Текст книги "Рассказы"

Автор книги: Шмуэль Йосеф Агнон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

А как вознесся Дом учения во всей своей красе, закатился в город один посланец из Земли Израиля, что ездит из города в город, проповедует и на нужды бедняков в Святой Земле деньги собирает. Затащил он свои пожитки в мидраш, покрутился туда-сюда, но так как все утруждены наукой были, то никто ему руки не подал, и "добро пожаловать" не сказал, и не спросили его, откуда он и куда, и есть ли ему где остановиться, и у какого богача он на постое, и стол пред ним не накрыли, и стакан чаю не поднесли. Вынул вестник из котомки две-три маслинки и ломтик хлеба с маслинку, мало ел, много вздыхал, отпил воды из ведра, взял посох и пошел к раввину за разрешением сказать проповедь в мидраше в субботний вечер. Ответил ему раввин: град сей до краев полон Торы, и все сыны его ведают Господа, зайдет проповедник в город – мигом задавят его своим знанием Священного Писания и рта открыть не дадут, пока не сойдет он с амвона с обидой в сердце и со стыдом на лице. Но не обратил вестник внимания на слова раввина и ответил ему словами Писания: "Ради Сиона не умолкну и ради Иерусалима не успокоюсь" (Исайя 62:1), вернулся в мидраш, написал там афишки такие: "Мудрый муж пришел к вам из Святого Града Иерусалима, сахарно проповедует, и сладко послушать его и т. д.", а затем пошел на рынок и завернул к пекарю, купил у него полную миску забродившего теста, покрутился по городу и расклеил тестом афишки. Пришла суббота, пришел весь город его послушать. Взошел он на амвон, закутался в молитвенное покрывало и стал у ковчега со святыми свитками и повел проповедь во славу Земли Израиля и о чудных свойствах ее и о прелести Иерусалима, да отстроится он и возведется. Так плел он кружева изящных рассуждении о благе жизни в Святой Земле, и не громыхая, а кротко и покойно, и всеми пряностями Торы речь свою сдобрил, как учит нас Писание: когда послал Иаков Иегуду и его братьев в Египет пред лик грозного министра фараонова, сказал он им: "Возьмите с собой плодов земли сей и отнесите в дар тому человеку несколько бальзама и несколько меду, стираксы и ладану, фисташков и миндальных орехов" (Бытие 43:11). Намекает этим Тора, что коль соберется человек говорить о Земле Израиля, не начинал чтоб сразу высокими словесами, а чтоб шел постепенно, со ступеньки на ступеньку, пока не доберется до главного, как и праотец Иаков, мир праху его, что сказал потом: "Возьмите вдвойне серебра в руки ваши" (Бытие 43:12).

Проповедует он и слышит голос из толпы. Повернул посланец лицо на голос и слышит, подлавливают его суемудрым вопросом: так, мол, и так. Ответил: так, мол, и так. Поднялся суемудр и возразил: не так, мол, а этак. Привел ему посланец доказательство из Талмуда: так и так. Ответили ему: ты и на игольное ушко не углубился в смысл этого, а по сути – так, мол, и этак. И противоречили его доводам, и опровергли его выводы, пока не потемнело его лицо, как дно сковороды. И так задавили его в споре знанием Закона и словесными уловками, и какое бы он объяснение ни дал – десятью подковырками подловят, ответил на десять подковырок – сразу найдут новые зацепки. Запутали его мысль, и доводы его иссякли. Но сам воздух Земли Израиля прибавляет человеку ума. Что же он сделал? Оставил Писание, перешел к Сказаниям. Но и здесь не оставили ему места укрыться. Увидел он, что одолели его суемудры, смолк, приложился устами к завесе ковчега, уткнулся в щит Давидов, вышитый на завесе, пока не заблестело на ней золотое шитье от слез, снял с себя покрывало и сошел с амвона в стыде лица. И даже положенной после проповеди молитвы тут не сказали, а прямо вознесли пополуденную молитву. Ушел посланец в дальний угол и стал за печкой, заливаясь слезами. А покуда стоял он так, собрались мальцы, которым лет мало, а ума и того меньше, и стали приставать к нему, как мальцы к пророку Елисею. И не только они, но и всякая шушера, дрань перекатная, что с самого начала завидовала посланцу, принялась его допекать, мол, поглядите на этого, обнаглел и взялся нашим великанам духа проповеди читать. Не то место и не тот город ты выбрал, друг любезный. А сейчас валяй, поведай сластенам Земли Израильской, что и в рассеянии де мед с молоком течет. Слушал посланец хулу и не отвечал – только слезы глотал. Потрепал его служка по плечу и сказал: по обычаю Земли Израиля, говорят, учением Торы от обязанности есть три раза в субботу[57]57
  Три трапезы в субботу – принято у евреев есть три трапезы в субботу: одну вечером по сретению субботы, одну днем субботы после молитвы и одну перед исходом субботы, и говорит легенда, что три трапезы эти – супротив Авраама, Исаака и Иакова, а трапеза, что вкушают по исходе субботы, – против царя Давида, мир праху его. Но, как можно прочесть на первой странице «Сретения невесты», считалось, что учение Торы освобождает человека от обязанности есть третью трапезу, но не в Земле Израиля, по словам служки.


[Закрыть] не отделаешься, иди, покушай со мной. Побрел посланец за служкой и поел хлеба со слезой. Чудо великое приключилось там – свечерел день и не увидел обиды людской.

Миновала суббота, а на дорогу ни гроша нет, потому что все деньги, что собрал посланец, отдал он старейшине Святой Земли на нужды бедняков ее и положился на Израиль, что они – милостивцы, сыны милостивцев, – не сожмут, не дай Бог, руки и не завяжут кошель.

И как окончилась утренняя молитва, подошел он к тому и другому и завел с ними разговор о силе и пользе подаяния на Землю Израиля. И каждый находит изъян в речи посланца и лезть в свой карман не спешит. А какой ответ дал ему общинный казначей, этому посланцу, когда попросил у него подаяния на Землю Израиля? Указал он ему на здание мидраша и молвил: сказал пророк: "Будем платить устами нашими вместо тельцов" (Осия 14:3); а еще – Храм отстроенный паче Храма низвергнутого, а также сказано в Торе: "Любит Господь врата Сиона превыше всех чертогов Иакова", а понимать надо, по слову мудрецов наших блаженной памяти: "Любит Господь врата, осиянные Торой", ибо со дня разрушения Храма не осталось у Господа на этом свете ничего, кроме сияния Торы.

