Текст книги "Наконец-то!"

Автор книги: Ширли Басби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

И все же его не покидала тревога. Черт возьми, Даггет любит совать свой нос в чужие дела! Скорее всего он этого так не оставит, тем более что здесь затронуты и его интересы, ведь они с Арабеллой когда-то были помолвлены.

Лейтон чувствовал себя в относительной безопасности. Если Тони решит выяснять отношения… что ж, он прикинется невинной овечкой – все знают, как ловко он умеет блефовать. След от хлыста исчезнет через день-другой, а до того времен он постарается избежать встречи с Даггетом.

Немного приободрившись, Лейтон снял свой темно-синий сюртук и небрежно бросил его на спинку кресла. На глаза ему попались валявшиеся на полу шарф и шляпа. Он подобрал эти вещи и запихнул их в выдвижной ящик комода, стоявшего у дальней стены. Если не считать красной полосы на щеке – а он мог придумать с дюжину самых невинных причин, объясняющих ее происхождение, – не было ничего, что уличало бы его в попытке ограбления.

Настроение его постепенно улучшалось. Он налил себе третью за последние пять минут рюмку бренди и удобно вытянулся в кресле. Да, сегодня ночью ему не повезло. На и что? Всегда можно попробовать еще раз. Правда, теперь это будет сложнее…

Стеклянные двери тихо отворились, и в комнату вошел человек в плаще. Лейтон испуганно вздрогнул, но быстро узнал гостя и нервно усмехнулся:

– Черт возьми! Ты ходишь как привидение!

Вошедший пожал плечами, бросил свой плащ поверх сюртука Лейтона и вальяжно налил себе рюмку бренди. Слегка взболтнув янтарную жидкость, он с наслаждением вдохнул букет и опустился в кресло напротив Лейтона.

– Только что я стал свидетелем весьма любопытной сценки… – лениво протянул он, прихлебывая бренди. – Рассказать?

Лейтон тревожно подобрался.

– Не надо. Меня не интересуют твои дела, – бросил он с напускным равнодушием.

– Неужели ты не хочешь узнать, что твой маскарад не остался незамеченным? – Гость улыбнулся, увидев, как побледнел его собеседник. – Да-да. Я ехал за тобой и все видел. Удивлен?

– Ты ехал за мной? – тупо повторил Лейтон.

– Конечно. И, как я уже сказал, твои действия произвели на меня сильное впечатление. – (По спине Лейтона пробежал холодок). – Какую же ценность ты хотел отобрать у мисс Монтгомери – хотел так сильно, что даже унизился до грабежа? Может, мое письмо? Ведь ты написал дорогу к Суит-Эйкрзу на его обратной стороне, не так ли? И уже поздравлял себя с находчивостью, радуясь, что избавился от письма? – Он неприятно хохотнул. – Но Тони Даггет спутал тебе все карты.

Откинувшись на спинку кресла, Лейтон пробормотал:

– Не понимаю, о чем ты.

– Ах, не понимаешь?

Тон ночного гостя напугал Лейтона, и он поспешно добавил:

– Клянусь тебе – я не знаю ни о каком письме!

– Вот как? Значит, ты настолько глуп, что хотел украсть у мисс Монтгомери ее документы и с их помощью решить свои финансовые проблемы? – Глаза его сузились от внезапной догадки. – Или ты собирался вымогать у нее деньги за их возврат? – спросил он с веселым удивлением.

– Не понимаю, – мрачно повторил Лейтон. – И вообще, ты ведешь себя оскорбительно.

– Поведение Тони Даггета оскорбит тебя еще больше. – Гость сделал еще один глоток бренди. – Как ты думаешь, сколько времени ему понадобится, чтобы выйти на твой след? Ты единственный знал, что сегодня ночью Арабелла будет на дороге одна. – Он презрительно засмеялся, увидев лицо Лейтона. – Ты не подумал об этом? А зря. Готов поспорить, что пока мы здесь с тобой беседуем, Тони уже собирается в твое поместье.

Лейтон понял: отпираться бесполезно. Его гость знает, кто пытался ограбить Арабеллу.

– Ну и что? – спросил он с вызовом. – Он все равно ничего не докажет.

