Дежардан имеет определенное отношение к тому, что случилось с Лизетт, хотя я и не исключаю, что Дежардан мог быть тем самым Эспри, которого вы знали двадцать лет назад. Соланж наклонилась вперед:

– Почему вы так говорите, мистер Куинн?

В ответ Саймон пояснил различие в способах связи с сегодняшним Эспри и Эспри двадцатилетней давности.

– Но я не понимаю, к чему такие ухищрения, – сказала виконтесса, – и почему им понадобилась Лизетт.

– Это она? – спросила Линетт с надеждой в глазах.

– Да, – сказал Саймон. – Я думаю, что она. Но она совсем не та женщина, которую вы знаете. Она потеряла память, и помнит лишь последние два года своей жизни. Та женщина, которой она стала за эти два года, сильно отличается от той, которую помните вы.

– Мне все равно, – упрямо заявила Линетт.

– Вы можете изменить свое мнение, когда встретитесь с ней, – предупредил Саймон. Однако во взгляде его она читала поддержку. Лизетт кивнула ему и посмотрела на него с таким обожанием, что он сам не понимал, как еще не взлетел.

– Я думаю, – обращаясь вновь к виконтессе, сказал Саймон, – что тот Эспри, что когда-то требовал расправы над Сен-Мартеном, превратился в Эспри, который за Сен-Мартена мстит.

Виконтесса нахмурилась:

– Я все же не понимаю.

– Кто мог таить злобу на вас и ваших дочерей. Кому ваше счастье могло стоять поперек горла? Кто мог бы желать разрушить его?

Маргарита вскочила с кушетки.

– Вы говорите о Сен-Мартене?

Саймон встал.

– Дежардан сказал мне, что целью Эспри было уничтожить Сен-Мартена, и при этом новый Эспри – тот, что пишет свои послания от руки и не посещает Дежардана в погребе, выдвигает требования, которые не имеют к маркизу никакого отношения. Их цель – испортить жизнь самого Дежардана.

– Сен-Мартен никогда не причинил бы мне боли, – сказала виконтесса. – Никогда.

– Кто такой Сен-Мартен? – спросила Линетт.

– Когда вы его покинули, он, по всем сведениям, был раздавлен, – продолжил Саймон. – Вы же, тем не менее, вышли замуж, родили детей, жили своей жизнью.

– Как он мог знать об Эспри? – с вызовом сказала виконтесса. – Я получила от Эспри единственное сообщение в тот вечер, когда покинула Францию, и взяла его с собой. Сен-Мартен его ни разу не видел.

– Если Эспри поставил перед собой цель лишить маркиза любой радости в жизни, отчего он не злорадствовал, когда план его удался? Разве он не должен был послать Сен-Мартену нечто такое, что раскрывало бы ему глаза на источник его несчастья? Разве он не захотел бы показать своей жертве, что то, что с ним произошло, – не трагическая череда ударов судьбы, а результат его, Эспри, направленных действий? Какой смысл поразить врага, если враг не знает, что он сражен?

– Господи, – прошептала Соланж.

– Он не способен на такое злодейство, – продолжала настаивать на своем виконтесса.

Саймон взглянул на Линетт, а затем обратился к виконтессе:

– Желание может довести мужчину до безумия, миледи.

– Что, по вашему мнению, происходит, мистер Куинн? – Линетт смотрела прямо ему в глаза.

– Я считаю, что вашу сестру похитили, – ответил Саймон. – Я считаю, что кто-то, надеюсь, этот кто-то был уже мертв к тому времени, был облачен в ее платье и сожжен в карете. Я считаю, что эти действия были совершены человеком по фамилии Депардье, который выполнял задание Сен-Мартена. Каким-то образом мозг Лизетт повредился, и она потеряла память. Дежардан узнал о Лизетт и взял ее под свою опеку, прекрасно понимая, кто она такая. Он придумал для нее новую историю жизни и использовал ее в своих целях эти два года надеясь, что однажды сам факт ее существования окажется ему полезен для того, чтобы освободиться от Эспри. Я не думаю, что Сен-Мартен знает, что она жива.