Увидел вестник, что не обращают на него внимания, взял посох и котомку, подошел к ковчегу со святыми свитками Торы, сунул голову меж ними и закричал со всей горечью сердца: Всевышний Владыка, ведомо Тебе, что не почестей ради старался я и не чтобы род свой прославить, но во имя бедняков народа Твоего, народа Израиля, что сидят перед Тобой в Земле Твоей святой и хиреют с голоду; как крутило меня и мотало – и вал морской грозил потопить, и разбойники погубить норовили, но ни разу я Тебе не сказал, зачем, мол. Ты меня допекаешь, а сейчас пришел я к сынам Твоим, знатокам Твоей святой Торы, и гляди, что со мной приключилось. И тотчас закрыл он ковчег, и приложился устами к завесе ковчега, и пошел к двери, и поцеловал мезузу на косяке, и запел чудным голосом стих из речений мудрецов наших блаженной памяти: "Любит Господь врата, осиянные Торой, суждено всем домам молитвы и учения, что на чужбине, утвердиться в Земле Израиля". И в этот миг все почувствовали, как дрогнула земля под ногами, и бросились бежать, спасая души свои, и остановились вдали, и увидели, как стены мидраша клонятся к востоку, как человек, что пускается в путь. И посланец идет перед мидрашом и распевает на грустный лад: "Любит Господь врата, осиянные Торой, суждено всем домам учения и молитвы, что на чужбине, утвердиться в Земле Израиля". И так он распевает и идет, и пошел за ним следом и сам мидраш со всеми книгами, и столами, и скамьями, и идет себе вестник неспешно, а за ним следует мидраш. И так они шли, пока не дошли до речки, а как дошли до речки, исчез посланец и мидраш сгинул, а место, где стоял раньше мидраш, осталось пусто и голо в лучах пополуденного солнца. И как увидели это горожане, так возрыдали они страшным плачем, и в пробуждении душевном раскаялись, и прияли обет на себя, и на семя свое, и на семя семени своего до пришествия Избавителя – да придет Он вскорости в дни жизни нашей – соблюдать тяжкий пост в этот день из года в год, и в этот день поста возносят одни покаянные и горестные песнопения и читают и учат порядок приношения жертв во Храме и главу об обрядной чистоте, ибо пробуждают они душу, чтоб сильнее прикипала к городам страны нашей и к граду Господа Бога нашего.

И еще дают побольше на бедняков Святой Земли и идут к речке просить у того посланца прощения, что не воздали ему должного почета, и продолжают пост до особой полуночной молитвы. А после полуночной молитвы едят малую трапезу, чтоб, не дай Бог, не вышла встрепенувшаяся душа из тела от горя и покаяния, и так есть у них и молитва, и раскаяние, и подаяние, то есть голос, пост и казна.

Выслушав этот рассказ, утешил я их речами и сказал им: о наставники мои и повелители, клянусь я небесами и землей, что видал я мидраш ваш в Иерусалиме; он свят и стоит в святом месте, и святые сыны Израиля свято изучают там нашу святую Тору. И сказал я им: блажен ты, о Израиль, что и домы, в которых ты изучаешь Тору, и те Господь возводит в Землю Израиля. И если уж Господь утруждает Себя из-за простых досок и камней и утверждает их в Земле Израиля, то что уж говорить о святом народе Израиля, что занимается Торой, добрыми деяниями и исполнением Заветов. И это же сказано в Писании: "И приведу их на гору Моей святости, и возликуют в доме Моих молитв". Да сбудется по слову сему, аминь.

ПРАХ ЗЕМЛИ ИЗРАИЛЯ

1

Когда спускался я в Польшу[58]58
  …спускался в Польшу… взойти на Землю Израиля. – Превыше всего в мире – Святая Земля, страна Израиля, а в ней превыше всего Иерусалим, что стоит против Престола Всевышнего. И всякий, кто покидает Страну Израиля, спускается в прочий мир, а всякий, приезжающий туда, восходит на нее. А в отношении Иерусалима это верно и в простом смысле, потому что на горе город. Интересно, что и японцы говорят «взойти в столицу», хоть Киото и на равнине.


[Закрыть] посетить родных и простереться на отчих могилах, приключился мне там кладбищенский сторож из первых Друзей Сиона[59]59
  «Друзья Сиона» (или «Возлюбившие Сион») – одна из ранних палестинофильских организаций.


[Закрыть] в городе. В молодости он собирался взойти на Землю Израиля, но пока колебался, взойти или нет, купил себе земель за городом и потерял на этом. Пошел и взял исполу себе поле, и это обернулось убылью. Как сказали мудрецы наши, в чужой земле и добро не к добру: сады себе завел – птицы поклевали, пошел и открыл лавку – продавать лопаты, плуги и семена, и корм для скота. Началась война, и перековали его орала на мечи, а семенной запас пошел на фураж коннице. А когда, наконец, утихла страна и вернулся меч в ножны, собралась Польская держава и забрала двух его сыновей в армию, и жена его умерла. Протянул руки и не нашел прокормления. Пожалели его горожане и поставили сторожить могилы.

Любя страну Израиля, откуда я приехал, оказал он мне ласку и обошел со мной могилы праведников, что удостоился город упокоить тела их в своем прахе, и проводил меня на новое кладбище. А там могил вдвое больше, чем народу в городе, и это не считая умерших на войне, что похоронены грудами и имена их неизвестны.

День был ясный и солнце ласково. Деревья в поле бросали тень, кусты и травы благоухали. Иногда овевал их ветер и нес семена кустарника на могильные надгробья, и те подкрашивали блекнущие буквы. Прочел я надписи на надгробьях, сочинили их неведомые стихотворцы в честь покойных, что умерли, и в честь живых, что вышли из их чресел. И прочел я на них слова Писания, что из благословенного Господом семени они. Люб Израиль – благословил их Создатель, хоть и посеял в нечистую землю.[60]60
  В нечистую землю… – так начинается главная тема рассказа – по словам пророка Амоса (7:17): «Израиль будет изгнан из своей земли, и ты умрешь в нечистой земле». Это и происходит – потомки изгнанников ложатся не в Святую Землю, но в землю чужую, нечистую.