– А ты, я вижу, дурак, – протянул гость. – Недооценивать Даггета крайне опасно. У этого человека есть одно неприятное свойство: он умеет докапываться до чужих секретов. Ты думаешь, он тебя не заподозрит? А кто еще, кроме тебя, мог знать, где поедет Арабелла? – Он вздохнул. – Знаешь, приятель, ты становишься для меня обузой. Как только Тони начнет все разнюхивать, трудно сказать, куда он зайдет в своих поисках.

Лейтон встал и порывисто налил себе еще бренди.

– С Даггетом я разберусь, – пьяно пробормотал он.

– Так же, как ты разобрался с ним прошлой ночью? – насмешливо спросил гость. – Было глупо с твоей стороны садиться играть с ним в карты. – Он посмотрел на Лейтона холодным пристальным взглядом и добавил: – В последнее время ты допустил целый ряд ошибок, но самой крупной из них была попытка меня шантажировать.

– Говорю же тебе: ты ошибаешься, – стоял на своем Лейтон. – Я и не думал ни о каком шантаже.

– А я тебе не верю! – рявкнул ночной гость. Лейтон снова приложился к рюмке с бренди. Он слишком хорошо знал своего собеседника, видел, как тот поступал с другими… и чувствовал себя крысой, угодившей в плен к удаву.

Примирительно вздохнув, Лейтон наконец признался:

– Ну ладно, ты прав. Я действительно пытался тебя шантажировать. Но у меня не было выхода, – добавил он жалобно. – Я находился в отчаянном положении.

– А расписка Монтгомери? Или ее тебе показалось мало, и ты решил прибрать к рукам еще и мои денежки?

– Когда я начал тебя шантажировать, я еще не знал, что мне удастся надуть мальчишку Монтгомери, – угрюмо объяснил Лейтон.

– Но у тебя уже нет расписки?

Лейтон поджал губы:

– Нет.

– Итак, мы совершили полный круг и вернулись туда, откуда начали?

Лейтон молчал. Он с самого начала знал, как опасно шантажировать этого человека, но когда к нему в руки попало письмо, решил, что игра стоит свеч. И вот результат: предполагаемая жертва вышла на его след. Все заманчивые планы полетели к чертям! Когда-то еще подвернется такая легкая возможность разбогатеть? Ну что ж, придется смириться с неудачей и постараться загладить свою вину.

Видимо, его гость пришел к такому же выводу, потому что он вдруг улыбнулся и дружелюбно сказал:

– У тебя ничего не вышло, и я готов тебя простить. Но предупреждаю: это в последний раз! Больше ты не дождешься от меня великодушия.

У Лейтона отлегло от сердца. Ему совсем не хотелось иметь такого грозного врага.

– А теперь, – сказал гость, – давай окончательно уладим этот вопрос. Налей мне еще бренди, и мы подумаем, как быть с Тони.

Лейтон охотно повиновался. Взяв у своего гостя пустую рюмку, он подошел к столику с напитками и потянулся к хрустальному графину с бренди.

– Тебе больше не придется во мне сомневаться, – пообещал он. – Сознаюсь, я поступил глупо и неблагородно.

Лейтон стоял спиной к комнате. Занятый делом, он не заметил, как гость быстро подкрался к нему сзади, и испуганно вздрогнул, услышав его голос возле самого уха.

– Конечно. Какая жалость! – ласково пропел гость.

Лейтон не успел предотвратить то, что случилось затем. Тонкое лезвие кинжала аккуратно скользнуло между ребрами и попало точно в сердце. Он глухо застонал, выкатил глаза и медленно завалился на пол, расплескивая бренди из рюмки, которая так и осталась в его руке.

С удовлетворением оглядев свою работу, гость почти машинально вытер окровавленный кинжал о выцветшую золотую штору и ловким движением убрал оружие в сапог, потом взял рюмку из безжизненных пальцев Лейтона, допил остатки бренди и вытер рюмку о ту же штору. Поставив ее на поднос, он внимательно огляделся по сторонам. Обыскивать комнату еще раз не имело смысла: письма здесь не было – в этот его убедил предыдущий осмотр.

Кроме плаща – и, разумеется, бедняги Лейтона, – ничто не указывало на его пребывание в доме. Подойдя к креслу, он надел свой плащ и, в последний раз окинув взглядом комнату, тихо вышел во двор через стеклянные двери.