– Я не верю ни одному вашему слову, – сказала виконтесса, но ее бледность и дрожание рук говорили об ином.

– И все потому, что моя мать порвала с ним отношения? – спросила Линетт.

– Существует такая возможность.

– Нет, не существует. – Виконтесса расправила плечи. – Вы не настолько хорошо его знаете, мистер Куинн, чтобы делать подобные заключения.

– Или, возможно, вы приписываете ему чувства к вашим детям, которых он не испытывает. В конце концов, вы знаете больше, чем знает он.

– Вы очень умны, мистер Куинн, – тихо сказала Соланж.

– О чем вы говорите? – спросила Линетт.

Саймон посмотрел на виконтессу, рассчитывая на то, что она объяснится. Но она ничего не сказала, только отвела в сторону глаза. Линетт вздохнула:

– Маман, чтобы наш план удался, вам стоит быть откровеннее.

– Нам придется выманить Эспри из его убежища, – сказал Саймон, – чтобы освободить Лизетт. До тех пор пока у него остается возможность действовать из засады, и Линетт, и Лизетт находятся в смертельной опасности.

Линетт встала.

– Я помогу вам всем, чем смогу.

– Ты не будешь лезть в эту трясину! – сердито сказала ей мать.

– Простите, маман. – Голос Линетт звучал уверенно и решительно. – Я хотела бы вам подчиниться, но я не могу допустить, чтобы мистер Куинн рисковал один ради нас, и я не могу допустить, чтобы Лизетт продолжала жить той жизнью, которой живет сейчас, если я могу ее вызволить. Она ради меня сделала бы то же самое.

– Ты не знаешь, сестра ли тебе та женщина.

– Я знаю, – сказала Линетт. – Я в этом нисколько не сомневаюсь.

Соланж вздохнула:

– Что мы можем сделать, мистер Куинн?

– Поговорите с де Гренье, когда он приедет. Поделитесь с ним моими подозрениями. Нам понадобятся сильные мужчины для выполнения нашего плана.

– Де Гренье… Да, вы правы. – Виконтесса испытывала заметное облегчение. – Он вам поможет.

– А тем временем, – сказал Саймон, – я сделаю все, что смогу, чтобы уберечь Лизетт от беды. – Он посмотрел на Линетт. – Прошу вас, не выходите из дома, мадемуазель. Если с вами что-то случится, мне будет очень больно.

– Разумеется, – сказала Линетт и обнадежила его улыбкой, – я ни за что не стану подвергать свою жизнь опасности.

Саймон поклонился.

– Я к вашим услугам, но, прошу вас, не приезжайте ко мне домой какое-то время. Это для всех вас небезопасно.

– Спасибо, мистер Куинн. – Линетт подошла к нему и протянула руку. Он взял ее руку и поцеловал. Запах ее кожи вызвал у него самые заветные, самые волнующие воспоминания. Он с большой неохотой отпустил ее руку. С какой бы радостью он схватил ее и унес прочь, но он боролся с собой, потому что главным для него было защитить ее от любой беды.

Соланж тоже подошла к нему и протянула руку.

– Будьте осторожны, мистер Куинн.

– Спасибо, мадемуазель. И вы будьте осторожны. Виконтесса наклонила голову.

– Если все, что вы говорите о Лизетт, – правда, я многим буду вам обязана.

– Вы ничего мне не должны. Я здесь не потому, что жду от вас чего-то. – Саймон в последний раз взглянул на Линетт.

Как жаль, что они не могут остаться наедине, чтобы он поделился с ней всеми своими соображениями. Впервые в жизни у него появился человек, который готов был разделить с ним груз его забот.

– Счастливого пути.

Саймон ушел той же дорогой, какой пришел в этот дом, оставив трех женщин в смятении. Но он рассчитывал, что в его силах все уладить.

Саймон понял, что за ним следят, за две улицы до дома Соланж Тремблей. Тот, кто шел за ним, хорошо знал свое дело.

Но Саймон знал его лучше.

Проскользнув между двумя тележками, он вынырнул с противоположной стороны и оказался за спиной у своего преследователя, в двух футах от него. В рукаве ливреи Тьерри Саймон спрятал кинжал. Одно быстрое движение рукой, и рукоять легла в его ладонь.