[Закрыть]

Любя Израиль, загрустил я по тем, кто умер в чужой земле и не удостоился погребения в земле Израиля,[61]61
  Не удостоился погребения в Земле Израиля… – праотец наш Авраам пришел в Землю Ханаанскую, обещанную ему, из Междуречья, пожил в ней, отправился в Египет, вернулся обратно. Его внук Иаков-Израиль провел молодость в Междуречье, а старость – в Египте, тогдашних Советском Союзе и Америке. Но перед смертью приказал Иаков, чтоб отнесли его похоронить в Землю Израиля, и его сыны отнесли прах его и погребли в двойной пещере Махпела в Хевроне, рядом с его отцом Исааком и дедом Авраамом.
  Итак, с самого начала нашего народа его сыны жили и умирали в разных местах, но мечтали о Земле Обетованной, которая никак не давалась. И раз уж она не давалась при жизни, стремились хотя бы лечь в нее костьми. В течение 13 веков – от Иисуса Навина до бар-Кохвы – танатология не была нужна – земля была дана живым, но затем стремление лечь хотя бы в прах, который возжелали праотцы наши, возродилось. Оно рационализировалось множеством путей, в связи с жизнью грядущей, воскресением, пришествием Мессии-Избавителя, особыми свойствами земли нашей и т. д.
  Прежде чем окунуться в океан толкований на эту тему, подумаем, откуда вообще появилась вся эта мифология избавления погребением, прахом Земли Израиля. Крупный современный фольклорист Гастнер пишет в своей интерпретации библейской мифологии: "Миф, вопреки общепринятому мнению, – это не нечто старое и ветхое, впоследствии вытесненное логикой и философией. Миф, или мифопоэйя, – это независимое свойство ума, действующее в любое время и в любом веке, параллельно рассудку и размышлению. Оно воспринимает и выражает явления, основываясь на их значении, а не внутренней сущности, на впечатлении, а не на анализе, поэтически, а не научно. Отношение человека к мифу – это отношение участника, а не слушателя или зрителя.
  Адам и Ева – это любые мужчина и женщина, все мы изгнаны из Рая, все мы променяли счастье на знание. Все мы бежим из Египтов, получаем откровение и стремимся в Землю Обетованную, которую увидят лишь наши дети. Мы все боремся с ангелами всю ночь до рассвета. Поэтому примитивный обычай – носить с собой Бога в сундуке – в ковчеге, в скинии – это не варварство и обман, но выражение необходимости Божьего присутствия в пустыне нашего бытия. Когда невеста покрывает лицо вуалью, укрываясь от злых духов, мы понимаем, что девушка боится всех тягот супружества. И все это – не аллегория, так как это не было осмыслено потом на основе более развитой философии. Смысл мифа находится там с самого начала. Теперь мы можем выразить некоторые идеи на абстрактном языке метафизики, например, мы можем сказать: восприятие Законов Природы требует способности человека переступить за грань своего ежедневного опыта в мир трансцендентального, а также способности трансцендентального выразиться и персонифицироваться в непосредственном объекте. На языке мифа эту же истину можно выразить так: чтобы Человек мог приять Божий Закон, человек должен взойти на гору, а Господь должен снизойти к нему". Так и здесь: вера в воскресение и особые свойства Земли Израиля – не суеверие и не аллегория, но выражение странной и древней любви народа Израиля к Земле Израиля, любви в течение 1300 лет вышедшей за рамки мифологии и принявшей, как в наши дни, политическое обличие, но в течение не менее продолжительного времени отступившей до уровня погребальных обрядов и эсхатологических поверий.


[Закрыть] – две смерти[62]62
  «Две смерти» – речь идет о том, что погребенные в чужой земле не воскреснут, «не придут к новой жизни в дни Мессии», как сказал талмудист р. Хелбо. Интересно, что в библейские времена евреи, видимо, не интересовались личным бессмертием, и многие места в Библии можно истолковать как подтверждение тому, что за гробом ничего нет – ни рая, ни ада, ни блаженства, ни страданий.
  Искупление и спасение были долей народов, а не отдельных людей, так, что каждый еврей спасется в лице своего потомка, который воочию узрит пришествие Мессии. Но затем была развита идея более персональная – когда придет Мессия, наступит день Восстания Мертвых. Но похороненные на чужбине не воскреснут, ибо сказал пророк Иеремия (20:б): "И ты, Пасхор… придешь в Вавилон, и там умрешь, и там будешь похоронен". Сказал рабби Ханина, один из талмудистов: почему добавил пророк: "И будешь там похоронен", не все ли равно мертвому, где его похоронят? А дело в том, что погребение в чужой земле – как вторая смерть, по мысли пророка, ибо не воскреснут они во дни Мессии. (Это не касается жизни грядущей, в отличие от дней Мессии, по сказанному в Талмуде (Благословения 34): "Все пророки пророчествовали лишь о днях Мессии, а о грядущей жизни лишь одному Богу известно").


[Закрыть] выпало им, смерть эта и смерть грядущая, когда разверзнет Господь могилы и возведет[63]63
  Разверзнет…и возведет – все же не оставит Господь семя свое, посеянное в нечистую землю: он соберет всех праведников Израиля в час прихода Мессии. Как же соберет мертвецов? Сказал р. Симон: что делает Господь, делает праведникам норы вроде пещер, и в них они перекатываются под землей, пока не доберутся до Земли Израиля, а там Господь дает им дух, по сказанному (Иезекииль, 37:12): «Я открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших… и вложу в вас дух Мой, и оживете, и помещу вас на земле вашей». И разъяснено это в Иерусалимском Талмуде: «Господь разверзнет пред ними землю пустотами». Но переход этот под землей до Иерусалима ужасен, по сказанному: «Мука праведникам перекатывание это» (там же), а вслед за муками перекатывания по пещерам и норам – вторая смерть. И еще отличие: сказано у пророка Исайи (42:5): «Он дает душу народу на ней и дух идущим в ней», душу – тем, кто ходил по ней и погребен в ней, то есть жителям Страны Израиля, но тем, кто умер на чужбине и пришел в нее по норам и пещерам, – им – лишь дух.
  Казалось бы, выход ясен – пересылать свое тело на погребение в Святую Землю, как поступил Иаков, как поступил и сын его Иосиф Прекрасный, завещавший своим детям взять с собой его кости и отнести в Землю Израиля, когда они освободятся из Египта, – и впрямь они так поступили и похоронили его в Сихеме – Шхеме.
  Но понятно, что мудрецам, жившим в Стране Израиля, не нравилось, что превращают Землю Живых в кладбище, куда только умирать приходят. "Рабби Баркирия и рабби Элиазар прогуливались по страту (от латинского страта улица) у врат Тивериады и увидали: влекут гроб с покойным из-за границы на погребение в Стране Израиля. Сказал р. Баркирия р. Элиазару: что тому, кто отдал душу на чужбине, проку в погребении в Земле Израиля? Не о нем ли сказал пророк Иеремия: "Мои угодия вы сделали мерзостью" (2:7), то есть при жизни мерзостью считали угодия Господа, страну Израиля, и не селились в ней, а потом (Иеремия, там же) "вы вошли и осквернили землю Мою" – по смерти осквернили своими трупами землю Господа".
  И учили мудрецы наши: несхож тот, кто жил и умер в Земле Израиля, с тем, кто лишь на погребение в нее лег.
  Все же евреи, как правило, в течение многих веков приезжали в Страну Израиля лишь умирать, как, например, поступил прапрадед переводчика – он приехал, когда ему было за пятьдесят, но в Тверии он встретил одну смуглянку (она, видимо, тоже приехала сюда умирать – ей было уже 19 лет) и имел от нее четырех детей. Так оно с планами.