Его лошадь стояла в маленькой рощице неподалеку от главного дома. В считанные минуты он дошел до нее, вскочил в седло и растворился в ночи.

* * *

Тони появился через полчаса. Неприятностей он не ждал, но на всякий случай был осторожен. Серебристые лучи тонкого месяца тускло освещали главный дом и надворные постройки. Фасад особняка тонул во мраке. Это несколько удивило Даггета: в такое время в доме должно быть гореть хотя бы одно окно.

Только подъехав ближе, он заметил слабый свет в одной из комнат, расположенных в задней части дома. Отлично! Лейтон наверняка там – радуется, что спас свою шкуру. Однако прежде чем с ним встретиться, Тони хотел укрепиться в своих подозрениях.

Спешившись перед темной конюшней, он бесшумно скользнул внутрь и начал она ощупь пробираться в кромешной тьме, двигаясь как кошка. К счастью , в некогда большой и богатой конюшне остались всего четыре лошади. Так он и предполагал, учитывая шаткое материальное положение Лейтона.

«Вот и отлично, – думал Тони, слушая тихое дыхание и беспокойные шорохи животных, – иначе я провозился бы здесь всю ночь». Переходя из одного стойла в другое, он быстрым уверенным жестом оглаживал каждого коня. Третий обитатель конюшни оправдал его ожидания: его шкура была заскорузлой и слипшейся от засохшего слоя пены и пота. А в том месте, где было седло, еще сохранилась влага. Сомнений больше не оставалось: совсем недавно этот жеребец скакал во весь опор.

Взмыленный конь был не слишком весомой уликой, однако теперь Тони точно знал, что Арабеллу пытался ограбить именно Лейтон. Снова вскочив в седло, он поскакал к дому, привязал Шугара к декоративному кустику возле пары стеклянных дверей, из которых пробивался неровный свет, и шагнул в комнату.

На первый взгляд она показалась ему пустой. На спинке кресла болтался небрежно брошенный сюртук, в подсвечниках оплывали свечи. В комнате стоял странный тошнотворный запах.

Тони замер у порога. Ему нечасто доводилось бывать вблизи мертвецов, но он сразу узнал этот запах. Быстро подойдя к единственному месту, скрытому от его глаз – пространству за письменным столом, – он без удивления увидел на полу труп мужчины.

Крови было мало – только маленькое пятнышко там, куда вонзился нож, – но зловещая неподвижность тела указывала на то, что мужчина мертв. Тони осторожно перевернул труп. Так и есть – это Лейтон! А вот и красная полоса на лице – след от хлыста Арабеллы.

Аккуратно положив труп на прежнее место, Тони оглядел комнату. Если не считать мертвого Лейтона, здесь не было ничего необычного. Противоречивые мысли теснились у него в голове. Конечно, следовало разбудить прислугу, но с его репутацией это было рискованно. Злая молва уже приписала ему смерть двух жен. Если станет известно, что он первым обнаружил убитого, то его с легкостью обвинят и в третьем злодействе.

Рассудив таким образом, Тони не стал поднимать шума и быстро уехал из Окмонта.

Он не испытывал жалости к зарезанному Лейтону. Все говорили, что этот негодяй плохо кончит. Тони поморщился. Ту же участь половина жителей Натчеза прочила и ему самому.

Однако его беспокоило то, что убийство Лейтона было как-то связано с Арабеллой. Лейтона убили почти сразу же после его неудачного нападения на дороге. Вряд ли это было случайностью.

След от хлыста на лице Лейтона выдавал в нем горе-грабителя. Кроме Тони и Арабеллы, он единственный знал, что у нее с собой документы на Гринли и что она поедет домой из Суит-Эйкрза. Правда, про ценные бумаги знал еще адвокат Хэйт, но ему было неведомо, куда она направляется. (Конечно, Хэйт мог проследить за Арабеллой или нанять для этой цели кого-то другого, но это означало бы, что он сильно изменился с тех пор, как Тони его знал).

Вспомнив милейшего адвоката в очках, Тони решительно отмел идею о его причастности к ночным событиям. Нет. Грабителем был Лейтон. Но кто же его убил? И почему?