– Могу я вам помочь? – врастяжку произнес он за спиной своего преследователя.

Сохраняя безразличный вид, человек постепенно замедлил шаг, затем обернулся и не без изящества прикоснулся к полям шляпы.

– Может, я могу вам чем-то помочь? – сказал он в ответ.

– Маркиз де Сен-Мартен, насколько я могу судить? Саймон мог и не уточнять, он знал, с кем имеет дело. Сен-Мартен слегка поклонился:

– Мистер Куинн.

Они пристально смотрели друг на друга.

– Может, найдем место поспокойнее? – предложил Саймон.

– Конечно.

Дальше они продолжили движение вместе. Двигались они осторожно, и поговорить решили в маленькой таверне на тихой улице. В таверне пахло жареным мясом и добрым элем, и хозяин был аккуратно одет и вел себя с почтением.

Мужчины сели за угловой стол напротив друг друга. Маркиз снял шляпу. Саймон не спускал с него глаз.

Высокий, светловолосый и отлично сложенный, маркиз был счастливым обладателем волос того же цвета, что и Маргарита Байо. Какая бы из них получилась красивая пара!

– Виконтесса попросила меня навести о вас справки, мистер Куинн.

– Наслаждаетесь выполнением задачи?

– Еще как наслаждаюсь. – Маркиз улыбнулся одними губами и негромко забарабанил пальцами по столу. – Вы интересная личность.

– Спасибо. Вы тоже.

– Чужим тайнам лучше оставаться там, где их похоронили, – мрачно сказал маркиз.

– Какое интригующее начало, – пробормотал Саймон. – Вот вам ответ: слишком поздно запирать дверь конюшни, когда кобыла уже сбежала.

Сен-Мартен недобро прищурился.

Саймона не ввело в заблуждение ни красивое лицо маркиза, ни его худоба. В маркизе чувствовалась хватка и решимость отчаяния. Саймон напомнил себе о том, что этому человеку нечего терять, кроме своего богатства, а человек, которому нечего терять, всегда очень опасен. Глядя на маркиза, Саймон подумал, что и его, будущее не намного слаще, чем жизнь маркиза, – ведь в этом будущем нет места для Линетт. Возможно, со временем Саймон будет выглядеть так же, как этот человек. От этой мысли ему стало не по себе.

– Будьте осторожны, мистер Куинн. Вы ступили на зыбкую почву.

– Ваша угроза – уже четвертая в числе тех, что я получил за сегодняшний день, – сухо заметил Саймон. – Я думаю, что сегодня я поставил личный рекорд.

– Очевидно, самим фактом своего появления вы наводите людей на мысль об убийстве, – сказал маркиз с леденящей улыбкой.

Саймон презрительно фыркнул:

– Я мог бы сказать вам то же самое. Расскажите мне лучше об Эспри.

Сен-Мартен заметно напрягся.

– О ком, простите?

– Должен признаться, вы произвели на меня неизгладимое впечатление своей способностью вызывать столь лютую ненависть. Может, вам захочется рассказать мне, что такого вы совершили?

Костяшки пальцев маркиза слегка побелели, но больше он ничем не выдал своего состояния.

– Не хотите комментировать? – пробормотал Саймон. – Как бы там ни было, я не допущу, чтобы виконтессе и ее семье продолжали угрожать. Как вы заметили, что было, то прошло. О некоторых вещах лучше забыть и смириться с ними. Не стоит вытаскивать их на свет божий и находить им новое применение.

– Вы можете остановить колесо Фортуны? – тихо спросил Сен-Мартен. – Думаю, нет.

– Отчаянный человек прибегает к отчаянным мерам. Кажется, вы хорошо это знаете.

– Вы очень умны, мистер Куинн. – Сен-Мартен встал и надел шляпу. – Молитесь о том, чтобы Господь дал вам благоразумия. Если у вас его хватит, вы можете остаться в живых.

Саймон улыбнулся и крикнул ему вслед:

– Пять угроз за день!

Дверь таверны беззвучно закрылась за спиной маркиза.