[Закрыть] их с собой на Землю Израиля, упокоить их там навеки; в отличие от погребенных в Святой Земле, не жить им в дни Мессии-помазанника, сына Давидова, и не вкусить от их сладости.[64]64
  …вкусить от их сладости… – сказал р. Хелбо (Бытие Раба 96): лишь умершие и погребенные в Земле Израиля живут вновь в дни Мессии и вкушают от их сладости.
  Так что все же лучше быть похороненным в Святой Земле.


[Закрыть]

Еще хуже погибшим на войне, если имена их неведомы: жены их одиноки[65]65
  Жены их одиноки… – по еврейскому праву нет презумпции смерти, в отличие от, скажем, римского права, и даже очень долгое отсутствие мужа не освобождает женщину от брачных уз. Жене пропавшего без вести солдата трудно, если не невозможно доказать свое вдовство. Развестись в отсутствие мужа она не может, так как развод по еврейскому праву производится односторонним актом мужа. Ни один раввин не дал бы женщине разрешения на второй брак в таких туманных условиях, так как, если бы выяснилось потом, что первый муж не погиб, женщина оказалась бы прелюбодейкой, а ее дети от второго брака ублюдками. Эти дети не смогли бы вступить в брак с сынами Израиля и до десятого поколения. Самой женщине было бы запрещено жить и с первым, и со вторым мужем, и во всем этом был бы виноват давший разрешение на второй брак раввин. Боясь подобных гибельных последствий, предпочитали оставить женщину соломенной вдовой. Мужчине такая судьба не грозила – он мог и развестись с отсутствующей женой, и в худшем случае оказаться женатым на двух сразу, а это тоже не так-то страшно, и праотец Иаков справился с этим. Иудаизм не исключает многоженства, хотя тысячу лет назад мудрец р. Гершом запретил (еще один запрет мудрецов – вопреки Торе!) евреям Европы брать вторую жену. Р. Гершом наложил свой запрет на тысячу лет, т. е. он отпал в 1962 году, но, покоряясь христианской морали, и сейчас раввинаты Европы и Израиля навязывают еврейскому народу единобрачие. В Израиле даже евреям стран Востока запрещают брать вторую жену, хоть у них это было освящено обычаем до наших дней. Для женщины же двоемужество – страшный грех, прелюбодеяние, и поэтому у евреев всегда так много соломенных вдов. Освободить их от «соломенного вдовства» считалось богоугодным делом. Агнона очень тянула эта тема, и даже его первый рассказ так и назывался: «Соломенные вдовы», «Агунот» на иврите, отсюда и псевдоним «Агнон».


[Закрыть] и матери сиры, – без радости, без благословения, без пропитания.

Над могилами раздавался плач овдовевших жен, осиротевших детей, сирых матерей, стариков и старух, нищих-побирушек. Месяц покаяния[66]66
  Месяц покаяния – месяц Элул, предшествующий Новому Году (Рош Ашана). Новый Год и последующие 10 дней вплоть до Судного Дня – Иом Кипура считаются днями покаяния, когда человек кается в своих грехах и старается проявить свое раскаяние во всем, в частности в подаянии бедным. Весь Элул идет подготовка к этим 10 дням, и поэтому в течение всего месяца Элул также каются, посещают могилы, подают милостыню, постятся, просыпаются по ночам на полночную молитву, скорбят о разрушении Храма и т. д. По традиции 30 дней месяца Элул и последующие 10 дней от Нового Года Рош Ашана до Судного Дня Иом Кипур в месяце Тишрей вместе соответствуют 40 дням, которые провел наш законоучитель Моисей на горе Синай. У мусульман тоже есть праздник милосердия и подаяния, говоря словами Сулейменова: «Сегодня над миром Аллаха идет Курбан Айт, великий жертвенный праздник, сегодня готов простить Аллах грехи великие за щедрость великую вашу».


[Закрыть] и милосердия Элул был в разгаре, и живые просили у мертвых жизни и избавления, а бедные просили у живых[67]67
  Живые – бедные – странное противопоставление, не так ли? Когда наш праотец Иаков обманул своего брата Исава и бежал от его гнева в Междуречье, за ним была послана погоня. Исав в гневе послал всех своих сыновей с приказом застичь и убить Иакова. И один из сыновей Исава, достойный Элипаз, догнал Иакова в пути и уж собрался убить его, но Иаков уговорил его сохранить ему жизнь.
  – Но я не могу нарушить приказ отца, – сказал сын Исава, и Иаков ответил ему: возьми все мое добро, и тогда ты не солжешь, если скажешь отцу, что я мертв, ведь бедный – все равно что мертвый, говорит пословица. Так он и поступил. Поэтому Агнон противопоставляет живых бедным.


[Закрыть] подаяния, чтоб не умереть с голоду.

Попрощался я с мертвыми и пошел с кладбищенским сторожем. Сидим мы с ним и болтаем про то да про се. От слова к слову вспомнили и те дни, когда я был мал и учил Пятикнижие с толкованиями Раши,[68]68
  Толкования Раши – евреи испокон веков любили толковать Библию: и Талмуд, и все прочие труды можно понимать как аппарат толкования Библии. В результате к началу второго тысячелетия н. э. мало кто знал подлинное значение древнего и канонизированного библейского текста и суемудрие заслонило слова Завета. Мудрец Раши ознакомился со всеми толкованиями и повелел многие из них спрятать подальше, чтоб людей не отвлекать, и написал короткие и прекрасные объяснения к Библии. Его объяснения читают все – от мала до велика. Объясняя их краткость, евреи говорят, что в дни Раши чернила были на вес серебра. Скоро нам представится случай процитировать Раши.