Глава 6

Арабелла надеялась вернуться домой незамеченной, но, переступив порог, она, к своему удивлению, увидела, что ее встречают сразу все домочадцы и слуги. Снимая шляпку, она растерянно озирала толпу, собравшуюся посреди элегантного розово-кремового холла. Лица этих людей были встревожены. Уж не стряслось ли какой беды? Джереми поехал в Гринли… может, с ним что-то случилось в дороге?

Мэри торопливо обернулась на звук открывшейся двери и охнула от радости, увидев свою падчерицу. Все как один ринулись к Арабелле и окружили ее плотным шумным кольцом. Не успела она и глазом моргнуть, как очутилась на груди у своей мачехи.

– Дорогая моя! – взволнованно воскликнула Мэри. – Слава Богу, ты жива и здорова! Я так за тебя волновалась! Уже давно стемнело. Где ты была?

Арабелла со стыдом поняла, что это из-за нее так переполошились все домашние. Осторожно выпутавшись из пылких объятий Мэри, она с улыбкой оглядела взволнованные лица. Помимо высокой и стройной мачехи, ее встречали: Сара , очень похожая на свою мать, рассудительная Джейн и веселые озорники Джордж и Джон. Позади них переминался с ноги на ногу дворецкий Лонес, его обычно строгое лицо расплывалось в широкой улыбке. За спиной дворецкого маячила его жена, дородная экономка миссис Лоренс, казавшаяся еще дороднее радом с кухаркой миссис Хикмен: несмотря на обилие вкусных блюд, которые эта женщина изо дня в день готовила для семьи, она была худой как жердь.

Маленький Джон дернул Арабеллу за юбку.

– Белла! – крикнул он. – А Джордж сказал, что тебя съел медведь. Ты видела медведя, Белла?

Арабелла со смехом нагнулась к мальчику и чмокнула его в розовую щечку.

– Конечно, нет! Джордж просто смеялся над тобой, – ласково сказала она.

Голубые глаза малыша торжествующе сверкнули. Он оглянулся на своего девятилетнего братишку:

– Ага, что я тебе говорил! Белла не так глупа, чтобы угодить в лапы к медведю!

– И все-таки он мог ее съесть, – настаивал Джордж, упрямо выпятив нижнюю губу.

– Не говорите глупостей, – вмешалась Джейн. – Белла никогда не пошла бы туда, где водятся медведи.

– Дети, дети! – ласково одернула их Мэри. – Вы можете хотя бы на минуту забыть про медведя? Наша Белла вернулась – целая и невредима!

– Мы так за тебя переживали! – сказала Сара. Тонкие черты ее лица были озарены сиянием больших небесно-голубых глаз. – Никто не знал, куда ты ушла. Стемнело, а ты все не появлялась. Встревожились все, даже Лоренсы и миссис Хикмен. Мы думали, с тобой что-то случилось. Мама уже хотела послать за дядей Ричардом, чтобы он отправился на поиски.

Арабелла обвела глазами вестибюль. Брат Мэри, Ричард Кингсли, вызывал у нее неприязнь. Ее всегда удивляло, как такой тщеславный и хитрый человек мог быть родственником ее милой мачехи. Она содрогнулась при мысли о том, что Ричард мог найти ее в компании с Тони.

Пять лет назад Ричард Кингсли наиболее рьяно выступал против ее помолвки с Тони, и она почти не сомневалась, что это именно он настроил ее отца и мачеху против Даггета, пересказав им все те жуткие сплетни, которыми было окружено его имя. Губы Арабеллы сложились в кривую усмешку. Впрочем, надо признать, что в большинстве своем эти сплетни содержали немалую долю истины.

Арабелла чувствовала себя виноватой перед дорогими ей людьми.

– Простите, что причинила вам столько волнений. Я ездила по делам и задержалась. Вы зря тревожились. В конце концов, я взрослая самостоятельная женщина, – напомнила домочадцам Арабелла, ласково ущипнув Сару за подбородок, – а не взбалмошная девчонка, как некоторые.

Сара засмеялась, но тут Мэри задала вопрос, которого Арабелла боялась больше всего:

– Но где же ты все-таки пропадала? Ушла из дома, никого не предупредив и даже не взяв с собой слугу. На тебя это не похоже!

Арабелла рассчитывала вернуться домой гораздо раньше и сказать, что гуляла. Но теперь такое объяснение не годилось.

– Все очень просто, – беспечно проговорила она, стягивая жокейские перчатки. – Мне захотелось обсудить кое-какие вопросы с мистером Хэйтом, и я отправилась в город. Когда я вышла от адвоката, была чудесная погода, и я решила прокатиться вдоль берега, полюбоваться на реку. – Она засмеялась. – Можете себе представить: моя двуколка застряла на дороге! Лошадь испугалась вспорхнувшей голубой сойки, рванулась, и колесо вклинилось между гнилым бревном и молодым кустиком, что рос у обочины. К счастью, мне помогли добрые люди, проезжавшие мимо. Даже не знаю, что бы я без них делала. – Арабелла почувствовала, что совсем завралась, и остановилась. – Так что, как видите, ничего страшного со мной не произошло. Вы напрасно беспокоились

Мэри, в характере которой не было подозрительности, сразу поверила Арабелле.

– Ты, наверное, сильно испугалась, когда твоя двуколка застряла на дороге? – участливо спросила она падчерицу.

– Еще как испугалась! – ответила Арабелла и прощебетала, обернувшись к слугам: – Милая миссис Хикмен, вы не могли бы принести мне что-нибудь поесть? Все, конечно, давно поужинали, а я просто умираю с голоду!

Слуги тут же вспомнили про свои обязанности.

– Сию минуту, мисс, – сказала миссис Хикмен и поспешила на кухню.

– А я поднимусь наверх и постелю вам постель, – вызвалась миссис Лоренс

Когда обе женщины ушли, мистер Лоренс склонился в поклоне:

– Прошу вас, мисс, дайте мне ваши перчатки и шляпу. Я положу их на место.

Арабелла улыбнулась и послушно протянула дворецкому свои вещи, хотя вполне могла убрать их сама.

– Большое спасибо. Вы все так меня балуете!

У Монтгомери служило немало англичан, что было редкостью в среде богатых плантаторов Натчеза. Когда Уильям Монтгомери решил уехать из Англии и поселиться в Новом Свете, почти все его слуги последовали за ним, что было неудивительно, так как большинство из них служило этой семье в третьем и четвертом поколениях. Лоренсы и миссис Хикмен искренне тревожились о пропавшей Арабелле, ведь она выросла у них на глазах.

Когда прислуга ушла, Арабелла вместе с остальными направилась в уютную гостиную на втором этаже, где тихими домашними вечерами обычно собиралась семья. В этой просторной комнате с высоким потолком хватало места для всех. Дети и взрослые устраивались в разных уголках, не лишаясь при этом ощущения близости. Небрежно расставленная мебель была не столько модной, сколько удобной.

Арабелла уселась на длинный диван, напротив которого, у кирпичного камина, стоял точно такой же, и с улыбкой огляделась по сторонам. На полу валялись прутики: до того как тревога за пропавшую Арабеллу собрала всех в вестибюле, Джордж и Джон играли в «подбери палочку». Джейн рисовала; в дальнем конце комнаты, возле высокого окна, выходившего на небольшой балкончик, стоял ее мольберт и лежала акварельная палитра. В кресле в шелковой обивкой остались пяльцы с вышивкой, а рядом, на ковре веселой расцветки, лежал готический роман английской писательницы Анны Радклиф «Удольфские тайны». Сара упражнялась в рукоделии, а Мэри читала.

Откинувшись на спинку дивана, Арабелла спросила:

– Ну, что тут произошло, пока меня не было?

– Сегодня днем я нашел птичье гнездо, – объявил Джордж, устраиваясь на полу возле дивана. – В нем было четыре яйца.

– Надеюсь, ты их не тронул? – строго спросила Арабелла, зная привычку Ждереми тащить в дом самых разных зверюшек. Самым страшным было воспоминание о том, как он выпустил в детскую малыша-скунса.

Они болтали о пустяках, и вскоре Арабелле показалось, будто она никуда и не уезжала. Сара взяла пяльцы и принялась усердно работать иголкой, Джейн вернулась к рисованию, а мальчики опять увлеклись игрой. Только Мэри не притрагивалась к оставленной книге.