[Закрыть] а он был уже дошлым пареньком и читал газеты и вольные книги. Я сооружаю Храм[69]69
  Я сооружаю Храм – здесь можно увидеть выпад Агнона против светского сионизма (противопоставленного традиционной еврейской любви к Стране Израиля). Кладбищенский сторож был из «вожаков» сионистов, читал светские книги и газеты, продавал акции на обновление Страны Израиля («Марфа»), и ему приходится просить горстку праха Святой Земли у человека, учившего Писание, строившего храм из воска («Мария»).


[Закрыть] и его утварь из воска, а он продает марки и акции на обновление Страны Израиля. Напомнил я ему о веселье, как веселились мы, когда впервые привезли бочку вина из Ришон ле-Сиона в город, и как он и прочие вожаки сионистов вышли к пристани встречать эту бочку, а затем везли ее в карете, восклицая перед ней: "Первенец Сиона[70]70
  Первенец Сиона – Исаия 41:27.


[Закрыть] – Ришон ле-Сион" – и другие стихи из Пророков. И еще напомнил я ему день, когда привезли золотые яблоки – апельсины – из Страны Израиля, и весь город кинулся их покупать. Богачи купили по целому апельсину на двор, а бедняки скидывались артелями на одно золотое яблоко. И вся общинная знать стояла рядом и отвечала «Аминь» на каждое благословение,[71]71
  Благословения об апельсинах – евреи благословляют Господа за все, что с ними случается, начиная от рождения – «Благословен плод чрева» – и до смерти – «Благословен праведный судия». Евреи благословляют Господа особо за все беды и блага, и за хлеб – «Благословен Извлекающий хлеб из земли», и за вино – «Благословен Создавший лозу». За апельсин полагалось в данном случае благословлять Господа дважды – и зато, что сотворил плод, и за то, что дал им дожить (буквально – дожил их) до этого времени, до первого нового плода в Новом Году. И так весь день и вся жизнь героев Агнона размечена благословениями и молитвами, так, утро и вечер – это время, когда говорят «Слушай, Израиль, и т. д.».


[Закрыть] коим благословлял Израиль Давшего золотые плоды. А сейчас, сказал я ему, мы в Стране Израиля едим апельсины, как картошку, не рядом будь помянуты. И даже бедняки Страны Израиля едят их почем зря, благословение глотают, сок высасывают, а сам плод бросают. А к слову о вине, уже позабыл Израиль благословения о вине, веселящем Бога и людей. А к чему их тянет – к водкам, к иноплеменной выпивке, что дурманит душу, тяжелит члены, рассудок человека в живот переводит и все тело делает придатком к брюху. И еще один напиток пьют – газировку, а это и вовсе не напиток, входит в тело, а телу от него никакой радости, лишь поту больше и кровь Израиля в воду обращает.

И еще много рассказывал я о любезных ему вещах. Сидел он и слушал, и глаза его блестели, и губы разомкнулись, как у немого, что понимает, но не говорит, лишь открывает рот, показать тебе, что он упивается каждым словом и боится лишь, что прервут речь. Правда, не собирался я прерываться, ибо что милее нам беседы о Стране Израиля, но вырвался вздох из сердца сторожа, и прервался я. Спросил его: почему ты вздыхаешь? Или добра не видал? Так не каждому выпадает. А о том, что сыновей забрали в армию, так скоро вернутся. Сказал мне: о том, кому не довелось взойти на Землю Израиля, я горюю. Сказал я: о том, конечно, стоит тебе горевать. И оба мы вздохнули.

Когда собрался я уходить, сказал он мне, что лета отца он уже пережил, и применимы к нему засим слова мудрецов: "Переживший лета отца позаботится о конце" – и попросил меня оказать ему милость и прислать горсть праха Земли Израильской.[72]72
  Прах Земли Израиля – вот и появляется главный герой нашего рассказа прах Земли Израиля. До сих пор мы говорили о том, что евреи любят Страну Израиля, что вполне естественно – всякий любит свою страну. Но любовь наша абсолютно вещна и конкретна, мы любим каждую крупицу ее праха. Сказано в трактате Брахот: спустившись на берег у Аккры, целовали землю учителя наши, и об этом же говорил царь Давид: возжелали рабы Твои каменья ея (Земли Израиля) (Псалмы 102:15). И еще один секрет: сказано (Исход 20:24): «Сделай Мне жертвенник земли», а можно прочесть эту фразу и по-иному – «Сделай Мне землю жертвенником», то есть Господь приказал сынам Израиля сделать всю землю их жертвенником Ему. И поэтому сказали учителя наши: каждый, похороненный в Земле Израиля, как под жертвенником похоронен.
  От этой плотской любви к праху Земли Израиля желали евреи быть хоть погребенными в нем. Когда Рассеяние еврейское расширилось невероятно, трудно стало посылать трупы на погребение в Землю Израиля, и появился обычай класть в гроб щепоть праха земли израильской. И пишет автор мидраша Тальпиот: "Слыхал я, что коли положить прах Земли Израиля на глаза, пуп и обрезание, то как в самой земле Израиля погребен будет". Поэтому и просит кладбищенский сторож горстку праха.
  В связи с этим был интересный спор переводчика со Львом Наврозовым, утверждавшим, что слепая наша любовь к Земле Израиля позаимствована у толстовцев либо эсеров, и вообще, земля – прах один, помогать же евреям еще лучше в Америке. Помогать евреям из Америки – занятие популярное, и не один из нынешних еврейских гуру утверждает нечто схожее. Еврей, конечно, может жить где угодно, пока не раздадутся шаги Мессии, хоть в Америке, хоть в Париже, хоть в Москве, но чем стараться во благо земли израильской лучше стоять на ней.


[Закрыть] Пообещал я выслать. Заставил он, чтоб записал я в книжку. Взял я книжку и записал его имя, и город, и просьбу.