Строго взглянув на падчерицу, она спросила:

– Скажи, пожалуйста, зачем Джереми вдруг отправился в Гринли? Сегодня утром он зашел ко мне попрощаться, но так толком ничего и не объяснил. Сказал, что ты его попросила…

Арабелла вздохнула. Утром, покидая Хайвью, она думала забрать свои документы у мистера Хэйта, договориться с Лейтоном и быстренько вернуться домой, пока никто не заметил ее отсутствия. При этом она надеялась, что у нее будет время побыть в одиночестве и придумать какой-нибудь предлог для внезапного отъезда Джереми. Но все получилось совсем не так, как она рассчитывала.

Мысленно прокрутив в голове и отвергнув дюжину неправдоподобных историй, она наконец остановилась на той, что была ближе всего к истине:

– Конечно, Джереми взрослый человек и может делать все, что угодно, но, по-моему, в последнее время он уделял слишком много времени … нездоровым и опасным занятиям. Вот я и решила его отвлечь: попросила, чтобы он помог мне проследить за делами в Гринли.

Мэри кивнула:

–Я так и думала. Знаешь, я тоже не в восторге от ночных развлечений Джереми, но сказать ему об этом – значит еще больше его раззадорить. Он лишь с удвоенным рвением начнет доказывать, какой он большой и самостоятельный. – Она ласково улыбнулась. – Умница, Белла! Ты всегда заранее видишь беду и умеешь ее отвести. Если бы был жив твой отец, он бы тобой гордился. Та заботишься обо всей нашей семье.

Арабелла покраснела и отвела глаза. Она любила Мэри и не хотела ее обманывать. Впрочем, это еще цветочки. Вот когда она станет любовницей Тони, ей придется юлить, выкручиваться, придумывать разные предлоги и отговорки, лишь бы сохранить в тайне свою постыдную связь. Ложь станет ее второй натурой.

Однако до конца она осознала весь ужас своего положения, только уединившись в спальне. Лежа в большой кровати, под бледно-желтым шелковым балдахином, Арабелла поняла, что сама себя загнала в ловушку. Сегодня она солгала мачехе, а дальше будет еще хуже…

Она с жестокой откровенностью признавалась себе в том, что у ее поступка нет благородного оправдания. Возможно, оно было вначале, когда она хотела пожертвовать собственным состоянием ради спасения семейных плантаций, но потом ее план изменился… Арабелла судорожно сглотнула, вспомнив насмешливое замечание Тони: жизнь в Гринли – это еще не нищета.

А ведь он прав. Если бы она отказалась от позорной сделки с Даггетом, ее родные лишились бы своего богатства, а детям, когда они подрастут, пришлось бы с трудом пробивать себе дорогу в жизни. Но речь, разумеется, не шла о том, чтобы жить на улице и клянчить у прохожих хлебные корки. Да и Ричард наверняка помог бы своей сестре.

Арабелла поморщилась. Она скорее умрет, чем позволит этому напыщенному индюку взять на себя заботы о содержании своей семьи. Тридцатишестилетний закоренелый холостяк, привыкший жить только для себя, он вынужденно терпел своих племянников, а к сестре относился с подчеркнутым презрением. Если Мэри обратится к нему за помощью, он никогда не даст ей забыть, что она и ее дети обязаны ему своим финансовым благополучием. Деньги станут мощным оружием в его руках, и он не погнушается им воспользоваться. Нет, она правильно сделала, что не пошла к Ричарду Кингсли! Впрочем, ее решение стать любовницей Тони Даггета было не менее сомнительным…

Арабалла беспокойно ворочалась в постели. Оказавшись перед выбором – либо оставить свою семью обездоленной, либо вступить в любовную связь с человеком, который ее предал… но к которому ее до сих пор неодолимо влекло – она с легким сердцем выбрала второе. Тони Даггет был ее первым и единственным мужчиной. Она любила его, и любовь эта, наверное, еще теплилась в ее душе. Словом, ей не грозило отдаться какому-нибудь омерзительному уроду… Именно это ее и терзало.

Только с Тони она могла заключить столь низкую сделку. Как ни пыталась она обрядить свои мотивы в благородные одежды, голая правда все равно выпирала наружу: она мечтала вновь побывать в объятиях Даггета и охотно ухватилась за такую возможность. К ее глазам подступили горькие слезы.

Арабелла чувствовала себя последним ничтожеством. Назвала Тони гнусной скотиной, а сама-то ничуть не лучше. Да, она спасла Хайвью и имущество Монтгомери, но это утешало слабо. Она пола на сделку с дьяволом… с дьяволом в образе невероятно красивого Тони Даггета.

* * *

В среду утром Арабелла проснулась совершенно разбитой. Умывшись она быстро собрала свои ярко-рыжие локоны в скромный пучок на затылке и надела простое платье из бежевого муслина.

Она собиралась уехать в Гринли сразу же, как только придумает очередную отговорку для Мэри. О Господи, сколько еще ей придется лгать?

Уныло спускаясь по широкой лестнице, она подумала, что надо сочинить что-то и для брата. Если Джереми хотя бы заподозрит неладное, он тут же примчится в Суит-Эйкрз, требуя крови Тони Даггета… и прольет свою собственную. О том, как мастерски Даггет владеет шпагой и пистолетом, слагались легенды.

Когда Арабелла входила в столовую, она еще не знала, что скажет мачехе, как объяснит ей свое внезапное желание пожить несколько дней в Гринли. Со смешанным чувством досады и облегчения она увидела, что вся семья уже собралась и расположилась по обеим сторонам длинного стола.

Завтрак в Хайвью обычно проходил просто, без церемоний: не было ни меню, ни строгого расписания. Каждый приходил когда хотел, а чернокожий слуга или Лоренс передавал заказ на кухню для миссис Хикмен. Тем не менее на буфете красного дерева всегда стоял тяжелый серебряный кофейник с горячим кофе. Те, у кого не было времени ждать, могли подкрепиться фруктами и свежеиспеченными бисквитами.

Арабелла поздоровалась со всеми и, не чувствуя особого аппетита, взяла тарелку с ранней клубникой и чашечку кофе. За столом текла обычная непринужденная беседа. Джордж заявил, что поскачет на своем пони к маленькому ручью, пересекавшему плантацию, и будет ловить там головастиков. Маленький Джон тут же увязался за братом. Сара и Мэри задумали ехать в Натчез – выбрать фасон и материю для бального платья Сары, а Джейн сказала, что собирается в пятницу к своей лучшей подруге Эдит Гейл, чтобы провести несколько дней на ее плантации.

Арабелла вполуха слушала планы домашних, пила кофе, ела клубнику и никак не могла придумать, что бы такое соврать Мэри. Под каким предлогом уехать в Гринли, если она уже послала туда Джереми?

– А у тебя какие планы на сегодня? – небрежно спросила Мэри, прервав ее невеселые мысли.

Арабелла посмотрела на мачеху в полной растерянности.

Мэри улыбнулась:

– Я думала, ты уже нашла повод для поездки в Гринли.

Арабелла испуганно округлила глаза и чуть не захлебнулась кофе.

– С чего ты это взяла? – наконец пролепетала она, заикаясь.

Сара и Мэри переглянулись и прыснули со смеху. Их одинаковые голубые глаза остановились на Арабелле.

– Забыла! – весело воскликнула Сара.

Арабелла все еще пребывала в недоумении, и Мэри удивленно спросила:

– Ты что, в самом деле забыла, что к нам в гости едет кузина Агата? Она всегда навещает нас в это время года и обычно остается здесь на несколько месяцев. В своем последнем письме она сообщила, что прибудет сегодня или завтра – если не задержится на реке. Я же говорила тебе об этом на прошлой неделе, когда получила письмо! – Улыбка ее стала шире. – С тех пор я все время жду, когда ты придумаешь повод хотя бы на пару недель улизнуть из Хайвью. Только не говори мне, что ты вдруг прониклась симпатией к кузине Агате!

Неприязнь Арабеллы к родственнице Мэри, Агате Ратледж, была под стать той грубой бесцеремонности, с которой сама Агата относилась к Арабелле. На несколько лет старше Мэри и Ричарда, бездетная вдова, давно похоронившая мужа, Агата имела дурную привычку совать свой нос в чужие дела. Она держала своих слуг в ежовых рукавицах и считала, что все вокруг должны плясать под ее дудку. При этом агата искренне желала добра Мэри и Ричарду, а в детях просто души не чаяла. Все безропотно терпели ее тиранию, понимая, что она продиктована благими намерениями.