2

Когда вернулся я в Иерусалим, навалилось на меня много дел и позабыл я о просьбе кладбищенского сторожа. Не то что позабыл, а отложил в сторону, как откладывает человек желания друга пред своими заботами. Пришло письмо и напомнило мне. Но все недосуг мне было пойти на Масличную гору[73]73
  Масличная гора – в день Страшного Суда станут стопы Его на Масличной горе к востоку от Иерусалима, и гора расколется, и мертвые восстанут. Значит, именно к Масличной горе, к лежащей у ее подножья долине Иосафата, придут мертвецы Израиля по норам и пещерам. На Масличной горе – древнейшее еврейское кладбище в мире, конец странствий, желанный отдых, где покоится и прапрадед переводчика, и автор рассказа. На Масличной горе, когда стоял Храм, проводили ритуал сожжения рыжей телицы, как описывается в книге Чисел (гл. 19); ее прах использовался затем для очищения от мертвецкой нечистоты. Ясно, что это место – самое подходящее для восстания мертвых, да и для их покоя.


[Закрыть] взять там земли, написал я ему: «Еще не пришел час». Со временем снова написал мне: сказано: "неведом[74]74
  …неведом… – Екклезиаст 9:12.


[Закрыть] человеку его срок и т. д.", сегодня на земле, а завтра – в земле, и "как тень[75]75
  …как тень… – там же.


[Закрыть] проходят дни человека", и конец может прийти внезапно. А засим просит он и заклинает меня, друга отрочества, что удостоился ходить под Богом в Земле Живых[76]76
  Земля Живых – обычный титул Страны Израиля. Не в насмешку он дан сюда последние две тысячи лет евреи только умирать приезжали, – но по словам псалмопевца: «Буду ходить пред лицем Господним на земле живых». Почему ж так назвал страну нашу царь Давид, бывают ли под солнцем страны мертвых? спрашивает средневековый толкователь и добавляет: если речь о стране, где жизнь хороша, то есть страны, где жизнь лучше. Может, и вовсе не о Стране Израиля говорил царь? Так нет, в продолжение этого же псалма, в стихе 19-м (в русском переводе этот псалом разделен на два: 114 и 115, а в еврейской Библии его порядок – 116) он добавляет: «Посреди тебя, Иерусалим!» А дело в том, что погребенные в Стране Израиля восстают к жизни новой с приходом Мессии, поэтому и зовется страна эта страной живых.


[Закрыть] в святом граде Иерусалиме, чтоб вырыл для него горсть праха из Земли Израилевой и послал ему – покрыта глаза, как сказано: "Земля народа[77]77
  Земля народа – эта фраза является точным, но закодированным объяснением, зачем еврею нужно погребение в Земле Израиля или хотя бы горстка ее праха в могилу. Этой же фразой отвечает р. Элиазар на гневную филиппику р. Баркирии в примечании выше, имея в виду, что Господь окажет искупление погребенному в Земле Израиля, даже если он и не ходил по ней при жизни. Вот особое свойство Земли Израиля – она несет искупление. Сказал пророк Иеремия (51:5): «Земля их полна грехами», и объясняют ученые мужи Израиля: земля полна грехами, но не люди, земля израильская берет на себя все грехи людей, живущих в ней, и поэтому люди Страны Израиля – живые и мертвые – грехов не имут.
  Эта фраза (Второзаконие 32:43) буквально означает: "(Он) очистит ИЛИ искупит, ИЛИ выкупит земля его народ его". Синодальный русский перевод, согласуясь с арамейским переводом Онкелоса, с греческим переводом Септуагинты и латинским Вульгаты, гласит: "Он… очистит землю Свою и народ свой". Но в тексте подлинника нет ни «и», ни ясности объекта и субъекта. Поэтому можно эту фразу читать по-разному.
  Старцы-пополнители толкуют так: Израиль, народ Его, искупит землю Его, по сказанному: "Нет искупления земле, на которую пролилась кровь, кроме искупления кровью пролившего кровь". То есть речь идет не об «очищении», а об «искуплении» – об акте смытая пролитой крови кровью убийц. Запрет пролития крови – один из фундаментальных запретов Библии, не только в фигуральном смысле, как запрет убийства, но и в реальном – магическом смысле. Закон Моисея требует особого обращения и с кровью убитых животных, а уж людская кровь, пролитая на землю, во всех легендах вопиет к небу, пока ее не покроют прахом, а еще лучше – кровью убийцы. (Масса примеров приведена Фрезером в его исследовании Библии как фольклора.) И здесь – кровь народа Израиля пролилась на землю и вопиет к небу. Искупление земли, загрязненной кровью, придет, когда кровь убийц – тех, кто проливал кровь евреев, покроет ее. И если у Онкелоса искупление земли – дело рук Бога, у старцев это дело рук Израиля.
  Рамбан видит в этом стихе знак неизбежности искупления, ибо в нем нет условности. В отличие от возведения Второго Храма, в период строительства Третьего Храма Господь землю искупит и врагам Израиля отомстит.
  Некоторые толкователи толкуют второе слово стиха, «адмато», не как "земля его", но как "кровь его" и читают стих так: "Он искупит кровь народа своего" – то же, что и выше, только без земли. Другие понимают эту фразу так: земля народа Израиля – его искупление, откупная жертва народа Его, подобно тому, как петух считается откупной жертвой у евреев за грехи наши в Судный день Иом Кипур.
  Можно прочесть стих и на каббалистский манер, понимая третье слово стиха, АМО, народ его, как ИМО, вместе с ним. Тогда стих будет звучать так: Он искупит землю Свою вместе с ним, т. е. Он, Господь, искупит, избавит, очистит землю Свою – Землю Израилеву, включая и ее комки за рубежом, и, искупая ее, вместе, заодно, захватит и мертвецов Израиля и принесет им избавление. Иначе говоря, для избавления надо лечь в могилу в Землю Израиля или хотя бы положить горстку праха ее – Господь обещал эту Землю избавить и при этом не оставит мертвеца, по сказанному "вместе с ним".
  Но герой Агнона предоставил возможность, по-моему, дать новое, невероятное и страшное толкование этого стиха – нет, не Господь искупит Землю, не народ Израиля искупит ее, не кровь евреев искуплена будет, Земля, то есть могила, – вот единственное искупление и очищение Израиля. Для кладбищенского сторожа нет ни возмездия врагам, ни прихода Мессии, ни успокоения пролитой крови. Для него все грядущее избавление – это мать сыра-земля, земля Страны Израиля, ибо она несет с собой искупление, избавление от всего.


[Закрыть] его искупление", ибо искупление приносит прах Земли Израиля. И он вверяется мне, что воздам ему милостью и не пренебрегу его просьбой.