Два года назад, когда весть о смерти Уильяма долетела до Уолнат-Хиллз, Агата тут же отправилась в путь по реке, дабы выразить свои соболезнования дорогой кузине. Она хотела даже перебраться в Хайвою насовсем – Мэри с большим трудом ее отговорила. Агата была убеждена, что и Мэри, и дети нуждаются в ее опеке, и очень обижалась, когда в трудную минуту все они бежали за помощью не к ней , а к юной Арабелле.

Разумеется, властные манеры Агаты раздражали Арабеллу. Она пыталась мысленно оправдать кузину своей мачехи, но это плохо ей удавалось. Арабелла не выносила деспотизма Агаты, а Агату возмущало то влияние, которое Арабелла имела в семье.

Поэтому Арабелла с радостью ухватилась за спасательный круг, который, сама того не подозревая, бросила ей Мэри. Изобразив смущение, она пролепетала:

– Ты прав, как раз сегодня утром я ломала голову, пытаясь найти предлог для отъезда в Гринли.

–Ничего, – ласково отозвалась Мэри. – Поезжай туда и проверь, хорошо ли мой старший сын выполняет твои поручения. Конечно, кузина агата огорчится, что Джереми ее не встретит. Ты же знаешь, как она его любит. Зато в твое отсутствие она сможет безраздельно хозяйничать в Хайвью.

Получив благословение Мэри, Арабелла готова была сквозь землю провалиться от стыда.

– А как же ты? – спросила она с сочувствием. – Ведь кузина Агата сживет тебя со свету, оставшись с тобой наедине!

– За меня не волнуйся, милочка. Если она будет требовать, чтобы я делала что-то не так, как я хочу, я скажу ей, что ты мне это категорически запретила. – Мэри лукаво подмигнула.

Арабелла хмыкнула:

– Хочешь спрятаться за мою спину?

– Хочу, – честно призналась Мэри, хитро поблескивая голубыми глазами. – Отправляйся в Гринли, Арабелла. Пусть кузина Агата указывает мне и моим детям на наши ошибки и учит нас жить. Ей надо выпустить пар. – Она ласково улыбнулась. – Ты же знаешь: она неплохая женщина, просто любит немножко покомандовать.

Арабелла хмуро кивнул:

– Да, но я ее не выношу. Мы с ней такие разные!

– Я бы не сказала, – возразила Мэри. – Вы обе желаете мне добра, только ты осторожно советуешь, как поступить, а Агата грубо навязывает свою точку зрения. Такой уж у нее характер.

Арабелла скривилась: ей не понравилось, что мачеха сравнила ее с кузиной Агатой. Но эту мысль она решила оставить на потом.

* * *

– Ну что ж, – решительно заявила она, ставя чашку на стол, – если ты не возражаешь , я пойду собирать вещи. Джереми вернется из Гринли через пару дней, а я, наверное, там еще задержусь – чтобы поменьше видеться с кузиной Агатой.

– Хорошо. Я скажу ей, что ты решила переустроить поместье и этот проект нельзя откладывать. – Мэри хитро улыбнулась. – А еще я скажу, как сильно ты огорчилась, узнав, что не сможешь ее встретить.

Сара и Джейн, которые слушали весь разговор, дружно расхохотались.

– Ох, мама! – воскликнула Сара. – Обманывать нехорошо!

– Это верно, – поспешно согласилась Мэри, – но лучше немножко схитрить, чем потом целыми днями видеть, как кузина Агата пилит бедную Арабеллу.

* * *

Спеша разминуться с Агатой, Арабелла быстро собралась и уже через два часа выехала из Хайвью на двуколке, запряженной гнедым жеребцом. Рядом с ней сидел чернокожий слуга, как того требовали приличия. Она велела горничной собрать остальные ее вещи и отвезти их в Гринли. Но, прежде чем отправиться к себе в поместье, ей предстояло уладить еще одно дело – отдать мистеру Хэйту документы.

Наученная горьким опытом, Арабелла спрятала папку с ценными бумагами под сиденье кареты, хоть и не думала, чтобы сейчас, среди бела дня, на нее опять могли напасть разбойники.