Как бы малое пророчество сорвалось с его пера. Как ни вспомню небрегу, вчера – потому, руки не дошли, а сегодня – поэтому, а главное потому что дорога на Масличную гору считалась опасной, и случай был – пошли старики поклониться могилам праведников, а арабы закидали их камнями, и опасался я пойти туда. Собрался и написал ему: "Есть еще время".

Однажды проверил я свои записи и увидел – все вычеркнуты, кроме той, где написано: Имяреку сыну Имярека в городе N – прах Земли Израиля. Сказал я себе: пока не исполнил я этого обещания – не вправе я выпустить эту книжку из рук.

Пока я так размышлял, увидел – несут мертвого хоронить, и вышел проводить его четыре пяди[78]78
  Проводить четыре пяди – благое дело. Четыре пяди вышел фараон проводить праотца нашего Авраама по выходе его из Египта (о приходе Авраама см. примечание ниже), и за это Господь дал ему сынов Авраама на 210 лет в рабство (вплоть до Исхода). Но ведь и Навуходоносор вышел проводить праотца Авраама по выходе из Междуречья и проводил те же четыре пяди, но получил в рабство Израиль лишь на 70 лет. (От разрушения Первого Храма до победы персов над Вавилоном.) Почему такая несправедливость? А дело в том, что фараон был карлом ростом в одну пядь, супротив трех пядей роста нормального человека, в том числе и Навуходоносора, и пройти четыре пяди ему было втрое тяжелее. Отсюда знай, что Господь платит каждому по труду, а нам, сынам Израиля, за такой красивый жест несколько лет рабства отбыть совершенно нипочем.


[Закрыть] земли, как велит обычай. Пока я провожал, отстали другие провожане и разошлись, и никого не осталось с мертвым, кроме похоронщиков с носилами. Беден был и немногим знаком, и не нашлось ему провожай. Пристал я к похоронщикам, пока не занесли его на Масличную гору и не похоронили.

А когда похоронили, пошел я по склону горы и накопал там и набил карманы отборным прахом Страны Израиля. Пришел я в город, зашел в ткальню и выбрал там самого лучшего холста, чтоб выдержал маяту дорожную, и сшил из него мешочек, набил его прахом и написал на нем имя и прозвище этого бедолаги и название города и страны его и пошел в Почтовый Приказ.

А на почте было полно народу – и сынов Израиля, и сынов всех прочих народов, населяющих Иерусалим, и у каждого – посылка в руках.

А приказный почтовый сидит за окошком и делает себе что-то свое. Занял я очередь и стал ждать, пока обитатель почтовых палат надумает приблизить меня. А так как почтовые приказные умеренны в деяниях своих, дано мне было время передумать многие думы. Стоял я и думал: к чему эти хлопоты, мало ли сторожу могил земли в его собственном городе, что льстится еще и прахом земли Израиля. Явился мне жирнозем тамошних полей, а с ним – чудесный запах ржи и овса, и овощей и плодов, и прочих ростков почвы, а против его – эта пересохшая земля, спекшаяся, как выжженные солнцем кости непогребенных. Не то чтоб мнил я умалить славу Страны Израиля, праведники возжелали прах ея, но говорят: своей судьбы не беги, на чужую не зарься, кто провел дни свои в иной земле, останется в ней, а наши ноги запылились прахом Земли Израильской, мы придержимся ее праха.

Пока я так рассуждаю, пришли мытарства того человека и простерлись предо мной. Были у него поля – потравили, снял исполу – ополовинили, открыл лавку – опустошили ее воинства, пока не сделался, наконец, сторожем могил. Много земель было у него, но ничто не осталось в руках, и сейчас все упование того человека – малость праха земли Израиля, как же не послать ему. Наоборот, пусть сподобится горсти собственного праха. И сказал я себе тогда: нет выше моего дара. И с вящей приязнью глянул я на того приказного, ставшего сотоварищем в посланстве моем. Странно, что тот и не заметил этого. Через час с половиной да еще с лишком добрался я до приказного. Протянул ему посылку и положил пред ним серебро. Принял он посылку и вернул ее мне и сказал: не годится. Спросил я: что значит – не годится, изволите требовать ладного холста – вот ладный холст, чтоб ладно увязано – вот ладно увязано, чтоб буквы были ясными – вот ясные буквы. Встал приказный и благозвучно наставил меня в тайнах уложений о посылках, их изготовления и направления как в пределах страны, так и за ее пределы. Столько уложений о посылках прочел мне, что ни в одну посылку бы не улеглось, да все от огорчения сразу из головы выскочили. Взял я свой прах и вышел с омраченной душой.

Вернулся я с посылкой домой и проверил ее со всех сторон. Хотел вспомнить почтовые уложения, но не упомнил. Но удалось мне понять, что н^как положено сделана посылка. Пришло мне в голову: может, он мнит, что запрятал я в мешочек пряности или золото или жемчуга и шелка, как таможенники, что заподозрили праотца нашего Авраама,[79]79
  Таможенники и отец Авраам – речь идет о поездке Авраама в Египет во время засухи в Стране Ханаанской. Авраам очень боялся, что египтяне отберут у него жену, ибо Сарра была очень хороша собой, таких в Египте не было. И еще: обычно женщина от трудной дороги дурнеет, но Сарра лишь похорошела. Но что ж он об этом не подумал до того, как поехал в Египет? А дело в том, что из-за скромности Сарры он ее толком и не разглядел до этого времени, говорит легенда. Чтобы его не убили египтяне, он решил выдать жену за свою сестру, как известно из рассказа в книге Бытия. История же с таможенниками была такая, по словам Раши: «Пришел Авраам в Египет», написано, вместо «они пришли в Египет», это учит нас, что спрятал Сарру в сундук, а когда потребовали мыто, открыли и увидели ее". Иными словами, сначала Авраам надеялся и вовсе спрятать Сарру от глаз египтян, но подозревавшие мытари открыли сундук и обнаружили ее.


[Закрыть] когда он запрятал праматерь Сарру в сундук, – от глаз египтян уберечь.

Назавтра вернулся я на почту. Представил я себе – скажу приказному: нет тут ничего, кроме горсти праха, – тут же примет он посылку из рук моих и пошлет тому старцу, и тот старец обрадуется превеликой радостью. И от той радости радовался и я, что удалось мне выполнить обещанное. И тут же сказал я себе: как легко человеку поступить по обету, стоит лишь сказать правду – и сейчас же падут все препоны.

Вошел я в Почтовый Приказ и подождал час или два часа или еще и дольше, пока не дошел до окошка. Чуть приоткрыл приказный окошко, дал я ему посылку и рассказал, что нет в ней ничего, кроме горсти праха, и не стоит ее судить по всей строгости. Взял приказный посылку и проверил ее и сказал: все еще сделана не по заповеданному. Встал и наставил меня в тысяче новых заведений о направлении посылок. Увидел я, что не могу направить его слух, и вышел с омраченной душой.

Поведал я свою беду товарищам и понадеялся, что помогут. Одни проверили связку и сказали: ну что ж ты хочешь, сделана – любо-дорого посмотреть, другие не посмотрели, но дали совет, как увязать посылку, третьи вздохнули и сказали: это дело везения, и царь Соломон со своим мастером-умельцем Бецалелем не постигли бы глубин мысли этого приказного. И так связки ответов послали мне, но все не по сути. Так ли, эдак – не нашелся товарищ мне в помощь. Постыдное свойство – гнев, и след отдалиться от него, а все ж не удалось мне гнев смирить. Как увижу – мешочек лежит передо мной, – гневаюсь и говорю себе: приказный этот без капли любви к стране нашей сподобится не сегодня, так завтра лечь в ее землю, а доброму еврею, у которого только Земля Израиля на уме и в сердце, не достанется ни песчинки малой от праха ее. И не только на приказного я сердился, но и на себя тоже, что был из тех дураков, которым жизнь – как поле ровное, и что вместе совсем светом мнимым этим покоем тешатся. А это ошибка, лишь недоверчивые, подозрительные и сомневающиеся видят истину, а те, что рады свету и рады своей доле, от радости этой глаза от правды отводят.

И день за днем не двинулся этот прах с глаз моих. Говорил я себе: вот он – лежит здесь без дела, а тот еврей в чужой земле так его ожидает. И уже забыл я, что это – лишь горстка праха[80]80
  И уже забыл я, что это лишь прах… – ключевая фраза рассказа. Все избавление и счастье – счастье могильное, можно сказать, что, судя по этой фразе, Агнон проповедует эсхатологический сионизм. Тут намечается перекличка с его ранним рассказом, носящим следующее название: "И кривое станет прямым. Деяния одного адама, нареченного Менаше Хаим, из обывателей Святой Общины Бучачской, что лишился достатка, и нищета, не про нас будь сказано, сбила его с толку Господня, и на Израиль грех навел, и горе, маяту и суету испытал, но души чужой не погубил и удостоился имени и следа в потомстве, как подробно описано внутри сей книги, и об этом же говорится в Писании: «и наказание свое отбудут», а толкователи блаженной памяти объясняли: «и расплатятся муками за вину свою». Судя по заглавию, рассказ должен хорошо кончаться, ведь «удостоился имени и следа в потомстве». Но на самом деле герой этого рассказа смог испортить себе жизнь всеми вообразимыми способами, и даже имя свое продал, и жены лишился, и умер нищим на кладбище, но (!) кладбищенский сторож знал всю его историю и написал на его могиле имя Менаше Хаима, и таким образом «оставил он имя и след в потомстве».
  Повезло Иову, что не Агнон его книгу писал, а то в конце, вместо многих лет жизни, жен, детей и скота, получил бы Иов погребение по всем правилам в Святой Земле, чему уже след радоваться. Так и вся пошедшая насмарку жизнь кладбищенского сторожа может получить «счастливую» развязку – погребение с прахом Земли Израильской на глазах.


[Закрыть] покрыть глаза мертвому, и казалось мне – нет ему равного на свете, и чем больше я о нем думал, тем милее он мне становился. И когда замечал я чудное дерево или чудный цветок, то в воображении уже пересаживал их в этот прах. Но как попадает этот прах к тому, кто, его ожидаючи, все глаза проглядел? Может, поехать в другой город или в соседнюю страну и найти там приказного, что не так разборчив?

И по ночам сердце мое не могло успокоиться. Дурные сны и тяжкие кошмары посещали меня во сне. Снилось мне, что блуждаю я чужаком, пуще того, и Иерусалим казался чужим. Люди, которых я считал возлюбленными друзьями, указали мне во сне на шаткие ступени и узкие площадки и дали совет вскарабкаться и спрятаться там. А забравшись, увидел я, что и подобрав руки и ноги и скрючив все тело, я все ж больше их и не нахожу себе там места. Дабы умножить свое горе, перечитывал я письмо кладбищенского сторожа. Уже знал его наизусть и все перечитывал: "неведом человеку его срок и т. д.", а засим просит он, чтоб вырыл я для него горсть праха из Земли Израилевой покрыть глаза и т. д. И когда опускал я письмо из рук, появлялись глаза того старца и глядели на меня, как бы говоря: много у меня было земель, да и все ушли из рук, сейчас прошу горсть праха в утешение, а ты удерживаешь его от меня.

Горе и сны и ночные кошмары причинили много неладов. Мирный человек я, не возвеличиваюсь пред великими и не умаляюсь пред малыми, люблю власти и молюсь за здравие царское. И уже во младенчестве обычен был читать для удовольствия в молитвеннике молитву за здравие кесаря и за здравие всех принцев и принцесс, хоть имена их труднеевыговорить, чем имена ангелов, выходящих по трубному звуку.[81]81
  …ангелов, выходящих по трубному звуку… – евреи трубят в рог в день Нового Года Рош Ашана и на исходе Иом Кипура – Судного Дня – по многим причинам – вселить страх Божий в сердца собравшихся, и как возвещают о прибытии царя и о начале суда, и как собираются на приступ крепости, и чтобы сбить бесов с толку и т. д. А по этому звуку, говорит легенда, выходят ангелы, как придворные выходят по звуку трубы, вещающей о явлении царя. И имена этих ангелов и впрямь длинны, и приводить мы их не будем.


[Закрыть] Но со случая с приказным вошла мне сумятица в сердце. Не то чтоб, не дай Бог, спутался я с инакодумами и склонил ухо к хулящим державность, но покоя в душе моей не стало. Ходил я по улочкам Иерусалима, а видел перед собой кладбище на чужбине, могилы старые и новые, мертвых больше, чем живых в городе, и весь город полон могил, кроме могильного сторожа, а тот еще жив. Уже пережил лета отца и должен позаботиться о конце. И он горюет и заботится, когда же прибудет эта горсть праха из Страны Израиля. Если б не приказный со своими задержками, уже радовался бы тот бедняга своему праху и беды принимал любя.